Текст книги "Эльминстер. Рождение мага"

Эльф, встретивший Эльминстера первым, сказал:

– Горделивое хвастовство, госпожа, для того, кто сейчас живет, а в следующий миг его не станет, потому что деревья и вода живут вечно.

Мириала повернула голову так же гордо и величественно, как это сделал бы любой эльф, и ответила:

– Возможно, ты удивишься моей живучести, Руваэн, как когда-то удивлялись другие представители твоего народа.

Нахмурившись, Руваэн даже отступил на шаг.

– Откуда тебе известно мое имя? Кто?..

– Успокойтесь, – сказал Браэр. – О таком лучше поговорить с глазу на глаз. Сейчас нам надо обговорить много дел. Мы выбрали испытание, и Эльминстер успешно прошел его. Допустим, он одержал победу не один, но и Верховных Чародеев погибло двое. Кто-нибудь возражает?

Никто не проронил ни слова. Браэр повернулся к Руваэну. Взглянув на него, лучник кивнул и сказал, обращаясь к Эльминстеру:

– Наш народ будет сражаться за Аталантар на твоей стороне, если ты выполнишь то, что обещал, когда мы клялись помогать тебе.

– Выполню, – сказал Эльминстер и протянул ему руку. Спустя долгое мгновение Руваэн взял его руку, и они обняли друг друга за плечи, как один воин другого. Собравшиеся вокруг эльфы Высокого Леса, ликуя, закричали. Это был самый громкий звук, какой когда-либо за всю свою жизнь издавали эльфы Аталантара.

* * *

Старые, мудрые глаза наблюдали, как эльфы и люди внутри кристалла уменьшились, а потом медленно растаяли. Что делать?

Вот именно, что? Конечно, парень всего лишь молоденький восторженный чародей, но вот женщина… Такого мастерства он не видел с тех пор, как… Его глаза прищурились, а потом он пожал плечами.

На пустые воспоминания времени не осталось. Ничего не существует.

Ему придется всех предупредить, а затем… но нет. Нет. Пусть сначала эти двое уничтожат Селиндора.

Глава Шестнадцатая
Когда Маги Выходят на Войну

 
Звезда проносится мимо, чтобы упасть на берег,
Но первые из многих и многих
Гасят огонь и запирают двери,
Ибо настала ночь, когда маги выходят на войну.
 

Андарн Дутарп. Из баллады «Когда маги выходят на войну»

Год Меча и Звезд

Листья зашуршали совсем тихо, но Хелм обернулся, рука привычно потянулась к мечу. Из-за дерева выступил молчаливый эльфийский воин, закутанный в серый плащ, под которым трудно было что-либо различить. Хелм знал его как Руваэна. С ним пришел еще один эльф. Лица их были, как всегда, спокойны, но каким-то непостижимым образом угадывалось более хмурое, чем обычно, настроение.

– Какие новости? – просто спросил Хелм. Ни эльфы, ни рыцари не любили много разговаривать.

Руваэн протянул на ладони нечто отполированное, бесцветное, похожее на алмаз величиной с кулак. К предмету прилипли несколько ниточек мха. Взглянув на эльфа, Хелм вопросительно поднял брови.

– Магический кристалл. Используется человеческими магами, – скучно сказал Руваэн.

– Верховными Чародеями, – мрачно поправил его Хелм. – Как он к вам попал?

– Мы нашли его в лощине недалеко отсюда, – пояснил другой эльф, указывая в лесной полумрак.

– Один из ваших людей прячет его в мох, – сказал Руваэн, – когда не пользуется им.

Хелм Стоунблейд протяжно вздохнул:

– Итак, возможно, им известны все наши планы, и сейчас они смеются над нами.

Эльфы молчали. Руваэн осторожно положил кристалл в натруженную руку рыцаря и, коснувшись его плеча, сказал:

– Мы подождем там, среди деревьев… на случай если понадобимся тебе.

Хелм кивнул, не отводя взгляда от кристалла. Затем он задумчиво посмотрел в сторону леса. Кто чаще всего отходил в ту лощину, чтобы облегчиться?

Его усталое лицо стало суровым. Спрятав находку за пазуху, Хелм повернулся и что-то отрывисто произнес. Один из его людей, разделывавший неподалеку оленя, посмотрел на него. Их взгляды встретились. Хелм кивнул. Человек повернулся и в свою очередь издал тот же отрывистый звук.

Вскоре они собрались все вместе: примерно дюжина рыцарей, которых он привел с собой в самое сердце Высокого Леса. Все, кто еще осмеливался поднять свой меч против Верховных Чародеев. Прибившиеся к тонкому щиту эльфийской тайны, они составляли для лесного народа передовую линию, не давая топорам дровосеков безнаказанно вырубать аталантарский лес.

Магия эльфов прикрывала их от правящих чародеев, но плохо подходила для волшебных сражений. Тем не менее Верховные Чародеи не заходили в Высокий Лес так далеко. Это давало Хелму время подготовить восстание, которое, возможно – если боги захотят, – свергнет правление чародеев и сделает Аталантар, который он так любил и за который так давно сражался, вновь счастливым. Они воевали по ночам, делая быстрые вылазки и исчезая обратно в чащу леса – или погибая в буре заклинаний. А годы брали свое, и Хелм все больше падал духом: Аталантар его юности медленно таял.

Суровые зимы и погибшие друзья ожесточили его и научили терпению. И вот теперь этот кристалл многое менял. Если Верховные Чародеи знают их количество, имена, планы, расположение лагерей, то дальше медлить нельзя, иначе все напрасно… Если, конечно, они рассчитывают на что-то большее, чем братская могила и корм для волков.

С каменным лицом он молча ждал, пока Ановиир – самый неугомонный из его людей – не спросил:

– В чем дело-то, Хелм?

Все так же не говоря ни слова, Хелм повернулся к Халидару, держа в руке магический кристалл. Побледневший Халидар вскочил и хотел убежать, но, вдруг задохнувшись, отшатнулся обратно к Хелму. Старый рыцарь не шелохнулся, когда предатель медленно соскользнул вниз по его груди и повалился на землю. Кинжал Ановиира торчал из горла Халидара как раз под искаженным ртом. Хелм наклонился и, молча вытащив его, обтер и вернул хозяину. Халидар всегда был быстрый… но Ановиир всегда опережал его. Хелм поднял руку с кристаллом вверх так, чтобы всем было видно.

– Верховные Чародеи следили за нами, – решительно сказал он. – Возможно, не один год. – Со всех сторон его окружали бледные лица. – Руваэн, – спросил Хелм, не опуская кристалл, – можем ли мы как-то использовать его?

Когда зазвучал тихий мелодичный голос, некоторые из его людей невольно подняли взгляды, хотя они уже давно привыкли, что, кроме листьев и ветвей, ничего не увидят.

– Если его правильно использовать, то можно выжечь мозг одному Верховному Чародею.

Вокруг послышался одобрительный шум. Хелм подбросил кристалл прямо вверх, в ветви над головой, и тот не упал обратно. Хелм оглядел своих людей. Грязные, с хмурыми взглядами, вооруженные как наемные охранники, которых наняли толстенькие коротышки-купцы, чтобы придать величие своему каравану. Они смотрели на него, осунувшиеся и угрюмые. Хелм любил их всех. Если бы у него было еще клинков сорок таких, как эти, он бы отвоевал себе кусочек нового Ата-лантара – с Верховными Чародеями или без. Но у него их не было. Сорок клинков слишком мало, подумал он, во всяком случае на первое время. Нет, теперь их, пожалуй, надо сорок один.

– Спокойно, рыцари, – неожиданно из деревьев над ними раздался мелодичный голос Руваэна. – Приближается человек, который будет говорить с вами. Он не причинит вам вреда.

Вздрогнув от неожиданности, Хелм посмотрел вверх. Эльфы никогда не терпели, чтобы другие люди заходили так далеко в их лес… Что-то возникло за ближайшим деревом. Ановиир увидел это одновременно с Хелмом и предостерегающе зашипел, подняв меч. Призрачная фигура сделала шаг вперед, и магическая дымка рассеялась.

От изумления у старого рыцаря открылся рот.

– Рад нашей встрече, Хелм, – произнес голос, который он не надеялся услышать когда-либо снова.

Его так долго не было ни видно, ни слышно… наверняка парень погиб: может, от руки какого-нибудь Верховного Чародея, может, как-нибудь еще… но нет… Проглотив подкативший к горлу ком, Хелм пошатнулся и опустился на одно колено, протягивая незнакомцу свой меч. Среди его людей послышались удивленные возгласы.

– Кто это такой, Хелм? – резко спросил Ановиир, подняв меч и пристально глядя на худощавого горбоносого пришельца. Только чародей или кто-нибудь из верховных жрецов мог вот так просто выйти из пустого воздуха.

– Встань, Хелм, – негромко сказал Эльминстер, опуская руку на плечо старого рыцаря. Тот поднялся и, повернувшись к своим людям, сказал:

– Опуститесь на колени те, кто считает себя истинным рыцарем Аталантара… ибо это Эльминстер, сын Элтрина, последний свободный принц королевства!

– Из Верховных Чародеев? – спросил кто-то с сомнением.

– Нет, – негромко сказал Эльминстер. – Маг, которому нужна ваша помощь, чтобы уничтожить Верховных Чародеев.

Они смотрели на него и не двигались. Но вот один за другим, подгоняемые яростным взглядом Хелма, преклонили колено.

Эльминстер подождал, пока последнее колено – Ано-виира – коснулось покрытой листьями земли, и сказал:

– Подниметесь, вы все. Сейчас я принц ничего, и мне нужны союзники, а не придворные. По-моему, я достаточно научился, чтобы победить любого Верховного Чародея, но я также узнал, что когда кому-нибудь из них приходится туго, он зовет на помощь другого… и буквально через пару мгновений передо мной могут оказаться десятка четыре Верховных Чародеев.

Послышались безрадостные смешки. Рыцари невольно подались вперед. На их лицах Хелм увидел то же, что почувствовал сам: впервые за долгие годы появилась реальная надежда.

– Сорок Верховных Чародеев – это слишком много для меня, – продолжал Эльминстер, – и слишком много наемников ищут меня по их приказу. Недавно эльфы согласились сражаться на моей стороне, чтобы навсегда очистить Аталантар от Верховных Чародеев… Еще союзников я надеюсь найти в Хастарле.

– В Хастарле? – вздрогнув, отрывисто спросил Ановиир.

– Вот именно… в ближайшем будущем я собираюсь атаковать Аталгард. Все, чего мне не хватает, – это немного верных клинков. – Он оглядел небритых, покрытых шрамами воинов. – Вы со мной?

Один из рыцарей поднял взгляд суровых глаз:

– Откуда нам знать, что это правда? Или что твоя магия достаточно сильна, чтобы не подвести нас, когда мы окажемся в ловушке и не останется путей к отступлению?

– Я тоже так думал, – раздался сверху голос Руваэна, – и потребовал, чтобы этот человек доказал, что он может. Не так давно, вернее, сегодня он убил двух Верховных Чародеев. И рядом с ним сражается еще один маг. Так что не бойтесь, их магия не подведет.

– И послушайте, вы, – резко прибавил Хелм, – я знаю принца с того самого дня, когда дракон королевского мага уничтожил его родителей, и он дал клятву – совсем еще мальчишкой, – что придет день и он увидит всех Верховных Чародеев мертвыми.

– Этот день пришел, – невозмутимо сказал Эльминстер. – Так могу я положиться на последних рыцарей Аталантара?

Люди заговорили все одновременно, некоторые неловко переминались.

– Если можно, – со смущением в голосе обратился Ановиир, – один вопрос… Как ты нас защитишь от заклинаний Верховных Чародеев? Я радуюсь, что появилась возможность срубить несколько чародеев и их наемников, но как подобраться к ним настолько, чтобы воспользоваться этой возможностью?

– Рядом с вами пойдут сражаться эльфы, – снова раздался голос Руваэна. – Наша магия прикроет вас, насколько возможно. Уж мы-то постараемся, чтобы вы смогли встретиться с нашими общими врагами в рукопашном бою.

Со всех сторон послышался одобрительный гул голосов, но Хелм поднял руку, чтобы все замолчали.

– Я поведу вас в бой, но сейчас пусть каждый подумает и свободно сделает свой выбор… Смерть также очень вероятна, какие бы высокие слова мы ни говорили здесь. – Старый рыцарь плюнул на листья у своих ног и прибавил: – И еще вот о чем подумайте: смерть все равно настигнет нас, даже если мы скажем «нет» и будем продолжать трусливо прятаться в лесу. Вы знаете, что Верховные Чародеи уничтожают нас поодиночке… вспомните Рендола, Танаска – всех наших, погибших от их рук… Пройдет совсем немного времени, и наемники в поисках нас будут рыскать по Высокому Лесу, обыскивая каждую пещеру и прочесывая чащу, куда бы мы ни убежали. За лето, ну, самое большее, за два они перебьют нас всех. Жизни мы теряем в любом случае, так почему тогда не потратить их с пользой – превратиться в меч, который действительно способен унести с собой жизни одного-двух Верховных Чародеев?

Многие согласно закивали и подняли мечи. Хелм со спокойной улыбкой, в которой, однако, совсем не было радости, повернулся к Эльминстеру.

– Приказывай нам, принц, – сказал он. Эл окинул рыцарей взглядом.

– Вы со мной? – просто спросил он. Все закивали и дружно ответили:

– Да!

Эльминстер подался вперед:

– Сейчас надо, чтобы вы отправились в Хастарл – небольшими группами или даже по двое, но не все вместе. Иначе привлечете к себе внимание или вас убьет какой-нибудь бдительный Верховный Чародей. За городской стеной у самой реки есть яма, где сжигают мусор и тела повешенных. Купцы часто разбивают свой лагерь неподалеку. Собирайтесь там в ближайшие дни и разыщите меня или человека, который представится вам Фарлом. Оденьтесь как купцы. У эльфов есть мятное вино, его можно взять как товар. – Эл усмехнулся и сухо прибавил: – Только постарайтесь не упиться.

На этот раз послышался самый настоящий смех, глаза рыцарей горели огнем.

– Сейчас как раз из лагеря у Хелдона в восточные укрепления отправляется продовольственный обоз, – возбужденно объяснил Хелм. – Мы все спорили, нападать ли на него… А теперь все ясно – можно будет раздобыть одежду, лошадей, вьючных животных и повозки!

– Отлично, – сказал Эльминстер, понимая, что не сможет их остановить, даже если бы захотел. В глазах рыцарей горела жажда битвы. Зажженное им пламя будет гореть до тех пор, пока они – или Верховные Чародеи – не погибнут все до одного. Снова послышались энергичные крики одобрения. Хелм подождал, пока все рыцари не повернутся к нему, и выхватил свой старый меч.

– За Аталантар, за свободу! – прокричал он, и его голос зазвенел среди деревьев. Двадцать клинков сверкнули в ответ, и, неровным хором подхватив его слова, рыцари с обнаженными мечами побежали под предводительством Хелма на юг.

– Благодарю, Руваэн, – сказал Эльминстер, обращаясь к листьям над головой. – Присмотришь за ними, ладно?

– Конечно, – ответил мелодичный голос. – Эту битву ни один эльф или человек, верный Аталантару, не должен пропустить… И нам надо быть настороже все время, на случай если среди рыцарей окажутся еще предатели.

– Согласен, – рассудительно сказал Эльминстер. – Я не думал об этом. Хорошо, что ты сказал. Я пошел.

Взмахнув рукой, он исчез.

Два эльфа вышли из деревьев, чтобы убедиться, что костер, на котором рыцари жарили мясо, правильно затушен. Посмотрев на юг, Руваэн покачал головой и поднялся на ноги.

– Какие они все поспешные, – сказал другой эльф, тоже покачав головой. – Нет ничего хорошего в такой спешке.

– Совсем ничего, – согласился Руваэн, – но именно они, со своей горячностью и непомерным размножением, будут править этим миром до скончания наших дней.

– Интересно, во что тогда превратятся королевства? – мрачно спросил другой эльф, глядя в ту сторону, где исчезли люди.

* * *

Через восемь дней в золотом свете заходящего солнца на ветвях низкорослого дерева у самой стены Хастарла появились две вороны. На миг ветви прогнулись под их тяжестью и вдруг выпрямились, свободные. Два паука сбежали по шероховатому стволу дерева и через трещину в стене забрались в нужную им таверну.

Этот винный погребок на самой окраине города днем всегда был немноголюдным, и хорошо, потому что оба паука пробрались в затхлый угол, разошлись на приличное расстояние… и вот уже там стояли лицом друг к другу две полные низенькие старушки с лицами испещренными оспинками. Они оглядели друг друга – убранные в узел седые волосы, обветшалая одежда, мешковатые полные тела – и, не сговариваясь, подняли руки, чтобы почесаться.

– Ну надо же, ты самая красивая красавица, моя дорогая, – дрожащим голосом насмешливо произнес Эльминстер.

Мириала потрепала его по щеке и хихикнула:

– Ой, это самое приятное, что можно услышать от тебя, дорогуша.

Они неторопливо поковыляли вдоль винного погреба, направляясь к лестнице, ведущей в конюшню.

* * *

Селдинор Стормклоук сидел у себя в кабинете. Вокруг него на полках стояли толстые книги. У Селдинора был хмурый вид. Уже два дня, как он волшебным образом пытался пересадить потрескавшиеся порванные губы человеческой женщины еще неоконченному голему, стоявшему перед ним. Губы – это все, что осталось от последней девушки, которую он приказал схватить и доставить для своих развлечений. Он мог заставить их срастись с фиолетово-серой отекшей плотью вокруг дыры, куда он поместит зубы, да, это он мог… Проблема заключалась в том, как заставить их снова двигаться должным образом, но по его воле. Почему у него не получается то, что столь успешно получалось всегда? Что она прокляла?

Вздохнув, Селдинор убрал ноги со стола и вскочил с кресла. А если трясучее заклинание обрушить так, словно он пронзает молнией? Ну что ж, можно попробовать. Вскинув руки, он начал с уверенностью долгой практики произносить сложные сочетания звуков.

Вспыхнуло сияние. Чародей подался вперед, чтобы посмотреть, как губы прилепились к сырой жилистой плоти головы без лица. Селдинор скупо усмехнулся, вспоминая последний раз, когда он видел этот трепет… Девушка умоляла пощадить ее жизнь…

Он обрушил свое особенное заклинание, то самое, наделившее голема разумом его близкой подруги, которой он отрубил руки и ноги, приготовив ее таким образом прошлой ночью. Подвешенная в клетке, она мгновение беспомощно смотрела на него в немом ужасе, и, когда заклинание забрало ее разум, свет померк в ее глазах. Теперь, если он все сделал правильно, то наконец-то…

Губы шевельнулись на пустом по другой причине лице, сложились в улыбку, на которую восторженно ответил Селдинор, и выдохнули:

– Хозяин!

С ликующим видом стоял Селдинор перед големом.

– Да? Ты знаешь меня?

– Довольно хорошо, – последовал свистящий, дышащий жизнью ответ, – довольно хорошо.

С пугающей скоростью руки голема взметнулись к его горлу. Селдинор судорожно пытался сплести заклинание. Ему не хватало воздуха, но хватило времени, чтобы в последнюю секунду заметить, как на пустом лице голема возник магический глаз, подмигнувший ему. И тут голем сломал, как сухую ветку, шею чародея, а затем, выпустив на миг всю свою необузданную силу, сорвал его голову с плеч в кровавом дожде смерти…

* * *

Старые, мудрые глаза смотрели, как по кабинету плывет голова Селдинора. Довольная улыбка появилась на губах их хозяина. Он провел рукой, отпуская видение в магическом кристалле, и отошел в сторону. Теперь, когда заклятый враг погиб – и так живописно, – пришло время предупредить всех о нависшей угрозе.

Усмехнувшись, он прошептал слово, чуть отодвинувшее охранные молнии, и взялся за круглую ручку наверху массивной деревянной лестницы При его прикосновении ручка качнулась, открываясь. Из тайника он вытащил два жезла и через рукава сунул их в ножны, пришитые к нижней тунике. Еще он извлек маленький сложенный кусочек ткани и осторожно развернул его. Поместив себе на голову получившуюся шапочку, усыпанную крошечными драгоценными камнями, чародей вернулся к магическому кристаллу и, стоя над ним с закрытыми глазами, сосредоточился. В сетке драгоценных камней заискрились малюсенькие пятнышки света.

Драгоценные камни вспыхнули, когда старик беззвучно произнес несколько слов и начертал в воздухе невидимые знаки… Шапочка медленно растаяла. Когда она полностью исчезла, чародей открыл глаза. Его зрачки стали безжизненными и ярко горели красным.

Глядя вдаль невидящим взглядом, старик проговорил в магический кристалл:

– Ундарл. Илдрин. Малантор. Аларашан. Бриост. Чантларн.

При звуке имени в воздухе над его головой появлялось изображение. Подняв глаза, он увидел, как шесть магов подошли к своим магическим кристаллам и возложили на них руки. Теперь они были его слугами. Чародей медленно и холодно улыбнулся: магия его короны подчинила себе волю всех этих чародеев.

– Говори, Итболтар, – тут же сказал один из них.

– Что случилось, Старейший? – с большим уважением спросил другой.

– Соратники, – тихо начал он, затем прибавил: – Ученики. – Никогда не повредит напомнить им. – Нам угрожают два мага-чужака.

В его сознании возникли образы молодого горбоносого человека и высокой стройной женщины с темными глазами.

– Два? Мальчишка и женщина? Старейший, у тебя что, старческое слабоумие началось? – с упреком спросил один из чародеев.

– Спроси себя, мудрый молодой маг, – тихо сказал Итболтар, тщательно подбирая слова, – где теперь Сел-динор? А Тарай? А Кадельн? А затем еще немного подумай.

– Кто эти двое?

– Может быть, наши соперники из Калимшана или ученики Тех, Кто Исчез из Нетерила, улетевшие далеко на юг… хотя пару раз я видел эту женщину, разъезжавшую верхом по землям к западу отсюда.

– Этого мальчишку я видел, – вдруг вспомнил Бри-ост, – в Нартиле… и думал, что его убили.

– А теперь они убивают нас, одного за другим, – вкрадчиво сказал Итболтар. – Не ирония ли это судьбы, Чантларн? Надо объединиться против них, иначе кто-то еще из наших умрет.

– Ой, Старейший, еще один поход в защиту королевства? – раздраженно спросил Малантор. – Неужели нельзя подождать до завтра?

Все увидели, как он, взглянув через плечо, кому-то улыбнулся.

– Опять развлекаешься с ученицей, Малантор? – прорычал Бриост.

Малантор сделал неприличный жест и отошел от кристалла.

– Хорошо, до завтра, – быстро сказал Итболтар, – тогда и поговорим. – Тряхнув головой, он прервал связь. Когда все его ученики, некогда полные стремления подчинить мир своей воле, успели стать такими безхребет-ными, потворствующими себе тупицами? Да, они всегда были безрассудны и высокомерны, но теперь…

Он пожал плечами. Возможно, что уже завтра они поймут свою ошибку, если эти два чужака не перестанут истреблять их. Во всяком случае, теперь с помощью короны он сможет заставить Верховных Чародеев Аталантара вступить в бой. Врагам не удастся застать слишком многих из них в одиночку или ничего не подозревающими. И никто из этого считающего себя богами отродья, вышедшего из могил нетерильских архимагов, не может надеяться на победу. Ничто не сравнится с магическим могуществом сборной Верховных Чародеев Аталантара. А боги, которым полагается интересоваться Королевством Оленя, не очень-то помогают ему сегодня.

* * *

– Да, – тихо сказал Эл. – Вот сюда, в этот дом.

Браэр и другой эльф молча кивнули и, приблизившись к Эльминстеру, коснулись его плеч. Превращаясь в призрака, он услышал, как они тихонько бормочут заклинания прикрывающей магии, более мощной, чем вся известная ему.

Теперь только эльфы могли слышать его, поэтому он поблагодарил их перед тем, как проскользнуть к окну внизу по залитой лунным светом крыше. В поле магического зрения сверкнул один-единственный амулет, но обычные глаза увидели больше: капкан, который Фарл раздобыл еще в дни их знакомства. Над подоконником к веревке-ловушке был подвешен тяжелый большой мясницкий нож. В призрачном обличье Эльминстер проплыл мимо него в комнату. Не задумываясь, он тут же по привычке встал сбоку от окна, чтобы лунный свет не выдал его и чтобы в него не попали пропитанные снотворным дротики, стрелявшие, когда кто-нибудь ступал на половую доску под подоконником.

Эльфы сделали его невещественное обличье совершенно невидимым. Эльминстер проплыл через комнату на звук знакомого храпа, долетавшего из-за задернутого балдахина. Столь большой кровати Эльминстер никогда еще прежде не видел. От такой расточительности принц вскинул брови. Фарл определенно преуспевал.

Сразу за балдахином протянулась еще одна сигнальная веревка. Проскользнув мимо нее, Эл удобно устроился в ногах кровати. В теплой ночи спящие сбросили с себя покрывала и лежали раскрытые. Фарл – на спине, одной рукой по-хозяйски обняв миниатюрную женщину, свернувшуюся калачиком рядом с ним, – Тассабру. Несколько мгновений Эльминстер смотрел на нее. Ее красота, неженский ум и доброта всегда волновали его. Но… мы всегда выбираем, и он сам выбрал свою жизнь. По крайней мере, она нашла свое счастье с Фарлом, а не умерла от кинжалов Когтистых Лап Ночи.

Хотя, конечно, благодаря ему и она, и Фарл еще встретятся со смертью. Вздохнув, Эльминстер произнес слово, позволившее им видеть и слышать его, и тихо сказал:

– Рад нашей встрече, Фарл. Рад нашей встрече, Тасс. Храп Фарла тут же прекратился, и Тасс мгновенно проснулась. Ее рука скользнула под подушку за кинжалом, который непременно должен быть там, как знал Эл.

– Успокойтесь, – сказал Эльминстер. – Я не причиню вам вреда. Это Эладар. Я пришел умолять вас спасти Аталантар.

К этому времени Фарл тоже проснулся. Широко открыв рот, он сел в постели. Тассабра подалась вперед, стараясь получше разглядеть их ночного гостя.

– Эладар! Это и правда ты! – Она ринулась вперед, чтобы обнять Эла, и, пролетев насквозь его призрачное обличье, приземлилась на локтях в изножье кровати. – Что такое?

– Похоже, это всего лишь изображение, – сказал ей Фарл, сжимая в руке кинжал. – Эл, это в самом деле ты?

– Конечно, в самом деле я, – ответил ему Эльминстер. – Если бы я был Верховным Чародеем, я бы не сидел здесь.

Тассабра прищурилась.

– Так ты теперь чародей? – Она снова протянула к нему руку, и рука прошла сквозь него. – А где ты сейчас?

– Здесь, – сказал ей Эльминстер. – Видишь ли, я теперь что-то вроде мага и принял это обличье, чтобы миновать все ваши… э-э, весьма дружелюбные ловушки.

Тассабра всплеснула руками.

– Эл, если ты и вправду здесь находишься, – строго сказала она, – сейчас же стань таким, как раньше. Я хочу обнять тебя! Но как я могу поцеловать тень?

Эльминстер улыбнулся:

– Ладно. Только для твоей же безопасности прекрати просовывать сквозь меня руки.

Тасс немного отодвинулась, а он произнес несколько слов и стал обычным. Молодая женщина нетерпеливо заключила его в свои объятия. Фарл обнял их обоих.

– Видят боги, я скучал по тебе, Эл, – хрипло сказал он. – Никогда не думал, что увижу тебя снова.

– Где ты был? – спросила Тассабра, ее тонкие пальцы коснулись его рта и волос, замечая, что годы изменили его.

– Бродил по всему Фэйруну, – ответил Эл, – и много учился магии, чтобы уничтожить Верховных Чародеев.

– Ты все еще надеешься, что это удастся?..

– До третьего рассвета, – ответил Эльминстер. – Если вы поможете мне.

Они оба удивленно посмотрели на него.

– Каким образом? – нахмурившись, спросил Фарл. – Большую часть времени мы проводим стараясь случайно не попасть под жестокую руку Верховных Чародеев. У нас нет надежды выстоять, если хоть один из них специально поглядит в нашу сторону.

Тассабра рассудительно кивнула.

– Эл, мы здесь неплохо устроились, – сказала она. – Когтистых Лап Ночи больше нет. Ты оказался прав: за их спиной в самом деле стояли Верховные Чародеи. Теперь мы вместе возглавляем Бархатные Ручки. Разумное размещение наших капиталов и торговля приносят нам больше монет, чем мы когда-либо получали, проскальзывая по ночам в окна домов.

Эльминстер мысленно связался с Браэром и узнал, что его снова прикрывают магией. Прежде чем его внимание вернулось к парочке перед ним, он уловил от другого эльфа оценивающее «милая девушка».

– Вы видите меня сейчас? – спросил Эл. Фарл и Тасс отрицательно замотали головами. – Так вот, вы и коснуться меня не можете – даже с помощью заклинания, – объяснил им Эльминстер. – У меня могущественные союзники. Своей магией они могут прикрыть и вас, как защищают сейчас меня. Тогда можно красть у Верховных Чародеев и убивать их, совсем не боясь.

Фарл напрягся, его глаза загорелись.

– Совсем-совсем? – Но он тут же прищурился. – Но кто такие эти союзники?

Эльминстер мысленно спросил Браэра: можно?

Позволь, мы сами, пришел дружелюбный ответ. В следующий миг позади него зашуршали занавеси балдахина. Тасс затаила дыхание, рука Фарла потянулась к мечу, спрятанному под покрывалами.

Еще до того как раздался мелодичный голос Браэра, Эл понял, что оба эльфа появились у него за спиной.

– Простите это вторжение, хозяин и хозяйка, – сказал эльф. – Нам не свойственно вторгаться в чужие спальни, но мы чувствуем, что очень важно, чтобы вы поняли, насколько реальна сейчас возможность освободить королевство от Верховных Чародеев. Если бы вы сражались рядом с нами, мы сочли бы это за честь.

Эл увидел, как заморгали его старые друзья. Наверное, эльфы тут же исчезли. Было слышно, как снова опустились занавеси. Тасс с усилием закрыла рот.

– За честь? – удивленно спросил Фарл. – Эльфы сочли бы за честь сражаться рядом с нами?

– Эльфы, – пробормотала Тассабра. – Настоящие эльфы!

– Конечно настоящие, – с улыбкой подтвердил Эльминстер. – И с их магией мы сможем победить Верховных Чародеев.

Фарл затряс головой:

– Я хочу… о боги, как я хочу! Но… все эти наемники…

– Вы будете сражаться не одни, – сказал им Эльминстер. – Рядом с вами, когда дело дойдет до открытой битвы, будут рыцари Оленьего Трона.

– Ух ты, пропавшие рыцари Аталантара. – У Тасс захватило дух.

Фарл все еще не мог поверить.

– Они жили в легендах моего детства! Я… все это похоже на сон… ты правда собираешься… – Он снова потряс головой, чтобы прояснить мысли, и спросил: – Как тебе удалось собрать вокруг себя эльфов и рыцарей?

– Они верны Аталантару, – тихо сказал Эл, – и откликнулись на зов его последнего принца.

– Кто этот принц?

– Я, – твердо сказал Эл. – Эладар Темный, он же Эльминстер, сын принца Элтрина. Я – принц Аталантара.

Фарл и Тасс уставились на него. Фарл с дрожью сглотнул застрявший в горле ком.

– Я не в силах поверить этому, – прошептал он, – но, о боги, как хочется! Неужели мы сможем пожить свободными и нам не придется дрожать от страха и кланяться чародеям по всему Аталантару…

– Мы согласны, – решительно сказала Тассабра. – Рассчитывай на нас, Эл… Эладар. Принц.

Фарл уставился на нее.

– Тасс! – зашипел он. – Ты что такое говоришь? Нас же убьют!

Тассабра взглянула на него.

– Ну и что, если убьют? – тихо спросила она. – Да, мы кое-что нажили здесь… но это добро пропадет в мгновение ока при первом же капризе любого Верховного Чародея.

Она поднялась на ноги. Лунный свет осветил ее обнаженное тело, но достоинство окутывало ее, как прекрасное платье.

– Более того, – продолжала она, – этим мы заплатим за все содеянное… Фарл, хоть раз в жизни я хочу почувствовать себя честной и свободной! И совершить что-нибудь такое, что люди будут ценить всегда, чтобы ни случилось! Такое, что… имеет значение. Другого случая нам не выпадет.

Она выглянула в окно и замерла, увидев, что эльфы стоят на соседней крыше, и даже вроде всхлипнула, когда они, приветствуя, помахали ей. Чувствуя, как гордо поднимается в ней сердце, она торжественно помахала им в ответ и вдруг резко отвернулась от окна.