Текст книги "Скандальная слава"

Неожиданно за ее спиной послышались легкие шаги, мелькнула тень.

– Эвелин, – тихо позвал ее кто-то.

Она сразу же узнала этот волшебный голос, по ее телу пробежала дрожь. На мгновение Эвелин закрыла глаза, чтобы успокоиться, и быстро облизнула губы. Затем она медленно повернулась.

Да, перед ней стоял он, ее герой, как всегда вызывающе красивый в своем черно-белом официальном костюме. Его черные блестящие волосы слегка трепал ветер. Он обворожительно улыбался. У Эвелин на мгновение остановилось сердце. Каконалюбила Мартина! Любила всем своим существом, каждой клеточкой своего тела.

– Здравствуй, – сказала Эвелин и улыбнулась.

– Здравствуй, – проговорил он и подошел к ней ближе. Окинул взглядом ее белое платье с крошечными персиковыми розочками и низким вырезом. Мартин даже заметил ее новые туфли – белые, с отделкой из золоченой кожи и орнаментом из мелких драгоценных камешков.

– Какая ты красивая! – сказал он.

Эвелин радостно улыбнулась, увидев в его глазах восхищение. Она выбрала правильный наряд для сегодняшнего вечера.

Он еще раз оценивающе посмотрел на нее, и его брови приподнялись. Затем Мартин тихо присвистнул. Казалось, он не мог прийти в себя от удивления. Именно такое впечатление Эвелин и надеялась на него произвести. От удовольствия у нее по спине побежали мурашки.

– Я слышал, что ты приехала, – сказал Мартин. – И я очень рад, что ты решила прийти на бал.

– Я бы ни за что не пропустила это.

Мартин совсем близко подошел к Эвелин, продолжая ее рассматривать.

– Как поживаешь? – спросил он.

– Неплохо. А ты?

Он пожал плечами:

– Тоже неплохо, как мне кажется. Завтра у меня гонки.

– Я уверена, ты победишь, – сказала Эвелин, стараясь не выдать бурю эмоций, которая бушевала в ее груди.

Он облокотился на перила всего в нескольких дюймах от нее, и Эвелин почувствовала, как бешено стучит ее сердце.

– Значит, ты не думаешь, что «Стремительный-2» положит конец моему лидерству? – усмехнулся Мартин.

Эвелин старалась не потеряться в бездонной глубине его голубых глаз. Да, Мартин был победителем во всех смыслах этого слова.

– У «Стремительного-2» просто нет ни одного шанса. Теперь я знаю, каким умелым и опытным должен быть капитан яхты, а с Хатфилдом за штурвалом… – Она сжала губы. – Что ж тут скажешь…

– Да, конечно.

Эвелин повернулась к перилам и положила на них руки. Мартин сделал то же самое.

– Но ты ведь, наверное, слышала, – снова заговорил Мартин, – что старший помощник Хатфилда – опытный спортсмен, и многие будут болеть за него – он брат Брекинриджа.

Она вздохнула:

– Да, я слышала это, но я верю в тебя. И мою веру ничто не сможет поколебать.

«И это касается не только твоих спортивных достижений», – подумала Эвелин.

Они оба снова стали смотреть на воду.

– Мы очень высоко, – задумчиво проговорил Мартин и улыбнулся. Эвелин вспомнила, что он говорил те же самые слова, когда они стояли здесь, на этом же самом месте, в прошлый раз два месяца назад.

– Да, – ответила она. – А я, помнится, сказала, что мы стоим на двадцати четырех тоннах роскоши, на целом состоянии.

Он засмеялся, и Эвелин обрадовалась тому, что Мартин, как оказалось, тоже все помнит. Помнит все подробности их первого разговора.

– Я боялся, что ты не захочешь разговаривать со мной.

– Но почему я должна была отказать тебе в этом?

Мартин на мгновение задумался.

– Потому что мы расстались с тобой не слишком красиво. Я вел себя очень эгоистично.

Эвелин была потрясена. Она никак не ожидала, что Мартин захочет снова возвращаться к их прошлому и обсуждать это.

– Но все было не так уж плохо.

– Да, разумеется. Сейчас я думаю, что мне не стоило начинать все это. Если понимаешь, что женщина воспринимает интрижку слишком серьезно и огорчается из-за того, что отношения не могут быть продолжены, то сам в результате не получаешь никакого удовольствия от такой связи. В общем, могу сказать, что я испортил все сам. Прости меня.

Эвелин глубоко вздохнула. Что Мартин хотел этим сказать? Он сожалеет о том, что они встречались? Он хочет продолжить их отношения? Или, наоборот, он пытается объяснить ей, что они неправильно строили отношения и поэтому теперь им больше не нужно встречаться?

– Как бы ты ни относился к нашей связи, я считаю ее лучшим периодом своей жизни. Я поняла кое-что очень важное. И теперь я знаю, что такое счастье. Мне хочется иметь рядом с собой не просто мужа, а человека, который бы любил меня и которого любила бы я. Я, наверное, хочу слишком многого от жизни, но почему бы не попробовать… Я должна тебя поблагодарить за то, что ты открыл мне глаза на многие вещи, Мартин.

Он задумчиво посмотрел на нее:

– Что ж, я тоже должен поблагодарить тебя. Ты, полагаю, слышала, что я ездил в Америку.

– Да. Еще мне известно, что ты вернулся в Англию четыре дня назад.

– Все так, но ты не знаешь, зачем я ездил туда.

Эвелин слышала об этом кое-что от Софии, но ей хотелось, чтобы Мартин сам рассказал ей обо всем.

– Нет, не знаю.

– Я ездил туда, чтобы вернуться в мое прошлое.

Эвелин накрыла своей ладонью его руку и вдруг почувствовала, что ее сердце готово выскочить из груди. Она прикоснулась к Мартину, и между ними пробежала искра. Нет, сказала себе Эвелин, она не станет ни к чему подталкивать его или что-то навязывать, не станет торопить события, и отдернула свою горяидую руку.

– Я должен был сделать это, Эвелин. После проведенной вместе с тобой недели, после того, как я едва не потерял тебя, во мне вдруг умерли все чувства. Я просто перестал что-либо ощущать, все для меня лишилось смысла. Моя прошлая жизнь, не говоря уж о развлечениях и разного рода сомнительных удовольствиях, стала чем-то не важным и ненужным. И я решил съездить на могилу Шарлотты и Оуэна. Еще я навестил семью своей жены. Ее родители были очень добры ко мне. Я понял, что не имею права игнорировать свое прошлое. Оно живет во мне, и мне никогда не избавиться от этого. Впрочем, избавляться от него и не нужно. Оно будет сосуществовать с настоящим. И от этого настоящее кажется более реальным, более полным. А поехал я в Америку только потому, что пережил с тобой эту неделю. Только поэтому. – Мартин посмотрел на воду и продолжил: – Мне кажется, слова, сказанные тобой в последнюю нашу встречу, стали своеобразным толчком. Ты говорила, что человек должен уметь приспособить свое прошлое к настоящему. Прошлое и настоящее должны уживаться вместе, чтобы человек не потерял свою целостность. Я все время повторял себе это. И мне кажется, в этом и заключается истина. Такая простая и такая сложная.

Эвелин вдруг почувствовала некоторую гордость. Она смогла вернуть его к жизни, к настоящей, полноценной жизни. Можно сказать, она спасла его.

– Я рада, что ты сделал это и что у тебя все получилось, – почти прошептала она.

В этот момент они оба услышали легкий стук каблуков по лестнице, и вскоре перед ними появилась улыбающаяся Пенелопа.

– Ах вот вы где! – воскликнула она. – Я везде искала тебя, Эвелин. Лорд Мартин, следующий танец ваш. Вы не забыли, что записались в мою карточку?

Эвелин и Мартин переглянулись. «Ах, Пенелопа, – подумала Эвелин, – кажется, ты так и не научилась хорошим манерам».

Мартин поклонился и сказал:

– Миссис Уитон, прошу извинить меня.

– Конечно, лорд Мартин, – с улыбкой сказала Эвелин. Она была невероятно счастлива в эту минуту. Слова Мартина приободрили ее. И она надеялась, что это была не последняя их беседа. Что ж, сказала себе Эвелин, она вступила в борьбу за Мартина, и просто так она от него не откажется.

Мартин предложил Пенелопе руку.

– Так мы идем танцевать, миссис Ричардсон?

– Разумеется, лорд Мартин! – радостно отозвалась Пенелопа и позволила увлечь себя вниз по ступенькам.

Эвелин осталась на палубе. Она достала свою танцевальную карточку и еще раз посмотрела на нее. Что ж, ей тоже следовало возвращаться в зал и выполнять свои светские обязанности. Как ни странно, но последним в ее списке стояло имя соперника Мартина. Шестой граф Брекинридж сразу же пригласил ее на танец, как только она появилась в зале. Интересно, что он за человек? – размышляла Эвелин. Похож ли он на своего брата? Ей предстоит узнать это сегодня. Может быть, познакомившись с ним, она сможет судить о том, что ждет Мартина завтра на соревнованиях.

Глава 26

Следующим утром Мартин и Спенс отправились позавтракать в ресторан, находившийся тут же в отеле. Там они договорились встретиться с Джеймсом.

Джеймс, как оказалось, уже был на месте и сидел за столиком у окна с газетой в руках, Перед ним стояла чашка кофе. Мартин и Спенс подсели к его столику, и официант тоже принес им кофе.

Джеймс свернул газету и отложил ее в сторону.

– Полагаю, вы сегодня хорошо выспались? Мне бы совсем не хотелось, чтобы потом вы все свалили на свое недосыпание. Но я надеюсь, все в порядке и вы готовы ринуться в бой.

– Да, все в порядке. Нет причин для беспокойства, – весело ответил Спенс. – Я утащил вашего брата в отель еще до того, как наш соперник закружился в вальсе по залу.

– И тем не менее ты, Мартин, все равно выглядишь каким-то измученным, – заметил Джеймс.

Мартин поднес горячий черный кофе к губам.

– По правде говоря, я вообще не спал, – сказал он. – Всю ночь проворочался с боку на бок.

– Но почему? – спросил Джеймс. – Ты думал о милом цветочке в белом атласном платьице?

Мартин вздохнул:

– Ты слишком хорошо меня знаешь, Джеймс.

– В таком случае почему ты ничего не делаешь с этим? – осторожно поинтересовался Спенс.

– Я не могу. Не теперь. Пока я должен думать только о гонках.

– Ты же знаешь, что на самом деле нас не слишком-то волнует эта победа и этот чертов приз, – тихо проговорил Спенс. – Мы могли бы просто посоветовать Хатфилду засунуть его драгоценный «Стремительный-2» в его толстую…

Джеймс засмеялся и поднял руку:

– Подождите, подождите.

– Нас действительно не волнует этот приз. Дело в другом, – сказал Мартин, наклонившись вперед. – Задета моя честь, и я должен защищаться. Проиграю ли я или одержу победу, я не могу выйти из игры. Я должен доказать, что никогда не боялся соперничества с Брекинриджем.

В эту минуту в зал ресторана вошли лорд Брекинридж и Хатфилд. Они остановились у двери и стали искать свободный столик. Увидев Мартина и Спенса, Брекинридж тут же подошел к ним.

– Удачи вам сегодня, лорд Мартин, – сказал он.

– И вам того же. – Мартин пожал протянутую ему руку.

Граф повернулся к Джеймсу и поклонился:

– Ваша светлость.

– Брекинридж, – ответил Джеймс с видимым неудовольствием.

Уильям Брекинридж снова вежливо склонил голову, повернулся и тут же направился к свободному столику в противоположном углу зала. Хатфилд бросил на Мартина высокомерный взгляд, с довольным видом пошевелил своими выцветшими кустистыми бровями и улыбнулся. Затем двинулся за своим старшим помощником.

– Что это, черт возьми, было? – спросил Спенс, наклоняясь вперед. – Они что, пытаются запугать нас? Как это неблагородно!

Мартин покачал головой:

– Но ты же не испугался, Спенс?

– Еще чего!

– Полагаю, Мартин, мне следует рассказать тебе кое-что, – сказал Джеймс. – На балу прошлой ночью граф танцевал с твоей хорошенькой вдовушкой.

Мартин поставил чашку на стол.

– Что ты сказал?

– Он танцевал с ней, – повторил Джеймс.

– Почему ты молчал об этом? – Мартин оглянулся на столик Брекинриджа и Хатфилда. – Он что, решил и здесь тоже заменить своего брата?

– Кто знает? – вздохнул Джеймс. – Я бы не удивился этому. Она ведь не только мешок с деньгами. Ко всему прочему она премиленькая и очень умная. Даже разбирается в яхтах. – Джеймс бросил взгляд на графа Брекинриджа. – А он молодой, активный мужчина, которому пришла пора обзаводиться наследником, а то и двумя-тремя. Почему бы ему не приударить за ней?

– Черт возьми, Джеймс!

Спенс прикусил нижнюю губу, его лицо было задумчивым и обеспокоенным.

– Что? – с вызовом спросил Джеймс, словно его обвинили в чем-то таком, чего он не делал. – Почему вы на меня так смотрите? Как обстоят дела, вы и без меня хорошо знаете. Пока Мартин вертелся без сна в постели, решительный соперник, без страха и сомнений принявший решение поучаствовать в гонках, подбирается к его женщине и уже готов ее схватить.

– Я вернулся в Англию четыре дня назад, – проговорил Мартин. – Дай мне возможность прийти в себя.

Джеймс сделал глоток горячего, пахнущего ванилью кофе.

– Тебе лучше поторопиться. Стартовая пушка уже выстрелила, а ты все теряешь время понапрасну.

В полдень на берегу залива собралась огромная толпа. В воздухе витали возбуждение и напряжение, слышались спорящие голоса, кто-то смеялся. Эвелин расположилась на траве на одеялах вместе с Пенелопой и четой Рэдли.

В это время пятнадцать яхт плавали по заливу кругами, ожидая сигнала к началу гонок.

Сэр Линдон объяснил Эвелин сегодня утром, что яхты должны пересечь стартовую линию на максимально возможной скорости, когда выстрелит пушка. Поэтому они продолжали плавать зигзагами, чтобы выйти на старт с удобной позиции.

Наконец пушка выстрелила, и лодки выстроились вдоль стартовой линии. Еще мгновение – и они поплывут на запад до буя, находящегося в нескольких милях от берега.

Эвелин встала, держа в руках зонтик. Яхта Мартина почти сразу же вырвалась вперед, все остальные шли за ней. Эвелин обрадовалась и стала молиться, чтобы Бог даровал победу Мартину. Пусть яхта Мартина всегда будет первой, пусть его победа будет легкой!

За час до начала гонок Мартин изучил течения, определил направление ветра и его силу, попробовал со своей командой проделать кое-какие маневры. Но когда выстрелила пушка и «Орфей» перешел стартовую линию, Мартина стали одолевать совсем другие мысли: он стал думать только о том, что может потерять Эвелин.

И эта мысль самым неожиданным образом придала ему сил. Он победит сегодня. Он выиграет сегодняшние гонки и завоюет сердце Эвелин. И в нем говорило отнюдь не желание получить приз. Прошлым вечером Мартин видел Эвелин, и теперь он твердо знал, что ему нужно. Она была создана для него, она была его женщиной. Да, да, он любил ее. И она будет принадлежать только ему.

Что касается гонок, теперь все стало ясно и понятно. Они идут впереди. Его команда действует спокойно и уверенно, никакого волнения. Спенс внимательно следит за состоянием моря, величиной волн, ветром и дистанцией. Кроме всего прочего, следует отметить, что день для гонок выдался отличный: ярко светило солнце, на небе не было видно ни облачка.

Мартин на мгновение закрыл глаза. Восхитительное ощущение! В лицо дует свежий соленый ветер, а в руках у него послушный штурвал. Он снова открыл глаза.

– Приготовиться к повороту! Левый галс!

Его помощники заняли свои места и приготовились выполнить команду.

Мартин повернул штурвал и тут же нагнулся, так как разворачивался гик. Яхта пошла левым галсом.

Через минуту он отдал новую команду, и она была быстро и точно выполнена.

– Отлично сделано!

Мартин обернулся назад и увидел, что все остальные яхты были далеко позади. Где-то среди них шел и «Стремительный-2» с Хатфилдом и лордом Брекинриджем на борту. Мартин улыбнулся и посмотрел на сияющего Спенса. Тот понимающе кивнул своему капитану.

Час спустя «Орфей» подошел к метке, обозначавшей половину пути. Сейчас они должны были развернуться и идти к берегу. Мартин вдруг заметил, что «Стремительный-2» совсем недалеко от них.

«Орфей» начал первым выполнять поворот вокруг метки, и по правилам гонок «Стремительный-2» был обязан пропустить их. Но Мартин помнил, что за штурвалом стоял Хатфилд, человек без чести и совести, и поэтому был настороже.

Спенс тоже с опаской наблюдал за действиями соперника.

– Тридцать секунд! – крикнул Мартин.

«Орфей» продолжал приближаться к метке, и Мартин выжидал нужный момент, чтобы сделать резкий разворот.

Яхта графа шла прямо за ними. Что они будут делать? Возможно, они захотят обогнать их по внутреннему кругу, размышлял Мартин.

– Приготовиться, джентльмены! – крикнул Мартин и оглянулся. Шедшая за ними яхта заходила на внутренний круг. – Приготовиться! – снова крикнул Мартин, когда бушприт «Орфея» достиг отметки. – Идем в обход!

Мартин повернул штурвал.

В эту самую минуту со «Стремительного-2» донеслись громкие крики. Мартин и Спенс снова посмотрели назад. Их соперники пытались сделать разворот перед буем с меткой.

– Черт возьми! – закричал Спенс, глядя на то, как яхта-соперник нарушает правила. Внезапно только что развернувшаяся яхта подпрыгнула на волнах и снова повернулась, выполнив поворот на360 градусов. Хатфилд и его старший помощник боролись за штурвал.

«Орфей» быстро и четко развернулся, команда поменяла положение парусов, подстроив их под новое направление ветра, и распустила спинакер. Когда яхта снова пошла по прямой, друзья обернулись, чтобы посмотреть, что происходит на «Стремительном-2».

Делая поворот в неположенном месте, судно налетело на металлические решетки, специально установленные под водой перед буем, и застряло в них. Это произошло из-за того, что на некоторое время яхта осталась без управления. Хатфилд и Брекинридж продолжали кричать друг на друга, тогда как члены их команды пытались справиться с хлопающими парусами.

А «Орфей», подгоняемый ветром, мчался к берегу. Другие же яхты пока только подходили к отметке, около которой они должны были совершить разворот. «Стремительный-2» по-прежнему стоял на месте, он никак не мог выбраться из ловушки, в которую только что угодил. Молодой Брекинридж отдавал команды, а Хатфилд громко выкрикивал ругательства. Граф начал толкать гик в разные стороны, пытаясь сдвинуть яхту с места, другие же, одна задругой, разворачивались вокруг буя. Наконец все, включая «Стремительного-2», обошли метку и теперь тоже направлялись к берегу. А лорд Брекинридж прогнал капитана из-за штурвала и занял его место.

С этого момента. Мартин полностью переключил свое внимание на волны и ветер. Они уже вышли на финишную прямую.

Когда снова появился «Орфей». Эвелин, Пенелопа, лорд и леди Рэдли встали со своих мест и побежали к берегу, чтобы не пропустить финальную часть гонок.

Мартин шел первым, но Брекинридж держался неподалеку. Спинакеры раздулись, как два больших шара, и яхты шли с такой скоростью, что казалось, будто бы они летят над водой.

– «Орфей» идет первым. Он победит, – проговорил лорд Рэдли, глядя в бинокль. – Господи, с какой скоростью они идут!

Эвелин, засмотревшись на «Орфея», шагнула вперед и вдруг заметила, что мыски ее туфель оказались в воде. Она отступила назад, но ее глаза по-прежнему были устремлены к горизонту. Обе яхты шли практически бок о бок. Какая из них придет первой?

Глава 27

Мартин стиснул в руках штурвал. Все кончено. Выстрелила пушка, и это значило, что гонки закончены. В это просто невозможно было поверить.

Спенс упал на колени и закрыл лицо руками. Все остальные члены команды молчали и смотрели на берег.

Встречающая их толпа неистовствовала, люди кричали и свистели. Но Мартин ничего не слышал. У него вдруг заложило уши, вернее, в них стоял только гул моря и шум ветра.

Они проиграли.

В это время команда «Стремительного-2» танцевала на палубе, а Хатфилд откупоривал бутылку шампанского.

– Свернуть спинакер и опустить гик, – скомандовал Мартин.

Команда тут же выполнила приказ капитана. Спенс как подкошенный упал на диван в каюте и простонал:

– Не могу поверить в это. Как им удалось соскочить с этих штырей?

Мартин покачал головой:

– Эта яхта, Спенс, может развить большую скорость. Вот и все.

– Но Хатфилд настоящий осел.

– Он, собственно говоря, никакого отношения к гонкам и не имеет. Все сделал молодой Брекинридж. Он принимал правильные решения и управлял яхтой. Он, а не Шелдон заслуживает приза. Граф вел себя как настоящий джентльмен.

Мартин поднялся на палубу и посмотрел на «Стремительного-2». Молодой Брекинридж стоял на носу яхты и смотрел на «Орфея». Мартин снял фуражку и низко поклонился своему сопернику.

Граф помахал в ответ фуражкой и тоже поклонился. Они улыбнулись друг другу, а потом Брекинридж спрыгнул в каюту, чтобы выпить шампанское.

Мартин снова бросил взгляд на берег и взялся за штурвал.

– Он победил в честном бою. – Спенс вздохнул. – И, надо признать, это судно просто чудо. – Он стиснул пальцами плечо Мартина. – Господи, Мартин, ты, похоже, совсем не расстроен!

Мартин спокойно смотрел, как команда опускает гик и сворачивает паруса.

– Ты не прав. Я расстроен. Мне жаль парней. Они славно потрудились.

– А ты разве нет?

– И я, разумеется, потрудился. Но мне теперь не нужен этот приз так, как он был нужен мне раньше, – сказал Мартин, поворачивая яхту к месту швартовки. – Я теперь гораздо больше обеспокоен совсем другим.

Спенс потрепал Мартина по плечу.

– Рад слышать это. И еще я рад тому, что теперь ты не будешь срывать на мне зло. Мне не слишком-то приятно было исполнять роль мальчика для битья. Да я и сам временами слишком много ворчал, чем раздражал тебя. Вероятно, я просто был тебе не слишком хорошим другом.

– Брось, Спенс, ты как раз очень хороший друг. Настоящий друг. Ведь должен же был кто-нибудь иногда давать мне тумака, чтобы привести меня в чувство и направить в нужную сторону.

Команда спустила паруса, и яхту можно было уже пришвартовывать.

Мартин закрыл глаза и с наслаждением вдохнул соленый морской воздух. Затем он выдохнул и почувствовал облегчение. Он перестал быть чемпионом Кауса. Эра его чемпионства закончилась.

Наконец-то.

Этим вечером Мартин и Спенс отправились к причалу посмотреть фейерверк. К тому времени, когда они пришли на берег, там уже собралась огромная толпа: родители с детьми, команды со своими капитанами, жители острова – все жаждали новых впечатлений и веселья.

Мартин сразу же увидел сэра Линдона, который разговаривал с кем-то из спортсменов. Он тоже увидел Мартина и помахал ему рукой. Затем председатель извинился перед своим знакомым и подошел к Мартину и Спенсу.

– Вы были просто великолепны, – сказал он. – Я горжусь вами.

– Спасибо, сэр.

– Я хочу сообщить вам приятную новость. Мистера Хатфилда исключили из яхт-клуба за то, что он нарушил правила соревнований, и за выдвинутые им ложные обвинения, имеющие касательство к смерти лорда Брекинриджа. Все это удалось установить благодаря его старшему помощнику, молодому лорду Брекинриджу. Он публично назвал мистера Хатфилда обманщиком и негодяем.

Спенс посмотрел на Мартина и сказал:

– Ты всегда говорил, что он запутается в собственной паутине.

Сэр Линдон продолжил:

– Лорд Брекинридж также внес предложение дисквалифицировать «Стремительного-2» за нарушение правил. Он считает, что приз следует передать команде «Орфея».

Мартин поднял руку:

– В этом нет необходимости, сэр Линдон. Я отказываюсь принять этот приз, потому что считаю, что победу завоевал граф Брекинридж. Ему пришлось преодолевать сопротивление не только ветра и волн. Он заслуживает звание чемпиона больше, чем кто бы то ни было.

Сэр Линдон вздохнул:

– Я знал, что вы скажете именно это. Но я хотел бы наградить вас медалью за храбрость и мужество. Надеюсь, вы не откажетесь от нее. Вы спасли жизнь людям, рисковали собственной жизнью. Все члены клуба считают, что вы вели себя в высшей степени благородно и заслуживаете за это по крайней мере благодарности. В смерти лорда Брекинриджа нет вашей вины.

Мартин потрепал председателя яхт-клуба по плечу:

– Благодарю вас.

– Я и все члены яхт-клуба желаем вам всего самого лучшего, – сказал сэр Линдон.

– И вам того же, сэр.

Они пожали друг другу руки, затем председатель поклонился и вернулся к своим товарищам.

– Он хороший человек, – сказал Спенс. Мартин кивнул:

– Согласен с тобой.

Друзья медленно двинулись по дорожке вдоль берега. Они прошли мимо яхт-клуба и остановились под газовым фонарем. Впереди они заметили стайку молодых девушек, порхавших вокруг нового чемпиона – молодого лорда Брекинриджа.

– Вот и нашлась нам замена, – сказал Спенс. Мартин увидел, что граф поцеловал руку одной из девушек и та счастливо захихикала.

– Ты сожалеешь об этом?

Спенс на мгновение задумался.

– Ну если только самую малость.

Граф заметил Мартина и Спенса, извинился перед дамами и подошел к своим побежденным соперникам.

– Добрый вечер, джентльмены, – сказал он. Мартин дружелюбно кивнул ему. Брекинридж кашлянул и протянул Мартину руку:

– Позвольте сказать вам, сэр, что соревноваться с вами – честь для меня. Поэтому я всегда буду помнить эту регату.

Мартин пожал протянутую ему руку.

– И для меня это честь, лорд Брекинридж. Ваша яхта – просто чудо, и вы управляли ею мастерски. Вы настоящий чемпион. Примите мои поздравления.

Граф прекрасно понял, что имел в виду Мартин.

– Благодарю вас за эти слова. И еще мне хотелось бы поблагодарить вас за ваше мужество. Я знаю, вы хотели найти моего брата, но не все в нашей власти. Моя семья в неоплатном долгу перед вами за то, что вам удалось спасти всех, кто в момент гибели «Стремительного» находился на его борту.

– Мне очень жаль, что все так получилось, – с грустью проговорил Мартин.

Брекинридж нахмурился, его подбородок слегка приподнялся вверх.

– Это понятно, сэр, но, как я уже сказал, не все в нашей власти. Большего никто бы на вашем месте не смог сделать. Вы герой. – Граф низко поклонился, а когда он снова поднял голову, Мартин увидел в его глазах веселые огоньки. – А теперь прошу меня извинить, меня ждут леди.

Мартин ухмыльнулся:

– Да, это большая ответственность – быть чемпионом. Надеюсь, вы готовы к этому, Брекинридж?

– Полагаю, что да.

Мартин добродушно рассмеялся:

– В таком случае полный вперед, граф!

Брекинридж повернулся и направился к поджидавшим его дамам, среди которых была и Пенелопа Ричардсон.

Мартин смотрел ему вслед и думал, что с радостью уступает свое чемпионство со всеми его атрибутами другому человеку. И его радость была бы еще больше, если бы он знал, что Брекинридж пока не торопится связывать себя узами брака и собирается еще некоторое время наслаждаться прелестями холостяцкой жизни.

– Лорд Мартин, – послышался позади него голос.

Мартин обернулся и увидел Эвелин. Она была в темно-красном платье с пелериной. Ее каштановые волосы были собраны в тяжелый пучок на затылке. Ее милую головку украшала модная шляпа под цвет платья.

Мартин не узнавал эту модно одетую и уверенную в себе красавицу. В ней не было и следа от той робкой девочки, которую он знал в юности, не походила она и на ту высокомерную гордячку, какой явилась перед ним всего лишь пару месяцев назад. И Мартин понимал, что это его любовь сделала ее такой – ослепительной, достойной поклонения мужчин.

Его ноги вдруг почему-то сделались ватными и начали дрожать.

– Миссис Уитон, – тихо сказал он.

Спенс тоже поприветствовал Эвелин, чем напугал Мартина, потому что он уже успел забыть, что рядом с ним стоял его друг.

– Вы оба постарались, – сказала она.

– Видимо, наших стараний оказалось недостаточно, – ответил Спенс. – Но мы переживем это. Да, капитан?

– Без сомнения. – Мартин улыбнулся.

Спенс и Эвелин тоже улыбнулись, и внезапно повисла Неловкая пауза.

Старший помощник огляделся по сторонам.

– О, кажется, там стоит один мой старый приятель. Надеюсь, вы извините меня?

– Конечно, – одновременно сказали Мартин и Эвелин и переглянулись. Они, разумеется, прекрасно понимали, что никакого старого приятеля на самом деле не было.

– Не хочешь ли прогуляться немного? – спросил Мартин, заложив руки за спину.

Неожиданно в ее глазах что-то промелькнуло. Сомнение? Или, наоборот, решимость? Мартин не мог понять.

– С удовольствием. Это было бы чудесно, – проговорила Эвелин.

Они прошли по тропинке мимо яхт-клуба и вышли на главную дорогу. Здесь было гораздо меньше народа, чем на берегу. Минуту или две они шли молча. Потом Эвелин взяла Мартина под руку.

– Надеюсь, ты не будешь возражать? – спросила она. – Мне что-то стало зябко.

Он накрыл ее руку своей ладонью. Рука Эвелин оказалась действительно очень холодной.

– Разумеется, нет.

– Я горжусь тобой, – сказала она наконец, – хотя ты и не выиграл гонки. Ты мастерски управляешь яхтой, и для меня ты и есть настоящий чемпион.

Мартин вдруг почувствовал странное волнение. Ему стало страшно, что Эвелин может ему отказать. Возможно, он уже упустил свой единственный шанс снова стать счастливым. Тогда, в отеле, он не захотел дать ей то, о чем она просила. А сейчас пришла его очередь услышать «нет». Но слабая надежда теплилась в его душе.

– Ты огорчен из-за того, что проиграл? – спросила Эвелин, и ее голос заставил Мартина сразу же забыть обо всех неудачах.

– Нет, я рад, что гонку выиграл Брекинридж. Он заслужил звание чемпиона не только потому, что он настоящий профессионал, но и потому, что он настоящий джентльмен. Даже в очень сложной ситуации он вел себя самым достойным образом. Ты слышала о том, что случилось?

– Да, сейчас об этом только и говорят. Сэр Линдон при всех на лужайке сказал Хатфилду, что он о нем думает, и лишил членства в яхт-клубе. Хатфилд сразу же ушел. Все вокруг шептались, кто-то даже смеялся. Впрочем, в своих несчастьях ему следует винить только себя.

Мартин кивнул и глубоко вздохнул.

– Он получил то, что заслужил. Я знал, что рано или поздно это случится. И еще, Эвелин, я хотел поблагодарить тебя за то, что ты заступилась за меня, когда Хатфилд выдвинул против меня обвинения.

– Я была рада поддержать тебя, Мартин. Честно.

Он снова посмотрел на Эвелин и улыбнулся:

– Молодой Брекинридж – человек чести. Он достоин звания чемпиона.

– Как и ты.

Мартин вздохнул:

– Я знаю, ты танцевала с ним вчера вечером на балу. Он, похоже, ухаживает за тобой. Я все понимаю, Эвелин. Он хороший человек и, должно быть, нравится тебе.

– Что ты такое говоришь? Это что, результат твоих наблюдений? Или ты хочешь дать мне совет?

Мартин почувствовал, что к его горлу подступил ком. Он, кажется, говорит совсем не то, что ему хотелось сказать.

– Нет, я не собираюсь давать тебе никаких советов. Ты вполне способна сама принять правильное решение…

В его голове вихрем пролетали разные мысли, его тело было напряжено словно струна. Из-за волнения его голос сделался хриплым.

Внезапно он остановился. Эвелин не ожидала этого и с беспокойством взглянула на своего спутника:

– Что-то не так?

Он с трудом перевел дыхание. Эвелин терпеливо ждала. Наконец Мартин заговорил:

– Я должен сказать тебе кое-что, Эвелин. Знаешь, когда гонка началась, мне очень хотелось в ней победить, хотелось первым прийти к финишу.

– Да, конечно, – сказала она. – Ты ведь так хотел этого.

– Нет, Эвелин, ты не понимаешь, о чем я говорю. Мне не нужен был ни приз, ни аплодисменты и цветы. Я хотел поскорее вернуться, чтобы увидеть тебя.

Ее рот слегка приоткрылся, аруки беспомощно повисли вдоль тела.

– Видишь ли, когда мы с тобой расстались, я чувствовал себя уверенно, я был просто каменной стеной, – сказал он. – Я знал, что за тобой начнут ухаживать другие мужчины и что ты, возможно, примешь чье-нибудь предложение. И, вероятно, Брекинридж лучший из них…