Текст книги "Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер"

Глава 2

В номере Дэйла Купера звенит будильник. – Утреннее послание Даяне и запоздалая находка. – Как могло письмо Одри попасть под кровать специального агента ФБР? – Дэйл Купер не в силах скрыть улыбку. – Прощальный бутерброд Люси и три чашки ромашкового чая, выпитого Хоггом. – Купер напоминает: Хогг не должен забывать об одноруком. – Шейла готовится к возвращению мужа из больницы, в этом ей помогает Бобби, ставший на время двоюродным братом Лео. – Бобби наказан мистером Пинклом, но Шейла находит способ утешить своего любовника. – Будет ли установлен сосновый пандус в доме Джонсонов?

Пронзительно и настойчиво зазвонил механический будильник специального агента ФБР Дэйла Купера. Это был его любимый будильник, он возил его во все дальние поездки. Он был таким же неизменным атрибутом агента, как и черный диктофон.

Дэйл Купер лениво потянулся в постели и полусонный попытался дотянуться до будильника. С первой попытки ему это не удалось. Раны в правом боку продолжали болеть. Наконец, его левая рука нащупала будильник. Холодный металл остудил пальцы. Дэйл Купер нажал на кнопку и пронзительный звонок смолк. – Слава богу. Ну и звонит же он! Никогда не проспишь, – сам себе сказал Дэйл и еще раз лениво потянулся.

На тумбочке, рядом с будильником, лежал тяжелый армейский револьвер, стоял неизменный диктофон.

Дэйл Купер сделал еще одно движение, дотянулся пальцами до диктофона, щелкнул клавишей и поднес его ко рту: – Даяна, Даяна! Ты меня слышишь? Это говорю я, твой друг, Дэйл Купер, специальный агент ФБР. Ты меня слышишь? Доброе утро. Сейчас шесть часов сорок пять минут. В Твин Пиксе утро. Знаешь, Даяна, сегодня, слава богу, мне не снились великаны и кошмары. Но зато мне снилось, что я всю ночь жевал какой-то огромный бесконечный кусок постной жвачки. И только потом выяснилось, что я всю ночь грыз силиконовую затычку для уха. Поэтому она и показалась мне такой пресной и безвкусной. Знаешь, Даяна, надо будет, как можно больше внимания обращать не на эти силиконовые затычки, а на булочки, которые подают здесь к кофе.

Дэйл Купер сбросил ноги с постели и неспеша поднялся. – Знаешь, Даяна, открою тебе одну тайну: здешние булочки ничуть не хуже вишневых пирогов, которых я съел здесь уже такое количество, что можно было бы накормить ими весь огромный аппарат ФБР. Знаешь, Даяна, боль в области ребер никак не проходит. И чтобы избавиться от нее, я каждое утро дисциплинирую себя пятнадцатиминутными упражнениями йоги. Скажу тебе по секрету, я стою на голове.

Дэйл Купер поднялся с кровати, нащупал ногами тапочки и, держа в руках подушку, двинулся к стене. – После этих упражнений моя навязчивая боль куда-то отступает.

Дэйл Купер бросил подушку на пол, наклонился, положил рядом с ней включенный диктофон. – Вот и сегодня, Даяна, я начинаю свой день со стойки на голове.

Дэйл тяжело вздохнул, оперся руками о пол и вскинул ноги, прикоснувшись ими к стене. Потом, постепенно, он опустился головой на подушку, лежащую у стены. – Даяна, если тебя это очень интересует, то я уже стою вверх ногами, – Дэйл продолжал говорить в диктофон. – Мое сознание становится пористым как губка. Оно начинает фокусироваться на планах и задачах предстоящего дня. Кровь приливает к голове, и мозг работает просто замечательно. Мысли становятся ясными. Они перестают разбегаться в разные стороны, прекращают разлетаться как стая испуганных птиц. Я могу кое на чем сосредоточиться.

Дэйл не успел договорить свою фразу до конца, его поразил интерьер, он с интересом осмотрелся по сторонам. Раньше, когда Дэйл до ранения висел вверх ногами на перекладине, то обычно закрывал глаза. Теперь же он забыл это сделать. Его поразил вид комнаты. Он уже стоял на голове несколько минут и успел привыкнуть к необычному расположению вещей, но сообразил это только сейчас. – Даяна, ты знаешь, оказывается, ко всему можно привыкнуть. Вот я уже постоял на голове и у меня верх перепутался с низом. Знаешь, мне страшно смотреть на свою кровать: кажется, одеяло сейчас упадет на потолок. Представляешь, все вещи вверх ногами. А я, как будто бы стою вверх головой. И я теперь боюсь, что когда снова встану на ноги, весь мир так и останется – мне придется ходить по потолку. Это – не лучшее из того, что я придумал за сегодняшнее утро. Ты, конечно, понимаешь мое состояние и понимаешь, что это шутка. Если она не удалась, то прости. Но если я могу еще шутить, значит, я существую, значит, не все так плохо.

Взгляд Купера скользнул по комнате и остановился на белом пятне под его кроватью. – Даяна, кажется, я что-то заметил. Я, в самом деле, о чем-то забыл. Ведь предупреждал же меня великан, я забуду что-то очень важное.

Дэйл быстро встал на ноги и подбежал к кровати. Он опустился на колени и далеко засунул руку под матрац. Наконец, кончиками пальцев, он сумел дотянуться до конверта и подтянул его к себе. На белом конверте без марки и адреса было написано ручкой: «Дэйлу Куперу».

Специальный агент сел на пол возле своей кровати, прислонился к ней спиной, взял в руки диктофон и снова щелкнул клавишей. – Даяна, великан действительно был прав. Я, в самом деле, забыл об одной очень важной вещи.

Специальный агент ФБР отложил в сторону диктофон и разорвал конверт. Из него он достал небольшую картонную карточку. На ней крупными размашистыми буквами было написано совсем немного: «Еду на север. Возможно, найду ответ у „Одноглазого Джека“. Целую, Одри».

Купер задумался. Он сидел у своей кровати, не выпуская из рук карточку, оставленную Одри. Много времени на расшифровку послания у Купера не ушло. Он сразу понял, о чем идет речь, и куда пропала девушка.

Он абсолютно точно представлял, где находится дочь Бенжамина Хорна. Ведь где она могла еще видеть его в смокинге и бабочке? Он ошибочно думал, что она видела его в отеле. Но в этом же смокинге и в этой же бабочке в тот вечер вместе с большим Эдом они посетили казино «Одноглазый Джек». И теперь специальный агент ФБР знал: Одри находится в казино, ее там удерживают силой.

«Но как ее письмо могло попасть ко мне под кровать?» – задумался Купер.

А потом он вспомнил старого портье, который не мог догадаться, что нужно всего лишь вызвать доктора по телефону. Купер вспомнил его шаркающую походку, то, что он не смотрел себе под ноги. Да даже если бы старый портье и смотрел себе под ноги, то навряд ли что-нибудь заметил бы своими подслеповатыми глазами. Скорее всего, старик просто зацепил подошвой подсунутое под дверь письмо и дотащил его до кровати.

«Ну, вот и отлично, – подумал Купер, – еще одной тайной стало меньше. Теперь моя задача в том, как вызволить Одри. Ведь весь этот выкуп, весь этот маскарад, скорее всего, только ширма и никто просто так отдавать Одри, пусть себе и за большие деньги, не собирается. Нужно будет что-нибудь придумать, посоветоваться с Гарри. Вдвоем мы обязательно что-нибудь придумаем». По дороге в полицейский участок специальный агент ФБР не мог сдержать улыбки. Он все время вспоминал то, как сам чуть не стал жертвой обмана, как одна маленькая деталь чуть не привела к непоправимой ошибке.

«Ну, боже мой, – думал Купер, – это же нужно быть таким болваном! Мы чуть не решили, что Брендон – убийца Лоры Палмер, что этот полицейский-недотепа может совершить убийство. Но ведь стоило только посмотреть на его лицо, чтобы стало понятно, он даже кошку не может обидеть, не то, что человека. Нет, все-таки прав Альберт Розенфельд в своей подозрительности к способностям доктора Хайвера. Это же нужно было перепутать анализы спермы! И одна маленькая деталь смогла все изменить. Хорошо, что мы с Гарри не успели рассказать о нашей поимке газетчикам и репортерам телевидения, что никто в Твин Пиксе не узнал о наших ошибках. Ведь они бы растрезвонили на весь мир, что ФБР хватает невиновных, да причем, к тому же, полицейских. Представляю, как бы это смотрелось: офицер полиции Брендон – садист, насильник и убийца. Слава богу, все выяснилось, и Брендон сейчас на своем месте. Правда, проку от него не так уж и много, но вреда, честно говоря, тоже мало. Да и тем более, важно заметить, Брендону везет как никому из полицейских. Он вечно натыкается на какие-то вещи, которые подсказывают ответы на очень важные вопросы. Как с теми наркотиками: если бы не Брендон, если бы он не наступил на доску, если бы она не расквасила ему нос, то мы так бы и не вышли на Лео Джонсона, и у нас не было бы на него никаких материалов. Слава богу, что все закончилось благополучно. Ну конечно, пришлось извиниться перед ним, но я думаю, он сам полицейский и все прекрасно понимает».

А в полицейском участке Твин Пикса все шло своим чередом, как обычно, как каждое утро.

Шериф Гарри Трумен жевал бутерброды, принесенные Люси. Полицейские расхаживали по коридору, звонили телефоны, все обменивались новостями.

Шериф стоял у самого входа с чашкой горячего кофе в руке и с неизменным бутербродом в зубах. Распахнулась входная дверь. Решительно и уверенно вбежал в полицейский участок помощник Хогг.

Хогг сразу же бросился к шерифу. – Тише, тише, Хогг, не спеши, – отставляя чашку в сторону, проговорил Гарри, – не спеши, а то ты можешь толкнуть меня, и я обольюсь горячим кофе. – Слушай, Гарри, – Хогг явно волновался.

Он остановился перед шерифом и замахал рукой. – Хогг, не горячись, сначала объясни, где ты пропадал, – спокойным голосом начал шериф. – Я… – сказал Хогг, – меня очень сильно задержали. Знаешь, Гарри, рядом с домиком Палмеров, на Жемчужных озерах, живут две старенькие учительницы. И, понимаешь, мне к ним пришлось зайти, и они меня принялись угощать ромашковым чаем. – Да? Это, наверное, очень вкусно? – Слушай, Гарри, от этого напитка мне…– Ну, хорошо, хорошо, давай по делу. – Так вот, эти учительницы никогда не видели никакого седого человека. – Да что ты говоришь, Хогг? – Да, да, ну извини меня, Гарри, – Хогг прижал руки к животу, – я отлучусь на одну минуту. Я выпил три чашки ромашкового чая. – Послушай, ты же говорил только – что две. Значит, ты выпил больше? – Нет, я выпил три, извини.

Хогг бросился в туалет.

Шериф понимающе кивнул головой и улыбнулся. Он хотел бросить шутку вдогонку Хоггу, но увидел, как по коридору спешит к нему Люси. Шутка так и осталась у него на губах.

Люси держала в руках большую дорожную сумку из желтой кожи. И тут Гарри вспомнил, что вчера Люси у него отпрашивалась, только он не мог вспомнить, куда и зачем ей надо съездить. Но Люси подошла и, глядя на Гарри, который тщательно прожевывал бутерброд, принялась объяснять, куда и зачем она собралась. – Послушайте, шериф, – она поставила сумку на пол, – я хочу с вами попрощаться, потому что я уезжаю на два дня к своей кузине Риччи. Она со своим мужем Рокки… ну у них, в общем-то, родился маленький ребенок. И я еду проведать свою кузину. – Да? – Да. – Я помню, Люси, хорошо, хорошо. – Они на прошлой неделе родили ребеночка. То есть, не он родил, а она родила ребеночка, и Рокки стал отцом, а Риччи – мамой. И я вот еду их проведать.

Люси принялась поправлять волосы, потом надела ярко-красное полупальто. – Хорошо, Люси, я все запомнил, я все помню. – Как только… шериф, вы меня слышите? Как только моя смена из агентства появится, я ей все объясню: и про бутерброды, и про кофе, и про телефон, и про все дела. – Хорошо, хорошо, Люси.

Шерифу явно уже надоело слушать девушку. Он поспешил выпроводить ее за дверь. Гарри нагнулся, подхватил тяжелую дорожную сумку, обнял Люси за плечи и начал насильно подталкивать ее к двери.

Но Люси не хотела уходить. – Шериф, я ведь могу подождать девушку из агентства, я не очень спешу. А то она может чего напутать, я бы ей сама объяснила. – Ничего, ничего, все будет нормально. В случае чего мы посадим за телефоны офицера Брендона, и он с этим делом справится.

Люси недовольно дернула головой. – Брендона? На мое место? – Ну конечно, я думаю, офицер Брендон не подведет. Правда, он не такой расторопный, как ты, Люси, но работник из него получится. Кофе он сварить, я думаю, сумеет, а вот на счет твоих знаменитых домашних бутербродов… тут, я думаю, тебе нет равных.

Люси самодовольно улыбнулась: – Да что вы, шериф, что вы, я думаю, бутерброды вам принесут из кафе Нормы.

У самой двери Люси вновь остановилась и схватила шерифа за руку. – Послушайте, я могу задержаться, пока ее нет, и пока не пришел офицер Брендон. Я могу подежурить. – Нет, нет, Люси, поезжай, поезжай, пожалуйста. Я сам постою у телефона. В случае чего я смогу ответить. Как ты думаешь, я смогу? – Вы, шериф, конечно, вы сможете ответить. – Ну, тогда все, Люси, иди. – Шериф, а вдруг эта девушка вообще не приедет, они уже раз подвели нас. – Не волнуйся, Люси, пожалуйста, иди.

В дверях Люси столкнулась со специальным агентом ФБР Дэйлом Купером. Мужчина вежливо отворил ей дверь. – Всего доброго, Люси. Счастливо! – Спасибо, специальный агент, вы всегда ко мне очень добры. – Пожалуйста, Люси, поезжай, отдохни, все будет хорошо. Мы здесь справимся, – Дэйл Купер переглянулся с Гарри Труменом.

Они подмигнули один другому, и едва успели спрятать улыбки, как Люси вновь обернулась. Ей явно не хотелось уходить и покидать свое рабочее место. Ведь она хотела всем показать, какая она незаменимая, какой она ценный работник. Ей очень хотелось, чтобы ее ценили и уважали. – Доброе утро, Гарри, – Дэйл Купер потрепал по плечу шерифа. – Привет, Дэйл. Как дела с нашей ночной работой? – Это уже не имеет значения. Пойдем, я кое-что хочу тебе рассказать.

Дэйл Купер обнял за плечи шерифа, и они зашагали по коридору полицейского участка. – У нас теперь перед ними преимущество, – зашептал специальный агент ФБР.

Гарри испуганно посмотрел по сторонам. – То же самое ты мне говорил, когда убеждал арестовать офицера Брендона. – Да нет, Гарри, теперь все в порядке. Теперь я уверен в информации. Нет, Гарри, но теперь я знаю точно, получил письмо. Я знаю, где находится Одри. – И письмо тебе, конечно же, принес великан? – Да нет, Гарри. На этот раз все гораздо серьезнее. Письмо я получил от самой Одри. Я знаю, она находится в «Одноглазом Джеке».

Лицо Гарри Трумена сделалось серьезным. – Да, конечно, мне приходится верить на слово. Но, Дэйл, я не в обиде на тебя за происшествие с Брендоном. Теперь нам и в самом деле предстоит долгое расследование. – Гарри, но сперва мы должны спасти Одри. – Конечно, – Гарри кивнул головой, – главное – спасти Одри Хорн.

Перед самым кабинетом шерифа Гарри и Купер столкнулись с помощником Хоггом, выходящим из туалета. – Кстати, Хогг, – остановил его шериф, – ты не должен забывать об одноруком мистере Жераре. Мы обязательно должны его найти. – Конечно, конечно. Я никогда не забывал про это. Только мне кажется, что он вообще исчез из города. – Нет, Хогг, он должен быть здесь. Ведь не зря он появлялся в моем сне. Один раз мы его уже упустили, – предупредил Хогга специальный агент ФБР. – Хорошо, я всегда буду помнить об этом.

В доме Джонсонов хозяйничал маленький плешивый мужчина – представитель фирмы по производству оборудования для инвалидов мистер Пинкл. Он демонстрировал очередное новшество конструкторов своей фирмы. Это была небольшая телескопическая стрела – подъемник для перемещения неподвижного больного из одного места комнаты в другое. Больной привязывался к концу стрелы ремнями, а потом простым нажатием двух кнопок, укрепленных на стене, подъемником можно было его поднимать, опускать, двигать вправо и влево. Таким образом, предстояло снимать неподвижного Лео Джонсона с кресла, заносить его на кровать, поднимать с кровати и вновь опускать в инвалидную коляску.

Роль Лео Джонсона исполнял Роберт Таундеш. Он сидел, связанный широкими ремнями с проспектом фирмы в руках, а мистер Пинкл бегал вокруг него. – С этим приспособлением вы можете перемещать больного куда угодно. Вы можете опускать его в коляску, а потом в коляске вывозить на улицу, чтобы он мог наслаждаться прекрасными видами, чтобы он мог дышать свежим воздухом. – Да что вы говорите! – Да, да, – продолжал рекламировать продукцию своей фирмы мистер Пинкл. – С помощью этого приспособления больной не будет чувствовать себя ущербным и обреченным. Его можно будет двигать как угодно. Вот сейчас я вам это продемонстрирую.

Роберт недовольно кривился и кивал головой. – Да, да, мистер Пинкл, продемонстрируйте, как это будет выглядеть.

Шейла стояла в двери гостиной с сигаретой в руке. Она не спеша курила, смотрела на мужчин, смотрела на металлическую конструкцию, выросшую за один день в ее доме.

Она уже свыклась с мыслью, что ее муж Лео Джонсон будет до конца своих дней неподвижным. И эта его болезнь была ей на руку. Она с любовью поглядывала на Бобби, который чувствовал себя в доме Лео Джонсона уже почти хозяином. Это он придумал пригласить мистера Пинкла для того, чтобы тот установил свою удивительную конструкцию.

Мистер Пинкл бросился к переключателям. Он надавил пальцем на большую черную кнопку. Электрический двигатель дернулся, заскрипели ремни, но конструкция не сдвинулась ни на дюйм. – Извините, извините, это маленькая задержка, – начал суетиться возле приводного ремня мистер Пинкл, – сейчас все будет в порядке, сейчас я все устрою. – Подождите, мистер Пинкл, – веско проговорил Бобби, – эта конструкция мне кажется не совсем удачной. – В чем же? – изумился представитель фирмы. – Ну, я хочу, чтобы мой двоюродный брат Лео Джонсон, – казалось, что Бобби и сам уже верит в свое родство с Лео, – я хочу, чтобы мой двоюродный брат чувствовал себя свободным человеком, чтобы он никак не был ущемлен в своих движениях. – Хорошо, хорошо, – закивал головой мистер Пинкл, – сейчас мы все наладим. Тут маленькая задержка. Сами понимаете, при перевозке всякое могло случиться… где-то отошел контакт… – и он принялся ковыряться в электроприводе. – О, черт! – резко воскликнул мистер Пинкл, испуганно отдернув руку от контакта, его ударило током. – Сейчас, сейчас, не бойтесь, мистер Таундеш, – я тут обязательно поставлю защитный кожух.

Бобби отложил в сторону рекламный проспект фирмы. Ему стало не по себе – сидеть на инвалидной коляске, предназначенной для Лео. Ему уже перестал нравиться этот суетливый представитель фирмы по производству оборудования для инвалидов.

Наконец, мистер Пинкл обтер руки носовым платком и предложил Бобби: – Давайте попробуем еще раз.

Но тут в разговор вмешалась Шейла. Она стряхнула пепел в блестящую металлическую пепельницу и сказала: – Мистер Пинкл. – Что? – коммивояжер застыл с рукой на пульте управления. – Мистер Пинкл, вы установите пандус у порога, чтобы мой муж смог выезжать на коляске на улицу? – Конечно, у нас большой выбор всяких пандусов. Какой вы предпочитаете?

Шейла задумалась. Она явно не представляла себе, какие могут быть пандусы.

Мистер Пинкл, заметив ее растерянность, тут же принялся перечислять: – Мы можем предложить вам самый дорогой – дубовый.

Шейла пожала плечами. Она и не представляла, сколько такой пандус может стоить. – Ну ладно, если вам не подходит дубовый, то мы можем предложить самый дешевый – из сосновой фанеры, желтый, яркий, покрытый лаком. – А колеса коляски скользить по лаку не будут? – осведомилась Шейла. – Да нет, что вы, миссис Джонсон, у нас все предусмотрено, вся наша продукция много раз проходила испытания, на все имеются сертификаты и лицензии. Так что беспокоиться не о чем. – Хорошо, – сказала Шейла, – я согласна на сосновый пандус. – Я этот пандус установлю прямо завтра, не откладывая, и тогда ваш муж сможет наслаждаться жизнью. Вот теперь, по-моему, все готово, – мистер Пинкл вернулся к пульту управления. – Мистер Таундеш, сейчас я вам продемонстрирую все достоинства нашей телескопической стрелы. Это последнее слово техники, самая последняя модель, поэтому у меня и случились некоторые неполадки. Но я их теперь устранил.

Бобби подергал цепи, которыми был привязан к подъемнику, испытывая, надежны ли они. – Рывка никакого не будет, не беспокойтесь, мистер Таундеш, подъемник вознесет вас очень плавно, и вы сможете попасть в любую точку комнаты. Ну что, приступим? – А как он меня опустит? – поинтересовался Бобби. – Конечно, он опустит так же плавно, как и поднял.

Шейла загасила окурок в пепельнице и с интересом принялась наблюдать за манипуляциями мистера Пинкла.

Тот заговорщическим голосом принялся считать: раз, два, три, пуск… – его палец утопил черную кнопку на пульте управления.

Ровным счетом ничего не произошло. Стрела застыла мертво. – Ну, давай же, давай же, – приговаривал мистер Пинкл, продолжая улыбаться. – Извините, тут иногда приходится применять и силу, – он принялся стучать кулаком по пульту управления. – Одну минуту, не беспокойтесь, мистер Таундеш, сейчас, сейчас все запустится. – Мне это уже начинает надоедать, – сказал Бобби. – Не беспокойтесь, вот пару раз дам кулаком, и она запустится. – Не думаю, – мрачно проговорил Бобби. Но мистер Пинкл настаивал на своем. – Машина требует нежного обращения, как женщина. Но не всегда, – он кулаком еще раз ударил по пульту.

Двигатель завращался, заскрипел ремень. Стрела резко дернулась, Бобби подбросило к потолку и так же резко опустило в кресло. Он даже не успел вскрикнуть. Перепуганная Шейла бросилась ему на помощь. – Бобби, Бобби, с тобой все в порядке?

Мистер Пинкл растерянно улыбался: – Бывает, бывает и такое. Я сейчас все налажу.

Бобби чертыхался, срывая с себя ремни, которыми был привязан к подъемнику. Наконец, он высвободился из них и, сдерживая свою ярость, обратился к Шейле: – Послушай, принеси мистеру Пинклу что-нибудь выпить, а я с ним поговорю. – Хорошо, – кивнула головой Шейла. – Да-да, – крикнул ей вдогонку мистер Пинкл, – если можно, чего-нибудь освежающего, чего-нибудь из холодильника.

Лишь только Шейла скрылась за дверью, как Бобби схватил мистера Пинкла за лацканы пиджака и прижал его к стене. – Послушай, парень, я же говорил тебе, – шептал он на ухо коммивояжеру, – что Лео нужен нам живым, а ты установил здесь прямо гильотину какую-то. Она пару раз его рванет и от Лео ничего не останется. – Успокойтесь, успокойтесь, – шептал мистер Пинкл, – вы же понимаете, страховые компании не так щедры, как игральные автоматы. – Но была же, – настаивал Бобби, – договоренность. Сумма страховки приличная. – Да, но после всех вычетов, после всех налогов, того, что осталось, хватит разве на садовую тачку.

В комнату вошла Шейла. Она несла в руках запотевшую баночку кока-колы. Мистер Пинкл благодарно улыбнулся, потому что Бобби, завидев Шейлу, отпустил лацканы его пиджака. – Спасибо, миссис Джонсон, – мистер Пинкл принялся открывать баночку. – Большое спасибо, вы меня прямо-таки спасли. – От чего? – удивилась Шейла. – От жажды, – проговорил мистер Пинкл, расправляя лацканы своего пиджака. – Бобби, – Шейла подошла к своему любовнику. – Извините нас, мистер Пинкл, мы сейчас, – сказал Бобби, и они с Шейлой отошли за перегородку.

А мистер Пинкл, выпив баночку напитка, решил продемонстрировать достоинства телескопического подъемника на себе, не рискуя на этот раз жизнью заказчика. Он опустился в инвалидную коляску, завел лямки себе подмышки и застегнул все ремни. – Послушай, Бобби, – так, чтобы ее не услышал мистер Пинкл, проговорила Шейла. – Что? Я тебя слушаю. – Мне кажется, следует переговорить с адвокатом Лео. – Да, но ведь процесс начнется сегодня…– Миссис Джонсон, – позвал из гостиной мистер Пинкл. – Одну минуту, – крикнула Шейла. – Когда он, наконец, заткнется?

Шейла вновь зашептала на ухо Бобби. – Послушай, Роберт, ведь у нас с тобой все хорошо? – она пристально посмотрела в глаза парню. – Да, конечно, – Роберт едва заметно улыбнулся. Шейла сделала шаг к Бобби. Она прижалась к нему и обняла за плечи. Бобби взял ее голову в свои ладони и тихо поцеловал.

Из гостиной послышался радостный и возбужденный крик мистера Пинкла: – Ну вот, все готово. Скорее идите сюда, сейчас вы увидите, какая это замечательная машина.

Послышался гул мотора. Заскрежетали приводные ремни. – Послушай, Шейла, пойдем со мной.

Шейла смотрела в глаза Бобби и податливо двигалась в сторону спальни, куда ее подталкивал Роберт.

А мистер Пинкл, вырванный из кресла подъемником, висел под самым потолком. – Ну вот, ну вот, смотрите, как замечательно работает этот механизм. Он просто замечателен! А сейчас я нам покажу, как можно перемещаться в пространстве.

Стрела резко дернулась, и мистер Пинкл со всего размаху ударился спиной о стену. – Господи! Господи! Что это такое? Эта машина взбесилась!

Он болтался как форель, висящая на крючке, из стороны в сторону, ударяясь о стены. – Роберт! Роберт! Миссис Джонсон, снимите меня, помогите!

А подъемник разворачивал его от одной стены к другой.

Но Роберт и Шейла не обращали никакого внимания на крики мистера Пинкла и на звуки ударов о стену.

Шейла мягко опустилась на кровать. Роберт стал перед ней на колени. – Послушай, Бобби, а если сюда войдет мистер Пинкл? – Да нет, что ты, – улыбнулся парень, – ему сейчас не до нас, его машина взбесилась. Слышишь, как его колотит? – Конечно, – Шейла кивнула головой, – я думаю, мы успеем за то время, пока мистер Пинкл будет болтаться в воздухе. – Хорошо бы, если бы это продолжилось подольше, – Роберт принялся стягивать с плеча Шейлы шлейку платья. – Я сама, Роберт, – Шейла встала на кровати и расстегнула молнию.

Платье скользнуло к ее ногам. На какое-то мгновенье Бобби замер: он любовался обнаженной Шейлой, скользя взглядом по ее стройному телу. – Не смотри на меня так, Бобби, я еще не совсем к этому привыкла. Бобби, – зашептала Шейла, – я не могу, мне мешают крики мистера Пинкла. – Привыкай, привыкай, – ответил ей Бобби, – теперь нам придется всегда действовать так. – Я не совсем тебя понимаю…– Ну, как же, Лео будет болтаться на этой дурацкой телескопической стреле, а мы под его крики…

Шейла зажала его рот.

А мистер Пинкл все вопил: – Миссис Джонсон, Роберт, идите сюда, я не могу освободиться, остановите эту чертову машину. – По-моему, – сказал Бобби, – эта стрела нам с тобой, Шейла, очень подходит, лучше ее ничего не придумать. – Конечно, – кивнула она головой, – пусть этот мистер ничего не переделывает.