Текст книги "Случайностей на свете не бывает"

– Вы извините, Ваше Величество, но ваш тон говорит об обратном, я имею в виду про корректность и повседневность.

– Да, говорит, поскольку один из даргонийцев, как я уже сказал наследный принц. И хоть его отец, Император Даргонии еще очень молод по даргонийским меркам, все же перспектива у молодого человека более чем прозрачная. И вопрос охраны наследника дружественного к нам государства ляжет на наши плечи. Впрочем, это можно рассматривать как еще одну попытку наладить разрушившиеся, когда – то отношения и принять заверения, что Даргония никогда не участвовала ни в каких противозаконных действиях по отношению к Геспервайду. Ведь нам доверяют наследника. Кроме того, все трое имеют уже законченное образование, причем военное. Один из них владеет призывом, другой более чем отлично владеет воздушной стихией. Полагаю, вам будет слегка неуютно в этой компании, господа. Разве, что лари не должна почувствовать никакого дискомфорта. Боевой стихийник земли с мощным потенциалом призыва и для нас, и для даргов большая редкость. И вам Олдри с вашей теперь Секирой можно спокойно встретить взгляд даргов.

– Вы ведь чего – то опасаетесь, Ваше Величество, я права? Если вас это успокоит, то я не собираюсь переметнуться ни к драконам, ни к их Черным Горам, ни к упомянутым не к ночи даргам. У меня знаете, стойкое ощущение, что я на своем месте. Можно сказать – дома. Как ни странно, бы это не звучало.

– Мда. Хорошо бы в жизни было больше статичности, лари. Но я вас услышал, и не скрою, это и в самом деле успокаивает. И еще одна новость. В ваш поток войдет не только как куратор, но неизменно присутствующий бок о бок с вами на каждом учебном часе, так же, в часы общего досуга, я подчеркиваю это, господин Николас Трейд.

Кто – то из парней тихо присвистнул, за что и получил тычок локтем в бок, ведь не на базарной площади стоишь, у Императора на приёме, думать надо. Меня это известие лишь насторожило, но, как ни странно я была даже не удивлена.

– А он то в чем провинился?

– Провинился? Нет, что вы, господа, по этой причине только вы попали на курс, на который скоро будут мечтать попасть каждый второй, включая иностранных граждан. Господин Трейд сам изъявил это желание, привел массу доводов, на что я просто вынужден был согласиться. Да и не могу я ему отказать. Возможно, вы не в курсе, господа, но нас с господином Трейдом связывает долгие годы дружбы. К тому же к нему проявлял благосклонность мой покойный отец. Николас был в какой – то мере его воспитанником. Моя маленькая дочь, Яннин, его обожала, да и он тоже. Я уже потом узнал, что он брал ее под свою защиту, хотя по отношению к дочери Императора вроде как неуместно. Я очень жалел, что не прислушался тогда к словам тринадцатилетнего мальчишки, который буквально за руки тянул всех к розарию, где Яннин и пропала…

С этими словами Император сел за стол, взяв в руки стопку каких – то документов, давая понять, что аудиенция закончена. Нам оставалось только поклониться и покинуть императорские покои, хотя, каждому из нас хотелось узнать, что за доводы привел господин Трейд и неужели он и впрямь друг Его Величества? Бьюсь об заклад парни не знали об этом, когда дерзили ему в арсенале. И Трейд! Вроде и так был непосредственным начальником, зачем же ему становиться бок о бок с нами? И лишь я поёжилась от упоминания розария. Значит девочка, дочка Императора пропала среди роз. Вот всегда знала, что среди этих роз ничего хорошего случиться не может. Одно название, что цветы…рррозззы…

Когда мы уже выходили из коридора, который вел в кабинет к Его Величеству, то буквально столкнулись с тремя придворными дамами. Хотя это говорит во мне моя дремучесть. Придворных дам было лишь две, которые сопровождали саму Императрицу. Олдри вовремя дернул меня, да так ловко, что я само собой присела в глубоком реверансе. Ох, и работать мне над этими поклонами, чует мое сердце… Но любопытство взяло вверх, и я не удержавшись приподняла взгляд. Интересно же, самая настоящая императрица… похоже интересно было не только мне, императрица тоже оказалась любопытной особой, иначе с какого перепугу она рассматривала меня с живейшим интересом? Красивая, но, что – то было в её лице такое, сразу и не уловишь, не подметишь, словно печать, омрачающая её красоту. Грусть что ли? Тоска? А ведь ни та, ни другая женщину не красит… Спасибо Треволлу, он, сделав шаг вперед, галантно поклонившись еще раз, представил меня Ее Величеству. Дескать Ани Вайрес, студентка первого курса Факультета Земельной Стихии и солдат Охранного Подразделения. Звучало ляписто, но, что есть то, есть. Надо привыкать. И студент я, и солдат, про ботаника – флориста что – то не упомянул до кучи…

– Да, я слышала, что у нас появился одарованный стихийник и призывник.

На что я еще раз поклонилась, не имея ни малейшего представления что в этом случае надо отвечать.

– Ани, вы живете с родителями?

На секунду я замялась. Родители… Меня поймет разве что такой же как я воспитанник приюта, пусть и бывший. Не знаю, когда смогу спокойно реагировать на это слово… Да еще прилетевшее вот так вот, в лоб. Секунда, две… Сколько длилось мое замешательство? Но они не ускользнули от Императрицы. И я заметила, как ее взгляд приобрел словно другой оттенок, словно заострился, подобрался, став чуть более внимательным, чуть более изучающим. Я сделала усилие и постаралась говорить, как можно спокойней и непринуждённее. Не хватало еще провалить мою легенду в таком месте.

– Нет, Ваше Величество, я остановилась у бабушки Марты, что живет на улице Шнур, а сейчас, вот уже второй день живу во дворце. Так посчитало целесообразней моё руководство.

– Целесообразней…

Словно эхо отозвалась Императрица.

– Ваше Величество, простите, но нам нужно идти, – вмешался Треволл, за что я ему была очень даже благодарна, так как не представляла, как вести дальше этот странный разговор, к тому же на тему, о которой мне надо умалчивать как можно больше.

– Да, конечно, я вас не задерживаю господа.

Мы раскланялись еще раз и после того, как Императрица и ее сопровождающие лари ушли двинулись восвояси.

– Элерик, нам надо срочно проверить эту лари, стихийницу.

Я лишь внимательно посмотрел на торопливо вошедшую жену.

– Я сейчас столкнулась с ней, она шла от тебя. О чем ты с ними говорил?

– Мне нужно было с ней поговорить, предупредить. Понимаешь, Ани умудрилась ментально проникнуть на территорию Чёрных Гор, и достать для этого балбеса Олдри призывную Секиру.

Сдавленный ох. А что на такое ответишь…

– Я думала, у графа проснулся призыв, рядом с призывником…

– Проснулся? Да там скорее всего не чему было просыпаться. Хорошо, хоть совесть о себе дала знать, а то показали себя высокородными…

– Но драконы? Ее не тронули?

– Нет, Ани жива, здорова телесно и душевно. Они ее не тронули. Драконы всегда склонялись перед чистой душой. Ничего для себя, все для друга. Это их попранный девиз, перед которым они не могут не склониться. Странно, что после столетий они его помнят, хотя и не чтят… С девочкой все хорошо, не переживай.

– Элерик, но я про другое. Она тоже попала сюда, когда начался призыв нашей дочери ко дворцу!

– Но, она же местная, ну или почти.

– Может я уже не могу быть адекватной в этом вопросе, но я задала ей вопрос об ее родителях. И знаешь, я увидела, в какие – то доли секунд такую боль… Она справилась, что – то ответила, но я нутром чувствую, что это просто слова, лишь отговорка. Здесь что – то не так! Надо срочно, немедленно проверить все об ее родных.

– Уже. Трейд направил дознавателя в провинцию, откуда она родом. Хотя жительница со Шнура, некая Марта Вайрес, утверждает, что она ее внучка, которую ей послала ее родственница. Но и Трейда что – то насторожило. А ему я доверяю.

– Да, у него всегда было отменное чутье. Он и тогда почти вышел на след похитителя, зря мы не поверили мальчику. Этот лабиринт из роз! Мне иногда хочется его выжечь каленым железом…

Уже подходя к женскому крылу, куда проводили меня однокурсники я увидела Дину. Она шла впереди и по всей видимости собиралась в свою комнату, возможно на этаж выше, куда и меня хотела в свое время поселить местная экономка. Я окликнула новую знакомую. Очень кстати мне пришла в голову интересная мысль. Лишь бы Дина согласилась, если только она не сильно устала за день.

– Дина, – окликнула я девушку, и поравнявшись еще больше укрепилась в своем намерении. – Рада тебя видеть.

Дина присела в глубоком почтительном реверансе, что я аж засмотрелась. Эка какая наука… Вот ее бы мне и надо освоить.

– Дина, знакомься, это мои однокурсники Треволл, Ролманд, Олдри. Господа, это моя подруга Дина, служащая лазарета.

– Очень приятно, – вышколено улыбнувшись, отозвался за всех Ролманд.

– Очень приятно, господа.

Голос Дины был такой же тихий, что и в лазарете. Даже не верится, что пройдет какое – то время и он трансформируется во что – то более зычное.

– Знаете, я очень хотела бы вас всех попросить объяснить мне все, что касается приветствий. Я похоже совсем дремучая и абсолютно не разбираюсь кого и как надо приветствовать. Очень неуверенно себя чувствую всякий раз, когда надо толи кланяться, то ли еще что… Знаю только об эльфах. Все время опасаюсь попасть впросак.

Ролманд хмыкнул, мол, оно тебе надо. Но Треволл, к моему облегчению ободряюще кивнул.

– Ани, ты права, в этом надо разбираться. Нам надо тебе просто все показать. Как приветствовать, какой поклон уместен, глубина поклона и прочая мишура. Но, ты права, впросак попасть с ней можно. Когда учиться начнем в Академии столько всякого народу понаедет. То, что к тебе кому не лень со знакомством полезут это однозначно. Ты – стихийник и призывник. Кому не захочется иметь такого знакомого. И ведь найдутся потом кадры, что судачить начнут.

– Тогда надо куда-нибудь уйти, не в коридоре же это объяснять. И Дина, вы бы не составили бы нам компанию? Ваше общество избавит нас от необходимости показывать чисто женские реверансы.

Дина, на удивление, задорно улыбнулась, видать представила себе эту картину – Треволл опускается в глубокий реверанс, который она давеча изобразила.

– Да, я с удовольствием.

– А куда пойдем? Надо место по глуше, чтобы не афишировать нашу затею.

– В парк нельзя там сейчас как раз людно, к нам в крыло тоже. В библиотеке тоже полно народу.

– В арсенал. Сейчас там пусто. Да и мы всегда можем сказать, что для тренировки его заняли.

– А мое тогда присутствие как объяснить, господа?

– Ваше присутствие, лари, будет обозначено, как желание подруги Ани посмотреть на настоящую тренировку, мол, вы всегда об этом мечтали, и сами не прочь взять меч в руки.

– Я? Скажите тоже. Разве, что лук со стрелами. Это у меня всегда хорошо получалось.

– Отлично. Лари, вам скорее всего надо будет переодеться для подтверждения легенды. В ваших платьях биться на мечах не сподручно.

– Ваша правда, господа, – в тон Ролманду отозвалась я, – мы быстро. Вы нас подождете здесь или в арсенале?

– Лучше в арсенале, чтобы не привлекать ничье внимание.

На этом мы и расстались, так и не заметив стоявшего невдалеке Николаса Трейда, который по началу хотел окликнуть своих подопечных, но вовремя передумал.

Арсенал встретил нас приглушенным светом и звоном оружия. Прямо как давеча, только существенное различие, сейчас здесь мои друзья, и даже больше – опекуны. Мы шли с Диной, как две сестренки, обе тоненькие, я разве, что повыше. Волосы у Дины и впрямь были сочного рыжего цвета, заплетенные и уложенные на голове косы позволяли только нескольким завиткам виться на висках. В брюках, рубашке и в милой вышитой жилетке Дина смотрелась как пацаненок. Ее взгляд горел, похоже, она еле себя сдерживала от нетерпения. На мой вопрос, что ей больше всего хочется сейчас увидеть, она ответила уж совсем по-мальчишески:

– Оружие! Ани, ты не представляешь, как мне это интересно! Каждый уважающий себя дворф превосходно владеет оружием, но это топоры, бёрдыши, секиры, не в пример меньше, чем у графа Олдри. А мне всегда нравилось стрелять из лука. Бывает натянешь тетиву, прислушаешься как она дрожит в твоих руках, как вибрирует, словно поет на своем языке. Вот кажется еще чуть – чуть и ты этот язык понимать начнешь. А потом пустишь стрелу и душа твоя с нею летит, летит, сопровождает. Аккурат до цели сопровождает.

– Здорово. Найдем в арсенале лук, попробуем пострелять.

– Правда?

– Попробуем, я же, как и ты, здесь новичок. Всех правил не знаю.

Войдя в арсенал, мы увидели, что Одри сражался с Треволлом, который как загнанный заяц метался от лихой драконьей секиры, что поставила своей целью одержать победу за минуту, не дольше. При этом, бьюсь об заклад секира подмигивала Олдри зеленым светом, будто умиляясь противнику, который вышел против них двоих. Но все прекрасно понимали, что выбери бы Поль иную тактику, уже лежал бы по привычке распростертый на полу арсенала. Это он отчетливо понимал. Против призывного оружия нужна другая тактика, и он гонял по арсеналу, изворачиваясь, изловчаясь изредка отразить удар, другой и радуясь уже этому.

Увидев нас, ребята прекратили бой.

Сказать, что нам было весело, не сказать ничего. Мы оторвались, одинаково угорая, смеясь от души над тем как раскланивался за знатную даму Олдри, попутно изображая на лице этакую смесь равнодушия и кокетства, как бил себя кулаком в грудь Ролманд, изображая дворфов. Я на пару с Диной, да, что там, и с Треволлом, и с Олдри приседала в положенный полупоклон. Именно в полупоклон. Нельзя и глубже, нельзя и меньше. Соблюсти и приличия, и оказать должное внимание. Мне сказали, что у меня с этим все запущенно. Я готова раскланиваться, что с титулованным даргом, что с орком, нет у меня одним словом чувства меры. Откуда ему взяться…А тут целая наука однако.

В какой – то момент, мы уставшие толи от бесконечных поклонов, толи от смеха взяли в руки оружие. Я несколько раз призывала и отпускала Жало, Олдри Секиру, у ребят были их мечи. Дина как заворожённая смотрела на то, как появляется в руках призывное оружие, как тает при уходе. Один раз я послала Жало Дине, и он послушно опустился в её руки, дав почувствовать свой вес и мощь, чем вызвал восторженный клич у девочки дворфа. Но не успев даже обменяться и парой тройкой ударов, как с противоположной стороны вышел Трейд. Па пам. То ли начальство, то ли однокурсник. Поди с этим еще разберись.

– Господа, могу я поинтересоваться, что вы делаете в арсенале в столь поздний час? Тренировок не назначено. Ани следует отдыхать после того, что произошло сегодня.

– Господин Трейд, я прекрасно себя чувствую, – первая отозвалась я.

– Мы ненадолго, собственно. Ани хотела показать своей подруге как происходит бой.

– А подруга у нас кто? Как вас зовут, дворф?

– Дина, господин Трейд. Меня зовут Дина.

– Мы познакомились сегодня в лазарете, Дина служит там.

– И что Дина, вам как медицинскому служащему интересно оружие?

– Да, очень.

– Вот как? Ну, тогда возьмите в руки, что вам интересно. Уверен, господа уже показывали вам здешнюю коллекцию. Ну, что же вы медлите, Дина. Где ваше оружие?

Щёки у Дины алели, впрочем, как и лицо и шея. Я хотела было прийти ей на помощь, и вообще заступиться, сказать Трейду, что так не делается, если виноваты в чем – то мы, то нам и ответ держать, причем тут девочка? Не стоит отыгрываться на слабых! Но осеклась, увидев, как выпрямились плечи молодого дворфа, подбородок вздёрнулся, взгляд заблестел и уверенно встретился со взглядом Николаса Трейда.

– Мне нужен лук. И я поражу любу цель в этом арсенале даже не глядя!

– Нужен? Ну так возьмите его, дворф!

То, что случилось у нас на глазах, заставило ахнуть от смеси восторга и от осознания уникальности происходящего. В руках Дины ткался лук. Выхватывая краски из пустоты, стягивая на себя материю, облекаясь в легкий, такой же рыжий, как и веснушки Дины лук. Он словно сам пришел, даже без призыва, то ли, как и я пожелав вступиться за дворфа, то ли захотев оказаться в столь умелых руках.

– Не может быть!!!

Ролманд первый нарушил молчание.

– Почему не может? Вам же говорят на лекциях, что если при вас одарованный стихийник, призывник пытается овладеть своим даром, то сила призыва или стихии может коснуться и его. Я хотел проверить лари на способность к призыву.

– Хотели проверить? Все, что вы говорили сейчас было желанием проверить?!

– Разумеется. Не думаете же вы, Ани, что я буду вгонять в краску лари без видимой на то причины. Дина была под большим впечатлением от призывного оружия, это было видно невооруженным взглядом, мне нужно было её проверить.

– И мы в Тирианском арсенале, где любое призывное оружие наиболее чутко, я прав?

– Да, виконт, вы правы. Поэтому занятия должны проходить в арсенале, исключением будет завтрашнее.

– А что не так с завтрашним днем?

– К нам присоединяются господа даргонийцы. Я против проводить первое знакомство с ними на территории арсенала. Да, Дина, думаю, что для вас и для всех присутствующих очевидно, что с лазаретом покончено. Вы тоже будете зачислены в данную учебную группу. В Геспервайде стало еще на одного призывника больше. С чем нас всех надо поздравить.

– О! Господин Трейд! Спасибо! Здорово! Спасибо! – я была в восторге и непередаваемо рада за Дину.

А Дина, видать от переполняемых чувств с вдруг прорезывавшимся голосом с кличем пустила стрелу в мишень, что стояла в самом дальне углу.

– Думаю, и проверять не стоит. В десятку. Кстати, на сколько я сведущ, у призывных луков всегда в наличии стрелы. Одним словом, ваш колчан, дворф, не оскудеет. Сегодня вы переночуете у себя, а завтра вас поселят ближе к Ани. Я распоряжусь.

Робкая, тихая Дина похоже канула в лету, а на моей шее висела и визжала от восторга совсем другая девушка дворф. Что до меня, то мне так больше нравилось.

С утра нам официально представили троих даргонийцев, что теперь числились в нашей команде. И хотя они могли присоединяться к нам только спустя два месяца, по окончании каникул, они решили приступить к обучению, не мешкая прямо сейчас. К чему терять время? Ведь оно этого не любит…

Первым, понятное дело нам представили наследного принца. Его сиятельство наследный принц Рихар дер Дагони. Молод, однако. Даже я, ничего не знающая о даргонийской расе, чувствовала, что принц гораздо моложе своего сопровождения. И черты лица мягче, и старается держаться более весомее. Ключевое слово старается.

Следующий даргониец Тодор дер Даони был призывником. Тот смотрел прямо, и не скрывал своего интереса ни ко мне, ни к секире в руках Олдри. Однако… Взгляд его практически черных, как смоль пронзительных глаз я выдержала спокойно, представив на миг наших драчунов из скворечника, тем детдомовцем тоже было не занимать уверенности и в своих силах, и подчас в безнаказанности. Так что любого, кто будет пасовать перед ними, сметут. Это я уяснила еще тогда, будучи маленькой девчонкой. Ни пасовать, ни выказывать страх, как бы ни тряслись у тебя поджилки. Спину прямо, взгляд как можно тверже – меня не сломать, я сама дам отпор так, что мало не покажется, так что соблюдайте дистанцию – социальную. Вот и в этот раз сработало, Тодор дер Даони выдержав паузу, учтиво поклонился.

Мор дер Диаш был воздушным стихийником. Всё больше убеждаюсь в том, что его – то я и видела по всей видимости в кофейне господина Януша. И, вот, если он стихийник, да еще и воздушник, так почему бездействовал при нападении на Императора? Или он не понял, что это бы Император? Интересно, а помнит ли он меня?

Что ж, на первый взгляд вежливые, я бы даже сказала, скромные ребята, хоть и слегка чешуйчатые. И взгляды, и приветствия говорили только об их дружелюбии, и желании наладить контакт с нами. Пушистые мы, короче, безобидные…Вы только верьте… Правда сложно быть скромным, когда в тебе росту больше двух метров, так и так смотришь на всех снизу-вверх.

Но, все же, меня их расположенность не успокаивала. Я уже видела даргонийцев, тогда в первый день идя устраиваться к мадам Клосс, и отчетливо помню их холодный, морозящий пренебрежительный взгляд, от которого душа ухает вниз и старается притаиться, спрятаться остаться не замеченной. Опасения? Страх? Что бы то ни было это воспоминание не дает обмануться. Мы будем однокурсниками, господа, но друзьями стать я не рискну. По крайней мере пока.

Нужно было начинать урок, у нас по плану шел бой в команде. Но один из даргонийцев, тот, что принц попросил Олдри сопроводить его в учебную часть, что – то по поводу документации, которую надо было привести в порядок до начала обучения. Прозвучало предложение отправить вместе с ними и Дину, для которой тоже этот день был первым днем обучения.

Мы решили начинать без них… Потом я так и не поняла, была ли это случайностью, или они специально увели от нас Олдри. Вернее, Олдри с секирой. Впрочем, как и Дину с луком.

Жало буквально взлетел и я, едва удержалась на ногах, разворачиваясь к … Даргониец налетел на меня как сумасшедший – безумно, дико, молниеносно. Он спятил? Я едва успела отразить мощный рубящий удар светящегося голубоватого меча. О! Это ж разящий удар! Даже я поняла, что меня могли тут же и прикончить. Да с такой силищей! Он что пополам меня хотел разрубить?! Да что я ему успела сделать то? Не раскланялась что ли? И тут же второй, третий удар, который Жало отразил мастерски, но меня поверг в ужас. Техника, искусство боя Жала – все хорошо, но силенок то где б мне найти всё это безобразие отразить! А даргониец и не думал отступать, хотя Трейд завопил истошно, перекрывая лязг стали, приказывая даргу прекратить бой. Треволл, стоявший ближе всех, подлетел со своим мечом мне на подмогу. Спасибо, родной, но даргонийцу ничего не стоило обезоружить виконта. В два счета меч Треволла отлетел на несколько метров, да и сам он не удержался на ногах – упал, ударившись головой.

И снова удар по мою душу. Я нутром ощутила, как напрягся мой меч. Нет, он и не думал пасовать. Он не трусил, не паниковал, но сосредоточение было максимально, я это чувствовала, будто моя душа в это мгновение вошла в металл призванного меча, и я ощутила всё движение мыслей моего боевого товарища из всех сил старающегося меня защитить.

Лязг, скрежет металла, мечи сходились друг с другом, казалось, без нашей воли. Яро, неистово, словно это был лишь их поединок, а мы так, в придачу, дополнение. От меча даргонийца исходило рваное голубое свечение. Он бушевал, горел, но натыкался на уверенную мощь Жала, который раз за разом давал отпор его натиску. Постепенно, я стала различать спокойствие, которое пытался передать мне меч, что: «Видели мы и не таких, не бойся, хозяйка! Справимся. Ты только держись, милая! Не подведи!» Да, конечно, чего мне бояться, чего мне страшиться?! Подумаешь, огненно – ледяная мощь по мою душу на тропу войны вышла! Вышла? Нет, вылетела! Ненормальная! Удар, другой. Меня всё ещё не расплющили, не задели, не ранили. Чудеса… Что ж, уже удача! Хотя, о каких ранах речь?! Только доберутся до плоти и каюк! Жало реагировал молниеносно, сражался за двоих – мою слабость он умудрялся прикрывать. Надолго ли?

Но в какой – то миг меня все же зацепило мечом даргонийца. Вроде я и увернулась, и меч прошел мимо меня и сталью –то меня не задело, но пламя, вспыхнувшие на мече противника словно лизнуло мое плечо жгуче, изучающе, меня словно обнюхали. Боль я почувствовала сразу. Рукав рвано разодран, а кровь выступила алой полосой. И тут испуг все – таки накрыл меня! Понимаю, что не место, но, что я могла сделать?! Я пыталась сопротивляться страху, из-за всех сил стараясь хотя бы удержать меч раненной рукой. Вопрос чисто риторический – надолго меня хватит? Я боюсь! И я закричала. Но ведь парадокс, закричала от страха, а получился боевой отчаянный клич…ААА!!! И тут я почувствовала, как от меня, вернее от раненой руки, от моей крови, словно пунктиром, прерывисто и рвано пошло тепло. Тепло моей крови, моего естества. Толчок, другой. Что это? Словно с каждым ударом сердца из меня исходила волна энергии и тепла. Дальше, дальше. Я все еще продолжала отражать удары смертоносного оружия. Раз! Другой! Третий! Трейд что – то кричал, пытаясь своим мечом остановить даргонийца, но того хватало и на Трейда, и на меня. Сквозь лязг металла до меня доносился крик Трейда, который словно вторил Жалу: «Ани! Держись! Не опускай руки!» Да, держись! Пот, солеными струйками стекал по моему лицу, я пожалела, что не тренировалась с большей отдачей, и у себя, на Земле, не уделяла этому никакого внимания. Надо было не на скрипочке Вивальди разучивать, а на бокс ходить! Держись!

Оружие в руках дарга тоже было призывное, в этом я была уверенна. То, что оно могло принести мне смерть, я уже не сомневалась. Удивительно только, что даргониец не выглядел кровожадным. Впрочем, что это я? Коллекционер, тоже, поди, без волчьего оскала бабочек пришпиливает в своей коллекции со словами: «Долетались, допрыгались!»

Тем временем тепло от моей крови уже полностью покрыло Жало, и в какое – то мгновение словно языком, хлестким, голодным рвануло в сторону даргонийского оружия. На глазах поглотило его свечение и вобрало в себя все до остатка, до самого последнего всполоха. Опаньки. Сюрприз! Для даргонийца похоже ещё тот. Рука Дер Даони безвольно повисла, словно надорванная плеть, и он, не скрывая своего изумления уставился на меня, всю такую беспомощно – воинствующую.

– Вы хоть понимаете, дитя мое, что сейчас случилось?!

–???!!!

Опаньки! Нет, ну он, что запятых в принципе не ставит?! Дитя моё! Поворачивает, однако! На раз, два три! Прямо серый волк на тропе к бабушкиному дому! Нет, в самом деле – «Дитя мое!» – это, однако, лихо он загнул! Не он случайно меня в капусту порывался искрошить только что прилюдно? Ведь такое не померещится!

– Дер Даони, именем Императора, сложите оружие, – Трейд был сер, краше в гроб кладут, но и решителен одновременно, когда приставил свой меч к горлу даргонийца.

– Господин Трейд, не горячитесь, ну что вы, в самом деле? И уберите от меня меч. Я не причинил бы лари никакого вреда. Что вы?! Я хотел понять, насколько силен призванный ею меч. Только и всего. Сможет ли он преодолеть наполненный камнем душ оружие.

– Что? Камнем душ? Спятили? Вы против девчушки направили зачарованное оружие?! Вы в своем уме?!

– Не девчушки, а призывника боевого стихийника – это существенная разница, господин Трейд.

– Так он от этого весь синими всполохами горел? Чем говорите он был наполнен? – мне и в самом деле стало интересно, даже на девчушку не хотелось реагировать.

– Что?! Какими всполохами?

– Погоди, Ани, – Трейд был серьезен, как никогда. – Ты видела, что – то?

– Господин Трейд, – стараясь не обращать внимания на то, что мой начальник перешёл на «ты», – я видела меч, который весь исходил сиянием, скорее синим, а еще сумасшедшим и неудержимым, пока Жало не впитал все это безобразие в себя. Это не опасно? Моему Жалу ничего не угрожает?

– Она не понимает вас Трейд, – Треволл, вставший за моей спиной, был более чем серьезен.

Даргониец не сводил с меня пытливого взгляда, Трейд, я это видела, что – то лихорадочно соображал, я покосилась на виконта.

– В чем дело – то, Поль?

Треволл не удержал улыбки, я похоже впервые назвала его по имени, но все же ответил:

– Ани, ты говоришь о свечении, которого никто не видел. Только и всего. Мы видели лишь раскаленный еле различимый контур и понимали, что оружие, которое направил против тебя Дер Даони очень сильно и опасно. Оно потенциально может стать зачарованным, но для этого нужны камни душ. Они же в свою очередь очень редки и, честно, у меня и в голову не могло прийти, что этот дарг может использовать напоенное камнем душ оружие, сражаясь с тобою. Такой меч невероятно силен, и призывное оружие могло, не справится с зачарованным, это факт. Прискорбно, что и я ничто не смог сделать, чтобы помочь тебе. Думаю, господин Трейд тоже был бы бессилен. Хотя, он хоть не отлетел с первого раза, как я, а брал на себя хоть сколько-то ударов. Но, повторяюсь, никто не видел никакого свечения.

– Это была, душа камня, – устало отозвался даргониец, извлекая из рукояти меча ничем неприметный камень, поверхность которого была словно подернута трещинами, будто его кракелюрам обработали.

– Это камень душ – бесценная, да что там, крайне редчайшая вещь, лари. Я так понимаю, вы такого еще не видели. В принципе я мог бы его подзарядить, если бы ваш меч, дорогая, не вобрал бы в себя всё до полного остатка. Он пуст и теперь абсолютно бесполезен, – с этими словами он отшвырнул его от себя и тот с глухим стуком ударился об пол.

– Дер Даони, я настаиваю на том, чтобы вы сложили оружие и вам придется проследовать за стражей для дачи объяснений.

– Трейд, поймите, я не враг. Ну, как вы не понимаете? Вы будете готовить нас как боевых стихийников, владеющими искусством призыва. А ведь все может случиться, ситуации в жизни бывают разные, поймите же это, господа! Я хотел быть уверен, что эта лари, сможет отразить даже такую атаку. А она, согласитесь, нужна нашему миру живая и невредимая. Разве не так?

– Я повторюсь – вы в своем уме? Я видел, как вы сражались! Вы же могли её убить в два счета!

–И откуда у вас камень душ? Как вам вообще в голову пришло направить заряженное оружие на лари! Она же испугалась! – вставил свои пять копеек Ролманд.

– Вы что не поняли самого главного? – Дер Даони возмутился, черные брови взлетели и слились в одну сплошную черту, чешуйки на лице стали четче и темнее, словно отошли от кожи и ощетинились. Впившись взглядом в Трейда и в стоящего рядом Треволла, он заорал. – Вы сами – то видели, что сейчас произошло?! Вы что не видели, что я отрабатываю с Ани удары, которые всем вам ещё долго не будут по плечу?! Нет, я всё-таки спрошу по-другому – хоть кто – то вскользь слышал, чтобы оружие поглощало заряд зачарованного оружия в бою? Да хоть и не в бою! Это же нонсенс! Такого не бывало доселе! В природе не существует! Теперь у неё не только призванное оружие, но наполненное силой душ! И по всей видимости в подзарядке оно не будет нуждаться! Потому что не брало силу из камня. А взяло в бою! Этому прецедентов не было. Я сам в шоке! И главное – она одержала победу над зачарованным оружием, и поверьте ещё немного, и я был бы повержен. Для неё это настоящий урок! Заметьте! Урок – полезный, и в данной ситуации необходимый. Это и есть тренировка – стоящая, полезная, открывающая слабые стороны, над которыми еще надо будет работать, а не то, что Ани отрабатывала давеча с вами господа!

На меня уставились все без исключения. А я старалась переварить услышанное, игнорируя шум, пульсирующей крови в голове и боль в висках, давление, что ли подскочило? Впрочем, что здесь удивительного, попрыгайте от меча как загнанная белка и букет адреналина, нервов, стресса, давления и прочей прелести вам обеспечен. И хорошо, если к этому привыкают, а то в моем случае звучит не очень весело.