Текст книги "Любовь бродяги"

Глава 29

– Да вот же она! – Охранник указал на небольшую красную машину, припаркованную у обочины. Он нажал на тормоза, и Рэмзи, расстегнув ремень безопасности, открыл дверь автомобиля.

– Держись поблизости, – приказал О'Киф, выходя из джипа. – А то она опять ускользнет от тебя.

Голос его был необыкновенно суров и решителен, не оставляя никакого сомнения относительно последствий предполагаемого проступка его подчиненного.

Сегодня Рэмзи был в гневе. Пенелопа обманула его. Эта маленькая ведьма выскользнула из-под наблюдения. И он, занятый делом Ротмеров, не заметил этого. Уже гораздо позже ему доложили, что Пении уехала из поместья в своей заново починенной машине. А ведь он думал, что этот автомобиль еще будут долго ремонтировать. Она воспользовалась его невежеством в технических вопросах и перехитрила. Но Бог свидетель, больше ей это никогда не удастся. Или он исполнит свою угрозу и привяжет-таки ее за ногу к кровати. Ибо сколько же можно испытывать его терпение? Рваться неведомо куда, стремиться бог весть за чем. Вот скажите, какого черта ей понадобилось приезжать на эту пристань? Она и сама этого, поди, не знает.

Знакомые с детства запахи и звуки набегающего на берег моря несколько улучшили настроение Рэмзи. Он остановился у раскрывшей свою широкую черную пасть двери старого ангара, занятого пол склад, и осторожно заглянул внутрь. Жаркий душный воздух пахнул ему в лицо, и на лбу у него выступили капельки пота. То, что он увидел, позабавило его. Добрую половину широкого каменного пола занимали сложенные друг на друга раскладушки, между которыми суетились одетые в униформу служители. В узких проходах сидели и стояли какие-то дети и взрослые, и низкий гул их голосов отдавался под сводами старого ангара. Какое-то угрюмое застарелое отчаяние светилось в их глазах. Казалось, все они были голодны. О'Киф понял это потому, что и сам недавно испытывал голод и знал внешние приметы этого мучительного чувства.

Быстро оглядывая собравшихся на складе людей, он искал среди них Пенелопу, пытаясь между тем понять, зачем ей понадобилось приезжать в такое невеселое место. Сомнения мучили его. А что, если охранник ошибся и машина, которую они видели, не ее? Что, если она в это время лежит где-нибудь раненая, истекающая кровью и тщетно взывает о помощи? Разве можно спокойно об этом думать? Рэмзи нервничал. Его взгляд торопливо пробегал но лицам суетящихся служителей, задерживаясь па мгновение на маленьких подносах в их руках, на кипящих чайниках, кусках какой-то материи.

Вдруг ему показалось, что он слышит се голос. Рванувшись вперед, Рэмзи поспешил в направлении знакомых звуков. Душный воздух охватил его со всех сторон. Запах грязного тряпья и давно не мытых человеческих тел напомнил о жаркой духоте камбуза па его старом корабле. И тут он увидел Пенни. Она, как и все находящиеся на складе служители, была одета в униформу: коричневые брюки, черную с короткими рукавами рубашку. Никаких украшений и косметики. Пышные рыжие волосы собраны в аккуратный небольшой пучок и спрятаны под маленькой черной кепкой. На лбу и висках выступили мелкие капельки йота.

И даже неровное серое пятнышко пыли красуется на подбородке.

Пенелопа хлопотала у больших горячих котлов, разливая по мискам суп, и, улыбаясь, весело болтала со всеми подходящими к ней. Рэмзи отступил в сторону, чтобы не попасться ей на глаза, и стал с любопытством наблюдать за ее действиями. Налив в тарелку суп, она отошла от котла и приблизилась к дряхлому старику, скорчившемуся у металлической стены. Протянув ему посуду, Пенни принялась мягко уговаривать его немного поесть. И когда се желание осуществилось, О'Киф увидел на ее лице такую редкую в последнее время добрую улыбку.

Пенелопа трудилась не покладая рук. Всегда готовая помочь своим товарищам, она с готовностью заменяла их, когда те уставали. И они с искренней симпатией относились к пей, словно и не догадываясь о том, что перед ними знаменитая киноактриса. Для них она была прежде всего помощница в благородном труде, и выражения улыбающихся ей лиц ничуть не напоминали дикие восторги окружающих ее на улице фанатиков.

Женщина в белом халате подошла и что-то сказала Пенни. Та, согласно кивнув, двинулась за ней. И Рэмзи, стараясь остаться незамеченным, пошел следом. Он увидел, как Пенелопа склонилась над маленькой черноволосой девочкой и, взяв ее на руки, принялась ласково утешать.

– Не бойся, тебя уколют совсем не больно, – говорила она. – И все пройдет.

– Не хочу, – захныкала девочка. – Мне страшно.

– Все будет хорошо. Хочешь, доктор и мне сделает укол, чтобы ты видела, что это ничуть не больно.

– Правда? – с надеждой посмотрел па нее ребенок. – А ты не врешь?

– Когда это я врала тебе?

Девочка согласно кивнула головой, и Пении протянула свою руку врачу. Когда иголка вонзилась в кожу, она весело улыбнулась, показывая, что это совсем не страшно. И доверчивый ребенок протянул следом за ней свою маленькую ручку приготовившемуся к инъекции доктору. Как только все закончилось и черноволосая девочка уснула, Пенелопа положила се па кровать и обратилась к женщине в белом халате:

– Черт возьми, Расти! Сколько раз мне еще придется выручать тебя?

– Но она была так напугана, что я не знала, как поступить. Ведь нельзя же делать укол силой.

Пенни покачала головой и вернулась на свое место возле котла.

– Как твой сын, Лана? – спросила она подошедшую к ней женщину.

– Все еще кашляет. Иногда так громко, что просто нет никаких сил это слушать.

– А ты покажи его доктору Рини. Скажи, я просила.

Рэмзи с сочувствием наблюдал за происходящим. Он начинал гордиться Пенелопой, видя, с каким уважением относятся к ней окружающие. И вдруг твердая мужская рука легла ему на плечо. Он вздрогнул и, невольно сжав кулаки, оглянулся. Перед ним стоял молодой кудрявый парень.

– Извини, что побеспокоил, – сказал он, – Меня зовут Джек. Не мог бы ты нам немного помочь?

Неподалеку находился большой крытый грузовик; битком набитый какими-то коробками. Рэмзи, взглянув на него и согласно кивнув, забрался в кузов автомобиля. Каждый раз, проходя с коробками мимо Пенелопы, он убеждался, что с ней все в порядке и ей ничто не угрожает. И поэтому на душе у него было спокойно.

Джек заметил его внимание к Пении и, покосившись на нее, шепотом сказал:

– Удивительно – здесь она совсем не похожа на себя.

– Неужели они не узнают ее? – спросил О'Киф.

– Возможно, кто-нибудь и узнает. Но у большинства нет денег даже на хлеб, не то что на кино. К тому же они знают, что она приходит сюда не для того, чтобы покрасоваться перед публикой, потому и молчат.

– А часто она здесь бывает?

– По три-четыре раза в неделю. Она старается, чтобы журналисты не пронюхали об этих ее визитах. Так что смотри не проболтайся им об этом.

– Ты живешь здесь?

– Теперь нет. – Он гордо вскинул голову. – С ее помощью мне выделили стипендию, и я учусь в колледже. Но иногда прихожу помогать.

– Ты хочешь сказать, что она финансирует все это? – Рэмзи обвел рукой помещение склада.

– Да, – кивнул Джек. – Разве ты не слышал?

Они закончили разгрузку и подошли к автомату с газированной водой. Отхлебнув из стакана, Джек спросил:

– Хочешь, я тебя с ней познакомлю?

– Нет, – ответил О'Киф. – Мы знакомы.

– Но вероятно, не так близко, как тебе хотелось бы?

– Вероятно, не так.

Распростившись с Джеком, Рэмзи вновь занял свой наблюдательный посту входа в ангар и провел там остаток утра.

Пенни открыла дверь своей машины и вскрикнула от неожиданности, увидев сидящего в салоне О'Кифа.

– Как ты нашел меня? – удивилась она.

– Не важно, – ответил он, – главное, что нашел и что ты в безопасности.

– Здесь мне и правда ничего не грозит. А ты мог бы и догадаться, что раз я тебя не приглашаю, значит, не нуждаюсь в твоем обществе.

– Дело не только во мне, – сказал он, слегка уязвленный ее неприветливостью. – Мэгги и Хэнк сходят с ума из-за твоего внезапного исчезновения. А потому придется твоему королевскому величеству немного потерпеть нежелательное ему присутствие личного телохранителя.

– Что ж, прекрасно, – недовольно проворчала она и, включив зажигание, так резко тронула с места задним ходом, что Рэмзи повис на ремне безопасности.

О'Киф чертыхнулся. И Пенни насмешливо улыбнулась, очень довольная своей проделкой. Выведя машину с места парковки, она столь стремительно двинулась вперед, что он не мог оторвать настороженного взгляда от быстрых движений ее рук, опасаясь последствий подобной спешки.

– Это твоя новая роль? – спросил он после минутной паузы.

– Я играю роль только перед камерой.

– Неужели? Но сегодня я видел совсем незнакомую мне женщину. Добрую, заботливую, деловитую. Ничуть не похожую на ту, что живет со мной в одном доме.

– У меня есть на то свои причины. В конце концов, могу я или не могу иметь какие-то секреты от незнакомых мне людей?

– И ты не откроешь их мне? – вкрадчиво произнес Рэмзи, придвигаясь ближе. – Даже мне, моя радость?

« Ах, если бы только он любил меня!» – подумала Пенелопа. Но ведь Рэмзи был мужчиной своего века, воспитанным в строгих понятиях того времени. Как могла она рассказать ему о своем прошлом, не рискуя заслужить презрение этого благородного человека?

Она чувствовала, что любит его. Более всего Пенни хотела теперь остановить машину и прижаться к его сильной груди, поцеловать в губы и встретить ответный страстный поцелуй, всем телом отдаться накатывающей, как морская волна, нежности и испытать то восторженное восхитительное освобождение, которое приходило к ней только в объятиях Рэмзи. Она хотела вернуть его любовь и доверие и уже готова была до конца раскрыть перед ним свою душу, но вдруг вспомнила о его неискренности и о том, что он любил Тесс.

– Я расскажу тебе обо всем, – произнесла после некоторого колебания Пенни, – если ты объяснишь мне, что делает в моем доме Вокер.

Рэмзи разочарованно вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Я нанял его для проведения расследования, – сказал он.

– Какого расследования?

– Он собирает для меня информацию о взаимоотношениях Ротмеров и Блэквеллов.

– Зачем тебе сведения о Ротмерах?

Пенелопа посмотрела в зеркальце заднего вида и увидела преследующий их большой синий «мерседес» с затененными окнами.

– Знаешь, кажется, Тесс подарила мне один из украденных бриллиантов, – произнес вдруг О'Киф, не ответив на ее вопрос.

– Правда? Не знала об этом.

– Думаю, Ротмеру об этом известно.

– Да? – удивилась она, наблюдая за следующим за ними «мерседесом».

– Увы, – покачал головой Рэмзи. – А этот человек способен на все, если захочет вернуть свое состояние.

– Наверное, и Тесс они хотели убить, чтобы получить обратно свои камни.

– Ты уверена в этом?

– Видишь дырку в том кресле, на котором ты сидишь?

– Да.

– Так вот, эта машина раньше принадлежала Тесс. Когда я взяла ее себе, заднее стекло было разбито, а в спинке сиденья, как и сейчас, виднелось пулевое отверстие. Чуть позже я обнаружила еще две дырки от пуль.

– А что полицейские? Они знают об этом?

– Нет.

– Расскажи мне, что случилось перед ее исчезновением.

– Я думаю, ты и так все знаешь. – Пенни покачала головой. – Тесс пробралась в дом Ротмера и похитила пакет. Но все оказалось заранее подстроенным. Иначе в нем не было бы бриллиантов. Люди Ротмера преследовали ее до самой квартиры. И я, чтобы помочь, уговорила ее поменяться со мной одеждой и взять мою машину. Она успела как раз к отправлению лайнера, который должен был отвезти меня па Багамы, и, уверенная, что ускользнула от преследователей, спокойно отправилась в морское путешествие. Но не успел корабль проплыть и нескольких миль, как она обнаружила на борту своих врагов. Не дожидаясь, пока они ее убьют, Тесс прыгнула в море. Остальное ты знаешь лучше меня. Одного только я никак не могу понять: почему она не оставила бриллианты у себя?

Рэмзи посмотрел в боковое зеркальце и тоже увидел преследующий их «мерседес». Он внимательно прищурился, запоминая номер синего автомобиля.

– Вероятно, она хотела таким образом избавиться от идущих за нею по пятам ищеек, – ответил он на вопрос Пенелопы.

– Ты видишь их? – вдруг спросила она.

– Да.

– Они едут за нами от самого ангара.

– Не волнуйся. Поезжай прямо.

– Но что мы будем делать?

– Либо ускользнем от них, либо будем драться.

– Драться? – Она удивленно вскинула брови. – Но теперь не восемнадцатый век, и не принято воевать на улицах.

– Может быть, твоя популярность поможет нам?

– Нет. Нельзя рассчитывать на случайных прохожих. К тому же мы не знаем, на что способны те, кто нас преследует.

– Согласен, – кивнул Рэмзи. – Будем действовать по обстоятельствам.

– Смотри! Они нас обгоняют! – вдруг вскрикнула Пении.

– Спокойно. Подпусти их поближе и приготовься скрыться.

Он закатал правую штанину и достал из-за голенища нож.

– Что ты хочешь делать? – спросила она, покосившись на него.

– Достойно встретить врага.

– Черт! Я так и знала, – проворчала Пенелопа, поглядывая в боковое зеркальце на приближающийся «мерседес». Через минуту он ехал уже бок о бок с их машиной.

– Держи верный курс, – сказал О'Киф и высунулся по пояс из окна.

– Но они могут выстрелить! – закричала она и тут же услышала короткий сухой хлопок, после чего преследующий их автомобиль резко вильнул в сторону и, потеряв управление, притормозил у обочины. Рэмзи вновь опустился в кресло. – Ты проколол шину?

– Спокойнее, – отозвался он. – Смотри на дорогу.

Пенни восхищенно покосилась на него, а он на всякий случай придержал руль. Но «мерседес» все еще продолжал преследование. Несмотря на поврежденный протектор, автомобиль по-прежнему катился следом.

– Сюда, – указал О'Киф на старый, заброшенный склад. И Пенелопа, повинуясь его указанию, повернула к ангару.

– Направо и еще раз направо, – распорядился Рэмзи, когда они въехали в ворота.

Машина дважды повернула и остановилась в темном углу склада, Неподалеку виднелись распахнутая дверь и пустынная улица, открывавшаяся в ее проеме.

– Поспешим, – сказал О'Киф, выходя из автомобиля и оглядываясь в поисках того, чем бы можно было накрыть оставленный ими «мустанг». – Вот это, пожалуй, подойдет.

Он приподнял одну из старых картонных коробок, в изобилии разбросанных по иолу, и принялся торопливо накладывать их на кузов машины. Пенни помогала ему.

– Ну ладно. Хватит, – произнес наконец он и, выглянув в пролом в стене, заметил приближающийся автомобиль. – Идем.

Схватив се за руку, Рэмзи увлек Пенелопу за собой. Через пару секунд они достигли небольшой металлической лестницы, чем-то напоминавшей пожарную, и быстро вскарабкались наверх.

– Почему бы нам просто не подождать в машине? – спросила слегка запыхавшаяся Пении.

– Чтобы быть уничтоженными вместе с пей?

– Да, правда. Я об этом не подумала.

– Иди к той дыре, – он указал на чернеющий проем в стене, – осторожнее, не оступись.

Держась за ржавые перила, она медленно двинулась в указанном направлении и, миновав темное отверстие, оказалась на твердом металлическом полу. О'Киф последовал за ней.

– Будь внимательнее, – сказал он. – Пол может быть не очень прочным.

– Пахнет апельсинами, – тихо произнесла она, приглядываясь к его едва различимому в сумраке лицу.

– Гнилыми, – согласился он и, обняв ее за плечи, усадил на железную плиту.

– Сколько нам ждать?

– Пока эти мерзавцы не уберутся отсюда.

Какой-то шум раздался неподалеку.

– Что это? – вздрогнула Пенни.

– Тише.

Рэмзи наклонился к проему в стене и стал наблюдать за тем, что происходило внизу. Ом думал о том, что, будь он лучше вооружен и не связан заботой о находящейся рядом женщине, этим наглецам не удалось бы так легко проникнуть в помещение. Но теперь у него не было иного выхода. И оставалось лишь ждать развития событий.

– Они осматривают поврежденное колесо, – тихо шепнул он.

– Только бы они не стали его менять здесь. А то это затянется надолго, и они могут заметить нашу машину.

Пенелопа раскрыла сумочку и принялась что-то на ощупь разыскивать в ней.

– Что ты делаешь? – спросил ее О'Киф.

– Ищу сотовый телефон.

– Не нужно вызывать полицию.

– Я и не собираюсь, а всего лишь хочу позвонить Кларе и предупредить ее, что сегодня к ней не приеду.

– Кто такая Клара?

– Моя портниха.

Рэмзи едва не расхохотался, услышав ее ответ. Пенни же, все так же невозмутимо набрав номер, сказала шепотом несколько слов в телефонную трубку и, закончив разговор, убрала ее обратно в сумочку.

– Как ты думаешь, что эти негодяи хотят от нас? – спросила она, поправляя сбившуюся прическу.

– Конечно, свои бриллианты.

– Но не считают же они, что мы все время носим камни с собой? Фэлоп не так глуп. К тому же для человека, не знающего реального положения дел, логичнее всего предположить, что бриллианты утонули вместе с Тесс.

– У этих камней есть свое темное прошлое. И мы должны его узнать.

– Может быть, нам лучше поступить так же, как паши враги, и устроить им ловушку?

– Не надо. Мы слишком мало знаем о них. А своего врага надо знать как можно лучше.

– Ты так говоришь, – покачала головой Пенни, – словно привык сражаться каждый день.

– Не забывай, – ответил Рэмзи, – что эта земля в свое время была владением Испании, а Луизиана находилась под юрисдикцией Франции. Когда в 1762 году отец Дэйна купил дом, он выторговал его у какого-то толстого испанского гранда. Так что вплоть до 1783 года на этой территории действовали испанские законы.

– Неужели? – удивилась Пенелопа. – А я и не знала.

– Именно так. И даже тогда, когда здесь воцарилась Британия, воинственные индейцы из племени семинолов, не признавая ничье владычество, преследовали каждого, кто ступал на их земли. На дорогах было небезопасно. Шпионы, диверсанты, грабители подкарауливали неосторожного путника. Улицы городов кишели проходимцами и бандитами.

– Да, – задумчиво произнесла Пенни. – Невеселое время. И что же ты испытал, когда перенесся в будущее?

– Словно заново родился, – ответил О'Киф. – Я ведь сам захотел узнать, что находится но ту сторону стены времени. Но вернуться обратно было бы еще забавнее.

– Но это не в твоих силах.

– Почему? Ведь смог же я попасть сюда.

– Так ты всерьез хочешь вернуться? Она испугалась, что он исчезнет так же внезапно, как появился.

– Нет, – отрицательно покачал он головой. – Мне правится ваше время. – Затем, взглянув вниз, заметил:

– Кажется, мы от них отделались.

– Слава Богу. Я уже устала сидеть в духоте среди жуков и тараканов, так и норовящих залезть под юбку.

– Может быть, мне помочь тебе от них освободиться? – вкрадчиво спросил Рэмзи.

– Помоги мне лучше встать, – засмеялась Пенни, поднимаясь на ноги. – К этому разговору мы вернемся позже.

– Я тебе об этом напомню.

Они спустились вниз и подошли к машине. О'Киф внимательно осмотрел открывающуюся в проломе стены улицу, и, усевшись на сиденья, они выехали из ангара. Увидев людей и мчащиеся но автостраде автомобили, Пенелопа облегченно вздохнула и произнесла:

– Прекрасно!

– Было бы еще лучше, – отозвался Рэмзи, – если бы опасность миновала окончательно.

Пенни подвела машину к небольшому скромному домику, стоявшему у обочины, и, спрятав автомобиль за высоким фургоном, небрежным жестом отбросила со лба волосы.

– Может быть, прошлое бриллиантов мы узнаем из дневников Тесс? – спросила она.

– Ты еще не прочла их?

– Нет. Я боюсь, что, когда дочитаю до конца, узнаю о се смерти.

– Ну этого еще не избежал ни один человек. И все-таки записи нужно прочесть.

Пенелопа смущенно потупилась, понимая, что он прав, и тихо спросила:

– А что еще оставила тебе Тесс?

– Ничего особенного. Только личные вещи. Она думала, что с ними я не буду чувствовать себя в будущем таким одиноким.

Пенни хотелось возразить, что он не одинок, но мысль о его любви к Тесс не давала ей покоя. И она произнесла:

– Идем. Клара не любит, когда я опаздываю. И никакие преследователи не послужат для нее оправданием.

Рэмзи молча последовал за пей, полный решимости распугать головоломку.

Глава 30

Когда маленький колокольчик зазвенел над его головой, О'Киф остановился у двери и внимательно оглядел улицу. Сразу было видно, что дом, к которому они подошли, принадлежал портнихе. Это стало еще яснее, когда они вошли внутрь. Небольшие стеклянные шкафчики были наполнены свернутыми кусками материи, катушками с тесьмой, дамскими сумочками и подходящими к ним по цвету туфельками. По углам комнаты стояли резные стулья, сделанные под восемнадцатый век, и маленькие аккуратные столики.

Миниатюрная женщина приветливо встретила Пенелопу, лукаво покосившись на Рэмзи, и, приятельски взяв ее под руку, провела через несколько комнат, указав О'Кифу место, где он должен подождать свою спутницу. Это слегка смутило его. Он не хотел оставлять Пенни без присмотра, но, поразмыслив несколько секунд, решил поступить так, как ему было предложено.

Войдя в соседнюю комнату, он смутился еще больше. Все здесь напоминало дамский будуар. Легкие, перевязанные ленточками шторы прикрывали верхнюю часть окон, на тонких стеклянных полочках стояли какие-то пушистые лесные зверюшки, а вдоль стен подрагивали голубоватыми стеклами невысокие шкафчики. Споткнувшись о мягкий мохнатый ковер, Рэмзи решил вести себя как можно осторожнее. Он чувствовал себя слоном в посудной лавке. Медленно опустившись па маленький диванчик, так чтобы не задеть низкий полированный столик, он положил руки на колени и принялся терпеливо ждать.

В углу напротив него висело большое зеркало, удваивающее и без того массивную фигуру О'Кифа. С превеликой. осторожностью он закинул ногу па йогу и откинулся на спинку дивана. Чувство неловкости не оставляло его. Ему казалось, что он слишком велик и неуклюж для этого маленького кокетливого помещения. Рэмзи хотел было отправиться на улицу, но тут в комнату вошла девочка лет десяти и спросила, что ему принести – кофе или содовой. Он выбрал последнее, все время внимательно прислушиваясь к голосам за стеной.

«Она где-то рядом, – думал он, – скорее всего в том тускло освещенном холле, где владычествуют лишь женщины и куда запрещен вход мужчинам».

– Взгляни, как тебе это нравится? – раздался в дверях голос Пенелопы, а следом появилась и она сама с заколотыми па затылке волосами.

Рэмзи затаил дыхание. Лишь в мечтах она могла явиться ему такой.

Заметив его восторг, Пенни, как па пьедестал, вступила в комнату, любуясь своим отражением в зеркале и с опаской поглядывая на Рэмзи. «Комнаты всегда кажутся маленькими в его присутствии», – отметила она и одернула пышное платье, еще раз подивившись странному взгляду, которым он смотрел па нее. Но чуть позже она поняла причину его восхищения. Стиль наряда был стилем его времени. Глубокий вырез, кружева, подчеркивающие красоту лифа, рукава, сужающиеся в локтях, облако золотистого шифона лежит на толстой золотистой парче. Этот костюм, сделанный для ее последнего фильма, передали ей из студийной костюмерной для участия в торжестве по поводу премьеры, на которую Пенелопе совсем не хотелось ехать. Предстоял большой костюмированный бал с сотней знаменитостей, вездесущих журналистов и неизменных горластых выскочек из различных киностудий. Все это не правилось Пенни. И она проклинала Тони за то, что тот согласился на этот пункт в контракте, где было предусмотрено ее непременное участие в торжествах. Более того, она подозревала, что Энтони сделал это умышленно.

Пенелопа все еще раздумывала над странностью взгляда О'Кифа, когда в комнату вошла портниха с висевшей на шее сантиметровой лептой.

– Ну как? – спросила Клара.

– Такое ощущение, словно тебе надели на шею понтонный мост, – ответила Пенни. – А в общем – ничего, красиво.

– Да, что-то не так, – оценила портниха свою работу.

– Оттенок не тот, – вмешался в разговор Рэмзи.

– Но именно в этом платье я снималась, – возразила Пенелопа.

– И все же наряд слишком напоминает по цвету твою кожу.

– Да, да, – всполошилась Клара. – Все из-за твоего загара. Платье выглядит несколько полинявшим.

– Что ж, давай попробуем что-нибудь посветлее, – пожала плечами Пенни.

– Тогда ступай в примерочную. – И она указала рукой в сторону двери, куда тут же удалилась Пенни, а через несколько минут уже вернулась в светлом розовом наряде с глубоким декольте.

Рэмзи с восхищением смотрел на ее открытую грудь. Он совершенно забыл, что не один находится в комнате. И женщины заметили его состояние.

– Это слишком вызывающе, – сказал он после минутного замешательства. – Ты выглядишь не как леди, а как куртизанка.

– А ты знаешь разниму? – скептически спросила она, и он одарил ее лукавой улыбкой.

– Я весьма образован по этой части. Кстати, ленты и цветы лишние на этом платье.

– Возможно, но так было в фильме.

– Мы их снимем, если хочешь, – сказала Клара и, подойдя к ней вплотную, шепотом добавила:

– Кто он?

– Просто друг. И телохранитель.

– Я бы на твоем месте сама охраняла такого красавчика.

– Он умеет позаботиться о себе.

– А если я попробую…

– Что ж, попытайся, – резко перебила ее Пенни, сверкнув глазами.

Клара рассмеялась.

– Я пошутила, – проговорила она, когда они вошли в примерочную. – Я же вижу, как он смотрит на тебя. Похоже, готов проглотить от избытка чувств.

Пенелопа украдкой взглянула в сторону Рэмзи и повернулась спиной к портнихе, чтобы та помогла ей снять платье. Когда они вернулись в комнату, на Пении был уже другой наряд, цвета бордо.

– Этот оттенок слишком соответствует твоим волосам, – заметал О'Киф.

– Наверное, – ответила она. – Ведь в фильме волосы мне посыпали пудрой. Но на приеме я не хочу напоминать клубнику в сахаре.

Сказав это, она вновь исчезла в дверях примерочной и появилась оттуда в новом платье, остановившись посреди комнаты, словно ожидая его решения. Он покачал головой, и она, грустно вздохнув, ушла обратно, явившись через минуту еще в одном наряде, на этот раз зеленом.

– Это последнее, – объявила Пенни.

А он, неторопливо оглядев ее, открыл принесенную из автомобиля коробку и достал из нее платье.

– Откуда это? – спросила Клара, подходя к нему.

– Подарок старого друга.

– Великолепно! Вы только посмотрите! – воскликнула восхищенная портниха, перебирая в руках старинную материю. – Да оно в превосходном состоянии. Что ты думаешь?

Ей никто не ответил, и она подняла глаза. Ее привередливая клиентка и красавчик телохранитель смотрели друг на друга с таким выражением, что портниха почувствовала себя литией в своем собственном доме.

– Его хранили как редкую ценность, – сказал после минутного молчания Рэмзи.

– Что ж, я думаю, если укрепить швы, то все будет прекрасно, – заговорила Клара, искоса поглядывая на своих гостей и гадая о том, слышат они се или пет. – Сюзан все сделает.

В этот момент робкий голос позвал ее из глубины дома, и она, извинившись, вышла из комнаты. Как только она скрылась за дверью, О'Киф подошел к Пенелопе и, внимательно глядя ей в лицо, нежным движением убрал со лба волосы.

– Спасибо, – сказала она. – Ты очень хорошо помог в выборе платья, как настоящий эксперт. Скажи, а как бы примяли меня твои друзья в восемнадцатом веке, если бы я надела это платье?

– Прекрасно. Сотни поклонников были бы у твоих ног.

– Я бы не зашла так далеко.

– А я бы зашел.

Он подошел еще ближе, и она затаила дыхание.

– Нужно еще его примерить, – произнесла Пенни, чувствуя себя словно во сне. – Подойдет ли оно мне?

– Позволь, я помогу тебе. – Он жестом попросил ее повернуться, чтобы расстегнут молнию, и она исполнила его просьбу. – О, как соблазнительно! – воскликнул Рэмзи, спуская с ее плеч платье.

– Подожди, – испугалась она, оглядываясь на дверь. – Мы не одни, тебе не следует помогать мне.

– Но я уже видел тебя обнаженной.

Пенелопа на мгновение прикрыла глаза, и воспоминания проведенной с ним ночи нахлынули на нее. Она припомнила их любовь в ванной: теплая вода, пар, поднимающийся к потолку, и скользящие по ее коже мягкие ласковые ладони. У нее закружилась голова. Открыв глаза, она увидела его взгляд, направленный па нее, в котором светилось обещание нежности и блаженства. Чувствуя возбуждение от близости Рэмзи. Пенни на секунду прислонилась к его груди, и крепкие мужские руки тут же сомкнулись вокруг ее талии. Он поцеловал ее шею и прикоснулся губами к нежной коже за ухом.

– Я соскучился по твоему запаху, – прошептал он, скользнув руками по ее бедрам, снимая платье. Теперь вся ее одежда состояла из одной тонкой нижней рубашки, державшейся на маленьких бантиках подвязок. И О'Киф подумал о том, как было бы хорошо, если бы у него была возможность развязать эти легкие тесемочки и насладиться открывшимся ему сокровищем.

– Даже не думай об этом, – сказала Пенелопа.

– Ты умеешь читать мысли?

– Такие мысли прочитать не трудно.

Она показала глазами на то место брюк, где приподнявшаяся материя слишком явно обнаруживала его истинные чувства.

– В этом виновата ты сама, – смущенно произнес он и, быстро сняв с нее корсет, надел другой.

– Ловко, – заметила она. – Ты, похоже, обладаешь немалым опытом в этом деле.

– Все, что было раньше, не в счет.

– И ты хочешь, чтобы я поверила тебе?

– А разве ты не видишь, как мучаешь меня?

– Извини, – теперь смутилась она.

– Когда же ты доверишь мне свое сердце?

Пенелопа пристально посмотрела на него, и Рэмзи увидел, что она хочет о чем-то спросить.

– Ты любил ее? – наконец решилась Пенни.

– Нет, – ответил он, и она облегченно вздохнула. – Я только думал, что любил. Но Тесс дала мне попять, что я ищу развлечения, а не счастья.

– А Дэйн знал о твоих чувствах?

– Да. И обещал поколотить меня, если я не перестану ухаживать за ней. Но она выбрала его. И я теперь рад этому.

– Скажи, а Дэйн был ей достойной парой?

– Конечно. Главное, что он безумно любил ее. Меня же в ней привлекало лишь ее необычное поведение.

– Значит, все-таки привлекало?

– Не придирайся к словам. Я, правда, поцеловал ее один раз. Но это совсем не походило на то, что происходит между тобой и мной.

– И что потом?

– С ней – ничего, а с тобой – вспыхнула настоящая страсть, растопившая лед твоего пренебрежения.

Рэмзи покрыл ее лицо поцелуями и, крепко прижав к себе, приподнял Пенни над полом. Она ответила ему, отдаваясь потоку нахлынувшего чувства. И он, упиваясь поцелуями, нежно гладил се по спине, вспоминая бархатистую кожу ее ягодиц. Пенелопа прильнула к нему всем телом. И О'Кифу казалось, что его сердце не выдержит и разобьется па сотню маленьких трепещущих осколков.

– Ой! Извините! – вдруг раздался рядом с ними смущенный голос.

Пенни отпрянула в сторону и покраснела. Но Рэмзи, казалось, не был ни испуган, ни растерян. Он спокойно отступил назад, не сводя с нее пристального взгляда. Она торопливо схватила с дивана старое платье и убежала в примерочную.

– Я была права, – сказала Клара, заходя следом и поправляя складки ее одеяния. – Ты хорошо охраняешь это тело.