Текст книги "Мысленный волк, или Точка росы"

А Дракон, как и предполагалось, обитал в подвале центрального корпуса. Таких катакомб Флин не видел даже на технических этажах небоскреба «Дивайн». Это было что-то основательное, хотелось даже сказать – фундаментальное, и очень древнее. А еще этими закрученными в кольца Мебиуса тускло освещенными замшелыми коридорами, увитыми трубами и кабелями, явно владели раньше местные гномы, ибо Флин умудрился разбить себе макушку на первых пяти метрах пути, несмотря на свою хваленую хакерскую ловкость. Картину дополняли совсем маленькие бронированные дверцы со штурвалами герметичных затворов, разрезавшие стены с обеих сторон коридора. В одну из таких дверей, неожиданно распахнутую настежь, они и нырнули.

Яркий, слепящий свет прожекторов ударил по сетчатке глаз, но Флин даже не вздрогнул, лишь рефлекторно моргнул. Он всегда считал боязнь резкого выхода на свет, какую заметил у отца, слабым местом и с детства тренировался смотреть на солнце. А здесь до солнца было еще ой как далеко.

– Флин Вебер, наш новый консультант из Петербурга, – провозгласил Серега на клочке пустого пространства.

Люди в белых халатах, занятые в разных углах, обернулись.

– А что произошло с предыдущим консультантом?

Флин мягко улыбнулся, задавая вопрос присутствующим. Своим сверхчувствительным датчиком настроения он поймал во взглядах и позах людей неприязнь, и было лишь одно «но». Неприязнь не к нему, чужаку в этом месте, а к Сергею Козлову. Хотя, может, все дело в оранжевом свитере.

– Предыдущего съели, – сказал самый старший из присутствующих, абсолютно лысый человек с поразительно умными и живыми глазами. – Но вы нас не бойтесь. Проходите поближе к нашему летуну.

«Ну вот и имя у Дракона появилось», – мельком подумал Флин, шурша бахилами. Кто-то накинул на плечи белый халат, при этом мазанув по замедленной съемке поймавшего состояние потока Флина черными грязными пальцами. Та-ак, «чистое» помещение, значит. Где, мать вашу, перчатки хотя бы? Вебер вдруг прикусил язык. Каким же ты стал начальником. Ад-ми-ни-стра-то-ром, первую «т» зачеркните. И ты не командовать сюда приехал, хакер. Или ты забыл свои планы по убийству Драконов?

А еще здесь понятия не имели о слове «эргономичность». Человеко-машинное взаимодействие каменного века – пыточное сооружение вместо анатомического кресла, торчащие наружу провода в топорщащейся оплетке, запаянные контакты датчиков, ржавые пластины и обивка, содранная… Ну точно с Дракона. Старого, потрепанного и перештопанного.

– Что вам от меня нужно? – негромко спросил Флин стоящего рядом старшего сотрудника. Представляться, читай – называть истинное имя, видимо, здесь не принято, пока не будет круговая чаша испита.

Яйцеголовый, как называли таких в «Дивайн» тайком, и не за лысину, а за теоретический склад ума, прошил взглядом парня так, что тому показалось, будто время остановилось. Это был процесс многофакторного анализа, отразившийся в радужке внимательных глаз. Сколько он, Флин Вебер, присланный из горних сфер конкурирующей компании, может дать света и сколько тьмы? Поможет или будет ставить палки в колеса?

– А что вы готовы сделать?

Нет, не Орк это был, а Эльф, один из питерских призрачных людей, что или вспыхивают огнем, или становятся стальными, когда их прижимают к стенке. Флин прикрыл глаза, переключаясь на тот самый уровень восприятия, который так помогал ему чувствовать истинные цели всех задействованных персонажей. Так же, как волк не в состоянии описать картинки запахов, так сейчас и… Изумрудная волна критического восприятия. Сиреневая нотка от ощущения собственного провала. Алое бессилие и бежевая надежда успеть в срок. И фоном ко всему – цунами недоверия цвета старых кружев от девчонки за дальним столом и плотно сбитого мужчины, копошащегося в «Летуне».

Нет глаз на затылке, да и не нужны они. Я вижу грязно-серую змею, опутывающую мои ноги. И ее хвост прячется за моей спиной. В твоей груди, Серёга.

«Не руби с плеча, – тихий голос отца с кассеты воспоминаний мгновенно снял скопившееся напряжение. – Часы – не амперметр, хоть и похожи издалека. Не сжигай мост, пока еще стоишь над рекой».

– Отыметь тут всех в жесткой форме он готов, – пробурчала девчонка за столом.

Флин как открыл рот, так и захлопнул его. Идио-о-от, ты хакер. Наломал дров, даже не успев начать работу. Есть повод для гордости, сверхзвуковая скорость наживания врагов. Ладно, «коллеги». Получите пока полуправду, а дальше видно будет.

– Передо мной поставлена задача помочь запустить в воздух вашего «Летуна», – медленно проговорил Флин, подбирая слова и чувствуя, как плавится его ледяная броня под жгучими взглядами обиженной парочки соседей по блоку общежития.

Небольшая пауза. Глубокий вдох. Поймать волну предчувствия. Это ловушка, Флин, но тебе ли не знать собственных поступков на десять ходов вперед?

– И я сделаю все, что смогу.

– Тогда за работу, – кивнул яйцеголовый. – Меня зовут Владимир Маркович, это Андрей и Ника. О личном потом. Сроки поджимают.

11

Одна душевая кабина на троих накладывает на тебя определенные обязательства по соблюдению правила «не мешай». Флин едва заметно дернул плечом, отмахиваясь от никак не стирающейся с сетчатки картинки двухчасовой давности. Его руки, мокрой тряпкой оттирающие следы крови на «Летуне». Черт побери, ведь у того пилота тоже на презентации шла кровь носом… Где же ошибка – в коде или в самом человеке?

Этой кровью и изошли третьи сутки «консультирования проекта», которые больше походили на пляску на острие клинка между «направить заблудших инженеров на верный путь» и «не задеть их больное самолюбие». Флин сложил трёхмерный паззл человеческих отношений в этом тесном мирке почти до конца. По крайней мере, картинка просматривалась вполне отчётливо. Он в тупике. Пока ещё можно двигаться в абстрактное «вперёд», но по обе стороны уже маячат красные флажки, а в конце марафона поджидает снайпер, и винтовка его заряжена разрывной пулей жёсткого «ты с кем, Флин Вебер?». Ты сам не понимаешь, что произошло с тобой за сутки молчания, но эта маленькая команда вдруг показала себя достойной… нет, не твоего руководства, но совместной работы.

Боги Сети, хоть какой-нибудь знак, хотя бы жалкий намёк на вектор…

За дверью в душ сплошным потоком лилась вода и тихий, но проникновенный мат. Флин старался не вслушиваться, ибо чувство вины перед Андреем и так обгладывало последнее ребро. Вчера они кое-как собрали схему, и план «упахаться и вырубиться» сработал на ура. Сегодня он почти весь день промаялся с чужим кодом, а большей пытки для программиста нет. И мало того, что среда разработки безнадежно отстала от запросов кодера – это можно было пережить. Но разобраться в этой мешанине переменных и алгоритмах, больше напоминавших макраме, было практически невозможно. Вопль к небесам взлетел где-то в третьем часу дня: «Да кто ж такой криворукий это создал, боги Сети?..» – и внезапно обрел ответ девушки Ники. «Я. Не нравится – пиши сам». Черные ланьи глаза выжгли Флину нутро быстрей, чем взгляд взрывного Шикари. Дальнейшее выяснение отношений привело Вебера к мысли, что он точно попал в Средневековье, если не в Древнюю Грецию. Вокруг сплошные многостаночники. Разделение труда отсутствует по определению. Программист работает слесарем. Высоковольтник вот стал летчиком-испытателем. И все числятся инженерами-исследователями.

Ника, возникшая за спиной, как привидение, обогнула подпиравшего стенку Флина и поскреблась в дверь душа. Хакер видел ее костлявую спину, обтянутую блестящей тканью халата, и все пытался не вспоминать, как эти девичьи руки, вдруг выдавшие нечеловеческую силу, вытащили залитого кровью Андрея из кресла после первого полета. Эти двое с неизвестным еще пока Флину статусом в отношениях готовы были порвать в клочья любого друг за друга…

– Андрюха, – тихий голос Ники вклинился между матерными тирадами и шорохом полотенца, – ты там как, а?

– А этот белобрысый из Питера рядом? – рыкнул мужик за дверью.

Ника молчала, стараясь не смотреть на Флина. Похоже, что она уже остыла, а вот Андрей только набирал обороты.

– Так пусть знает, что я сейчас выйду и устрою ему небо в алмазах! – голос из душа сорвался на хрип. – Черррт, опять кровь… Любви ему захотелось, гад такой. Я ему устрою любовь, етить твою за ногу, вот он точно больше не захочет никого на свете!

У Флина перехватило дыхание. Какие к черту пляски на нейтрали, когда тут такое. Я скажу то, что должен сказать, я выдам все жалкие остатки своего заряда сейчас, только одно, пресвятой коннект! Не отвернитесь. Не выбросьте в топку своей обиды.

Понять и простить, черт побери.

– Я. Не. Хотел. Вас. Обидеть. Простите. Меня.

Каждое слово – не удар, а падение. А теперь прочь, и не нужен ни душ, ни свет. Покоя только, по-ко-я… Захлопнув хлипкую дверь в свою келью, Флин привалился к ней спиной и сполз на пол, уронив голову на колени.

– Папа, что бы ты сделал сейчас?.. Мы ни черта не можем выжать из этого кресла здесь…

– Брось ты доить эту железку, – прозвучал вдруг где-то в затылке тихий, далёкий голос Криса, словно вдруг сквозь помехи в эфир вышла его маленькая пиратская радиостанция. – Всегда всё упирается в человека. Вот, смотри, что профессору Лисовскому удалось раскопать.

Флин забыл, как дышать, – сначала от самой натуральной паники в духе «вот и глюки пожаловали», а теперь уже боясь спугнуть тонкую паутинку мысленной связи с отцом, которая не терялась никогда, просто не проявляла себя так осязаемо, пока они были на близкой орбите друг друга.

Тем временем перед глазами юноши развернулись во всей красе яркие до невозможности фигуры – одна глубокого изумрудного цвета, а вторая ярко-красного, словно кровь из вскрытой артерии.

– Это файл ауры, который ты мне отдал, – пояснил голос отца. – Редкость, в одном человеке словно двое сразу, и как они ещё не передрались, шут знает. Короче говоря, выезжали вы всё это время на красной ауре. Идеальный лётчик в спящем режиме, вот так. Слушай, как бы тебе её скинуть… у вас там совсем глухо со связью? Почтовых сов на подлёте сбивают? Э-эй, Флин, отзовись.

– Я тут, пап, – старательно проговорил про себя сероглазый кодер, но Крис замолчал, а потом снова начал звать его сквозь шорох помех в мысленном канале:

– Как ты там вообще? Вижу, обстановка спартанская, только не слышу тебя совсем.

Понимая, что связь в любой момент может оборваться окончательно, Флин заметался взглядом по комнате. Думай, хакер, какую вещь ты можешь превратить сейчас в сигнальную ракету своего бедствия?

Огрызок карандаша завалился под ворох документов, на которые в логове Дракона по старинке не жалели бумаги. Едва не сломав грифель, парень начеркал на обороте какого-то графика три коротких слова, сложившихся в одну высоковольтную строку: «Меня пытаются подставить».

– Кто? Как? И главное, зачем? – с места в карьер понесло Овера, как случалось каждый раз, когда внешний мир атаковал птицу своим хаотическим «опа, Рагнарёк».

Флин тихо взвыл. Ну и как мне рассказать всё это на бумаге, в трёх словах и без мата? Или применить индийский принцип «долго объяснять, я станцую об этом?»

Бумага же украсилась словами:

– Маркова. Главная по проекту – Майя, её марионетка. Хочет выставить Дивайн лохами, чтоб обделаться на показе, тогда вояки сожрут с потрохами ТВОЮ компанию!!!

В голове что-то отвратительно громко щёлкнуло и засвистело, словно бы микрофон поднесли вплотную к динамику, и от наводки у Флина нестерпимо заныли зубы, а перед глазами всё пошло мелкой рябью.

– Найди Олесю Петренко, – из последних сил, почти вслепую, нацарапал Флин. – Она на нашей сторо…

Где-то там слившийся лицом с питерскими оттенками серого Крис вскочил на ноги, опрокинув шаткий стул. Пресвятой троян, что там с тобой делают, сын?

Р-р-разнесу всех. И точки контрольного восстановления не будет.

Ну уж нет.

Пусть там занимаются, чем хотят, пусть хоть название сменят на «Ромашку», но скормить государству свою, как верно сказал Флин, компанию Крис Вебер не позволит. А если это произойдёт, можно с полным правом сделать себе харакири, ибо катана Алекса – вон она, протяни руку.

Есть вещи хуже смерти, воистину.

Но загнаться о высоком ты успеешь позже, часа эдак в три ночи. А пока – уровень экшена, который всё ещё берёшь с лёгкостью.

Список сотрудников. Открыть. Старший научный сотрудник, нейрофизиолог Олеся Петренко.

Текст письма.

«Здравствуйте, Олеся. Кажется, не всё спокойно в Багдаде, и ваш проект нуждается в помощи. По крайней мере, Флин Вебер дал мне понять, что мы с вами – его последняя надежда, как бы пафосно это не звучало. Я инженер-визуализатор, виделись с вами мельком один раз, но считай, что не знакомы. Предлагаю исправить завтра в 18:00 в „Бургер Кинг“ на Каланчевской.»

Ну, образ бедного студента-кодера кое-как создан. Спросил бы сейчас кто-нибудь тебя самого, Крис: «Кто ты, маска?»

Но некому сделать это, а сам ты перед зеркалом не встанешь. Слишком опасно. Амальгама может засосать тебя без следа.

Жми уже заветное «Отправить». И бери билет на «Пустельгу». В один конец.

Ответ от Олеси пришёл через пару минут.

Не менее короткое: «Согласна».

***

Все в порядке все нормально

Я беру тебя с собой

В темный омут с головой.3232
  Смысловые галлюцинации «Все в порядке»


[Закрыть]

Протолкавшись через толпу разнокалиберных студиозисов у дверей «Бургер Кинга» и получив свою дозу восхищенного присвиста и приглашений в постель, Олеся нырнула в душный зал с тысячей и одним закутком. Окей, ты себя не назвал, инженер по визуализации, тебе и карты в руки.

Философская часть переговорной комнаты сознания, отстающая от реальности на пару парсеков, вдруг задумалась, насколько все-таки гаснет эволюционная составляющая с возрастом. Многие зовут внешность шелухой, мол, важно, что в душе у человека, но ничего не сделаешь с инстинктом иметь рядом и всеми способами красивое тело. И вот не надо себе сейчас врать, что ты не такая. Только вчера поверх строк отчета у тебя почему-то выплыло атлетическое тело Шикари Такахаси.

Телефон коротко завибрировал в кармане брюк, заставив Олесю предаться совсем уж циничным мыслям о тех, кому хочется, а не с кем. Текст входящего был виден целиком даже на превью.

«Столик в углу».

Олеся обернулась медленно, как во сне. Нет, этот февральский вечер в радужке она никогда не забудет и не спутает ни с чем. Но… как?

– Я позволил себе прийти в эту обитель фастфуда с контрабандой из «Севера», – выдав свою фирменную улыбку, Крис неуловимо легким жестом пригласил женщину присесть с ним за один стол.

– Очень любезно с вашей стороны. «Север» на Невском? – вернула улыбку женщина, усевшись напротив сероглазого мужчины в плаще летящего силуэта. – Культовое место. И вы прямо из Петербурга?

Олеся лихорадочно пыталась сшить воедино образ неоперившегося спеца, что удостоился великих тайн Флина, и личность Кристиана, у которого за прошедшие годы прибавилось седых волос и пары новых морщин на высоком лбу, а глаза… Нет, они не остались прежними, если иметь в виду, что глубина в них стала поистине неизмеримой. Так, а теперь еще вспомни того высокого человека в плаще на презентации. Тогда тебе было откровенно не до сличения лиц и вообще ни до чего, а надо было бы выкроить минутку, чтобы собрать витражи. Кристиан Вебер. Визуализация. Флин Вебер. Сын? Глаза, черт побери. Посмотри в эти глаза, дура, найди в себе смелость, столько лет прошло…

И еще один, более приземленный вопрос взорвал голову ярким фейерверком: знает ли Крис, кто она такая, но умело скрывает, или вовсе не догадывается?

– Да, долго ли умеючи, – рассмеялся Крис. – Особенно когда живешь на две столицы… Ладно, к делу. Насколько я успел понять, леталось у вас в зависимости от благоволения богов и фаз луны. И кое-кому такой результат очень даже нравился… Наверное, вам лучше знать, кому, и я не имею никакого желания лезть за кулисы вашей фирмы. Просто могу помочь ей не потонуть на следующей презентации.

Не имеет желания лезть, ха. Олеся мысленно хлестнула себя мокрым полотенцем рассудка и попыталась отогнать мысли о себе самой и собственной тайне. Кристиан Вебер, ты ни капельки не изменился, ведь ты в курсе какой-то презентации, о которой я ни сном, ни духом. Я теперь даже готова поспорить, что жизнь на две столицы сейчас имеет билет с открытой датой. Но все-таки будем соблюдать приличия или как?

– Вы не представились, – улыбкой Олеси можно было отравить не только Ромео, но и весь клан Монтеки заодно.

[Бога ради, Крис, будь осторожен… Не верю я ей. Покойники так зубы не скалят]

– А разве нужно называть имена? И давай уже на «ты», Олеся. Сколько лет, сколько зим, все дела.

Высоковольтный заряд в серой радужке грозился вот-вот сорваться в пропасть самохода, но Крис держал себя в руках только благодаря сумасшедшему самоконтролю, отточенному с годами до точности ката последнего оставшегося в живых самурая. Если б я встретил тебя просто в толпе, и от твоей прелестной головы не зависела судьба моего сына, ты бы в тот же миг была отброшена в темный проулок двора-колодца или московской арки. И уж тогда никто не помешал бы мне ликвидировать ошибку Алекса, по чьей доброте ты все еще числишься среди живых.

– Ближе к делу, – мотнула головой женщина, стараясь уйти от серой молнии в видящем ее насквозь взгляде. – Что тебе рассказал сын? Он же без связи у черта на рогах заботами той, что нельзя называть.

Олеся заметила, как дрогнула птичья рука с пластиковым стаканчиком, от которого валил густой пар. Ты отнял у меня мужа, Вебер. Не боишься сейчас, что я…

[Меньше слов, хакер. Вот же курва! Но я видел, клянусь тебе, Крис, видел ее там, у подножья башни «Двух Столиц»]

…отниму у тебя сына?

– Мало он мне успел рассказать, если честно, – вздохнул Крис, и от этой затаенной тревоги коварные мыслишки словно ветром выдуло из кудрявой Олесиной головы. – Что их… То есть вас… Хотят лихо подставить: на презентации выяснится, что «Дивайн» ни черта не может, а потому должен за честь принять, что вояки возьмут его себе в услужение. Как я понял, собака зарыта в ауре пилота… Вот, смотри…

На стол, словно карты во время игры в покер, одна за другой легли три распечатки. Костлявый палец хакера ткнул в первую:

– Это всем известная аура вашего подопытного. Точнее, маска для тех, кто не готов видеть его настоящим. Рядом – тот, кого он выпускает на волю только когда занимается горячо любимым делом или при самых близких…

[Э, Крис, ты целиком меня цитировать при этой стерве собрался?]

– Ну, и последнее, – оборвал Овер сам себя, – нет, не чакры, хотя, судя по вашей работе, там на одной эзотерике все и держится. Это схема синхронизации красной ауры с контрольными точками кресла. Получается этакий плед-медиатор, который мы накидываем на железку, и практически каждый, кто туда сядет, сможет побыть без пяти минут асом.

– Круто, – кивнула Олеся и сделала себе на память зарубку – сказать Флину, чтоб не раздавал рабочие материалы кому попало. Хотя Крис все равно будет исключением.

Думай же, думай, Зоряна. Это раньше, лет двадцать назад тебя устроили бы просто большие деньги и отсутствие вопросов. А теперь уже не то время, чтобы заходить на второй круг. Ведь, как и всегда, сейчас есть три пути. Развернуться и уйти – подставить Веберов, отомстить прошлому, сдать их карты Марковой и спокойно закрыть проект, ибо вояки все равно, не мытьем так катаньем, вырвут у тебя работу из рук. Вариант второй. Согласиться сейчас на этот компромисс, чуть-чуть допилить подделку в хакерском духе Овердрайва и выплыть на презентации.

А есть и третий путь.

– Это просто игрушка, Овер, – тихо произнесла Олеся, и весь окружающий мир словно ушел в цветные слайды с фоновым шипением вскрываемого энергетика. – Прикрытие до следующей презентации. А я хочу сделать реально работающую штуку. Вопрос чести. Думаю, что и Флин выбрал бы это. Что скажешь?

Где-то под Прагой профессор Лисовский звучно потерял челюсть, выдав в эфир что-то на чешско-польском, из которого Крис смутно понял, что пан не удивлен, если после первой смерти этой стерве вшили чужое сердце. А заодно и моральные принципы и с совестью. А Кристиан тем временем подсчитывал шансы на успех предприятия. Нет, он никогда не пускал работу на самотек и не делал фальшивок, пока не припрут к стенке. Но сейчас ему претил и напарник, то есть напарница, и само дело – чужой код и совершенно незнакомая сфера, помесь бульдога с носорогом, биологии с эзотерикой. Консилиум бы собрать, но нет, хакер. Имей в себе силы решать за двоих, а то и за целую команду. Ты же умел это в «Дивайн», была же смелость увезти Алекса от всех на Ладогу. А сейчас уже стара птичка, не поет? А любимое свое выражение помнишь? «Люди как свечи: либо горят, либо…»

– Мы перезвоним вам позже, – откликнулся хакер не то на слова Олеси, не то на свои спутанные мысли, и вдруг протянул сидящему напротив призраку прошлого костлявую узкую ладонь. – Но для начала мы немного осадим этих самоуверенных военных коршунов, отработаем мой медиатор, как запасной выход, а потом будем маневрировать. Согласна?

Под вопли внутреннего параноика Олеся бестрепетно пожала прохладную руку. Мне до чертиков надоело бояться, Овердрайв. Можешь прошить меня разрядом, можешь подкараулить за работой и отомстить за прошлые грехи, но счета закрыты и оплачены. У тебя своих скелетов полно, и они играют не на скрипочках, а на ударной установке. Я их даже с такого расстояния слышу.

– В «Дивайн» мы спокойно работать не сможем, – понесло Олесю, словно она давно и тщательно готовилась к такому сотрудничеству. На самом деле – чистая импровизация, но уже не важно. – Поэтому только у меня, в Москве. Есть лаборатория в Институте оптики, там такое же кресло, что и в Питере, только визуальная оболочка старая.

Под стон Лисовского Крис мысленно прикинул финансы. Ну, на три месяца съемной квартиры точно хватит. Ха, не к тебе же в сожители напрашиваться, Олеся. Кстати, ты смогла в итоге себе жилье с пропиской купить или как? Короткая мысль из ниточки ключевых слов прошила виски. Петроградка. Пустая квартира. Одиночество. А Шикари в Москве, между прочим.

Решено, меняем точку вещания.

– Оболочку я поставлю, – кивнул Крис. – А пока давай решим хотя бы одну маленькую задачку. Тест на эффективность совместной работы, так скажем. Олеся, ты сможешь сделать мне пропуск в твой институт, а потом и в «Дивайн» на презентацию?

– Легко. Сойдешь за молоденького ассистента, если седину закрасишь, – хмыкнула Олеся, обретая свою привычную уверенность. – Ты ж молодой внутри, Крис. А вот Флин кажется намного старше почему-то. Средняя по больнице у вас, конечно, этак лет сорок, только, похоже, и чувства вы тоже пополам поделили.

Крис медленно отвел взгляд, получив удар под дых. Я не готов к тесту на доверие, Рыкова. А ты готова или просто играешь словами?

– Как зовут твоего пилота с двойной аурой?

Взгляд Олеси можно было прочитать даже не будучи телепатом. Но она все-таки его озвучила, смешивая горький осадок, застывший на уровне скрытых смыслов, с шумом занюханной забегаловки в опасной близости от Площади трех вокзалов.

– Спрашивай обо мне, а не о других. Только одно. Он больше не летает. Поэтому или мы делаем реальную штуку, или ты сам ложишься под свой медиатор.

Олеся выложила на стол визитку у нетронутой горки фирменного печенья с корицей из «Севера» и поднялась. Она прекрасно чувствовала, как Кристиан взглядом ощупывает ее точеное тело. Имеешь право, хакер. Сам знаешь, как оно мне досталось.

– А с каштановыми волосами тебе лучше, чем с фиолетовыми, – негромко произнес в спину хриплый прокуренный голос Вебера. – До скорой встречи, Олеся. Я напишу, где остановился. Обратным письмом кинешь пропуск.

Когда рыжие кудри растаяли без следа, Крис залпом осушил стаканчик с кофе и вытащил из кармана пальто смартфон. Когда же я, наконец, разучусь жить в режиме «ахтунг, спасайся, кто может»? Выдержал ночной квест «обгони время и создай кусок сырого кода для медиатора на твердой почве своей интуиции», приехал в Москву даже без смены белья, сейчас вот найду себе квартирку в шаговой доступности от Сити, чтоб было где душу отвести, потом напишу родным и близким… Кстати, список-то невелик. Маша, Хидео. Всю свою команду я вынес еще на становлении «Дивайн», остатки ушли в небытие вместе с «Souls Unite». И Охотник еще.

Крис стиснул зубы. Двумя кликами оформил аренду квартиры и перевел аванс. Потом почти не глядя набрал сообщение.

И нет, я не буду работать сейчас движком колеса Сансары. Тебе, Шикари, уйдет тот же текст, что и остальным.

За одного Охотника я уже решал. За тебя решать не стану.

***

Олеся приехала в свою квартиру далеко за полночь. Отправив в свободный полет пальто и содрав с уставших ног сапоги, она штурмом взяла шкаф на кухне, где за милотой улуна и симфонией трех сортов кофе пряталась пузатая бутылка черничного ликера. Баловство одинокой женщины. Сейчас бы жахнуть что покрепче, коньяка или текилы, но как всегда обходимся ликером. Завтра ведь на работу. Снова. В эту даль.

Жалобно звякнуло стекло, принимая в себя обычную дозу пурпурно-черной жидкости. К черту букет и вкус. Огонь прошелся по горлу, в голову ударило мгновенно, но внимательный взгляд серых хакерских глаз не только не затушевался, а стал даже резче под сенью длинных черных ресниц.

Вот ты значит какой, Овердрайв. Всех растерял, а сам остался на плаву. Я ведь знаю, что Алекс умер в тот же год, что и я. Может когда-нибудь решусь и спрошу, чей это был выбор – его собственный, или Судьба подставила тебе подножку, хакер, и ты выпустил из своих рук эту ношу.

Слегка затуманенный взгляд прошелся по кухне. Тут ведь как получается… Прошлое не приносит боли после двадцати пяти лет забытья, боль кроется только в том, что ты считаешь настоящим. Коробка в пластмассобетоне за кольцевой – то, что мне нужно. То, чего я достойна. То, на что я заработала своими мозгами. И к черту мороки прошлого.

Еще рюмка. Нарушение правил, но в такой день… Олеся повалилась на диванчик, прижалась щекой к теплому боку холодильника. Тоска. Любая заревет и начнет себя жалеть. Но слезы – слабость. Нельзя чтоб слабость. А потому – вылезти в сеть, проверить почту и отшить пару молокососов в соцсети.

Чер-р-рт.

Нет, один вопрос я тебе задам, Кристиан Вебер. И прямо минут через пять, как только отдышусь. И звучать он будет так: «Ты провидец или агент дьявола с блокнотиком, Овер?!»

__________________________________

from: markova_stasya|divine

to: Zoryana

вложение <123.pdf>

Во вложении приказ о назначении Майи Глуховой на должность врио руководителя проекта. Следующая презентация симбиотической разработки – 1 апреля. Майя расскажет детали. Заказчику отдавать все по первому запросу.

Маркова А. П., генеральный директор «Div-in-E»

__________________________________

Олеся закрыла глаза, прислушиваясь к ухающей свайной бабе в груди, уходящей в разнос от пережитого днем, дальней дороги и зубодробительных новостей. Месяц до презентации. Месяц! Откуда этот срок? Флин, что ли, там решил выложиться на гора, или его прижали к стенке? Да за месяц и эту подделку не успеть сделать даже…

Но чтобы говорить с Вебером, надо быть спокойной. Чтобы быть спокойной в такой ситуации, нужна тяжелая артиллерия, которая всегда под рукой. Олеся свесилась с края кровати и провела рукой в темном царстве, где обязательно найдется пара ржавых кандалов и масленка. Пальцы нащупали острый деревянный угол и вытянули под тусклый свет ночника фоторамку. Из прямоугольника, лишенного показушных траурных лент, на Олесю глянуло бледное лицо в сонме золотых волос с глазами такими же синими, как небо на заднем плане. Фотография была старая. Истыканная острием ножа, расцарапанная ногтями, залитая слезами.

Есть вещи хуже, чем смерть, Алекс. Это новая жизнь, которую ты подарил мне без моего ведома и согласия, просто тайком оплатив страховку «от смерти». И я не виновата, что одна из миллионов обычных людей, которые любят покойников больше, чем живых. Любят то, что не случилось.

Губы Олеси коснулись золотистой макушки.

Спасибо тебе за все, Охотник. И прости меня, если слышишь сейчас.