Текст книги "Глобальная культура коммуникаций"

Литература и искусство того времени создавали образ советского человека, на примере которого воспитывалось молодое поколение. Наиболее ярким, притягательным этот образ получился в произведениях Н. Островского «Как закалялась сталь», Б. Полевого «Повесть о настоящем человеке», А. Фадеева «Молодая гвардия». В повести «В окопах Сталинграда» (1946) – одной из лучших книг о Великой Отечественной войне – В. Некрасов так выстраивает этот образ:

«На войне узнаешь людей по-настоящему. Мне теперь это ясно. Она – как лакмусовая бумажка, как проявитель какой-то особенный. Валега вот читает по складам, в делении путается, не знает, сколько семью восемь, и спроси его, что такое социализм или родина, он, ей-богу ж, толком не объяснит: слишком для него трудно определяемые словами понятия. Но за эту родину, за меня, Игоря, за товарищей своих по полку, за свою покосившуюся хибарку где-то на Алтае он будет драться до последнего патрона. А кончатся патроны – кулаками, зубами… Вот это и есть русский человек».

И так объясняет, почему мы победили в войне:

«– Что вы с Францией сравниваете. Сорок миллионов и двести миллионов. Шестьсот километров и десять тысяч километров. И кто там у власти стоял? Петены, лавали, спокойненько работающие теперь с немцами. Нет. Воевать мы умеем. Это факт.

– Вот-вот-вот… – горячится Игорь. – Петены и лавали. Именно петены и лавали. А у нас их нет. Это главное. Вы понимаете, что это главное? Что люди у нас немножечко другого сорта. И поэтому-то мы и воюем. До сих пор воюем. Даже и здесь, на Волге, потеряв Украину и Белоруссию, воюем. А какая страна, скажите мне, какая страна, какой народ выдержал бы это?»

В 1946 г. ЦК ВКП(б) принял постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград», осуждавшее творчество писателей М. Зощенко и А. Ахматовой. По существу, оно отражало борьбу между массовой культурой, где господствовал метод социалистического реализма, и элитарной и высокой культурой, к которой принадлежало творчество этих художников. В тот период «холодной войны» для руководителей СССР массовая культура была средством достижения идеологической цели – воспитание патриотизма у граждан страны.

А каков художественный метод в массовой культуре в либерально-демократическом обществе? Он не универсален, ибо связан не только с идеологической ориентацией, но и с традициями, историей, характером народа конкретной страны. Можно вполне определенно говорить о художественном методе, утвердившемся в массовой культуре американского общества.

Конечно, в США этот метод не декларирован и художника не призывают напрямую следовать ему. Но идеологические установки, действующие в обществе в течение уже многих десятилетий, требования рынка, продюсеров, диктат общественного мнения сформулировали принцип этого метода. Обратимся к работам теоретиков культуры, посвященным такому феномену национального сознания, как «американская мечта»: к «The History of the United States of America» [ «История Соединенных Штатов»] (1888–1891) Г. Адамса, «The Epic of America» [ «Американский эпос»] (1931) Д. Адамса и «Развитию цивилизации в Америке» (1987) М. Лернера. Наиболее полно об «американской мечте» и возможностях ее реализации в США говорится в книге «Американский эпос», где ставится знак равенства между «американской мечтой» и американизмом[157]157
  См.: Adams J. Th e Epic of America. N. Y., 1931. P. 174. – Пер. A. Николюкина.


[Закрыть]:

«Если американизм был мечтой, то он был в то же время величайшей реальностью в американской жизни. Он был такой же движущей силой, как пшеница или золото. Это был американизм, и его алтарь находился в сердце каждого простого человека. Может быть, этот человек не сделал многого для американской культуры в ее узком смысле, но он сражался за упрочение „американской мечты“. Именно это сделало его великой фигурой американской драмы».

Художественный метод в американской массовой культуре – это художественное исследование развития человека в процессе реализации «американской мечты», которая связана с национальной этикой и американским образом жизни. Он представляет идею преуспевания, в основе которого – принцип равных возможностей, активный индивидуализм личности. Явно или неявно, но во всех произведениях массовой культуры художники ориентируются на принципы реализации «американской мечты».

Наиболее ярко это проявляется в кинофильмах, созданных в Голливуде. В первую очередь следует говорить о мелодрамах, а также о чисто американском изобретении – вестернах, гангстерских фильмах, блокбастерах и триллерах. Киноэкран «уничтожает понятие о времени, добавляя иллюзию пространства и создавая изысканные мечты. А в этом – эмоциональная идентификация простого человека кинозвезде, с теми мечтами и тем магическим миром, который соткан из грез»[158]158
  Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. С. 343.


[Закрыть]. «Американская мечта» как метод творчества позволяет создавать такие социальные образы, в которых действительность переплетается с иллюзиями и социальной фантастикой.

Индустрия Голливуда опирается на социальный заказ и художественный метод. У художника нет выбора: игнорируешь художественный метод – не получаешь социального заказа. Кинорежиссер А. Михалков-Кончаловский признался: «Мой отъезд за границу означал выход из системы. Но за выходом из одной системы последовал вход в другую. Игры с другой системой, другой властью начались в Голливуде. Там не сразу, но пришлось убедиться, что Голливуд – тот же самый ЦК КПСС, только в зеркальном отражении»[159]159
  Кончаловский А. С. Низкие истины. М., 1998. С. 199.


[Закрыть].

На протяжении десятилетий Голливуд является мировым центром производства социальных образов. Голливуд в соответствии со своими масштабами и мощью создает свою продукцию на основе социального заказа и продиктованного им художественного метода[160]160
  См.: Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. С. 349.


[Закрыть]:

«То, что делает Голливуд, и то, как он это делает, становится способом жизни для миллионов людей во всем мире. Голливуд производит, распределяет, экспортирует нечто большее, чем фильмы. Люди заимствуют свою философию, свой стиль одежды, свои манеры, походку, разговор, свое знание мира из картин, которые видят, и из голливудских журналов и статей, которые читают… Роскошь, предназначенная для того, чтобы ослеплять зрителя, становится его поводырем. Действие и сила, которые должны волновать его, успокаивают. Сексуальные чары, которые должны соблазнять зрителя, украшают его мечты. Насилие, которое, как подразумевалось, „подстегнет“ его, уменьшает его восприимчивость».

Привлекательные социальные мифы, производимые Голливудом, – это социальная терапия для населения большинства стран мира. В этом мощь американской массовой культуры. Но эта культура в значительной части антигуманна, потому что несет ценности далеко не лучшего свойства: крайний индивидуализм и коллективный эгоцентризм, примитивизм, насилие и жестокость, хотя и под флагом идеи борьбы добра со злом. Все это входит в понятие американской культурной экспансии, в которой кинематограф составляет самую весомую часть.

Голливуд сегодня – это орудие экспансии американского видения мира, орудие глобализации. Именно голливудская кинопродукция распространяет по миру мифы, изобретенные в США. Сегодня это в основном фильмы в жанре социальной фантастики, которая предлагает строго выстроенный образ будущего мира: борьба добра со злом под эгидой Америки. Новый мир в этих фильмах всегда один и тот же, созданный с помощью компьютерных технологий и эффектных технических трюков – они главные герои фильмов типа «Люди Икс», «Люди Икс-2», «Терминатор», «Матрица», «Планета обезьян», «Троя», «Трансформеры», «Аватар». Такие фильмы увлекательны и пользуются успехом у зрителей во всех странах мира.

Голливуд породил целое тематическое направление – фильмы об истории стран и народов, о древних цивилизациях (например, «Апокалипсис» М. Гибсона – о гибели цивилизации майя), об истории Древнего Рима, Древней Греции. Но образы истории стран и народов в этих по-американски ярких, зрелищных фильмах даны в редакции Голливуда. А это значит, что в центре большинства историй стоят США. Ведь добился же Голливуд того, что многие молодые люди считают, что во Второй мировой войне Америка разбила Гитлера и победила Сталина. Мощь Голливуда, его планы глобализации американских идей и ценностей превращают его в ударную силу глобального контроля масс.

Масштабы наступления Голливуда по миру впечатляют. Только в Европе в 2005 г. 60 процентов кинопроката и телерадиосетей принадлежало США. Малым странам дешевле покупать американские фильмы, чем производить свои. Но Европа против этой экспансии. Еще в 1989 г. была установлена квота на показ американского кино в странах Евросоюза. А в июле 2003 г. в будущую Конституцию Европейского союза было внесено право вето, что позволяет государственным органам европейских стран регулировать показ американских фильмов на экранах, когда есть риск нанесения ущерба языковому и культурному многообразию стран ЕС. Во Франции, например, неевропейское кино может занимать не более 40 процентов эфирного и экранного времени.

Но Россия предоставила почти всю свою кино– и телесеть для американской кинопродукции. По данным статистики за 2006 г., американские кинопрокатчики, заключив долгосрочные контракты, по сути, завоевали российский рынок, получая немалые деньги, которые пойдут на съемки новых американских фильмов. Российское общество, власть вяло сопротивляются этой киноэкспансии, ссылаясь на необходимость конкурентной борьбы на кинорынке.

Особенность глобального влияния американской массовой продукции еще и в том, что она создает некие стандарты кинотворчества, некие «творческие» образцы, которым следуют российские кинематографисты. Они прилежно работают по законам американского массового кино, воспитывая своими фильмами определенные вкусы, привычки, установки у массового зрителя.

РЕКЛАМА

Как форма массовой коммуникации реклама – один из инструментов продвижения политических, социальных, духовных смыслов. Реклама рождает образы организаций, лидеров, товаров, определенных жизненных стандартов. Эти образы предстают в сочетании слова, изображения, цвета, музыки, игры актеров, сюжета и эффектного монтажа. А так как образ – это псевдоистория, рождающаяся как артефакт на основе кода массы и манипулятивных возможностей массмедиа и информационных технологий, то такой образ хорошо потребляется. Так реклама организует массы потребителей. Благодаря силе образов и интенсивности их распространения, реклама преобразуется в тотальную массовую коммуникацию.

Посредством образов эта массовая коммуникация связывает производство и потребление, ускоряет процессы купли-продажи, оборачиваемости капитала. Поддерживая связь с рынком и потребителем, реклама способствует продвижению продукта, будь то товар, образ жизни, образ корпорации или лидера. Реклама не только создает спрос на различные товары, предметы и разного рода духовные продукты, но и управляет им.

Коммуникативная связь в виде рекламы существует не только между производителем и потребителем, но и между властью, лидерами, политическими партиями, общественно-политическими движениями и общественностью. Она помогает наиболее эффективно, доходчиво донести до людей определенные образы и стоящие за ними смыслы. Реклама подразделяется на коммерческую, политическую и социальную. В этих трех видах реклама становится социологической пропагандой, т. е. убеждает вещью, предметом, стилем жизни.

Люди, принадлежащие к западной цивилизации, уже много лет окружены миром всевозможных товаров, привыкли к изобилию пищевых продуктов, одежды, бытовой и электронной техники, автомобилей, предметов роскоши. И все это объекты и субъекты рекламы. Их рекламируют, создавая их образы, а они создают представление о корпорации, стране, традициях жизни. Даже организация продаж, когда в коммерческих центрах объединяют магазины и досуговые центры (концертные залы, кинотеатры, музеи, галереи и т. п.), становится своеобразной рекламой стиля жизни.

Реклама потребления окружает человека, предлагая ему смыслы и цели жизни. Она буквально определяет алгоритм его поведения. Самое интересное, что «благодеяния потребления не переживаются в повседневной практике как результат труда или процесс производства, они переживаются как чудо»[161]161
  Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. С. 12.


[Закрыть]. За этим чудом – реклама.

Реклама как форма массовых коммуникаций возвела «лидеров потребления» в герои. Реклама славит их образ жизни, полный избытка и требующий чудовищных расходов. Благодаря рекламе, герои производства уступили место «героям потребления», этим, по выражению Ж. Бодрийяра, великим расточителям. Такая реклама – неразумное дитя спекулятивного капитализма – обеспечивает «экономический подъем потребления массы, которое определяется по отношению к престижному потреблению как трудовая субкультура»[162]162
  Там же. С. 71.


[Закрыть].

Но реклама работает и на сферу политических предпочтений, в которых образы политических лидеров, движений, идей рассматриваются как товар. А это значит, что даже в политической, социальной, нравственной сфере реклама не выходит за грань потребительского восприятия. Все есть товар!

Реклама как коммуникация расширяет сферу человеческого общения. Делает она это посредством создания виртуальных историй, ситуаций. Идентификация себя с персонажем рекламного сюжета позволяет потребителю рекламы лучше адаптироваться к современному миру, успешно пройти «курс социализации» в нем. Реклама иногда корректно, а чаще навязчиво предлагает некий образ жизни. В рекламной истории он складывается из набора предметов, существование которых определено идеей лучшей жизни в этом мире. Например, холодильник, стиральная и посудомоечная машины определяют быт современного человека, порождая некий суперстиль жизни, ее фирменный знак. Отождествляя свою жизнь с этим «знаком», человек проникается чувством принадлежности к «высшей цивилизации».

Коммуникативная функция рекламы в том, что она «ведет диалог» между различными цивилизациям. Он строится на обмене культурами, духовными и моральными ценностями, образцами поведения, представлениями о мире. Языком этого диалога выступают как содержание рекламы, так и ее технологии, имеющие особенности в разных цивилизационных системах. Если американская реклама – динамичная, постоянно меняющаяся, активная, даже порой агрессивная, то европейская – склонна к традициям, уповает чаще на классические каноны, а японская – больше созерцательная. Но глобализация весьма активно интегрирует эти особенности, направляя диалог цивилизаций в сторону экспрессивного, постмодернистского американского варианта рекламы, потому что ее образы подвижны, агрессивны и ярки.

МАССОВЫЕ АКЦИИ

Как форма массовых коммуникаций массовые акции включают в себя митинги, шествия, демонстрации, пикеты, политические перформансы, карнавалы, а также разного вида зрелища на стадионах и городских площадях. Эти акции охватывают весьма значительное число людей – от трех и более протестующих в пикетах до 100 000 человек во время представлений на стадионах и площадях, на митингах и демонстрациях.

Массовые акции – эффективная сфера управления сознанием и настроением людей, собравшихся в определенное время в определенном месте. В ходе массового общения психологическое состояние человека тождественно психологии толпы, которая «живет» многолюдными митингами и демонстрациями.

Разновидность толпы – публика, т. е. рассеянные толпы, в которые людей соединяют средства массовой информации. Миллионы людей, «которые спокойно читают свою газету, которые непроизвольно вторят радио, составляют часть нового типа толпы – нематериальной, распыленной, домашней. Речь идет о публике или, скорее, о публиках: читатели, слушатели, телезрители. Оставаясь каждый у себя дома, они существуют все вместе. При всей непохожести они подобны»[163]163
  Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. С. 241.


[Закрыть].

Толпа, как ее характеризуют Г. Лебон, Г. Тард, С. Московичи, отличается целым рядом свойств, которые учитываются в общении с ней, в управлении ею:

♦ толпа обладает психологической общностью;

♦ индивид растворяется в толпе под влиянием внушения;

♦ толпа действует неосознанно, поскольку бессознательное коллективно;

♦ толпе необходим вождь, который пленяет ее своим авторитетом.

Французский социальный психолог Г. Лебон (1841–1931) отмечал, что «главной характерной чертой нашей эпохи служит именно замена сознательной деятельности индивидов бессознательной деятельностью толпы»[164]164
  Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995. С. 145.


[Закрыть]. Он считал (и в этом его поддерживает С. Московичи), что в XX в. психология масс как наука вместе с политэкономией оказали наибольшее влияние на социальные процессы, на историю (за исключением Великобритании и США).

Вряд ли можно согласиться с такой точкой зрения. Все же психология человека и толпы – производное от объективной реальности. Философ и психолог С. Л. Рубинштейн настаивал на детерминации психической жизни людей и личности, существующей как процесс непрерывного взаимодействия внешних и внутренних условий[165]165
  См.: Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. М., 1957. С. 226.


[Закрыть]. А разве не правомерна точка зрения российского психолога А. В. Брушлинского, который утверждает, что в одной и той же стране в один и тот же период часть толпы обожествляет своего лидера, а другая – люто ненавидит? За этим стоят социальные причины (как был в революционной России раскол общества на красных и белых). Здесь явная противоположная направленность психических сил внутри масс по отношению к одному и тому же образу – образу вождя[166]166
  См.: Брушлинский А. В. Социальная психология в России и теория Сержа Московичи // Московичи С. Век толп. С. 18–20.


[Закрыть].

Психологию толпы в свое время впечатляюще раскрыл русский писатель М. Е. Салтыков-Щедрин. В очерке «Каплуны» он смеялся над российской интеллигенцией, обвинял ее в нежелании активно влиять на жизнь. В этом он в какой-то мере даже опередил Г. Тарда и Г. Лебона с их исследованиями о влиянии на толпу. Интересно, что И. В. Сталин отметил в щедринском тексте тот фрагмент, где говорится об особенностях поведения толпы[167]167
  См.: РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 3. Ед. хр. 231. С. 72–73.


[Закрыть]:

«Нельзя сказать себе: выйду к толпе и увлеку ее в ту или другую сторону. Толпа не вдруг и не всю открывает грудь свою: как ни распутна она с первого взгляда, но любит, чтоб за ней походили, чтоб к ней относились вежливо. Надобны сверхъестественные силы, чтоб увлечь толпу сразу, а много ли найдется деятелей, обладающих этими силами? Огромное большинство деятелей – простые труженики, для которых толпа представляет любезнейший и сподручнейший предмет разработки, но которые и сами еще недавно были в толпе. Толпа ревниво оберегает предания прошлого и туго решается на риск, потому что уже немало она порисковала на своем веку, но мало извлекла из того для себя пользы. Мудрено ли, что человек, имеющий дело с этой плотною массою, неслышно для самого себя проникается инстинктом толпы? Мудрено ли даже, что, вместо того чтоб увлечь толпу за собой, он сам встанет в ее ряды? Но не смейтесь ему, не порицайте его слишком поспешно, ибо он не пропал без вести. Положим, что он сам засосался на дно, положим, что он и не выплывет никогда, но мысль, им брошенная, все-таки принесет свой плод, но минутное противодействие, оказанное им толпе, все-таки сделает ее более податливою… хотя бы для последующих деятелей. В этом случае он не более как жертва, принесенная новому Ваалу, но жертва не бесследная, ибо кровь ее утучнила почву».

Сталин подчеркивает в тексте Салтыкова-Щедрина вопрос: «Надобны сверхъестественные силы, чтоб увлечь толпу сразу, а много ли найдется деятелей, обладающих этими силами?» и ответ находит у психиатра и психолога В. М. Бехтерева[168]168
  Бехтерев В. М. Внушение и его роль в общественной жизни. С. 147–148.


[Закрыть]:

«Уже многие крупные исторические личности, как Жанна д'Арк, Магомет, Петр Великий, Наполеон I и пр., явившись яркими выразителями народных стремлений и народной воли, окружались в то же время, благодаря народной вере в силу их гения, таким ореолом, который нередко действовал на окружающих лиц подобно внушению, невольно увлекая за ними массы народов, чем, без сомнения, в значительной мере облегчалось и осуществление исторической миссии, принадлежавшей им по праву сильного ума и энергии… Одного ободряющего слова любимого полководца достаточно, чтобы тотчас же воспрянул духом солдат и, руководимые сознанием долга, люди пошли на верную смерть, нередко не отдавая в том даже ясного отчета… Несомненно и то, что в руках известных публицистов, в руках блестящих ораторов, в руках прославленных демагогов и любимцев народов, в руках знаменитых полководцев и великих правителей при собственном богатстве их умственных способностей имеется еще та могучая сила, которая может объединять народные массы для одной общей цели и которая способна увлечь их на подвиг и повести к событиям, последствия которых отражаются на целом ряде грядущих поколений».

В этом тексте Сталин находит подтверждение своей практике обращения с народом. Мысленно он видит и тех своих соратников, чья кровь «утучнила почву», подготовила толпу к его приходу.

Летом 1926 г. Сталин просит помощников классифицировать книги в его личной библиотеке и уточняет задачу: «1) Склассифицировать книги не по авторам, а по вопросам: а) философия; б) психология…»[169]169
  См.: РГАСПИ. Ф. 558. On. 1. Ед. хр. 2510. Л. 2–3.


[Закрыть]. Психология у него идет следом за философией, за идеологией. И это показательно.

Толпы различаются по своим социально-идеологическим характеристикам, но все они сходны в своей психологии. Поэтому и методы управления толпой едины, не зависят от ее социальной направленности. Каковы же эти методы?

Толпе нужен вождь, так же как ему – толпа. Вождь влияет на толпу авторитетом, а не доводами рассудка. Настоящий руководитель, объясняет Лебон, «начинает посредством обольщения, и обольщаемый субъект, толпа или женщина, располагает теперь только одним мнением – мнением обольстителя, живет одной волей – его волей»[170]170
  Цит. по: Московичи С. Век толп. С. 180.


[Закрыть].

Толпа становится наиболее управляемой, когда в ней присутствуют так называемые агенты вождя. Они транслируют образ вождя в толпу. Они активно реагируют на его мнение, формулировки, лозунги, заражая окружающих.

Для общения с толпой нужен особый язык – образный, энергичный, в котором преобладают повелительные формулировки. Массы «никогда не впечатляются логикой речи, но их впечатляют чувственные образы, которые рождают определенные слова и ассоциации слов… Их сосредоточенно произносят перед толпами, и немедленно на лицах появляется уважение, головы склоняются. Многие рассматривают их как силы природы, мощь стихии»[171]171
  Там же. С. 187.


[Закрыть].

Для масс, для толпы важно, чтобы политика была представлена идеей – революции, свободы, победы в войне или другой подобной. Эту идею внушают до тех пор, пока она не превратится в образы и коллективные действия. По мнению Московичи, грамматика убеждения основывается на двух главенствующих правилах – утверждении и повторении. Для толпы особенно важно ясное, не допускающее возражений, двусмысленных толкований утверждение однозначной позиции, господствующей идеи. Самое эффективное убеждение – это повторение. С помощью повторения мысль «отделяется» от персонажа, формулировки, лозунги проникают в подсознание, становятся элементом коллективного верования[172]172
  См.: Московичи С. Век толп. С. 192.


[Закрыть].

А вот и доказательство, которое приводит Лебон: «Идеи никогда не утверждаются от того, что они точные, они утверждаются только тогда, когда с помощью двойного механизма повторения и заражения оккупировали области подсознания, где рождаются движущие силы нашего поведения. Убедить кого-либо не значит доказать ему справедливость своих доводов, но заставить действовать в соответствии с этими доводами».

Однако, прежде чем воздействовать на толпу, ее нужно создать, организовать. Вот уж где простор для «паблик рилейшнз», управляющих массовыми коммуникациями.

Как создаются толпы для митингов и демонстраций? Их организацией занимаются комитеты партий, движений, профсоюзов, которые имеют, как правило, свои территориальные или производственные ячейки. Они начинают с разъяснительной работы и объединительных действий, которые в конечном итоге требуют вождя. Только настоящий вождь может стать организатором толпы.

Но толпу может создать и некий центр в стране или за ее пределами, если он обладает достаточно разветвленной структурой, аналитической службой, силами безопасности, средствами связи и его действия хорошо финансируются. Такой центр способен создавать многочисленные длительно существующие толпы, управлять ими. Эта форма массовой коммуникации нацелена на разрушение системы социального контроля в обществе, что в конечном счете приводит к смене власти, а то и к изменению существующего строя.

В 60–70-е годы XX в. западные спецслужбы делали ставку на «верхушечные» перевороты в странах Восточной Европы (вроде пражских событий 1968 г.). Но все попытки заканчивались провалом: объявлялось чрезвычайное положение, в города вводились войска, верхушку власти меняли – и все затихало. С начала 2000-х годов действуют иначе – снизу, с помощью созданной и управляемой толпы. Использование толпы в политических процессах присуще периодам острейших социально-политических кризисов в обществе, экстремальных ситуаций.

Но власть также может пользоваться массовыми акциями для того, чтобы не доводить развитие ситуации до возникновения враждебной толпы. «Улица должна быть наша», – декларирует сопротивляющаяся власть. И, не прибегая к репрессиям, она создает движения, способные «рассредоточить» зарождающуюся толпу. Здесь массовые акции превращают массы не в толпу, а в публику.

Сегодня «жизнь» толпы тесно связана с развитием коммуникационной техники. Благодаря традиционным средствам массовой информации «классическая» толпа трансформировалась в публику. Технический прогресс породил технологию флэшмоба, организующую «мгновенную» толпу. Этот термин создал американский социолог Г. Рейнгольд, который в своей книге «Умная толпа: новая социальная революция» предсказал, что люди будут использовать для самоорганизации новые коммуникационные технологии – Интернет, мобильную связь.

«Мгновенная» толпа образуется благодаря помещенному в Интернете или разосланному через сотовую связь сообщению, в котором объявляется о проведении определенной акции. В указанное время в указанном месте толпа мгновенно собирается, проводит задуманное организаторами представление (перформанс) и так же мгновенно исчезает. Разные люди участвуют во флэшмобах по разным причинам – некоторые от скуки, другие – в силу необычности действа, которое «прикольно», третьи руководствуются своими политическими, коммерческими или художественными целями.

Сегодня технологию флэшмоба активно восприняли политические движения, особенно молодежные. Но даже молниеносно собирающаяся и проводящая необыкновенную акцию «мгновенная» толпа кое-что унаследовала от «классической» толпы: психологическую общность и наличие лидера-вождя, пусть даже анонимного.