Электронная библиотека » Елена Филон » » онлайн чтение - страница 19

Текст книги "Только играй"


  • Текст добавлен: 10 января 2017, 14:10


Автор книги: Елена Филон


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Ты прекрасна, – прошептал Калеб, с трудом владея своим голосом. – Лекса… ты так прекрасна. Настолько прекрасна, что я впервые не могу найти подходящих слов.

Я никогда не была особо романтичной натурой, но теплота и искренность в его голосе, обволакивающий взгляд заставили чувствовать себя самой желанной девушкой на земле.

И на этом пора закончить.

На этом всё.

Глава 28

– Ты кажешься напуганной.

– Да, это потому, что я напугана. – Не голос, а стон о помощи.

Большим пальцем Калеб очертил контур моих губ, и мой рот невольно приоткрылся. Его взгляд тут же переместился туда, и челюсть сжалась с такой силой, будто ему больно. Смятение в глазах оказалось способным напугать меня ещё больше.

Как хорошо, что он не собирается этого делать.

Почему он не собирается этого делать?!

Он сказал, что я прекрасна.

Может, я недостаточно прекрасна?

Но вдруг Калеб заговорил:

 
И прошлого сгорят мосты… Огонь их поглотит бесследно.
У пламени твои черты. У ангела… с глазами цвета неба.
 

Я медленно выдохнула, абсолютно поражённая тем, что услышала.

– Ты мой ангел, Лекса…

– Ты не можешь так говорить. – Я тронута так сильно, что у меня плывёт перед глазами. То ли от потрясения, то ли от накатывающих слёз.

Никто не говорил мне ничего подобного.

– Могу, – слабо улыбнулся Калеб, продолжая поглаживать моё лицо. – Это слова из песни, которую я хотел сыграть тебе. Для тебя. И это чистая правда. Ты ангел. Самый прекрасный и самый поразительный.

С большим трудом я заставила себя покачать головой:

– Это невозможно. Ты не можешь так обо мне думать.

– Как? – Рука Калеба опустилась на мою талию и плотнее прижала к себе.

Мои ладони оказались на его рельефной груди, и я с силой закусила губу, чтобы не издать ни звука.

– Я и сам не знаю, что об этом думать, – шептал он, с теплотой глядя мне в глаза. – Я могу лишь чувствовать. И можешь считать меня романтиком, или занудой, или романтичным занудой, или занудливым романтиком, но то, что с нами произошло, не было случайностью. Я знаю это! Когда мы впервые встретились, в машине, это был первый раз за последние годы, когда я посчитал девушку интересной, почувствовал тягу к ней, даже не видя лица. Ты подействовала на меня так отрезвляюще, словно я только-только вышел из долгой спячки и вновь сделал глоток свежего воздуха. В ту же секунду я хотел выбежать из машины и вернуть тебя. Узнать, кто ты. И… не знаю, много чего ещё. Но я не сделал этого, потому что я идиот! Ты не веришь…

– Я не могу в это верить…

Хочу! Но не могу себе этого позволить! Потому что я не такая! Я не умею играть с чувствами людей!

Но что, если это и правда была судьба? Что, если весь этот поход на кастинг с нелепым перевоплощением, все эти постоянные становления с Калебом… Что, если всё это было для того, чтобы мы встретились, почувствовали друг друга?

Нет. Я не могу быть таким же романтиком.

Лучше я буду занудой.

Калеб наклонился и прильнул лбом к моему лбу, так что я вынуждена была прикрыть глаза. Его рука скользила вниз по моему бедру и вновь забиралась за край полотенца.

Я втянула в лёгкие побольше воздуха, так, словно он вот-вот закончится, и завела руки Калебу за шею, крепко прижавшись к ней, потому что не уверена, что мои ноги до сих пор устойчивы.

– Это шанс, Лекса. Это он, я знаю, – проникновенно шептал Калеб. – И ты не должна этого слышать, но я хочу сказать… Однажды судьба промахнулась, столкнув меня не с тем человеком. Судьба просто нашла не ту. Боже… теперь я так ясно это понимаю, что становится смешно. Эта больная любовь была обычной одержимостью, пока я не встретил тебя… Я ждал тебя. Наверное, ты думаешь, что я спешу с выводами. Ничего не случается так быстро… Это обычное влечение. Но я знаю, что нет. Судьба нашла тебя, Лекса. И всё сложилось так похоже, но в этот раз я знаю – теперь всё по-другому, потому что ты чувствуешь то же самое. Эти чувства. Это притяжение. Это желание. И это не тот раз, когда я должен был отступить. Я не отступлю, потому что уверен… ты для меня.

– И всё-таки ты законченный романтик, – слабым дрожащим голосом выдохнула я. – Калеб… это… звучит невозможно.

– Возможно. Эта сила больше, чем ты можешь себе представить. И это единственный шанс в жизни, повтора которого уже не будет. – Его губы коснулись моей шеи и едва ощутимо поцеловали. Затем ещё раз и ещё… И ещё… прокладывая дорожки из крохотных поцелуев, двигались вверх – к уху, затем к подбородку.

Видимо, запрет на поцелуи распространяется только на губы, потому что их Калеб не касается. Даже избегает. Будто дразнит.

Мои ладони крепче сжали его шею, отчего хватка Калеба тут же усилилась. Я уткнулась носом в его ключицу, вдыхая головокружительный аромат его тела и заставляя себя глубоко дышать.

Он не мог сказать мне всего этого…

Он так не чувствует…

И я не чувствую.

Я не чувствую!

– Ты это чувствуешь, – прошептал Калеб, щекоча дыханием мою кожу. – Я знаю.

Не чувствую!

Губы Калеба поцеловали мочку моего уха. На этот раз ярче, слегка прикусив зубами…

Всё ещё не чувствую.

Обжигающий поцелуй окончательно лишил рассудка.

– Ещё тогда, в магазине… – зашептал Калеб. – Когда я понятия не имел, что та девушка в парике и есть ты… Твой взгляд, то, как ты слушала, как я играю, то, как смотрела… Никого и никогда в жизни я не хотел так сильно, как хочу тебя, Лекса…

Я буду себя ненавидеть.

Но позже.

Приподняла голову и с силой прижалась губами к губам Калеба, притянув его к себе.

Нет больше запретов.

Его губы были влажными и горячими. И он целовал меня в ответ. Я даже не заметила, как в какой-то миг полотенце сорвалось и наши тела обрели заветное прикосновение. С губ Калеба сорвался хриплый стон, а пальцы сильнее впились в мою кожу, прижимая ещё плотнее, максимально возможно.

Тихие, наполненные желанием звуки вырывались из моего рта. Его густые волосы скользили сквозь пальцы, и хотелось вцепиться в них сильнее.

Жадный, глубокий поцелуй становился всё более требовательным. Язык Калеба с чувством скользил по моему. И от этого сносило крышу.

Его руки творили невозможное простыми прикосновениями. Сильными, властными, и мне это нравилось. Нравилось чувствовать то, с какой силой он меня хочет. Я нужна ему. Я его глоток свежего воздуха. Его ангел…

Я резко распахнула глаза.

Ангелы не умеют предавать.

– Калеб… мы не можем, – с трудом оторвавшись от его губ, выдохнула я, быстро качая головой. – Не можем.

– Знаю, – тяжело дыша и вновь выглядя так, словно ему больно, ответил Калеб. – Это нечестно.

Знает?

– Ты выглядишь разочарованно, – мягко улыбаясь, Калеб поглаживал меня по спине, спускаясь вниз, к ягодицам.

– Нет. Я не разоча…

– Это нечестно по отношению к тебе, Лекса, – добавил Калеб, тяжело дыша, и точно не от того, что в комнате такая жара. – Я не хочу, чтобы ты презирала себя. Поэтому я не хотел тебя целовать.

Чтобы не вешать на меня груз вины? Только поэтому?.. Боже…

До чего я себя довела!

Я сама пару секунд назад повесила на себя этот груз вины!

Ненавижу себя.

Вырвавшись из объятий Калеба, я подхватила с пола толстовку на «молнии» и накинула на голое тело, влезла в спортивные штаны, набросила на лицо капюшон и, собрав в кучу остальные вещи, рванула к двери.

– Пожалуйста, не останавливай меня! – бросила на Калеба умоляющий взгляд. – Это неправильно. Так не должно быть. Только не так.

Уже через несколько секунд я была в своей комнате. Бросила вещи на пол, сама рухнула следом и пыталась отдышаться.

Мыслей не было. Пустота. Тоска и боль на душе. И испуг… испуг за то, что я не чувствую перед Мики той вины, какую должна. Мне стыдно перед собой за то, как сильно хочется вернуться обратно и вновь ощутить вкус его губ, жар его тела и услышать слова, которые подобны нектару…

И я забыла закрыть дверь на замок.

– Ты не должен быть здесь! – прохрипела, затем вскочила на ноги и рванула к Калебу, чтобы вытолкнуть его обратно за дверь. – Ты в одних трусах! Сейчас все на зарядку соберутся! Давай, я не…

Но он не дал мне договорить. Сразу после того, как щёлкнул дверной замок, его губы припали к моим, а руки, полностью меня обезоружив, захватили мои запястья и завели за спину. Калеб, продолжая терзать мои губы, буквально вжал меня в стену и не думал оставлять мой рот в покое.

– Я же сказал, что не отступлю, Лекса, – отрывисто прошептал он. – Только не в этот раз. И можешь ударить меня коленом, если не чувствуешь того, что чувствую я.

– Если сразу после этого ты уйдёшь, то я ударю тебя, – я отвернула голову в сторону, и вместо того, чтобы отстраниться, Калеб принялся целовать мою шею.

Не могу… не могу ему сопротивляться.

Я не ударю его. Я слишком слабая для этого… Я тряпка.

И я ненавижу себя за это, но его губы слишком желанны, чтобы отстраняться от них так надолго.

Почувствовав, что моё сопротивление окончено, на щеке Калеба родилась победная ямочка, и «молния» моей толстовки, расстегнувшись с характерным звуком, полетела вниз. Его руки скользнули по моей талии и упали на бёдра, потянув за резинку штанов.

С тихим стоном я запустила руки в его волосы и прижалась обнажённой грудью к его – твёрдой и жаркой. Провела пальцами по шее и обхватила её ладонями, медленно и глубоко вздохнув. Глаза Калеба тут же смягчились, и беспокойная линия между бровями исчезла.

Я даже не помню, в какую секунду он начал раздевать меня, но хорошо помню, как способствовала одежде лететь в разные стороны, и тут же оказалась на руках у Калеба, а мигом позже на своей кровати, на спине, а Калеб навис сверху.

Он больше не целовал меня. Не касался руками и ничего не говорил.

Он смотрел на меня. Долго и пристально, так, словно пытался запечатлеть в памяти каждую черту моего лица, каждый изгиб тела, начиная от шеи, заканчивая ступнями. И чувствовать скольжение его горящего взгляда по своему обнажённому телу воистину незабываемо. Никакой неловкости и скованности. Калеб заставлял меня чувствовать себя прекрасной…

Наклонился вперёд, обхватив рукой мою спину, и притянул к себе в ещё одном чувственном, блаженном поцелуе.

Слов не было. Только громкое сбитое дыхание и вздохи.

Кожа покрылась мурашками, когда его руки начали исследовать каждый сантиметр моего тела. Его губы проложили путь от моего подбородка к шее, затем к груди.

Из-за двери послышались голоса и топот ног, а также крик нашего тренера, что если через пять минут все не соберутся на улице, опоздавшим он засунет свой свисток в одно тёмное место.

Но Калеб будто не слышал ничего. Продолжал дарить мне ласки, целуя живот, и под мои негромкие стоны скользил языком вниз, к внутренней стороне бедра. Мелкая дрожь сотрясла тело, когда поцелуи Калеба стали жёстче; он приподнял мою ногу и продолжал осыпать её поцелуями до самых кончиков пальцев.

Я приподнялась на локтях, чтобы просто поверить, что он действительно это делает.

– Я хочу почувствовать всю тебя, – пронзительно взглянув мне в глаза, прошептал Калеб. – Каждый сантиметр твоего тела.

Это безумство.

Шумно выдохнув, я рухнула лопатками на матрас и с силой зажмурилась.

Это безумство.

И безумнее этого уже ничего не придумаешь.

– Лекса, – голос Калеба прозвучал совсем близко, и его лицо оказалось над моим. Он не улыбался. Был серьёзен, но не сердит, как я подумала. Его руки притянули меня к себе, одна ладонь оказалась на затылке, а вторая обвилась вокруг талии. – Лекса… я хочу тебя до такой степени, что даже говорить об этом больно. Но я не такой эгоист, чтобы поступать так с тобой.

Я пыталась контролировать дыхание и придумать, что ответить, но не могла даже в мыслях слова связать, не то что их воспроизвести. Потому что я хочу этого так же сильно, как и Калеб, если не больше. И я знаю, что угрызения совести после того, как мы сделаем это, затопят меня с головой, но я хочу это сделать. Умру, если не сделаю.

– Лекса, – он с нежностью улыбнулся, проводя пальцами по моему лицу. – Ты будешь моей. Скоро. Я знаю это. И меньше всего на свете я хочу добиться тебя таким нечестным способом. Нечестным по отношению к тебе.

Чёрт.

Он действительно думает, что у нас есть будущее.

У нас. У меня и Калеба. Общее будущее.

Он безнадёжен.

– И откуда такие, как ты, романтики только берутся? – усмехнулась я, путаясь пальцами в его волосах. – Может, ты ещё и в летающих единорогов веришь?

Я не хотела, чтобы мой голос прозвучал насмешливо, но, видимо, так он и прозвучал, потому что лицо Калеба тут же нахмурилось.

– Ты думаешь, что я расстанусь с Мики ради тебя? – добавила я негромко и максимально мягко.

Калеб не отвечал. Но и не отпускал меня.

– Этого не будет, Калеб.

Я вывернулась из-под его руки и принялась спешно натягивать спортивную форму, предчувствуя, что свисток тренера достанется мне.

Калеб свесил ноги с кровати и, с силой взлохматив волосы, упёр локти в колени и опустил голову.

Внутри вдруг что-то больно сжалось.

– Два года, Калеб, – спокойно добавила я. – Два года. У нас с Мики. Это не два месяца и не две недели. Два года.

– Тогда скажи, что ничего ко мне не чувствуешь, – Калеб поднял голову и требовательно поглядел мне в лицо. – Скажи, Лекса. Прямо сейчас!

Парик застыл в моих руках на пути к голове. Как и слова, застрявшие в горле.

Чувствую?.. Я не знаю, что я чувствую. Ни к одному из них!

– Это сложно, Калеб… – я покачала головой.

Калеб поднялся с кровати, и моё лицо спустя миг оказалось в его ладонях.

– Тогда не усложняй всё ещё больше, Лекса. Не говори того, что не хочешь говорить. Не отрицай, что ничего не чувствуешь. Лучше просто ничего не делай.

– И всё решится само собой? – горько усмехнулась я.

– Так и будет. И когда ты это поймёшь, поверь, я всё ещё буду рядом. Я никуда не денусь.

На пару секунд я прикрыла глаза и сделала два глубоких вдоха, призывая себя не говорить Калебу о том, как всё случится на самом деле, хоть он и верит в какую-то там судьбу. Потому что я вернусь к Мики. А Калеб к той беременной девушке. Вот как будет. И если он этого не понимает, значит, и не стоит пытаться объяснить. Правда в том, что время всё расставит по своим местам. И это время точно сыграет не по его правилам.

Он сам всё поймёт. И его точно не будет рядом.

– Ладно, – я ещё раз глубоко вдохнула, опуская его руки вниз. – Пусть будет так. Пусть каждый останется при своём мнении. Но у меня к тебе просьба, Калеб… Если ты так в себе уверен, то тебе не будет трудно больше не целовать меня и тем более больше не врываться ко мне в комнату и делать то… в общем, всё то, что мы делали. Правда же?

Потому что в следующий раз я не смогу уговорить себя остановиться на середине.

– Хорошо, – просто согласился Калеб. – Я больше не прикоснусь к тебе. Пока ты этого не захочешь.

Я не захочу.

Я не захочу.

Точно не захочу.

Уже хочу этого.

Глава 29

Вот и наступил день Х.

День фестиваля.

День, когда состоится наше с Калебом совместное выступление.

День, когда мне предстоит лицом к лицу встретиться со своим парнем, которому я изменила, и не важно насколько.

День, когда я покину шоу.

И день, когда мне предстоит решить, где провести остаток лета, если, конечно, родителям до сих пор неизвестно о том, что ни в какой Пенсильвании я не нахожусь. В чём очень сомневаюсь.

Хизер звонит с самого утра. И голос моей сестры звучит не на шутку встревоженно. Дома что-то происходит. Родители ругаются, и моё имя – наиболее часто употребляющееся слово в красноречивых репликах и наверняка звучит как ругательство.

Стараясь об этом не думать, я изо всех сил пыталась сконцентрироваться на выступлении. Поправка – на двух выступлениях. Потому что сразу после того, как на сцене закончилась репетиция, на которой Калеб не присутствовал из-за загруженного графика, связанного со скандалом, отошла в сторонку и принялась повторять песни «Адских пончиков», с которыми также предстоит выйти на сцену.

Но репетировать не получалось. Всё, о чём я могла думать, это о… Калебе и Жизель. О какой-то там поп-певичке! Но красивой. И – да, я смотрела фото.

Много фото.

О-очень много фото.

Её представители сделали официальное заявление. Эта девушка действительно беременна, и скандал, который сейчас переживает R. Q. Entertainment, один из самых громких за всю историю существования корейского лейбла. Калеба таскают по бесчисленным пресс-конференциям и заставляют делать сотни заявлений. И, видимо, поэтому с того самого дня, когда я взяла с него обещание больше не касаться меня, мы виделись всего дважды. В первый раз на общей фотосессии полуфиналистов, а во второй раз на нашей вечерней и последней репетиции, где Калеб убедился, что мы полностью готовы, и вновь уехал по делам. Нет, он не вёл себя обиженно или отстранённо. Этому парню уже двадцать шесть, и я лишний раз убедилась в том, что взрослые и уверенные в себе парни, коим Калеб и является, не ведут себя с девушками как последние идиоты, вне зависимости от того, на каком уровне находятся их отношения. Точнее, те отношения, которых в принципе нет.

Он улыбался. С нежностью смотрел на меня большую часть репетиции и, как и обещал, ни разу не коснулся и уж точно не пытался приставать.

– А ты больше не домогатор, – не сдержавшись, подколола его я.

– Нет. Но только свистни, – подмигнул мне Калеб и уехал на очередную пресс-конференцию делать очередные важные заявления.

Заявление на тему того, что Калеб и не думает отказываться от ответственности перед Жизель и ребёнком и в ближайшее время собирается вернуться в Корею для разъяснения обстоятельств.

Да и чему тут удивляться… Это ведь Калеб. Он умеет отвечать за свои поступки, в этом я даже не сомневалась. И если ребёнок его (а чей ещё он может быть?), разумеется, он не станет от него отказываться и возьмёт на себя всю полагающуюся ответственность.

И это бесит. Мой эгоизм уже успел переплюнуть все границы дозволенного и бессовестно кричит о том, что Калеб вообще не должен никуда лететь, должен забыть о ребёнке, о Жизель, об ответственности, схватить меня в охапку и увезти на край земли.

Знаю, дерьмовая у меня фантазия.

Особенно учитывая то, что у меня до сих пор есть официальный парень. И мне больно от одной мысли о том, что в скором времени мне придётся ему всё объяснить. Не знаю, простит ли меня Мики. Не знаю, как жить после всего, что натворила. И не знаю, состоится наша годовщина или нет, но я твёрдо намерена ему обо всём рассказать. Сразу после того, как Калеб покинет Штаты. Так будет честно.

Поверить не могу! Ещё несколько недель назад я готова была выскочить замуж за этого парня и кормить грудью его детей! А теперь… теперь мне хочется сложить себя в дорожный чемодан и отослать первым же рейсом в какую-нибудь Антарктику! Просто для того, чтобы избежать разговора с Мики.

И для того, чтобы больше не думать о Калебе.

– Харпер! Ты чего там завис? – Рик Ловели вывел меня из оцепенения, и я поняла, что выгляжу совершенно нелепо в уголке гримёрочного трейлера, с гитарой в руках и лицом к стене.

Сколько я так стою?

– Иди переодевайся, – Рик кивнул на дверь. – Стилисты в соседнем трейлере. Только не заблудись.

Погода в Лос-Анджелесе сегодня была не из лучших, по меркам калифорнийского города. Небо грозовым не казалось, но было затянуто плотной грязно-серой завесой без единого проблеска солнца. И мне нравилась такая погода.

Большая площадка за сценой, установленной на обширном пустыре, была отведена под комфортабельные трейлеры для участников фестиваля и их свиту. Фургончики с пёстрыми названиями всевозможных музыкальных каналов находились неподалёку, и операторы с пляшущими перед камерами корреспондентами уже вовсю делали свою работу, снимая прибывающих звёзд. Вдоль невысокого стального ограждения на одинаковом расстоянии друг от друга были выставлены охранники. И не только внешний периметр был под их строгим присмотром, внутри территория также была поделена на зоны: участок для Vip-персон, средний уровень и музыканты-любители, которые будут выступать в самом начале и разогревать публику. «Пончики», разумеется, относятся к последним. В то время когда участники шоу «Только играй» находятся в Vip-зоне рядом с Far-between.

И как же мне нравится эта пластиковая карточка на моей шее с большой золотистой надписью VIP, открывающая дорогу в любой из огороженных участков! Никаких проблем не возникнет, чтобы проникнуть в трейлер «Пончиков» и выйти оттуда совершенно другим человеком. А Калеб обещал, что прикроет.

До открытия фестиваля осталось около тридцати минут. Благодаря Эстер, я была в курсе дела, она уже успела отыскать меня в звездной толпе, получив Vip-пропуск от своего фанта Джареда.

«Пончики» выступают пятыми по счёту, что значит, примерно через час я должна буду находиться среди них и готовиться к выходу на сцену.

– О’кей, – буркнула я и собиралась возвращаться к своему трейлеру, как Эстер вцепилась мне в локоть пальцами и изумлённо уставилась на меня.

– «О’кей»? – переспросила непривычно звонко. – И ты даже не спросишь, как там Мики? Всё ли у него хорошо и в какой стадии сегодня его бешенство? Я всё понимаю, мой брат говнюк и так далее, но Лекса… тебя-то я вообще не узнаю. Что происходит?

– Я просто злая на него, – ответила нехотя, соображая, как бы побыстрее отделаться от Эстер, пока она меня не раскусила.

Но это ведь Эстер. От её глаз ничего не ускользнёт.

– Лекса… – Её голос звучал едва ли не напуганно. – Только не говори, что вы… что вы расстались, умоляю.

– Нет. Мы не расстались, – отрезала сухо, глазами умоляя спину Вонга немедленно позвать меня переодеваться.

– Лекса… я должна знать, что происходит.

– Я и сама не знаю, что происходит, ясно?! – не сдержавшись, вспылила я и, шумно вздохнув, с силой потёрла пальцами переносицу. – Но если мы с Мики решим расстаться, ты узнаешь первой, договорились?

Я люблю свою подругу. Но если даже она окажется не в состоянии понять меня и принять такой, какая я есть, то на кой чёрт вообще нужны друзья?

– Харпер! – Голос Калеба прозвучал настолько неожиданно, что у меня дыхание перехватило, а голова так резко обернулась на зов, что, боюсь, даже Эстер услышала, как хрустнула шея. Тогда-то лицо Эс и напомнило кабачок со всеми его характеристиками.

Калеб стоял в дверях своего трейлера, ещё не переодетый в костюм для выступлений, и зазывающе махал рукой.

Напоследок взглянула на Эс, ожидая услышать напутственные проклятья в спину, потому что она слишком хорошо меня знает, чтобы ничего не заподозрить. Но судя по тому, что она пытается, но не может выдавить из себя ни слова, она ничего не заподозрила.

Она всё поняла.

– Мне пора, – кивнула я ей, уже направляясь к фургону. – Позже поговорим.

Кроме меня и Калеба в просторном, будто однокомнатная квартира, трейлере никого не было.

– Я и Джаред приехали первыми, – ответил на мой вопросительный взгляд Калеб. – Сразу после пресс-конференции. – Его рука коснулась моей щеки, и я вдруг почувствовала себя пушистым котёнком, которому захотелось потереться о его ладонь и замурлыкать. А потом на этого котёнка точно кастрюлю воды вылили, и я резко отстранилась.

– Ты не должен меня касаться, – пропыхтела, глядя куда угодно, только не на Калеба, и презирая в себе чувство того, что мне безумно необходимо, чтобы он снова меня коснулся.

Калеб сделал шаг вперёд и замер в опасной близости от моего лица.

Несмотря на лёгкую улыбку, он выглядел устало. Стилисты хорошо потрудились над тем, чтобы придать ему свежий вид, но с такого близкого расстояния отчётливо видно, что скрыть тёмные круги под глазами получилось плохо.

Опять не спал.

– Как прошло? – прочистив горло, поинтересовалась ненавязчиво, но не безразлично.

– Неплохо, – он плавно притянул меня за талию, прижав к своей груди; одну ладонь положил мне на шею, а второй водил по спине, так что по коже вновь побежали мурашки.

А как же наш договор?

О чём там был наш договор?

– Просто позволь мне тебя обнять, – его шёпот коснулся моего уха, и больше я не могла сопротивляться. Тяжёлый вздох будто подтвердил, как ему сейчас это необходимо, и я нерешительно обняла его за талию, сцепив пальцы в замок.

– Завтра я улетаю в Корею, – болезненный шёпот прозвучал над ухом, и моё дыхание тут же перехватило. От тревоги, от испуга и от облегчения одновременно. Никогда не думала, что человек способен испытывать настолько противоречивые чувства одновременно.

– Мне надо разобраться со всей этой ситуацией, – добавил Калеб, крепче прижимая меня к себе и нежно поглаживая пальцами оголённый участок шеи.

– Ты не должен мне ничего объяснять, – прошептала я натянутым, как струна, голосом.

– Но я хочу. – Калеб заглянул мне в глаза и провёл костяшками пальцев по лицу, отчего сердце в груди затрепетало, как рой мотыльков. – Хочу, чтоб ты верила мне. Потому что я не оставлю тебя, Лекса. Ни за что. Мне просто надо немного времени, чтобы разобраться со всем, что случилось. А после…

– А после ничего не будет, – сумела выдавить я, пока Калеб не произнёс чего-то ещё более весомого, чтобы я передумала. – И мы это уже обсуждали.

Его лицо помрачнело, а в глазах застыл немой вопрос.

Я с Мики.

Я с Мики.

Ну же, всего три слова.

– Лекса…

– Я с Мики. И насколько я помню, ясно дала тебе это понять. Ещё тогда.

Калеб застыл.

– И не говори, что будет по-другому, прошу. Я не хочу это слышать, – жалким голоском протянула я. – Очень скоро ты и сам это поймёшь.

– Что?

– Что всё это… всё это ничего не значит.

– И ты поняла это?

Нет.

– Да.

Калеб молчал. Я ждала вспышки неодобрения в его глазах или даже насмешки, потому что он по-прежнему уверен в себе.

– Хорошо, – неожиданно спокойно ответил он, и внутри меня всё напряглось, задрожало.

Разве не это я хотела услышать?

– Хорошо?

– Да. Иди сюда, – Калеб притянул меня к себе, и на медленном выдохе, прикрыв глаза, провёл кончиком носа по моей скуле.

– И почему мне кажется, что ты смеёшься надо мной?

– Я? – вскинул брови Калеб, пытаясь стереть ухмылку с лица. – Да ни за что на свете.

Такое чувство, что он провидец и видит наше будущее наперёд. Именно поэтому в его глазах я выгляжу настолько смешной, раз до сих пор пытаюсь это отрицать. Вот как это выглядит.

Только я говорю серьёзно.

А Калеб не провидец.

Я смолкла, услышав, как внушительно и твёрдо прозвучал голос Калеба:

– Не говори того, о чём не думаешь. Лучше ничего не говори. – Он наклонил голову и уткнулся лицом в изгиб моей шеи, я коснулась пальцами его густых волос, пропуская их сквозь пальцы и сохраняя в памяти эти ощущения.

Говорить не хотелось. Хотелось стоять так до тех пор, пока нас не объявят в розыск, и ещё дольше. Находиться в его руках, дышать его ароматом…

Хотя бы сейчас. В последний раз. Потому что завтра начнётся другая жизнь. Для каждого из нас.

Калеб верит в сказку и в то, что судьба подарила нас друг другу, а я знаю, что в жизни сказок не бывает. Он – известный музыкант, который скоро станет отцом. Я – дочь сенатора, которая едва ли не бросила коту под хвост два года серьёзных отношений ради человека, которого почти не знаю. Но который заставил почувствовать себя особенной.

И, возможно… просто возможно, эти ощущения того стоили.

Но это пройдёт. Всё проходит. Всё вернётся туда, откуда начиналось.

– Как же я хочу тебя поцеловать, – произнёс Калеб, приоткрыв глаза. – Так сильно, что держусь из последних сил. И даже твои ужасные брови не кажутся такими ужасными…

И, несмотря на все запреты и договоры, Калеб не стал ждать моей реакции, просто припал губами к моим с такой силой, будто это последний поцелуй в его жизни. И разве я имею право такому сопротивляться?..

Путаясь пальцами в его волосах, ощущая грудью его сердцебиение… Задыхаясь от наслаждения и практически рыдая от того, что этот поцелуй действительно последний… Потому что я сделала выбор.

И это не Калеб.

Позже я встретила Мики, и он встретил меня объятьями. И пока я утопала в мучениях совести, шептал о том, какой он идиот и как сильно меня любит. Просил прощения и говорил, что во многом был не прав. А я молча обнимала его и гладила по волосам, вспоминая их мягкость. Они гораздо мягче, чем у Калеба, но это не значит, что и ощущения лучше.

– И я люблю тебя, – прошептала я, и эти три заветных слова вдруг обрели неприятный горький привкус, словно я не имела права их произносить.

Ради меня Мики даже согласился надеть кепку и солнцезащитные очки, чтобы не сильно «светиться» на сцене. И даже название выступающей группы объявили как «Пончики», без приставки «Адские», чтобы у организаторов шоу «Только играй» не дай бог не возникло желание провести параллели. Хотя они и вряд ли нас помнят.

И вот я снова играю на сцене со всей группой. Драйв панк-рока разливается по телу, а знакомые любимые песни будоражат сознание и ласкают слух. Всё, как и раньше. Всё, как и всегда. Я счастлива, играя с этими парнями. Счастлива быть здесь, выступать перед многотысячной толпой, которая рукоплещет в такт нашей музыке.

Это неописуемо. Это то, что вносит в мою жизнь главный смысл и помогает забыть о том… как сильно эту жизнь хочется изменить.

Все три песни, которые мы играли, я чувствовала на себе взгляд Калеба. Не видела его, но точно знала, что он здесь, за кулисами, или там, где-нибудь сбоку от сцены, и он смотрит на меня. Только на меня. Ведь ничто в этом мире, даже музыка, не способна творить с моим телом то, что творит с ним его взгляд.

На последних аккордах Мики, будучи верным традиции, с силой притянул меня к себе и грубо поцеловал. С желанием, с властью, которая есть только у него. Потому что я – его. И ничья больше. Поэтому я ответила на поцелуй и под громкие овации публики покинула сцену со своей группой.

– Лекса, – стоило оказаться за кулисами, как Мики тут же притянул меня к себе, опустив ладонь на затылок в синем парике, и вновь поцеловал. Его язык стремительно двигался у меня во рту, словно помечая территорию. Руки не совсем в пределах разумного блуждали по телу, с силой сжимая ягодицы, а я крепко обнимала его за шею и с горечью осознавала, что всё это ощущается совсем по-другому. Безвкусно.

– Я так скучал по тебе, – прошептал Мики мне в губы. – Боже, как я скучал, детка!

Ненавижу, когда он зовёт меня «детка».

– Я тоже скучала.

– Я так люблю тебя, Лекса.

Ну же. Ответь.

Ответь.

Это ведь так просто!

Соври ещё один раз!

– Я люблю тебя, Мики.

– Прошу, молодые люди, продолжите заниматься этим вне площадки, – слегка неловко призвал нас к разуму один из режиссёров. – Уступите место следующей команде.

Мики взял меня за руку, переплетя пальцы, и повёл к выходу. Он даже не заметил Калеба, всё это время наблюдавшего за нами со стороны.

А я заметила.

Его лицо было сдержанным. А посмотреть в глаза я так и не решилась.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации