Текст книги "По дороге к звездам"

– Желаю удачи, жду через час. – И Сэм, помахав Ричарду рукой, вошла в отель.

Какой милой, какой уютной на этот раз показалась ей убогая комнатушка. Кровать и душ! Наличие двух этих компонентов даже сарай могут сделать номером люкс, когда падаешь с ног от усталости и испытываешь острое желание смыть с себя липкий вонючий виски, ужасную оранжевую и зеленую краску, а так же пот, грязь, машинное масло и бог знает что еще. Забравшись под упругие теплые струи, Сэм некоторое время просто стояла, наслаждаясь тем, как вода нежно ласкает изможденное тело. Ноги болели от неудобной обуви, руки, перетруженные с непривычки необходимостью держаться, висели без всякого желания подняться и начать что-либо делать. И все-таки Сэм намылила голову. Оранжевые и зеленые ручейки потекли на пол. Слава богу! А то она уже начала бояться, что подобные вещи не смываются за один раз. Какое счастье снова лицезреть свои рыжие волосы с желтоватыми прядями!

Час, проведенный в душе, промелькнул незаметно, и, выйдя из ванной, Сэм удивилась, что прошло столько времени. Поспешно одевшись, она принялась сушить волосы. Еще полчаса пролетели поразительно быстро, и наконец под окнами остановилась знакомая машина. Два коротких сигнала – и Сэм, второпях запихнув свои вещи в сумку как попало, сбежала вниз.

Ричард уже отправил Ларата за мотоциклом и теперь стоял на тротуаре, дожидаясь своего железного скакуна.

– Ну, все прошло без осложнений?

– Вроде да.

На заднем сиденье «мазды», подложив под голову свою куртку и поджав ноги, безмятежно спал Кевин.

– Ты не против, если до города он там полежит? – проследив за направлением взгляда Сэм, робко, словно извиняясь за причиняемые неудобства, спросил Ричард. – Я заставил его снять обувь.

– Я не против, даже если он поедет ко мне домой, а не в твой сарай, с обувью или без.

– Нет уж. – Лицо Ричарда стало строгим. – Мне еще надо с ним кое о чем поговорить по-мужски.

– Ладно, как знаешь. – Сэм села в машину. – Догоняй.

Ах, ему по-мужски поговорить надо! Кого бы найти, чтоб с ним самим по-мужски поговорили. Сэм не хотелось сейчас препираться, да и времени не было. Бедный судья уже и так наверняка поднял национальную гвардию, дожидаясь звонка. А то бы Сэм высказалась по поводу поведения некоторых личностей.

Дорога назад через Бей-бридж была наполнена самыми разными мыслями. Кевин спокойно спал на заднем сиденье, а Сэм, глядя на него через зеркало, готова была расплакаться. Итак, у нее получилось. Не сегодня завтра Ричард начнет меняться, а может быть, даже захочет вернуться к прежнему образу жизни. Но какой теперь это имеет смысл, ведь подпись поставлена и ничего нельзя вернуть! Человек только-только встает на ноги после первого удара, а жизнь уже готовит ему другой, еще более сокрушительный. И она своей рукой подписала документы, которые сделают Канингена несчастным, теперь уже до конца дней. Он не оправится. Он не перенесет, независимо от того, будет ли с ним рядом любящий человек.

А еще Сэм задумалась о своих чувствах к Ричарду. Сперва простой интерес, потом влечение. Теперь… любовь. Сэм знала, что она бессмысленна и ничем не закончится, кроме очередных страданий, но сердцу не прикажешь. Хотя, может, все зашло еще не так далеко? И опять в памяти возникло правило: больше не лгать самой себе. Любовь – значит любовь. Наверняка Ричард после суда уедет из Окленда. А если останется, то Сэм сама переберется куда-нибудь в глубь штата. Так или иначе, но им не место в одном городе, невозможно терпеть рядом человека, отнявшего самое дорогое, что у тебя было. Оставалось только решить, как и когда сказать об этом Ричарду. Не дожидаться же в самом деле пока отдел опеки просто приедет и заберет Кевина.

Сэм вытерла слезы – нельзя чтобы Канингены увидели их сейчас. Окленд уже спал, одиноко то там, то здесь мелькали светящиеся вывески круглосуточных магазинов и ночных баров. Людей на улицах почти не было. Отражая разноцветные огни, блестел мокрый асфальт. Вероятно, здесь дождь прошел совсем недавно.

Сэм затормозила у своего дома, ехать на машине по бездорожью на холм все равно было бессмысленно. Ричард подкатил минуту спустя: треск мотоцикла несколько разогнал сырое безмолвие улиц.

– Эй, просыпайся! – Открыв дверцу машины, он потряс сына за плечо. – Приехали.

Мальчик сонно вскинулся.

– Мы где?

– Сейчас поедем домой, вставай.

Кевин, уже окончательно проснувшийся, выбрался из машины. Сэм заметила, как при виде отца ссутулились его плечи, как вся худая фигурка напряглась, вероятно в предвкушении мужского разговора. Мальчик испуганно покосился на Ричарда.

– Садись на мотоцикл.

Кевин растерянно посмотрел на Сэм, словно ожидая защиты, потом повернулся и пошел, куда велели.

– А могу я узнать, что причитается за попытку угона машины?

– Ничего из ряда вон, задницу надеру – и все.

Надо было видеть, как съежился Кевин при этих словах. Вероятно, подобные меры педагогического воздействия применялись к нему и раньше. Сэм показалось, что в ночной тишине даже послышались всхлипы.

– А что тогда сделать с тобой за сегодняшние приключения? – Она невозмутимо скрестила руки на груди. – Ну?

Ричард только затылок почесал в ответ.

– По крайней мере, я заработал свои деньги в честном поединке, а он пытался украсть.

– Зато он не пытался… – Сэм не договорила, не нужно Кевину знать, что удумал его замечательный папа вместо банального угона машины. – Короче, ты понял.

Ричард кивнул.

– Предлагаю бартер: ты прощаешь его, а я тебя. И оба вы получаете шанс исправиться.

Канинген-старший улыбнулся и протянул руку.

– Договорились. Эй, Кэв, – он повернулся к сыну, – купишь ей мороженое.

Мальчик, слышавший весь разговор, радостно тряхнул белесой головенкой в знак согласия.

Через мгновение треск мотоцикла снова самым бестактным образом огласил окрестности и Сэм осталась одна. Домой идти не хотелось: ночь была прохладна и тиха. Огромное черное небо нависло тяжелым звездным куполом. Дорога, ведущая на холм, обрывалась с половины, словно уходя в эту темную неизвестность бесконечного пространства. Все будто замерло. И только вверх по серой ленте двигалась черная точка мотоцикла…

Неожиданно сзади раздалась приглушенная телефонная трель. Сэм вздрогнула и, издав испуганное: «Ой, мистер Эткинс!», побежала в дом.

6

Для Ричарда редкое начало дня не сопровождалось похмельем. Но сегодняшнее утро обещало стать исключением. Он проснулся позже обычного, так как привычные последствия неумеренных возлияний, вроде жажды и головной боли, по понятным причинам отсутствовали. Скорее для соблюдения заведенной традиции Ричард первым делом потянулся к тумбочке, на которой стояла бутылка пива. Правда, после пары глотков поставил ее на место. Его пустой желудок требовал чего-то более существенного. Среди скудных запасов, пополняемых по случаю, нашлась пара яиц. Теперь задача состояла в отыскании чистой сковородки. Большая часть посуды, как обычно, в самом неприглядном виде была свалена возле раковины. Однако случилось очередное чудо (второе за пять минут), и вот уже яичница поджаривается на плите. Ричард тем временем направился к умывальнику. Пара пригоршней холодной воды окончательно привела его в чувство. Коснувшись своей трехдневной щетины, он с удовлетворением отметил, что может не бриться сколь угодно долго. До чего же здорово быть самому себе хозяином! Живешь, как нравится, ни перед кем не отчитываясь. Только изредка попадаются люди, которые вторгаются в твое личное пространство без разрешения, возомнив себя спасателями заблудших душ. Конечно, в первую очередь Ричард думал о той женщине, Сэм. Вот пристала! Неужели ей больше нечем заняться? Вроде молодая, интересная, привлекательная… Лучше бы пошла куда-нибудь развлечься вечерком, чем выслеживать его на байкерских сборищах. Хотя плевать он хотел на всех этих социальных работников. Пусть суетятся, бегают, воспитывают. Ведь им хорошо платят за труды. А новенькая, ко всему прочему, заботится о своей репутации. Самый верный способ повысить престиж в глазах окружающих – заняться воспитанием Ричарда Канингена. Он нехотя вспоминал вчерашний вечер. Эта дамочка так стремительно на него набросилась, застигла врасплох. Ладно, пусть порадуется маленькой победе, одержанной в борьбе за правое дело. Ей все равно не понять. По жизненному опыту Сэм находится на уровне маленького ребенка. Она воспитана в духе университетских идеалов, которыми преподаватели забивают студентам головы. Ричард и сам когда-то занимался подобной ерундой, призывая переполненную аудиторию стать на светлый путь помощи заблудшим душам. Но тогда он не знал одной простой истины: иногда спасать бесполезно. Если человек отказался от борьбы, никакая сила не заставит его жить вопреки собственному желанию. А чтобы самому захотеть вернуться к прежним занятиям, требуется по меньшей мере чудо.

К реальности Ричарда возвратил противный запах подгоревшей еды. Он опрометью бросился к сковородке, но спасать было уже нечего: вместо воздушной яичницы на завтрак получились комки угольно-черной, рыхлой массы. Несостоявшийся кулинар в сердцах швырнул эту гадость в раковину и вернулся на свое спальное место. Мысли снова закрутились вокруг Сэм. Бывает же такое: с виду обыкновенная женщина, приятной внешности и неглупая. Сколько их гуляет по улицам больших городов– Но есть в ней какое-то неуловимое обаяние. Ричард даже не мог сказать, в чем именно оно проявляется: в улыбке, в тембре голоса или грациозной походке. А может, во взгляде? Нет, одернул он себя. Сэм всего лишь опытный психолог, умеющий отыскивать подход к людям. Ее очарование – умелый обман, рассчитанный на олухов вроде него. Ричарда все больше раздражал тот факт, что Сэм, не прикладывая особых усилий, сумела привлечь его внимание к своей персоне. В поисках других способов занять себя он встал и вытащил из куртки, висевшей на стуле, начатую пачку сигарет. Никотин действовал успокаивающе. Равнодушно блуждая взглядом по фургону, Ричард только сейчас заметил отсутствие Кевина. Наверное, смылся с утра пораньше. Испугался взбучки. И правильно сделал. Хотя бесполезно его воспитывать. Мальчишка все равно будет поступать, как ему заблагорассудится. Да пусть делает, что желает! Ричард хотел лишь одного – чтобы социальные службы, полиция, соседи перестали вечно перекладывать на него ответственность за этого оболтуса. Если бы не постоянные проблемы с Кевином, жить стало бы намного проще. Они решительно не понимают друг друга и вряд ли когда-нибудь поймут. Ричард прошелся по комнате, выпуская под потолок сизые клубы дыма. Потом вышел на улицу, расположившись на широких ступеньках у входа. Вокруг стояла тишина. Чистое небо не предвещало дождя, а значит, сегодня вечером он повеселится на славу вместе со своим железным другом.

Ричард любил опасность. Рев мотора, бешено колотящееся сердце, свист толпы действовали на него завораживающе, заставляли забыть о страхах, неуверенности. Он давно перестал бояться смерти. Просто смело двигался навстречу судьбе. Не меньшую ценность, чем риск, для него представляло одиночество. Ричард мог часами сидеть на крыльце, наслаждаясь отсутствием других людей. Кевин редко мешал ему.

Внезапно идиллическая тишина была нарушена, когда за кустами, скрывавшими дорогу, зашуршали камни, потревоженные чьими-то шагами. Ричард повернул голову в направлении источника звуков. Сначала он невольно напрягся, гадая о целях столь раннего визита. Но когда в зарослях промелькнула ярко-рыжая шевелюра, из груди непроизвольно вырвался стон досады.

Сэм сморозила глупость. Все началось с того, что кто-то из учителей в ответ на ее жалобы о труднодоступности жилища Канингенов рассказал о более короткой тропинке, проходившей через небольшую рощу. Она подробно расспросила, как найти сей замечательный путь, и сегодня решила им воспользоваться. Этот поступок был серьезной оплошностью. Во-первых, тропинка оказалась порядком заросшей крапивой, и Сэм, одетая в футболку с короткими рукавами, обожгла в нескольких местах руки. Во-вторых, утренняя роса еще не успела полностью высохнуть, от травы промокли джинсы с кроссовками. Она потратила меньше времени, чем раньше, а вот сил раза в три больше. Поэтому, увидев среди деревьев просвет, за которым проглядывал фрагмент заветного фургона, Сэм по-настоящему обрадовалась. Она поспешила на свободу, по ходу предпринимая попытки привести в порядок прическу и одежду. Не пришлось даже стучать в дверь, чтобы сообщить о своем появлении, так как Ричард сидел возле фургона и курил. Его взгляд, направленный на гостью, не выражал абсолютно никаких эмоций. Поэтому Сэм пришлось проявить инициативу.

– Доброе утро, мистер Канинген.

В ответ на ее приветствие по его лицу промелькнула издевательская ухмылка. Ответа долго ждать не пришлось.

– Мисс, как вас там… Мой вам совет на будущее, если, конечно, мечтаете о хорошей карьере, поменьше лицемерия. Будьте естественной, и, – кто знает? – возможно, я поменяю мнение о вас в лучшую сторону. Скажу честно, мне не доставляет особой радости наша очередная незапланированная встреча.

Сэм быстро подавила мгновенно возникшее желание ответить ему в том же духе. В конце концов, она профессионал. Или по крайней мере выглядит таковой в глазах окружающих. Глупо опускаться до оскорблений. Не для этого ей пришлось встать сегодня с утра пораньше, в спешном порядке придать своему внешнему виду респектабельность и отправиться к черту на кулички. По правде говоря, вчера в душе Сэм загорелся слабый огонек надежды. Если Ричард хотя бы на пару часов способен стать прежним, то ей не стоит раньше времени опускать руки. Почему бы не присмотреться к человеку повнимательнее? Нужно лишь постараться закрепить положительный результат.

– Нравится вам или нет, – ответила Сэм на выпад в свой адрес, – это моя работа. И в первую очередь я беспокоюсь о вашем сыне. Кстати, где Кевин? Он дома?

– Его нет, поэтому вы можете убираться со спокойной совестью. К счастью, я не нуждаюсь в вашей опеке и защите. – И он ловким щелчком послал окурок прямо к ногам Сэм.

Сэм подумала, что Канинген, вероятно, решил испытать ее терпение. Ладно, пусть попробует. Она сумеет справиться со своими эмоциями. А взрослый мужчина, наоборот, ведет себя, словно упрямый мальчишка: говорит гадости, старается задеть пренебрежительным отношением, поступками. Одним словом, отыскивает брешь в ее обороне. Сэм предприняла попытку перейти от защиты к нападению.

– Кевин только вчера угодил в полицию. Если вам действительно надоело платить за него штрафы, стоило хоть как-то проконтролировать, где и чем он будет заниматься.

– Мисс, я не нуждаюсь в советах. Исполнять роль няньки при мальчишке тем более не собираюсь. Но с удовольствием передал бы воспитательную миссию в ваши руки. Согласны?

– Какого ответа вы от меня ждете? – с укоризной спросила Сэм. – В любом случае спешу вас разочаровать. Моя задача помогать родителям, а не перекладывать на себя их обязанности.

– Понятно. Спасибо за развернутый ответ. Всего хорошего. – Ричард демонстративно встал и скрылся в фургоне, плотно прикрыв за собой дверь.

Сэм застыла в изумлении, не успев даже среагировать на столь неожиданный поступок. Зачем он устраивает цирк? В упрямстве ему точно не откажешь. Но как вести себя дальше– Сэм мельком взглянула на темный проем окна, чтобы узнать, наблюдает он за ней или нет. Но в фургоне было слишком темно. Помедлив еще мгновение, она бесцельно прошлась по периметру поляны, накатанной перед фургоном. Возле мотоцикла валялась куча разного железного хлама: проржавевшие детали, треснувшие фары, старые гаечные ключи. Сэм наклонилась и подняла с земли короткий обрезок водопроводной трубы, очевидно выброшенный из дома. Осознавая, что ведет себя глупо, она тем не менее не собиралась отступать. В стихийной свалке обнаружился последний недостающий элемент – ржавая оконная решетка. Сэм с размаху провела по ней обрезком трубы, извлекая противный, лязгающий звук. Фургон располагался в отдалении от других жилых построек, поэтому раздражающий шум вряд ли мог помешать кому-то, кроме Ричарда. Оставалось надеяться, что в ответ он не включит музыкальный центр. Похоже, в то утро ему очень хотелось тишины. Дверь фургона распахнулась так же внезапно, как и захлопнулась совсем недавно. В проеме стоял раздраженный Ричард. Он решительным шагом направился к нарушительнице спокойствия. Сэм оставила в покое решетку, но не сдвинулась с места. Наоборот, наблюдала за его реакцией и надеялась на возобновление разговора.

– Вы собираетесь уходить, черт бы вас побрал?! – зло поинтересовался Ричард. – Хватит действовать мне на нервы. Что вам еще нужно?

– Хочу найти Кевина, но я не обойдусь без вашей помощи.

– Мисс, отправляйтесь домой. Забудьте про мальчишку, он того не стоит, уверяю вас. Все эти уговоры на меня не подействуют, как и остальные методы. Я лишь вышел поставить вас в известность, чтобы вы зря не теряли времени.

Ричард развернулся и двинулся в сторону фургона, но тут у Сэм лопнуло терпение. Не раздумывая ни секунды, она бросилась следом за ним, преграждая путь к фургону. В глаза бросился мотоцикл, до него был всего один шаг.

– Если вы откажетесь ехать со мной, – начала Сэм с угрозой в голосе, – клянусь, я испорчу вашу железяку. Сволочь, которой наплевать на собственного сына, заслуживает полной изоляции от общества. Будете здесь сидеть дольше и чаще!

Сэм с трудом отдавала себе отчет в своих действиях. Это напоминало помешательство, неконтролируемый взрыв. Вроде того, что случился после разрыва с Реем. Негативные эмоции копились понемногу, оседали где-то в глубине души. И вот достаточно слабого огонька, чтобы взрывоопасная смесь возмущения, злости, негодования, обиды вспыхнула, угрожая безрассудными поступками.

Канинген, похоже, забавлялся, слушая ее угрозы. Состроив ухмылку, он обошел вставшую на пути Сэм и уже занес ногу на первую ступеньку, когда услышал за спиной удар. Обернувшись, Ричард увидел, что его мотоцикл зияет разбитой фарой. А Сэм вновь стояла с занесенной трубой, словно ожидая сигнала к действию. Канинген бросился к ней со всех ног.

Сэм уже собиралась праздновать победу, но, увидев лицо Ричарда, засомневалась в целесообразности своего поступка, потому что он рассердился не на шутку. Свирепое выражение его лица заставило ее ощутить внезапный прилив страха. Она окончательно пришла в себя и теперь сама не понимала, как отважилась на подобное безумство. Канинген быстро приближался, всем своим видом угрожая ей расправой. Сэм поискала глазами какое-нибудь укрытие и уже собиралась со всех ног броситься к зарослям, но в последний момент отказалась от этой идеи, так как подобный поступок даст Ричарду ощущение собственного превосходства. Они больше не смогут общаться на равных, а значит, в случае с семьей Канинген ее ждет полное профессиональное фиаско. Нет, Сэм запретила себе сдаваться раньше времени. Она приняла чужую боль слишком близко к сердцу и с каждым днем лишь сильнее хотела спасти две разбитые жизни, волею обстоятельств потерявшие прочный фундамент под ногами. Сэм не двинулась с места, демонстрируя внешнюю уверенность, хладнокровие, хотя внутри вся застыла в колоссальном напряжении. Если Ричард сейчас поднимет на нее руку, то это будет конец. Благородная затея потеряет всякий резон. Лишь одна мысль постоянно всплывала в голове. Неужели она ошиблась? Не разглядела истинную сущность Канингена, напрасно поверила в иллюзорную возможность переломить своим вмешательством ход событий? В последней надежде погасить вспыхнувший огонь ярости Сэм обратилась к нему с примирительной речью:

– Послушайте, мои действия были только закономерным ответом на ваше хамство. Предлагаю успокоиться и поговорить, как взрослые цивилизованные люди.

Ричард продолжал надвигаться на свою жертву, но в самый последний момент резко остановился и вместо потока брани, оскорблений или физического воздействия отреагировал на увещевания Сэм. Пусть эмоционально, зато вполне адекватно.

– Оставьте меня в покое! – исступленно выкрикнул он.

После этих слов ей стало намного легче. Ричард никакой не опасный, сумасшедший байкер, растерявший последние остатки благоразумия. Это просто игра на публику. По одним ему известным причинам он хочет ввести Сэм в заблуждение, заставить ненавидеть, презирать себя. К его разочарованию, дипломированному психологу, пусть не самому лучшему, под силу отличить наигранные эмоции от реальных. Она сумела уловить малейшие ошибки, совершенные Канингеном в ходе этого странного спектакля, и собрать их воедино. Смутно Сэм догадывалась о мотивах, управлявших его поведением. И в первую очередь страх. Он боится прежней жизни, потому что раньше с ним рядом находилась Лаура, а теперь легче освоиться в новых условиях, чем учиться воспринимать привычные вещи в одиночестве. Сэм простила несдержанное поведение Ричарда. Она сделала глубокий вдох и вновь взяла инициативу в свои руки. Указав на дорогу, попросила его в очередной раз:

– Ну же, соглашайтесь! Одна я точно не разыщу Кевина, потому что пока плохо знаю город, к тому же понятия не имею, где он может находиться.

Ричард задержал на ней долгий, пристальный взгляд. Сэм вынесла, не отвела глаза. И была вознаграждена. Он почти сразу смягчился и не без тени улыбки протянул руку к злосчастному обрезку трубы.

– Дайте-ка мне вашу опасную игрушку. Вы достаточно ею сегодня поработали. – Сэм послушно разжала пальцы, опустив голову, словно провинившийся ребенок. – Отлично. Теперь, когда вы больше не опасны, хочу озвучить одно наблюдение. По-моему, мисс, вам самой не помешает психолог или даже психиатр. Только не обижайтесь. – Ричард умело изобразил притворный ужас. – Я хочу вам помочь в обмен на все те хлопоты, которые мы вам доставляем.

Его речь повеселила Сэм. Она даже не стала возмущаться по поводу высказанных оскорбительных замечаний. С каждой минутой ее все сильнее мучил стыд. Докатилась. Устроила цирк на глазах у чужого человека. Конечно, Канинген сам далеко не идеал, но Сэм одним махом растеряла свое преимущество перед ним, показала себя истеричной, неадекватной особой.

– Ну что, идем? – спросил Ричард, хитро поглядывая на нее. – Надеюсь, вы сюда не на автобусе приехали?

– У меня машина стоит на шоссе, – опомнилась Сэм.

Прошло каких-то двадцать минут, и вот они уже колесят по Окленду. Ричард указывал, где свернуть, возле каких мест притормозить. Сэм предлагала выйти из машины и осмотреться повнимательнее, но до поры до времени он игнорировал ее советы. Наконец около неприметного разваливавшегося здания, затерянного среди городских трущоб, Канинген сам проявил инициативу. Сэм лишь молча последовала за ним.

– Куда мы приехали? – на всякий случай спросила она.

Ричард понял ее невинный вопрос по-своему:

– Не бойся, я не собираюсь убивать тебя и прятать здесь труп. Хоть мой мотоцикл и пострадал, на первый раз ты прощена. У меня сегодня великодушное настроение.

– Вот видишь, – подхватила Сэм, подражая его манере обращения, – как хорошо вести трезвый образ жизни.

– Нет, лучше бы я напился с утра пораньше. Тогда бы вы точно не вытащили меня на эти бестолковые поиски.

Входная дверь, ведущая в полуразрушенное здание, держалась на одной петле, сиротливо перекосившись в проеме. Ричард одним ударом ноги заставил ее отлететь окончательно. Сэм хотела сделать ему замечание, но сочла за лучшее не злить его лишний раз. Они попали в комнату с обшарпанными стенами. Повсюду в большом количестве валялся мусор, какое-то тряпье, остатки еды. Запах стоял отвратительный. Ричард, не глядя по сторонам, сразу направился к лестнице, расположенной в соседнем помещении.

– Что это за место? – продолжила расспросы Сэм.

– Заброшенный склад. Паршивец часто сюда наведывается.

На всякий случай она постаралась запомнить, как сюда добираться. Мало ли, как сложатся обстоятельства. А так в случае необходимости можно искать Кевина без чужой помощи.

Второй этаж выглядел более обжитым, чем первый. Здесь вдоль стен были сооружены спальные места из одеял и одежды. Но где же сами обитатели? Словно отвечая на ее немой вопрос, из-за угла выглянул парень лет восемнадцати. Похоже, он узнал Ричарда, потому что уставился на него выжидательным взглядом.

– Привет, Трэвис, – сказал ему Канинген. – Кевин здесь?

– Нет. – Парень вальяжно прислонился к стене и теперь переключил свое внимание на Сэм. – Но он заезжал сегодня.

– Давно это было? – включилась в разговор Сэм.

– Примерно час назад. Может, больше.

– А Кевин случайно не говорил, куда направляется?

– Нет, конечно. – Трэвиса, похоже, позабавил ее вопрос.

Дальнейшее пребывание на старом складе потеряло всякий смысл, поэтому они вернулись в машину и снова двинулись в путь. Увиденное ввергло Сэм в уныние. В свои одиннадцать лет Кевин вынужден общаться с такими, как этот Трэвис, у которого на лбу крупными буквами написано «преступник». Немудрено, что мальчик стал неуправляемым, нахватался вредных привычек. Ричарду наплевать, а его сын просто не видит других примеров для подражания, кроме старших товарищей по несчастью, таких же одиноких и не нужных ни семье, ни обществу. Она очень хотела высказать нерадивому отцу эти претензии, но уговаривала себя подождать более удобного момента. Чудо уже одно то, что Ричард вообще согласился на ее затею. Поэтому лучше не давать ему лишнего повода жалеть об этом поступке.

Следующим пунктом остановки была баскетбольная площадка на окраине города. Сэм увидела тот же хаос, что и в предыдущих местах сборища неблагополучных подростков: бутылки, окурки, исписанный ругательствами забор. Но особо гнетущее впечатление произвели на нее засохшие пятна крови у одной из скамеек. Одному богу известно, какие страшные вещи здесь происходят. Ричард, скорее для видимости, обошел площадку с прилегавшими к ней постройками и никого не обнаружил. Сэм и вовсе было не по себе. Погружаясь все сильнее в эту оборотную, изнаночную сторону обычной жизни, она испытывала отвратительное чувство беспомощности. Как же трудно вырвать из этого адского круга хотя бы одного человека! А про всех даже говорить не стоит. Например, Ричард. Он смотрит на отвратительные вещи с философским спокойствием. Ему ни горячо, ни холодно. Сэм начинала раздражать равнодушная реакция Канингена. Оскорбления и упреки в его адрес вертелись на языке, готовые сорваться с губ в самое ближайшее время. Когда они повернули назад в город, Ричард посчитал свою миссию выполненной.

– Я понятия не имею, где черти носят этого оболтуса, – заявил он. – Если вам еще не надоело колесить по Окленду, то придется продолжить без меня. На сегодня я сыт по горло вашей дурацкой затеей. Высадите меня где-нибудь в центре.

– Мы ищем Кевина только два часа, – возразила Сэм.

– Для меня и этого достаточно. Я не собираюсь подчинять свою жизнь интересам малолетнего гаденыша. – Он посчитал разговор оконченным и отвернулся к окну.

Сэм хотела сделать ему замечание по поводу всяких оскорбительных выражений в адрес сына, но решила не тратить напрасно остатки красноречия. Канинген опять пребывал в дурном настроении, поэтому разговоры с ним обречены на провал. Как тогда, в день их знакомства. У него в ответ на все ее доводы припасен один голый сарказм и ни капли здравого смысла. Ну что Сэм могла ему противопоставить? Если так хочет вернуться домой, пусть катится. Все равно успех достигнут: она сумела подключить его к поискам.

– Зачем вы сюда повернули, черт возьми?!

Громкий возглас Ричарда ворвался в сознание так неожиданно, что Сэм инстинктивно нажала на педаль тормоза и поспешила оглядеться. Картина за окном казалась совершенно обыденной для окраины города: с одной стороны заброшенный пустырь, по другую – тянулся кирпичный забор.

– Я вас не понимаю. – Сэм удивленно вскинула брови. – Ведь вы сами захотели прекратить поиски и вернуться в город.

– Да, но… – Ричард колебался. – Зачем было ехать именно этой дорогой? Кто вас просил сворачивать?

– Объездная трасса длиннее как минимум на пять километров. Я просто хотела сэкономить свое время. Можете не переживать. Обещаю отвезти вас, куда скажете.

Похоже, Ричарда мало успокоили ее заверения. Тем не менее он больше не высказывал своих странных претензий. Тема была благополучно закрыта. Сэм поехала дальше, гадая, что послужило причиной этой странной вспышки недовольства. По мере движения машины она внимательно рассматривала окружающую территорию, но забор и пустырь по-прежнему тянулись вдоль дороги, а других объектов не наблюдалось. Поток автомобилей не был здесь таким интенсивным, как на кольцевой дороге, поэтому незаметно для себя Сэм немного расслабилась. Конечно же расплата не заставила себя долго ждать. Откуда-то с противоположной стороны улицы, где высился унылый забор, наперерез машине бросился человек. Он возник словно из воздуха. Хорошо, что Сэм никогда не принадлежала к категории лихих водителей и не ездила на больших скоростях. Она успела затормозить в каком-нибудь метре от отчаянного безумца. Тот, почти не сбавляя темпа бега, с любопытством повернул голову в сторону бледной, испуганной женщины, и Сэм мгновенно узнала Кевина. Несмотря на пережитое потрясение, она проворно вылезла из машины и бросилась вслед за мальчиком. Однако он уже успел перебежать дорогу и со всех ног несся к своему мотоциклу, припаркованному чуть дальше у обочины.

– Кевин! Подожди, не уезжай! – крикнула ему Сэм.

Мальчишка даже не обернулся. Между ними оставалось метров сто, когда он достиг своей цели и стремительно умчался, оставляя за собой облако пыли вперемешку с дымом от выхлопных газов. Сэм не стала наблюдать, как стремительно удаляется в направлении горизонта маленькая фигурка на мотоцикле. У нее промелькнула идея броситься за Кевином в погоню, но тут же погасла. Разве неповоротливая, тяжелая машина может составить конкуренцию юркому, компактному мотоциклу? Тем более на оживленных городских улицах. Сэм устало брела назад, к Ричарду, надеясь узнать у него ответы на роившиеся в голове вопросы. Он сидел на прежнем месте, даже не потрудившись выйти из машины.

– Почему вы не помогли мне? – первым делом накинулась на него Сэм. – Кевин бы вас послушался.

– Откуда такая уверенность? Ему плевать как на мои команды, так и на чужие! Теперь убедились, что он не нуждается в вашей опеке? Очень кстати мы его встретили.

– Только я не понимаю, как Кевин здесь оказался… – Сэм повернула голову в ту сторону, откуда мальчик выскочил на проезжую часть. Так и есть, забор в этом месте прерывался железными воротами, призывно распахнутыми наружу. Вглубь уходила мощенная камнем дорожка. И тут наконец Сэм заметила… Она даже зажмурилась, не веря собственным глазам. К ее ужасу, кресты и могильные плиты никуда не исчезли. Наоборот, за воротами, насколько хватало обзора, простиралось кладбище. Последний приют жителей Окленда. Мгновенно все стало на свои места. Вот почему Ричард был недоволен ее желанием срезать на обратном пути лишние километры. И недавнее присутствие Кевина выглядело теперь вполне закономерно. Сэм повернулась к Ричарду.