Текст книги "Белый дракон"

Рут, сидя снаружи, нарадоваться не мог, любуясь только что вылупившимися дракончиками; для полного счастья ему не хватало разве что привычного внимания файров. "Им не нравится сидеть взаперти в вейре у Брекки, – сообщил Рут своему всаднику. – Почему им нельзя выбраться наружу? Рамота плотно пообедала и теперь спит. Она не узнает”.

– А я в этом почему-то не уверен, – сказал Джексом, бросив взгляд на Мнемента, свернувшегося клубком на широком карнизе королевского вейра. Светящиеся глаза дракона мерцали, как две звезды, на другой стороне бенденской чаши, медленно погружавшейся в вечернюю темноту.

В результате они с Рутом убрались с пира, как только позволило приличие. Уже кружась над Руатом, Джексом забеспокоился насчет Лайтола: каково-то будет его опекуну, когда Фанна умрет, а ее королева покончит с собой в Промежутке? И потом, эта новость об уходе Д'рама! Джексом знал, что Лайтол уважал Древнего. Как он отнесется кобъявлению брачного полета открытым?

Лайтол только хмыкнул, резко кивнул головой и спросил Джексома, не слышно ли чего нового о расследовании кражи яйца. Когда Джексом рассказал ему о недовольстве Бегамона, Лайтол снова хмыкнул, на сей раз с глубоким презрением. А затем спросил, нельзя ли будет в ближайшее время достать яиц файров: еще несколько фермеров обратились к нему с просьбой. Джексом пообещал разузнать у Н'тона.

– У огненных ящериц теперь такая скверная репутация – остается лишь удивляться, что кому-то еще охота их заводить, – заметил молодой Предводитель, когда Джексом изложил ему поручение Лайтола. – С другой стороны, быть может, именно поэтому все их и просят. Небось думают: раз, мол, они теперь никому не нужны, вот тут-то мы и словчим… Нет, сейчас у меня нет ни одной. И вот еще какое дело, Джексом. Завтра Форт Вейр вместе с Вейром Плоскогорье летят против Нитей – на севере ожидается выпадение. Если бы это было над Руатом, я просил бы тебя присоединиться к Крылу молодых. Но при нынешних обстоятельствах я бы тебе не советовал. Понимаешь?

– Понимаю, – ответил Джексом. – Но… уж не хочешь ли ты сказать, что в следующий раз, когда Нити будут падать на Руат, я смогу полететь?

– Надо обсудить это с Лайтолом, – поблескивая глазами, улыбнулся Н’тон. – Лайтол уверяет меня: ты, мол, будешь так высоко над землей, что ни одному руатцу и в голову не придет, что молодой владетель рискует жизнью там, в небесах. А значит, и в Бендене ничего не узнают.

– Я гораздо больше рискую в наземной команде, с огнеметом на горбу, – проворчал Джексом.

– Вполне согласен с тобой, но тем не менее Ф'лару и Лессе об этом лучше не знать. Кстати, К'небел очень хорошо отзывается о тебе. И Рут именно таков, как ты говоришь, – быстрый, умный и удивительно поворотливый в воздухе. – Н’тон вновь улыбнулся. – Между нами, К'небел утверждает, что беленький в самом деле разворачивается вокруг кончика хвоста. Он даже боится, что другие начнут требовать от своих драконов того же и в результате полетят с них кувырком!

Итак, на следующее утро, когда Вейр двинулся в бой, Джексом отправился с Рутом на охоту, а потом к озеру – вымыться и поплавать.

Огненные ящерицы чистили Руту шейные гребни, а Джексом осторожно разглаживал шрам на ноге, когда Рут неожиданно всхлипнул. Джексом решил, что причинил ему боль, и оглянулся попросить прощения, но вдруг заметил, что файры оставили свою работу. Подняв головки, они как будто прислушивались к чему-то недоступному для человеческого слуха.

– Что случилось, Рут? – спросил Джексом встревоженно.

"Женщина умирает”, – ответил дракон.

– Скорее домой, Рут! Скорее!

…Джексом крепко стиснул челюсти, когда холод Промежутка охватил его и вымокшая одежда заледенела на теле. Стуча зубами, он пригляделся к сторожевому дракону на скалах: странное дело, тот спокойно грелся на солнышке вместо того, чтобы горевать об умершей.

"Сейчас она еще не умирает”, – сказал Рут.

Джексом не сразу понял, что его дракон по собственной инициативе вернулся во времени немного назад.

– Мы же обещали не делать этого, Рут! – Джексом вполне понимал исключительность обстоятельств, но нарушать данное слово все же не следовало.

"Ты обещал. Я – не обещал. Когда это случится, ты будешь нужен Лайтолу”.

Рут ссадил его во дворе, и молодой владетель, перепрыгивая через ступени, опрометью кинулся по лестнице в главный зал.

– Где Лайтол?.. – набросился он на служанку, вытиравшую пол. Та испуганно ответила, что господин Лайтол, кажется, пошел к эконому. Джексом знал, что у Бранда в рабочей комнате стояло несколько бутылок вина, но все-таки заскочил в кладовую, сцапал за ушко бурдючок, подхватил несколько чаш и ринулся дальше знакомыми переходами. Тяжелая внутренняя дверь почти не задержала его: упершись плечом, он локтем отодвинул щеколду и побежал по коридору к рабочей комнате Бранда.

Как раз когда он отворил дверь и ворвался в комнату, маленький голубой файр Бранда вскинул головку и замер, встревоженно прислушиваясь к чему-то.

– Что случилось, владетель Джексом? – воскликнул Бранд и вскочил на ноги от неожиданности. Лайтол, сидевший рядом, неодобрительно нахмурился и как раз собирался призвать Джексома к порядку, когда тот указал на файра.

Голубой файр присел на задние лапки, развернул крылья и зашелся пронзительным плачущим криком – так голосили по умершим огненные ящерицы.

Восковая бледность начала заливать лицо Лайтола, и тут до слуха донесся более низкий, но столь же пронзительный, хватающий за душу крик Рута и рев сторожевого дракона – реквием королеве, навсегда умчавшейся в Промежуток.

Трясущимися руками Джексом налил вина и протянул чашу Лайтолу:

– Я знаю, что это не утолит боли, – выговорил он хрипло. – Но, по крайней мере, ты сможешь забыться… не слышать, не вспоминать…

Глава 9

Начало лета. Главный зал арфистов – холд Руат, 15.7.3

Первое предупреждение Робинтон получил от Зейра. Его бронзовый, только что крепко спавший на подоконнике, внезапно проснулся, перелетел на плечо Робинтону и плотно обвил свой хвост вокруг его шеи. У арфиста не хватило духу прогнать малыша, он лишь заставил его немного ослабить хватку:

– Задушишь, дурачок!

Зейр потерся головкой о щеку Робинтона и запищал: ему было не по себе.

– Ну что с тобой такое? – спросил арфист и увидел в окно, как сидевший на утесе сторожевой дракон поднялся на задние лапы и протрубил. Возникший в воздухе громадный бронзовый четко ответил на оклик и заложил посадочный круг. Кто-то постучал в дверь за спиной Робинтона и вошел еще прежде, чем арфист успел отозваться. Робинтон обернулся в кресле, собираясь сделать замечание. Перед ним стояла Менолли: золотая Красуля цеплялась за ее плечо, Крепыш, Нырок и Стригун вились вокруг, словно танцуя.

– Это Ф'лар на Мнементе! – почти прокричала Менолли.

– Вижу, девочка моя, вижу. С какой стати паника?

– Паника? Никакой паники, я просто волнуюсь. Бенденцы впервые посещают тебя со времени пропажи яйца…

– Ну так будь умницей и посмотри, не найдется ли у Сильвины пряников к нашему кла. Ибо, увы, – добавил он с сожалением, – для вина час еще ранний…

– По времени Бендена – как раз, – выходя из комнаты, сказала Менолли.

Робинтон посмотрел ей вслед и печально вздохнул. Тень отчуждения, пролегшая между Залом арфистов и Вейром Бенден, заставила горевать их обоих. Нет, хватит думать об этом. Мнемент, насколько он понял, вполне жизнерадостно ответил сторожевому дракону. Какие же вести привез с собой Ф'лар? И, что важнее, знала ли Лесса, куда отправился ее Предводитель? Одобрила ли его поездку?..

Мнемент приземлился; должно быть, Ф'лар уже шагал через лужайку. Робинтон понял, что за это краткое время успеет переволноваться больше, чем за целый месяц с того дня, как между Бенденом и Залом пробежал холодок.

Поднявшись, Робинтон подошел к окну и увидел, как Ф'лар входит во внутренний двор. Ф'лар шагал размашисто, но иначе он ведь и не ходил; нет нужды предполагать, будто он торопился. С чем же все-таки он прилетел?..

Вот Ф'лар обратился к одному из младших арфистов, седлавшему скакуна для поездки. Робинтон видел, как Предводитель поднял голову и заметил огненных ящериц, заполнивших всю крышу. Арфист задумался, не стоило ли отослать Зейра прочь, пока Ф'лар будет здесь, В самом деле, зачем зря его раздражать?

Ф'лар вошел в Зал. Сквозь открытое окно донесся голос Предводителя, обращавшегося к кому-то. Сильвина?.. Да нет, скорее – тут Робинтон невольно улыбнулся – это Менолли подкараулила Предводителя. И точно, Робинтон услышал, как Менолли разговаривала с Ф'ларом, идя вверх по лестнице. Голоса их звучали спокойно. Умница девочка, знает, как себя вести…

– Представь, Робинтон, – улыбнулся Ф'лар, входя в комнату, – Менолли сказала мне, что ее файры называют Мнемента “Величайшим”!

– Это при том, что они не очень-то щедры на похвалу. – Робинтон забрал у Менолли поднос, и девушка, выйдя, затворила за собой дверь. Робинтон, впрочем, знал, что она и так узнает обо всем, что будет здесь говорится: ее Красуля не зря водилась с бронзовым Зейром. – Я полагаю, в Бендене все в порядке? – спросил Робинтон, наливая Предводителю кла.

– Спасибо, все в порядке, – ответил Ф'лар. Робинтон выжидающе смотрел на него, и всадник добавил: – Есть, однако, загадка, которая нас мучит. Мы надеемся, что ты поможешь нам ее разрешить.

– С удовольствием, если смогу. – Робинтон пригласил Ф'лара сесть.

– Мы никак не можем разыскать Д'рама…

– Д'рам? – Робинтон был искренне удивлен, – Куда же он подевался?

– Мы знаем только, что он жив. Но вот где…

– Разве Рамота не может связаться с его Тиротом?

Ф'лар покачал головой:

– Боюсь, дело связано со времеНем. – Ты думаешь, Д'рам скрылся во времени?

– Это единственное, что можно предположить. Вот только не думаю, чтобы он отправился обратно в свое Время. Вряд ли Тирот способен выдержать такое путешествие еще раз: ты сам знаешь, сколько сил это отнимает и у всадника, и у дракона. Тем не менее Д'рам исчез.

– Пожалуй, этого можно было ожидать… – медленно выговорил Робинтон: ум его уже трудился, перебирая разные варианты.

– Да, – согласился Ф'лар. – Пожалуй.

– Не мог он улететь в Южный Вейр? – спросил Робинтон.

– Нет, Рамота без труда достала бы его там. С другой стороны, Г'денед обследовал Исту на много лет назад, еще до начала Прохождения. Он думал, его отец захочет остаться в месте, памятном для него…

– Владетель Уорбрет предлагал Д'раму любую пещеру на южном берегу острова Иста. Мне казалось, он был доволен… – Но Ф'лар покачал головой, и арфист задумался: – Пожалуй, даже слишком…

Ф'лар поднялся и заходил по комнате, потом вновь повернулся к Робинтону:

– Есть у тебя хоть какие-то предположения, куда он мог подеваться? Ты ведь дружил с ним. Может, припомнишь что-нибудь, что наведет нас на след?

– Последнее время он очень мало разговаривал: просто сидел рядом с Фанной и держал ее за руку, – сказал Робинтон и трудно сглотнул. Как ни был он привычен к мысли о быстротечности человеческой жизни, верность Д'рама подруге и его молчаливое горе при ее кончине неизменно заставляли арфиста вытирать глаза. – Я знаю, что Грох и Сэнджел тоже предлагали ему свое гостеприимство. Более того, я думаю, он мог бы отправиться в любое место Перна и всюду был бы с радостью принят. Видно, он все-таки предпочел остаться наедине с воспоминаниями… Можно ли спросить тебя, Ф'лар: зачем вы его ищете?

– Особых причин нет, просто мы о нем беспокоимся.

– Олдайв говорил, что Д'рам был в здравом уме и твердой памяти, если ты это имеешь в виду.

Ф'лар поморщился и нетерпеливо убрал со лба прядь, неизменно падавшую ему на глаза, когда он волновался.

– По правде говоря, Робинтон, это все Лесса. Когда наша королева не смогла обнаружить Тирота, Лесса сразу предположила, что Д'рам ушел подальше во времени, чтобы не огорчить нас своим самоубийством. Я тоже думаю, что это было бы весьма в его духе.

– Он сам сделал этот выбор, – мягко сказал Робинтон.

– Знаю, Знаю, арфист. Никто и не думает его осуждать, вот только Лесса места себе не находит. И потом, хотя Д'рам и сложил с себя полномочия, его знания и опыт бесценны, особенно теперь. Его уважают… Короче говоря, он нам нужен. Нужно, чтобы мы могли с ним связаться.

Робинтон подумал о том, что Д'рам, возможно, сознательно забрался вместе с Тиротом туда, где его не так-то просто будет найти. Но чтобы Д'рам отказался послужить Перну и всадникам – такого случиться не могло. Вслух Робинтон сказал:

– Быть может, Ф'лар, ему нужно время, чтобы оправиться от несчастья.

– Он совершенно извелся, ухаживая за Фанной, – ответил Предводитель. – Ну да не мне тебе объяснять. Что, если он сам заболел? Кто ему поможет?

– Прости за упоминание, – осторожно проговорил Робинтон, – но не пробовала ли Брекки добраться до него с помощью файров? Своих и тех, что живут в Вейре Иста?

Улыбка тронула горькие морщинки возле губ Ф'лара:

– А как же! Она настояла на том, чтобы попробовать. Никакого результата! Понимаешь, ящерицам, как и драконам, нужно для начала дать ориентиры. А что мы можем?

– Я не про то, чтобы посылать их куда-то. Просто попросить, чтобы припомнили одинокого бронзового дракона.

– О чем попросить? Чтобы припомнили? – Ф'лар недоверчиво рассмеялся. – Что вообще они могут помнить?

– Я серьезно, Ф'лар. Они хранят множество воспоминаний, которые вполне можно вызвать. Откуда бы, например, им, по-твоему, знать, что Алая Звезда… – Зейр протестующе запищал и так проворно взвился с плеча Робинтона, что тот схватился за шею, оцарапанную крылом. – Вот видишь, хоть не упоминай ее при них. Я к тому, Ф'лар, что еще до полета Ф'нора и Канта все файры откуда-то знали, что Алая Звезда смертельно опасна и не может быть достигнута. Сколько я ни спрашивал их, они говорят: дескать, помнят, как все боялись ее когда-то. Кто же, интересно, мог это запомнить? Их предки, когда предки нынешних всадников пытались штурмовать Алую Звезду?.. – Ф'лар в молчаливой задумчивости смотрел на Мастера арфистов, и тот продолжал: – Это не первый случай, когда их воспоминания подтверждались. Мастер Андемон полагает – вполне возможно, что файры помнят все необычное, чему хоть один из них был свидетелем. Животные, в конце концов, руководствуются инстинктами. Быть может, и здесь мы имеем дело с разновидностью инстинкта?

– Что-то я не очень понимаю, – сказал Ф'лар, – каким образом ты собираешься использовать память огненных ящериц в поисках Д'рама.

– Очень просто. Попрошу их припомнить, не видели ли они одинокого бронзового дракона. Зрелище, согласись, достаточно необычное, чтобы отметить его… и запомнить! – На лице Ф'лара отразилось сомнение, и Робинтон добавил: – Я уверен, что у нас все получится, особенно если мы попросим Рута поговорить с ними.

– Рута?

– Ну да. Его единственного они не боялись, когда на них напал страх перед драконами. Они буквально осаждали его. Джексом рассказывал мне: куда бы они ни прибыли, файры тотчас слетаются поболтать с Рутом. Среди этого множества наверняка отыщется хоть один, который вспомнит то, что нам нужно.

– Если только это поможет развеять страхи Лессы, – сказал Ф'лар, – я готов забыть о своей неприязни к крылатым паршивцам…

– Ловлю на слове. – И Робинтон улыбнулся, смягчая сказанное.

– Полетишь со мной в Руат? – спросил Предводитель.

Робинтон мгновенно вспомнил рубец на физиономии Джексома. Разумеется, все давно зажило, но арфист никак не мог вспомнить, согласовано ли с Бенденом всадницкое обучение молодого владетеля. И он предложил;

– Может, сперва выясним, дома ли Джексом?

– А где ему еще быть? – нахмурился Ф'лар.

– Он нередко путешествует по окрестностям, изучая земли своего холда, а также в числе прочих юношей бывает у Фандарела…

– И то верно. – Ф'лар рассеянно взглянул мимо арфиста, в окно, и спустя мгновение объявил: – Нет, Мнемент говорит, что Рут дома. – И добавил с усмешкой: – Вот видишь, у меня тоже есть кого попросить послать сообщение.

Оставалось надеяться, что у Рута хватит ума сказать Джексому, что Мнемент к нему обращался. Всего вернее, конечно, было бы послать Зейра в Руат, но уважительного предлога Робинтон придумать не мог. А снова рисковать отношениями с Ф'ларом он ни в коем случае не хотел.

– Твой вестник куда надежнее моего и достает дальше, чем все проволочки Фандарела, – сказал арфист, надевая толстую куртку из шкуры дикого стража и летный шлем. – Фандарел, кстати, дотянул свою линию до самых шахт Крома.

И он почтительно пропустил Ф'лара вперед, выходя из комнаты.

– Я знаю, – ответил тот. – Это еще одна причина, по которой нам необходим Д'рам.

– В самом деле?

Вежливый вопрос арфиста насмешил Ф'лара. Предводитель расхохотался до того искренне, что Робинтон всерьез понадеялся – этот визит в самом деле восстановит их прежнюю дружбу.

– Разве Никат еще не приезжал к тебе, Робинтон, и не требовал скорее отправиться на юг, смотреть шахты?

– Те, откуда Торик приторговывает рудой?

– Я думал, ты знаешь об этом.

– Я знаю только, что Никата беспокоит истощение шахт. По его словам, руда делается все хуже. Фандарел ворчит еще больше: ему нужны качественные материалы…

– Как только мы пустим на Южный ремесленников, за ними ринутся владетели. – Ф'лар невольно понизил голос, хотя двор, который они пересекали, был пуст.

– Южный континент легко вместит весь Северный Пери, и еще останется место. Мы лишь прикоснулись к самому его краю, Ф'лар. Ох, битая скорлупа и тухлые яйца! – Робинтон с силой хлопнул себя по лбу. – Это как раз к вопросу об огненных ящерицах с их ассоциативной памятью! Нашел! Я знаю, где Д'рам.

– Что?..

– По крайней мере, я знаю, куда он вполне мог отправиться.

– Да говори же, Робинтон!

– Осталось только выяснить – когда… И только Рут может нам в этом помочь.

Они уже подходили к Мнементу, отдыхавшему на лугу. Зейр кружился над головой Робинтона, беспокойно щебеча и стараясь держаться подальше от бронзового дракона. Арфист похлопал себя по плечу, приглашая его садиться, но Зейр не отважился.

– Я лечу в Руат повидать белого дракона, Рута, – сказал ему Робинтон. – Присоединяйся к нам там, дурачок, раз не хочешь ехать на плече.

– Мнемент ничего не имеет против Зейра, – заметил Ф'лар. Робинтон вздохнул:

– Обратного, боюсь, нельзя утверждать… В янтарных глазах всадника промелькнула искорка гнева:

– Ни один дракон не жег файров!

– Ты имеешь в виду – ни один здешний дракон, – мягко возразил Робинтон. – Но все огненные ящерицы помнят, что когда-то и где-то это случилось. А огненные ящерицы рассказывают только о том, что они сами или кто-то из них действительно видели.

– Ладно, – отмахнулся Предводитель. – Летим в Руат и попробуем выяснить, не видели ли они Д'рама.

"Стало быть, файры у них – все еще больное место”, – грустно подумал Робинтон, взбираясь на плечо Мнемента и усаживаясь позади Ф'лара. Он дорого дал бы за то, чтобы Зейр поменьше осторожничал с Мнементом.

Джексом и Лайтол уже стояли на ступенях холда, когда Мнемент назвал свое имя сторожевому дракону и заложил круг над двором, собираясь садиться. Обмениваясь приветствиями с хозяевами, Робинтон внимательно вглядывался в лицо Джексома, ища рубец от ожога. Рубца не было видно; арфист заподозрил даже, что рассматривал не ту щеку. Что ж, следовало надеяться, что и Рут столь же успешно поправился. Да еще на то, что Ф'лар, слишком занятый поисками Д'рама, не станет специально искать следов Нитей ни у Джексома, ни у Рута.

– Рут говорит, Мнемент справлялся о нем, Ф'лар, – сказал Джексом озабоченно. – Не случилось ли чего?

– Рут понадобился нам, чтобы с его помощью попробовать разыскать Д'рама.

– Д'рама? Но ведь он не… – И Джексом недоговорил, взволнованно оглянувшись на Лайтола. Тот нахмурился и покачал головой.

– Нет, но он скрылся где-то во времени, – сказал Робинтон. – Я подумал, что, если Рут расспросит огненных ящериц, они, возможно, припомнят и скажут ему.

Джексом быстро взглянул на арфиста, и тот удивился: юноша был ошеломлен и. удивительное дело, даже испуган. От Робинтона не укрылось, как он стрельнул глазами на Ф'лара и судорожно сглотнул.

– Просто я вспомнил: ты как-то упоминал, что они часто рассказывают Руту весьма странные вещи, – продолжал он как бы между прочим, давая Джексому время оправиться. Да что с ним, в самом деле, такое?

– Может быть, Мастер Робинтон, они и знают, где он находится, – в конце концов выговорил Джексом. – Но вот насчет времени…

– Мне кажется, я знаю, куда отправился Д'рам. Может ли это как-то нас навести?..

– Что-то я не возьму в толк, о чем речь. – Лайтол переводил взгляд с одного на другого. – Объясните путем!

Он пригласил гостей внутрь холда и далее – в небольшую отдельную комнату. Там на столе уже ждало вино, сыр, хлеб и фрукты.

– Сейчас все объясню, – пообещал Робинтон и покосился на мех с вином.

– Только смотри, чтобы горло не пересохло. – Джексом подошел к столу и наполнил чашу арфиста. – Это бенденское, Мастер Робинтон. В Руате почетным гостям подносят только самое лучшее”.

– Мальчик взрослеет, Лайтол, – подняв свою чашу, одобрительно заметил Ф'лар.

Тут в воздухе возник Зейр и с писком упал на шею Робинтону. Его хвост тотчас крепко обвил шею арфиста, файр прижимался к человеку и взволнованно щебетал, как будто с его другом могло что-то случиться в полете на крыльях Величайшего. Пришлось Робинтону извиниться перед слушателями и приласкать бронзового, чтобы тот замолчал. Когда Зейр успокоился, арфист рассказал Лайтолу, что, согласно его теории, файры сообща располагали массой разнообразнейшей информации, чем и объяснялся, например, их страх перед… Робинтон выразительно кашлянул и указал на восток, чтобы Зейра не пришлось успокаивать снова. Кроме того, огненные ящерицы были способны передавать сильные эмоции. Тому свидетельство – зов Брекки, дошедший до Канта в ту роковую ночь. Наконец, как все они переживали о похищенном яйце королевы, прямо-таки места себе не находили, пока оно не было возвращено! Они все время видели яйцо рядом с черной пустотой и вроде бы помнили, что драконы их жгли. Он, Робинтон, несколько раз слышал от присутствующего здесь Джексома, что файры без конца пичкают Рута невероятнейшими картинами. Так вот, если столь удивительное свойство зиждилось не на сновидениях глупых ящериц, прикорнувших на солнцепеке, – тут Робинтону пришлось-таки вновь утешать возмущенного Зейра – у них был отличный случай убедиться в этом с помощью Рута. Дело в том, что Д'рам скрылся неведомо куда, вероятнее всего – переместился во времени, так что даже Рамота не в состоянии позвать его дракона. Это до крайности расстраивает Рамоту и Лессу, которые сильно опасаются, не случилось ли с Д'рамом чего нехорошего. Отставка или там не отставка, Д'раму по-прежнему нашлось бы на Перне и место, и подходящее дело.

– С другой стороны, – продолжал Робинтон, – в течение последних Оборотов было несколько случаев, когда я… – он оглянулся на Ф'лара, испрашивая разрешения, и Ф'лар кивнул, – несколько случаев, когда я путешествовал на юг. В одном из таких путешествий шторм унес нас с Менолли далеко на восток. Измученные, едва не потонувшие, мы в конце концов высадились в очаровательной бухте. Вообразите: белый песок, деревья, увешанные алыми плодами, золотые и серебряные рыбки, кишащие в лазурной воде… Теплое солнце и ручеек, впадающий в бухту: его вода показалась мне слаще вина– – И Робинтон с тоской заглянул в свою опустевшую чашу. Джексом засмеялся и наполнил ее. – Однажды я рассказал Д'раму о бухточке, – продолжал арфист. – Сейчас уже не помню, в связи с чем, но рассказ мой был достаточно подробен, чтобы такой умный дракон, как Тирот, без труда ее разыскал.

– Я полагаю, вряд ли Д'рам захочет усложнять кому-то жизнь, – медленно проговорил Лайтол. – Скорее всего, он отправился в те времена, когда на Южном еще не было Древних. Прыжок в прошлое на десять-двенадцать Оборотов вполне под силу Тироту…

– Дело осложняется, Робинтон, – сказал Ф'лар, – Даже если допустить, что маленькие твари помнят важные события, случившиеся с их предками, – Ф'лар был настроен явно скептически, – вряд ли какая-нибудь из здешних ящериц будет нам полезна. Ни у одной нет предков из тех мест. – Он кивнул на Зейра: – Твой бронзовый, сдается, из той кладки, что Менолли раздобыла в приморском холде?

– К Руту слетаются в гости ящерицы из самых разных мест, – сказал Робинтон и обернулся к молодому владетелю за подтверждением.

– По-моему, Ф'лар прав, – ответил Джексом.

– Значит, придется лететь в бухточку. Я уверен, что огненные ящерицы соберутся к Руту и там.

– Вы хотите, чтобы я отправился на Южный континент?..

От Робинтона не укрылся пристальный, хотя еще недоверчивый интерес, вспыхнувший в глазах Джек-сома. Видно, мальчик обнаружил, что жизнь состоит не только из погонь за Нитями на огнедышащих драконах…

– Не то чтобы я этого хочу, – говорил между тем Ф'лар. – Я вовсе не за то, чтобы нарушать наш договор с Древними. Но, похоже, иного способа разыскать Д'рама нет.

– К тому же бухта расположена весьма далеко от Южного Вейра, – добавил Робинтон, – а мы знаем, что Древние не любят отлучаться из дому.

– Некоторое время назад они отлучились достаточно далеко! – Голос Ф'лара дрогнул от гнева, янтарные глаза вспыхнули. И Робинтон устало вздохнул, поняв, что брешь между Вейром Бенден и Залом арфистов едва-едва затянулась. – Лайтол! – обратился к управляющему Предводитель. – Я чуть не превысил свои полномочия. Позволишь ли ты нам поручить Джексому поиск?

Но Лайтол покачал головой:

– Пусть владетель Джексом сам решает. Судя по тому, как прищурился Ф'лар, такого поворота разговора он не ожидал. Потом всадник улыбнулся:

– Твое решение, владетель Джексом?..

С похвальным, по мнению Робинтона, достоинством юноша наклонил голову:

– Я горжусь тем, что ко мне обратились за помощью, Предводитель.

– У вас здесь в холде, наверное, нет карт Южного континента? – спросил Ф'лар.

– Как раз наоборот: есть, – ответил Джексом и торопливо пояснил: – Фандарел учил нас копировать карты..

Карты были, конечно же, не полны. Ф'лар сразу узнал в них копии тех, что были составлены еще Ф'нором, когда тот увез первую кладку Рамоты на Южный континент, на десять Оборотов назад, чтобы драконы успели повзрослеть к началу Прохождения Алой Звезды, – предприятие, отмеченное лишь частичным успехом..

– У меня есть более подробные карты побережья, – небрежно заметил Робинтон. Нацарапал записочку для Менолли, привязал ее к ошейнику Зейра и отправил бронзового малыша в Зал арфистов, строго наказав не отвлекаться в пути и не забыть поручения.

– Ты хочешь сказать, что он принесет карты? – недоверчиво и не без некоторого презрения спросил Ф'лар. – Брекки с Ф'нором тоже все уши мне прожужжали об их полезности…

– Да нет, карты – дело слишком важное, подозреваю, Менолли подольстится к сторожевому дракону и упросит его привезти ее сюда, – вздохнул Робинтон, пожалев про себя, что в записке забыл настоять на использовании огненных ящериц: любой случай, могущий переломить мнение Ф'лара, следовало использовать.

Ф'лар вдруг спросил:

– Много ли ты путешествовал во времени, Джексом?

Джексом залился краской. Робинтон даже вздрогнул, заметив тонкую полоску шрама, белую на ярко вспыхнувшей щеке. По счастью, Джексом сидел вполоборота к Ф'лару – Предводитель не видел этой стороны лица, – Я… – пробормотал Джексом, запинаясь, и покраснел еще больше. – Я…

– Оставь, парень, я еще не встречал ни единого молодого всадника, который не пользовался бы этим трюком, чтобы поспеть куда-нибудь вовремя. Я просто хочу выяснить, насколько развито у Рута чувство времени. У некоторых драконов его нет совсем!

– Рут всегда точно знает, в каком времени он находится, – ответил Джексом с гордостью. – Я бы даже сказал, у него лучшая на всем Перне память на время!

Довольно долго Ф'лар молча это обдумывал. Потом спросил:

– Ты пробовал большие прыжки во времени? Джексом медленно, виновато кивнул, покосившись на Лайтола, но лицо управляющего было бесстрастно.

– И никаких колебаний во время прыжка? Никаких слишком долгих задержек в Промежутке?

– Нет, Предводитель. Да и какие могут быть трудности, когда прыгаешь ночью?

– Не вполне понимаю..

– Я про Вансоровы уравнения. Ведь ты, кажется, был в Главной мастерской кузнецов, когда он докладывал… – Ф'лар глядел удивленно, по-прежнему не понимая, в чем смысл, и юноша объяснил: – Если рассчитать положения основных звезд небосвода, можно дать очень точные ориентиры…

– Особенно при прыжках ночью, – пробормотал Мастер арфистов. Ему тоже не приходило в голову использовать таким образом уравнения Вансора.

– Я до этого не додумался, – сказал Ф'лар.

– А между тем прецедент был, – с усмешкой заметил Робинтон. – Причем в твоем собственном, Ф'лар, Вейре.

– В самом деле, Лесса изучила расположение звезд на гобелене, прежде чем отправиться за Древними, не правда ли? – Джексом успел позабыть об этом, а также, судя по тому, как он прикусил губу, поздновато сообразил, что упоминание о Древних пришлось не особенно к месту.

– Игнорировать их нельзя, – сказал Предводитель гораздо терпимее, чем того ожидал Робинтон. – Они существуют, и мы не можем делать вид, будто их нет. Вернемся, однако, к нашим делам, Робинтон. Как скоро обернется твой файр?

И в это время за окном раздался многоголосый щебет, заставивший всех одновременно оглянуться.

– Умница Менолли, – вполголоса шепнул Джексому Робинтон. И объявил: – Они прибыли, Ф'лар!

– Кто? Менолли на сторожевом драконе?

– Нет, Предводитель, – с торжеством в голосе сказал Джексом. – Зейр, а с ними королева Красуля и трое бронзовых. Смотрите, у всех к спинкам приторочены карты!

Зейр первым влетел внутрь, чирикая озабоченно, растерянно и сердито. За ним последовала четверка Менолли. Маленькая королева закружилась под потолком, за что-то распекая остальных. Зейр послушно опустился на плечо Робинтону, но остальные не давались в руки и, вереща, носились по комнате. Робинтон и Джексом тщетно уговаривали их сесть. Ф'лар наблюдал за происходившим с ядовитой усмешкой, Лайтол – как обычно, бесстрастно, Наконец, поняв, что его бесплодные попытки приманить королеву только смешили Предводителя, на которого он хотел бы произвести впечатление, Джексом в отчаянии позвал:

– Рут! Скажи Красуле, чтобы была паинькой и села мне на руку!

Красуля изумленно и жалобно пискнула и тотчас села – правда, не на руку, а на стол. Она выбранила Джексома, пока он отвязывал карту. А потом и бронзовых, когда те послушно приземлились и, не складывая крылышек, дали снять с себя поклажу. Освободившись от нее, бронзовые тотчас упорхнули в окно, Красуля же еще раз высказала то, что она думала о присутствующих, и исчезла, вильнув хвостом. Зейр запоздало прочирикал что-то извиняющимся тоном и спрятал мордочку в волосах Робинтона.