Текст книги "Суеверия викторианской Англии"

Если англичане решали, что наилучший выход – это все-таки обратиться к врачу, то и тут они не были застрахованы от методов лечения, приносящих вред вместо пользы.

Начать, пожалуй, следует с широко распространенной методики лечения всех болезней, а именно – кровопускания. Это почтенный вид терапии, обоснованный еще врачами древних Греции и Рима как средство очистки организма от вредоносных веществ, не утратил своей популярности до середины XIX века. Всю вторую половину столетия прогрессивные врачи доказывали его бесполезность тем, кто практиковал по старинке.

Список болезней, при которых было показано кровопускание, впечатляет. Здесь вы найдете такие диагнозы, как астма, рак, холера, судороги, сахарный диабет, эпилепсия, гангрена, подагра, герпес, несварение желудка, безумие, желтуха, проказа, чума, пневмония, цинга, оспа, инсульт, столбняк, туберкулез и пр. В первой трети XIX века британские врачи попробовали применить кровопускание для лечения тропической лихорадки, которая в стране со множеством колоний встречалась не так уж редко. В результате этот метод, несколько утративший популярность в эпоху Просвещения, снова разрекламировали как действенный и благотворный.

Пожалуй, единственный «литературный» пациент, которому кровопускание и впрямь спасло жизнь (правда, на небольшой срок), это знаменитый пират Билли Боне из «Острова сокровищ» Стивенсона:

«– А теперь, сударь Билли Боне, если вас действительно так зовут, мы посмотрим, какого цвета ваша кровь… Джим, – обратился он ко мне, – ты не боишься крови?

– Нет, сэр, – сказал я.

– Отлично, – проговорил доктор. – Тогда держи таз.

Он взял ланцет и вскрыл вену.

Много вытекло у капитана крови, прежде чем он открыл глаза и обвел нас мутным взглядом. Он узнал доктора и нахмурил брови».

В угоду техническому прогрессу выпускались специальные наборы для кровопускания. В изящном деревянном ящичке с бархатной подкладкой лежал скарификатор – механическое устройство, поверхностно прорезавшее кожу несколькими выдвижными лезвиями. Рядом покоились банки для отсоса крови и ланцет – для вскрытия вен. Все это выглядело замысловато и красиво, но, увы, помогало в лучшем случае от апоплексического удара. Иногда в этот набор входили банки, которые применяли для отсасывания вредных «гуморов» без травмирования кожи. В банке выжигали кислород, что создавало внутри вакуум, и прикладывали ее к телу больного. Банка всасывала в себя участки кожи и, как полагали, вытягивала через нее все вредные вещества. Способ, конечно, более щадящий, чем кровопускание, но после него оставались синяки.

Если больные не хотели просто так проливать свою кровь, можно было покормить ею пиявок. В больших количествах их завозили из Франции, чтобы обеспечить всех нуждающихся достаточным ассортиментом «кровососов».

Но оставим тему обычных болезней. Они не модны. Настоящий светский доктор должен лечить недуги, которые поражают общество своей новизной, остротой и неприличностью. Если для XVIII века такой болезнью был сифилис, то в чопорном XIX столетии лечили не только последствия любовных утех, но и поползновения к ним. Самые «передовые» доктора объявляли войну не холере, гриппу или малярии, а онанизму, «бешенству матки» и женской истерии.

Итак, что же это за «модные» болезни?

Слово «онанизм» ввел в обиход швейцарский врач Тиссо, опубликовавший свой антимастурбационный памфлет в 1760-х годах. Чуть позже подобные брошюрки появились в Лондоне. Авторы называли онанизм чудовищным грехом и связывали его с такими болезнями, как слепота и импотенция. После перечисления всех кар небесных памфлет предлагал страдальцам избавиться от дурной привычки, купив микстуру или коробочку пилюль. Собственно, эти памфлеты XVIII века и задали тон для будущих публикаций на тему мастурбации, в конце которых неизменно следовала реклама. С чем же еще кроме желания продать укрепляющую микстуру была связана почти параноидальная боязнь онанизма? Причину следует искать в отношении к сексу как таковому. «Кровь – это жизнь», повторял Рэнфилд из «Дракулы» Стокера, но на самом деле он ошибался. Именно в сперме, согласно общему мнению, и заключалась жизненная энергия. Неудивительно, что слово to die («умереть») в Средневековье и позже было синонимом «достигнуть оргазма». Тот же Тиссо утверждал, что потеря спермы в больших количествах отрицательно сказывается на здоровье. Умеренность предписывалась и в браке, потому что потеря спермы во время секса с законной женой хоть и лучше онанизма, но тоже опасна.

На отношение к онанизму влияло и восприятие оргазма. В XVIII веке бытовало мнение, что для зачатия необходим оргазм у обоих партнеров. Еще древние греки настаивали на этом. И Аристотель, и Гален считали, что и женское, и мужское тело – это фактически один и тот же организм, только у женщин половые органы вывернуты наизнанку и находятся внутри, а не снаружи. Матку сравнивали с пенисом, яичники – с тестикулами. И мужской, и женский организм производит сперму, только женская сперма слабее мужской. Раз уж во время полового акта у мужчины происходит эрекция, то подобная эрекция нужна и женщине – матка должна как бы вытянуться и содрогнуться. Иными словами, необходим вагинальный оргазм. Поэтому мастурбация даже полезна, ведь женщине нужно как следует разогреться. Так что долгое время, вплоть до эпохи Просвещения, доктора советовали мужчинам шептать на ушко женам нежные непристойности, а женщинам – доводить себя до нужной кондиции. Такое отношение к оргазму было просто замечательным, хотя и неверным, но у этой медали имелась и обратная сторона. Ведь если женщина забеременела после изнасилования, то никого насилия и не было! Разве это насилие, если у нее случился оргазм? А иначе не забеременеешь.

Ситуация изменилась во времена Просвещения, когда ученые уже гораздо лучше изучили человеческий организм. Как только стало понятно, что зачатие может происходить без оргазма, он оказался лишним, бессмысленным, бесцельным. Идеализация женщины в XIX веке лишь укрепила страх перед мастурбацией. Разве может женщина, милое и неискушенное существо, трогать у себя такие органы, названия которых она даже не знает! Онанизм среди детей, как девочек, так и мальчиков, сеял панику в обществе. Ужасы не ограничивались волосатыми ладонями. Согласно тезисам из антимастурбационных памфлетов, онаниста можно вычислить по следующим признакам: Поведение: в обществе дам онанист нервничает, смущается и торопится поскорее покинуть их компанию. Предпочитает одиночество. Лицо: бледная кожа с желтым оттенком; прыщи по всему лицу, особенно на лбу; тусклые, запавшие глаза; расширенные зрачки; беспокойный и смущенный взгляд. Тело: конечности ослаблены; дрожь в руках и ногах; головные боли и головокружения; боли в спине, животе и шее; проблемы с пищеварением, запоры перемежаются поносом.

Электрический пояс. Реклама

Половые органы: их состояние просто ужасно. Член уменьшается в размере и провисает; отсутствие эрекции и импотенция; воспаление и постоянная боль в половых органах; непроизвольное семяизвержение и прочая, и прочая… Психологическое состояние: заикание; речевые процессы замедлены; потеря памяти; часто бредит наяву; потеря аппетита; возможны эпилепсия или сумасшествие. Наслушавшись этих ужасов, можно пойти на все, что угодно, лишь бы избежать таких мучений. К счастью, авторы книг были людьми не только высокоморальными, но и заботливыми, поэтому своим читателям предлагали разнообразные способы исцеления.

Распорки для колен, препятствующие онанизму

Скобы для рук, препятствующие онанизму

Доктора подчеркивали необходимость диеты и правильного режима. Спать онанисты должны на жестком матрасе, вставать пораньше и выполнять гимнастические упражнения, чем чаще, тем лучше. Сытные ужины, после которых людей тянет на всяческие непотребства, подпадали под строгий запрет. Кроме диеты пациентам советовали обливать половые органы ледяной водой, клизмы с ней тоже слыли отличным средством. А вот о теплых ваннах, от которых к органам приливает кровь, нечего было и помышлять.

«Пояса верности», способные предотвращать эрекцию, тоже вошли в моду. В книге 1900 года «Половая немощность у мужчин» рассказывается об одном умельце, который так боялся мастурбировать во сне, что соорудил себе особую клетку от талии до середины бедер и спал в ней каждую ночь. Клетку он надевал на голое тело, запирал на висячий замок и лишь затем облачался в ночную сорочку.

Кроме различных вариаций на тему пояса верности борцы с онанизмом предлагали и такие методы, которые и маркиза де Сада вогнали бы в краску. К примеру, скрепить крайнюю плоть булавкой. Не спасла эта методика? Прибегните к другой! На половой орган клали пластырь, пропитанный каким-нибудь жгучим веществом, и держали до волдырей. Применялись и различные спринцевания – бурой, ацетатом свинца, нитратом серебра. Кроме этих растворов в половой член вводили все, что угодно, от тонких свечей до металлических катетеров.

Любое научное открытие тут же пытались приспособить для лечения мастурбации. Электричество не было исключением. Настоящим хитом стали электрические кольца, которые надевали на член на ночь. Кольцо присоединялось к электрическому поясу, в свою очередь, соединенному с полюсами батареи. Если во сне у пациента случалась эрекция, кольцо расширялось и онанист получал сильный разряд электрического тока прямо в грешный орган.

Женщин лечили клизмами с белладонной, на половые органы цепляли пиявок, хорошо помогал и кусок льда, приложенный к клитору примерно на час. Если клитор не желал вести себя благопристойно, его можно было просто отрезать. К счастью, доктора считали такие операции крайней мерой и старались не афишировать.

В случае если онанизмом страдал ребенок, советовали в первую очередь обследовать его на предмет глистов, а также исключить фимоз и воспалительные процессы. Маленький пациент должен был находиться под неустанным надзором. Чтобы юные онанисты не терли ногу об ногу, они спали в распорках, не позволяющих сближать колени. Руки привязывали к особым скобам, вследствие чего их невозможно было опустить ниже пояса, а ладони прятали в резиновые перчатки, похожие на миниатюрную копию боксерских. Как и взрослым, детям назначали диету, холодные ванны, физическую нагрузку и занятия спортом. За исключением, разумеется, скачек, лазания по деревьям и езды на велосипеде. Велосипед – как, между прочим, и швейную машинку с ножным приводом – борцы с онанизмом предали анафеме.

В 1913 году известный сексопатолог Альберт Молл писал, что вред мастурбации для детского организма сильно преувеличен. По крайней мере, никто из пациентов, которых приводили к нему перепуганные родители на сеанс гипноза, не закончил жизнь в психиатрической клинике. Еще раньше, в 1897 году, сексопатолог Хавелок Эллис оспорил выводы Тиссо и заверил своих читателей, что умеренная мастурбация не приносит вреда. Тем не менее суеверия, связанные с мастурбацией, держались еще долго, а некоторые живы и по сей день. Королевой женских заболеваний выступала матка. Эта занимательная часть тела была окружена огромным количеством мифов. Многие из них касались менструации – загадочного недуга, над которым ломали голову как врачи, так и общественные деятели. Согласно популярному мнению, ничто так не ухудшало состояние женщины во время месячного недомогания, как умственная деятельность. Чтение якобы отнимает слишком много энергии, тем самым нанося женщине вред и даже вызывая бесплодие. Зато легкая работа по дому считалась лучшим способом уменьшить боль.

Существовали различные средства, как народные, так и запатентованные, чтобы остановить поток крови. Таков, например, рецепт кровоостанавливающего бальзама доктора Чейза: «Налить две с половиной драхмы (1 драхма – 1,77 г) серной кислоты в аптекарскую ступку, медленно добавить одну драхму скипидарного масла и одну драхму спирта. Размешивать до тех пор, пока смесь не перестанет дымиться, затем поместить смесь в закупоренную стеклянную бутылку Смесь должна быть прозрачной, красного цвета, как темная кровь. Доза: добавить 40 капель в чашку, растереть с чайной ложкой коричневого сахара, долить в чашку воды до краев и выпить немедленно. Повторять каждый час в течение 3–4 часов. Прекратить, если кровотечение усилится».

Помимо таких жутковатых рецептов применяли имбирный чай от спазмов и горячие грелки. Среди советов попадались и вполне разумные. Многие врачи высказывались против тесных корсетов, ухудшавших состояние женщины во время менструации.

Какими же средствами спасались викторианки во время месячных? Некоторые не пользовались ничем вообще и позволяли крови стекать на сорочку, которую вдобавок не меняли по несколько дней. Так поступали не только женщины из низов общества, но и представительницы среднего класса. Бытовало мнение, что прокладки застопоривают течение крови, а это ужасно вредно. Для таких дней многие шили себе темное нижнее белье. Впрочем, прокладки все-таки существовали, ими служили старые тряпки. Те, кто мог себе позволить, пользовались прокладками из материала лучшего качества. К концу XIX века начали появляться одноразовые прокладки. Изначально их придумали медсестры, использовавшие бинты с древесной стружкой для своих женских нужд. В промышленных масштабах одноразовые прокладки выпускала фирма некого Хартманна. Одноразовые прокладки изготовляли из ткани, наполненной опилками, ватой или мхом. Некоторые были проложены резиной, чтобы предотвратить протекание. Чтобы удержать прокладку на месте, существовали специальные фартуки, пояса и подтяжки.

Английский фольклор тоже не обошел менструацию стороной. Во время месячных женщине запрещалось трогать мясо, которое могло сгнить от ее нечистого прикосновения. О том, чтобы войти в маслодельню, не могло быть и речи, иначе молоко прокиснет. Женщинам не советовали споласкивать волосы и опускать ноги в ледяную воду, чтобы кровь не прилила к голове и не свела с ума. В Линконшире их предостерегали от прогулок по высокой траве, чтобы «змеи их не унюхали».

Викторианский корсет

Занятия сексом во время менструации якобы приводили к рождению волосатых детей, детей с дополнительными конечностями или того хуже – рыжих! Впрочем, на фоне всех тех статей о менструации, которыми викторианские врачи потчевали своих современниц, народные советы кажутся воплощением здравого смысла.

Самая тяжелая «маточная» болезнь была заболеванием психическим. Название ее происходило от греческого слова «hystera» – «матка», а само заболевание носило зловещие название «истерия». Еще древние греки считали, что матка живет своей собственной, полной приключений жизнью. Ее любимое занятие – бродить по телу в поисках влажности. Но стоит ей забрести не туда – например, надавить на диафрагму, – как начинаются проблемы. С течением времени, когда познания в анатомии все расширялись, врачи пришли к выводу, что матка никуда не двигается с положенного ей природой места. Тем не менее «теория блуждающей матки», пусть и видоизмененная, не спешила сдавать позиции. Даже в XIX веке истерию по-прежнему связывали с дисфункцией половых органов. Пациенток с таким диагнозом часто посылали на лечение к гинекологу. Врачи рекомендовали мужьям следить за менструальным циклом жен, потому что с приближением месячных у истерички начнется обострение.

Новым этапом в понимании и лечении истерии стала деятельность французского врача и члена Парижской академии наук Жана Мартена Шарко (1825–1893). Во время своей многолетней практики в больнице Сальпетриер Шарко пришел к выводу, что причиной истерии является нарушение работы периферической нервной системы. Из-за этих нарушений человек становится особенно чувствительным к внешним воздействиям, что влечет за собой истерию. Заслуга Шарко заключается и в том, что он начал принимать в своей больнице не только женщин, но и мужчин. Прежде считалось, что истерия – заболевание сугубо женское, ведь только у женщин имеется зловредный орган. Но когда истерию перестали связывать непосредственно с женской половой системой, то и мужчины удостоились внимания врачей. Симптомы, влекущие за собой этот диагноз, включали в себя как подавленное настроение и психические расстройства, так и сомнамбулизм, судороги в конечностях, паралич, потерю слуха или зрения и т. д. Симптомом истерии являлось и нарушение питания – потеря аппетита, рвота, невозможность жевать и глотать. В 1857 году английский врач Эдвард Диксон описал истеричку, челюсть которой парализовало на 5 дней. В течение этого времени она питалась молоком, всасывая его сквозь стиснутые зубы. Но самый хрестоматийный симптом истерии – это, конечно, знаменитая дуга, во время которой лежащая пациентка выгибала спину, балансируя на пятках и на затылке.

Поскольку мнения врачей относительно истоков истерии разнились, то и методы ее лечения были самыми различными. Например, гипноз. По мнению Шарко, убеждение больного в возможности выздоровления являлось залогом исцеления.

В 1885–1886 годах в Сальпетриер работал Зигмунд Фрейд, который тоже поначалу применял гипноз для освобождения подавленных воспоминаний, но впоследствии перешел к другим методикам, в частности к анализу сновидений.

Гипноз выглядел безобидным по сравнению с другими методами. Для сторонников «маточной» теории самым логичным средством было удаление матки. Другие эскулапы додумывались до более изощренных пыток: пациенткам сбривали волосы, а кожу прижигали кислотой до возникновения волдырей. Этот метод основывался на теории «противо-раздражения» – считалось, что боль, вызванная терапевтическим способом, может ослабить уже существующую.

Водные процедуры были безусловными фаворитами. Применялись холодный душ, горячие ванны и комбинация обоих методов (пациентка сидела в горячей ванне, а на голову ей лили ледяную воду). Бедняжек заматывали в мокрые полотенца или натягивали на них «ледяную куртку», с карманами, полными льда. Помимо обычных ванн существовало и нечто более оригинальное – так называемые паровые ванны из «сухого спирта». Пациентку сажали в ванну, укутывали полотенцами до подбородка, а поверх полотенец ставили горелки с сухим спиртом, которые часто обжигали кожу. Справедливости ради нужно заметить, что не все методики отличались подобным садизмом. В частности, лечение электромагнитными волнами было безболезненным, хотя и бесполезным. Магнетизмом лечились еще древние греки, а в конце XVIII века его популяризовал венский доктор Франц Месмер. Кровать пациентки разворачивали так, чтобы ее голова указывала на север, а ноги – на юг. Возле ног клали огромный магнит. Затем женщине давали выпить жидкость, содержащую небольшое количество железа. Магнит должен был повлиять на внутреннюю энергию организма, заставив тело исцелить себя.

Соперником магнетизма стало электричество, в конце концов победившее в этом противостоянии. Применялись три вида электротерапии: фарадизация, или лечение с помощью переменного (фарадического) тока низкой (30-150 Гц) частоты; гальванизация, т. е. лечение постоянным током небольшой силы и напряжения; и, наконец, франклинизация, включавшая применение разрядов статического электричества. Врачи считали, что ток массирует нервы и мышцы изнутри и восстанавливает вялую нервную систему. Уже в начале XX века диагноз «истерия» встречался все реже, а с течением времени он и вовсе сошел на нет. Исчезновение некогда популярного диагноза объясняют тем, что в XIX веке ярлык «истерия» вешали на любые заболевания, от приступов паники до шизофрении. Со временем врачи научились различать психические расстройства, и всеобъемлющая истерия распалась на части.

История медицины в XIX веке – это летопись противоречий, сложное соотношение науки, построенной на суевериях, и суеверий, содержащих рациональное зерно. Физиологические процессы оставались теми же, однако отношение к ним менялось от десятилетия к десятилетию. Именно в эту эпоху зародилась концепция общественного здоровья, которой мы пользуемся по сей день, и были совершены фундаментальные научные открытия.

Англию терзали эпидемии, но они уже не считались проявлением гнева Божия, а всего лишь поводом к еще более интенсивным научным изысканиям. Так, в 1849 году в Лондоне, в районе Брод-стрит, началась одна из очередных вспышек холеры. Наблюдение за распространением заболевания привело врача Джона Сноу к выводу, что причиной болезни стал не «отравленный миазмами воздух», как считало большинство эскулапов того времени, а общественная колонка для воды. По настоянию медика, насос, качавший воду из Темзы, перекрыли, и эпидемия пошла на убыль. В 1854 году холера поразила Сохо, и доктор Сноу вновь доказал причастность к вспышке болезни воды из колонок. Микробная теория возникновения холеры появилась уже после смерти доктора Сноу, в 1861 году, так что остается только поражаться прозорливости этого врача, сумевшего связать источник заболевания с водой, при этом не зная об истинной природе возбудителя холеры.

Борьба велась и с другими болезнями. Во второй половине столетия наконец удалось взять под контроль оспу. После того как в 1837-1840-х годах от нее скончалось 42 000 человек, необходимость в прививках стала очевидной. В 1853 году вакцинация от оспы стала бесплатной и принудительной.

Хирургия в викторианскую эпоху двигалась семимильными шагами. В начале века операции при отсутствии стерильного скальпеля и анестезии казались страшнее мук ада. Смертность от болевого шока, кровопотери и инфекций была ужасающе высока.

В середине века в качестве анестетика начали применять хлороформ. Новшество порадовало как пациентов, не чувствовавшим боли, так и врачей, которым уже не приходилось оперировать под аккомпанемент воплей и стонов. Операции стали намного эффективнее.

Карболовый ингалятор

Помимо открытий в области анестезии все большее внимание уделялось антисептикам. Когда в 1860-х Луи Пастер предложил микробную теорию инфекционных заболеваний, научный мир поначалу воспринял ее в штыки. Как могут невидимые глазу существа вызывать болезни? Иное дело – запахи, их-то сразу ощущаешь! Главный недостаток «теории миазмов» заключался в том, что врач мог приступать к операции, просто проветрившись по дороге из морга в палату. Нет запаха – нет проблем, а руки мыть не обязательно.

Но в конце 1860-х годов англичанин Джозеф Листер начал практиковать антисептическую хирургию, обрабатывая карболовой кислотой хирургические инструменты. Мало-помалу микробная теория завоевывала научные круги, и к 1890-м врачи уже повсеместно мыли руки. Из ремесленников от медицины, из продолжателей дела уличных цирюльников хирурги со временем превратились в специалистов высшего класса.

После принятия Закона об общественном здоровье в 1848 году были проведены многочисленные и успешные мероприятия в области здравоохранения. В городах прокладывали канализацию, скотобойни убирали за городскую черту, переполненные кладбища закрывали, а новые создавали вдали от населенных пунктов. Наконец-то был снял налог на мыло, и оно стало почти всем по карману. Все эти нововведения не могли не отразиться на народной медицине. Потребность в ней понемногу отпадала, покуда она не превратилась в «дела давно минувших дней». Фольклорные сборники начала XX века снисходительно описывают ее средства. Вместе с тем эти записи заставляют нас восхищаться людьми, которые, несмотря на невыносимые условия жизни и почти полное отсутствие образования, продолжали фантазировать, мечтать, выживать.