Текст книги "Я (не) в порядке"

– 40-

На часах 10 утра.

Часто моргая, девушка открывает свои небесно-голубые глаза, которые светятся как никогда. Ей приходится зажмуриться на долю секунды от ослепительного солнца, но она быстро привыкает к свету и поворачивает голову в сторону.

Видит синее небо за окном, стайки птиц и яркое солнце. Скользнув ближе взглядом, замечает Артема. Он сидит на стуле, дремлет и держит ее за руку. Его правая ладонь, там, где костяшки, почему-то перебинтована. Ника соединяет брови домиком от жалости, увидев его раненным. Но сразу же ощущает маску на лице и отвлекается. Отвлекается на боль по всему своему телу, особенно в груди. Она не сдерживается и кашляет, спустив кое-как маску.

От звуков, просыпается Артем.

– Ника? – сонно спрашивает он, и в ту же секунды сон моментально исчезает, – Ника!

Парень подскакивает к ней, не зная где прикоснутся. Метает взгляд по всему ее лицу и будто не дышит. Не верит в происходящее.

– Артем.

Девушка пытается сказать его имя четко и радостно, но выходит непонятный хрип. К счастью, парень разбирает ее слова и облегченно выдыхает.

– Да. Это я. Я здесь и теперь все хорошо, – говорит ей с чувством, дрогнув в голосе.

Он бережно гладит ее по голове, смотрит в самые глаза и не может перестать улыбаться. Ника хочет ответить на его улыбку, как возникает приступ нового кашля. В горле совсем сухо и от того, горло режет.

– Хочу пить, – хрипит, перестав кашлять.

– Конечно, – тут же оживает парень, – сейчас! Только позову медсестру!

Он разворачивается, а девушка, испугавшись, хватает его за перебинтованную руку и слабо сжимает. Что-то очень сильно пищит в такт ее сердцу с левой стороны.

– Нет! Не уходи. Не оставляй меня, – молит его, вернув голос.

Ей страшно, что он сейчас уйдет. Оставит ее одну в этом месте и не вернется.

Удивленный взгляд зеленых глаз смягчается. Парень подходит к ней ближе. Гладит по щеке с нежностью и мягко проговаривает:

– Не бойся, я вернусь. Только позову врача и возьму тебе воды. Это займет меньше минуты.

– Точно? – шепчет Ника, испуганно моргая.

– Точно, – он целует ее в лоб, замерев на дольше, и втягивает воздух через нос, – я никогда тебя больше не отпущу.

Прикрыв глаза от переполняющей ее теплоты, девушка отпускает его и он уходит.

Считая секунды до его возвращения, Ника начинает волноваться все больше и больше. Смотрит на дверь и боится, что сейчас в палату войдут ее родители. Тиран. Заберут ее и заточат в доме. Как в мультфильме «Рапунцель». К счастью, все страхи развеиваются, когда дверь открывается. Девушка приподнимается, чтобы сесть, как что-то резкое пронзает ее правое легкое. Она ойкает и зажмуривается.

Руки Артема, взявшись неожиданно рядом, обнимают ее за плечи и помогают лечь обратно, на большую подушку.

– Лучше воздержаться от резких движений, – серьезно, но с улыбкой проговаривает доктор, вошедший в палату, – я твой лечащий врач, Родион Викторович.

Пожилой мужчина с серыми глазами и морщинами от того, что часто улыбается, подходит к ней. Из-под докторской шапки выглядывают седые волосы. Они светлее, чем короткие усы и борода. Мужчина достает из кармана небольшой фонарик.

– Как самочувствие? – спрашивает и проверяет реакцию зрачков.

Ника зажмуривается от ослепительного света.

– В груди болит и голова теперь тоже… – говорит ему в ответ.

– Не удивительно, – качает тот головой, – хорошо, что ты вообще проснулась. Это просто чудо какое-то…

Он берет руку девочки, чтобы измерить пульс, подставляет пальцы к месту, где можно почувствовать стук сердца и никак не реагирует на шрамы от порезов. Девушка же стыдливо отводит взгляд. Она еще не скоро смирится с тем, что шрамы будут всегда на ее запястьях, напоминая об ошибке. И их увидят все.

– Скажи, что ты помнишь? – спрашивает мужчина, досчитав пульс.

Ника хмурит брови и упорно вспоминает последнее, что с ней случилось.

– Звонок… Подруге, – более уверенно, проговаривает она, – а потом… Не помню…

Артем берет ее за руку с другой стороны и поглаживает большим пальцем тыльную сторону ладони.

– Ничего, – говорит врач и убирает с ее лица маску, – скоро все вспомнишь. Хоть этого и не хочется.

Последнее предложение он говорит тихо, почти шепотом, но Ника все равно его слышит. Поднимает вопросительный взгляд на Артема и получает слабую улыбку.

В палату заходит веселая, низенькая женщина в белом халате и с короткими, волнистыми до плеч волосами ярко красного цвета. Она широко улыбается и на ее щеках образуются ямочки.

– Вот! Я наконец-то нашла этот стаканчик! Не пролить и пить удобно! – крутит в руках пластиковый стакан с крышкой и трубочкой.

– Молодец, Риточка, – кивает доктор.

Рита подходит к кровати, дарит улыбку Нике и протягивает стакан Артему, сказав:

– Пои свою девушку. Ей сейчас необходимо много жидкости!

Ника заливается краской, а Сафронов, берет стакан из рук женщины, коротко кивнув.

– Давай-ка я помогу тебе сесть, – говорит Родион Викторович, когда его пациентка приподнимается на локтях, чтобы попить.

Он бережно обхватывает спину девушке и помогает сесть. С резкой болью той все же удается принять удобную позу.

Подбив подушку, Родион Викторович отходит.

– Сейчас, тебе нужен покой. Без стресса и других причин, которые ухудшат твое состояние. Так что береги себя, я буду недалеко.

Доктор направляется к выходу, а Артем вдруг спрашивает взволнованно:

– Что с ее состоянием?

– Все хорошо, – успокаивает его Родион Викторович, – теперь с ней все будет хорошо.

Он выходит, что-то сказав медсестре. Та кивает и подходит к пациентке, разбираясь в тонких трубках.

Сафронов привлекает внимание Ники к себе и подносит к ее губам трубочку. Она медленно делает глоток и сразу расплывается в улыбке, когда свежая жидкость увлажняет рот и проникает внутрь. С жадностью выпивает все.

Рита, завершив, что делала, отходит и говорит:

– Я ввела тебе в капельницу кое-какие лекарства. Тебе необходимо больше отдыхать. Так что через несколько минут ты уснешь. Не бойся.

Женщина выходит из палаты. Артем и Ника остаются одни. Девушка пользуется моментом и задает вопрос:

– Как долго я здесь?

– Тебе не стоит думать об этом, лучше поспи, – он осторожно проводит рукой и убирает с ее лба прядь волос.

– Прошу, – молит его, потому что препарат уже действует. Веки от него тяжелеют.

Артем глубоко вдыхает и сдается.

– Неделю, – отвечает ей.

Вместе с его ответом находит и сильная усталость. Когда веки закрываются, она шепчет:

– Не уходи, пожалуйста…

– Не уйду, – чувствует шепот около своего уха и легкий поцелуй в щеку, после чего засыпает.

Парень продолжает сидеть около нее и держать за руку. Когда она вот так мило сопит, выглядит куда лучше, чем на протяжении недели в коме. На грани между жизнью и смертью. Пока она лежала без сознания, случился рецидив, из-за которого ее увозили в операционную, чтобы откачать из легких всю жидкость. Эти семь дней самые тяжелые в жизни Сафронова. Но он продолжал быть рядом с ней все это время и поддерживал. Молился о том, чтобы Ника выкарабкалась и вернулась. К счастью, его молитвы были услышаны.

***

Состояние Ники быстро стабилизируется. Через пару дней ее перевозят в обычную палату, избавляя от многочисленных трубочек и пищащего аппарата. Аще через пару дней, когда не нужно спать сутками, к ней возвращаться память. Она детально помнит то, что с ней произошло. И понимает, почему доктор сказал о том, чтобы она лучше и не вспоминала. В ее воспоминаниях проскальзывает что-то еще. Какой-то лес, цветы, птичка и Голос. Только, все это похоже на приятный сон и она не пытается заострять на нем внимание. Считая что, он снился ей, пока она была в коме.

Посетителей врач пока не пускает, чтобы удостоверится в состоянии своей пациентки и в том, что ей ничего не угрожает. А Ника каждый день просит его о встречах, ведь давно не виделась со своими друзьями. И Родион Викторович, кажется, скоро согласится. Пока что Артем и Софи Павловна единственное исключение из правил, и им можно находиться с ней хоть весь день и всю ночь, чему девушка несказанно рада.

Вечером в воскресенье, в больницу приезжает Софи Павловна, чтобы заменить Артема. Нике не нужно, чтобы за ней следили двадцать четыре на семь, но Сафронов не желает ее отпускать и оставлять одну, потому то Софи и приезжает подменять его. Чтобы он смог поехать домой, переодеться, поесть и приготовиться к школе.

В кабинете тускло, потому что из-за травмы головы, Нике больно смотреть на яркий свет. Только что из палаты вышла Рита, вколов очередное успокоительное в капельницу девочке.

– Не обижайся, – говорит медсестра, вводя препарат, – но так надо. Как только тебе станет лучше, будешь делать ночами, что захочешь!

Нике нравится Рита. Она всегда шутит и постоянно улыбается. С ней легко и приятно, как с подругой, хоть и разница между ними в пятнадцать лет.

Как только Софи появляется в проеме, Артем замечает ее и кивает. После чего поднимается со стула, подходит к девушке и целует ее в лоб.

– Мне пора, Принцесса. Я приду к тебе завтра. Сразу после школы. Хорошо?

– Да, – отвечает она с улыбкой и открывает усталые глаза, – только больше ничего не круши, хорошо?

Ее взгляд падает на его руку. Повязку уже сняли, но костяшки еще не зажили. Каждый раз глядя на его руку, девочка чувствует всю его боль. Ярость, с которой он ударил по зеркалу. А ведь эта же самая рука защитила ее от тирана.

Артем кивает, проводит по ее лицу ладонью и идет к выходу. На секунду встречается с Софии взглядом, после чего исчезает в коридоре.

– Здравствуй Ника, – женщина входит внутрь и садится на стул, где только что сидел Сафронов.

– Здравствуйте.

– Как ты себя чувствуешь?

– Уже намного лучше. Хочется погулять. Надоело лежать.

Девушка улыбается, сквозь усталость. Все время она, что и делает, так это лежит и спит, отвлекаясь на еду. Ей даже не удалось увидеть, как наступили первые числа декабря.

– Ты можешь поспать еще, а когда откроешь глаза, мы вместе уговорим твоего лечащего врача, чтобы он пустил тебя погулять, – замечает Софи.

– Было бы здорово, – Ника коротко смеется и тихо выдыхает.

На мгновение в палате воцаряется тишина. Ее нарушает первой Софи, прерывистым вдохом.

– Прости меня, – говорит она следом, – я слишком поздно поняла о том, что происходит в твоей семье. Мне казалось, что все это из-за смерти твоего дедушки и ссоры с подругой, как говорила твоя мама. Мне и в голову не могло прийти, что она врала и скрывала истинные причины… Только твоя анкета открыла мне глаза, и я сразу же поехала к тебе, но было уже поздно. Прости меня, Ника… Прости, что не поняла этого раньше…

Женщина поднимает глаза полные слез. Слез горечи, боли и вины. Ника задыхается, когда комок застревает в горле. Она и сама сейчас расплачется, не смотря на внезапно сильную усталость в теле.

– Вам не за что извиняться. Мне…

Обрывок чего-то светлого заставляет ее замолчать на несколько секунд. Какой-то кадр, где она плачет и просит у кого-то прощение.

– Мне, – повторяет медленно, потеряв воспоминание, – следовало все вам рассказать с самого начала, чтобы не допустить этого…

Сон цепляется за нее. Тянет с собой. Говорить уже тяжело, но она продолжает. Закрыв глаза, шепчет:

– Вы не виноваты… Мне стоило дождаться вас в тот день…

Слово обрывается и сон поглощает ее в свои объятия.

***

На следующий день, вечером, Софи, по просьбе Ники, рассказывает остальную часть переломного момента жизни, раскрыв все карты.

– У нас получилось. Я забеременела сразу. И вдруг муж стал меняться не в очень хорошую сторону. Придирался ко всему и искал любые способы меня унизить. Мы часто ссорились и моя психика пошатывалась. В один день я попала в больницу, где мне сказали, чтобы я берегла здоровье, иначе потерю своего малыша. Муж напугался вместе со мной. С того времени мы прекратили ссориться, но любимый все равно был холоден ко мне. Относился ко мне не так как прежде. А потом…

***

– Мам! Я узнала пол ребенка! – сказала я, поднимаясь к квартире по лестнице.

Мама радостно закричала в трубку и спросила:

– И кто же это?

– Это мальчик! Да! Мальчик!

Я поднялась на последнюю ступень, тяжело дыша, и подошла к двери. А мама, как всегда, наговорила разных советов, не давая мне и слово вставить!

– Хорошо, мам! Я буду осторожной! Спасибо! Передавай папе привет! Люблю тебя!

Завершив разговор, мысли стали кружить вокруг имени моего сына, пока я открывала дверь ключом. Как же его назвать?

Вся радость лица резко исчезла, когда я распахнула дверь и увидела черные туфли, разбросанные у порога. Они не мои. Свои я все спрятала, как узнала о беременности.

Тогда чьи они? К нам кто-то пришел? Разве муж не на работе?

Со спальни послышался чей-то смех. Я повесила куртку и сняла сапоги с ног. Плохое предчувствие охватило меня. Сын почувствовал это. Беспокойно задвигался. Чтобы он не переживал, я положила руку на живот.

– Тише-тише, – успокаивала нас обоих, но тревога лишь сильней разрасталась в груди.

Как можно тише, я подошла к спальне, откуда шли голоса, и заглянула внутрь. Ноги тут же подкосились, от увиденной картины, а голова пошла кругом.

– Софи?! Что ты тут делаешь?! – муж заметил меня и подскочил в кровати, – ты же должна была прийти позже!

Я не слышала его. В полном оцепенении проговаривала:

– На нашей кровати. Ты изменяешь мне на нашей кровати…

Светловолосая девушка выглянула из-за его плеча. Ее появление отрезвило меня. Как пощечина. Внутри все перевернулось вверх дном. По щекам потекли слезы горечи и предательства.

– Убирайся! – закричала я на всю квартиру, – убирайтесь оба!

Муж что-то выкрикнул в мой адрес, но я его не слышала. Гладила живот, чтобы успокоить себя и сына. Меня разрывало на части, но нельзя было допустить, чтобы это отразилось и на сыне.

– Тише, мой хороший… Тише, – шептала ему, надрывисто вдыхая запах приторных духов.

Вскоре ноги уже не держали меня. Я сползла по стене спиной на пол, продолжая обнимать живот. Сознание вдруг стало покидать меня. Меня уносило от реальности и перед тем, как провалиться в неизвестность, резкая боль пронзила мой живот. Я вскрикнула и потеряла сознание.

***

– В тот день, я очнулась в больнице, – тихо говорит Софи, разглядывая свои пальцы на руках, ей с трудом удается сдержать слезы, – и узнала, что у меня случился выкидыш. В один день я потеряла сразу двух любимых и дорогих мне людей. Своего мужа, которого любила всем сердцем и доверилась ему. И своего сына… Перед тем как войти в ту дверь, я уже знала, как назову его. Артур.

Тяжело вздохнув, женщина берет кулон двумя пальцами и теперь Ника понимает, что означает буква «А». Имя не рожденного сына.

– После того случая, – сглотнув и нахмурив брови, продолжает Софи, – я наглоталась таблеток в больнице. Хотела навсегда уснуть, чтобы не знать и не чувствовать ничего. К счастью, меня спасли те, кто всегда был рядом со мной. Мои родители, братья, сестра и друзья, которых осталось не так много… Они постоянно навещали меня, и было редкостью, чтобы я оставалась одна более чем на полчаса. Благодаря им мне удалось справиться с этой ступенью жизни.

Она замолкает, и Ника, воспользовавшись паузой, искренно и от всего сердца говорит:

– Спасибо вам большое за то, что вы спасли меня. За то, что вы спасаете всех нас.

Софи потеряла дорогих людей и чуть не ушла из жизни. К счастью, ей удалось прийти в себя и стать тем, кто теперь помогает другим. Она не такая уж и страшная и совсем не похожа на прошлую психологшу школы. Теперь Нике это понятно. То, что женщина вступилась за нее, отбила время, чтобы видеться, было ее искренним желанием. Ведь она знала, какого это, когда не хочется жить. Знала и все это время пыталась как-то помочь. Выводила на разговоры, рассказывала о нити судьбы и связи с родными. А когда ничего не помогло, решила рассказать свою историю. Болезненную часть своей жизни, чтобы показать, что сломленных людей много.

Софи Павловна отпускает кулон и берет руку девушки, заключая в своих двух ладонях. Они смотрят в глаза друг другу и молча понимают все, что хотели бы сказать.

***

Время постепенно двигается вперед. В один из дней, когда Артем успевает приехать со школы, к Нике приезжают полицейские. Об их приходе предупреждает Рита, мельком заскочив в палату.

– Там к тебе пришли, – говорит медсестра, – двое в формах. Если ты не хочешь видеться с ними, то я прогоню их! Пригрожу самыми большими шприцами!

Ника весело смеется. Было бы интересно посмотреть на это со стороны. Но сейчас встреча просто необходима. Чтобы поставить все точки над «и». Поэтому она спасает полицейских, сказав, что готова на разговор. Тогда Рита кивает и выходит, а спустя пару минут в палату заходят двое полицейских.

– Привет, Ника. Меня зовут Геннадий Олегович, – один из них ей тепло улыбается, – можно мы зададим тебе пару вопросов?

Прежде чем ответить, Ника бросает полный страха взгляд на Сафронова, сидящего рядом. Он берет ее руку и гладит по тыльной стороне, говоря этим, что не уйдет. В его зелени читается полная решимость. Их браслеты примагничиваются в одно целое сердце. Девушка понимает. Чтобы ни было, а он спасет ее. Это точно. Потому, смягчив взгляд, она смотрит на мужчин и кивает, вытолкнув из груди волнение в одном выдохе.

– Хорошо, – полицейский достает из кармана блокнот и ручку. Что-то пишет внутри, после чего поднимает на девочку взгляд и говорит:

– Начнем с простых вопросов. Как тебя зовут?

– Ника.

– Сколько тебе лет?

– 15.

– Ты помнишь, что с тобой произошло в тот вечер?

– Да.

Через несколько простых вопросов, полицейский задает самый главный:

– Ника, скажи мне, что делали твои родители?

Девушка замирает на долю секунды и поднимает взгляд на Артема. Ей страшно говорить это вслух. Страшно произносить то, что все годы заточалось под толщей барьера, опутываясь тернием. Но, не смотря на свой страх и боль, что читается в глазах Сафронова, фраза слетает с ее уст. А вместе с ней с души исчезает тяжкий груз, забирая с собой темноту.

– Родители били меня.

Тело вмиг покрывается мелкой дрожью, как после долгого барахтанья в воде.

– 41-

– Когда это началось? – спрашивает полицейский, оторвав взгляд от блокнота.

– Не знаю, – отвечает ему Ника, пожав плечами, – для меня это было всегда. Сколько себя помню.

Геннадий Олегович сжимает челюсть, записывает ее слова и задает еще один вопрос:

– Как это происходило?

Девушке становится неловко от такого вопроса. Ей не хочется рассказывать все подробности вслух, особенно, когда рядом Артем. Ведь он все время неотрывно сжимает ее руку и сидит в напряжении, не двигаясь. Не сложно догадаться, как ему тяжело. И все же так надо. Потому, глубоко вдохнув и выдохнув, она смотрит на мужчин в форме и говорит:

– По-разному. Муж мамы мог прийти домой в плохом настроении и найти любую причину, чтобы наказать меня. Именно так он это называл. Наказание. Чтобы я никогда не совершала ошибки. Наказание могло быть из-за того, что я забуду подмести во дворе или из-за того, что не успею помыть посуду к его приезду. Иногда было и такое, что он мог прийти ко мне с ремнем и наказать просто так. В цех профилактики…

Ника рассказывает все подробности своей темной жизни. Иногда ей приходится остановиться, чтобы перевести дыхание и сглотнуть комок в горле. Потому что воспоминать все дается с трудом. К большой радости девочки, Артем все время подбадривает ее. То сжимает ладонь, то гладит по плечу или голове.

Под конец разговора слезы, стекающие по щекам, забирают с собой остатки страха, что всю жизнь копились в душе. Нике становится намного лучше. Тело наполняется неведомой ей легкостью, теплом и светом. Теперь она понимает, что все, наконец-то, закончилось.

– Ника, – говорит Геннадий Олегович, с сожалением в голосе, когда девушка перестает говорить, – больше не бойся мужа своей матери. Он находится под следствием и то, что ему предъявляют, засадит его за решетку на очень долгий срок. А вот твоя мать сейчас под следствием. Мы не можем предъявить ей никаких статей. Но не переживай, ей нельзя к тебе подходить и как-либо связываться.

Девушка улыбается, пока стирает слезы с лица, и кивает.

– Хорошо. Спасибо.

Второй, что все время стоял у выхода, подходит чуть ближе к кровати. В его взгляде карих глаз, Ника читает сожаление.

– Ника, – говорит полицейский с сочувствием, – нам так жаль, что тебе пришлось столкнуться со всем этим. Как же много в человеке может быть злобы.

Девушка прикусывает щеку изнутри, чтобы не расплакаться и молча кивает мужчине.

Полицейские желают ей выздоровления и уходят. Стоит им только выйти, как в палату проскальзывает Рита, а следом входит врач.

Родион Викторович проверяет самочувствие своей пациентки, а Рита, стоя рядом, тихо себе возмущается:

– Надо же было им примчаться! Бедную девочку расстроили.

Ника коротко смеется, услышав бурчание медсестры, а доктор заканчивает осмотр и выпрямляется.

– Ты большая молодец, Ника! Стойко вынесла весь разговор. Если так и дальше пойдет, то совсем скоро я открою для тебя окна посещений.

– Наконец-то, мы увидимся с Лизой! – выдыхает девушка счастливо.

Подруги до сих пор не виделись и не общались. Только передавали друг другу послания через Артема. А все потому, что Родион Викторович слишком сильно о ней переживает. Хоть его пациентка быстро идет на поправку, он осторожничает и не дает лишних поводов, чтобы как-то подкосить ее физическое и душевное равновесие.

Родион Викторович хороший доктор, который отдает всего себя отдает медицине. От Риты девушка узнала, что он тринадцать лет назад в авиакатастрофе умерла его жена. У них осталось двое детей, но они разъехались в разные страны, так что все свое время, чтобы не быть в одиночестве, пожилой мужчина спасает людей.

Нике нравится Родион Викторович. Очень сильно. Он будто заменяет ей ее умершего дедушку. Заботится, словно о своей внучке. Часто приходит к ней в палату, настаивает на том, чтобы ей приносили больше фруктов в обеденные часы, приходит в перерывах между лечением больных и веселит ее своими смешными больничными историями.

Рита подмигивает Нике и с задоринкой говорит:

– Я же сказала, что он не сможет долго продержать тебя одну. Скоро будем с тобой уговаривать его отпускать тебя гулять!

– Не так быстро, Риточка! – заявляет строго доктор, – Нике еще лечиться и лечиться.

Щелкнув языком по небу, медсестра закатывает глаза.

– Это мы еще посмотрим! – отвечает Родиону Викторовичу с вызовом.

Постояв в палате за спорами несколько минут, медсестра и врач уходят. Ника с улыбкой следит за их спинами, скрывающимися за дверью, как вдруг ее привлекает Артем.

– Ника?

Она поворачивает голову в его сторону, продолжая сиять от радости, а он хриплым и низким голосом спрашивает:

– Почему ты не рассказала мне обо всем?

Девушка вздрагивает, ощутив укол в сердце. Ее улыбка меркнет и на лицо ложится тень печали. Не в силах смотреть в темные глаза парня, она опускает взгляд на свои руки. Некоторое время перебирает пальцами, думая, что сказать, и, наконец, отвечает на его вопрос, понизив голос:

– Мне было очень страшно. Всю жизнь, я винила себя во всех своих наказаниях и не считала, что достойна хоть чего-то хорошего. Я поняла, что не виновата, после признания мамы о моем родном отце. Уже тогда мне хотелось рассказать все тебе или Лизе, но вы итак слишком много сделали для меня. Поэтому, я рассказала обо всем Софи Павловне. Точнее, честно ответила на вопросы в тестах, которые она мне дала.

Слезы застилают глаза девушки. Она поднимает лицо, полное боли на Сафронова и шепчет, всхлипнув:

– Прости.

Парень смягчается и качает головой.

– Ладно. Прости. Это уже не имеет значение. Только не плачь, пожалуйста.

– Имеет, Артем, – она сглатывает слезы, – я сделала всем больно. И тебе тоже. Если бы я только рассказала все тебе сразу, то не лежала бы здесь.

Девушка смотрела в его глаза и видела, какое разрушение нанесла своим молчанием. Из-за нее он теперь страдает. Одна только рука чего стоит, стоит взглянуть на разбитые костяшки. Страдание искажает лицо парня. Он стирает слезы с ее щек и несколько раз сглатывает, глядя ей в глаза. И тут, тень улыбки, освещает его лицо.

– Ты помнишь, когда мы с тобой гуляли по лесу? – спрашивает у нее.

– Да, – судорожно вдыхает Ника, прекратив плакать.

– Ну вот, – его голос звучит очень нежно, – что ты мне тогда сказала? «Главное во всем этом – вынести урок». Помнишь?

– Помню, – кивает девушка, растянув грустную улыбку.

– Сейчас тот же случай. Тебе стоит вынести урок из того, что случилось, чтобы такого больше не повторилось.

Он берет ее руку и целует кончики пальцев.

– Никогда больше не скрывай от меня что-то, из-за чего твоя жизнь будет в опасности. Хорошо?

Девушка кивает. Недолго молчит и смущенно проговаривает:

– А ты никогда не отпускай меня. Хорошо?

В зеленых глазах вспыхивают огоньки, а уголки губ тянутся в счастливую улыбку.

– Не отпущу. Никогда.

Как доктор и обещал, через день-два, он открывает окна для посещений. Первой, конечно же, прилетает Лиза. Удерживая на плечах белый халат, она влетает в палату и припадает к подруге с объятиями. Да так крепко ее стискивает, что Ника кашляет.

– Аккуратнее! – предупреждает Артем, перепугавшись, – легким же больно!

Весенняя ежится и отстраняется.

– Прости, – произносит виновато, взглянув на всех из-под опущенных ресниц, – просто… я так долго ждала встречи, а меня не пускали!

– Я тоже соскучилась, – хрипит Ника, потирая горло, – тут скучно без твоих рассказов.

Лиза опускает напряженные плечи и довольно улыбается.

– Погоди еще у меня, – говорит уверенно, – я теперь буду так часто приходить, что ты устанешь! Будешь мечтать о том, чтобы остаться одной!

Переглянувшись, девушки одновременно смеются, понимая, что такого никогда не произойдет. Тут кто-то стучит и взгляды обращаются в проем. В палату входят родители Весенней. Они смущенно улыбаются и подходят ближе.

– Здравствуй, Ника. Как ты? – Лилия Анатольевна садится на краешек кровати, держа двумя руками сумку.

Ника садится ровнее и прячет запястья, опустив их вниз, чтобы никто не видел. Едкое чувство стыда сжимает желудок. Ей приходится натянуть улыбку и сказать:

– Все хорошо.

Лилия кивает от неловкости и вдруг вспоминает о чем-то. Берет сумку и достает из нее какой-то пакет и упаковку сока из персиков.

– Мы принесли тебе немного гостинцев. В этом пакете булочки. Лиза пекла для тебя.

Ника принимает гостинец и заглядывает в пакет. Внутри лежат большие булочки, скрученные улиткой. Расширив глаза от удивления, она смотрит на подругу и говорит.

– Спасибо!

Весенняя пожимает плечами, будто ничего в этом такого нет, но уголки ее губ дергаются вверх, намекая на радостную улыбку.

– Скажешь спасибо, когда попробуешь. Это булочки «Синнабон». Предупреждаю сразу! Они с корицей! А то многим не нравится корица…

Она бросает обиженный взгляд на своего отца.

Алексей Владимирович громко хохочет, поняв в какой огород кинута палка. А Лиза продолжает, надув нижнюю губу и нахмурив брови:

– И этот «кто-то», даже пробовать боится! А корица, между прочим, очень вкусная!

– Ладно-ладно! – ее отец поднимает руки, – попробую я твои булочки, как домой приедем. Хорошо?

– Я подумаю.

Весенняя задирает подбородок, и вся компания заливается веселым смехом. Ника смотрит на свою подругу, ощущая как сильно по ней скучала. Но тут она вдруг замечает, что с подругой что-то не так. Лиза слишком напряжена и бледна. Одежда помятая, чего раньше не было. А взгляд потухший и все время бегает, избегая прямого контакта.

Ком подходит к горлу, когда девушка понимает, что все это из-за нее. Тяжесть печали придавливает ее грудь.

Смех в комнате замолкает и спустя секунду тишины Алексей Владимирович, прочищает горло. Он сочувственно смотрит на Нику и говорит:

– Нам так жаль, что тебе пришлось через многое пройти. Мы думать никогда не думали о том, что муж твоей матери может быть таким… А я еще помогал ему. Прости, что не доглядели за тобой. Говорили, что защитим, а ничего толком и не сделали.

Девушка опешивает, и прежде чем, приходит в себя, Лилия Анатольевна берет ее ладонь в свои руки.

– Да, Ника, – говорит она, дрогнув, – мы должны были сразу распознать их. Они так умело скрывали свою сущность, и мы верили им! Но сейчас, мы будем делать все только для тебя, и они получат по заслугам. Будь уверена.

И вдруг в памяти Ники, вспышкой, всплывает часть сна, когда она была в коме. Какой-то лес, разговоры и фраза: «Они все скучают по тебе и винят во всем себя».

Отец подруги вытягивает ее в реальность, продолжая за жену:

– Теперь мы будем помогать только тебе. Оплатим образование. Снимем квартиру рядом с институтом. Будете вместе с Лизой в ней жить. А если захочешь, то найдем другую. Мы-то уж знаем, какая дочурка у нас шубутная!

Ника смущается от их предложений. Бормочет «спасибо», а спустя секунду тишины добавляет, подняв на взрослых взгляд:

– Вам не стоит просить прощение. Мне стоило рассказать вам все. В этом больше моей вина. Что я молчала.

Все разом напрягаются и распахивают глаза, уставившись на нее.

– Ника, что ты? – восклицает Лилия, – ты была маленькой. И то, что с тобой происходило все это время – ужасно! Ты в этом не виновата! Виноваты только твои родители. Ты верила им, любила их и доверяла, а они сломали тебя. Растоптали твое сердце, разрушили защиту и оставили страдать в одиночестве. Те, кто, по сути своей должен был оберегать тебя. Никогда не вини себя в том, что с тобой произошло. Иначе это изведет тебя.

Алексей Владимирович кладет руку на плечо своей жены, но с теплотой обращается к девочке:

– Оставь прошлое. Отпусти его. Не думай ни о чем. Потому что все это осталось позади. Теперь рядом с тобой мы. И мы обязательно позаботимся о тебе. Положись на нас!

Крупные капли слез выступают на глазах Ники. Она шепчет им всем «спасибо» и плачет.

Маленькая девочка внутри нее успокаивается, потому что никто больше не винит ее.

Лилия Анатольевна обнимает Нику. Прижимает к груди, развевая вокруг приятный аромат духом. Девочка закрывает глаза. А когда открывает, видит Лизу. Весенняя, смотрит на ее запястья, вжав голову в плечи и всеми силами сдерживает свои слезы.

В памяти Ники всплывает еще одно воспоминание, как новая деталь пазла. Чей-то Голос говорящий, как тяжело было подруге.

Лилия с улыбкой встает.

– Мы пойдем, спросим у твоего доктора, что необходимо тебе и вернемся.

Родители Лизы уходят. Тут у Артема звонит телефон. Прежде чем взять его, он говорит Нике:

– Бабушка уже который раз звонит мне. Просит, чтобы я привез ее. Очень сильно хочет увидеть тебя. Ты не будешь против?

Девушка сияет.

– Нет, конечно! Привози ее!

– Хорошо. Тогда сейчас скажу ей, чтобы готовилась.

Сафронов целует свою девушку в лоб и быстро выходит из палаты, по пути вытаскивая ключи из заднего кармана штанов и принимая звонок.