Текст книги "Путь к сердцу"

38

Я смотрела ей в глаза и двигалась навстречу. Она не шевелилась. Она понимала, что я собираюсь сделать, я была уверена в этом. Она взрослая женщина, и знает, что обычно бывает перед поцелуем. И, тем не менее, она не предприняла попыток это остановить или отстраниться. И когда до ее, таких желанных мной, губ оставались считанные миллиметры, мы услышали, как открылась задняя дверь.

Как по сигналу, мы отпрянули друг от друга. Она убрала свою руку, а я, казалось, сейчас сольюсь со своей дверью.

– Боже. Девочки такие болтливые, – проворчал Марат, усаживаясь на сиденье. – У нас две новеньких, кстати. И одна сидит теперь со мной.

– О, – нервно улыбнувшись, сказала Ирина Викторовна, – и как она тебе? Симпатичная?

Я кашлянула и наклонилась вниз, чтобы достать подставку для телефона.

– Нормальная, – пожал плечами Марат. – Но говорливая – ужас. Она рассказала мне о себе, наверное, все, что только можно. И что нельзя тоже, – он покачал головой, – никакой загадки.

– Тебе нужна загадочная девочка? – Ирина повернулась к сыну и, убрав прядь волос за ухо, как мне показалось, слегка дрожащими пальцами, погладила его по щеке.

– Мам, – смутился Марат, – мне никакая не нужна сейчас.

– Как скажешь, милый. Ну, что? За пиццей? – она переводила взгляд с него на меня и обратно.

– Да! Я жутко проголодался, – с готовностью кивнул Марат.

Первой мыслью было бежать. Потому что осознание, что если бы Марат пришел на минуту позже, то мы бы определенно снова поцеловались, накатило на меня волной. Даже не просто волной, это было настоящее цунами. И в этот раз никто из нас не смог бы оправдаться вином. Поэтому я вяло попыталась запротестовать:

– Знаете, мне бы лучше вернуться на работу еще сегодня. Может, вы вдвоем? Ну, семьей, так сказать?

– Марина, ты – член нашей семьи, и ты должна отпраздновать это с нами, по-моему, это очевидно. Да, мам? – Марат серьезно посмотрел сначала на меня, потом на Ирину Викторовну.

– Конечно, – она кивнула, не глядя на меня.

Член семьи? Отлично. Я настоящий «член», раз выделываю такие штуки с твоей матерью, парень.

– Поехали, мам, а то я скоро упаду в голодный обморок, – нетерпеливо проговорил Марат и пристегнулся.

Ирина, наконец, посмотрела на меня. В ее глазах читался немой вопрос.

– Поехали, – вздохнула я, слегка улыбнувшись. В конце концов, при Марате я не наделаю никаких глупостей, так что это вполне безопасно. Не скажу, что я не буду об этом думать, но точно не сделаю. Это будет длинный день.

* * *

Когда я ехала домой, я сделала музыку громче и старалась ни о чем не думать. Надо ли говорить, что это все равно не работало? В моей голове так и стояла та сцена с недопоцелуем, и мое практически безмолвное молчание в пиццерии. Болтал в основном Марат, рассказывая о новых предметах, которые у них появятся в этом учебном году, о том, что ему нужно будет вставать на полчаса раньше, чем обычно, чтобы выгулять Рейдена, и еще о чем-то. Я без аппетита ела пиццу и старалась не смотреть на Ирину Викторовну. Потому что, честно говоря, я боялась в ее глазах увидеть… сожаление, что ли. Или что-то в этом роде. Хотя я и понимала, что состояние «подвешенности» не может продлиться долго. Между нами что-то происходит. И с этим чем-то нужно разобраться. И как можно скорее.

Я так увлеклась размышлениями, что в громких звуках музыки, что разносилась по салону, я не услышала звонок Вени. После он прислал сообщение, что у него есть пригласительные на открытие выставки в галерею Петровского, которое состоится через месяц. Также он написал, что то дурацкое название выставки так и не поменяли.

Я вспомнила молодого мужчину и его зрелую жену. Как символично и как вовремя. Может, взять с собой Ирину Викторовну на мероприятие?

Когда я добралась до дома, Веня снова позвонил. На этот раз пришлось взять трубку.

– Алло?

– Почему ты мне не отвечала? Между прочим, я видел, что ты прочитала мое сообщение, но не получил на него даже вонючего смайлика, – невнятно проворчал друг.

– Ты ешь?

– Да. Я купил полкило креветок, сварил их, и теперь наслаждаюсь ими и пивом.

Я перевела взгляд на часы.

– Только половина восьмого вечера.

– У нас свободная страна, Марина.

– А, тогда да. Конечно. Это все объясняет, – вздохнула я, усаживаясь на диван и включая фоном телевизор.

– Ты мне не ответила. Чем ты занималась?

– Я… Я была с Маратом и Ириной. Первое сентября, все такое, – неохотно ответила я.

– О. Ты уже и на такие мероприятия с ними ходишь? Когда исполнился месяц моему маникюру, ты не пришла праздновать, – сказал Веня и громко икнул.

– Ты – свинья. И это был настоящий праздник, а не твои «месяц маникюра», «три месяца воздержания» и прочая чушь.

– Два месяца, – поправил Веня. – И это просто повод, чтобы куда-нибудь тебя вытащить. Если бы не я, ты бы приросла в своей продезинфицированной квартире к дивану.

– Ага.

– Так что, ты пойдешь на выставку? Я видел брошюры, там должно быть интересно. Кстати, будет несколько «живых скульптур». Девочки в коже, все такое, – горячо проговорил Веня.

– И это, бесспорно, должно меня заинтересовать? – скептично заметила я.

– Я думал вам, лесбиянкам, такое нравится, – простодушно ответил Веня и снова икнул.

– Что нам точно не нравится – так это икающие мужланы. Почему со мной ты как свинья, а когда мы куда-то идем, то ты весь из себя павлин?

– Потому что ты мой лучший друг, и с тобой я могу быть самим собой. Ты тоже можешь делать в моем присутствии, что хочешь. Смачно высморкаться, например.

– Фу-у, Веня.

– Ну, что? – засмеялся друг. – Как ты чувствовала себя с Ириной? – перевел тему он к моему неудовольствию.

– Эм-м… Сложно сказать. Что-то происходит, но я не могу понять, что.

– Что ты…

– Нет, я ничего не буду говорить, пока не разберусь с этим, – прервала я его.

– Блин. Ты интриганка.

– А ты свинья.

– И я тебя люблю. Кстати, у нас через неделю корпоратив. В субботу. Ты мой «плюс один». Я хотел пойти с одной девушкой, но… В общем, ты идешь со мной.

– На корпоратив? С тобой?

– Да. У нас люди могут приходить с мужьями и женами.

– Я твой муж или жена?

– Ты мое запасное колесо. Когда у меня нет женщин, у меня есть ты.

– Я собиралась обидеться сейчас, но я слишком устала, поэтому передумала.

– Вот и отлично. Ладно, у меня сегодня марафон «Игры престолов». Решил пересмотреть несколько серий.

– Боже. Ты серьезно?

– Ты видела Дейнерис? И у тебя после этого еще остались вопросы?

– Ладно, извращенец, развлекайся.

– И тебе не хворать. Пока.

– Пока, Веня.

Я отключила телефон и растянулась на диване. А спустя пару минут до меня дошло, что на Венином корпоративе наверняка будет и Ирина Викторовна. Она же его босс. Вот черт. У кого-то Санта-Барбара по телевизору, а у меня в личной жизни.

39

Всю неделю я ловила себя на мысли, что постоянно думаю об этом корпоративе. Интересно, с кем придет Ирина Викторовна? Придет ли вообще? Наверняка, да. Она же начальник. Она придет одна или с кем-то? Кто будет ее «плюс один»? Мне не удалось выяснить ничего более подробно, потому что мы увиделись с ней и Маратом лишь один раз на этой неделе – когда все вместе, включая Викторию Павловну, пошли на прогулку с Рейденом в парк. Он еще немного подрос и уже был похож на взрослого пса. Но все равно любил баловаться и играться. По возрасту он оставался щенком.

Я сообщила Ирине Викторовне, что меня пригласили на их корпоратив. Даже если она удивилась, то виду не показала. Но ответила, что будет рада меня видеть.

* * *

Я сидела за одним из столиков в большом ресторане, в компании Вени и какой-то семейной пары его коллег. Я была на многих корпоративах, и этот ничем особо не отличался. Музыка, еда, алкоголь. Веня сказал, что все их подобные мероприятия всегда проходят очень прилично – редко, когда кто-то напивается или совершаются какие-то казусы. Обычно все просто едят, выпивают и общаются. Ради этого и устраивают подобные сборы. Корпоративный дух, все такое. Общение в неформальной обстановке. Летом они иногда выезжают за город. Иногда арендуют домик с комнатами, иногда проводят выездные тренинги для некоторых отделов. Из его рассказа я поняла, что Ирина Викторовна довольно серьезно относится к коллективному единству. В принципе, зная ее, это было неудивительно.

Сама Ирина пришла где-то через полчаса. К моей радости, которой я тут же удивилась, она пришла одна. Точнее, в компании своего зама и его спутницы. Она поприветствовала почти каждый столик, и подошла к нам. Поздоровавшись со всеми и подарив отдельную улыбку мне, женщина направилась дальше.

Они втроем уселись за столик в нескольких метрах от нашего. И, к счастью, она сидела ко мне спиной. Иначе я бы точно попалась на том, что постоянно впиваюсь в нее взглядом.

Веня налегал на еду и шампанское, а я ковыряла салат. Наше окружение то и дело менялось. Семейная пара, что сидела с нами, торчала все время на танцполе, а к нам постоянно кто-то подсаживался, чтобы выпить с Веней и поболтать. Я не пила, так как решила поехать на машине. В последнее время мне совершенно не хотелось пить. Мои мысли постоянно были чем-то заняты, точнее, кем-то, и я не могла заставить себя даже взглянуть на алкоголь. В прошлый пятничный вечер я взяла себе пару бутылок любимого пива, но осилила только половину первой. Поэтому здесь я сидела и довольствовалась соком.

Спустя три часа «безудержного веселья», я решила, что для «вежливого сопровождения» этого более чем достаточно. Я сказала Вене, что я отправляюсь домой. Он болтал с девочкой из секретариата, поэтому только кивнул мне и снова вернулся к общению. Я решила по дороге заглянуть в туалет, а также попрощаться с Ириной Викторовной. Уходить по-английски все же было невежливо. Но ее найти я так и не смогла, поэтому просто направилась в дамскую комнату.

Когда я вышла из кабинки, у раковины стояла Ирина Викторовна. Наши взгляды встретились в зеркале, когда я подошла к умывальнику.

– Хорошие у вас в компании корпоративы. Душевные, что ли, – сказала я, открыв воду.

– Спасибо. Рада, что тебе понравилось.

– Я, кстати, искала тебя. Я собираюсь домой, хотела попрощаться.

– О, правда? Я тоже домой. Устала немного. Ты на такси?

– Нет, я за рулем. А ты?

– Я сегодня без руля, – усмехнулась она.

– Давай я тебя подвезу? – предложила я, абсолютно игнорируя тревожные предупреждающие звоночки в своей голове.

– Да это неудобно, не надо. Я поймаю машину, – запротестовала Ирина.

– До твоего дома минут двадцать ехать. А по пустым дорогам и того меньше. Поехали.

– Ну… хорошо, – согласилась она, и мы вышли из уборной вместе.

* * *

– Я все забываю спросить, тебе когда гипс снимать? – спросила Ирина Викторовна, как только мы выехали с парковки.

– Я была у врача, сказали, что где-то через неделю. Там что-то долго процесс идет.

– О, ничего себе. Тебе как, работать сильно мешает?

– Ну, с двумя здоровыми руками, конечно, удобнее, но в целом, нормально.

– Хорошо. Надеюсь, больше я тебя не покалечу, – пробормотала она. – Мне кажется, мне на шее нужно носить знак «Опасность».

– Да ладно. Это просто случайности. Совпадения, – успокоила я ее.

Мы болтали о какой-то ерунде, пока я везла ее к дому. Она сказала, что выпила всего пару бокалов, но мне казалось, что она не пила вообще. Только глаза ее слегка блестели, а в остальном и следа не было от алкоголя. Хотя на меня шампанское действует довольно быстро. Поэтому я предпочитаю другие напитки.

Мы почти подъезжали к дому, когда Ирина Викторовна заканчивала свой рассказ про то, как ей в детстве подруга сломала нос. Помимо того, что я узнала, откуда у нее эта горбинка, я поняла, что мне очень повезло, поскольку ей сломали нос почти так же, как она недавно ударила меня – ее подружка завязывала шнурки на кроссовках, а Ирина склонилась над ней. И подруга резко выпрямилась. Ну, а потом все логично – затылок – нос – перелом.

– Черт, мне действительно повезло, что я отделалась небольшим синяком, – усмехнулась я, вставая на парковке у дома и по привычке выключая фары.

– Синяк? Где? Я не заметила! – воскликнула она и включила лампу над моим сиденьем.

И снова пальцы на моей щеке, и снова ее пристальный взгляд… Я была напряжена, как струна. Я буквально кожей ощутила, как в салоне температура подскочила на несколько градусов.

– И правда, синяк, – тихо сказала она, рассматривая уже не мой подбородок, а мои глаза. Мне казалось, она сама не ожидала такого эффекта от прикосновения. Не знаю, что можно было прочитать по выражению моего лица в тот момент, но я решила не рисковать. Поэтому я медленно сглотнула и тихо проговорила:

– Ира, ты не могла бы убрать пальцы с моего лица? Это меня несколько… компрометирует.

– Я… Да, – прошептала в ответ она, но руку не убрала, чем вызвала мое недоуменное моргание.

Я осторожно взяла ее руку в свою и отвела от своего лица. Но не отпустила. Ее пальцы были теплые, а кожа мягкой и нежной. И я совершенно не хотела выпускать ее ладонь из своих рук. Вместо этого я продолжала сверлить ее взглядом, пытаясь понять, о чем она думает, что за мысли в ее голове.

Не знаю, сколько мы так просидели, но через какое-то время я увидела, как вторая рука ее медленно поднялась вверх, и она отключила лампу. Мы погрузились в темноту. Я не видела практически ничего. Очень слабый свет падал от окон дома напротив, но этого хватало лишь на то, чтобы видеть очертания ее лица и легкий блеск глаз. Рука, которая окунула нас во тьму, сменила свое направление, и через секунду оказалась на моей щеке. Большим пальцем она провела по ней, осторожно, будто изучая. Это был идеальный момент. Идеальный момент для поцелуя. Идеальный момент, чтобы закончить нашу дружбу. Потому что сейчас, я знала, была проведена черта. И если мы переступим эту грань, это будет точкой невозврата. Мы больше не сможем притворяться, что мы только друзья. Я не смогу. Все эмоции, которые я тщательно скрывала и подавляла в последнее время, готовы были вырваться. Я лишь ждала сигнала. И она должна была мне его дать.

Я почувствовала, как ее ладонь переместилась с моей щеки чуть ниже, продвигаясь ближе к затылку. И когда она оказалась на челюсти, где-то под ухом, я почувствовала легкое давление. Она притягивала меня к себе. Несмело, нерешительно, но она делала это. Это и был мой сигнал, которого я ждала. Больше не раздумывая, я запустила руку в ее волосы, успев удивиться их мягкости, и притянула женщину к себе.

Это был не тот детский боязливый поцелуй. Это был взрослый, исследовательский, даже какой-то собственнический поцелуй. По крайней мере, с моей стороны. А она была податлива. Удивительно податлива. Она отвечала на каждое движение настолько гармонично, что я не могла понять, кто из нас «ведет». Ее губы были поразительно мягкие, а язык – горячий и нежный. Я слышала громкое дыхание, что вырывалось из раздувающихся от напряжения ноздрей, но не могла понять, чье именно это дыхание.

Не знаю, сколько бы продлились эти сумасшедшие поцелуи, но у меня зазвонил телефон. Когда я оторвалась от губ Ирины Викторовны, я четко слышала ее недовольный стон, и это смутило меня безмерно. Потому что я была в таком состоянии возбуждения, в каком не была лет с восемнадцати, в период «гормонального взрыва».

– Извини, – еле выдохнула я, доставая громко звонящий телефон.

Звонил Веня. Я чертыхнулась и нажала «принять вызов».

– Да? – сказала я более резко, чем собиралась.

– Я тебя… отвлекаю от чего-то? – не очень внятно спросил друг. Я боковым зрением следила за Ириной Викторовной, которая явно пыталась прийти в себя. И то, что осознание произошедшего накатывало на нее, было все заметнее.

– Нет. Говори, – отрывисто произнесла я, увидев, как она облизнула губы.

– Ты не хочешь отвезти меня в клуб? – спросил Веня, параллельно разговаривая с кем-то еще.

– Нет. Я… Я почти дома. Давай сам.

– Ну, бли-и-ин, – протянул он и хихикнул, – ладно, зануда. Пока.

– Ага, – ответила я и вздохнула. И ради этого «содержательного» разговора я прервала то, чем я занималась.

– Друг? – слегка хрипло спросила Ирина Викторовна, смотря прямо перед собой.

– Да. Веня. Хотел, чтобы я увезла его в клуб.

– Вечеринка продолжается, – нервно усмехнулась она. – Спасибо, что подвезла. Я… Я пойду.

– Ты… Мне кажется, нам стоит кое-что обсудить, – вздохнула я, сжав пальцами переносицу.

– Я согласна, – кивнула она. – Просто… Давай не сегодня, ладно? Может, встретимся завтра? Или на следующей неделе. Я… Я немного хочу во всем разобраться.

Я видела ее растерянность, и я не могла ее за это судить. Неизвестно, как я сама бы вела себя на ее месте. Поэтому я просто кивнула:

– Конечно. Позвони, как будешь готова, – сказала я, включая фары.

– Хорошо. Спасибо, – кивнула она и вышла из машины, – спокойной ночи, Марина.

– Спокойной ночи.

Я ехала домой и размышляла о том, что произошло сегодня вечером. Да, мне определенно придется подумать над тем, что именно я хочу ей сказать.

40

Не знаю, совпадение ли это было, или четко продуманный план, но на следующий день Ирина Викторовна позвонила мне и сказала, что в понедельник она уезжает в командировку на какую-то конференцию. И вернется только через десять дней. Как потом объяснил мне Веня, это был какой-то всероссийский «слет» финансистов, банкиров, госорганизаций и всего тому подобного. Мне показалось странным, что она не упомянула о нем раньше, но что я могла поделать? Мне оставалось только ждать ее возвращения.

В эти дни я довольно часто виделась с Маратом и Викторией Павловной. Мы часто проводили вместе вечера, и даже на выходные Марат остался у меня. Мы играли в приставку, которую они мне подарили на прошедший день рождения по возвращению из отпуска, весь уикенд. Ирина Викторовна искренне удивилась, когда он позвонил ей и предупредил, что останется с ночевкой у меня, но дала добро. Мы были с ним как два подростка. И общение с мальчиком хоть немного, но позволяло мне чувствовать себя лучше. Я смотрела на него, и видела Ирину Викторовну. И благодаря этому, казалось, что она тоже рядом. Потому что я скучала по ней. Это меня пугало просто невероятно, но я старалась не анализировать этот момент. От сверления себе мозга все равно ничего хорошего бы не вышло. Пока мы с ней не поговорим, ничего не решится. Поэтому, мне оставалось только ждать.

Когда она вернулась с конференции, мы договорились встретиться вечером в пятницу возле ее работы. Ее машина была в сервисе, и я должна была заехать за ней, чтобы мы могли отправиться в какое-нибудь спокойное место и поговорить. Я волновалась. Я волновалась с того момента, как она мне позвонила. В пятницу я волновалась, когда сидела на своей работе в очередном офисе организации, волновалась, когда шла на обед, и волновалась, когда подъехала на полчаса раньше к ее работе. Я не знала, что она там надумала и что она хочет мне сказать. Я знала лишь одно – я не хотела потерять ее. Неважно, в каком статус она будет – моего друга или… больше, чем друга, она была мне нужна.

– Нормально, сначала она мне говорит, что занята, а потом сидит на парковке около моей работы, – услышала я возмущенное восклицание и повернула голову. Веня стоял около моей машины и с подозрением смотрел на меня.

– Привет. Я, правда, занята. У меня встреча.

– И, я так понимаю, не со мной? – обиженно спросил друг и сложил руки на груди.

– С Ириной Викторовной. Мы… Нам нужно обсудить кое-какие вопросы, – неопределенно сказала я, помахав рукой.

– И какие же? – Веня поднял бровь в ожидании.

– Личного характера.

– А конкретнее?

– Ну… кое-какие.

– Марина.

– Веня.

– Черт. Ты мне потом расскажешь? – вздохнул друг, устав от игры в словесные «кошки-мышки».

– Да. Как только сама что-нибудь узнаю. И пойму, я надеюсь.

– Ладно. Но… В общем, не делай глупостей, – пробормотал Веня, застегивая пиджак и слегка поежившись. – Черт, холодно, будто в ноябре.

– Еще и дождь обещали, – согласилась я.

– Ладно, я пойду, у меня сегодня свидание вроде как.

– О, и кто она?

– Она – милая девушка, про которую я тоже тебе ничего не расскажу, – отрезал Веня.

– Отлично. Значит, потом обменяемся новостями.

– Договорились. Кстати, вон идет твоя милая девушка. Так что, пожалуй, я пойду. Удачи.

– Ага. Спасибо.

Через минуту, как Веня скрылся из виду, в машину села Ирина Викторовна.

– Привет, – улыбнулась я, искренне радуясь встрече.

– Привет, – она тоже улыбнулась в ответ и поправила чуть задравшуюся юбку.

– Ну, что? Куда поедем? Ты голодная? – спросила я, заводя машину.

– Не особо. Но от кофе я бы не отказалась.

– Хорошо. Ты хочешь просто выпить кофе или… посидеть где-нибудь?

– Я думала об этом, но сегодня пятница, поэтому не думаю, что мы найдем тихое место. Может…

– У меня есть одна идея, – перебила я ее. – Будет кофе и красивый вид на город.

– Звучит хорошо, – улыбнулась она уголками губ.

– Значит, решено.

* * *

Мы заехали по дороге в кофейню и через полчаса стояли на обзорной площадке. Летом тут обычно было не протолкнуться, но в связи с плохой погодой и холодом, помимо нас была всего еще пара машин, которые стояли на довольно приличном расстоянии. Интересно, а что они тут делают? Тоже приехали поговорить или просто любуются видом на темнеющий город?

– Как дела на конференции? – спросила я, убавив печку на пару делений.

– Хорошо. Все хорошо. В отеле были ужасные подушки, мне кажется, я почти не спала.

– Ты не из тех ненормальных, которые в путешествия ездят со своими спальными принадлежностями? – хихикнула я.

– Нет, просто я не могу спать на низких подушках. Поэтому мне пришлось просить еще одну, чтобы сделать свое ложе немного повыше. А вы как тут проводили время? Марат говорил, что был у тебя все выходные? – она сделала небольшой глоток кофе и поморщилась, так как напиток был очень горячим.

– Да, знаешь, мне будто снова исполнилось пятнадцать. Игры, болтовня и вредная еда. Но было весело. И Виктория Павловна, мне кажется, была не против провести выходные в уединении. Хотя она звонила несколько раз, узнавала, не голодные ли мы.

– В этом вся она, – засмеялась Ирина Викторовна.

– Да, – протянула я, понимая, что мы все ближе подходим к неизбежному разговору. Нам нужно поговорить. Ради этого мы и встретились. Но, похоже, никто не собирался начинать первым.

Мы сидели несколько минут в полной тишине, наслаждаясь вкусным кофе и теплом, разливающимся по машине. По стеклу забарабанили капли дождя, но я не стала включать дворники. Было ощущение, что мы в каком-то отдельном от всех мире. И мы должны были выяснить суть этого мира.

– Так, ладно, – наконец, я не выдержала и решила взять инициативу в свои руки. – Нам нужно поговорить. Мы можем долго ходить вокруг, да около, но все равно нам придется это сделать. Ведь так?

– Да, – кивнула Ирина, глядя прямо перед собой.

– Хорошо… М-м-м… – я пожевала губу в нерешительности. Боже. Чувствую себя подростком. – Предпочитаешь начать? Или хочешь, чтобы я это сделала?

– Что начать? – она повернулась ко мне, и выглядела при этом довольно испуганной. Интересно, о чем это она подумала?

– Ну… разговор.

– А. Да.

– Что «да»? – не поняла я.

– Начни ты. Думаю, лучше ты.

– Ладно, – я глубоко вздохнула, старательно подбирая слова. – В общем, я думаю, что то, что тогда…

– Нет, подожди! – она замахала рукой, останавливая меня. Я вопросительно уставилась на женщину. – Давай, все же лучше я. Если ты не против.

– Давай, конечно. Как тебе удобнее.

– «Удобнее» – не совсем нужное слово, но ладно, – она нервно усмехнулась. – Я… Я немного растеряна и я немного не понимаю, что происходит. Если точнее, совершенно не понимаю. Мне тридцать шесть, и я не думала, что в моей жизни произойдет что-то такое, что меня действительно удивит. Сильно удивит. Я… – она вздохнула и нахмурилась. – Мне кажется, что меня… Ну, типа тянет к тебе, что ли. То есть я хочу сказать, у меня такого раньше не было. Точнее, было, конечно, что-то подобное, но не так. Не так интенсивно, так скажем. И не к женщине. Боже. Я не знаю, что я хочу сказать, но мне кажется, что я к тебе что-то чувствую. То, что, по идее, чувствовать не должна. Как-то так, – Ирина Викторовна сидела, все также нахмурившись, и смотрела на стекающие по стеклу капли дождя.

– Ну… Тебе поможет, если я скажу, что чувствую примерно то же самое? – тихо спросила я, искоса наблюдая за ней.

– Это не делает эту ситуацию проще, не так ли? – она криво усмехнулась.

– Не делает, – согласилась я.

– И… И что мы будем делать? – она откинула голову на подголовник и повернулась ко мне.

– Я не знаю, – честно призналась я. – Что бы ты хотела?

– О, – она снова усмехнулась, – я бы хотела, чтобы все было куда проще.

– Ладно. У нас есть два варианта, так? – я посмотрела на нее, она кивнула в знак того, чтобы я продолжала. – Мы можем либо это игнорировать. И я не знаю, к чему это приведет. Или… Или мы можем просто… поддаться этому и плыть по течению. И я тоже не знаю, что из этого выйдет.

– Итак, что мы имеем? Мы не знаем, что получится в итоге, но мы можем либо делать вид, что ничего не произошло, либо… не делать.

– Примерно так.

– Мы можем притвориться, что это было какое-то минутное помешательство, и что мы не осознавали, что делаем, – продолжала она рассуждать вслух, смотря куда-то мимо меня.

– Да.

– Только… Только, если честно, я абсолютно точно осознавала, что делаю. Я знала, что я делаю, и я знала, на что иду.

– Я тоже, – тихо ответила я, пытаясь понять, к чему она клонит. Ирина перевела взгляд на меня.

– Значит, получается, что вариант с игнорированием не подходит.

– Получается так.

– Тогда нам остается только… – она остановилась и сглотнула.

– Да. Вероятно, что так.

– И у нас, видимо, нет другого выбора, – с каждым разом она говорила все тише. Ее глаза остановились на моих губах. У меня было ощущение, что стук моего сердца перебивает даже звуки дождя.

– Похоже на то, – также тихо ответила я.

В этот раз она сама поцеловала меня. Придвинулась ко мне и поцеловала, обхватив правой рукой мое лицо. Эта женщина дарила мне самые сладкие поцелуи. Я это осознавала совершенно четко. И каждый раз я чувствовала приятную слабость в ногах, когда она оказывалась так близко. Конечно, вряд ли хотя бы одна из нас понимала, что мы делаем, нас просто обеих тянуло друг к другу, как противоположно заряженные магниты. И бороться с этим притяжением было невероятно сложно. Это происходило на каком-то другом уровне. Просто, когда я была с ней, картинка собиралась полностью. И было ощущение полноты и гармонии. Внутренней гармонии. И это было приятное ощущение. Давно мною забытое ощущение, но приятное.