Текст книги "Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер"

Глава 22

Где же пропадал Хэнк 48 часов, и кто за ним охотился из старых знакомых? – Приятная перспектива провести вечер в обществе матери и ее мужа Эрни не очень-то прельщает Норму. – Беседа о дятле-вертишейке приобретает новое направление. – Даже грудной ребенок может сразить офицера Брендона наповал. – Соблазнительное предложение, сделанное Бенжамину Хорну покойной Кэтрин Мартелл. – Лиланд Палмер – плохой водитель. – Как жаль, что Дэйл Купер не успел заглянуть в дорожную сумку Лиланда. – Хогг обнаружил мистера Жерара.

Норма готовила бутерброды прямо у стойки бара. Прозвенел звонок входной двери и в кафе торопливо вбежал Хэнк. Норма повернула голову и бросила на него испепеляющий взгляд. Хэнк поднял вверх обе ладони: – Спокойно, спокойно, Норма. – Я и так спокойна, – ответила Норма, а острый нож в ее руках продолжал мелко крошить ветчину.

Хэнк немного замялся: – Извини меня, Норма. Я немного задержался. – Сорок восемь часов – это ты считаешь немного, Хэнк? – Ну, извини, – Хэнк быстро сбросил с плеч черную кожаную куртку, расстегнул рубаху, схватил накрахмаленный белый фартук.

Ему хотелось как можно скорее переодеться. Норма бросала на него недовольные взгляды. – Понимаешь, Норма, было неотложное дело…– Неотложное дело? – возмутилась Норма, – неотложное дело вот здесь – в кафе. Его надо делать.

Вивиан, которая пришла к своей дочери, с изумлением поглядывала на ссору Нормы с мужем. – Так ты меня понял, Хэнк? Здесь твое место, ты должен работать здесь и никуда не ходить.

Хэнк попытался обнять ее за плечи, но Норма зло вырвалась. – Послушай, ты можешь меня выслушать? – Я не хочу тебя слушать. И не прикасайся ко мне, Хэнк, иначе я могу послать тебя…– Что? – спросил Хэнк. – Иначе я могу послать тебя ко всем чертям или еще дальше. – Норма, ведь ты не знаешь, в чем дело. И даже не хочешь поинтересоваться…– Зачем мне интересоваться? Если бы ты хотел – ты бы рассказал все сам. – Хорошо, Норма. Сейчас я тебе все расскажу. – Нет, сейчас не надо. – Погоди, Норма, не злись, не заводись.

Нож все быстрее и быстрее крошил ветчину. Хэнк со страхом смотрел на сверкающее лезвие в руках жены. – Знаешь, Норма, когда-то я ошибся, и теперь люди из моего прошлого очень хотят видеть мое поражение.

Хэнк вновь попытался обнять Норму за плечи. На сей раз она – не вырывалась. – Что дальше, Хэнк? – Понимаешь, я попытался бороться с ними, но запутался еще больше. Я хотел убежать, я хотел опередить их, но всегда находился кто-то…– Кто? – переспросила Норма. – Находился тот, кто бегал быстрее меня. – Конечно, конечно. – Понимаешь, Норма, человек не должен так жить, как живу я, – Хэнк уже поглаживал волосы Нормы, – не должен, я это понимаю. Но иногда лучше забиться в нору, ты согласна, Норма? – Не совсем. – Лучше спрятаться, переждать, пока пронесется буря. Согласись, лучше переждать. – Да, Хэнк, я это прекрасно понимаю. Да, Хэнк, невеселая история. – Какое уж тут веселье? – Да, – вновь повторила женщина. – Знаешь, Норма, я все-таки попытаюсь удержаться на плаву. Попытаюсь.

Норма, наконец, повернулась к Хэнку. Они улыбнулись друг другу. – Но в другой раз, когда ты будешь чувствовать, что тонешь, обратись ко мне за помощью. – К тебе? – изумился Хэнк. – Ну да, ко мне. – Хорошо, Норма, спасибо тебе.

В этот момент Хэнк увидел мать Нормы. Он широко развел руки, улыбнулся, как можно шире, и произнес: – Вивиан, ты прекрасно выглядишь! – Эта сцена напоминает мне библейскую притчу «Возвращение блудного сына», – с издевкой произнесла седовласая женщина. – Вивиан, вы просто прекрасно выглядите! – Хэнк опустился на колено и поцеловал руки женщины. – Послушай, Хэнк, мне кажется, тюрьма пошла тебе на пользу? – О, Вивиан, это такая неприятная история. – Но, в общем-то, я вижу, ты выглядишь прекрасно, дорогой Хэнк. – Да, я рад, – ответил мужчина. – Так ты говоришь, в тюрьме было неплохо? – пошутила женщина. – Я расскажу. – А я с большим удовольствием послушаю сегодня вечером твои истории. – Сегодня вечером? – Да, сегодня вечером я приглашаю вас на ужин к себе в отель.

Норма стала рядом с матерью. – Знаешь, я, навряд ли смогу. – Сможешь, сможешь, – сказал Хэнк и обнял жену, – Вивиан, мы обязательно придем, так что жди. – Не забудьте, – сказала мать Нормы, – в восемь сорок я жду вас в отеле, внизу в ресторане. – Хорошо, Вивиан, мы обязательно будем. – Но, мама, я точно тебе не обещаю. – Да что ты, Норма, мы обязательно будем. – Конечно, приходите, я очень хочу послушать длинные истории Хэнка.

Мужчина как можно более приветливо улыбнулся немолодой женщине, она ответила ему такой же радостной улыбкой.

В это время шериф Твин Пикса Гарри Трумен стоял у окна своего кабинета и сквозь планки жалюзи смотрел в бинокль на окрестные деревья. Он повернул голову, услышав в коридоре шаги.

Прямо к нему в кабинет неторопливо вошел Пит. Гарри опустил бинокль и посмотрел на него. Мартелл остановился на пороге кабинета, снял шляпу, пригладил всклокоченные седые волосы. – Гарри, здравствуй! – А-а, Пит!

Гарри пригласил Пита Мартелла войти в кабинет. Тот не заставил долго себя упрашивать, вошел и уже через несколько секунд тоже стоял у окна. – Что ты делаешь? – спросил Пит, увидев бинокль в руках шерифа. – Любуюсь на птицу. – Какую птицу? – поинтересовался Пит Мартелл. – На, посмотри, если хочешь.

Пит взял в руки бинокль, навел резкость и долго вглядывался в деревья. Наконец, он увидел то, за чем наблюдал Гарри. На стволе ели Добсона сидел небольшой пестрый дятел. – Да это же дятел. – Да, дятел, – А ты знаешь, как он называется, шериф? – Откуда же я могу это знать. Я не орнитолог. – Так вот я могу тебе сказать – это дятел-вертишейка. Один из самых красивых в наших лесах. – Да что ты говоришь? – Точно.

Шериф взял бинокль из рук Питера Мартелла. И несколько минут наблюдал за изящной птицей, которая пыталась достать жучка из-под коры старой ели. – Какой он красивый, Пит. – Да, этот дятел украшение наших лесов, жалко только что их последнее время становится все меньше и меньше в окрестностях Твин Пикса. – Серьезно? А я и не знал, – сказал шериф. – Да, их уже совсем мало. А вот во времена моего детства их было так много, что казалось, только ими и населен лес.

Мужчины несколько минут помолчали. – Слушай, Гарри, – начал Мартелл. – Я слушаю. – Джози уехала. – Да, я знаю, – шериф оторвался от окуляров бинокля и бросил на Пита быстрый взгляд.

Пит стоял, отвернувшись, спиной к окну, и теребил в руках свою старую фетровую шляпу. – Я вернулся домой вечером и увидел записку на кухонном столе. – Записку? – переспросил шериф. – Да, Гарри, на столе была записка. Простой листок бумаги, сложенный вдвое. – И что там было написано? – Да ничего особенного, Гарри. Никаких извинений, самая обыкновенная записка.

Шериф с досады покивал головой. – Знаешь, она продала лесопилку Бену Хорну. – Знаю, Пит, знаю. – И я знаю, Гарри. – Пит, да ты ничего мне не обязан объяснять. – Нет, Гарри, – Пит тяжело вздохнул, казалось, поперхнулся, закашлялся, но просто таким нехитрым способом он хотел скрыть свои чувства. – Я все знаю, знаю…– Гарри, но ведь я ее любил… – дрогнувшим голосом сказал Пит, – я очень ее любил.

Шериф вновь опустил бинокль. – Я ведь, Пит, тоже ее любил. – Да, Гарри, я это знаю. Давно… Не обижайся, пожалуйста, Гарри. – Да ну, Пит, – Гарри пожал плечами,-я ведь тоже любил ее, ну что тут поделаешь. – Единственное, что я хочу тебе сказать, здесь очень много непонятного. – Знаешь, Пит, я стоял и смотрел,-Гарри развел руками,-как ее помощник выносит чемоданы. – Помощник? – быстро переспросил Пит. – Ну да, помощник, только я никогда его раньше не видел. – Раньше не видел, – Пит тоже пожал плечами, – а как он выглядел? – Обыкновенно, – начал объяснять Гарри, – средний такой, среднего телосложения. Обыкновенно, в общем, выглядел… китаец. – О, так это никакой не помощник. Это ее брат, Джонатан. – Брат? – переспросил теперь шериф. – Ее брат. – Мне она сказала, что это ее помощник, мистер Ли.

Лицо Пита стало напряженным, кожа на лбу собрались в складки. Пит задумался, сведя брови к переносице. – Ты говоришь, помощник, а я думал, что это ее брат Джонатан Ли,-задумчиво произнес Пит, глядя в стену. – Да, Пит, обыкновенный такой. – Мистер Ли, мистер Ли, – повторил Пит, – Знаешь, Гарри, скажу тебе честно…– Скажи, Пит. – У меня какое-то нехорошее предчувствие, – Пит поднял голову и посмотрел прямо в глаза шерифу.

На лице Трумена была растерянность. – Я его разделяю, разделяю твое предчувствие. – Вот видишь, Гарри, значит, действительно, не все так хорошо. – Думаю, что да, Пит.

Договорить мужчинам не дал специальный агент ФБР Дэйл Купер. Он буквально вбежал в кабинет. Полы его светлого плаща развевались. – Привет, Пит, – на ходу бросил Дэйл Купер, – Гарри, ты знаешь? – Что? – Продавец обуви исчез, а перед этим убил твоего полицейского. – Извини, Пит, – Гарри сразу же напрягся, хлопнул Пита Мартелла по плечу, – извини. – Да что, Гарри, какие тут могут быть извинения, – Пит с изумлением смотрел, как Трумен быстро натянул на голову шляпу, набросил свой пиджак со звездой шерифа на лацкане и заспешил следом за специальным агентом ФБР Дэйлом Купером. – Мне кажется, далеко ему не уйти. – Думаешь? – спросил специальный агент ФБР. – Я уверен, Дэйл, никуда он не уйдет, очень уж он приметный, и все его здесь знают. – Хорошо бы его задержать, как можно быстрее. – Задержим, не волнуйся, мои ребята постараются. – Давай, давай, Гарри.

Они заспешили к выходу из полицейского участка. В дверях они столкнулись с офицером Энди Брендоном. – Привет, Гарри, – громко сказал Энди. – Привет, Энди. – Добрый день, мистер Купер. – Привет, Энди.

Помощник шерифа офицер Энди Брендон решительно распахнул дверь полицейского участка и вошел в вестибюль. Первой, кого он увидел, была секретарша шерифа Люси. Она поливала цветы из ярко зеленой лейки. У нее на руках, завернутый в бледно-зеленое одеяльце, спал младенец. Брендон буквально застыл в двери. Он окаменел как соляной столб. Его брови медленно поползли вверх, глаза округлились, уголки рта опустились вниз. – Люси? – едва шевеля губами, промолвил Энди. Ребенок, завернутый в голубое одеяльце, едва слышно вскрикнул и высунул розовую ручонку, зашевелил пальцами, потянувшись к ярко-красным губам Люси. – Люси? – еще раз прошептал Брендон и сделал неверный шаг навстречу девушке.

Та попыталась улыбнуться Брендону как можно более ласково и весело. Брендон переводил взгляд то на розовую ручонку ребенка, то на Люси. Он никак не мог сообразить, а Люси продолжала стоять не двигаясь. Из лейки на пол тонкой струйкой лилась вода, но Люси этого не видела. – Что это? – вновь прошептал Энди Брендон, глядя на ребенка. – Что? – переспросил Люси.

Но Энди уже не слышал этого вопроса. Он как подрубленное дерево рухнул на пол, потеряв сознание. Люси испуганно взвизгнула. – Энди! Энди! – закричала Люси и бросилась к бесчувственному Брендону.

Пит Мартелл, видя что в полицейском участке шерифа нет, Дэйла Купера нет, Брендон лежит без сознания, Люси пытается привести его в чувство, подошел к коридору, который вел в камеру, не спеша открыл тяжелую дверь с небольшим окошечком, огляделся. Его никто не видел. И тогда он проскользнул в узкий коридор и остановился у стены, глядя сквозь толстые прутья решетки на Бенжамина Хорна, который сидел, сжав коленями руки. – Заходи, Пит, – проговорил Бенжамин Хорн, глядя на Пита Мартелла, – преступники, наконец-то, хорошо заперты за толстыми прутьями решетки.

Пит Мартелл, как бы не веря словам Бенжамина Хорна, подбежал к решеткам и потряс их. Но прутья были плотно и надежно вцементированы в бетонный пол и в перекрытия. Они держались мертво. – Да, Бен, действительно, решетки здесь что надо. И я думаю, отсюда будет не так-то легко выбраться. – Да, да, Пит, я все это знаю. Ты что, принес мне привет от рабочих лесопилки? – Да нет, не совсем, сейчас все узнаешь. Мартелл не обратил внимания на слова Бенжамина

Хорна. Он расстегнул большую сумку, которая висела на его плече, и медленно извлек оттуда портативный магнитофон.

Бенжамин Хорн скривился. – Что, Пит, ты хочешь вначале пустить немного легкой музыки? – Не совсем, не совсем, Бен. – Ну-ну, не совсем, ты, видимо, решил поднять мне настроение? – Сейчас все узнаешь, Бен, не спеши.

Бенжамин Хорн напрягся. Он буквально весь подался вперед, к решеткам. Но Пит на шаг отступил от прутьев. Он долго возился с клавишами магнитофона, наконец, сообразил, что к чему и нажал одну из них. Завертелась бобина, и из динамика послышался голос:

«Привет, Бенжамин, извини, что не пришла сама тебя навестить» – громко зазвучал голос Кэтрин.

Бенжамин Хорн подхватился со своего топчана, вытащил, зачем-то, из кармана пиджака очки и надел их, как будто они могли помочь ему лучше слышать.

Голос Кэтрин звучал настолько явственно, что на лбу Бенжамина мгновенно выступила испарина. Его пальцы затряслись. – Пит, что это?

Но Пит только показал пальцем на магнитофон, дескать, не спрашивай, а лучше внимательно послушай и тебе все станет ясно.

Бенжамин Хорн, действительно, напрягся и стал вслушиваться в голос Кэтрин.

«Знаешь, Бенжамин, я бы конечно, обязательно пришла тебя навестить, но у меня очень сильная неприязнь к тюрьмам». – Она жива, жива,-прошептал Бенжамин Хорн, глядя на крутящиеся бобины магнитофона. – Жива, Пит? – Да, да, – Пит зло улыбался, глядя в лицо Бенжамину Хорну. – Да неужели? Неужели она жива, – все более радостным голосом говорил Бенжамин Хорн. – Пит, это правда? – Да, Бен, это правда.

А из динамика вновь зазвучал голос Кэтрин:

«Ты помнишь ту ночь? Ночь, полную любви, нежности, ласк… Помнишь, Бенжамин?»

Бенжамин Хорн, как загнанный зверь метался за решеткой своей маленькой камеры. Он хватался за прутья, пытался их трясти, но решетки были намертво вцементированы в бетонный пол и в перекрытия.

«Когда же это было? Когда же это было? – как бы вспоминая, рассуждала Кэтрин. – Кажется, так давно, будто бы сто лет тому назад… Нет, это было не сто лет. Я припоминаю… Это было в ночь… Бен, ты помнишь ту ночь? Так вот, это было в ночь, когда умерла Лора Палмер».

Бенжамин Хорн как зверь бросился на решетки, просунул сквозь прутья руки, пытаясь схватить магнитофон, пытаясь вырвать его из рук Пита Мартелла. Но тот вовремя отскочил к стене.

Бенжамин Хорн был вынужден продолжать слушать голос Кэтрин.

«Знаешь, Бен, ведь память так ненадежна. Возможно, это просто сон. Тебе не кажется, что это наш сон? Общий. Что ты и я видели одно и то же?»

Бенжамин Хорн рычал. Он тряс решетки так крепко, вцепившись в них руками, что суставы побелели. По его лицу катились крупные капли пота.

«Я, Бенжамин, больше ни в чем не уверена. Совершенно ни в чем» – говорила Кэтрин. – Сколько она хочет? – истерично закричал Бенжамин Хорн, – я заплачу, я заплачу наличными… чем угодно. Я заплачу, мне все равно…

Бенжамин схватился руками за топчан и принялся его трясти. – Сколько, Пит? Сколько она хочет? – Послушай, Бенжамин, с тобой все в порядке? – спокойно продолжая улыбаться, спросил Пит Мартелл. – Да, все в порядке, – Бенжамин не отреагировал на этот вопрос.

А из динамика вновь звучал голос Кэтрин:

«Так вот, Бенжамин, я хочу только одного: чтобы в обмен на мои показания ты переписал на меня лесопилку и готствудскую кампанию».

Бенжамин рванул галстук, пытаясь ослабить узел. Он буквально вырвал верхнюю пуговицу, стягивающую воротничок рубашки, ему явно не хватало воздуха, он был напуган и ошарашен услышанным.

«А еще, Бенжамин, я очень хорошо подумаю: а стоит ли мне оставлять тебе твой драгоценный отель? Сегодня к тебе придет мой представитель с бумагами. Он придет к тебе, Бен, в течение этих суток. И если ты не согласишься, то я уверена, что в федеральной тюрьме ты сделаешь блестящую карьеру заключенного».

Бенжамин Хорн опустился на топчан и принялся сжимать и разжимать пальцы. Он смотрел в пол. Его лицо искажала судорога.

«Как приятно мне тебя вновь видеть!» – звучал из динамика голос Кэтрин.

Пит, прижавшись к стене, громко хохотал. Он буквально сполз на пол от смеха. – Она подставила меня, подставила… подставила как мальчишку, – шептал Бенжамин Хорн. – Да, Бенжамин, это Кэтрин. Ты должен был ее знать. Ты должен был ожидать от нее такого. – Подставила… подставила… – шептал Бенжамин Хорн, щелкая пальцами, – подставила как мальчишку.

Пит Мартелл, громко хохоча, вышел за дверь и хлопнул ею. Бенжамин Хорн подскочил и как загнанный зверь принялся метаться по камере.

Через несколько секунд лицо Пита Мартелла показалось в окошечко дверей. – Знаешь, Бенжамин… Хорн припал к решеткам. – Что тебе еще? – Знаешь, ведь никогда нельзя предугадать, чего можно ожидать от Кэтрин. Ведь правда?

И Пит вновь громко захохотал в лицо Бенжамину Хорну. Тот как ошпаренный отскочил от решеток, подбежал к топчану, схватил тюфяк и принялся размахивать им. Потом он разорвал подушку и белые перья, как крупный снег, разлетелись по камере.

Бенжамин Хорн прыгал от стены к стене, рычал, хохотал. С ним случилась истерика. Он был весь обсыпан белыми перьями, отплевывался от них, истошно кричал.

Наконец, дверь распахнулась, и вошел сержант полиции. Он с изумлением посмотрел на Бенжамина Хорна, который спокойно сидел на опрокинутом топчане. По камере медленно кружили большие белые перья. – Я еще доберусь до тебя, сука. Я еще обязательно до тебя доберусь. И тогда мы с тобой поквитаемся… За все. За все. Я тебе устрою… – шептал Бенжамин, глядя на то, как кружатся по камере перья. – Ух, гадость! Не жить тебе! Не жить!

Полицейский с изумлением смотрел на этого респектабельного мужчину, на одного из лидеров городской общины. Сержант никак не мог понять, почему Бенжамина Хорна засадили в камеру. Его простоватое крестьянское лицо буквально сморщилось от желания понять: почему такой человек сидит в камере? – Сержант, понимаешь, она меня подставила, подставила…– Что? Что, мистер Хорн? – Да она меня подставила… Эта сука. – Кто, мистер Хорн? – Какая разница… Она меня подставила, – Бенжамин Хорн поправил узел галстука,-подставила… – вновь прошептал он.

Сержант понял, что ничего от Бенжамина Хорна не добьется, пожал плечами и медленно вышел, тихо притворив за собой дверь. Щелкнул засов.

Бенжамин Хорн вновь подскочил со своего места и бросился на решетку. Он пытался трясти, пытался сломать, но толстые стальные прутья были намертво зацементированы в пол и в бетонные перекрытия. Бенжамин Хорн со стоном опустился на холодный пол.

Мистер Палмер в своей дорогой машине с поднятым верхом ехал по шоссе. Погода стояла прекрасная, светило теплое солнце. Мистер Палмер, полностью довольный жизнью, и удовлетворенный всем, что свершил, громко распевал незатейливую песенку:

Ты прости меня, дорогая,

Ты прощай меня всегда.

Никогда мы с тобой не встретимся

Только помни, ты помни меня.

Мистер Палмер так увлекся, распевая песенку, что его автомобиль ехал уже не прямо, а буквально петлял по дороге. Лиланду и самому это очень нравилось. Он легонько поворачивал руль, и автомобиль пересекал осевую линию.

Но дорога в это время была пустынной. Большие лесовозы и трейлеры уже давно проехали, поэтому на трассе можно было выделывать все, что захочется. Мистер Палмер улыбался, поглядывал на себя в маленькое зеркальце, приглаживал рукой в черной кожаной перчатке свои белоснежные волосы. – Как все прекрасно, как все хорошо, какое солнце, какое синее небо! Я еду играть в гольф, – шептал мистер Палмер.

Навстречу мистеру Палмеру мчался полицейский джип, за рулем которого сидел шериф Твин Пикса, а рядом с ним – Дэйл Купер. От яркого солнца, от хорошей погоды Дейл Купер тоже насвистывал мотив ковбойской песенки. А шериф внимательно следил за дорогой и уверенно на большой скорости гнал свой полицейский джип. – Слушай, Гарри, – обратился специальный агент ФБР Дэйл Купер к шерифу Твин Пикса,-ваша система предусматривает специальную подготовку водителя? – Да, конечно. А почему ты спрашиваешь? Дэйл Купер кивнул головой, указывая на автомобиль, который, петляя, ехал по дороге. – Гарри, по-моему, это двоечник! Берегись! – резко крикнул Дэйл Купер.

Но шериф успел среагировать, он резко вывернул руль, и машины разошлись буквально в нескольких дюймах друг от друга.

Шериф тут же затормозил и развернул свой джип. Он включил мигалку и помчался вдогонку за кабриолетом Лиланда Палмера. Тот, услышав вой сирены и увидев мигание за спиной, весь сжался, выражение его лица мгновенно изменилось. Казалось, что он просто переодел одну маску, заменив ее другой. Уголки губ опустились книзу, на глазах заблестели слезы.

Лиланд Палмер с досадой выключил мотор, и машина мягко остановилась. Буквально в десяти ярдах за ним остановился полицейский джип. И шериф с Дэйлом Купером заспешили к автомобилю Лиланда Палмера, тот прикрыл лицо руками. Но когда шериф и специальный агент ФБР подошли к нему, Лиланд отнял руки от лица и, горестно улыбаясь, посмотрел на подошедших к нему мужчин. – Лиланд! – Гарри, мистер Купер! Извините, пожалуйста, меня. Я доставил вам беспокойство. Вы не пострадали? – участливо спросил он. – Мы? – шериф посмотрел на Дэйла Купера, тот отрицательно покачал головой. – Нет, Лиланд, мы не пострадали, а ты? – Я? – Лиланд Палмер как бы взглянул на свои руки, потом на щиток автомобиля, – а что я? – А ты, Лиланд, не пострадал? – Да нет, Гарри, я не пострадал. Понимаешь, я ехал вот сюда, – он показал пальцем на зеленый газон поля для игры в гольф,-и задумался о Бене. Я все время думаю о Бенжамине. Думаю, думаю…

Гарри Трумен и Дэйл Купер переглянулись. – Знаешь, Лиланд, – перебил его специальный агент ФБР Дэйл Купер, – когда садишься за руль, то все заботы и размышления лучше оставлять дома, потому что можно нарваться на очень крупные неприятности. – Вы правы, мистер Купер. Я еще раз приношу вам свои извинения.

Тут лицо Лиланда Палмера мгновенно изменилось. Оно стало напряженным и озабоченным. – Мистер Купер, Гарри, я кое-что вспомнил, – Лиланд Палмер замахал указательным пальцем перед своим лицом, – я кое-что вспомнил о той ночи, когда погибла моя Лора. Я вспомнил.

Дэйл Купер и Гарри Трумен подались поближе к нему. – В ту ночь, когда умерла Лора, я допоздна задержался в конторе с Бенжамином. Было часов десять, Бен вышел из комнаты, чтобы позвонить. Так вот, он вышел, чтобы позвонить, но говорил на очень высоких тонах, очень нервно. – Ас кем? С кем говорил? – Ну, это… – Лиланд Палмер пожал плечами, – это мне неизвестно. Но он упоминал какую-то тетрадь, он был взволнован. – Что? – переспросил Гарри. – Может быть, дневник? – Да-да, именно дневник. Это слово произносил Бенжамин Хорн. Он повторял его очень часто, кричал, голос его срывался.

Вдруг из салона полицейского джипа раздался испуганный голос секретаря: – Шериф, вы меня слышите? – звучал из динамика взволнованный голос Люси.

Шериф, сдвинув на затылок свою широкополую шляпу, бросился к автомобилю. Дэйл Купер и Лиланд Палмер остались вдвоем. Шериф сорвал микрофон рации с рычага и принялся вызывать Люси. – Мистер Купер, скажите, вы играете в гольф? – обратился Лиланд Палмер и прикоснулся к руке специального агента. – Да, играю,-коротко ответил специальный агент ФБР. – Я тоже играю. И я бы хотел пригласить вас как-нибудь на игру.

Дэйл Купер пожал плечами. – Меня гольф привлекает своей точностью,-сказал Лиланд Палмер.

Дэйл Купер услышал тревожный голос Люси. – Шериф, шериф, у меня к вам важное и срочное сообщение от Хогга.

Шериф захлопнул дверь автомобиля и Дэйл Купер уже ничего не мог слышать.

Лиланд Палмер распахнул дверь своего автомобиля и ступил на дорогу. – Мистер Купер, я хочу показать вам свою новую клюшку для игры в гольф. Замечательно сделанная вещь! – Конечно, конечно, мистер Палмер, – чтобы не обидеть человека проговорил Дэйл Купер. – Сейчас, сейчас, – Лиланд Палмер заспешил к багажнику своей машины, быстро сунул ключик и поднял крышку.

Купер уже хотел подойти к Лиланду Палмеру и заглянуть в багажник, чтобы тому не надо было доставать тяжелые клюшки, но помешал ему сделать этот один шаг Гарри Трумен. Он распахнул дверь и громко закричал: – Дэйл, Дэйл, ты слышишь меня? – Да, Гарри, что там? – Послушай, Хогг нашел Жерара. – Да? – радостно воскликнул Дэйл Купер. – Ну да, он нашел его возле большого водопада. – И что? – Надо немедленно ехать. – Ну что ж, тогда поехали.

Мистер Палмер расстегнул молнию своей большой дорожной сумки. Край полиэтиленовой пленки вновь задрался, и показалась бледная окровавленная рука. Лиланд Палмер двумя пальцами взял целлофан, прикрыл руку, потом вытащил сверкающую никелированную клюшку.

Но Дэйл Купер уже спешил к автомобилю шерифа. – Лиланд, ты меня, конечно, извини, я посмотрю твои клюшки в другой раз, хорошо?

Дэйл Купер кивнул Лиланду Палмеру и буквально бросился к машине шерифа.

Мистер Палмер остался один на дороге со сверкающей клюшкой в руке. В багажнике его машины стояла сумка, в которой лежал труп его племянницы Мэдлин. – Мистер Купер! Мистер Купер! – громко закричал Лиланд Палмер, – если я хоть что-нибудь интересное вспомню, я вам сообщу. Можете на меня положиться.

Захлопнулась дверь полицейского джипа. Дэйл Купер и Гарри Трумен умчались допрашивать Жерара. А Лиланд Палмер несколько раз взмахнул клюшкой для игры в гольф, потом подошел к машине, бросил клюшку в багажник и закрыл его.

Милая моя, никогда-никогда

Не будем мы вместе.

Милая моя, никогда-никогда

Не будем мы вместе.

Лиланд громко принялся распевать, садясь за руль машины. На его лице блуждала самодовольная улыбка. Он обхватил маленькое зеркальце, закрепленное над ветровым стеклом, немного повернул его в сторону и взглянул на свое отражение. Из-за стекла смотрел на него блондин с крепкими белыми зубами и нагло улыбался прямо в глаза Лиланду Палмеру.