Текст книги "Приют грез"

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Шли дни. Ив видела, как они проходят в тепле и свете позднего лета. Но только не для нее. Ее мир, кажется, стал совсем маленьким. И девушка не хотела покидать его.

Время от времени воспоминания о том, «большом», мире вспышками возникали в памяти, причем в самые неожиданные моменты: когда Ив шла вверх по лестнице, читала сказку детям или писала письма.

А еще она вспоминала голос. Его голос, раздающий команды. И руки. Руки, которые путешествовали по ее телу, не зная преград, нарушая все запреты, потому что она, Ив, пребывала в сладкой дреме наслаждения.

Девушка почувствовала, как на лбу снова выступили капельки пота, а к горлу подступила тошнота.

Ив пыталась с этим бороться. Бороться со вспышками воспоминаний. Иногда, когда она старалась изо всех сил, ее сны были более смутными, но все о том же. Труднее всего было снова и снова переживать свое разочарование, что Алексей оказался не таким, каким она мечтала его видеть…

Я должна пережить это. Должна. Но чувство вины так сильно давит на плечи. Вины и стыда.

Ив трудно было признаться себе, но когда-то ей все равно бы пришлось сделать это.

Я до сих пор чувствую себя грязной. Я не могу отмыться.

Амабел волновалась за дочь, и Ив знала об этом, но как она могла поделиться с ней своими переживаниями?

Мама, слушай. Я хотела вернуть Бомонд – ради тебя, ради Чарли и всех детей, которые живут здесь. Был только один способ добиться этого. И я воспользовалась им. Сейчас я уже ничего не могу изменить. Но я не могу рассказать тебе, о том, что я сделала.

Если бы Ив посвятила Амабел в подробности, она бы увидела в глазах матери разочарование. Ужас. И, что еще хуже, вину и стыд, что ее собственная дочь пошла на такое.

Один из врачей клиники, заметив состояние Ив, однажды сказал ей, что она находится в стрессовом состоянии.

– Это естественная реакция организма. После всего, что вам пришлось пережить, нормально, что он немного вышел из строя. Вам нужно взять отпуск. На пару месяцев. Сменить обстановку. Дела здесь идут хорошо. Финансовое положение клиники стабильно. Вам нужна передышка, Ив.

Девушка смотрела в добрые глаза этого мужчины и думала: что бы ты сказал, если бы знал, что я сделала? Что бы ты тогда обо мне подумал?

Но он никогда не узнает. Ни от одной живой души. Эта тайна навсегда останется с ней. В ее маленьком тесном мирке. Занимая все больше и больше места. Разрастаясь, как опухоль.

Перестань! Забудь! Отпусти!

Разве «забудь» не было для Ив мантрой всю ее жизнь? Разве не только так она могла жить с таким монстром, каким был ее отец?

Так почему она не могла просто забыть одну-единственную ночь?

Ив понимала, что одна не справится. Что ей нужна помощь. Что что-то сломалось у нее внутри, а в душе поселилась депрессия. Но врачи тут не помогут. Наоборот, они начнут задавать множество вопросов, спрашивая, почему Ив ощущает, что это для нее травма, и были ли другие сексуальные отношения столь же драматичными? Или, может быть, она чувствует необходимость наказать себя этой виной потому, что совершила какой-то проступок в детстве? И, кстати, о детстве, какими были ее отношения с родителями? Добрыми и хорошими? А если нет, то почему?

Да что они вообще знают, эти врачи? Они, конечно, слышали все сплетни, что ходили вокруг имени Хоквуд, но никогда не чувствовали и никогда не переживали ничего из того, что довелось ощутить на себе и пережить Ив.

Это известно только мне. И я никому не скажу. Никому!

Ив много гуляла. Ходила по окрестностям Бомонда, отсчитывая милю за милей. Пока не терялась во времени. Она как будто пыталась оставить воспоминания далеко позади. Сейчас же они бродили, как привидения, рядом с ней. Сидели внутри нее.

Гуляя однажды днем, Ив заметила, что к ней кто-то приближается.

Это была женщина. Нет, молодая девушка. Она была одета совсем не для прогулки по лесу.

Длинная юбка, доходящая почти до пят, и бесформенный джемпер с длинными рукавами. Короткие темные волосы, растрепанные и какие-то неухоженные. Несмотря на это, девушка была довольно мила. Даже эта странная одежда и отсутствие макияжа не могли скрыть ее миловидность.

Она подошла к Ив.

Ив заговорила первой. Вежливо, но все же холодно.

– Боюсь, это частная собственность, – сказала она. – Вы прошли мимо общественной дороги. Вернитесь к перекрестку. Уверена, вы без труда найдете ее.

Ив улыбнулась, ожидая, что девушка развернется и уйдет, но та не сделала этого.

– Вы ведь Ив, правда? – спросила девушка с акцентом.

– Простите, я не…

– Знаю. – Незнакомка подняла руку. – Вам не известно, кто я. Но я знаю, кто вы. Я знаю о вас, – она сделала глубокий вдох. – Прошу вас, выслушайте меня. Это очень важно.

Ив задумалась. Кто эта девушка? И почему она пришла сюда в этой странной одежде?

– Боюсь, что я… – начала Ив.

– Пожалуйста, – снова прервала ее девушка, качая головой. – Позвольте мне поговорить с вами. Я должна сделать это. Простите, что отнимаю у вас время. Понимаете… – она шумно вдохнула. – Я знаю Алексея.

Ив застыла. Она вся похолодела и отвернулась.

Ей надо уйти! Сейчас же. Как можно быстрее. Бежать!

– Не уходите! – В голосе с акцентом послышались нотки отчаяния и безнадежности. – Не уходите. Послушайте… выслушайте то, что я хочу… должна… сказать вам!

Ив остановилась. Эта женщина сумасшедшая? Кто она такая? Зачем она здесь? Почему просто не уйдет? И откуда она знает ее и Алексея?

– Он послал вас ко мне?

– Он не знает о том, что я здесь. Пожалуйста, прошу вас, выслушайте меня. Это касается Алексея.

– Я ничего не хочу о нем слышать! Не хочу даже произносить его имя. – Ив пошла прочь, но незнакомка побежала следом и схватила ее за рукав.

– Алексей спас мне жизнь. Умоляю, выслушайте меня!

Ив медленно повернулась. Было в этой девушке что-то знакомое. Они виделись? Но где?

Что она только что сказала? Алексей спас ей жизнь? Странно. Алексей не спасает жизни, он разрушает их.

Ив заглянула в глаза девушки.

– Вы, наверное, ошиблись. Это не похоже на Алексея Константина.

– Но он спас мне жизнь! – настаивала незнакомка. – Если вы послушаете меня, я расскажу вам, как…

– Боюсь, что я… – снова начала Ив.

– Нет! – брюнетка вцепилась в ее рукав. – Выслушайте меня!

Ив смотрела на взволнованную девушку и знала, что ей лучше уйти. Что незнакомка может оказаться безумной, но она почему-то стояла и смотрела в ее лицо.

Инстинктивно Ив начала играть привычную для себя роль. Ту, которой с детства обучала ее мама.

– Мне действительно очень жаль, – вежливо произнесла она, – но я не могу продолжать этот разговор. У меня нет ни малейшего представления о том, кто вы такая и…

– Меня зовут, – прерывисто сообщила брюнетка, – Софи Димитри. Пять лет я была известна как Саша. Но я никогда не переставала быть Софи Димитри.

Ив попыталась вырвать свой рукав из ее рук, но девушка не сдавалась.

– Пять лет, – надрывно продолжала Софи. – Вы можете себе представить пять лет, Ив? Восемнадцать сотен дней. Восемнадцать сотен ночей.

– Простите, я не…

– Послушайте!

Что-то в голосе этой девушки заставило Ив остановиться и замереть в ожидании. Глаза Софи горели странным огнем, они пронизывали Ив насквозь.

– Меня зовут, – снова сказала она, – Софи Димитри. У меня забрали мое имя, но я всегда была ею. Я не переставала быть Софи Димитри. Я помнила об этом каждый день. Каждую ночь. Каждую ночь, когда превращалась в Сашу. Женщину, которую хотели видеть во мне. Мне было трудно помнить, что я все еще Софи Димитри. Трудно помнить, когда меня накачивали наркотиками, чтобы я стала сговорчивее. Трудно помнить, когда… – она замолчала, но потом собралась с силами, – мужчины занимались со мной сексом. Было трудно. Но я осталась Софи Димитри. Не Сашей. Я не та, какой меня пытались сделать. Те люди, которые приехали в деревню, где я жила, когда мне было шестнадцать лет, когда я была Софи Димитри… Они предложили мне работу. Сказали: я буду работать на круизном лайнере. А потом прибуду в Италию и буду работать там. Но никакого лайнера не было. И мы поехали не в Италию. Меня привезли в Стамбул. Там… – она снова остановилась, подбирая английские слова, – меня заставили работать. Сделали меня Сашей. Проституткой. Сексуальной игрушкой в руках мужчин. Многих, многих мужчин. Меня сделали Сашей, – повторила она.

Софи медленно отпустила рукав Ив и так же медленно опустилась на колени перед ней, обняв свое тело руками, словно в поисках защиты.

– Они сделали меня Сашей, – снова и снова говорила девушка. Она уже не смотрела на Ив.

Но теперь уже Ив не спускала с нее глаз. Она глядела на девушку, которая решилась рассказать о своей тяжелой судьбе. Ив опустилась на колени рядом с Софи, обняла ее.

Странно. Ведь она даже не знала, кто это такая. И вдруг эта маленькая, беззащитная брюнетка стала для Ив самой близкой на свете.

– Ты не Саша, – сказала она. – Ты Софи Димитри. Ты всегда была ею. Они не прикасались к тебе. К той, какая ты внутри. К той, кто ты на самом деле.

Девушка подняла глаза. Неожиданно ее взгляд изменился. Стал другим. Совсем другим.

– И ты тоже, Ив. Ты тоже все еще та, какой была всегда. Не важно, что с тобой случилось…

И после этих слов теперь уже Ив потянулась к Софи в поисках поддержки. Словно тяжелый груз упал с ее плеч. Груз, от которого она наконец-то смогла избавиться. Груз ее вины и самобичевания, отвращения к себе и отчаяния. Ив вдруг поняла, что в силах забыть ночь, проведенную с Алексеем. Что сможет изменить всю свою жизнь, многие годы подчиненную отцу. Эта девушка могла понять боль Ив. Ведь она пережила худшие времена.

Их взгляды встретились. Ив видела в глазах Софи отражение собственных страхов и унижения. Девушка заговорила снова. На этот раз ее голос звучал совсем по-другому. Уверенно. Без тени сомнений.

– Разве ты не видишь, Ив? Если я могу быть Софи Димитри, тогда и ты сможешь быть той, кем была всегда. Посмотри на меня, Ив, посмотри на меня! Это не наша вина. Разве ты не понимаешь? Это они виноваты. А если мы виним себя, то они выиграли. Они победили. А я им этого не позволю. Мы должны бороться, Ив. Должны сражаться. Если мы сдадимся, то проиграем. И мы будем бороться, правда? Ты и я. Я не Саша, а ты не та, кем стала той ночью. Никогда не была. И не будешь.

Ив смотрела на эту девушку, которая пять лет провела в аду, и восхищалась ее мужеством.

– Так освободись, Ив. Отпусти все. Только не говори, что не можешь. Если я смогла забыть о пяти годах ада, то сможешь и ты. – Софи замолчала, но лишь затем, чтобы набрать в легкие побольше воздуха. – Поэтому я здесь. Когда Алексей рассказал мне, что случилось между вами в ту ночь, я знала, что тебе будет трудно. Знала, что тебе нужен будет кто-то, кто смог бы понять тебя.

Странно, но Ив ощутила небывалую легкость. На небе вдруг появилось солнце. Ив услышала пение соловья. Вот белка пробежала по тропинке. Ив взглянула на свои руки, которые теперь лежали на коленях, а затем опять на девушку, которая, сама того не зная, стала ее спасительницей.

– Понимаю, мне нужно было рассказать кому-нибудь о том, что случилось. Но… – Ив замолчала.

– Тебе было стыдно, – грустно улыбнулась Софи. – Я чувствовала то же самое. И я вижу, что теперь ты свободна. – Она поднялась на ноги и помогла встать Ив.

– Спасибо. – Инстинктивно Ив поцеловала Софи в щеку.

Все вдруг изменилось. Даже дышать стало как будто легче.

И тут она узнала эту девушку. Узнала, несмотря на мешковатую одежду и коротко остриженные волосы.

– Ты… – выдохнула Ив. – Это ты была там той ночью. В отеле. В ночном клубе. С…

– Алексеем Константином. – Софи кивнула. – Да.

– Но ведь он купил тебя той ночью! Я видела. Перед этим ты предложила свою цену – цену Саши – мужчине, с которым я была в клубе. А потом тебя купил Алексей и…

– И спас меня. Да, Ив. Можешь не верить мне, но это так. Я тоже не поверила ему, когда он рассказал мне, как поступил с тобой, потому что мне это казалось невозможным. – Софи вздохнула. – Алексей, которого знаешь ты, совсем не такой, каким его знаю я. Послушай мою историю.

Ив уже не хотела ничего слышать. Ей хотелось заткнуть уши и убежать. Но она не убежала и выслушала все, что Софи рассказала ей своим низким голосом.

– Когда я, то есть Саша, предложила ему свою цену в ту ночь, Алексей сразу понял, что я из Далации, и заговорил со мной на нашем родном языке. Он сразу согласился на все мои условия и увел меня к себе в номер. И там… он не прикоснулся ко мне. Он сказал, что может помочь мне, если я только захочу. Я не поверила ему. Не осмелилась. Но он сказал правду. Чистую правду. – Софи помолчала. – Алексей Константин владеет организацией, которая помогает таким женщинам, как я. Поневоле ставшим проститутками. Организация анонимная, потому что, если кто-нибудь узнает об этом, Алексей станет слишком открытой мишенью для очень опасных людей. Которые делают большие деньги на проституции.

– Нет, – выдохнула Ив. Это невозможно. Это же абсурд! Алексей Константин не может спасать женщин вроде Софи Димитри. – Это ложь. Ты ошибаешься. Это неправда. Я докажу тебе, что ты не права! – В голосе Ив слышалось отчаяние. – Он врет тебе, пытается заманить тебя в свои сети. Не верь ему! Не верь!

Но Софи покачала головой. Она протянула Ив руку и сказала:

– Пойдем. Иди и увидишь сама.

Это был тот самый дом, который Ив купила взамен Бомонда. Алексей, наверное, оставил его себе.

Она была совсем не уверена в том, сколько здесь было девушек. Некоторые хорошо говорили по-английски; другие не очень.

– Для некоторых девушек жизнь все еще не имеет смысла. Они спасли свое тело, но не душу, – тихо пояснила Софи. – Они считают, что им никогда не отмыться от той грязи, в которой они вымазаны. Так странно… Если бы во время войны мы страдали от жестокости и насилия, то считались бы героинями. А если делаем то же самое, чтобы выжить в этом жестоком мире, то нас даже не считают за людей.

Ив огляделась. Среди этих девушек и женщин были настоящие красавицы. Всех их жизнь отбросила на обочину. Сколько из них могли бы вернуться домой, завести семью и детей?

– Вы все здесь героини, Софи. Но почему ты помогаешь мне?

– Ради твоего же блага, Ив. Ради тебя. И ради Алексея.

– Софи, но как? Как он мог поступить так со мной, если делает… все это? Как?

– Алексей говорил, что пытался объяснить тебе, но ты была слишком зла на него.

– Но как этому вообще может быть объяснение?

– Это сложно, Ив. Но ты не меня должна спрашивать об этом. Спроси его самого.

– Я никогда больше и близко не подойду к Алексею Константину.

– Ив, ты должна. Должна дать ему шанс. Второй шанс есть у каждого. – В голосе Софи звучала боль.

– Ты ведь любишь его, да?

– Это… Он спас меня. Конечно, я сразу влюбилась. Но теперь Алексей просто мой друг. Друг, который протянул мне руку помощи, когда я нуждалась в этом больше всего. А теперь ему нужна моя помощь. Он так сказал, Ив. И рассказал почему. Сделай это ради меня, Ив. И ради других таких же девушек. Алексей так много для нас сделал.

– Я не могу! – Ив закрыла лицо руками.

– Один шанс, Ив. Дай ему всего один шанс. Прошу. – Софи замолчала на минуту. – Он в лондонском офисе. Я скажу ему, что ты приедешь. Иди к нему, Ив. Только Алексей может избавить тебя от всей тяжести на сердце. Только он. Так иди же к нему.

Ив медленно повернулась и пошла прочь.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Поезд снова вез Ив в Лондон. Она не была здесь с тех пор, как ушла от Алексея на следующий день после той ужасной ночи.

Что-то мучило ее, и с каждой минутой все сильнее. Ив вцепилась руками в подлокотники. Страх сковал ее тело. И еще что-то. То, чего она никогда не испытывала раньше.

Офис, в который она вошла, ничуть не изменился. Все тот же зеленый ковер и такие же шторы. Те же обои и картины на стенах. Те же цветы в вазах, только теперь свежие. И все та же фигура за столом.

Ив почувствовала, как бешено, забилось ее сердце. Боже, зачем она только приехала? Она не должна была. Не должна была приезжать.

Словно сквозь пелену Ив наблюдала, как он встал. Его движения были резкими и угловатыми, но больше всего Ив поразило его лицо. Серое, словно высохшее, как будто он не ел и не спал много дней.

Но, несмотря на его жуткий вид, Ив обрушилась на него, словно шторм. Слова сами слетали с ее губ:

– Зачем ты это сделал? Почему ты так со мной поступил? Теперь уже не важно! Ты спасаешь таких девушек, как Софи, а потом так ведешь себя со мной! Почему, Алексей? За что?

Алексей замер. Его лицо, кажется, стало еще мрачнее, чем раньше.

– Я пытался объяснить тебе. Я думал… я считал, что ты такая же, как твой отец.

Ив почувствовала, как пересохло в горле.

– Ты не имел права узнавать это таким способом!

– Знаю. Я понял это в тот момент, когда… – он замолчал. Было видно, что он из последних сил подбирает слова. – Когда осознал, что… было мотивом… твоего поведения. Я был разбит, Ив, когда узнал правду… – Алексей не в силах был продолжать. Кажется, он постарел лет на двадцать. – Я совершенно разбит. Опустошен. Я ненавижу себя…

Его голос дрогнул, и неожиданно Ив почувствовала что-то совершенно невероятное. Невозможное по отношению к Алексею Константину.

Он был монстром. Монстром, который шантажом завладел ее телом, грубо и бесстыдно, считая, что она не заслуживает ничего лучше. Так почему же, стоя здесь и глядя на его измученное лицо, Ив чувствует к нему жалость?

Это безумие. Я не могу его жалеть.

Алексей снова заговорил. Заговорил так, будто заставлял себя произносить слово за словом:

– Я стоял и смотрел на твоего брата, на других детей… И тогда я понял, что натворил. Осознал, что превратился в человека, подобного тому, которого стремился уничтожить всю свою жизнь. Я стал одним из таких же ублюдков. Я и сейчас один из них.

Алексей посмотрел на Ив. Его взгляд показался ей таким далеким. Как будто его душа затерялась в вечности.

– Я стал таким же, как твой отец. Как человек, – Алексей шумно вдохнул воздух, – мужчина, которого я с такой маниакальной жестокостью преследовал.

– Но почему? – прошептала Ив. – Что он тебе сделал?

Алексей заглянул в глаза девушки. Он видел ее, но смотрел как будто сквозь нее.

– Когда я был еще ребенком, мои родители погибли во время землетрясения, – начал он. – У меня не осталось никого. Только… – Алексей помедлил. – Только сестра. Илеана. Она воспитывала меня. Она – единственное, что у меня осталось. А потом, когда мне было десять лет, она уехала. Нашла работу. Обещанные деньги позволяли ей оплачивать мою учебу. Я учился в очень хорошей школе. Не многие могли позволить себе такое в Далации. Там преподавали монахи, и школа считалась самой лучшей в городе. Илеана, как и родители, знала, что если я закончу эту школу, то смогу избежать судьбы большинства мальчишек из нашей деревни. У меня появится шанс поступить университет, получить профессию и зажить лучшей жизнью. Но родители умерли, и у нас не осталось денег. В городе стало опасно. И из-за землетрясений, и из-за политической нестабильности в стране. У нас не было другой надежды выбраться оттуда. Только Илеана могла платить за мое обучение. И только в том случае, если бы уехала работать за границу. – Алексей снова остановился.

Ив стояла, не смея пошевелиться. Она как зачарованная смотрела на него. А он не спускал с нее глаз.

– Должен ли я рассказывать тебе, что это была за работа? Ты говорила с Софи. То же самое произошло и с Илеаной. Знала ли она о том, что ее ждет? Мне об этом неизвестно. Но я думаю, что знала. В ее глазах стояла неподдельная печаль, когда она прощалась со мной. И это была печаль не только от разлуки со мной. Она сознательно пошла на этот шаг, чтобы обеспечить мне достойное будущее. Вот почему… – Алексей замолчал. Он едва не плакал. – В тот день, когда ты сказала мне «иди и увидишь сам»… О боже, Ив… когда я посмотрел на этих детей, на инвалидных колясках… увидел твоего брата… Ты, как Илеана, пожертвовала собой ради брата, а я… – он сглотнул. – Я сравнялся с твоим отцом. И с сотнями, тысячами таких же мужчин…

– Где Илеана, Алексей? Что с ней сейчас?

Он молчал. Ив знала, что сейчас прозвучит финальный аккорд. И он не заставил себя ждать.

– Джилс Хоквуд убил ее. У него была вечеринка для важных гостей. Естественно, были приглашены девушки. Илеана находилась среди них. Джилс был всем доволен, но тут одна девушка не захотела исполнить его прихоть. И он ударил ее, а потом так избил, что она от побоев умерла.

– Мой отец убил твою сестру? – в ужасе прошептала Ив.

Она слышала голос Алексея, но теперь он звучал как будто издалека. Весь ужас произошедшего дошел до девушки. Холодная дрожь прошла по всему телу.

– Долгое время я пытался раскрыть правду ее смерти. Твой отец богат и влиятелен. Сам министр финансов прикрывал его. А Илеана была никем, одной из многих. Шлюха. Кто будет искать ее? Никто. Но у Илли были подруги, которые видели, как она умерла. Годы спустя мне удалось найти их и выяснить, что произошло тогда на вечеринке. Я знал, что они не осмелятся свидетельствовать против такого влиятельного человека, как твой отец. Да и кто бы им поверил? И тогда я решил взять меч правосудия в свои руки. – Снова возникла пауза. – Но мне не пришлось убивать Джилса Хоквуда. За меня это сделали другие. Твой отец погиб ужасной смертью. Его постигла участь моей сестры. Его забили до смерти. По заслугам. Отец получил по заслугам. За все свои преступления, которых было так много. И худшее из них – убийство… Убийство…

Ив почувствовала, что слабеет. Перед глазами все поплыло, колени подкосились.

А потом ее подхватили руки. Сильные мужские руки. И усадили в кресло. Она пришла в себя, и Алексей тут же отошел от нее, как ошпаренный.

– О боже, Ив, прости. Прости меня. Я не должен был рассказывать тебе все это. Никогда!

– Нет… нет…

Медленно она подняла голову и посмотрела на Алексея. Он стоял напротив окна. Темная фигура, заслоняющая свет.

– Как ты, должно быть, ненавидишь меня, – прошептала девушка. – За то, что я его дочь.

– Ненавижу тебя?

– Разве это не так? – спросила она, вставая.

Ей больше нечего тут делать. Она сделала шаг и снова пошатнулась. И опять комната закружилась перед нею.

– Ив! – Алексей снова не дал ей упасть. И снова резко отстранился.

– Ты поступил так со мной, чтобы наказать меня. Теперь я все понимаю.

Алексей склонил голову.

– А теперь я сам наказан. Ты презираешь меня. Я и сам себя презираю. За то, каким стал. Таким же, как твой отец.

– Не говори так! – остановила его Ив.

– Нет. Я не заслуживаю твоего прощения, Ив. Не оправдывай меня в том, что я сделал с тобой. Я этого не заслуживаю.

Ив смотрела ему прямо в глаза. Он пытался отвести взгляд, но она не давала ему такой возможности.

– Но ты можешь простить себя. Отпусти все. Освободи свою душу, Алексей. Ты хороший человек. И ты тоже многое пережил. Прости себя…

Ив не сводила с него глаз.

– Прости за единственное преступление, которое ты совершил. – Только теперь Ив ощутила себя абсолютно свободной. – Алексей, – продолжала она, – египтяне верят, что в конце жизни их души будут взвешены на весах и судить их будут по делам. И я говорю тебе, что твоя душа вознеслась бы к небесам! Подумай обо всем хорошем, что ты сделал… что ты делаешь до сих пор. Вспомни о девушках, которых ты спас. Ты осудил убийцу, монстра, который отнял у тебя сестру, который бил мою мать и унижал собственного сына. Без этого мой отец, возможно, все еще был бы жив и безнаказанно продолжал бы совершать свои зло деяния. Его нужно было остановить, и ты остановил. Да, я оправдываю тебя, Полностью. А сейчас… ты должен простить сам себя.

Ив подошла к нему.

– Алексей, выслушай меня. Наши жизни были отравлены моим отцом. Но мы не можем позволить ему победить. Софи сказала мне, что мы должны бороться. Она права. Мы должны биться за свою жизнь. Это самый ценный дар, ниспосланный нам свыше. Мы не можем сдаться. Так давай бороться, Алексей. Вместе. Вместе мы сможем победить.

Ив провела ладонью по его щеке. Но ни один мускул не дрогнул на его лице. И только глаза горели странным огнем.

– Мы справимся, Алексей. Мы сможем бороться и выиграть. И мы будем бороться. Вот так… – она взяла его лицо в свои ладони. – Вот так… – Ив коснулась губами его губ.

Девушка отстранилась, но только чтобы заглянуть в его глаза.

– У нас был один миг, Алексей. Всего один миг, когда мы оба были чисты друг перед другом. Мы видели наши истинные лица. В ту ночь, когда стояли в саду, у моря. Там, в лунном свете, мы видели себя такими, какие мы на самом деле есть. А потом мы вдруг оба подумали, что это была иллюзия, греза, мираж. Но иллюзия оказалась правдой. Фантазия была реальностью.

– О боже, Ив, поверь, именно ее я так стремился найти. Женщину, за которой последовал без тени сомнений. Женщину с губами слаще меда и глазами, в которых хотелось утонуть. Женщину… которую я полюбил.

– Но эта женщина реальна. Я перед тобой… Господи, Алексей, ты полюбил меня настоящую.

Так будь же и ты моей реальностью. Будь тем, кою я полюбила. Будь им, Алексей! Потому что ты нужен мне… – слезы хлынули из ее прекрасных! глаз, и он тут же заключил ее в свои объятия.

– Ив, о боже, Ив!

Он заговорил на совершенно непонятном языке, но для Ив это уже было не важно. Она знала, о чем он говорит, прижимая ее к груди. А потом он взял ее лицо в свои ладони и заглянул в ее глаза:

– Моя прекрасная греза. Моя любовь. Ты подарила мне лучший подарок, который я когда-либо получал. Свою любовь…

– Я вознаграждена тем же, – счастливо улыбнулась Ив. – Я вижу это в твоих глазах!

– А твои глаза… – Алексей нежно поцеловал ее в губы, – больше не узнают, что такое слезы. Потому что я сделаю для этого все. Всю свою жизнь, каждый свой день я буду любить тебя, родная.

– Каждый наш день. Но слезы будут литься из моих глаз, Алексей. Слишком долго я не могла плакать, не позволяла чувствам выйти наружу. Но ты будешь счастлив, я обещаю. Поверь, теперь это будут только слезы радости.