Текст книги "Первое послание Петра"

2:11-3:7
5. Живите как народ Божий (продолжение)
Новый образ жизни

1. Идеал нового образа жизни: свобода в рабстве (2:11–17)

Возлюбленные! прошу вас, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу, 12 И провождать добродетельную жизнь между язычниками, дабы они за то, за что злословят вас, как злодеев, увидя добрые дела ваши, прославили Бога в день посещения. 13Итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, 14 Правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, – 15Ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, – 16 Как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии. 17 Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите.

Петр переходит к неожиданным и очень важным практическим выводам из только что изложенного им учения. Он стремится показать особое положение, которое занимают христиане как народ Божий, избранный Им и допущенный к самому близкому с Ним общению. Они – царственное священство, на которое Бог изливает Свою милость и любовь.

Но зачем апостолу потребовалось напоминать об их высоком положении? Конечно, он призывает их проявлять свои священнические функции прежде всего в прославлении Бога, давшего им спасение. Однако Петр преследует и иную цель – подготовить своих слушателей к служению в мире. Именно потому, что они – царственный народ Божий, они должны послужить другим. Пример Христа уже проглядывает в словах апостола, хотя Петр и не говорит об этом прямо. Иисус, знавший, Кто Он и что Ему предстоит исполнить, смог стать слугой людям. Он пришел не для того, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою за многих (Мк. 10:45). Как избранные дети света, христиане обретают свободу, которая, однако, ставит их в зависимость от своего избранничества. Они находятся в свободном рабстве у Бога. Христиане знают, что такое страх перед Богом и что значит находиться в Его присутствии. Они свободны в своей любви к братьям-христианам. Темная слепота греховного себялюбия уже не имеет власти над ними – они обрели свободу любить. Свобода также дает им возможность с уважением относиться и к неверующим как к тварям Божьим, и ко всякой власти, данной человеку.

Данный раздел послания находится в очевидном противоречии с нормами этого мира, где любой человек (или группа людей) заявляет о своих «правах» и понимает свободу как отсутствие ответственности. Апостол же говорит о такой свободе, которая покажется очень странной в наше время. Однако, как заявил Роберто Мангабейра Унгер, либеральный идеал уже отжил свой век[134]134
  Roberto Mangabeira Unger, Knowledge and Politics (Macmillan, ²1984).


[Закрыть]. Этот идеал находит свое завершение в представлении, что каждый волен делать все, что хочет. Если такая свобода и может быть сдержана какими-то принципами, они должны быть выше личностных интересов и человеческих эмоций. Но ратующий за свободу либерал не в состоянии утвердить такие независимые принципы на основании своих либеральных взглядов. Буква закона также не может считаться беспристрастной, поскольку, с точки зрения либерала, язык закона глубоко субъективен, и он будет иметь тот смысл, которым мы наделим его по своей прихоти. Если же и закон рассматривается как орудие социальной политики, то никакие независимые принципы невозможны. Александр Солженицын писал о том, что советский Уголовный кодекс 1926 года рассматривал любое действие, направленное на ослабление государственной власти, как контрреволюционное. По крайней мере, в Советском Союзе об этом говорили открыто. Если общественные ценности не основаны на том, что выходит за рамки общества, не может быть никакой истинной свободы в социальной политике.

Апостол Петр провозглашает свободу во Христе. Поскольку наша свобода зависит от Бога, мы можем говорить об объективных ценностях. При этом она зависит не от абстрактного и далекого от нас божества, а от живого и истинного Бога. Ни о какой свободе не было бы и речи, если бы Христос не освободил нас через Свою смерть, дабы мы провозглашали истинную свободу в «лето Господне благоприятное» (Лк. 4:18–21).

Если мы свободны, то не можем не быть в рабстве у Бога. Апостол Павел с радостью называл себя рабом Иисуса Христа (Рим. 1:1; Гал. 1:10; Флп. 1:1; Тит. 1:1). Мы также призваны служить своим братьям-христианам и другим людям. В этой части послания Петр говорит о нашей свободе в служении Богу, Церкви и миру[135]135
  Петр использует термин «рабы» только применительно к нашему служению Богу. Павел также заявляет о том, что христиане не могут считать себя рабами других людей, даже когда служат им (1 Кор. 7:21–23).


[Закрыть].

1) Свобода в рабстве у Бога: «Бога бойтесь!»

Свобода служителей Божьих в этом мире – это свобода пришельцев и странников. Люди, которые принадлежат одному Богу и составляют Его народ, не могут быть привязаны ни к какому месту на земле. Как Авраам, они остаются странниками, хотя и живут в мире, который им предстоит наследовать (Быт. 23:4). Петр обращается к своим слушателям как к пришельцам в грешном мире, умоляя их удаляться от плотских похотей. Глагол «удаляться» прекрасно передает призвание странников – не быть привязанными к плотским наслаждениям. Тому, кто лишь временно находится в незнакомой стране, незачем усваивать ее обычаи. Его мироощущение и образ жизни – иные[136]136
  Spicq, Epltres, p. 97.


[Закрыть]. Петр призывает христиан помнить, что их отечество на небесах. Называя своих слушателей «пришельцами», или «путешественниками», Петр возвращается к определению, которое он дает вначале (1:1). Апостол объяснил, почему они должны считать себя путешественниками: они составляют народ Божий, род святой, и просто не имеют права приспосабливаться к порочному образу жизни людей, живущих рядом с ними. Они призваны совсем к другому – своими делами свидетельствовать о Царстве света.

Петр обращается: «Возлюбленные!», показывая тем самым, с какой нежностью он к ним относится, а также подчеркивая отношение Бога к ним. Они – «возлюбленные» (agapStoi) не только для Петра, но прежде всего для Господа, потому что принадлежат Ему. Они не от мира сего именно потому, что о них заботится Бог (Ин. 17:16; 1 Ин. 2:5—16). Самого Иисуса Бог-Отец называет Возлюбленным Сыном (Мк. 1:11; 9:7; 2 Пет. 1:17; см.: Еф. 1:6; Быт. 22:2, LXX). (Впервые этот эпитет встречается в Библии, когда об Исааке говорится как о возлюбленном сыне Авраама, Быт. 22:2, LXX.) Возлюбленные, к которым обращается Петр, – это любимые дети Божьи, которых Он принял в Своем Сыне (Рим. 1:7; Еф. 5:1).

Поскольку христиане – это дети Божьи и пришельцы в мире, они также и воины, противостоящие нападкам плотских желаний и воюющие с душой. Петр проводит разграничение между похотями плоти и состоянием души. Это не означает, что душа по природе своей добра, а тело – это источник зла. Когда Петр перечисляет «человеческие похоти» язычников, он включает в них и не имеющий отношения к плоти грех «нелепого идолослужения» (4:2,3)[137]137
  Kelly, р. 100.


[Закрыть]. Однако в нашем падшем мире (воплощением которого для Павла был Рим, а для нас – Нью-Йорк или Лондон) развращение во всем, что касается плотских желаний, будь то еда или половая жизнь, захлестывает нас потоком нечистот. Апостол призывает христиан «быть вне этого»: вне музыки, насильно манящей и разрушающей сознание своими ударами и сексуальным подтекстом, вне услужливо предоставляемых телевидением развлечений, вне садизма порнографических фильмов и книг. Через искушения плоти дьявол обещает полноценную жизнь, но на самом деле он идет против жизни, стремясь поглотить саму нашу душу (5:8). Джон Стотт высказывает прекрасную мысль, что достойным противоядием похотливым желаниям, на которые нападает апостол, служит благодарность за половую жизнь в счастливом браке[138]138
  Stott, The Message of Ephesians (IVP, 1979), pp. 191–193.


[Закрыть]. Бог является Творцом нашего тела, и половая жизнь – Его дар, а не изобретение дьявола.

Христиане освобождены от власти греха не только для того, чтобы славить Бога, но и чтобы своей жизнью свидетельствовать о Нем миру. В этом заключено очевидное противоречие. Христиане должны быть не от этого мира, но при этом должны быть в нем. Петр предостерегает против велений плоти, но учит тому, как проводить «оставшееся во плоти время» (4:2). Большое место в центральной части послания занимает своеобразное этическое наставление, характерное для ранней Церкви. Похожие наставления, касающиеся отношений внутри семьи, находим мы и в посланиях Павла (Кол. 3:18 – 4:1; Еф. 5:21 – 6:9; 1 Тим. 2:8—15; 5:1,2; 6:1,2; Тит. 2:1—10; 3:1)'. Но у Петра они стоят в контексте рассуждений совсем иного рода. Он призывает христиан быть служителями Бога в мире, и потому идти на добровольное уничижение и даже страдание, дабы через это мог быть прославлен Господь.

Петр учит нас, как относиться к миру во время нашего странствования по нему. С одной стороны, мы все делаем перед Богом и для Бога. (Обратите внимание, как часто упоминает апостол Бога или Христа в оставшейся части этой главы.) С другой стороны, христиане живут перед лицом мира. Некоторые положения из христианского «домашнего кодекса» поддерживались греческими и римскими моралистами[139]139
  См.: Balch; Spicq, Epltres, pp. 95f.; Goppelt, pp. 163–179; Stott, op. cit., p. 214.


[Закрыть]. И апостолам это было известно. Язычники в определенной мере способны различать доброе и злое в человеческих взаимоотношениях, но практическое следование тому – дело другое! Именно образ жизни христиан должен вызывать похвалу и невольное уважение со стороны соседей. Когда Петр призывает слушателей вести добродетельную жизнь, он использует слово, которое также имеет значение «красивый» или «привлекательный». Высшая святость общения с Богом должна также выражаться и в образе жизни, привлекательном своей цельностью и постоянством. Эта тема сверкающей праведности проходит через все наставления Петра (1:14,15,22; 2:9-12,15,16,20; 3:1,10–17; 4:4,5,17; 5:5,6). Она отражает слова Христа: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5:16).

Однако, учитывая враждебное отношение неверующих людей к Богу, даже добрые дела христиан буд ут оборачиваться злом против них самих. Это утверждение Петра в дальнейшем нашло свое подтверждение. Римский историк Тацит пишет о том, что христиане были «ненавидимы за их мерзости». Другой автор, Светоний, сообщает о гонении Нерона на христиан, «приверженцев нового и зловредного суеверия»[140]140
  Kelly, р. 105.


[Закрыть].

Петр понимает, что враждебное отношение язычников не ограничится слухами и чудовищной клеветой. Христиане должны будут предстать перед судом, а ложные обвинения приведут их к тюрьме и смерти. Сам Петр избежал гнева Ирода, но его не минует ненависть Нерона.

Однако, несмотря на неправедный суд язычников, сила христианского свидетельства принесет свои плоды, в дни ли жизни Петра или в наше время. Окружающий мир увидит добрые дела христиан (2:12). Это неминуемо произойдет. Посмотрев на смирение народа Божьего, некоторые сделают первый шаг к вере. Неверующие мужья узрят праведную жизнь своих жен и обратятся через них (3:1,2). В день «посещения» Бога даже те, кто насмехался над христианскими добрыми делами и презирал их, прославит за них Господа.

Слово «посещение» чаще всего используется в Ветхом Завете в связи с приходом Бога и откровением Его гнева[141]141
  Наиболее часто это понятие используется пророком Иеремией (Иер. 8:12; 10:15; 11:23 и т. д.). Говорится, что Бог «посещает беззакония» (Исх. 20:5; 34:7; Лев. 18:25). «Посещение» Бога может принести благословение (Быт. 21:1; 50:24). [Автор строит свои рассуждения на английском переводе Библии, в котором в указанных местах используется слово «посещение» (visit). В Синодальном переводе Библии оно, как правило, передано описательно. – Примеч. пер.]


[Закрыть]. Однако оно может обозначать и приход Бога, когда Он являет Свою милость. Захария славит Господа после рождения сына Иоанна за то, что Он «посетил» и спас Свой народ. Иоанн стал провозвестником Мессии, в Котором «посетил нас Восток свыше» (Лк. 1:78). Если выражение «день посещения» имеет здесь конкретный смысл, то речь идет об осознании собственной греховности и обращении тех, кто стал свидетелем образа жизни христиан. Однако если учесть, какое большое значение придает Петр грядущему дню Суда Божьего, то представляется более вероятным, что Петр говорит о том дне, когда каждый язык исповедует Иисуса Христа Господом (Флп. 2:11). Тогда беспристрастный Суд Божий сделает очевидным для всех к вящей славе Господа праведность жизни Его истинных служителей[142]142
  Об этом говорит Бенетро (Benetreau, pp. 147f.), полемизируя со Стиббсом, Селвином, а также с Гоппелтом. Последний ошибочно полагает, что «принудительное славословие было бы нелепостью» (Goppelt, р. 162).


[Закрыть].

2) Свобода в покорности другим

Апостол Петр делает решительное и ответственное заключение. Христиане, которые живут в этом мире как рабы Божии (2:16), должны охотно подчиняться другим людям. Конечно, существует огромная разница между подчинением Богу и подчинением людям. Апостол призывает нас к страху перед Господом, но ни слова не говорит о страхе перед людьми. Он не просит нас стать их рабами. Даже обращаясь непосредственно к тем, кто поставлен в положение рабов, он называет их «домашними слугами» (2:18). Петр не говорит, что мы должны чувствовать себя униженными перед людьми, поскольку мы видим свое ничтожество перед Богом. Он заявляет совершенно противоположное, делая акцент на том положении, до которого возвышает нас Бог. Мы входим в присутствие Божье как священники, святые и дети Его. А поскольку мы принадлежим Самому Богу, чувствуем Его любовь, то нет смысла хвалиться собственными заслугами. Ничто и не заставит нас делать это. Ради Господа, ради своих братьев-христиан, ради всего мира мы должны быть готовы подчинить себя другим.

Мы покоряемся ради окружающего мира, чтобы наши добрые дела могли стать свидетельством для него и против него. Мы покоряемся ради братьев-христиан из жертвенной любви к ним. Мы смиряем себя ради Господа, потому что чтим Его образ в каждом человеке, потому что верим, что Он руководит нашей жизнью, но прежде всего потому, что видим смысл своей жизни в том, чтобы взять свой крест и следовать за Христом. В следующем далее кодексе обязанностей христианина Петр говорит о христианской жизни как о служении – служении христиан друг другу и в особенности неверующим.

2. Воплощение нового образа жизни: покорность в социальных ролях (2:13,14,18–20).

1) Покорность в положении граждан земных царств (2:13,14)

Может показаться, будто Петр пишет весь последующий текст под заголовком Будьте покорны… В этом разделе послания основная мысль о покорности развивается в связи с нашими жизненными ролями: граждане должны подчиняться начальству (2:14), слуги – своим господам (2:18), жены – мужьям (3:1), а мужья – своим женам (3:7) и, наконец, христиане – друг другу (3:8).

Только опираясь на последующие рассуждения, мы можем понять фразу, которая на первый взгляд кажется очень странной; буквально она звучит так: «Повинуйтесь любому человеческому существу» (2:13). Многие интерпретаторы заявляют, что последнее слово употреблено в данном отрывке в значении «устройство» или «организация» (перевод NIV предлагает понимать это как институт власти). Довольно сложно найти пример использования данного греческого слова в таком значении во внебиблейских источниках, и оно никогда не выступает в таком значении в тексте Библии[143]143
  См.: W. Foerster, TDNTIII, pp. 103f.; КеИу, рр.1(Ж; Spicq, Epitres, pp. 101f.; Goppelt, p. 182; Benetreau, pp. 149f.


[Закрыть]. Петр говорит о покорности не организациям, а людям – людям, которые поставлены исполнять предназначенные им Богом роли. Мы покорны тем, кто сотворен Господом и по Его подобию. Мы должны выражать должное почтение по отношению ко всем людям (2:17), видя в них творение Божье, заслуживающее славы и уважения. К. С. Льюис говорил о том, что если бы мы увидели самого ничтожного христианина таким, каким он будет в сиянии славы, то испытали бы искушение упасть на колени и поклониться ему[144]144
  Clyde S. Kilby, ed., A Mind Awake: An Anthology of C. S. Lewis (Harcourt, Brace & World, 1968), p. 125 (excerpt from Transposition and Other Addresses).


[Закрыть]. Конечно же, Петр не желает, чтобы мы поклонялись кому-либо из людей. И вполне возможно, что за его словами о человеческих существах стоит негодование, связанное с культом императора[145]145
  На это обращает внимание Сиик, подкрепляя свою мысль отрывками из Книги Премудрости Соломона, в которых говорится о поклонении царям как о форме идолослужения (Spicq, Epitres, pp. 101f.).


[Закрыть]. Несмотря на свое высокое положение, цезарь остается всего лишь человеком, творением Божьим. Именно поэтому мы не можем поклоняться ему, но при этом должны выражать должное уважение и покорность.

Речь идет о покорности, которую заслуживает любое человеческое существо, – покорности в уважении и почтении. Как говорит Павел, нам следует «оказывать всякую кротость ко всем человекам» (Тит. 3:2). В каждом конкретном случае степень нашей подчиненности другому человеку зависит от той роли, которую ему предопределил исполнить Господь. Далее Петр упоминает некоторые из этих ролей. Своей покорностью мы несем свидетельство миру о Христе. Верующие призваны служить другим, не думая о себе, снося несправедливость, не заявляя о своих правах и зная: в глазах Бога они занимают почетное положение, в котором Он и утвердит их в конце. Сам Христос показал носящим Его имя величайший пример, когда пошел на добровольное служение и претерпел несправедливое осуждение.

Именно смирение в страданиях (не в силу их неизбежности, а потому, что к этому призывает нас Господь) отличает христианскую модель служения в любви. Не нужно забывать, что стоическая мораль также разработала систему обязанностей, соответствующих различным жизненным ситуациям, а иудейские авторы приводили похожие кодексы праведного поведения[146]146
  См.: Kelly, pp. 107, 108.


[Закрыть]. Этот нравственный каркас (занимающий прочное место в христианском учении[147]147
  См. примеч. 1, с. 98. Келли приводит примеры из произведений раннехристианских авторов: Дидахе 4:9—11; Послание Климента 1:3; 21:6–9; Послание Варнавы 19:5–7; Послание Поликарпа к Филиппийцам 4:2–6:2. См.: AF. См. также: Benetreau, Excursus III, 'The Social Ethics of 1 Peter', pp. 177–185.


[Закрыть]) находим мы в посланиях Павла. Однако, хотя христианство, говоря о нравственных обязательствах, и воспроизводит в какой-то мере традиционные схемы, оно указывает на принципиально новое их содержание в свете учения и любви Христа. И апостолу Петру очень важно показать новое измерение, открывающееся в нравственной жизни благодаря жертвенной любви Спасителя.

Христиане, живущие среди язычников, должны подчиняться существующей власти. Нам это утверждение может показаться вполне понятным и не требующим большого внимания: христиане должны быть законопослушными гражданами. Однако в то время, когда писалось послание, это утверждение не казалось столь несомненным. Какдолжен народ Божий относиться к царствам этого мира? Израиль обрел Землю обетованную после того, как Бог благословил израильтян на вооруженное нападение. С помощью израильского народа Господь покарал ханаанеев и аморреев, когда чаша их беззаконий была переполнена (Быт. 15:16). Давид утвердил свое царство после победы над филистимлянами и прочими соседними народами. После того как Израиль впал в грех, Господь использовал ассирийцев и вавилонян как орудие осуждения и наказания израильтян. Весь народ отправился в плен. Пророки, однако, предвещали, что наступит великое возрождение, во время которого народ Божий одержит верх над всеми Своими врагами (см., напр.: Зах. 12:1–9). Подогреваемые воспоминаниями о независимом государстве под властью Маккавеев, зилоты во времена Христа вели партизанскую и террористическую борьбу против римского владычества. Один из апостолов Иисуса был, по всей видимости, зилотом[148]148
  О зилотах см.: ODCC, р. 1510.


[Закрыть]. Поднятое зилотами восстание привело к разрушению римлянами Иерусалима в 70 г. н. э. – через несколько лет после того, как Петр написал это послание.

Однако Своим учением Иисус перечеркнул все революционные политические ожидания. После того как Он отказался стать земным царем и лидером восстания против римлян, следовавшая за ним толпа начала заметно редеть. В своем исповедании Петр продемонстрировал, что он остается верен Христу, даже не вполне понимая, какое именно царство Он возвещает. Ветхозаветные пророчества говорили (и именно так их понимал даже Иоанн Креститель) о спасении через наказание. Чтобы спасти бедных и угнетенных, Мессия должен покарать угнетателей. Ему предстоит срубить под корень всякую несправедливую власть, прежде чем установить мир (Мф. 3:10).

События Пасхи и Пятидесятницы позволили Петру по-новому расценить значение прихода учеников Иоанна к Христу. «Ты ли Тот, Которому должно придти, или другого ожидать нам?» – спросили они. Заключенный Иродом в тюрьму Иоанн услышал о том, что Иисус имеет власть воскрешать мертвых, и не мог понять, почему Он не воспользуется ею, чтобы установить Свое Царство (и освободить Своего предтечу!). Иисус велел ученикам Иоанна остаться с Ним в то время, как Он творил чудеса, прямо исполнявшие пророчества Исаии. Затем Он отправил их назад – рассказать Иоанну о том, что они видели, и сказал: «Блажен, кто не соблазнится о Мне!»[149]149
  В английском переводе, который приводит автор (AV), стоят слова: «Блажен он [Иоанн Креститель], если не соблазнится обо Мне!» — Примеч. пер.


[Закрыть] (Лк. 7:23; ср.: Лк. 7:22; Ис. 35:5,6). Иисус творил знамения благодати, которая должна наступить после установления Царства, но не осуществил Суда, который должен предшествовать Царству. Иоанн мог лишь с доверием ожидать от Царя, что Он установит Свое Царство тем путем, который Ему предназначен. Этот путь – путь креста. Иисус пришел не уничтожить людей, а спасти их. И для этого Ему предстояло победить великого угнетателя – сатану. Он должен был избавить грешников от вины за грех. Его руки не сжимали меча, а были пробиты гвоздями. Он не поднял копья – Он Сам был поражен им на кресте. Он пришел не для того, чтобы осуществить наказание, а чтобы претерпеть его… за нас.

Смерть Христа была победой над сатаной, через нее совершился суд над князем мира (Ин. 12:31). Однако день последнего Суда Господа настанет только тогда, когда вновь придет Господь (1:5,7,13; 4:5,13; 5:1,4; ср.: 3:22). Христос заставил Петра опустить свой меч – Его Царство будет установлено не таким путем. Кроткий в страданиях, Христос показал пример Своим последователям (2:21). И поэтому Его Царство не может быть одним из царств этого мира. Его служители не должны добиваться справедливости с помощью меча. Она будет установлена лишь с приходом Царства справедливости, которое может принести только Христос.

Что же в таком случае можно сказать о промежутке между первым и вторым пришествием Христа? Христос правит в славе, но как нам следует относиться к земным правителям? Петр уже дал ключ к решению этого вопроса, когда назвал жизнь нового народа Божьего жизнью в диаспоре (1:1). Народ Божий подобен евреям в изгнании, когда они были разбросаны среди народов земли. В изгнании Господь показал Своим людям, что они должны жить среди других народов, молясь за мир в городах, где они были пленниками (Иер. 29:7). Покорность находящихся в изгнании иудеев языческим правителям показала, что у народа Божьего нет земной отчизны. Новые верующие из язычников присоединялись к верующим иудеям диаспоры, и их нужно было обучить такой же лояльности по отношению к существующей римской власти.

То, что говорит об этом Петр, во все века не теряло своего значения. Не было конца путанице в представлениях о духовной и светской власти. Некоторые открыто ставили под сомнение слова Христа о том, что Его служители не берут в руки оружия, потому что Царство Его не от мира сего (Ин. 18:36). Называя себя служителями Христа, они во имя Его бросались в бой. Часто это делалось не прямо от имени Церкви. Обычно Церковь обращалась к земным царям, которые исполняли ее замыслы и осуществляли крестовые походы[150]150
  Папа Урбан II и Петр Хермпт начали крестовый поход под лозунгом Deus vult, «Бог велит это». Феодальная знать Европы созвала армию, которая должна была отвоевать Святую землю у мусульман, однако призыв к оружию прозвучал от Церкви.


[Закрыть]. Империи, народы и города-государства заявляли о своей миссии политического оружия Царства Христа[151]151
  В Женеве времен Кальвина проводилось четкое разграничение между городской и церковной властью. Кальвин яростно защищал независимость Церкви от каких-либо политических сил. Однако это не помешало именно гражданской власти осудить Сервета. Власти этого протестантского города рассматривали ересь как государственную измену.


[Закрыть]. Они считали, что смогли воплотить в жизнь теократический идеал ветхозаветного Израиля, и шли в бой, распевая псалмы, в которых проклинали своих врагов[152]152
  Возможно, нигде это не выразилось в столь ужасающем виде, как в сражениях между армией Кромвеля и шотландскими войсками, когда с обеих сторон раздавались одни и те же псалмы.


[Закрыть].

Народы, претендующие на теократический строй, ограничены сейчас мусульманскими странами, в которых решающую роль играют исламские фундаменталисты. Однако призыв взять меч во имя Христа раздается вновь, на сей раз в рамках теологии освобождения. Ее ошибочность заключается не в утверждении, что несправедливость некоторых государственных режимов делает революцию оправданной. Ее приверженцы заблуждаются, рассматривая революцию как дело установления Царства Божьего, как дело спасения, осуществляемое во имя Господне[153]153
  Защитники политической теологии утверждают не только то, что Церковь должна принимать участие в политической жизни, но что Евангелие должно рассматриваться с политической точки зрения. Борьба против «начальств и властей» понимается как политическая борьба за справедливость.


[Закрыть]. Никакое государство, никакие борцы за свободу не могут претендовать на призвание израильтян, которые должны быть воинами Божьего завета. Церковь Иисуса Христа стала новым Израилем, и Господь запретил ей брать в руки меч. Через Христа, ее главу и основание, Церковь воплощает в себе Царство Божье, действуя оружием более могущественным, чем меч, оружием, которое ниспровергает горделивые помыслы человеческого сердца, восстающего против Бога (2 Кор. 10:3–6). Никакое другое оружие не приблизит Царство Христа. Его приход будет сопровождаться политическим обновлением мира, потому что Иисус – единоличный правитель вселенной. Но до того, как это произойдет, христиане должны подчиняться существующим в мире властям.

Это тоже часть Божьего замысла. Мы подчиняемся царю для Господа, а не только потому, что у царя достаточно сил, чтобы принудить нас к этому. Хотя Петр и не говорит открыто (как это делает Павел), что всякая власть исходит от Бога, он, тем не менее, признает, что это важная и необходимая составляющая установленного Богом порядка (Рим. 13:1–7; Тит. 3:1)[154]154
  На основании совершенно необоснованных рассуждений Бигг представляет Петра конституционалистом, а Павла – монархистом (Bigg, р. 140).


[Закрыть]. То, что Петр видит во власти нечто большее, чем малозначительную деталь Божественного Провидения, явствует из краткого вывода, который он делает. Апостол ставит в один ряд почтение к царю, страх перед Богом, уважение к людям и любовь к братьям (2:17).

Говоря о покорности для Господа, апостол имеет в виду не должностные обязанности, а живые отношения с людьми. Мы служим Господу и славим Его через служение другим людям. Мы чтим каждое «человеческое существо» и признаем верховную власть царя и наместников, которых он назначает. Эта мысль приобретет особое звучание, если вы вспомните, что верховным владыкой Римской империи был в то время неврастеник Нерон, а наместником, посланным другим императором, – Понтий Пилат! Однако Иисус подтвердил необходимость платить подать кесарю и признал власть Пилата данной ему не просто из Рима, но от Бога (Мф. 22:21; Ин. 19:11)[155]155
  Очень может быть, что Петр, говоря, что правители присылаются «от» царя, имеет в виду, что царь передает власть, которую сам получает от Бога.


[Закрыть].

Слова для Господа говорят также и о том, что своим послушанием мы исполняем волю Божью. Покорностью в общественной жизни мы заграждаем уста невежеству безумных людей. Христиан часто обвиняли в подрыве общественных устоев: в стремлении свергнуть существующую власть, в желании уничтожить торговлю и во всевозможных извращениях, включая каннибализм и инцест[156]156
  Bigg, р. 137.


[Закрыть]. Лишь своим законопослушным поведением они могли изобличить лживость этих диких и нелепых обвинений.

Несмотря на то что в экономике Рима царствовали эксплуататорские отношения, а в социальной жизни подавлялось всякое стремление к свободе, Петр говорит, что римские власти наказывают вершащих зло и поощряют творящих добро. Конечно, он не утверждает, что Нерон творит ту совершенную справедливость, которая наступит в Царстве Божьем. Еще менее желает он призывать христиан к неподчинению власти Нерона. Апостол Петр только определяет задачи власти, ограничивая их теми требованиями, которые римляне адекватно выполняли: сдерживать преступность и порочные желания и поощрять гражданскую сознательность. Конечно, к власти могут прийти силы, которые установят столь несправедливый и деспотический строй, что уже нельзя будет говорить об исполнении ими своих функций. Описывая функции власти, Петр косвенно велит ограничить его призыв повиноваться им.

Петр обращает свои наставления к подчиненным, а не к начальникам, к слугам, а не к господам. Обращаясь к женам и к мужьям, он призывает их вести себя совершенно по-разному. Почему же он ни слова не говорит христианским учителям? Или тем христианам, которые обладают властью? Частично ответ на этот вопрос кроется в составе общин, к которым пишет Петр. Очевидно, в них входило очень мало людей, наделенных властью, или богатых глав семейств. Однако, конечно, на то была и другая причина. Каждый христианин должен познать секрет свободы в рабстве у Бога и в смирении перед другими людьми. Петр всегда помнил о том, как Господь омыл его ноги. Также как Иисус обвязал Себя полотенцем, мы все должны обвязать себя смирением и служить друг другу. Петр напоминает гордым, что им нужно научиться скромности (5:5). Урок смирения в свободе особенно важен для тех, кто должен нести бремя покорности в своей обыденной жизни. Однако у них есть особое преимущество: они обнаруживают, что могут служить Господу, служа другим; их скромное свидетельство могущественно являет любовь Христову. Петр обращается прежде всего к ним, чтобы дать урок смирения, которому должны научиться все.

В посланиях Павла мы находим наставления как подчиненных, так и властителей[157]157
  Павел учит мужей (Еф. 5:25–33; Кол. 3:19), отцов (Еф. 6:4; Кол. 3:21), господ (Еф. 6:9; Кол. 4:1).


[Закрыть]. Но урок состоит в одном: всякая власть, особенно если речь идет о Церкви, – это служение. Христианам не подобает управлять Церковью по примеру светских властителей (5:2,3; Мф. 20:25–28; Лк. 22:25–27). Под водительством Христа они должны по-новому исполнять свои властные полномочия и в других сферах жизни. Им нужно понять, что, стоя у власти, мы также служим Богу. Цель власти – благо подчиненных, а не слава правителя или обогащение правящего класса. Этим принципом руководствуются христиане, принимающие участие в политической жизни демократических стран. Их целью также должно стать желание послужить и принести пользу всему народу, в особенности бедным и слабым[158]158
  См. обсуждение этого вопроса в: Christopher J. Η. Wright, Living as the People of God (американское заглавие — An Eye for an Eye, IVP, 1983); John Stott, Lssues Facing Christians Today (Marshall, Morgan & Scott, 1984); David Lyon, Karl Marx (Hon, 1979), pp. 146–156; Harold O. J. Brown, The Reconstruction of the Republic (Arlington House, 1977).


[Закрыть].

Петр подводит итог своему учению о смирении краткой и запоминающейся фразой: «Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите» (2:17)[159]159
  Одно и то же слово со значением «чтить» используется для указания на почтение и ко всем людям, и к царю. В первом случае форма повелительного наклонения стоит в аористе, во втором – в настоящем времени. Мой перевод делает слишком большой акцент на различии времен. [Автор попытался передать это различие через использование первого глагола в форме Present Indefinite, а второго – в форме Present Continuous: «Honour everyone… keep honouring the king». – Примеч. пер.]


[Закрыть]. В каждом случае форма нашей покорности различна, хотя в целом она основана на страхе перед Богом, Который сотворил нас по образу Своему Мы относимся к своим братьям-христианам не просто с почтением, но с глубокой любовью (1:22). Наше неизменное уважение к царю (2:13) не заставляет нас поклоняться ему как божеству, но составляет лишь часть того уважения, которое мы выражаем ко всем людям. Краткая формула Павла по-своему обобщает две заповеди, которые служат исполнением закона: любить Бога и любить ближнего.

2) Покорность в положении слуг земных господ (2:18–20)

Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым. 19 Ибо то угодно (Богу), если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. 20Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу.

Перевод NIVрабы (slaves) не совсем точен. Петр обращается к «прислуге» (oiketai) – тем слугам, что находились в подчинении у главы семейства, который чаще всего выступал как деспот. Тем не менее вполне возможно, что апостол имеет в виду прежде всего именно рабов, желая сохранить их традиционное греческое название (douloi) для обозначения нашего служения Богу (2:16). Рабство было широко распространено во времена Петра, и оно охватывало многие профессии, которые в глазах современного человека не имеют ничего унизительного: управляющих имением, врачей, учителей и наставников[160]160
  См.: Kelly, р. 115; Benetreau, pp. 154f.; Бенетро замечает, что правитель Феликс, о котором говорится в Деян. 23, был вольноотпущенником.


[Закрыть].

Здесь мы подходим к центральному моменту учения апостола Петра о покорности. Конечно, его волнует не социальная стабильность и не вопрос о сохранении рабства. Для него само собой разумеется, что христиане, находящиеся в положении рабов, будут верно исполнять свои обязанности. Ведь это самое меньшее, что они могут сделать, чтобы показать свою готовность служить Богу там, куда Он поместит их. Если они недобросовестны в своей службе, то их ожидает наказание, так что связанные с этим страдания не имеют никакого особенного значения. Что действительно важно для христианского свидетельства, так это их реакция на несправедливое наказание. Только при несправедливом отношении открывается блестящая возможность проявить совершенно особенный характер христианского служения. Терпеливо вынося самые ужасные страдания, они демонстрируют совершенную противоположность своего рабского положения – свободу. Оставаясь рабами, они не могут избежать побоев. Их могут избить без причины или даже за сделанное ими доброе дело: «кривой», упрямый хозяин может ответить злом на добро[161]161
  Буквально слово суровые (господа) означает «кривой» или «упрямый». В данном отрывке не говорится прямо, что страдание сопутствует всякому доброму делу, но лишь то, что, творя добро, вы можете столкнуться с ним.


[Закрыть]. Если христианин будет реагировать соответствующе (добром на добро, злом на зло), то он выступит лишь в качестве жертвы, которая, затаив обиду, ждет возможности отомстить. Но если он терпеливо выносит обиды, то, значит, он разбил сковывающие его оковы рабства силой, данной ему Богом. Он демонстрирует уверенность в справедливости Божьей, ему больше не нужно мстить за себя. Он также показывает, что на самом деле он сам, добровольно, несет свое служение. Он стремится служить своему господину и даже почитать его ради Господа. Хозяин не способен поработить его, ибо он находится в рабстве у Христа, не может унизить его, ибо он добровольно склоняется в смиренной покорности.