Текст книги "Добродетель в опасности"

Счастье переполняло сердце Честити. Она обернулась к Риду и произнесла дрожащим, срывающимся от волнения голосом:

– Рид, познакомься, пожалуйста, с моей сестрой. Ее зовут Пьюрити.

Глава 13

– Дай-ка я тебе помогу.

Рид встал за спиной у Честити и развернул ее плечи к свету, чтобы лучше видеть цепочку, на которой висел медальон. Цепочка запуталась в ярко-рыжих волосах девушки, и надо было ее высвободить. Когда-то эта задача относилась к числу немногих, перед которыми Рид пасовал, но со временем пришел необходимый навык.

Утренний солнечный свет струился в окно скромной спальни фермерского дома. Комната была небольшой, но уютной. Здесь стояли туалетный столик с маленьким зеркалом и широкая кровать с мягким пуховым матрасом.

Честити вспомнила упоительные часы близости, проведенные на этой кровати минувшей ночью, и затрепетала от волнения. Они любили друг друга, и их любовь, глубокая и искренняя, затмившая мучительные переживания прошлого, не ограничивалась простым чувственным влечением, а доверие было выше тех клятв, которыми они обменялись неделю назад. Теперь, когда все было сказано, Честити поняла: ее союз с Ридом скреплен не только словами, их сердца закалились в совместном преодолении испытаний.

Честити подняла голову и с улыбкой взглянула на Рида, вспомнив мрачного бородатого мужчину, с которым встретилась в поезде. Тогда она подошла к нему как к священнику, ища понимания и совета, и он показался ей невероятным грубияном, лишенным какого бы то ни было сострадания, а она все-таки не смогла с ним расстаться.

В ушах Честити звучали голоса ее тетушек:

– Вот видишь, Генриетта? Я же тебе говорила! Ты зря волновалась. Честити – сильная, умная, способная принимать мудрые решения. Я знала, что она найдет свой путь в жизни.

– Ты знала? Это я знала. Я всегда говорила, что ее независимость сослужит ей добрую службу.

– Ты не хотела, чтобы она ехала на Запад!

– Ты тоже этого не хотела!

– Ты говорила, что ей вообще не надо выходить замуж!

– А ты подыскала ей какого-то завалящего жениха!

– А ты хотела, чтобы она работала в нищенском квартале!

– Я этого не хотела!

– Нет, хотела!

– Ты, как всегда, помнишь только то, что тебе выгодно помнить.

– А ты, как всегда, упряма до невозможности!

Честити не сомневалась, что сейчас ее тетушки перестали бы браниться. При всех своих разногласиях эти милые женщины были единодушны в одном: они желали ей счастья.

Мысли ее перекинулись на события того ужасного дня, когда погиб Морган. Честити вспомнила, как Рид потянулся к винтовке, как Морган в этот момент повернул к нему револьвер, а она сама не задумываясь бросилась наперерез мужчинам.

Откуда ей было знать, что молодой индеец, которого звали Бледнолицый Волк и который неожиданно появился в придорожных кустах в самом начале их поездки по индейской территории, узнал ее медальон, потому что точно такой же носила его возлюбленная Пьюрити? Могла ли она предположить, что он поедет ее искать, увидит труп Кончиты и, погнавшись за Морганом, обнаружит их всех на дороге?

Бледнолицый Волк, или Касс Томас, – наполовину индеец, наполовину белый. Это его выстрел уложил Моргана.

В тот день Рид и Бледнолицый Волк стали друзьями, и их дружба грела сердце Честити. Судьба связала две пары самым невероятным образом, но теперь, оглядываясь назад, Честити видела в этом некую закономерность.

Что касается ее раны, то она зажила, не оставив и следа.

Бандиты Моргана сидели в тюрьме, а краденый скот, владелец которого был неизвестен, остался на индейской земле. Награда, полученная за Моргана и членов его банды, была передана индейскому племени, к которому принадлежал Бледнолицый Волк. Рид и Честити посчитали, что это справедливая плата за их спасение.

Сейчас они жили на ранчо Серкл-Си. Владелец фермы Стан Корриган в далекий трагический день нашел Пьюрити на речном берегу и вырастил ее. Пьюрити настояла на том, чтобы Рид и Честити приехали сюда и поженились. Они сыграли прекрасную свадьбу. Торжественный день стал еще более радостным благодаря…

– Ну вот, я распутал!

Рид повернул жену к себе лицом, прервав ее размышления. Она подняла руку и дотронулась до его щеки. В серьезных глазах Рида светилась любовь, и сердце Честити таяло от счастья. Наверное, ей никогда не привыкнуть к этому взгляду, как не привыкнуть к мысли о том, что теперь они будут вместе до конца жизни. Запустив пальцы в его густые светлые волосы – ей нравилось трогать эти шелковистые локоны, – Честити ласково спросила:

– Почему ты такой серьезный, Рид?

– Просто я подумал… – он смотрел на нее своими поразительно голубыми глазами, проникавшими в самую душу, – если бы не этот маленький кусочек золота у тебя на шее и то, что он для тебя символизирует, ты, возможно, никогда не решилась бы оставить цивилизованный восток и поехать на поиски своих сестер, а я не нашел бы тебя в том поезде.

Честити не смогла сдержать улыбку.

– Это я нашла тебя, Рид.

Он притянул ее к себе и сказал:

– Когда я думаю о том, как легко мы с тобой могли разминуться…

– Я не позволяю себе думать о том, что могло бы быть, Рид, а думаю только о том, что есть.

Он крепко прижал девушку к своей сильной груди и прошептал:

– Мне очень нравится то, что есть, Чести-ти. Долгое время я думал, что уже никогда не произнесу эти слова. Моя душа была черна от горя. Все окружающее воспринималось мною только в мрачных тонах. У меня была одна-единственная цель, но я отказался от нее в день встречи с тобой, хоть и не сразу признался себе в этом. Ты бросала мне вызов, сбивала меня с толку и злила так, как ни одна другая женщина. Когда у меня прошла лихорадка, а в голове прояснилось, я все еще не мог решить, кто ты – ангел во плоти или дурочка.

Рид помолчал, глядя ей прямо в лицо.

– Ты была такой наивной… такой доверчивой. У меня была цель – найти Моргана, и я подумал, что из твоей доверчивости можно извлечь пользу. Сначала я обманывал тебя ненамеренно, потом продолжал хитрить, потому что так было удобно, а когда наконец собрался открыть свои истинные чувства, было уже поздно. Я хочу высказать их сейчас, чтобы у тебя не возникало никаких сомнений. Ты прогнала терзавшие меня тени минувшего, заставила понять, что надо перестать ворошить прошлое и жить дальше. – Обдавая ее губы своим теплым дыханием, Рид прошептал: – Я радуюсь, что ты моя жена, смело смотрю в будущее, потому что знаю: ты всегда будешь рядом со мной. С великой радостью думаю я о том, что каждый день буду держать тебя в своих объятиях.

Он коснулся ее губ своими губами. Поцелуй становился все более страстным и напористым. Ощутив знакомый всплеск эмоций, Честити закинула руки Риду на шею и крепче прижала его к своей груди. Она почувствовала, как в нем поднимается желание, и у нее перехватило дыхание, а сердце часто застучало.

– Эй! Когда вы придете? Мы же вас ждем!

Знакомый женский голос разрушил упоение момента. Рид напрягся и с явной неохотой оторвался от Честити. Увидев его кривую усмешку, девушка молча улыбнулась.

– Твоя сестра такая нетерпеливая, – сказал он.

– Просто она привыкла командовать. – В улыбке Честити появилась добродушная снисходительность. – Вот что бывает, когда ты младший в семье, Рид. Твои сестры никогда не забывают о своем старшинстве.

Взявшись за руки, они спустились по лестнице на первый этаж. Внизу их ждала темноволосая красавица. Увидев ее, Честити просияла.

– Онести! – воскликнула она.

Прелестная Онести с блестящими черными волосами и сапфировыми глазами, сверкавшими ярче любого драгоценного камня, была самой старшей, самой красивой и самой властной из сестер. Именно Онести сильнее всех верила в то, что когда-нибудь они снова будут вместе.

Честити до сих пор с удивлением вспоминала день их приезда на ранчо Серкл-Си. Ни она, ни Пьюрити не ожидали такого сказочного поворота событий. Когда они подъехали к фермерскому дому, на крыльцо вдруг вышла Онести. Обе женщины сразу узнали сестру. Их сердца дружно возвестили о том, что это именно она.

Что было потом, Честити помнила плохо. Осталось лишь радостное ликование: они снова все вместе!

Теперь ей казалось, что сама судьба назначила Онести найти их. Ее молодой муж Уэс Хау-элл, высокий смуглый красавец, был техасским рейнджером, от которого не мог скрыться ни один преступник.

– Ну наконец-то! – воскликнула Онести, подходя к сестре.

Сверкая ослепительной красотой, она раскинула руки и заключила Честити в свои объятия, потом подмигнула Риду:

– Я на время похищу твою жену, Рид. Хочу выполнить одно давнее обещание.

– Какое обещание? – Честити недоуменно взглянула на Пьюрити, стоявшую в сторонке, но та лишь пожала плечами.

Вслед за Онести Честити вышла из дома и увидела огромную лошадь, стоявшую под седлом у перил крыльца. Она обернулась к сестре и с удивлением заметила слезы у нее на глазах.

– Помнишь, – сказала Онести, – как однажды я без спроса взяла папину гнедую кобылу и мы с Пьюрити устроили бешеные скачки? Папа догнал нас в прерии, привез домой и как следует отшлепал. А ты тогда плакала громче всех, потому что была еще слишком мала и не могла поехать с нами. Когда нас уложили спать, я пообещала тебе, что когда-нибудь мы поедем кататься все втроем. – Лицо Онести просияло улыбкой. – Этот день настал.

Через несколько минут Честити сидела на огромной кобыле и оглядывалась назад, на троих мужчин, стоявших на крыльце дома. Уэс снисходительно покачивал головой, хотя вообще-то редко спускал жене ее сумасбродные выходки. Касс внимательно смотрел на трех наездниц, а Рид весело улыбался. Пьюрити издала громкий возглас, и Онести ударила пятками в бока своей лошади, пустив ее бешеным галопом.

Ветер в лицо… восторженные крики сестер… Они неслись по залитой солнцем земле, и дикая, сумасшедшая радость переполняла Честити.

Казалось, вот-вот сердце ее выпрыгнет из груди. Звонко смеясь, она вдруг ощутила нежный аромат роз и увидела улыбку отца. В этот момент Честити поняла, что ее родители наконец-то успокоились на небесах, потому что теперь все их дочери – все три опасные добродетели – опять были вместе.

Она летела вперед, едва дыша от восторга. Но счастье ее стало еще более полным, когда скачки закончились и она оказалась в теплых объятиях Рида.

– Я люблю тебя, Честити, – сказал Рид.

Этих слов не нужно было повторять. Они светились в его глазах, обещая будущее, и отражались в ее сердце, наполняя его неугасимым огнем.