Текст книги "Проснуться драконом"

– Ну не совсем взрослая, – отвечаю как бы смущенно. – Но уже почти. На самом деле разумные драконы очень быстро взрослеют.

– Я так и думал, что ты не одна такая, – хмыкает он удовлетворенно.

Болтун – находка для шпиона, угу. Ладно, об этом он бы и так скоро догадался. И он еще хочет, чтобы я для него информацию добывала. Да из меня самой что угодно кто угодно вытрясет без особого труда.

Вот и поговорили. А самого главного-то я так и не сказала.

– Послушай, мне ведь и в самом деле в Заповедник надо. Если я прямо завтра на пару дней улечу, это будет большой проблемой?

– На пару дней? – переспрашивает задумчиво.

– Может быть, и дольше, или, наоборот, быстрей вернусь, – говорю поспешно. – Я там задерживаться не собираюсь вообще-то.

– Ну и зачем же тебе в Заповедник?

Врать не хотелось, но и правду говорить… да я сама пока не знаю, где эта правда.

– Родных навестить, – выдаю внезапно.

И вдруг понимаю, что это в общем-то тоже правда. У меня ведь там действительно какие-то родственники драконьи имеются, родители и, кажется, даже братья. И как выяснилось, я до сих пор даже представления не имею, какие у драконов семейные отношения, учитывая, что они заранее знают: в только что появившегося на свет малыша обязательно вселится чье-то чужое сознание. Или же он навсегда останется неразумным зверем, не обретя даже того подобия разума, который есть у фамильяров, связанных с людьми. Какое при таких обстоятельствах должно быть отношение к семье и детям? У меня фантазия на этот счет отказывает. При этом проскальзывает исключительно практический интерес – а вдруг случится такое (представить трудно, но все же), и я тоже решу того… яйцо отложить? И что потом делать с тем, что из него вылупится?

Вот и еще один пунктик добавился к моему списку целей. Только прямо завтра Ингельд меня не отпустил. После часа споров удалось договориться, что через три дня он поедет с инспекцией к егерям, базирующимся непосредственно на территории Заповедника, у самого подножия гор, и там пробудет пару дней. За это время я должна буду управиться со своими делами и вернуться. Ну что ж, вполне приемлемо, и проводник, наверное, не понадобится. Впрочем, Артем, если захочет, вполне сможет к нам присоединиться, он тут, оказывается, живет в качестве гостя, старательно избегая попыток окружающих сделать его фамильяром.

Ингельд читал документы, с легким шелестом переворачивая чуть желтоватые листы – местные чиновники предпочитали отчего-то использовать дешевую, не лучшего качества бумагу, вероятно предпочитая складывать разницу от выделенного королевской казной обеспечения себе в карман. Регди задумался об этом лишь мельком, пытаясь понять, входят ли подобные мелкие недоразумения в сферу его обязанностей или не стоит даже внимания обращать? Инспекция инспекцией, но не значит же это, что он теперь должен озабочиваться каждым мелким нарушением! Очень неудобно, когда тебе дают большие полномочия, «забыв» указать конкретную цель их применения. Он бы предпочел просто выполнить приказ «от» и «до» в максимально короткие сроки и сразу же вернуться в столицу.

Советник перевернул очередной исписанный лист, мимолетно возвращаясь к прежним размышлениям. Решил: будет достаточно лишь выразить свое недовольство, не потому, что его волновала мелочь, которую складывает в свой карман какой-то мелкий чиновник, а из-за банального раздражения. Листы неприятно шелестели, к тому же имели изрядную ворсистость, отчего писцы наставили множество клякс, порой приходилось не столько читать, сколько догадываться, что там написано. Хорошего настроения это не прибавляло, как и редкостное косноязычие, с которым были написаны эти отчеты.

У Ингельда даже возникли подозрения, что все это было сделано специально, чтобы отбить у него всякое желание читать это. Читать он, разумеется, не бросил, но раздражение накапливалось.

В бумагах содержались отчеты за последние полгода, и ничего сверх ожидаемого советник в них не обнаружил. Посему у него кроме раздражения появилось и некоторое недоумение: что же от него пытаются спрятать? Или же он уже просто привык искать везде подвох, а это лишь небрежность далеких от столицы чиновников?

В отчетах не содержалось ничего, что выглядело бы необычным или неожиданным. Аронтцы устроили военные учения на границе, но очень аккуратно, в сторону соседей ни одна стрела не полетела. Несколько раз были пойманы нарушители границ, якобы охотники, преследующие подраненную добычу, или же пастухи, потерявшие отбившуюся от стада корову. Сейчас, с наступлением зимы, дорогие соседи немного поутихли. Да и ловить нарушителей, хорошо заметных на белом снегу, стало значительно легче. Если они не используют маскирующие амулеты. Ну так и пограничники оснащены распознающими, и тут уж в борьбу вступают мастерство и изобретательность магов, создавших те и другие. Сила в подобных тонких вопросах играет далеко не главную роль.

Еще в отчете имелась запись о подкупе мелкого чиновника аронтской разведкой, воспользоваться полученной взяткой бедолага даже не успел, был пойман, экстренно осужден и повешен. Теперь уже и неясно, был ли этот недотепа и впрямь шпионом, или же его изящно устранили более ловкие конкуренты. Судя по бестолковым действиям «шпиона», второе.

Были пойманы два браконьера, один пытался вынести из Заповедника два драконьих яйца, второй и вовсе ухитрился поймать взрослого уже дракона. То и другое было конфисковано, яйца, защищенные магом от перепадов температуры, отправлены в питомник, а вот дракон остался жить в доме графа, не проявляя желания вернуться в горы, но и ловко уклоняясь от любых попыток сделать его чьим-либо фамильяром.

Граф, впрочем, как догадался советник, не особенно и возражал. Два дракона изрядно увеличивали его престиж, невзирая на то что один из них не являлся фамильяром. Самого Ингельда дракон тоже заинтересовал, любопытно было узнать, так же он разумен, как Кэт, или она в своем роде уникальна?

Советник отложил отчеты, сдерживая разочарованный вздох. Беглое прочтение ничего не дало, а вникать в это безобразие прямо сейчас не было никакого желания. Нужно будет перечитать позже еще раз, спокойно и вдумчиво.

А сейчас… Ингельд потребовал немедленно устроить ему экскурсию к месту силы. Граф, кажется, слегка обиделся на то, что дорогой гость, отказавшись от предложенной программы отдыха, тут же, буквально не выходя из-за обеденного стола, принялся за работу. Это и впрямь было крайне невежливо, однако советник прекрасно знал: стоит ему только согласиться, и его будут неделю старательно развлекать, не давая ни одной свободной минуты, какая уж тут инспекция – себя бы помнить. Народная же любовь ему сейчас вовсе ни к чему, брать взятки советник не собирался. Ибо репутация.

Посещение места силы не несло в себе никого практического смысла. Как человек, почти полностью лишенный магических способностей (те крохи, что в нем нашли еще в раннем детстве, и на темную магию не сгодились бы), советник не смог бы определить даже точное местонахождение этого стратегически важного объекта. Если бы не данный графом в сопровождение местный ученик мага или Инга, которая такие места тоже вполне успешно определяла. Впрочем, человек достаточно наблюдательный и без магических способностей догадался бы, что где-то рядом находится магический источник. Место силы располагалось в центре огромного парка. И сейчас, зимой, парк этот поражал воображение своей красотой и величественностью. Даже не склонного к любованию природой советника впечатлили высокие корабельные сосны, укутанные в снежные шапки, и неохватные стволы платанов, широко раскинувшие ветви в разные стороны. Такие огромные деревья не в каждом лесу встретишь.

Инга и молодой ученик мага дружно сообщили, что место силы стабильно, никаких перепадов энергии или ее постепенной откачки не наблюдается, что являлось, несомненно, признаком отсутствия мага, к нему подключенного. Девушка к тому же еще и успела слегка пополнить свой резерв за счет бесхозной энергии. В отличие от классических магов, ей не было необходимости подключаться к месту силы, чтобы впитать рассеянную в воздухе силу.

Что ж, теперь можно и город посмотреть, заодно приняв приглашение на ужин одного из помощников графа-губернатора. Послушать, что интересного там ему поведают.

Рассеянно обозревая городские зимние пейзажи из окна кареты и слушая все того же ученика мага, которого заодно назначили еще и в экскурсоводы, Ингельд размышлял над своими проблемами. Например, над посланием Старого, принесенным Кэт. Эта информация, уже множество раз уточненная посредством пантомим и игры в вопросы и ответы, не один день занимала ум советника. Кто же его так хочет устранить, да причем не банально убить, а дискредитировать перед королем? Была даже мысль, что это действуют две разные группы, он и сейчас ее не отбросил, но после долгих размышлений советник пришел к несколько иным выводам.

Это лишь догадка, но на данный момент она казалась ему вполне правдоподобной. Советник предположил, что имеет доступ к неким весьма важным сведениям, которые ни в коем случае не должны попасть к его величеству. Отсюда не только покушения, но и попытки подорвать доверие короля к своему советнику. Осталось понять сущую мелочь: что же такое он знает или в силах узнать и чем так мешает неведомым убийцам? Кому? Аронтцам?

При всем старании это определить ему так и не удалось. При этом он вовсе не считал собственное предположение бессмысленной разминкой для ума. Как ни странно, у него действительно могли оказаться некие сведения, об истинной ценности которых Ингельд пока даже не подозревал. У него скапливалось множество разнообразной информации, составляющей своеобразный банк данных, некоторые сведения, подвергшись лишь поверхностному изучению и на первый взгляд на данный момент совершенно бесполезные, откладывались на потом в некий архив для последующего тщательного анализа и попыток придумать, куда их следует применить. Возможно, показавшееся в тот момент ерундой теперь для кого-то имеет ценность. К сожалению, большая часть имеющегося архива осталась в столице.

В дом губернатора советник вернулся лишь поздно вечером, решив перед сном еще раз перечитать ненавистные отчеты. Пока в тщетной попытке найти что-то стоящее в этих бездарных каракулях он перебирал желтоватые листы, появилась Кэт, где-то пропадавшая с фамильяром графа. И тут Ингельда ждал почти шокирующий сюрприз. Он довольно много читал о драконах. Когда твой непосредственный начальник и король увлекается этими существами, приходится хотя бы для общего образования кое-что изучить. Это к тому же позволяет неплохо поддерживать разговор. Так вот, советник многое читал о драконах, даже некоторые научные труды известных магов и ученых, но нигде, ни в одной книге не было достоверных сведений, что фамильяры способны говорить! А некие туманные предположения в старинных заумных трудах маститых драконологов он никогда не принимал всерьез.

В какой-то момент Ингельд даже подумал – а не чудится ли ему это? Или на прошедшем ужине ему подсыпали наркотик, вызывающий слуховые галлюцинации? Тем более, оправившись от первоначального удивления, он обнаружил, что «слышит» своего фамильяра вовсе даже не ушами, а словно бы мысленно. Впору усомниться в здравости собственного рассудка, однако слегка испуганное замечание Кэт: «Ты, главное, не волнуйся. Это тебе все только кажется», – изрядно его насмешило и, как ни странно, полностью убедило в обратном.

– Вот как, слуховые галлюцинации? – Ему было смешно оттого, что сам еще минуту назад был в этом уверен. – Слабо верится. Значит, ты еще и разговариваешь?

– Ну вот, «оно разговаривает»! – проворчала драконочка недовольно.

Ее мысленный «голос» был глубоким и очень женственным, совершенно несоответствующим такому маленькому и юному созданию. Это несоответствие, как и вполне взрослая манера разговора, удивительно неподходящая существу, которому вряд ли больше полугода от роду, сбивали с толку и несколько настораживали. Во время этой короткой беседы Ингельд пришел к выводу, что от него хотят что-то скрыть. Подумав, не стал настаивать, пытаясь добиться правдивых ответов. Надавишь чуть сильней – и вовсе останешься без фамильяра. Он и раньше подозревал, что Кэт существо достаточно независимое, что бы там ни писали в умных книжках про ритуал, привязывающий драконов к хозяевам, а теперь в этом убедился окончательно.

Следовало бы, наверное, задуматься, стоит ли доверять столь независимому существу тайны, которые могут стоить ему головы. Советник, пожалуй, и задумался об этом всего-то на несколько секунд. И почти сразу отбросил эту мысль. Поздно беспокоиться, Кэт знает уже достаточно много и, научившись писать, имеет возможность поделиться своими знаниями с кем угодно, пока, однако, не изъявила желания этого делать. Даже закадычный приятель Бьёрн, судя по всему, еще не знает ничего лишнего. Так что самым разумным было бы аккуратно приглядывать за самостоятельной драконочкой и не давать ей повода для обид, не ограничивая ее свободу сверх необходимого. Но приглядывать достаточно пристально.

Уже засыпая после столь занимательного разговора, советник решал, кому поручить присмотр за Кэт в нынешних условиях. Здесь людей, которым он безоговорочно доверял, у него не было. Бьёрн? Парень надежный и не болтливый. Нет, они слишком сдружились, как бы не договорились за его спиной. В том, что Кэт вполне сможет договориться с рыжим телохранителем не распространяться о некоторых ее маленьких секретах, Ингельд не сомневался. А если Инга? Обе друг друга слегка недолюбливают, к тому же Инге вряд ли придет в голову, что с Кэт вообще можно о чем-то договориться. Несмотря на то что магичка самолично учила дракону читать и писать, она почему-то до сих пор была уверена, что та ненамного умней других фамильяров. Значит, решено – Инга. С этим советник и уснул.

Следующие два дня у него был весьма плотный график. Ингельд, как и собирался, добросовестно выполнял данное королем задание, своими полномочиями действуя на нервы всем заинтересованным лицам. В частности, начальнику стражи, у которого затребовал отчет. Требуемое ему выдали в рекордные сроки, и выглядел он несравненно лучше тех каракулей, которые он получил от графа. Впрочем, как позже случайно выяснилось, губернатор, обиженный пренебрежением столичного гостя его гостеприимством – а граф заранее приготовил обширную развлекательную программу, – осуществил мелкую месть, подсунув советнику черновик отчета, написанный то ли учеником писаря, то ли каким-то мелким клерком.

После прочтения отчета устроил смотр городской страже. Попенял на недостаточное рвение в поимке контрабандистов, но в целом похвалил за хорошую работу. А потом неожиданно нагрянул к пограничникам, вызвав у армейцев паническую суету. Они, разумеется, знали о предстоящей инспекции, но никто не ожидал, что столичное начальство заявится так рано. В результате советник имел удовольствие наблюдать несколько суетливые попытки не пустить его туда, куда, по мнению армейского начальства, инспектору заглядывать не следовало. Но в целом пограничники справились с проверкой вполне пристойно, все же не столичный гарнизон какой-нибудь. Здесь, на границе с не самым дружелюбным соседом, дисциплина и боеспособность личного состава поддерживались на должном уровне. А то, что у простого полковника вдруг оказался совсем юный фамильяр, едва ли старше Кэт, которого по закону тот вообще-то обязан был сдать в питомник…

– Так он, почитай, у меня в руках вылупился, господин советник, – разводит руками полковник. – Я его самолично выходил-выкормил, привязался как к родному.

Сделаем вид, что не заметили. В конце концов, у самого такая же, вот уже и общается с сородичем. И жаль, что нельзя принять в подарок бутылку дорогого аронтского вина из редкой голубой лозы. Зато ее вполне уместно распить прямо здесь, в хорошей компании.

– Вам следует своевременно сдавать конфискованную контрабанду, в следующий раз подобная оплошность будет стоить вам карьеры. Драконьи же яйца – сдавать в питомник, дабы не нарушить температурный режим, иначе будущий фамильяр погибнет. Те, кто стоит в очереди годами, вам этого не простят. – Последние слова сопровождались улыбкой, показывающей, что собеседник слегка шутит.

Полковник оказался человеком умным, намек уловил сразу. Ингельд был уверен, что тот теперь не рискнет утаивать конфискат, а по мелочи… мало найдется тех, кто на такой должности не захочет рано или поздно придержать для себя бутылку редкого вина или пару незарегистрированных амулетов-личин. Главное, что работу свою полковник делал хорошо и на совесть.

Вечером третьего дня произошло два весьма интересных события, заставивших советника всерьез задуматься о своих дальнейших действиях. На амулет связи пришло сообщение от Асмунда: «Библиотекарь нашел считыватель. Просматриваю содержимое накопителей, за треть того, что тут собрано, нас прикончат особо жестоким способом. Старик времени зря не терял. Не помнишь, за что мы чуть не влетели в шпионаж?»

Ингельд помнил. Разработка одного малоизвестного мага, что-то касающееся мест силы. Подробностей самой разработки на данный момент в памяти уже не осталось, там было множество специфических терминов, понятных только магам. Но уже тогда ему показалось несколько странным, что кому-то, а уж тем более иностранной разведке, могло понадобиться это сомнительное изобретение. Как показала практика, его дилетантские представления были ошибочными. Но если эта разработка настолько перспективная (он все же попытался припомнить подробности, но не смог, в те времена магией будущий советник интересовался исключительно в рамках классического образования любого наследника богатого рода), так вот, почему за столько лет, кроме аронтцев, этой разработкой больше никто не заинтересовался?

Отметил себе поинтересоваться этим подробней. Он что-то пропустил из появившихся в магическом сообществе новинок? Что-то такое специфическое, интересное исключительно самим магам. И узнать о судьбе изобретателя. Вероятно, тот по какой-то причине не обнародовал свое детище?

Вторым интересным событием стало обнаружение на собственной постели в выделенных ему графом покоях записки. На ней аккуратным, но незнакомым почерком было написано: «Ваша светлость, возможно, Вас заинтересует информация по поводу совершаемых на Вашу персону покушений. Если это так, предлагаю встретиться на границе территории Заповедника в любое удобное для Вас время. Дабы сообщить о своем согласии, за день до встречи поставьте на подоконник в Ваших покоях бронзовый подсвечник и зажгите среднюю свечу».

Кэт сунула в записку любопытный нос:

– Что там?

Ингельд прочитал вслух.

– А вдруг это ловушка? – заволновалась драконочка.

– Весьма вероятно.

– Так, может, не пойдешь?

Советник неопределенно качнул головой.

– Тогда не ходи, пока я не вернусь.

– Полагаешь, сможешь мне чем-то помочь? – с сомнением спросил Ингельд.

– Я могу попросить нескольких драконов полетать вокруг места встречи и посмотреть, не прячется ли по кустам толпа вооруженных людей.

– Разумно. Хорошо, я подожду.

На завтра у них был запланирован визит к егерям и отбытие Кэт в Заповедник.

Глава 23

Я здорово нервничала. Вроде бы и повода особого нет, и все-таки мандраж был такой, что, казалось, сейчас зубами стучать начну. Заповедник приближался, я постоянно смотрела на высокие пики гор в окно кареты. Артем, который все-таки пожелал присоединиться к нам, в окно смотреть не стал, нацепил свои смешные очки и вновь уткнулся носом в очередную книгу, типичный ботаник. На него я старалась оборачиваться поменьше, потому что в этих круглых очках он напоминал мне черепаху Тортилу и трудно было удержать глупое хихиканье.

Вчера у нас с Гестом состоялся очередной разговор, действующий на мои неокрепшие мозги покруче, чем новогодняя попойка. С этим драконом невозможно общаться долго и при этом не почувствовать, что мир вокруг напрочь лишен логики и иллюзорен, как видения шизофреника. Я начинаю бояться этого дракона.

– Тебе нужно больше внимания уделять своей драконьей жизни, – сообщает со своей лукавой улыбкой.

И я озадаченно задумываюсь: что же он имел в виду? Как я могу недостаточно уделять внимание своей драконьей жизни, если я ею живу?

– Мы не так уж сильно нужны людям, гораздо больше люди нужны нам. – Этакое философское замечание между делом. И самое интересное, я до сих пор искренне считала, что дело обстоит с точностью до наоборот. Но Гест, он старый и мудрый (если не сумасшедший, конечно), ему видней.

И опять, казалось бы, совершенно не имеющая отношения к нашему разговору и даже странная фраза заставила меня всерьез задуматься о многом. Например, о том, что о взаимоотношениях драконов и людей я знаю лишь с одной точки зрения, как фамильяр. А как оно выглядит с другой стороны, с точки зрения вполне разумного вида, вынужденного тем не менее притворяться не просто дикарями, а дикими животными, жить в резервации и терпеть людей, которые регулярно похищают их новорожденных детей? В таком ракурсе и вовсе непонятно, кто же кому на самом деле нужен – люди драконам или драконы людям.

В общем, разговор с Гестом весь прошел в таком же ключе. Он говорил что-то на первый взгляд совершенно нелогичное и к разговору не относящееся, а я вдруг задумывалась над этим, как над настоящим откровением. В результате о чем говорили, толком не помню, но осталось стойкое ощущение, что в отношениях людей и драконов все очень непросто и точно не так, как выглядит на первый взгляд.

И вот наконец Заповедник, уже практически приехали. Уже видно большое деревянное строение, похожее на русский терем, местообитание егерей, дальше никому, кроме них, хода нет. Сейчас Ингельд отправится их страшить своей инспекцией, а мы с Артемом полетим дальше.

Карета остановилась перед высоким деревянным частоколом.

– Ну… мы полетели, да?

А сама только нос из кареты высунула, трусиха. И чего бояться-то, спрашивается? Ингельд молча вынул меня из кареты и отошел в сторонку. Понятно, поговорить хочет без свидетелей. Ну захотелось человеку со своим фамильяром поговорить, никто бы не удивился. Но Ингельд, он иногда настоящий параноик. Правда, с нами пошел Бьёрн, который вежливо держался на расстоянии, но из поля зрения не выпускал. Безопасность превыше всего.

– Ты тут осторожней, – говорю немного нервно, – хорошо?

– Разумеется, – соглашается Ингельд. – Постарайся управиться со своими делами за два-три дня, дольше у меня не будет повода здесь задерживаться.

– Да я и самостоятельно до города доберусь, думаю, меня и проводят, если что.

– Если что… драконы против браконьеров могут немногое, – недовольно заметил Ингельд. – Так что давай ты не будешь рисковать понапрасну.

– Ладно, но ты тоже не рискуй. Не ходи на ту встречу без меня. И вообще, чего мы прощаемся, будто я не на пару дней улетаю?

– Потому что ты впервые улетаешь одна и нервничаешь, – замечает Ингельд.

Ну раз уж и он это заметил… пора брать себя в руки и перестать трястись, как заячий хвост. Приподнимаюсь, быстро обнимаю его за шею и, спрыгнув с рук, лечу к Бьёрну, его тоже обнимаю, мимолетно ткнувшись носом в щеку. И Бьёрну хочется сказать, чтобы был осторожен, но это глупо при его-то работе. Да и вообще, хватит уже этих глупых сантиментов!

Машу Артему, чтобы догонял, и срываюсь в сторону гор. Бедолага, придерживая одной лапой очки, а второй книгу, помчался за мной, петляя и кренясь на одну сторону. Вот ведь, книжка ему лететь мешает, но этот чудик и не додумался даже, что ее можно оставить в карете.

Мы летели, и по пути я пыталась что-нибудь вспомнить о Заповеднике. Это оказалось довольно сложно. В памяти сохранилось немногое: в то время, когда мне снились чудесные сны о полетах, я мало смотрела вокруг, наслаждаясь самим ощущением свободы. Куда уж там по сторонам глазеть, а тем более что-то запоминать. Теперь жалею, ведь могла бы иметь хоть какое-то представление о том, куда лечу.

Драконы живут в гнездах и выводят в них маленьких драконят? И зимой тоже?

Но горы были тихи и безлюдны, точнее, бездраконны. Есть такое слово? Ну, будем считать, что теперь есть. А если серьезно, в Заповеднике действительно было на удивление тихо, никого мы не встретили. И на обледенелых скалах имелось несколько заброшенных гнезд, но неизвестно, принадлежат ли они драконам, или, может, и вовсе местным гигантским орлам. Должны же тут какие-то птички водиться или нет?

Лететь было холодно, но движение немного помогало согреться. Однако если мы будем лететь так еще долго, то точно замерзнем. В который раз убеждаюсь, что драконы приспособлены для более теплого климата, а, совсем как люди, живут вовсе не там, где им комфортно.

Замедляю полет, поджидая Артема.

– Ну что, куда дальше? Пустовато тут, куда все делись? – В самом деле, прекрасно помню, что раньше все небо было заполнено драконами. Они парили в высоте или стремительно пикировали вниз, в лес. А сейчас пусто и безжизненно, словно и не живет тут никто. Попрятались от холода? Но куда?

Артем хитро усмехнулся и полетел вперед, показывая дорогу. Мы летели еще несколько минут, и я уже начала чувствовать, как мерзнут кончики крыльев, когда Артем неловко нырнул под опасно нависающий каменный карниз, чуть не зацепив крыльями налипшую на нем шапку снега. Я, примерившись, последовала за ним, тут же влетев в широкий (впритык развернуть крылья взрослому дракону), но низкий лаз. Лететь там было очень неудобно, пришлось почти сразу приземляться и пешком догонять ковыляющего на трех лапах Артема. Четвертой он старательно прижимал к боку свою неразлучную книгу.

Лаз был не очень длинным, но в одном месте довольно узким. Мне-то нормально, но взрослому дракону едва протиснуться, если прижать крылья плотно к телу. А вот человеку, пожалуй, только на четвереньках. Лаз ожидаемо закончился пещерой, просторной, с высоким потолком. Пещера ярко освещена пылающим в большом очаге огнем. Очаг был аккуратно сложен из крупных камней и даже скреплен каким-то раствором. Я почему обратила внимание на эти мелочи? Такое монументальное сооружение, видно, что свои функции оно выполняет уже не первый год. Дым от очага уходит куда-то в потолок пещеры. А вокруг огня на удобных деревянных топчанах расположились несколько драконов, они пьют что-то исходящее паром из простых, даже немного корявых глиняных чашек и негромко переговариваются.

Потрясающая картина, для моего воображения она была просто запредельна. Казалось бы, что такого, ну отдыхают драконы, чай пьют? Пограничники на службе, отдыхают в своей сторожке. Ну когда, когда я уже привыкну к мысли, что драконы Заповедника разумны?! Дурацкая инерция мышления! Я ведь прекрасно это знаю, но вот клыки, лапы, крылья, и я уверена, что они живут, как звери, словно глупые птицы, сидят в гнездах на голых скалах. Хотя даже птицы не будут этого делать.

Главный среди этой отдыхающей компании (я его сразу определила) крупный пепельно-черный дракон неторопливо повернул к нам голову. Движения у него были как у Тора или Геста, плавные, обманчиво неторопливые. Только казались особенно хищными, наверное, из-за глубокого черного цвета шкуры и глаз, не лиловых, как у большинства драконов, а почти алых.

– Привет, Ворон, – весело поздоровался Артем.

Я, не сдержавшись, хихикнула. Брутальный дракон. Повезло ему с расцветкой и именем. И со слухом – тихий смешок был услышан, и я очень порадовалась, что не могу покраснеть больше, чем уже есть. Очень неловко вышло, когда на меня обратился вопросительный взгляд алых глаз.

– Классная масть, – говорю, – очень внушительно.

Дракон обозрел меня этак скептически, но комментировать не стал. Оно и к лучшему, а то ведь еще какую глупость выдам, совсем стыдно будет.

Нас пригласили к огню, налили чая, который оказался обычным травяным сбором с медом и ягодами. Я опознала малиновые веточки, мяту и ежевику. Было, впрочем, очень вкусно. Пока мы с Артемом с удовольствием грелись и пили чай, один из драконов куда-то убежал. Наверное, докладывать о нашем прибытии. Строго у них тут, пограничный контроль. Хорошо хоть документы спрашивать не стали.

Я поспешно уткнулась носом в чашку, широкую пиалу, как раз для драконьей морды, чтобы скрыть очередное неуместное хихиканье. Глупый смех, еще за дурочку примут и не сильно ошибутся, если честно. Потому что именно дурочкой я себя сейчас и чувствую или ребенком, попавшим в странную сказку. Словно все вокруг не такое, каким кажется, а каким оно должно быть, еще непонятно.

Отогревшись и выпив две чашки вкусного отвара, я начала приглядываться ко всему окружающему повнимательней. Пещера явно была природной, если ее и обрабатывали когда, то невооруженным взглядом не видно. Зато очаг сложен аккуратно и явно со знанием дела. А вот топчаны, застеленные, кстати, обычной сухой травой, выглядели коряво и очень неаккуратно сделанными. Как и глиняные пиалы, они были грубыми, из толстых кусков глины, некоторые слегка несимметричные. Приглядевшись, я уже без удивления обнаружила вмятины от когтей, которые появились на глине явно еще тогда, когда она была мягкой.

Ну ничего себе! И что они тут еще делают своими руками, точнее, лапами?

Скоро нас с Артемом повели дальше. Ворон лично решил нас проводить, в компании с еще одним драконом. Как он серьезно относится к своей работе!

Я знала, что еще не раз удивлюсь: слишком все не соответствует моему наивному представлению о драконьей жизни. Знала, морально готовилась не открывать рот при виде очередной неожиданности, но все равно не могла удержать удивления. Огромная анфилада пещер – эти горы, похоже, изрыты ходами вдоль и поперек, большие и маленькие, и даже не все обитаемые. Были и совсем нетронутые, заросшие причудливым лесом сталактитов и сталагмитов. Настолько причудливым, что где-нибудь на Земле такое вряд ли увидишь. Вероятно, подобные прозрачные (там, где они не закрыты неизвестными мне потеками) голубоватые кристаллы и можно где-то увидеть, но вряд ли они так же светятся в темноте. Не отражают свет, а именно светятся, неярким, но ровным голубоватым светом. Нереально выглядит, я даже притормозила немного, полюбоваться.

Но вся эта красота впечатляла меня лишь до тех пор, пока я не увидела жилые пещеры. Вот это и в самом деле потрясающее зрелище! Высоченные колонны из того же светящегося камня, сталагнаты, так это, кажется, называется. А от них во все стороны тянутся, сплетаясь, толстые светящиеся полупрозрачные канаты, и все это образует множество ячеек, в которых, как в гнездах или пчелиных сотах, обитали драконы. Света в обитаемых пещерах было гораздо больше за счет очага, расположенного в середине, и множества бликов от пламени. Освещение почти как днем, если не считать необычного голубоватого оттенка. Можно долго разглядывать то буйство красок, которое представляет собой сборище такого количества драконов. У каждого индивидуальная раскраска всех цветов радуги плюс еще немного.