Текст книги "Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер"

Глава 27

Длинный мундштук, длинная сигарета и тонкая струйка дыма, выпущенная в потолок. – «Выход единый меж двух миров». – Ледяной дождь в подвале полицейского участка. – Истинный путь, божественный свет. – В кого же вселится Боб, потерявший прежнюю оболочку? – Если вас просят впустить в душу поиграть – не соглашайтесь. – На небе и на земле сокрыто куда больше тип, чем в силах вместить наше воображение. – В каждом может прятаться убийца. – Приглашение на ночную рыбалку. – Будет ли работать диктофон Дэйла Купера?

Пока внизу в подвале возле камеры для допросов дежурили Хогг, Дэйл Купер, шериф и Альберт Розенфельд, наверху в приемной происходило следующее.

Распахнулась входная дверь, и вальяжной походкой в полицейский участок вошел Дик Тримейн. Он подошел к стеклянной перегородке, сунул в окошечко руку и нажал на кнопку звонка. К нему подбежала Люси. – Дик, – обратилась девушка к мужчине. Тот обернулся, посмотрел на нее. – Следуйте за мной, – официальным голосом предложила секретарша шерифа, резко развернулась и пошла в комнату для совещаний.

Дик направился следом. Усадив мистера Тримейна рядом с офицером Брендоном, Люси устроилась напротив мужчин. Она положила руки на стол и внимательно посмотрела на обоих.

Дик Тримейн сидел, потупив взор. Офицер Брендон смотрел на Люси довольно смело. – По-моему, стоит поступить следующим образом, – решительно начала Люси, – я решила сохранить ребенка. – Что? – поинтересовался Дик. – Это, – Люси подняла руку, – не подлежит обсуждению.

Дик тут же замолчал. Офицер Брендон недовольно взглянул на своего соседа. – Помолчите, пожалуйста, – грозно сказал он, – пусть вначале скажет она.

Дик Тримейн полез в карман пиджака, вытащил мундштук, заправил в него длинную сигарету. – У вас не будет огонька? – любезно осведомился он у офицера Брендона.

Энди машинально засуетился, принялся ощупывать карманы, но потом спохватился, вспомнил, что решил вести себя по-иному. – Нету! – выкрикнул он.

Дик Тримейн, все так же улыбаясь, вытащил из кармана зажигалку и прикурил сигарету. – Так о чем ты, Люси? – поинтересовался Дик, выпуская дым. – Существует только один способ определить, чей это ребенок…– Какой? – напрягся офицер Брендон. – По группе крови. Следует провести анализ вашей крови и тогда будет точно известно, чей это ребенок. Отцом можешь быть ты, – Люси посмотрела на Энди, – а можешь быть ты, Дик.

Мужчины согласно закивали головами. – Этот тест проводится только после того, как родится ребенок. А до этих пор я ожидаю от вас, джентльмены, всяческого содействия.

Энди Брендон расправил свои широкие плечи, улыбка сползла с лица Дика Тримейна. – Как скажешь, Люси, – сказал продавец готового платья, – ведь это же твой ребенок. – Конечно, это единственное, что известно всем нам абсолютно точно. – Так в чем ты от нас ожидаешь содействия? – осведомился офицер Брендон. – Я должна знать точно, – сказала Люси, – как каждый из вас относится к тому, что я решила сохранить нашего ребенка.

Наступило неловкое молчание. Мужчины переглянулись, Люси напряженно ожидала ответа. Дик Тримейн полуприкрыл глаза и глубоко затянулся. Затем он запрокинул голову и выпустил длинную струю табачного дыма прямо в потолок. Струйка голубоватого дыма достигла противопожарного датчика, и внутри приборчика что-то еле слышно щелкнуло. – Так я жду вашего ответа, джентльмены, – поторопила Люси.

Хогг напряженно всматривался в маленькое окошечко. Мистер Палмер не шевелился. – Гарри, – сказал Дэйл Купер, – у Бенжамина Хорна совсем другая группа крови, не та, которая была найдена на носовом платке. – Да, вот это-то меня и беспокоит, – признался шериф Твин Пикса. – Гарри, а ты не знаешь, что делал карлик в моем сне? – Откуда мне знать, – пожал плечами шериф. – Он танцевал, – многозначительно сказал специальный агент ФБР. – Ну и что?

Розенфельд с интересом прислушивался к разговору, но чтобы не показаться слишком навязчивым, достал сигареты и зажег спичку. Альберт Розенфельд так и застыл с огнем, поднесенным к концу сигареты, потому что Дэйл Купер сказал: – Карлик в моем сне танцевал, но вспомни, Гарри, мистера Палмера после смерти Лоры тоже тянуло танцевать. Тебе не кажется это странным?

Гарри Трумен согласно кивнул головой. – Продолжай, Дэйл, теперь я всецело полагаюсь на твою интуицию. – Нам сказали, что у Боба седые волосы…– А, теперь понимаю, – оживился Гарри Трумен, – почему его называли блондином. – Да. А мистер Палмер? – Что мистер Палмер? – Ведь он тоже поседел за одну ночь после смерти Жака Рено. – После того, как убил его, – уточнил шериф. – А еще Лиланд говорил, что у них по соседству жил седовласый человек по фамилии Робертсон. А мистер Жерар утверждал, что все люди, в которых вселяется Боб, являются его детьми. – Да-а, – протянул Гарри Трумен, – я теперь понял, откуда взялись буквы под ногтями у жертв. – Конечно же, – согласился с ним Дэйл, – R, В, Т, О. Это фамилия Робертсон. Такая же подпись стоит под автопортретом демона. В своем дневнике Лора писала о Бобе. А что сделал Лиланд Палмер? – Что? – спросил Гарри. – Лиланд Палмер нашел этот дневник и вырвал из него страницы, касающиеся Боба. К тому же мистер Палмер звонил Лоре из кабинета Бенжамина Хорна, именно он – тот третий, который стоял под окном хижины Жака Рено. Когда мы обыскивали железнодорожный вагон, то обнаружили его кровь, а не кровь Бенжамина Хорна. – Зачем же тогда ему нужно было убивать Мэдлин? – спросил Гарри Трумен. – Ну, как же, Гарри. Мэдлин напоминала ему о Лоре. Ведь они были так похожи. И когда Мэдлин решила уехать домой, то он не мог пережить расставания. Это для него было невыносимо, и он убил ее. – Возможно, все было и по-другому, – осторожно заметил Гарри Трумен. – Конечно, – согласился Дэйл. – Может быть, Мэдлин догадалась кое о чем, может, она поняла, кто скрывается под обличьем Лиланда. – Дэйл, если рассуждать здраво, если опираться только на логику, то можно предположить совсем другое, – сказал Гарри Трумен. – Ну что ж, попробуй, – предложил специальный агент ФБР. – Во-первых, Боба не существует на свете. Кто его видел? А во-вторых, можно предположить, что Лиланд Палмер просто сошел с ума.

И вдруг из-за двери послышался громкий ясный голос. – Сквозь грядущее мрак чародей разглядеть стремится. Выход единый меж двух миров. Огонь, иди со мной! – Что там происходит? – бросился к окошечку Дэйл Купер.

Хогг уступил ему свое место. Специальный агент ФБР увидел, как Лиланд Палмер расхаживает по камере, выкрикивая слова стихов: – Огонь, иди со мной! – повторил он снова, остановившись посередине камеры перед стулом.

Лиланд Палмер тяжело опустился на сидение и глянул прямо в окошко, в глаза Дэйлу Куперу. – Вы попадетесь в мой мешок смерти, вы попадетесь в мою ловушку. Вы думаете, что я сумасшедший, – и он протяжно захохотал. – Делайте, что хотите, но и буду убивать снова и вы со мной не справитесь.

Дэйл Купер отстранился от окошечка. Гарри Трумен вопросительно посмотрел на него. Дэйл только развел руками, все остальные сокрушенно покачали головами.

И тут прямо над головами наблюдавших щелкнул дринклер. Из противопожарного разбрызгивателя ударили упругие струи холодной воды. Дэйл машинально прикрыл голову руками и отпрянул в сторону.

Противопожарная система сработала по всему зданию: хлестали струи воды, звенела сигнализация. В камере тоже пошел настоящий ливень. Лиланд Палмер закричал, вскочив со своего стула. За окнами полыхнула молния, ее неживой свет озарил полутемную камеру.

Дэйл Купер припал лицом к застекленному окошечку. Сквозь струи воды он с трудом различал силуэт Лиланда Палмера, который потрясал над головой скованными руками. Лиланд еще раз истошно закричал, и в этот момент он преобразился. Дэйл Купер увидел не седовласого адвоката, а длинноволосого блондина с оскаленными зубами, который истошно кричал, подвывая. Его руки были свободны, он потрясал ими у себя над головой. – Гарри, Гарри! – закричал Дэйл. Шериф уже бежал к нему. – Гарри, скорее, открой камеру!

Блондин вновь превратился в Лиланда Палмера. Тот, истошно закричав, бросился к двери и со всего размаху ударился головой в застекленное окошечко. Стекло залило кровью. Шериф, лихорадочно шарил рукой в кармане, но никак не мог достать ключи. – Скорее! Скорей, Гарри! – Сейчас, Дэйл.

Зазвенела связка, ключ легко вошел в скважину, щелкнул замок, дверь открылась. Прямо к ногам Гарри рухнуло безжизненное тело Палмера. – Лиланд, Лиланд! – склонился над мистером Палмером Дэйл Купер.

Но того уже сотрясали предсмертные судороги. Кровь текла с разбитого лба на бетонный пол камеры. Сверху на мужчин потоками обрушивалась холодная вода. Гарри Трумен и Дэйл Купер схватили мистера Палмера и оттащили в угол, туда, где, казалось, было посуше, где не так жестоко хлестали струи ледяной воды. – Лиланд, Лиланд! – склонился к самому уху мистера Палмера Дэйл Купер, – ты слышишь меня?

Мистер Палмер приоткрыл глаза, в его взгляде было столько боли и отчаяния, что специальный агент ФБР вздрогнул. – Хогг, вызывай скорую! Немедленно! Помощник шерифа бросился выполнять указание. – Лора… Лора… – шептал мистер Палмер. – Что, Лиланд? Успокойтесь, – пробовал вновь уложить Палмера на пол Дэйл Купер, но тот из последних сил приподнимался. – Лора! Боже мой! Я сам своими руками убил Лору. Боже мой! Что же теперь будет? – Мистер Палмер, это не вы, – пытался успокоить его Дэйл Купер. – Боже, что же теперь будет? Боже, прости меня, – шептал синеющими губами мистер Палмер.

Дэйл Купер поняв, что уложить на пол Палмера не удастся, положил его голову себе на колени и прикрыл его собой от струй холодной воды. – Лора, Лора, девочка моя, – шептал мистер Палмер. – Успокойтесь, это не вы…– Нет, это я убил свою дочь, – в отчаянии причитал Лиланд, – вот этими руками. Он поднес к лицу скованные наручниками руки. – Мистер Палмер, это не вы, это Боб убил ее. – Боб? Да, я знаю, – прошептал мистер Палмер, – когда я был маленьким мальчиком, он однажды пришел ко мне во сне…– Гарри, – крикнул Дэйл, – у тебя ключи от наручников? Разомкни их!

Шериф хлопнул себя по карманам. – Черт, ключи у Хогга. – Не надо, специальный агент, поздно, – прошептал мистер Палмер, – и вот, когда он пришел ко мне в детстве, он предложил поиграть с ним. Я пригласил его, он пошел в меня…– О ком вы говорите? – О нем.

По щекам мистера Палмера стекала вода, смешанная с кровью и слезами. – Я не осознавал себя в те моменты, когда он был внутри меня, а когда он уходил, я ничего не помнил. Специальный агент, в моей душе была огромная черная дыра…– Да-да, мистер Палмер, я вас понимаю, но это не вы убили Лору.

Мистер Палмер закатил глаза. – Нет-нет, это я… Я во всем виноват. Это я позволил ему войти в меня, из-за этого погибла моя дочь. Мне нет прощения…– Мистер Палмер…– Он входил в меня и заставлял делать ужасные вещи… Он говорил, что ему нужны другие жизни, что ему мало моей жизни…– Да где же, наконец, Хогг? Почему нет врача? – возмутился Гарри Трумен. – Не нужно, ничего не нужно. Мне осталось совсем мало, – прошептал мистер Палмер, – он стремился завладеть теми, кого можно было использовать в его гнусных целях…– Например, Лору? – уточнил специальный агент ФБР.

Мистер Палмер кивнул головой. – Да, он хотел завладеть Лорой. Но она была сильной, она была сильнее его.

Альберт Розенфельд сидел на корточках возле слабеющего мистера Палмера, не отпуская свои пальцы с запястья его руки. Он понимал, что тому остались считанные минуты и что он ничего не в силах сделать для умирающего. Пульс становился все более редким и прерывистым. – И бог не позволил ему войти в Лору. Но, боже мой, он заставил меня убить мою девочку. И я не нашел в себе сил противиться этому, – мистер Палмер закрыл глаза.

Дэйл Купер склонился еще ниже, чтобы расслышать угасающие слова мистера Палмера. – О боже, они заставили меня убить Лору. Они сказали, что если я не убью мою девочку, то они убьют меня и ее. – Но она же не позволила войти, – громко, так, чтобы услышал Лиланд крикнул Дэйл Купер.

Лиланд отрицательно покачал головой. – Она сказала, что лучше умрет, чем впустит его в свою душу.

Дэйл положил руку на грудь Лиланда. Он ощутил как редко и слабо бьется его сердце. – И они заставили меня убить ее. Боже, смилостивься надо мной. Боже, что я наделал! Что я наделал! – Это же не вы, – пробовал успокоить Дэйл. – Нет, это я. Боже, что я натворил! Я ведь любил ее. Боже, как я любил мою доченьку.

Послышался предсмертный хрип, и из горла Лиланда потекла кровь. Альберт Розенфельд быстро повернул его на бок. – Лиланд! Ты слышишь меня? – проговорил Дэйл, – сейчас перед тобой откроется истинный путь…

Но Лиланд уже ничего не отвечал. Его тело изредка сотрясали конвульсии. – Лора обратила тебя лицом к истинному свету, к божественному. И ты испытаешь его сейчас во всей реальности. Он откроется перед тобой, – Дэйл Купер сжимал ладонями виски мистера Палмера, – и вещественное, Лиланд, станет подобно безоблачному небу… Дэйл с надеждой посмотрел на Альберта Розенфельда, но тот отрицательно покачал головой. Дескать, ничего нельзя сделать, уже началась агония, наступает смерть. – Лиланд, познай себя в этот момент. И пребудь таким во веки. Гляди на этот свет, найди его, Лиланд.

Едва шевеля губами Лиланд прошептал: – Я вижу этот свет. – Вглядись в свет, Лиланд. Вглядись в него. – Я вижу его, я вижу в этом свете Лору. Она там. – Гляди, Лиланд, гляди, не отводи взгляд…– Я вижу мою дочь, она прекрасна, – шептал умирающий Лиланд Палмер.

Дэйл Купер проводил рукой по его седым волосам. И тут голос мистера Палмера стал немного громче. – Лора, Лора… – произнес он, дрогнул и замер с полуоткрытыми глазами.

Дэйл Купер понял, что мистер Палмер уже не здесь, уже не с ними. Он там. И последние его слова были обращены напрямую к дочери, которую отец видел перед собой такой же, какой видел ее Дэйл в своем вещем сне.

Купер опустил веки на глаза мистера Палмера. Вокруг шумела вода, на полу скопилась огромная лужа, по которой растекалась кровь Лиланда Палмера. Только сейчас Дэйл Купер заметил, что промок насквозь и только сейчас он почувствовал сильную усталость, бессилие.

Казалось, дело сделано, убийца найден. Но куда, куда смог уйти Боб? В кого он вселится вновь? Кого изберет очередной жертвой?

К Дэйлу подошел шериф и положил ему руку на плечо. – Что ж поделаешь, Дэйл, нужно идти. – Конечно, Гарри. Что же нам еще остается…

Доктор Розенфельд остался стоять у стены. Он с сожалением смотрел на своего приятеля. Альберт машинально поднес ко рту руку, хотел затянуться, но в пальцах он сжимал вконец размокшую сигарету.

Уже через час, переодевшись в сухое, Альберт Розенфельд, Дэйл Купер и Гарри Трумен вышли из полицейского участка на улицу. Светило солнце, ветер разогнал темные тучи. Над зелеными вершинами сияло яркое голубое небо.

На крыльце к мужчинам присоединился помощник шерифа Хогг. Они вчетвером, обласканные хорошей погодой, с чашечками кофе в руках, приготовленным заботливой Люси, направились в лес, который начинался сразу за полицейским участком.

Шумели деревья, крупные солнечные пятна сияли на жухлой траве.

Пройдя ярдов сто, Дэйл Купер остановился. Он отхлебнул кофе из чашки, которую держал в руках, и посмотрел на товарищей. Шериф, приподняв шляпу, сдвинул ее на затылок и уселся прямо под толстую ель, опершись о ствол спиной.

По узкой дорожке, усыпанной гравием, к мужчинам уверенной походкой подошел майор Таундеш. Он приложил руку к козырьку фуражки, приветствуя знакомых. – Дэйл, – сказал Гарри Трумен, – по-моему, он все-таки оказался самым обыкновенным сумасшедшим. – Когда люди видели Боба, он являлся им видениями. Так он являлся Лоре, Сарре, Мэдлин, – говорил Альберт Розенфельд. – Знаете, джентльмены, – сказал майор Таундеш, – на небе и на земле сокрыто куда больше тайн, чем может вместить наше воображение.

Он совсем не по-военному сунул руки в карманы брюк и оперся спиной о дерево. – Я прожил в этих древних лесах почти всю жизнь, – оглядываясь по сторонам, произнес шериф, – я видел много удивительного, но то, что произошло сейчас – это уж слишком.

Шериф развел руками и посмотрел вначале на Альберта Розенфельда, а потом на Дэйла Купера. Он как бы искал подтверждение своим словам, как будто хотел услышать логичное объяснение всему тому, что произошло в Твин Пиксе. – Во все это мне лично верится с большим трудом. Дэйл Купер молчал, не отвечая на риторический вопрос шерифа. Он собирался с мыслями. – Дэйл, а что ты думаешь на этот счет? Ведь ты самый осведомленный, – настаивал Гарри Трумен.

Наконец, Дэйл Купер оторвал свой взгляд от бездонного голубого неба. – По-моему, Гарри, в это поверить куда легче, чем в то, что отец мог изнасиловать и убить свою любимую дочь. – Не знаю как тебе, а мне и в то, и в другое поверить трудно, почти невозможно. – Джентльмены, по-моему, не стоит строить предположений, – вмешался в разговор Альберт Розенфельд, – я, конечно, тут плохой помощник, потому что обладаю только даром логического мышления, но то, что сделал Дэйл меня, конечно, поражает…– А что я такого сделал? – спросил специальный агент ФБР. – Ты нашел убийцу, к тому же не с помощью доказательств, не с моей помощью. Тебя привела к нему интуиция и дар провидца.

При этих словах Дэйл Купер скептично улыбнулся. – Ну, какой из меня провидец? Мне просто повезло. Все эти видения, сны могли прийти к любому из вас. Просто я волей судьбы стоял ближе всех к разгадке. – По-моему, – в разговор вновь вступил майор Таундеш, – вы, мистер Розенфельд, извините, я не знаю вашего военного звания, просто называете мистикой то, что может найти вполне научное объяснение. Ведь существовали же шифровки из космоса, адресованные агенту Куперу.

Гарри Трумен оборвал майора Таундеша: – Ну конечно, и Полено что-то такое говорило насчет убийцы и что-то там видело. Может вызвать и его на допрос? По-моему, Лиланд Палмер обыкновенный сумасшедший, который в силу своего воспитания и образованности мог это долгое время скрывать. Дело-то на этом закрыто. – Нет, Гарри, ты ошибаешься. Все это было бы слишком просто, к тому же, если я соглашусь с твоей версией, а потом произойдет новое убийство, я, Гарри, никогда себе этого не прощу, да и ты, наверное, тоже. Пока я не разберусь во всем до конца, я не успокоюсь. – Конечно. Похвальное желание, – сказал Гарри Трумен, – но мне кажется, все уже закончено, все ясно. Лиланд Палмер сам во всем признался, у него просто была шизофрения, раздвоение личности. И первый Лиланд не понимал того, что делает второй. – С тобой тяжело не согласиться, – сказал Дэйл Купер, – но если рассуждать так, то в каждом из нас можно подозревать сумасшедшего. В каждом из нас может прятаться убийца. Вот что, например, ты думаешь о старике Хилтоне? – А что о нем можно думать? Старый маразматик, выживший из ума, – сказал Гарри Трумен. – Вот видишь, а я думаю немного по-другому. – Что, может, ты еще считаешь его посланцем иных миров, великаном, который то берет у тебя кольцо напрокат, то возвращает? – Э, нет, – Дэйл Купер оборвал тираду своего друга и посмотрел на свой палец, где красовался фамильный перстень, – тут не все так просто. Старик Хилтон знает еще очень многое из того, что может нам помочь. – А ты что? С ним недавно встречался? – спросил Альберт Розенфельд. – Кстати, Дэйл, познакомил бы ты меня с этим человеком. Только о нем и слышу. – Это сделать нетрудно, только захочет ли он с тобой познакомиться, он очень разборчив в людях. Так вот, днями я встретил его в кафе, и мы вновь разговорились. Старик много рассказал мне о семье Палмеров, о семье Хорнов. Знаешь, Гарри, сколько бы ты не говорил, что хорошо знаешь Твин Пикс, окрестности, но я уверен, что твои знания по сравнению со знаниями старика Хилтона ничтожно малы. Они капля по сравнению с океаном. – Ну, конечно. Конечно, Дэйл, кто ж спорит, – Гарри Трумен еще дальше на затылок сдвинул свою черную шляпу, – конечно, ты веришь во все эти басни, легенды. Но мне-то, шерифу, верить в них совсем необязательно. Я же не могу приколоть к какому-нибудь делу легенду или историю, рассказанную стариком Хилтоном. – Почему? Хотя я и понимаю, что в принципе ты не можешь этого сделать, но прислушиваться к историям старых людей просто необходимо. – Прислушиваться? Я согласен, прислушиваться – можно, но верить, как веришь ты, Дэйл, я не собираюсь. – Это твое дело. Хочешь – верь, а хочешь -нет. – Джентльмены, ни к чему эти споры. Старик Хилтон, конечно, большой оригинал, – сказал майор Таундеш, – я с ним встречался неоднократно и не раз он поражал меня своими глубокомысленными рассуждениями. – Вот видишь, Гарри, майор Таундеш тоже говорит, что старик Хилтон неординарная личность. – Майор? Ему виднее. Ведь он тоже занимается какой-то космической чертовщиной. А я должен заниматься только конкретными фактами, конкретными доказательствами, уликами… Да что я тебе объясняю, ты и сам все это прекрасно понимаешь. Ты ведь отлично знаешь нашу рутинную работу, знаешь, на чем она держится. – Да, знаю. Но послушай, Гарри, мне все равно нужно будет встретиться со стариком и поблагодарить его за помощь в расследовании дела. – Твое дело, хочешь – встречайся. А еще можешь встретиться с Леди-С-Поленом, она тебе что-нибудь интересное расскажет. – Гарри, ну не надо быть таким скептиком и относиться к вещам, которых не понимаешь, настолько цинично. Можно встретиться и с Леди-С-Поленом. Я уверен, что и она может рассказать много интересного, если ее, конечно, правильно понять. – Джентльмены, вы опять начинаете спорить. Майор Купер, – вытянувшись перед Дэйлом Купером официально произнес майор Таундеш, – я имею честь пригласить вас на ночную ловлю форели. Я знаю одно совершенно изумительное место в наших таинственных лесах. Форель там просто потрясающая, и вы будете еще больше очарованы нашими местами. – Вы меня приглашаете, майор? – Конечно, специальный агент. Я только жду вашего согласия.

Дэйл Купер взглянул на Гарри Трумена, тот широко улыбался. – Дэйл, если ты рыбак и если тебе хочется отдохнуть, то тогда поезжай, поезжай с майором и ты увидишь еще много такого, чего тебе даже и не снилось.

Дэйл Купер хмыкнул, пожал протянутую руку майора Таундеша: – Спасибо. Можете мной располагать. Я с удовольствием поеду с вами на ночную ловлю форели.

Альберт Розенфельд сокрушенно покачал головой. – Везет тебе, Дэйл. У тебя еще есть несколько дней, ты остаешься здесь, а мне нужно немедленно уезжать. – А может, и ты останешься? – предложил Дэйл Купер, – ну что, мистер Таундеш, – Дэйл предпочитал обращаться к нему по-граждански, – возьмем его с собой?

Майор Таундеш внимательно посмотрел на Альберта Розенфельда. – По-моему, он вполне симпатичный человек, несмотря на то, что о нем рассказывает в Твин Пиксе Гарри Трумен, но я, честно говоря, майор Купер, хотел бы побыть с вами вдвоем. У меня появились кое-какие соображения, и я хотел бы поделиться ими с вами. Так что извините, но мы поедем вдвоем. – Ладно, я уже смирился с тем, что меня в Твин Пиксе не любят. Но сам виноват, заслужил, – сказал Альберт Розенфельд. – Не расстраивайся, Альберт, – успокоил его шериф, – мы с тобой сейчас пойдем и выпьем по стакану черного юкона, фирменного напитка нашего окружного судьи Клинтона. – О-о, с удовольствием, – живо откликнулся Альберт Розенфельд, – особенно после этого искусственного дождя. И долго мне еще ходить в чужих брюках и в плаще, накинутом на голое тело? – Да нет, Альберт, не беспокойся, Люси, я думаю, достаточно расторопна. Она сначала высушит нашу одежду и лишь потом – свою. Тем более, что дождь устроила она – нечего было приглашать в полицейский участок постороннего. – Ты знаешь, Гарри, насчет твоей Люси я не очень уверен. Если женщина не может разобраться от кого у нее ребенок, то толку от такой мало. Лучше пойду я и сам прослежу за тем, как сохнет моя одежда. А тебе, Дэйл, я соболезную. – В чем дело? – удивился тот. – А твой неизменный диктофон? Думаешь, дождь, и просушка ему пойдут на пользу? Лично я думаю, что он уже не будет работать. – Посмотрим, может быть еще и заработает. – Ладно. Дэйл, я знаю, какой подарок сделать тебе на прощанье. Я подарю тебе новый диктофон. Честно говоря, это не моя идея, а шерифа Трумена. – А что такое? – Да он предложил взамен твоего диктофона подарить тебе большой полицейский, который работает от сети. И ты бы ходил по Твин Пиксу, волоча за собой шнур удлинителя, надиктовывая вещие сны Даяне. – Спасибо, шериф, лучше пригласи всех выпить. – С удовольствием, джентльмены. – Только вы, майор Купер, пожалуйста, не забудьте о ночной рыбалке, – напомнил майор Таундеш.