Текст книги "Опасные желания"

15

Доминик знал, что проигрывать его бабушка не просто не умела – она совершенно не желала этого делать. Наоборот, судя по слухам, она готова была пойти на все, лишь бы добиться своего.

Именно с этой мыслью он приехал тем утром в ее лондонский дом, прочитав записку с просьбой явиться как можно скорее. Последний раз, когда он получил подобную записку, оказалось, что его отец погиб на охоте в результате несчастного случая. И теперь Доминик задавался вопросом, уж не заболела ли его бабушка. Но когда он вошел в гостиную, то нашел ее в добром здравии:

– Бабушка, что случилось? – спросил он, отчаянно хватаясь за те крохи самоконтроля, которые у него еще оставались.

Пожилая дама глубоко вздохнула, потом с улыбкой ответила:

– Пора тебе произвести на свет наследника.

Доминик повернулся и пошел к двери, но бабушкин голос остановил его на полпути:

– Я знаю, ты никогда не относился к институту брака с особым энтузиазмом, но ты обязан дать роду Рочфордов наследника. Ты и сам прекрасно знаешь, что, если с тобой что-нибудь случится, все перейдет твоим кретинам кузенам. И, видит Бог, тогда все наши предки наверняка не раз перевернутся в своих гробах.

Доминик повернулся к бабушке. Он сделал несколько шагов назад так, что оказался с ней лицом к лицу:

– Всю свою жизнь я старался тебе угодить. Безрезультатно. В молодости я сказал тебе, чтобы ты просто оставила меня в покое, потому что я буду делать то, что хочу.

– И я так и поступила.

– До определенной степени, – ответил Рочфорд, глубоко вздохнув. – Я понимаю, что ты хочешь меня женить, чтобы у меня были сыновья, наследники рода, но я вынужден просить тебя прекратить заниматься ерундой. Если я должен найти себе жену, позволь мне сделать это самому. Выбирать буду я, а не ты. Позволь мне самому принимать решения. В конце концов, именно я веду дела семьи, и я внес свою лепту в продолжение рода Рочфордов. Мне бы очень хотелось, чтобы ты оставила глупую затею женить меня. Давай просто забудем об этом и будем спокойно жить дальше. Пусть все идет своим чередом.

Пожилая дама пожала плечами:

– Я просто хочу наследника – законного наследника.

– Интересно, бабушка, ты, случайно, делаешь это не потому, что знаешь, что я никогда еще не был так счастлив, как сейчас?

Мгновенно появившаяся на ее лице улыбка подтвердила, что Доминик прав:

– Ты влюблен, да, Дом? – Она громко рассмеялась. – Ты любишь Арли, и ты готов сделать для нее все, что угодно, только не жениться на ней. И в глубине души ты прекрасно знаешь, что больше всего на свете хочешь жениться на ней, но ты себе не доверяешь. Ты знаешь, что никогда не сможешь хранить верность одной женщине, как и тот подонок, который произвел тебя на свет.

Графиня постучала пальцами по деревянному стулу и посмотрела прямо на Доминика.

Он ничего не ответил, и она покачала головой:

– Так вот, мой милый мальчик, это не имеет никакого значения, потому что у тебя нет выбора. Дело уже сделано: я нашла тебе невесту. Леди Катерина будет ждать тебя в своем парижском поместье в начале следующей недели. Я не говорю, что ты должен на ней жениться. Я просто прошу тебя обдумать этот вариант. Она дочь герцога, и многие добиваются ее руки.

Пока пожилая дама говорила, Доминик вдруг понял, что она не остановится ни перед чем, чтобы его женить. Внутри у него все переворачивалось от одной мысли о том, что ему надо искать себе жену. Тем более что сердце его принадлежало Арли.

За несколько дней до Рождества в парадную дверь дома Арли постучали. Доминик только утром уехал по делам в Париж, Мэри дома не было, а несколько слуг, остававшихся в доме, работали на кухне.

Открыв дверь и увидев дрожащего от холода Дэниела, Арли постаралась не показывать своего удивления. Она замялась, не зная, зачем он вдруг решил нанести ей визит.

– Мисс Уитман, – сказал он, отряхивая снег с воротника, – на улице довольно прохладно.

– Входите, – ответила Арли и взяла у него пальто и шляпу.

– Понимаю, что мне следовало предупредить о своем визите, но решение посетить вас возникло у меня спонтанно.

– Я рада вас видеть, – откликнулась Арли и повела Дэниела в гостиную.

Она уже хотела было позвонить, чтобы принесли чаю, но Дэниел остановил ее, схватив за руку.

– Я пришел как друг, мисс Уитман.

Его голос звучал так настойчиво и взволнованно, что у Арлй комок застрял в горле. Он быстро убрал свою руку с ее запястья и сел:

– По городу очень быстро распространяется некий слух, и, осмелюсь сказать, слух этот просто поразительный… наверное, я хотел узнать, правда ли это.

Арли подумала, что не позволит какому-то глупому слуху портить себе настроение, но Дэниелу удалось разбудить ее любопытство:

– Конечно. Что за слух, Дэниел?

– Ну, я слышал от весьма осведомленных людей, что Рочфорд помолвлен.

Арли от души рассмеялась:

– Это просто смешно.

Дэниел нахмурился:

– Правда?

– Это полный абсурд, – произнесла она шепотом, заметив, как на нее смотрит молодой человек.

Все внутри у Арли мучительно сжалось, но она твердо сказала себе, что не будет принимать эту новость близко к сердцу.

– Так вы не знаете? Вот подлец! Рочфорд помолвлен с Катериной Дюпре, дочерью герцога. Она классическая красавица и самая завидная невеста у себя на родине. Я слышал, что граф сейчас с ней, в доме Катерины в Париже, обсуждает детали свадебной церемонии.

Арли почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица. Сегодня утром Доминик уехал, сказав, что у него дела в Париже. Теперь она знает, что, должно быть, чувствовала ее мать, когда такое случилось с ней.

– Я не знала, – сказала Арли.

Она была совершенно раздавлена и чувствовала себя полной дурой.

Дэниел взял ее руку в свою и сжал:

– Дорогая Арли, ну конечно. Как же вы могли знать? Ведь он держит вас здесь взаперти. А сам в это время развлекается со своей невестой и Бог знает с кем еще.

Арли охватило недоверие, когда она представила себе Доминика с этой очаровательной молоденькой француженкой, его невестой. Несомненно, она была так красива, как говорит Дэниел, может быть, даже красивее. И ее руки все добиваются. Это как раз в духе Доминика – завоевать женщину, расположения которой хотят добиться все.

Неудивительно, что все последние дни он был такой тихий и все время говорило неприятных делах и обязанностях, которые ему приходится выполнять. Каждую ночь он брал ее с пылкостью, которую Арли принимала за любовь. А он скоро будет делить постель с другой женщиной, и она станет ему не нужна. А что же будет с ее ребенком? Арли все еще не сказала Доминику… а теперь уже слишком поздно.

– У вас такой вид, будто вам нехорошо.

Арли подняла глаза и увидела, что Дэниел пытливо и чуть ли не с удовлетворением смотрит на нее. Без сомнения, он получает огромное удовольствие, полагая, что это справедливая месть за то, как она его унизила. Арли закипела от гнева:

– Я действительно плохо себя чувствую.

– Могу я что-нибудь для вас сделать?

– Нет, вы сделали достаточно, рассказав мне об этом. Спасибо за вашу дружбу, – выдавила она из себя. – Надеюсь, что когда-нибудь смогу искупить тот вред, который вам причинила.

– Вы уже можете, – пробормотал Дэниел, или Арли это только показалось, потому что он закашлялся, а через минуту извинился и ушел.

Спустя несколько часов Арли все еще сидела там же, где ее оставил Дэниел, и смотрела в окно, как на город спускается ночь. Где сейчас Доминик? Со своей невестой, готовится к долгому вечеру, посещению балов, приемов, где они будут рука об руку беседовать с равными себе по крови представителями высшего общества?

А что, если Дэниел соврал? Что, если Доминик не помолвлен, а Дэниел сказал это просто так, чтобы расквитаться? Но как же она может узнать наверняка?

Арли выпрямилась. Был только один способ узнать.

Сидя в карете, подъезжающей к поместью Лэнгли, Арли подалась вперед и вдавила ногти в ладонь. Девушка уже два раза чуть не попросила лакея развернуть экипаж, но вместо этого собралась с силами и с фальшивой улыбкой на лице и высоко поднятой головой вошла в дом Лэнгли.

Арли сразу же заметила, каким счастливым выглядит Лэнгли. Ее удивило, что он так доволен женитьбой на Роуз, тем более он сам говорил, что собирается завести любовницу. Интересно, подумала Арли, у него есть женщина на стороне? Вот он сидит, такой счастливый и с виду довольный браком, но есть ли другая женщина, которая его ждет?

Доминик как-то говорил, что Лэнгли скептически относится к браку и женится только из-за денег, однако, глядя на то, как Лэнгли смотрит на свою жену, Арли подумала, что он, возможно, нашел свою любовь. Неужели такое случится и с Домиником? И он влюбится в свою красивую невесту?

При мысли об этом Арли словно ножом по сердцу полоснуло.

– Арли, как мы рады тебя видеть. Доминик заезжал сегодня утром по пути в Париж и сказал, что ты неважно себя чувствуешь. Надеюсь, тебе уже лучше.

Доминик заметил ее утреннюю тошноту, которая только усугубилась с прошлой недели.

– Со мной все в порядке, – ответила Арли.

Она вдруг почувствовала себя глупо из-за того, что приехала сюда. Но ей нужно было знать правду. Пока она еще не успела растерять остатки мужества, она быстро выпалила:

– Я пришла задать вам вопрос и, несмотря на вашу дружбу с Домиником, надеюсь, что вы ответите мне честно.

Лэнгли выпрямился в кресле, лицо его стало серьезным:

– Конечно.

Арли сделала глубокий вдох:

– Доминик помолвлен и собирается жениться?

В ту секунду, когда Лэнгли бросил быстрый взгляд на свою жену, она уже знала ответ:

– Дорогая, ты не могла бы оставить нас с мисс Уитман на минуту?

Роуз кивнула и вышла из комнаты.

– Арли, ты знаешь, что Доминик никогда не сделает тебе больно.

– Значит, это… все-таки правда.

– Я не могу этого отрицать.

Боль была такой острой, что Арли показалось, что она умрет прямо на месте. Сглотнув слёзный комок, застрявший у нее в горле, она спросила:

– Почему он не сказал мне, Лэнгли? Почему он дождался того, чтобы я узнала об этом от других?

Лэнгли покачал головой:

– Все это произошло слишком быстро для него самого. Я знаю, Дом собирался сказать тебе, но, вероятно, просто не было подходящего момента. Он обожает тебя Арли. Я никогда не видел его таким счастливым.

– Поэтому он ездит в Париж и проводит время со своей невестой, пока его любовница, ни о чем не подозревая, сидит в Лондоне.

Арли провела рукой по лицу, и взгляд ее упал на буфет со спиртными напитками прямо за спиной у Лэнгли. Она бы отдала сейчас все на свете, чтобы выпить щедрую порцию чего-нибудь покрепче. Но ей нужно думать о ребенке… ребенке, постоянном напоминании о Доминике.

– Что ты будешь делать?

Арли заметила жалость в его глазах. Вот что, в конце концов, происходит со всеми содержанками. Просто с ней это случилось раньше, чем она предполагала:

– Что я могу сделать? Я сказала ему, что никогда не уйду. Но и желания делить его с кем-то у меня тоже нет.

Лэнгли приподнял брови, но ничего не сказал. Она ни от кого не дождется сочувствия. Это было в порядке вещей: с такими женщинами, как она, подобное случалось постоянно. С такими, как она… она все-таки стала такой, как ее мать.

Арли раздраженно вздохнула:

– Почему любовь обязательно должна причинять боль, Лэнгли? Я отчаянно люблю Доминика, но другая будет делить с ним постель, жизнь, титул. Она получит статус законной жены, а я буду довольствоваться крохами. И я буду собирать эти объедки и буду за них благодарна.

Лэнгли приподнял ей подбородок:

– Дорогая Арли, Дом тебя любит. Ты знаешь это так же, как и я. И хоть он и может жениться, это будет чистая формальность. Конечно, он будет выполнять свой долг, но в его сердце ты его жена. Если бы он мог, он бы повел к алтарю тебя, а не Катерину.

Катерина. В голове у Арли появились непрошеные образы. Разные лица, фигуры – все очень красивые. Арли резко встала, на мгновение комната закружилась у нее перед глазами, она пошатнулась.

Лэнгли подскочил к ней, чтобы поддержать:

– С тобой все в порядке? Может, тебе лучше остаться?

Арли покачала головой:

– Мне нужно идти. И спасибо за то, что был со мной честен.

Лэнгли нахмурился, вид у него был в высшей степени встревоженный:

– Ты заслуживаешь честности.

Арли ушла из дома Лэнгли в еще худшем расположении духа, чем пришла туда.

На следующее утро она проснулась после беспокойной ночи и решила, что ей нужно двигаться дальше. В конце концов, несмотря на то, что сказал Лэнгли, очевидно, что Доминик ее не любит. Как такое может быть?

День проходил за днем, и Арли решила, что не станет делать того, чего все от нее сейчас ожидают. Она уж точно не собирается сидеть дома и страдать! Девушка стала каждый день ездить верхом, несмотря на холодную погоду. Она навещала друзей, чаще всего Лэнгли и его милую жену Роуз, которая стала ей хорошей подругой: с ней можно было поговорить по душам. Арли даже отважилась съездить в Рочфорд-Мэнор. Там, стоя у железных ворот, она вспоминала, как совсем недавно приехала сюда, юная девочка с наивными мечтами. Никогда, даже в самых страшных кошмарах, Арли не могла представить себе подобного финала.

Глядя на особняк, Арли мысленно вернулась к тем дням, когда они с Домиником жили и спали под одной крышей и любили друг друга. А теперь какая-то другая женщина уютно устроилась в его постели.

Арли знала, что может просто уехать, избежав боли, которую ей, несомненно, принесет встреча с. Домиником. Она всегда может вернуться в Уэльс и там воспитывать ребенка. Множество мужчин будут готовы жениться на ней и принять ее ребенка, как своего. Но все в Арли восставало против этой мысли, она знала, что будет несчастна и что это будет нечестно по отношению к мужчине, который возьмет ее в жены, потому что она так сильно любит другого.

И Арли решила пока остаться в Лондоне, хотя Доминик за такой короткий срок умудрился причинить ей боль, какой она за всю свою жизнь не испытывала.

Когда Доминик получил письмо, написанное Лэнгли сразу же после визита Арли, он тут же бросился к ней. И вот теперь он с колотящимся сердцем поднимался по ступеням ее лондонского дома.

Лэнгли подробно описал их с Арли встречу, а также отметил, что ее ужасно расстроила новость о том, что Доминик женится. Она даже чуть не упала в обморок, а это было совсем не похоже на Арли.

Мэри подпрыгнула, когда увидела стоящего в холле Доминика. Он как раз стряхивал снег с пальто.

– Где она? – спросил Доминик, отдав горничной пальто и шляпу.

– Насколько я знаю, милорд, она поехала в театр.

Доминик приподнял бровь:

– В театр? Она поехала одна?

Мэри явно не хотела отвечать на этот вопрос, но потом вздохнула и сказала:

– Нет, милорд. Она поехала с мистером Батлером.

Имя, которое Доминик ненавидел больше всего на свете. От одного только звука этого имени у Доминика в памяти тут же возникала картина, которую он так хотел забыть: Арли и молодой человек стоят в саду Уитли, держась за руки, слышится ее милый смех, они смотрят друг на друга с обожанием и улыбаются, а потом прижимаются друг к другу и страстно целуются. В ушах у Доминика зашумела кровь. Спала ли Арли с Дэниелом после того, как узнала о его помолвке с Катериной?

– Когда они уехали? – спросил Доминик, голос его прозвучал резко, хоть он и пытался держать себя в руках.

– Уже довольно давно. Я полагаю, что она должна вернуться с минуты на минуту.

– Тогда я подожду, – сказал Доминик и постарался изобразить на лице улыбку. – Вы не могли бы принести мне бренди? Я буду в кабинете. И, Мэри, пожалуйста, дайте мне знать, как только вернется ваша хозяйка.

– Хорошо, милорд, – откликнулась горничная, на лице ее мелькнула улыбка, и Доминик задумался, сколь многое на самом деле известно этой женщине.

Минуты тянулись, как часы, и все это время Доминик не мог отделаться от видений, в которых Арли была с молодым американцем. Что она делает с этим юнцом? Разве он с самого начала не дал ей ясно понять, что она принадлежит ему и никому другому?

Доминик налил себе еще бренди. С первой порцией он уже разделался. Спиртное согрело его и разожгло и без того разгоряченные чувства. К тому времени, когда Доминик услышал, как открылась входная дверь, он уже был в ярости.

Но граф не был готов к тому, как на него подействует один только вид Арли. На ее прекрасных светлых волосах дрожали капли от растаявших снежинок, на щеках горел очаровательный румянец, зеленые глаза сверкали. Доминик почти забыл о своем гневе.

– Доминик? – ахнула она, улыбка мгновенно исчезла с ее лица. – Я думала, ты в Париже.

Доминик, на некоторое время задержавший дыхание, выдохнул:

– Я вижу, что ты так думала. И поэтому ты решила пойти с мистером Батлером?

И тут он увидел, как на лице Арли появилось хорошо знакомое ему выражение. Ее брови поползли вверх, подбородок упрямо вздернулся. Она готова была к драке:

– Я пошла с мистером Батлером как со своим другом.

– Не сомневаюсь, что мистер Батлер вел себя как настоящий друг.

– Несмотря на твой сарказм, Дэниел был истинным джентльменом… как всегда.

Доминик подошел к Арли, остановившись совсем близко от нее. Арли смотрела на него, подняв голову, в ее глазах читался откровенный вызов.

– Я не хочу, чтобы ты с ним виделась.

– Ну, есть некоторые вещи, с которыми ничего нельзя поделать.

– Например?

– Ты женишься… а я буду встречаться с другими мужчинами.

Доминик увидел гнев в глазах Арли и понял, что она не блефует. Никогда в жизни граф еще не испытывал такого гнева. Сжав кулаки, он произнес ровным голосом:

– Знаю, я должен был сказать тебе о Катерине, но тогда я не мог этого сделать. Я знал, как сильно это тебя расстроит. Я не хотел, чтобы тебе было больно.

– То есть мне, по-твоему, не было больно, когда до меня дошли слухи о твоей женитьбе? Господи, Доминик, да ты даже не представляешь себе, через какой ад я прошла, когда узнала об этом! Как я должна себя чувствовать? Я ненавижу все это! Ненавижу сам факт, что какая-то женщина будет делить с тобой твое имя, твой дом, твою постель, твоих детей. Я ненавижу все в ней, а ведь я ее даже не знаю. Ты и понятия не имеешь, как мне больно!

Она заморгала, чтобы скрыть подступающие слезы, и весь гнев Доминика испарился в одно мгновение:

– Вот здесь ты ошибаешься, Арли. Я прекрасно знаю. Я так же себя чувствовал, когда ты была помолвлена с Дэниелом. Я ощутил это, когда сегодня услышал, что ты с ним. Арли, разве ты не знаешь, как сильно я тебя люблю?

Арли нахмурилась, ее рот слегка приоткрылся, она подняла голову и посмотрела на Доминика:

– Что ты сказал?

Доминик улыбнулся и завладел ее губами. Сначала он целовал ее нежно, а потом требовательно и жадно, со всей страстью, страхом и любовью, которые ему так долго приходилось сдерживать:

– Я люблю тебя, Арли, – сказал Доминик.

Никогда он еще не был ни в чем так уверен.

Арли тут же наградила его улыбкой:

– Доминик, я тоже тебя люблю.

Он подхватил ее на руки, взлетел вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и, войдя в ее комнату, с такой силой захлопнул за собой дверь, что она затрещала. Но Доминик не обратил на это ровным счетом никакого внимания.

Он уложил Арли на кровать, снял с нее одежду и, выпрямившись, посмотрел на нее. Не успел он подумать, что скоро овладеет ей, как его плоть тут же набухла и ожила.

Сорвав с себя одежду, Доминик устроился между ее бедрами. Он слишком отчаянно хотел Арли, чтобы искать медленных ласк. Он поцеловал ее и обхватил ее груди, твердые соски уперлись ему в ладони. Вдруг он понял, что ее груди больше, чем обычно, и едва умещаются в его руке. В голове Доминика зародилось какое-то смутное подозрение, его руки скользнули по ребрам Арли вниз, к ее животу. Он был твердым, но в легком округлом изгибе ясно угадывалось, что в нем зарождается новая жизнь. Сердце Доминика на мгновение перестало биться. Он скатился с Арли и посмотрел ей в глаза, а потом его взгляд снова скользнул по ее телу:

– Ты беременна, да?

Ее глаза расширились, в них появилась тревога, но отрицать она не стала.

Как ни странно, новость не показалась Доминику неприятной. И это ему-то, человеку, который никогда особо о детях не задумывался, разве что о том, как предотвратить их зачатие:

– И какой срок? – спросил он Арли, приподнявшись и опершись на локоть.

– Уже четыре недели, – прошептала она, в ее тоне послышались настороженные нотки.

Доминик наклонился и поцеловал ее грудь, языком обводя сосок, потом он проложил дорожку из поцелуев вниз по ее животу и нежно пощекотал пупок языком:

– И почему же ты мне не сказала?

– Потому что… потому что я тревожилась.

Он опустился еще ниже. Вдохнув ее мускусный запах, Доминик раздвинул ноги девушки и начал целовать ее плоть, проводя языком по мягким складкам, а потом стал ласкать ее жемчужинку, пока Арли не стала под ним извиваться. Скоро, почувствовав, что она вот-вот кончит, он приостановил ласки и вернулся к ее груди, желая вызвать в ней то же безудержное желание, какое испытывал сам.

– И почему же ты так беспокоилась? – спросил Доминик и взял ее сосок в рот.

Арли вся выгнулась под ним:

– Я думала, ты больше меня не захочешь. Я боялась, что ты найдешь себе другую.

– Значит, ты недостаточно хорошо меня знаешь.

– Но…

Доминик приложил палец ей к губам, потом закрыл ей рот поцелуем. Не в силах больше сдерживаться, он глубоко вошел в нее. Доминик застонал, замерев внутри нее, наслаждаясь тем, как ее теплое влажное лоно обхватывает его плоть.

Их соитие было быстрым и яростным, как у любовников, слишком долго бывших в разлуке. Когда Арли была уже почти на самом пике, Доминик посмотрел на нее. Он врезался в нее снова и снова, и от страсти ее глаза потемнели, губы приоткрылись:

– Давай, Арли, сейчас.

Доминик приподнял ее бедра и резко погрузился в нее, она выкрикнула его имя и всхлипнула, ее лоно начало сжиматься вокруг его плоти. Сделав еще одно движение, Доминик достиг оргазма такой силы, что далее после того, как волны страсти схлынули, его тело все еще содрогалось.

А потом Арли лежала рядом с ним, закрыв глаза и положив голову ему на плечо, и вид у нее был невероятно удовлетворенный. Доминик прижал ее к себе и улыбнулся, когда она закинула ногу ему на бедро.

– Я был уверен, что ты меня бросила, – сказал он и заправил выбившуюся прядку светлых волос ей за ухо.

Арли открыла глаза и нахмурилась:

– С чего ты это взял?

– Лэнгли написал мне, что ты приезжала к нему вчера вечером и была ужасно расстроена. Мне в голову лезли всякие ужасные мысли.

– Я действительно очень сильно расстроена.

– Настолько расстроена, что решила пойти с Дэниелом?

– Доминик, ты женишься на другой. Ведь то, что я пошла куда-то с другим мужчиной, нельзя сравнить с женитьбой, правда? Я ведь не выхожу за Дэниела замуж.

Доминик провел пальцем по ее веку, по ее маленькому хорошенькому носику, по ее полным губам:

– Нет, любовь моя, – и ты никогда не выйдешь за него замуж.

Арли приподнялась на локте:

– Ты хочешь сказать мне, что я не могу выйти замуж, а ты жениться можешь?

Доминик улыбнулся, видя, что наступил на больную мозоль:

– Ты можешь выйти замуж…

Арли сдвинула брови:

– Но ты сам только что сказал…

Он поцеловал ее, не дав возможности договорить:

– Ты можешь выйти замуж… но только за меня.

Арли отстранилась, приоткрыв губы, внимательно вглядываясь в его лицо и пытаясь понять, не шутит ли он.

Когда Доминик еще только отправлялся в Париж, он уже знал, что не станет жениться на Катерине. И письмо Лэнгли о том, что Арли приезжала выяснить, правдивы ли слухи о его помолвке, Доминик получил сразу же после того, как сообщил невесте неприятную новость. Катерина выплакала все глаза, а бабушка, к его удивлению, хранила молчание, что было, ей совершенно не свойственно.

Никогда еще Доминик не чувствовал себя так легко, как тогда, когда покинул дом Катерины. Ему не было дела до того, будут ли у него титул, земли или наследство. Главное, чтобы у него была Арли.

– Ну?

– Что «ну»? – спросила она, светясь от счастья.

– Ты выйдешь за меня?

Арли радостно засмеялась:

– Да, я выйду за тебя.

– Мы будем бедны.

Она страстно его поцеловала, еще больше его удивив:

– Доминик, мне все равно. Главное, что у меня есть ты.

Она даже не могла вообразить, как много эти слова значили для мужчины, за которым женщины всегда гонялись из-за его титула и состояния.