Текст книги "Чудовищные сны разума (сборник)"

17

Поначалу отчаяние овладело нашими сердцами. По собственной глупости мы угодили в ловушку, устроенную нам злобным и коварным противником. Но кто мог подумать, что механизмы, нагнетающие воду в емкость, до сих пор окажутся в исправном состоянии.

Посветив вниз, я убедился, что вода все прибывает. Теперь уже стало трудно дышать, воздух сделался спертым и влажным. Борясь с удушьем и обливаясь потом, мы забрались на самый верх, прямо под люк, который никак не хотел поддаваться нашим отчаянным попыткам открыть его. С тем же успехом можно было биться головой о стену.

Николай еще раз осветил пространство вокруг нас. Луч его фонарика скользнул по стенам, на мгновение задержался на одном месте.

– Что это? – прохрипел он, указывая мне рукой на противоположный участок стены.

– Вероятно электрический кабель, покрытый водонепроницаемой изоляцией, – с трудом дыша, ответил я.

– Послушай, насосы приводятся в действие электричеством?

– Разумеется, – криво усмехнулся я, еще не понимая, куда он клонит.

– Если перебить кабель, то напряжение перестанет поступать, и чертовы насосы остановятся, так?

– Ты хочешь сказать… – начал я неуверенно, но он быстро перебил меня.

– Точно, я полагаю, что это тот самый кабель.

И заметив в отсвете фонаря мой недоверчивый взгляд, добавил:

– Во всяком случае, будем надеяться. Ничего другого нам не остается. Ты возьми оба фонаря и свети мне, а я попытаюсь перебить проводку выстрелами.

Я нервно сглотнул, но промолчал и, забрав у него фонарик, направил оба луча в одну точку. Я понимал, что это мог быть совсем другой кабель, и даже, если он был тем самым, Николай мог не попасть в него с такого расстояния. А вода заполнила уже более половины куба.

«Господи, – взмолился я, – сделай так, чтобы его рука не дрогнула, и он не промахнулся! Это наш последний, ничтожный шанс, Боже, так предоставь его нам!»

Теодорский тщательно прицелился и выстрелил, затем еще раз и еще. Закусив губу до крови, я не позволял себе дрогнуть, держа руки с зажатыми в них фонарями неподвижными. Николай выстрелил в четвертый раз, провод заискрился – произошло короткое замыкание – и шум работающих насосов прекратился.

Я не мог поверить, что ЭТО получилось. Мы спасены, о Боже, МЫ СПАСЕНЫ!!! В радостном ликовании я взглянул на своего друга. Николай устало утирал рукавом покрытый испариной лоб.

– Теперь надо думать, как выбраться отсюда, – он обнажил зубы в ухмылке.

Из нас двоих ближе к люку находился я и поэтому, не совсем отдавая отчета в своих действиях, со злостью, что есть силы, ударил по нему рукой. Каково же было мое удивление, когда крышка поддалась, открывшись на ширину ладони, и снова захлопнулась. Мы молча переглянулись. Вероятно механизм, отключающий насосы, автоматически открывал и люки.

– Я пойду первым, – прошептал Теодорский, затем откинул крышку люка и выпрыгнул наружу, тут же откатившись в сторону. Следом за ним тем же самым способом выбрался и я.

Снаружи не было ни души.

– Нам нужно разделиться, – обратился ко мне Николай, – я пойду по первому этажу, заодно проверю входную дверь, а ты пройдись по второму, только будь осторожен. Встречаемся на лестнице в правом крыле.

С этими словами он побежал вниз, а я отправился в другой конец цеха. На своем пути я так никого и не встретил. На лестнице было тихо, как в погребе. Где же Николай? Вообще это была глупая мысль пойти в обход по одиночке. Не в силах более выжидать, я двинулся по темной лестнице вниз. Проходя мимо складского помещения на первом этаже, я как раз подумал о том, что там можно легко спрятаться, когда мне послышался шорох за тяжелой металлической дверью, ведущей в бойлерную. Я немедленно остановился, затаив дыхание и прислушиваясь. Неожиданно в дверь изнутри чем-то сильно ударили, и я чуть было не завопил от испуга, сильно вздрогнув всем телом. Вслед за этим последовала серия тяжелых, коротких ударов, словно кто-то молотил по двери, пытаясь выбить замок.

– Попался, гад! – неожиданно для самого себя злорадно вскричал я, подойдя вплотную к двери.

Удары прекратились, затем неуверенный, приглушенный голос произнес:

– Иван?

В одно мгновение торжество победы уступило место ледяному ужасу – это был Теодорский!

– Николай, – забарабанил я кулаками по стальной поверхности, – какого черта, Николай?!

– Сукин сын обманом запер меня здесь, Ваня! Опять я оплошал. Замок у двери крепкий, но есть еще одна, наружная. Насколько я помню, там замок навесной. Найди где-нибудь лом и попытайся сбить замок с внешней стороны.

– Хорошо, Коля, я уже иду! – выпалил я и бросился к выходу, позабыв о том, что входная дверь тоже заперта, а ключи находятся у Николая.

Но впереди меня ожидал неприятный сюрприз. Уже подбегая к выходу, я заметил, что дверь распахнута настежь, а замок с вырванными петлями валяется у порога. Так, значит, Потрошителю удалось выбраться наружу и улизнуть. Мы потерпели полное фиаско.

Я осторожно приблизился к дверному проему и выглянул наружу. Вполне возможно, что злодей прячется где-то поблизости, вынашивая планы мести, и ждет, чтобы разделаться со своими преследователями. Однако снаружи не было видно ни одной живой души. В дальнем углу бетонной площадки я приметил кусок металлической трубы, который можно было использовать вместо лома, и, недолго думая, направился туда. Я уже преодолел почти половину отделяющего меня от цели расстояния, когда за моей спиной раздался громкий, злобный смех. Резко обернувшись, я увидел убийцу. Он стоял всего в нескольких метрах от меня. И тут к своему ужасу я осознал, что остался один на один с безумным маньяком, да еще совершенно безоружным.

Я лихорадочно соображал. Добежать до куска трубы мне не удастся – это однозначно. Поэтому ничего не оставалось, как выхватить пистолет и попробовать взять его на испуг. Но он лишь желчно усмехнулся и двинулся прямо на меня, игнорируя направленное ему в грудь оружие.

– Давай, стреляй, – вкрадчиво промолвил он гнусавым голосом, таким же мерзким, как и вся его наружность.

– Не подходи, гнида! – проревел я, угрожая незаряженным пистолетом и отступая назад.

Вероятно благодаря своему сверхъестественному чутью он сразу же догадался, что я блефую. Наконец, мои ноги уперлись в каменный бортик, ограничивающий площадку со стороны реки. Я бросил мимолетный взгляд назад. Отступать дальше было некуда – берег реки, на котором раскинулась территория завода, заканчивался высоким отвесным обрывом, уходящим своим склоном глубоко под воду.

Ухватив пистолет за ствол, я издал нечленораздельный вопль и бросился на своего врага. Получив два страшных удара в лицо – один пришелся по уху, а другой расквасил мне нос – я рухнул навзничь и, больно ударившись о бетон головой, потерял сознание.

Вероятно, в беспамятстве я провалялся не так уж и долго, но Потрошителю этого вполне хватило для того, чтобы связать меня по рукам и ногам, крепко перетянув их стальной проволокой. Очнувшись, я заметил склонившееся надо мной и исполненное злобного триумфа лицо маньяка. В руках он держал нож с длинным и широким лезвием.

– Очнулся? – его лицо, бледно-землистого как у покойника оттенка, расплылось в злорадной ухмылке. – Ну, а теперь настал твой черед испытать все страдания, через которые прошел твой придурковатый дружок. Ты будешь умирать медленно, мучаясь до последнего вздоха. Это я тебе обещаю.

Его голос, похожий на змеиное шипение, завораживал слух, заставляя цепенеть и не думать о сопротивлении, но усилием воли я преодолел его гипнотическое воздействие и, насколько у меня хватило сил, выкрикнул:

– Мой друг погиб, но душа его цела и невредима, он вечен, понимаешь ты, ублюдок?! А вот у тебя души нет и в помине. Ты вообще никто, сгусток нашего воображения. Ты жалкий призрак, фантом, эфемерное пугало! Можешь засунуть свой нож себе в задницу, все равно ничего не изменится!

И далее я добавил несколько адресованных ему непечатных выражений. Потрошителю это не понравилось, глаза его блеснули холодной яростью, и, пробормотав проклятие, он замахнулся и послал руку с ножом к моему лицу, намереваясь полоснуть меня прямо по моим драгоценным очам.

Все произошло в какие-то доли секунды, но, вспоминая об этом потом, я вновь переживал эти кошмарные мгновения как растянутые на долгие-долгие промежутки времени. Опускающаяся по траектории рука с зажатым ножом находилась всего лишь в нескольких сантиметрах от моих глаз, неотрывно смотрящих на приближающуюся кровавую смерть, когда прозвучал оглушительный в застывшей тишине выстрел, и вместо того, чтобы выколоть мне глаза, лезвие срезало несколько волосков с моей шевелюры.

Ударившая словно молотом пуля прострелила насквозь руку убийцы, заставив выпустить оружие из рук. Взвыв от боли, ошарашенный Потрошитель отпрыгнул в сторону и повернулся, чтобы оценить новую, неожиданно появившуюся со стороны цеха угрозу, но тут прозвучали еще два выстрела, и с простреленной головой маньяк свалился на залитый дождем бетон. Свалился, чтобы уже более не встать и исчезнуть из этого мира навсегда. Он был мертвым и бездыханным на все сто с лишним процентов и вскоре, подобно всем остальным ужасным созданиям, испарился без следа. Только большущий, с заостренным концом нож валялся рядом жутким напоминанием о пережитом нами кошмаре.

Подбежавший Теодорский поспешил избавить меня от пут.

– Ну вот, Николай, – дрожащим голосом просипел я, все еще продолжая валяться на площадке, – в третий раз ты спас мне жизнь.

С его помощью я поднялся на ноги, и, не в силах более сдерживаться, заплакал, перемежая слезы со смехом. Впервые за последние полмесяца я почувствовал настоящее облегчение и невыразимую никакими словами радость от осознания того, что, повиснув на волосок от гибели, остался все же жив.

Николай объяснил мне, что, решив не дожидаться, пока я его освобожу, попытался найти способ самому выбраться из заточения. По трубам он вскарабкался наверх, приметив закрытое фанерным щитом отверстие под потолком. Выбив ногой заслонку, он сумел пролезть в отверстие и появился в нужный момент у входа, чтобы спасти меня от ножа проклятого монстра. Это походило на чудо, но почему мы считаем, что чудес в наше злое и жестокое время не бывает?!

Передохнув, мы двинулись в обратный путь – я, шатаясь, как пьяный, обессиленный и измученный яростной схваткой, а Николай прихрамывая на одну ногу. Заметив мой встревоженный взгляд, он нарочито громко рассмеялся и пренебрежительно махнул рукой, пояснив:

– Так, неудачно приземлился. Ничего страшного.

– Послушай, – обратился он ко мне, когда мы уже приблизились к домику охранника, – официальная версия будет выглядеть таким образом: у тебя возникли подозрения, что преступник прячется в данном месте. Вдвоем мы решили проверить правильность твоих предположений. Далее идут в точности те события, которые произошли с нами, за исключением последнего эпизода. Смертельно раненый преступник свалился в реку. Конечно, труп будут искать, но все можно списать на течение, я проверил – в том месте оно довольно сильное. Вот и все. В противном случае, если мы поведаем им правду, нас просто примут за сумасшедших и отправят, сам знаешь, КУДА на лечение. Естественно, ни слова и о старике Аполлинарии.

Что ж, против его доводов я не возражал. Это было совершенно правильное в данной ситуации решение – держать язык за зубами.

Вот так и завершился весь этот кошмар, но время тревог еще не прошло, и история на этом не закончилась.

18

На следующий день у нас в гостях были Николай с дедом Аполлинарием. На радостях мы устроили застолье – правда, весьма скромное, во время которого старый маг произнес целую речь.

– Прежде всего, – обратился он к нам, – хочу поздравить всех с избавлением от инфернальных сущностей. Я молился за вас, друзья, и Высшие Силы вняли моим настойчивым просьбам – вы остались невредимы, а враг уничтожен. И сегодня я могу порадовать вас еще и тем, что мне удалось, наконец, установить причину всех бед. Я узнал, каким образом сущности эти попали в наш мир.

Мы притихли, чутко внимая каждому его слову.

– Существует некая организация, – продолжал между тем наш гость, – являющаяся, по сути, исследовательским центром и пользующаяся правительственным прикрытием. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю? Группа ученых занимается сверхновейшими разработками в области новых энергий и технологий. Занимается изучением и использованием различных феноменов, относимых в официальной науке к разряду «несерьезных» и необъяснимых с точки зрения материалистической доктрины. Проекты эти финансируются и реализуются с благословения высшего руководства органов государственной безопасности.

– Так, значит, именно спецслужбы причастны к этому делу? – нетерпеливо перебил я его.

– Разумеется. Их исследователям удалось сконструировать прибор, действующий подобно древним магическим ритуалам для вызова различных существ из иных миров. Так получилось, что в качестве «подопытных кроликов» – вероятно с подсказки компьютера – выбрали вас с Людвигом, вызвав к жизни в этом мире, то есть материализовав, ваших персонажей. Ну, а на вашу беду, они оказались отрицательными и исполненными злобной агрессии против вас и других людей, но, прежде всего, против вас, своих создателей.

Старый оккультист пустился в пространные объяснения о механизме действия такого устройства по телепортации существ из одного измерения в другое, а мы молча слушали его, оцепеневшие от поведанным нам откровения. То, что мы узнали, было чудовищным. Какие-то идиоты от науки и спецслужб экспериментируют неизвестно с чем, играя судьбами людей, как шахматными пешками. Постепенно во мне нарастала ярость и огромное желание отомстить негодяям, послужившим причиной гибели моего друга. К этому можно было присовокупить расшатанные нервы и преждевременную седину вашего покорного слуги.

– Нужно их проучить, этих мерзавцев, – горячо воскликнул я, – вывести их на чистую воду!

– Совершенно верно, – закивал головой Аполлинарий, в глазах его появился незнакомый мне прежде блеск, – иначе эти профаны натворят бед даже пострашнее этой. Я вообще не понимаю, как можно нахрапом лезть в неизведанную область, где законы и сами принципы бытия для обычных людей непонятны и неподвластны им. Где все настолько чуждо, а порою и враждебно по отношению к нашему бытию, что можно сравнить, пожалуй, только с невозможностью жизни современного воплощенного человека на раскаленном Солнце. Все эти сенситивы, колдуны, целители, все эти энтузиасты – парапсихологи и прочие параисследователи – вторгаются в запретную область, сами того не зная, какие силы и какие энергии они приводят в действие своими неумелыми, но исполненными индюшачьей важности действиями. В конце концов, однажды они нарушат структуру мироздания и вызовут в наш мир ужасные по своей разрушительности силы, и окончится это может весьма плачевно – всеобщим Армагеддоном, вслед за которым наступит Хаос! Это можно сравнить, с вашего позволения, со стадом обезьян, которых допустили к пультам управления ядерным пусковыми установками.

– Да, – продолжал Аполлинарий, – столько развелось нынче экстрасенсов и лжеучителей, «специалистов» по тайному знанию и просто жадных до любопытства ученых, что, порою, голова кругом идет от их алчных попыток подчинить своему контролю высочайшие виды Энергии и Разума. В этой связи я могу лишь повторить слова Елены Блаватской, которая еще в конце прошлого века сказала, что «способности и силы духа доступны лишь человеку с, безусловно, чистым сердцем, и это и есть Божественная Магия». Все же остальное – суть магия темная, эгоистичная, дьявольская. И еще: «Человек, в душе которого остался хотя малейший след себялюбия, не должен пользоваться духовными силами».

В связи с этими цитатами мне подумалось, что людей с чистым сердцем и лишенных гордыни ныне вряд ли отыщешь, даже если хорошо поискать.

– Спесивые недоумки, – спустя некоторое время, искренне возмущался Аполлинарий, – жалкие невежды, что могут они знать об устройстве Вселенной, о тех Силах, которые ей управляют, и о тех энергиях, что наполняют ее?!

Дед еще долго обличал тех, кто, по его словам, «не ведает, что творит, а если и ведает, то не желает прислушаться к голосу собственной совести». В этот вечер, посовещавшись вчетвером, мы решили это дело просто так не оставлять. Меня бесила сама мысль, что виновники всех, приключившихся с нами, несчастий останутся безнаказанными. К тому же, как справедливо заметил оккультист, они могут вновь в любое время повторить свой эксперимент, а то и того хлеще.

Прошла неделя. Теодорский смог наконец-то уволиться из полиции и на предоставленные мною средства организовать свое частное детективное агентство. Мы с Ладой готовились стать мужем и женой, планируя сыграть в ближайшие две недели свадьбу.

Установив адрес засекреченного исследовательского центра, Николай вместе со своими помощниками не спускал с него глаз, собирая необходимые для разоблачения материалы. Мы планировали в скором времени, используя прессу, привлечь внимание широкой общественности к опасным экспериментам, которыми за закрытыми дверями занимались закусившие удила умники, и предоставить наглядные доказательства их деятельности в надежде, что безответным разработкам будет положен конец.

Вероятно, не так-то просто будет сражаться со столь могущественным противником. Вполне возможно, что нас ждут новые неприятности. Но ведь именно нам стало известно о том, что творится за кулисами ведомств подобного рода. Поэтому, как говорится, «нам и карты в руки». Разоблачить зарвавшихся франкенштейнов предстояло именно нам, и я имел все основания довести это дело до конца, каких бы средств и усилий мне это ни стоило. Впрочем, я многое предусмотрел и просчитал все варианты выигрыша при любом раскладе и при любых неожиданных обстоятельствах.

Да, это так, теперь я живу в предвкушении мести. А посему история эта вовсе не закончилась.

Ливень отчаяния
^{новелла}

Лес был наполнен присущими только ему звуками. Шелест листвы, неугомонное щебетание птиц, хлопанье крыльев, шорохи в траве – казалось, лесные обитатели не обращают никакого внимания на быстро густеющие сумерки.

В полумраке, извиваясь среди чащобы, струилась тропинка, протоптанная ногами множества людей. К этому времени кости многих из тех, кто проходил по древней, как и сам лес, тропе, уже давным-давно сгнили без остатка в сырой земле, превратившись в почву, дерн и растения.

В полночной тишине шагал человек. После захода солнца идти по лесу стало труднее, а фонарик он по рассеянности забыл, когда отправился несколькими часами раньше на назначенную в пригороде встречу.

Алексею Иевлеву шел двадцать пятый год, а он уже был известен в своем родном городе, как один из ведущих молодых журналистов. Работал он в одном из областных журналов корреспондентом-обозревателем. Впрочем, сотрудничал и с другими редакциями, как и с телевидением. Иевлев был молод, популярен, на хорошем счету у руководства. В ближайшем будущем парень надеялся занять кресло редактора молодежных программ в городской телекомпании, в более отдаленной перспективе мечтал пробиться в столичную тележурналистскую элиту.

Он знал, что в столице его уже взяли на заметку люди, от которых зависела карьера молодых журналистов. Иевлев был твердо убежден в том, что ему уготовано блестящее будущее. Но для этого нужно было работать и работать. И он работал, пахал, как одержимый. Так он и жил до тех пор, пока мойры не завлекли его однажды в полный загадок лес.

* * *

Алексей миновал развилку тропы, проделав половину пути по ночному лесу, когда за следующим поворотом наткнулся на одинокого путника. Заметив белеющий в темноте бесформенный силуэт, он вздрогнул, множество мыслей пронеслись в голове за короткое мгновение – одна нелепее другой.

Преодолев минутную слабость, парень приблизился к молчаливой фигуре. Пригляделся и почувствовал, как отлегло от сердца – перед ним в тревожном ожидании застыла девушка в светлом летнем платье. Сжав кулачки и затаив дыхание, она настороженно всматривалась в смутные очертания лица приближающегося путника.

“Что она делает в этом лесу, в такой час?” – мелькнула мысль, но уже в следующую секунду, приветливо улыбаясь, молодой человек нарочито бодро и беззаботно воскликнул:

– Извините, я вас не напугал?

Девушка продолжала молча стоять, глядя на него широко раскрытыми глазами. Рельефно вырисовывающаяся под тонкой тканью крепкая грудь часто вздымалась. Алексей уже собрался прервать затянувшееся молчание, когда она воскликнула:

– Если честно, то напугали, и еще как!

– Простите! – Алексей смущенно рассмеялся и развел руками, – я не хотел этого. Вы не поверите, но я и сам струсил поначалу.

Впервые девушка позволила себе улыбнуться. Ее белые зубы блеснули в темноте, она облегченно выдохнула.

– Вам не страшно разгуливать одной по ночному лесу? – обратился парень к ней. – И вообще как вы здесь очутились?

– А что ВЫ здесь делаете? – задала она в свою очередь встречный вопрос.

– У меня была деловая встреча в поселке, задержался допоздна, вот и пришлось топать пешком по лесу.

– Ну, а я здесь живу, – пояснила она, – возвращаюсь к себе домой.

– Живете?..

– В лесу, – как ни в чем не бывало ответила она и, почувствовав его недоумение, рассмеялась, – тут неподалеку дом моего отца, он – лесничий.

На освещенном лунным светом лице, казавшемся призрачно-блеклым, выделялись, притягивая к себе взор, большие глаза.

– Не возражаете, – неожиданно предложил он, – если я провожу вас до дома. А то мало ли что – ночь, лес…

Девушка наморщила гладкий лоб, словно раздумывая, стоит ли доверять первому встречному. Заметив ее колебания, Иевлев серьезно добавил:

– Если хотите, я пойду впереди, а вы найдете себе какой-нибудь толстый сук – для самозащиты.

Девушка почувствовала, как краска заливает ее лицо.

– Да нет, – смущенно промолвила, – я вам вполне доверяю. Пойдемте.

Они дошли до развилки и свернули на более узкую тропу, уходящую вглубь леса. Пока шли, по большей части молчали, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Спустя пятнадцать минут во тьме появились огни. Вскоре ночные путники очутились на месте.

При свете Алексей смог как следует разглядеть свою случайную спутницу. Девушка выглядела очень привлекательной и свежей. На ее нетронутом загаром лице не наблюдалось и следов косметики. У нее была стройная фигура, кожа на открытых взору местах гладкая и смуглая. Сердце Иевлева учащенно забилось.

Отцом девушки оказался подтянутый мужчина выше среднего роста, с лукавыми желтовато-зелеными глазами. Внешне он выглядел лет на сорок с небольшим, но, как выяснилось впоследствии, был значительно старше. Лесничий обладал крепким телосложением и сильными, загрубелыми руками. Выслушав свою дочь, он крепко стиснул ладонь смущенного парня, выразив тому благодарность.

Когда Иевлев покинул их дом, он уже знал, что девушку зовут Магда, а ее отца – Савелий Илларионович, и что они всегда будут рады видеть его у себя в гостях.

* * *

Пробудившись рано утром, Иевлев не мог понять, отчего так радостно на душе, но тотчас вспомнил о знакомстве с очаровательной девушкой. Судьбе было угодно свести их вместе, чтобы начать собственную и понятную только ей одной игру со своими персонажами, действиями и сюжетом. Но вот какой вид примет эта игра – трагедии или комедии? Алексей Иевлев был уверен в успехе.

Магда понравилась ему с первого взгляда. Все его мысли были заняты вчерашней попутчицей. Алексей решил воспользоваться приглашением отца девушки и навестить их.

Рабочих вопросов за последние дни накопилось множество, и освободиться он смог лишь к концу недели. Купив букет алых роз, отправился в лес. Знакомой тропой добрался до двухэтажного дома лесника, слегка запыхавшись от быстрой ходьбы. В волнении постучал в дверь, представив добродушное лицо Савелия Илларионовича, огорченно качающего слегка поседевшей головой: “Какая жалость, а Магдочка ушла по своим делам!” Однако опасения не оправдались – дверь ему открыла сама девушка. При виде цветов ее лицо засияло от счастья. Она чмокнула Алексея в уголок рта и, схватив за руку, увлекла за собой внутрь дома.

– Папа, смотри, кто к нам пришел! – звонко смеясь, крикнула она вглубь темного коридора.

В сенях появился одетый в служебную форму лесничий. Приветливо улыбаясь, он пожал руку молодому человеку и пригласил в гостиную. Магда с букетом в руках устремилась на кухню и вскоре появилась, неся красивую хрустальную вазу, в которой стояли ярко-алые розы. Иевлев невольно залюбовался этой картиной – свежие цветы и прекрасная дева.

Молодой человек согласился остаться пообедать и, пока юная хозяйка накрывала на стол, разговорился с отцом. Его собеседник оказался человеком умным и интеллигентным, несмотря на внешний простоватый вид типичного сельского жителя. Неторопливо текла беседа; легкий, пропитанный запахом леса ветерок и аромат блюд разжигали аппетит, так что журналист и не заметил, как разделался с трапезой. После обеда они вдвоем с Магдой отправились побродить по лесным окрестностям.

Какое-то время шли молча, затем девушка стала расспрашивать его о работе. Алексей оживился и с заметным удовольствием принялся рассказывать о себе и о своей профессии. Девушка слушала внимательно, время от времени вставляя свои замечания и задавая ему наводящие вопросы.

“А она далеко не глупа”, – с восхищением глядя на нее, решил Иевлев. Он стал флиртовать с нею, направляя разговор в нужное ему русло. Кажется, он влюбился, что называется “втюрился с головой”. Улучшив момент, Алексей притянул девушку к себе, нашел губами ее пухлые ярко-красные губы. Магда ответила на поцелуй, но тут же отстранилась.

Какое-то неясное чувство промелькнуло на миг в ее темно-карих глазах, то ли беспокойство, то ли досада. Иевлев был слишком увлечен созерцанием ее внешности, чтобы заметить это выражение тревоги. Некоторое время они молча стояли, глядя друг на друга. Магда пребывала в сильнейшей растерянности, затем, виновато улыбнувшись, промолвила:

– Мне пора. Пойдем, – она потянула его за руку, – проводишь меня.

Перед тем, как расстаться, Алексей договорился о следующей встрече, на прощанье поцеловав ее. Стоя на веранде, она смотрела ему вслед, пока Иевлев не скрылся за поворотом. За спиной скрипнула дверь. Лесничий подошел к девушке и осторожно положил ей на плечи свои широкие ладони.

– Он тебе нравится, дочь? – негромко спросил он.

– Да… – после некоторого колебания таким же тихим голосом отвечала она.

Мужчина молча кивнул и, убрав руки, с задумчивым видом уставился в темную чащобу, в которой исчез их гость.

* * *

Владимир Суворов решил, что пора возвращаться домой, в город. Весь день он посвятил прогулкам по лесу наугад, по принципу “куда ноги несут” и теперь чувствовал себя уставшим. Слишком много ходьбы, слишком много чистого свежего воздуха и слишком сильны в лесу духовные вибрации.

Он ступил на тропу и уже повернулся, чтобы идти, когда до его слуха донеслись быстрые шаги, раздавшиеся с той стороны, которую Суворов еще не успел осмотреть. Так энергично ступать мог только молодой, полный сил и юношеского задора мужчина. Внезапно Суворов почувствовал волнение. Это было знаком, что судьба собирается преподнести ему очередной сюрприз. В число его талантов входила и эта способность интуитивно предчувствовать кардинальные события своей жизни.

Он медленно обернулся и застыл в ожидании. Вскоре в поле его зрения оказался высокий молодой человек. У него были короткие, цвета соломы волосы и серые глаза, мягкий взгляд которых рассеянно скользил по окружающей обстановке.

– Прекрасная нынче погода! – воскликнул Суворов вслух, обращаясь к незнакомцу.

– Да, отличная, – широко улыбнулся тот в ответ.

– Отдыхаете или по делам?

– Просто гуляю, – отвечал тот, затем счел нужным добавить, – ходил в гости к своим знакомым.

Суворов кивнул и, не колеблясь, протянул тому руку:

– Суворов, Владимир Иванович. Ученый-этнограф.

– Иевлев, Алексей. Журналист.

– Очень приятно, Алексей. Знаете, а ведь я читал ваши публикации в местной прессе.

– Правда?! – Иевлев почувствовал себя польщенным.

– Да, – продолжал тот, – ваши статьи научны и очень интересны, а гипотезы, излагаемые в них, смелы и неординарны. Но пойдемте, вы ведь тоже направлялись в город?

Алексей кивнул и двинулся следом за пожилым мужчиной. По дороге в ходе оживленной беседы попутчики лучше узнали друг друга. Нашлись у них и общие интересы – увлечение паранормальными явлениями и сверхчеловеческими способностями. Новый знакомый Иевлева оказался на редкость сведущим в этих вопросах.

– И не удивительно, – рассмеялся Суворов, – ведь я уже более двадцати лет увлечен изучением оккультных наук и, так сказать, являюсь мистиком со стажем.

Глаза Иевлева загорелись.

– Впервые встречаю в своей жизни настоящего оккультиста, – с неподдельным интересом воскликнул он, – вы не могли бы мне рассказать подробнее обо всем этом, посвятить в тайны мистических учений?!

– Что ж, я не против, – отвечал тот; в это время они уже шагали по оживленным городским тротуарам, – давайте, как-нибудь встретимся и поговорим, если уж вас так интересует эта тема.

Они условились о встрече на следующий день, и, уже прощаясь со своим спутником, Суворов тепло пожал тому руку:

– Я очень рад, Алексей, нашему знакомству, надеюсь, мы с вами станем друзьями.

– Я тоже очень рад. Подумать только, если бы не случай….

– Запомните: ничего не происходит случайно. Случай ведет по жизни лишь глупцов и невежд, мудрецы же сами выбирают себе путь.

* * *

– В прошлом выпуске у вас получилась неплохая заметка на уфологическую тему, – заметил Суворов во время их следующей встречи.

– А, об отношении к НЛО со стороны властных структур?

– Да, именно. В своих статьях вы поднимали вопрос о том, что в США, как и у нас в стране, военными и специальными государственными службами тщательно скрывается и засекречивается вся информация об аномальных явлениях. Те же сообщения, которые доходят до широкой публики, есть дезинформация, с целью составить у людей неверное впечатление об НЛО и отношении к ним “серьезных” ученых и институтов власти. Основной ваш конек, как я понял, это – инопланетяне и полтергейст. Но вам совершенно незнакомо подлинное, эзотерическое знание, которое охватывает все феномены, формы и явления бытия нашей многообразной Вселенной.

Иевлев лишь развел руками.

Мистик долго рассказывал внимательно слушающему его журналисту о различных направлениях в оккультизме, о целях и предназначении тайного знания, об опасностях, которые подстерегают неопытных новичков, очертя голову бросающихся в загадочный и манящий омут эзотеризма. Рассказал он вкратце и об устройстве окружающего мира и человека.