Текст книги "Любовь и Вера"

Глава19. Крым

Первый день своей поездки – граф Константин Георгиевич вместе с Сашей и её дочкой гостили у Правителя Юга России. Этикет обязывал, хотя бы день, провести с хозяином благодатных мест Крыма в его столице – Симферополе. Было много бесед с разными людьми, был бал в честь приезда Правителя Востока России и конечно же торжественный ужин. После него мужчины уединились, и Константин Георгиевич смог подробнее рассказать хозяину об удивительном старике, способного лечить буквально взглядом; ибо Правителю Юга очень не терпелось узнать об этом – непосредственно от Константина Георгиевмча. Рассказал граф: и о возрождении утраченной веры в высшие силы, действенность которых, так явственно смог продемонстрировать людям Савелий. Поведал граф и о том, – что люди, втайне от Савелия, величают его чуть ли не Богом, а главное, что для укрепления веры и духа, стали строить монастыри, а вскоре – будут возведены храмы в городах, а на всё это, скорее всего, будет получено и императорское благословление и совсем скоро, буквально на днях, его привезёт из Москвы сам Савелий.

Саша понимала, что все эти беседы очень важны для мужчин, но ей очень хотелось увидеть Крым и море. Ведь говорят: что Крым такой прекрасный, что не влюбиться в него с первого взгляда, если хоть раз там побывал, просто невозможно; а море такое большое и тёплое, что из него вылезать совсем не захочется, наверное, никогда. Ей, пока, в своей жизни больше озер и рек ничего так и не довелось увидеть.

Наконец, все подобающие церемонии были закончены и принимающий их Правитель Юга предложил личную охрану на всё время пребывания гостей в Крыму, на что – граф дал вежливый отказ, ссылаясь на своё инкогнито и на некоторое знание полуострова, оставшееся со времён юношества; когда Константин вместе с родителями каждое лето проводил в Крыму. Радушный хозяин, скрепя сердце, согласился с гостями; уповая на южную пословицу, гласящую о том, что гость всегда прав, но всё же настоял на личном автоботе-вездеходе; который сможет доставить путешественников в любую точку полуострова с максимальным комфортом и безопасностью. Графу пришлось согласиться, ибо этот отказ – хозяин категорически не принимал, и скорее всего счёл бы как оскорбительный. Уютно устроившись в большой машине, путешественники отправились на поиски приключений.

– Саша, вы бы хотели вечно оставаться молодой, здоровой и красивой, а в добавок ко всему быть бесконечно счастливой в любви? – иронично глядя на собеседницу, спросил граф.

– Разве можно найти на свете женщину, не пожелавшую себе такого подарка судьбы? – вздохнув, вопросом на вопрос ответила Саша.

– Тогда позвольте вам преподнести сей царский, если не сказать даже божественный подарок! Отправляемся в одно из райских и волшебных мест Крыма, в ущелье Хапхал, к водопаду Джур-Джур, – таинственным голосом произнёс Константин Георгиевич.

– Как вы сказали? Джур-Джур? Какое забавное название! – рассмеялась Саша.

– Говорят, что в переводе с одного из древних языков – это означает «журчащий», ответил, продолжая улыбаться своим спутницам граф.

Автобот без проблем нашёл искомую жемчужину Крыма и троице путешественников предстояло ещё пройти пешком небольшое расстояние, под сенью вековых деревьев, дающих рассеянный свет, защищающий от палящих южных лучей солнца. Находиться в горячий полдень в приятной прохладе было особенно приятно.

– А сто это, так сумит? – недоумённо спросила Маша, вертя головой в разные стороны, пытаясь найти источник шума.

– Это водопад, мы скоро подойдём к нему поближе, и ты всё сама увидишь, Машенька, – ответил граф.

– Мне тоже, Маша, ни разу в жизни не приходилось видеть водопад, но давай вместе немного потерпим. Хорошо? – спросила Саша.

– Холосо, мама, ведь нам не долго надо есё идти, плавда?

– Конечно, Машенька, это совсем не долго; ещё немного и мы всё увидим сами! – ответил за Сашу Константин Георгиевич.

Спустя полчаса очень неторопливого похода, вся троица остановилась, пораженная открывшейся красоте: с известнякового уступа, с огромным шумом падал в глубокий котлован бесконечный, плотный поток воды. Бурлящие воды закручивались, образуя белесые завихрения и с шумом текли по реке дальше. Миллиарды мельчайших капелек воды яркой радугой искрились под солнечными лучами, пробивающимися через высокие кроны вековых деревьев.

– Класиво, – завороженно глядя на водопад, нараспев произнесла Маша.

– Здорово! – радостно откликнулась Саша. – А вы, Константин, наверное, здесь уже бывали раньше?

– Да, в детстве, когда ещё были живы мои родители, – с лёгкой грустью ответил граф.

– Ой, извините, мне надо было сразу догадаться! – сконфузилась Саша.

– Да, ничего, Сашенька, уже как-то притупилась боль. Это было очень давно. Да что мы всё о грустном, смотрите: какая вокруг красотища! А здесь какая-то девушка ещё и очень хотела оставаться вечно молодой и привлекательной? – спросил граф, переведя разговор на другую тему и лукаво посмотрел на Сашу.

– Было дело! – в тон ему ответила Александра. – Что-то я сомневаюсь в возможность таких чудес в этих чудесных местах! – закончила предложение Саша и рассмеялась над своим каламбуром.

– А вот и бывают чудеса в чудесных местах! Правда, Маша? – рассмеялся в ответ граф.

– Совсем плавда! Мне об этом в скасках ситали! – уверенно и серьёзно ответила Маша, чем ещё больше развеселила взрослых.

Саша и Константин смеялись и, не отрываясь, глядели друг на друга. Маша сначала серьёзно посмотрела на обоих, а потом и сама развеселилась. Константин подхватил девочку на руки и стал кружить заливисто смеющегося ребёнка, а когда граф остановился, она обняла его за шею, поцеловала в щёку и, серьёзно глядя в его глаза, спросила: «А ты будесь моим папой?». Константин от неожиданности перестал смеятся и глядя в глаза Саши ответил: «Конечно буду, если твоя мама не будет против, такого папы, как я!».

– Мама сагласится, ведь плавда, мама? – радостно закричала Маша.

– Ну, что вы мне такие вопросы задаёте, Маша, сговорились что ли? – сконфуженно ответила Саша и покраснела.

– А правда, Александра Савельевна, выходите за меня замуж! – опустив Машу на землю, встав на колено и взяв Сашу за руку, сказал граф.

– Мама, ты сто не сысись, сто тебя Константин Геольгиевись спасивает? – обрадовавшись стала теребить Сашу за руку дочка.

– Право, Александра Савельевна, не томите нас; мы с Машенькой ждём вашего ответа, – переглянувшись с девочкой нетерпеливо попросил граф.

– Куда мне от вас таких настойчивых заговорщиков деваться? – вздохнула Саша и смущённо улыбнулась им обоим.

– Ула, мама замусь выходит! – громко, на весь лес закричала Маша.

– Тише, ты, люди услышат! – совсем засмущалась Саша.

– Теперь уже всем людям России положено знать: что вы, многоуважаемая Александра Савельевна, стали невестой Правителя Восточной губернии России! – ещё громче, чем Маша закричал Константин Георгиевич и подхватил Сашу на руки, крепко прижимая к себе.

– А теперь быстро все очищаться от дурных помыслов и плохого настроения. Срочно всем в ванны! – крикнул граф и за руки повёл своих спутниц к ваннам молодости, любви и веры, которые располагаются недалеко от водопада Джур-Джур.

Холодные воды купели пробирали до самого сердца; Саша стучала зубами и визжала от холода, но не сдалась, и смело приняла благотворные воды, потому что она очень хотела очиститься от коросты прошлой жизни и войти в новую жизнь, – приняв очищение тела и души. Она хотела стать счастливой и любимой женщиной.

Яркое солнце, размноженное мириадами солнечных зайчиков, неугомонно скачущих по лёгким волнам тёплого моря, заставляло Сашу жмуриться от удовольствия. Солнцезащитные очки не очень помогали от яркого света, но от этого у неё не возникало никакого раздражения, а напротив – Саша буквально таяла от наслаждения. Рядом было: уютное, ласковое море, тёплое солнце, дочка Маша и её любимый мужчина. Теперь уже по-настоящему – её мужчина! И полное отрешение от суеты повседневной жизни – только отдых, а что ещё нужно для хорошего отдыха; и даже огромная масса людей, заполонившая узкий берег Черноморского пляжа не смогла испортить Саше приподнятого настроения!

– Мама, а засем в моле столько много солёной воды, её ведь неззя пить? – удивлённый голос дочки вывел Сашу из сладкой полудрёмы.

Девочка удивлённо глядела на простирающиеся до самого горизонта море. Она впервые в своей жизни увидела столько много воды; и Маша поначалу обрадовалась такому обстоятельству – ведь для питья людям надо много воды, но, когда она узнала, что вся эта вода в море солёная и её совершенно нельзя пить – она была сильно расстроена таким обстоятельством.

– На нашей планете пить нужно не только людям, но и растениям, поэтому и существует вода в морях и океанах, – разъясняла Саша дочери.

– Но она зе солёная?! Её совсем несся пить! – не переставала удивляться Маша.

– Это она в море соленая, а когда испариться и превратиться в облачко – тогда она станет не солёной, а пресной и пройдет тёплым дождичком, поливая деревья, траву и цветы. Будет снова наполнять реки.

– А соль куда денется?

– Соль останется в море.

– А если всё влемя так будет, тогда вода из моля испалиться и моля у людей не будет! А оно зе все влемя есть, понимаесь?  – возмутилась Маша и показала на огромное море воды.

– А для этого существуют реки, которые несут свои воды в море! – улыбаясь ответила мать.

– А откуда тогда вода в еське белётся? – не унималась Маша.

– Откуда, откуда – из Земли! Пошли купаться, почемучка! – рассмеялась Саша, и потрепала Машу по голове.

– Не-е, там осень много воды! Я лусе отсюда посмотлю как ты паваес! – ответила Маша.

– Ну и ладно! Придётся тогда из-за тебя и Константину Георгиевичу оставаться сегодня на берегу! Вы, не будете возражать, Константин, если я оставлю вас с Машей? Посмотрите, пожалуйста, за этим неугомонным созданием, а я совсем быстро. Никогда в жизни не плавала в настоящем море! – воскликнула Саша и умоляюще посмотрела на улыбающегося своим спутницам графа.

– Что мне с вами делать, Саша? Я, просто, не в состоянии отказать в просьбе такой прекрасной женщине, как вы! – весело ответил Константин Георгиевич и прищурив глаз взглянув на Сашу.

– Да, ладно вам, красивая! Красавиц – миллион! – рассмеялась Саша.

– Зато такая, как вы – одна на всей планете! – серьёзно глядя в глаза Саше, ответил граф.

– Я только туда и обратно, я быстро! – сконфуженно опустив глаза, Саша взмахнула рукой, указав на плещущееся море.

Саша легко вскочила с шезлонга. Её упругое, сильное, молодое, тело требовало движения. Граф невольно залюбовался ладной фигурой Саши. Она обернулась, улыбнулась Маше и Константину и легко побежала к зовущему её морю. На кромке берега остановилась, махнула рукой оставшимся на берегу и снова побежала, но уже по воде, поднимая тучу брызг.

– Плавда моя мама класивая? – спросила Маша, обращаясь к Константину Георгиевичу.

– Правда, Машенька, она самая красивая! – ответил граф.

– А ты её юбись? – девочка внимательно и требовательно посмотрела на Константина Георгиевича.

– Конечно, а как твою маму можно не любить?! – улыбнулся граф. – Она же самая лучшая на свете.

– Да! Моя мама самая луссая! – очень серьёзно ответила девочка и обернулась к морю, чтобы взглянуть на маму.

– Нам с тобою очень повезло, что у тебя такая мама, – ласково глядя на Машу, ответил граф.

– Смотлите, Константин Геольгиевись с моей мамой какой-то дядя иглает! – вдруг удивлённо произнесла девочка.

Граф обернулся и посмотрел в ту сторону, куда указывала Маша и увидел, что один из двоих рослых парней, которые до этого времени недалеко от них лениво перекидывались в карты, уже находился в море, совсем не далеко от Саши, и брызгал на неё водой; она отворачивалась, и что-то кричала хулигану, но парень не унимался, и хохоча приближался, постоянно ускорял удары ладонями по поверхности воды. Брызг становилось всё больше, но парню, видимо, надоело брызгаться, и он полез обниматься. Саша начала кричать и отбиваться от него. Граф мгновенно вскочил на ноги, крикнул Маше, чтобы она оставалась на месте и никуда не смела уходить, и бросился к Саше на помощь

Константин буквально в несколько прыжков одолел пару десятков метров до моря и поднимая тучу брызг и распугивая купающихся, понёсся на помощь Саше. Его женщина была в опасности; именно его женщина, в этот миг Константин просто не мог мыслить иначе, как такими категориями. Обидчик просто упивался своим преимуществом: и пытался схватить Сашу в охапку, пытаясь увлечь её под воду, но она отчаянно сопротивлялась, изворачивалась и, как скользкий угорь, выскальзывала из его рук. Наконец парень схватил Сашу и громко хохоча стал обнимать её, и попытался поцеловать. Она пару раз отвесила ему звонкие пощёчины, но это не успокоило хулигана, а напротив – только раззадорило и включило его охотничий инстинкт.

Константина и Сашу разделяло каких-то десять метров, и он приложил ещё больше усилий, чтобы быстрее сократить разделявшее их расстояние. Парень ухмылялся, и уже готов был прильнуть к солёным губам Саши; когда граф: со всей мощью своих тренированных кулаков обрушился на голову парня. Удар пришёлся сзади, прямо по затылку, но он был чрезвычайно сокрушителен; ибо Константин вложил в него всю бушующую в нём ярость обиды за оскорбление его любимой женщины.  Парень ещё нашёл в себе силы, чтобы обернуться и посмотреть: отчего содрогнулся окружающий мир в его глазах, но – это была его роковая ошибка. Второй удар, в лицо, он уже не выдержал и рухнул в воду, уходя ко дну. Тогда граф схватил парня за волосы и приподнял его голову над водой, чтобы тот не захлебнулся. Так, держа в одной руке голову обидчика; а другой, обнимая спасённую, всхлипывающую от обиды Сашу, он посмотрел на берег, ища глазами Машеньку: и обомлел. Девочку на руках тащил к выходу с пляжа второй парень, напарник хулигана по картам. Константина Георгиевича и парня, укравшего ребёнка – разделяло метров двести-триста моря и гальки пляжа. Вор что-то кричал недоумевающе вертящей головами публике пляжа. Видимо, объяснял что-то, изображая отца или родственника: наверное, что девочка раскапризничалась и ей пора домой. Граф понял: чтобы украсть девочку, его просто глупо и совершенно по-детски развели, отвлекая внимание от главной цели этого спектакля. От бессилия он швырнул поверженного обидчика головой о поверхность солёного моря. Парень стал захлёбываться от попавшей ему в рот воды; но вдруг резко очухался и даже сам встал на ноги, правда, изрядно пошатываясь, Всё его лицо было разбито и окровавлено, но в глазах пособника грабителя не было ни капельки страха – он молча торжествовал победу над графом.

Вечером стратоплан уносил Машеньку из Крыма в Санкт-Петербург к организаторше воровства ребёнка. Для Валерии Львовны – это была всего лишь превентивная мера защиты своего запланированного счастливого будущего.

В шикарных апартаментах, предназначенных для беззаботного и весёлого времяпрепровождения гостями южного побережья Крыма; на уютной кровати, среди тонкого шёлкового белья, в специально снятом для неё и её дочери номере, заливалась слезами, уткнувшись лицом в подушку Саша. Она лежала прямо на белоснежном покрывале: не раздеваясь и не снимая обуви, свернувшись беззащитным калачиком, а рядом сидел граф и ласково гладил её по голове. Все мыслимые и немыслимые службы были уже подняты по тревоге. Виданное ли дело: у почётных гостей Правителя Юга, а именно: у невесты Правителя Востока России, украли её собственную дочь. По меньшей мере, как сказал друг Константина Георгиевича, самые суровые условия на каторге похитителям будет обеспечены, а об организаторе похищения ребёнка – теперь уже можно упоминать в прошедшем времени.

В дверь номера осторожно постучались, Саша вздрогнула и подняла заплаканные глаза на графа.

– Может, это по поводу Маши? – всхлипывая, спросила она.

– Вряд ли, мне бы позвонили от Правителя губернии, если бы что-то стало известно о Машеньке; но пойду открою, посмотрю: кто там, – ответил граф.

За дверью оказался мальчик-посыльный. Он протянул Константину Георгиевичу розовый, запечатанный конверт.

– Вам письмо! – бодро воскликнул посыльный.

– От кого? – спросил граф, принимая послание.

– Не знаю, мне старший портье велел отнести в ваш номер, – ответил мальчик.

– Хорошо, спасибо! – произнёс граф и протянул посыльному за услугу медную кредитку.

– Благодарю вас господин, – с серьёзным видом поклонился мальчик-посыльный, развернулся и пошёл по длинному коридору гостиницы прочь.

Граф задумчиво повертел в руках конверт и вернулся в номер. Саша сидела на кровати и вопросительно смотрела на графа, утирая слёзы.

– Кто это был? – нетерпеливо спросила она.

– Какой-то мальчик посыльный принёс в ваш номер конверт, безо всяких конкретных объяснений и на самом конверте ничего не написано, – удивлённо ответил граф, протягивая конверт Саше. – Наверное, вам.

– От кого это может быть? Может по поводу Маши? – с надеждой спросила Саша, протягивая руку за конвертом.

Запечатанный розовый конверт благоухал дорогими духами и был тщательно запечатан. Саша дрожащими от волнения пальцами надорвала край конверта и извлекла из него тонкую, дорогую бумагу. На ней было напечатано обращение именно к ней, но Саша стала читать его вслух: «Уважаемая сударыня, если у Вас есть желание вновь увидеть Вашу дочь, просим Вас незамедлительно покинуть Рай-город, и вернуться вместе с Вашим отцом в деревню, и впредь: во избежание каких-либо недоразумений, вновь, не возвращаться в город. Кроме, того: настоятельно рекомендуем прекратить поддерживать всяческие отношения с графом Константином Георгиевичем Восточным! По исполнению наших указаний – Вам будет возвращена Ваша дочь; но не ранее, чем Вы прибудете в деревню, в дом отца. Поверьте, так будет гораздо лучше, как для Вас, так и для Вашей дочери и отца. Надеемся на Ваше благоразумие в этом вопросе. Ваши искренние благожелатели.» Внизу письма стояла приписка: «По поводу ребёнка не беспокойтесь. Девочка находится под тщательным наблюдением, в самых прекрасных условиях.» Саша закончила читать письмо и недоумённо посмотрела на графа. Лицо Константина Георгиевича потемнело, он посмотрел на письмо, и проронил только одно слово: «Подонки!».

Неожиданно зазвонил коммуникатор и граф недовольно, резко схватил трубку, не поздоровавшись, грубо спросил: «Что?». В трубке что-то ответили. «Ну, если Савелию это действительно нужно – выполняйте его указания, как мои!», – смягчившись к концу разговора, граф с явно выраженным удивлением на лице отключил связь.

– Что с отцом? – взволнованно спросила Саша, инстинктивно ожидая нового удара от судьбы.

– Пожалуйста не волнуйся, Саша! —постарался как можно уверенней ответить, подавляя своё внутреннее волнение граф, и осторожно присел рядом с Сашей. – С твоим отцом всё в порядке, но ему зачем-то понадобилось лететь в Санкт-Петербург.

– Это он сам звонил?

– Нет, не он. Это мой пилот спрашивал разрешения на выполнение указаний Савелия. Мне не известно, что задумал твой отец, но он сказал, что должен лететь к Машеньке в Санкт-Петербург; потому что, как он – утверждает, она его зовёт именно оттуда, – сам я до конца не понимаю: что происходит, но я уверен, что твой отец знает, что делает! – ответил граф.

– Мы же отцу ничего ещё не рассказывали об этом ужасном происшествии, – взволнованно сказала Саша и снова всхлипнула. – И почему он летит именно в Санкт-Петербург? Мы же находимся в Крыму?

– По-моему, Савелию уже не надо ничего рассказывать. Он сам откуда-то знает обо всём и даже знает: где искать Машеньку! – уверенно ответил граф, приобняв Сашу и успокаивающе стал поглаживать её по спине.

– Но откуда он может это знать? – продолжала недоумевать Саша.

– Ты его дочь, и ты должна лучше разбираться в своём отце, – ответил граф, задумчиво глядя в окно, за которым переливалось под ярким солнцем спокойное Чёрное море. – В любом случае, по-моему, нам пора ехать в Санкт-Петербург. Так что собирайся, Сашенька, поехали!

Глава20. Возвращение Маши

Савелий всю дорогу поторапливал экипаж стратоплана, он спешил к своей внучке – в его сознании постоянно стояло лицо Маши с полными от слёз глазами; и это жгло сердце старика раскалённым железом. Наконец долгий час полёта закончился и стратоплан под проливным дождём приземлился в центральном аэропорту Санкт-Петербурга. На участке лётного поля для высокопоставленных особ уже стоял автобот-такси, в ожидании своего пассажира, который не заставил себя долго ждать. Савелий сел на обитое искусственной кожей кресло и вода ручьями стекала с него на сиденье, образовывая небольшую лужу; но старик не замечал этого – мыслями он был уже с внучкой. Рядом с ним сел первый пилот стратоплана, которому Константин Георгиевич приказал неотступно следовать за старцем повсеместно, куда бы тот ни пошёл, невзирая на погоду и время суток.

– Куда едем? – отвлёк старика от раздумий первый пилот.

– Да, да! Ехать, немедленно ехать, к Маше, конечно! – машинально ответил Савелий, углубившись в размышления.

– Вы знаете, где находится девочка? – уточнил сопровождающий.

– Конечно знаю! – удивлённо воскликнул старик. – В большом желтом доме, посреди парка, на втором этаже.

– И где нам искать этот жёлтый дом? – осторожно уточнил пилот.

– Машу увезли за город; я вижу рядом с домом стоит сосновый лес; и это даже не дом, а скорее дворец и причём очень старый, в три этажа с очень многими комнатами, – погружаясь в грёзы видений, описал приметы местонахождения внучки Савелий.

– Да-а, информации не много, – задумчиво почесал подбородок пилот. – Ну, а, хотя бы, приблизительно район, где это может быть?

– Не был я ни разу ни в Санкт-Петербурге, ни в его окрестностях, поэтому и не могу точно сказать: где это находится! – рассердился Савелий, отвернулся от собеседника, и стал глядеть в окно автобота; в котором, под проливным дождём, стоял целый парк таких же на вид стратопланов, как тот – на котором прилетел Савелий.

Внезапно, притихший и расстроенный старик: вдруг ожил, просветлел лицом, и стал указывать на один из стратопланов.

– Вот он! – воскликнул Савелий, одновременно тыча пальцем в окно автобота и хлопая другой рукой по плечу сопровождающего.

– Кто он? – не понимающе спросил пилот, глядя на старика.

– Не кто, а что! Это стратоплан, на котором привезли мою внучку из Крыма в Санкт-Петербург! – радостно, будто найдя несметное богатство, закричал Савелий.

– Не понимаю, как вы это определили, но мы сейчас узнаем: чей это аппарат, – ответил пилот, набирая какой-то номер на коммуникаторе.

Савелий притих и молча, с надеждой в глазах стал смотреть на своего помощника и ждать ответа.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил старик, когда пилот закончил говорить.

– Этот стратоплан принадлежит: ревизионной службе министерства экономики и финансов, – удивлённо ответил пилот. – Может вы ошиблись, и он не имеет никакого отношения к похищению вашей внучки?

– Нет, я не ошибаюсь – это на нём сюда привезли мою внучку! – уверенно ответил старик, придирчиво разглядывая стратоплан. – И Маша прилетела на нём вместе с молодым парнем, который её обманом и увёл с пляжа, при помощи своего напарника!

– Ну, и что мы теперь будем делать? Обращаться за разъяснением по поводу похищения девочки в императорское министерство экономики и финансов?

– Зачем нам всё министерство – хватит и одного человека?! – с загадочным выражением лица ответил Савелий. – На этом стратоплане летел ещё один молодой человек, а он является близким другом организатора похищения внучки.

– Ещё не легче, и где мы его теперь будем искать? – с обречённостью на лице, спросил первый пилот.

– А зачем нам его искать – он сам уже идёт сюда, прямо к стратоплану, на котором привезли Машеньку! – радостно ответил Савелий. – У него срочная служебная командировка.

– Вы уверены в том, что это он? – удивлённо спросил пилот.

– А кто ещё из незнакомых мне людей может сейчас на аэродроме думать о Маше? – в свою очередь спросил, улыбающийся Савелий.

– Так вы можете мысли людей читать? – почему-то покраснев, спросил пилот.

– Не всё так сложно, как оно людям представляется, – отмахнулся Савелий, ибо его внимание сейчас всецело было приковано к приближающемуся к стратоплану молодому человеку.

В окне автобота был хорошо виден интересующий их стратоплан. Его дверь открылась и на поле опустился трап. К нему приближался молодой человек, в деловом костюме под широким, чёрным зонтом. Савелий с интересом посмотрел на него и оглянулся на сидящего рядом пилота.

– Давайте немного подвинемся и дадим нашему гостю местечко на сиденье рядом с нами. Мне очень хочется, чтобы он помог нам найти мою внучку, – попросил старик.

– А с чего вы взяли, что этот молодой человек захочет к нам присоединиться? – скептически взглянул на Савелия первый пилот.

– Как с чего? Он уже идёт к нам! – лукаво улыбнулся старик.

Сопровождающий Савелия взглянул в окно автобота и от неожиданности отпрянул. Прямо на него смотрели глаза молодого парня, который намеревался постучаться по стеклу их автобота: скорее всего желавшего попросить разрешение войти в салон. Первый пилот непонимающе посмотрел на старика, лукаво улыбающемуся ему в ответ.

– Не стесняйтесь, входите, князь Звонский, надеюсь, вам здесь будет уютнее, чем стоять под проливным дождём на улице, – иронично глядя на недоумевающего гостя, произнёс Савелий.

– Да-да, мне безусловно так будет удобнее, – ответил нараспев, как под гипнозом князь.

– Вот и хорошо, садитесь, и поговорим о ваших сегодняшних делах, – тихо произнёс Савелий.

– Я должен лететь с инспекцией на юг России, – монотонно ответил собеседник.

– Снова на юг? Неужели снова надо кого-то украсть, князь Звонский? – усмехнулся старик.

– Я никого не крал и не собираюсь этого делать! —повысив голос, ответил инспектор императорской ревизионной службы.

– Лично вы не крали девочку, – спокойно констатировал факт Савелий, – но за вас: это делали ваши люди, которых вы наняли для вашего грязного дела.

– Это вовсе и не моё дело! – резко ответил князь.

– А чьё тогда это дело, если оно не ваше? – заинтересовано спросил Савелий.

– Вас это никоим образом не касается! – по бабьи завизжал князь.

– Меня?! Деда собственной внучки, и не касается?! – взревел на князя щуплый старик.

Князю показалось, что над ним нависло огромное, во весь салон автобота, лицо Савелия, а под ним самим: разверзлась бесконечная пропасть с острыми, тонкими остриями металлических шипов в сумрачной глубине; а он сам вот-вот начнёт своё бесконечное, долгое падение в пропасть. От ужаса у Звонского сжалось сердце. Князь съёжился от страха и зажмурил глаза, ожидая самого худшего. Но внезапно какая-то другая, неведомая ему сила схватила его за грудки и выволокла наружу из салона под дождь, как будто князь ничего и не весил.

– Это ты, мерзавец, украл девочку? – теперь взревел над ним уже чей-то другой, не менее громовой голос. – Где моя дочь, паскуда!

Князь приоткрыл глаза и тут же снова крепко зажмурился. Буквально в считанных сантиметрах от его лица было разъярённое и мокрое от дождя лицо оппонента по назначению на место: Правителя Востока России – графа Константин Георгиевич. Так быстро и неожиданно столкнуться со своим политическим соперником и в такой неприятной обстановке, князю было совершенно не с руки. «Но, как они, так быстро смогли всё узнать? И что теперь делать мне? Дать себя покалечить, или всё-таки рассказать про Валерию Львовну?», – князь лихорадочно перебирал свои шансы выйти из создавшейся ситуации, если не сухим из воды, то хотя бы не сильно пострадавшим.

Дождь незаметно прекратился, солнце появилось в разрывах между туч, и Савелий вместе с пилотом вылезли из салона автобота-такси.

– Он не крал нашу Машеньку, этот человек помогал найти подельников, а организатором этого преступления является женщина, которую князь Звонский очень хорошо знает! – указывая кивком Константину на князя, сказал Савелий.

– Кто она? – рявкнул на Звонского граф, продолжая крепко держать его за грудки. – Кто? – ещё раз спросил граф, и хорошенько встряхнул князя.

– Уважаемый, старец, к великому моему сожалению не имею чести быть вам представленным, но вы совершенно верно говорите, что я только помогал организатору преступления сойтись с нужными людьми, и не более того! – лязгнув зубами, пробормотал князь.

– Тебя ещё раз встряхнуть, или может поговорить с тобой по-другому, чтобы ты лучше понял свою перспективу, – отводя в сторону правую руку и сжимая массивный кулак, спросил граф. – Видит, судьба, что я не могу в этой ситуации себя сдерживать и быть джентльменом, с таким подонком.

– Нет-нет, не надо! – опасливо косясь на занесённый кулак графа, скороговоркой выпалил князь. – Я всё расскажу, я правда к этому случаю имею лишь косвенное отношение. Это всё проделки княгини Валерии Львовны! Это была её идея украсть девочку; но с ребёнком, действительно, всё хорошо. Она сыта и здорова, и к ней даже приставлена няня.

– Валерия Львовна?! – озадаченно спросил граф и от удивления даже немного отпустил князя.

– Да-да, именно она и является главным организатором, – уловив изменения в поведении графа, полушёпотом, обрадованно-заискивающе заговорил князь, одновременно пытаясь высвободиться из крепких рук графа.

– Отпусти его, Константин, видишь, как он напуган? Мне кажется, он нам всё расскажет про Машеньку и без угроз, – вступила в разговор Саша, буквально впиваясь глазами в лицо князя.

– Конечно, конечно! Не только расскажу, но и покажу где находится ваша дочь! – отводя взгляд в сторону, рассчитывая на прощение матери, ответил князь.

– Тогда залезай в такси и поехали к Машеньке! – сказал граф, развернув подельника Валерии Львовны лицом к открытой двери и с силой пихнул его в салон машины. – Мне кажется, что я догадываюсь, где находится Машенька! Поехали!

Автобот действительно подъехал к знакомому графу имению, и остановился у витиеватых, имитирующих старинную ковку, ворот. Константин Георгиевич, некоторое время назад, сам подарил это роскошное имение Валерии Львовне, в дар за безмерную поддержку в трудное для него время. Он был абсолютно уверен в её искренней, крепкой дружбе и в дальнейшем, но сейчас Константину Георгиевичу было сложно определить, как ему теперь относиться к Валерии Львовне. Для графа совершенно немыслим такой кульбит её дружеского к нему расположения. Ворота имения не открывались, и видневшееся за ним здание – выглядело внешне совершенно безжизненным. Все двери были наглухо закрыты. Видимо хозяйка совершенно не ждала гостей. Машина простояла минут десять, но никакой реакции хозяев так и не последовало. Граф в раздражении взял коммуникатор, преднамеренно включил громкую связь и набрал хорошо известный ему номер. На его вызов долго никто не отвечал, затем раздался ленивый, вальяжный голос княгини: