Текст книги "Суд и ошибка. Осторожно: яд! (сборник)"

2

И трудности были не вымышленные, ибо судебное дело против Винсента Палмера оказалось столь же убедительным, сколь простым. Некоторые его подробности мистер Тодхантер и мистер Читтервик узнали от защитников Палмера; основные же факты, разумеется, были оглашены при обосновании иска в магистратном суде.

Оказалось, что молодой человек солгал, заявив как мистеру Тодхантеру, так и полиции, что вечер убийства провел в Бромли, дома, с женой. Оказалось, он побывал тогда не только в Ричмонде, но и на территории сада мисс Норвуд, – во всяком случае, это готовы были подтвердить под присягой не менее трех свидетелей. Они же слышали шум ссоры, доносящийся из амбара, визгливые в запале голоса.

Затем мисс Норвуд в явном смятении вбежала в дом, где, столкнувшись со своей камеристкой, велела передать горничной, что сегодня ее ни для кого нет дома. Она вернулась в сад, а несколько минут спустя ее горничная высунулась в окно в надежде услышать продолжение ссоры. (Вспомнив Мари, мистер Тодхантер легко этому поверил.) Услышав звук выстрела, она не распознала его как таковой, а решила, что дал перебой лодочный мотор на реке.

Решающим фактором в обвинении, предъявленном Палмеру, оказался тот самый злосчастный бокал, который не потрудился протереть мистер Тодхантер. Отпечатки на нем неоспоримо указывали на Палмера. Свидетели могли ошибаться, но эти отпечатки доказывали, что тот вечер Палмер провел не в Бромли, а в Ричмонде, и доказывали так неопровержимо, что Палмеру пришлось в этом сознаться. Но если он не убивал Джин Норвуд, зачем же тогда солгал? Чтобы вбить последний гвоздь, только и требовалось, что найти у Палмера револьвер, из которого недавно стреляли, – и револьвер нашли.

Перед лицом всех этих улик мистер Читтервик счел нужным поставить мистеру Тодхантеру на вид, что, хладнокровно и благоразумно изъяв роковую пулю, он совершил ужасную ошибку. Путаницу с револьверами легко было прояснить, поскольку полиция точно установила бы, какой из них приобретен мистером Тодхантером, обратившись к учетным записям той оружейной лавки, где он был куплен. Но определить, из какого револьвера убили мисс Норвуд, можно было, только имея пулю.

Мистер Тодхантер повесив голову признал это.

– Видите ли, – объяснил ему мистер Читтервик после обеда, когда они сидели в гостиной, убедив мисс Читтервик удалиться в ее кабинет, под присмотр мисс Белл, – видите ли, личный револьвер Палмера, судя по всему, как средство идентификации никуда не годится. Это армейский револьвер, доставшийся ему от отца, который участвовал в войне, у него нет номера, и никаких документов на него не сохранилось.

– Это понятно, – согласился мистер Тодхантер, который уже слышал, как об этом толковал адвокат. – Но нужно помнить, что из того факта, что оружие принадлежало человеку, который был на войне, вовсе не обязательно следует, что из него когда-то стреляли. Его, возможно, даже не вывозили из Англии. Продавец в магазине, где я купил свой револьвер, обратил мое внимание на то, что он необстрелян, хотя до меня им кто-то владел, и выдвинул он это предположение, когда я спросил его, как же могло быть, что из револьвера, побывавшего на войне, никогда не стреляли. Да, кстати, а можно вообще определить, стреляли ли когда-нибудь из оружия или нет?

– Эксперт может определить, несомненно.

– В таком случае, – торжествующе подхватил мистер Тодхантер, – сержант, который осматривал тот револьвер, который хранился в моем комоде, то есть револьвер Палмера, либо не был экспертом, либо своими словами оправдал Палмера – потому что он заявил, что из этого оружия никогда не стреляли.

Мистер Читтервик потер лоб.

– Что-то эта путаница с двумя револьверами уж слишком… путаная, – признался он.

– И я так думаю, – пришлось согласиться мистеру Тодхантеру. – Например, когда я подменил револьвер Палмера, я, должен признаться, совсем упустил из виду тот факт, что мое оружие полиция может определить по номеру, зарегистрированному у продавца. Чертовски глупо с моей стороны!

– Значит, вы положительно уверены, что револьвер, который сейчас в полиции – тот, который изъят у Палмера, – именно тот, что был куплен вами?

– Безусловно. И смею предположить, что его принадлежность мне не установили только потому, что полицейские убеждены в том, что армейский револьвер отца Палмера не поддается опознаванию.

– Даже так, странный для полиции промах, – пробормотал мистер Читтервик, сморщив в недоумении свое пухлое круглое лицо. – На Морсби это никак не похоже. Морсби – сама ответственность и кропотливость.

– Так вы что, с ним знакомы? – вскричал мистер Тодхантер.

– Да, и довольно близко.

Мистер Тодхантер в сердцах выругался.

– Почему же вы раньше мне не сказали? К вам он прислушается. Пойдемте к нему немедленно!

– Очень сожалею… наверное, да, мне следовало упомянуть об этом, – покаялся мистер Читтервик. – Но вот насчет того, что он прислушается…

– Разве вы не понимаете, – мистер Тодхантер с трудом держал себя в руках, – что если выяснится, что револьвер, который сейчас находится у Морсби, по данным торговца оружием, зарегистрирован на мое имя, делу Палмера придет конец?

– Да, затрещит по швам, – оживился мистер Читтервик. – Определенно затрещит. Правда, еще остаются свидетели, которые видели его в Ричмонде, да и сам он уже признался, что был там. Однако… да, пожалуй. Сержант заявил, что из револьвера, найденного у вас, никогда не стреляли? Боже мой, если это правда и удастся доказать, что этот револьвер – Палмера… да, полиции придется снять с него подозрения.

– И тогда дело прикроют даже без браслета? Ведь мы и так нашли доказательства?

– По всей видимости, да, – засиял мистер Читтервик.

– Немедленно едем в Скотленд-Ярд! – Мистер Тодхантер неуклюже поднялся на ноги.

– А не заехать ли сначала в Ричмонд, чтобы взять с собой тот, другой револьвер? – предложил мистер Читтервик.

– Нет нужды, – нетерпеливо отмахнулся мистер Тодхантер. – Полицейские смогут съездить со мной и забрать его.

Сказать по правде, мистеру Тодхантеру по-детски хотелось еще разок прокатиться в полицейской машине.

Мистер Читтервик безропотно подчинился. Вероятно, мистер Тодхантер несколько подавлял его.

3

– Ну, мистер Читтервик, сэр, чем я могу вам служить?.. О, да с вами мистер… мистер… если не ошибаюсь, мистер Тодхантер?

– Э… да, – робея, подтвердил мистер Читтервик.

– Э… да, – в голос с ним пробормотал мистер Тодхантер.

– Что ж, присаживайтесь, джентльмены. Итак, в чем дело?

– Морсби, – истово произнес мистер Читтервик, – вы совершили ужасную ошибку!

– Да, вот мистер Тодхантер вчера уже сообщил мне об этом, – отозвался инспектор, не потеряв душевного равновесия.

– Но это чистая правда. У нас есть доказательства.

– Что, нашли тот браслет? – осведомился корпулентный инспектор, весело сверкнув глазом, и мистер Тодхантер вспыхнул от гнева.

– Нет, браслета мы не нашли, но…

– Но мы можем доказать, что у вас не тот револьвер! – возбужденно пискнул мистер Читтервик. – Право же, старший инспектор, вы должны выслушать нас. Тот револьвер, который приложен к делу, принадлежит мистеру Тодхантеру, а тот, что находится у него дома в Ричмонде, – револьвер Палмера.

– Мистер Тодхантер что-то такое уже говорил вчера моему сержанту, – снисходительно отозвался Морсби.

– И вот мы пришли, чтобы сообщить вам, в каком оружейном магазине мистер Тодхантер приобрел свое оружие, и это можно доказать, проверив регистрационный журнал.

Мистер Тодхантер торжественно покивал.

– Посмотрим, правильно ли я вас понял, сэр. Вы говорите, что на том револьвере, который находится у нас, стоит тот же номер, под которым зарегистрирован в оружейном магазине револьвер, приобретенный там мистером Тодхантером?

– Именно так.

– И это все, с чем вы пришли?

– М-да, все. Но я считаю, что этого достаточно.

– Вы ошибаетесь, сэр, – благожелательно уронил Морсби.

– Как это?..

– Вернувшись вчера от мистера Тодхантера, сержант озаботился этим вопросом. С оружейником все ясно, больше обращаться к нему незачем. Он нашел копию сертификата, выданного мистеру Тодхантеру, и подтвердил, что номер на проданном ему револьвере совпадает с номером того револьвера, который сейчас у него находится.

– Боже милостивый! – с необъяснимым отвращением выговорил мистер Тодхантер. Это отвращение он адресовал самому себе, и никому более. Слабое опасение, которое тревожило его с тех пор, как сержант от него уехал, подтвердилось. Он совершил промах, и грубый: в смятении и суматохе он не подменил револьвера.

– Э… Могу я попросить вас задержаться, мистер Читтервик, сэр? – попросил Морсби.

Мистер Тодхантер один вышел в холодный каменный коридор.

4

– Единственная улика, единственное неопровержимое доказательство тому, из какого револьвера был произведен роковой выстрел, валяется на дне Темзы! – сокрушался мистер Читтервик.

Мистер Тодхантер молчал. Что тут ответишь!

Мрачнее тучи, в безутешном молчании они шли по Уайтхолл.

– Зачем он просил вас остаться? – спросил вдруг мистер Тодхантер.

Его спутник смутился.

– Зачем? – свирепо повторил мистер Тодхантер.

– Ну, он… – заюлил мистер Читтервик, – он… он посоветовал мне не… не лезть в это дело…

– Да почему? Отчего же?

– Он считает, вы не в своем уме, – с несчастным видом объяснил мистер Читтервик.

Аневризму мистера Тодхантера спасло только чудо.

– Но у нас остался еще браслет, – очень вовремя напомнил ему мистер Читтервик.

Глава 121

– Надеюсь, сэр, вы не думаете, что я в этом замешана? – к досаде мистера Тодхантера, кажется, уже в тысячный раз строго произнесла миссис Гринхилл.

– Конечно, нет. Если бы я вас в чем-то подозревал, миссис Гринхилл, я бы прямо сказал об этом. Мы просто пытаемся выяснить, может, вы что-то знаете насчет того, куда мог деться браслет.

– Надеюсь, сэр, вы не думаете, что я в этом замешана? – как заведенная твердила свое миссис Гринхилл.

– Говорю же вам, ничего я такого не думаю. Но браслет-то исчез!

– Это вы так говорите, сэр. А я его в глаза не видела и точно знаю, что не брала. И я удивлена, сэр, что вы можете думать такое обо мне после стольких лет службы!

– Да не думаю я ничего такого! Но он пропал! – повысил голос мистер Тодхантер.

Миссис Гринхилл поджала губы. Эди зарыдала сильнее. Дознание, которое по очереди проводили мистер Тодхантер и мистер Читтервик, продолжалось уже двадцать минут, девятнадцать из которых Эди, заливаясь слезами, твердила о своей непорочности.

Мистер Читтервик поспешил загладить ситуацию.

– Послушайте, миссис Гринхилл, и вы тоже, Эди, – самым проникновенным тоном начал он, – дело в том, что…

– Прекратите хныкать, Эди! – закричал мистер Тодхантер, выведенный из себя громким всхлипом этой тонкой натуры.

– Я… я не могу, сэр, – прохныкала Эди. – Никто мне еще такого не говорил, и это сущая правда!

– Никто вам ничего и не сказал, Эди, – вмешался мистер Читтервик уже построже, – кроме того, что браслет исчез, и это факт. И если вы устроили такой шум из-за простого факта, то нам, знаете ли, поневоле придется предположить, что тут дело нечисто.

К изумлению и самого мистера Читтервика, и всех присутствующих, это подействовало. Эди подвывать прекратила.

– Мистер Тодхантер считает, что это я взяла его, – с пафосом заявила она.

Мистер Читтервик кинулся пресекать новую вспышку гнева.

– Ради Бога, Тодхантер, держите себя в руках! – взмолился он. – Помните, если вы взорветесь сейчас, то есть если ваша аневризма взорвется, один Бог знает, что тогда произойдет! – Затем, изо всех сил стараясь выглядеть строго, что при его розовощекости было непросто, он повернулся к честной парочке. – А вы обе должны помнить, что здоровье мистера Тодхантера в серьезной опасности, и если вы и впредь намерены досаждать ему тем, что вас якобы обвиняют в том, в чем обвинить вас никто даже не думал, то я за последствия не ручаюсь!

– Да я только и сказала-то, что не хочу, чтобы мистер Тодхантер или кто-то другой думал, что я имею к этому отношение! – включилась миссис Гринхилл, пораженная этой отповедью так, словно ручной волнистый попугайчик вдруг отхватил ей добрую часть уха.

– Так никто этого и не думает! – засиял мистер Читтервик, вернувшись в образ волнистого попугайчика. – Лучше давайте посмотрим, что нам известно. Факты таковы: отправляясь в круиз, мистер Тодхантер оставил ценный браслет, украшенный бриллиантами, в верхнем правом ящике комода. Ящик был заперт на ключ. Когда мистер Тодхантер вернулся, ящик по-прежнему был заперт, но браслета в нем не оказалось. Я сам осматривал ящик, никаких следов взлома на нем нет. Но с другой стороны, замок там настолько прост, что опытный вор без труда мог открыть его. Поскольку ни вы, миссис Гринхилл, ни вы, Эди, отнюдь не опытные воры, – продолжал мистер Читтервик, – вашу непричастность можно считать доказанной. Вам все ясно?

Ответом ему был маленький благодарный хор.

– Вот и прекрасно. Его взял кто-то другой. Посторонний человек, не из домочадцев. Итак, миссис Гринхилл, не могли бы вы вспомнить, кто из посторонних заходил в дом, когда мистер Тодхантер был в отъезде?

Прислуга переглянулась.

– Никто сюда не приходил, сэр. Никто посторонний не переступал порог этого дома, когда мистер Тодхантер был в отъезде.

– Вот как? Что, неужели никто не приходил снять показания с газового счетчика, починить проводку, осмотреть краны, что-нибудь чинить или прочищать?

– Ах вот вы о чем! – удивилась миссис Гринхилл.

После пяти минут терпеливых расспросов в распоряжении мистера Читтервика оказался список, включивший себя газовщика, электрика и так далее, общим числом в семь человек.

– И это все?

– Да, сэр, насколько могу припомнить.

– Хорошо. Если всплывет что-нибудь еще, не забудьте, дайте знать мистеру Тодхантеру.

– Вы же не думаете, что это был взломщик, а, сэр? – поднявшись, чтобы уйти, покачала головой миссис Гринхилл.

– Такая возможность не исключена, – любезно ответил мистер Читтервик. – Но следов взлома я нигде не нашел, а вы с Эди, я совершенно уверен, достаточно осторожны, чтобы не оставлять окна открытыми на ночь?

– О нет, сэр, можете не сомневаться. Каждый вечер перед тем, как лечь спать, мы проверяем шпингалеты на каждом окне. Я сама обхожу весь дом.

– Очень разумно. Что ж, если вам нечего добавить, мы не станем вас дольше задерживать.

Служанки удалились, а мистер Читтервик покачал головой:

– Боюсь, пользы от них мало.

– Едва в могилу меня не свели! – возмутился мистер Тодхантер.

– Да, да. Кого угодно выведут из терпения. Но с другой стороны, оправдывает их то, что они поняли двусмысленность своего положения.

– Вы не думаете, что это кто-то из них? – с надеждой спросил мистер Тодхантер.

Мистер Читтервик покачал головой:

– Нет, на мой взгляд, обе – честные женщины. Но…

– Что «но»?

– Хотелось бы знать, замужем ли пожилая особа?

– Миссис Гринхилл? Она вдова.

– Жаль… Подобных женщин частенько ждет дома муж-неудачник. Он пришелся бы весьма кстати в нашем расследовании…

– Да, но в отсутствие неудачника-мужа, – нетерпеливо перебил мистер Тодхантер, – что, по-вашему, случилось с браслетом?

– Увы, сказать не могу, – приуныл мистер Читтервик. – Видите ли, след уже остыл. Можно опросить всех, кто, по нашим сведениям, побывал в доме. Кто-то из них вполне мог улучить момент и проскользнуть к вам в спальню. Я полагаю, – осторожно осведомился он, – уезжая, вы не позабыли запереть этот ящик?

– Разумеется, не позабыл!

– Да-да, конечно, – поспешно закивал мистер Читтервик. – Я просто… да, конечно.

– И сколько, по-вашему, уйдет времени, – с сарказмом спросил мистер Тодхантер, – чтобы выяснить, что делали в доме все эти люди, а также каковы их личные обстоятельства и мотивы? Месяца два?

– Несомненно, это займет некоторое время, – неохотно признал мистер Читтервик.

– В таком случае поищем другой путь! – рявкнул мистер Тодхантер, у которого совсем расшатались нервы. – В нашем распоряжении всего пять дней, или вы забыли?

– Нет, что вы! Ни в коем случае. Уверяю вас, я помню об этом.

– Проклятие! – разразился мистер Тодхантер. – Это я застрелил ее! Что вы за детектив, если за пять дней не можете разоблачить убийцу, когда я вам с начала до конца рассказал, как все было?

– Только не волнуйтесь, Тодхантер! – взмолился мистер Читтервик. – Прошу вас, не нервничайте!

– Ну, на моем месте и вы бы расстраивались, не так ли? – хмыкнул мистер Тодхантер.

– Я и на своем расстроен, – ответил мистер Читтервик, и по лицу его было видно, что он говорит правду.

2

В тот вечер мистер Читтервик отужинал с мистером Тодхантером, после чего они битых два часа обсуждали свою затею, по большей части спокойно. Так велика была способность мистера Читтервика к умиротворению, что аневризма мистера Тодхантера ни разу опасности не подверглась. К сожалению, ни к какому решению они не пришли, никакой перспективной линии расследования не наметили. Только и порешили, что на следующее утро повторить при дневном свете весь тот маршрут, которым в роковой вечер прошел мистер Тодхантер, – и плевать, если это вызовет возражения у владельцев тех садов, в которые им случится проникнуть! На сем мистер Читтервик ушел.

А назавтра – это была суббота, четвертое декабря, – согласно этой договоренности он в десять утра снова явился в Ричмонд, и вскоре они с мистером Тодхантером пустились в путь. Физиономии их несли на себе печать суровой решимости, даже мистеру Читтервику с его личиком херувима удалось придать себе выражение, намекающее на непреклонность. Мистер Тодхантер шагал по тротуару неуклюже, но широко; мистер Читтервик семенил сбоку, подскакивая на каждом шагу, как большой резиновый мяч.

Наконец мистер Тодхантер уверенно свернул в переулок, прошел вдоль забора высотой футов в шесть, остановился, огляделся и сообщил:

– Вот где-то тут я через него перелез.

Мистер Читтервик с удивлением взглянул на ограду.

– Перелезли? Через такой? Ну и ну!

– Когда-то я неплохо лазал по деревьям. Перебраться через такой забор несложно.

– Но вы могли погубить себя!

– На это я и надеялся, – признался мистер Тодхантер, – но напрасно. Врачи – публика ненадежная.

– Но вы ведь не собираетесь и сейчас снова преодолевать эту ограду, правда? – встревожился мистер Читтервик.

– Не собираюсь. Если мы с этой стороны найдем место, где я в тот раз через нее перебрался, то обойдем сад и отыщем другой вход в него, чтобы взглянуть на это место изнутри сада.

Физиономия мистера Читтервика отобразила сомнение.

– Боюсь, следы уже стерты… прошло столько времени… – И с выражением беспомощности он уставился на забор, явно не зная, что с ним делать.

– Припоминаю, в какой-то момент ближе к верху у меня сорвалась нога, – настаивал мистер Тодхантер. – На доске могла остаться царапина. И уж в любом случае нужно забор осмотреть.

– Да-да, – готовно подхватил мистер Читтервик, – конечно, давайте осматривать.

Они взялись за дело, и спустя несколько минут можно было видеть, как мистер Тодхантер изучающе разглядывает еле заметную ссадину на поверхности доски в верхней части ограды. Мистер Читтервик присоединился к нему.

– Это совпадает с тем, что вы говорили, – кивнул он, не проявляя особого энтузиазма.

– Можно оставить такую царапину носком ботинка?

– Вполне! – приглядевшись, подтвердил мистер Читтервик. – Но что с того? Ее нельзя считать доказательством того, что вы перелезли через ограду именно здесь.

– На другой стороне могли остаться следы, там, где я приземлился, – предположил мистер Тодхантер, ставший вдруг непривычно благодушным благодаря тому, что расследование сдвинулось с места. – Например, отпечатки ног. Понимаете, я ведь спрыгнул.

– А что, возможно… если там нет какой-нибудь клумбы, но… – Мистер Читтервик, обычно такой оптимист, похоже, считал, что то, чем они сейчас занимаются, более чем бесполезно.

– Посмотрим, можно ли попасть в сад, не преодолевая забора, – объявил мистер Тодхантер.

Они прошли дальше по улице. Ближе к реке в заборе нашлась калитка, которая, на счастье, оказалась незапертой. Проникнуть в сад оказалось легко.

Поскольку мистер Читтервик предусмотрительно пометил верхушку доски с отметиной, они отыскали ее со стороны сада, чтобы осмотреть землю в ее основании. Под забором росла живая изгородь из жимолости, почва в корнях которой на ширину примерно в фут, давно не вскопанная, слежалась и окаменела. Вдоль забора шла посыпанная гравием дорожка. Не успели они наклониться, чтобы вглядеться получше, как мистер Тодхантер пробормотал что-то ликующее.

– Что это? – спросил он, костлявым указательным пальцем ткнув в какую-то вмятину в земле.

Мистер Читтервик плюхнулся на четвереньки.

– Похоже на след каблука. Несомненно.

– Оставленный человеком, спрыгнувшим с ограды?

– Очень может быть, – осторожно отозвался мистер Читтервик.

– Что значит «очень может быть»? Так все и было.

– Да, несомненно, – поспешил согласиться мистер Читтервик. – Конечно!

– Что ж, это удовлетворительный результат, не так ли? Мы нашли то, что хотели найти! Если нам так же повезет с другими оградами, мы сумеем доказать, что кто-то проник через эти сады в сад мисс Норвуд, тогда как Палмер, это известно, попал в него через калитку.

– О, несомненно, – почти засиял мистер Читтервик сквозь тень беспокойства, все-таки застилавшую его физиономию.

– Что же тогда вас тревожит?

– Видите ли, я не уверен, согласятся ли полицейские с тем, что эти следы сделаны именно в день убийства, пусть мы даже сумеем найти их в каждом саду по пути в сад мисс Норвуд. В полиции могут решить, что это следы случайные, что мы выбрали их без достаточных на то оснований, произвольно…

– Но ведь это не так!

– Я только пытаюсь взглянуть на дело глазами полиции, – смиренно пояснил мистер Читтервик.

Мистер Тодхантер фыркнул:

– Пошли-ка взглянем, есть ли что на другой стороне сада! – И он зашагал через газон. Мистер Читтервик последовал за ним, не без робости поглядывая на дом, во владения обитателей которого они вторглись. Как все англичане, мистер Читтервик страшился нарушить границы чужой собственности.

Чтобы вполовину сократить отчет о работе, которую проделали в то утро наши герои, скажем, что свидетельства тому, что три месяца назад мистер Тодхантер прошел этим путем, были найдены у каждого забора, и если не всегда это были следы очевидные, то в качестве таковых выступали сломанная ветвь, погнутый стебель и тому подобное, но отпечатков ног больше нигде не нашлось.

Именно при осмотре самой последней изгороди, отделяющей их от сада мисс Норвуд, сбылись худшие опасения мистера Читтервика. Позади их раздался голос, громкий и хриплый, вследствие чего мистер Читтервик так вздрогнул, что чуть не выпрыгнул из пальто, а аневризма мистера Тодхантера оказалась на грани.

– Эй, вы двое! Какого дьявола вы там делаете?

Крупный, плотный здоровяк с круглым красным сытым лицом взирал на них с откровенным неудовольствием.

Мистер Читтервик забормотал что-то невнятное, оправдываясь, но тут мистер Тодхантер отдышался и твердо взял ситуацию под свой контроль.

– Я должен извиниться за бесцеремонное вторжение, сэр, но дело не терпит отлагательств. Мы ищем в этих садах улики.

– Улики? Какие еще улики?

– Вам, вероятно, известно, – самым любезным тоном предположил мистер Тодхантер, – что несколько месяцев назад в саду, граничащем с вашим, была застрелена женщина, и…

– Очень даже известно, и меньше всего я хочу, чтобы кто-нибудь был застрелен в моем саду! – мрачно перебил здоровяк. – Вы что, из полиции? Честно сказать, на полицейских вы не очень похожи.

– Нет, мы не из полиции, но…

– Тогда убирайтесь вон!

– Но также мы не охотники за сенсациями, – учтиво продолжал мистер Тодхантер, – как вы имели полное право подумать. Джентльмен перед вами – мистер Эмброуз Читтервик, не раз помогавший Скотленд-Ярду расследовать сложные случаи. Моя фамилия Тодхантер. У нас есть все основания считать – и более того, мы знаем точно, – что по обвинению в убийстве мисс Норвуд арестован невиновный. Мы знаем, что настоящий убийца проник в сад мисс Норвуд через ваш сад и те сады, которые находятся между этим местом и переулком, ведущим к реке. Хотя след уже, как говорится, остыл, мы все-таки обнаружили несколько важных улик в подтверждение того, что мы правы. Мы как раз осматривали вашу живую изгородь, с тем чтобы найти свидетельства того, что убийца именно этим путем проник в сад мисс Норвуд. И что касается меня, я очень рад вас видеть, поскольку нам необходим независимый свидетель, который мог бы подтвердить существование найденных нами улик, если они будут оспорены следствием, которое естественным образом будет настаивать на своей трактовке событий и сопротивляться тому, чтобы снять обвинение с арестованного. Таким образом, мы призываем вас, сэр, во имя правосудия помочь нам в этом и во всех других отношениях.

– Боже милостивый! – воскликнул хозяин дома, в то время как мистер Читтервик взирал на своего соратника с неприкрытым восторгом. – Так вы говорите, Палмер невиновен?

– У меня есть самые веские основания в этом не сомневаться.

– Какие же?

– А такие, – просто сказал мистер Тодхантер, – что это я убил мисс Норвуд.

Здоровяк вытаращил глаза.

– Да вы спятили!

– Полицейские тоже так думают. Но уверяю вас, я в здравом уме. Я застрелил мисс Норвуд и могу доказать это любому разумному человеку… Только, как выяснилось, не полицейским.

Здоровяк по-прежнему не отрывал от него глаз.

– Ну, на мой взгляд, говорите вы как нормальный, – пробормотал он.

– Так я нормальный и есть, – мягко подтвердил мистер Тодхантер.

– Слушайте! – Здоровяк, похоже, пришел к какому-то решению. – Давайте-ка зайдем в дом. Нам надо об этом потолковать.

– С удовольствием. Но могу я иметь честь сначала узнать ваше имя, сэр?

– Можете! – Здоровяк приосанился и с достоинством глянул на мистера Тодхантера. – Меня зовут Приттибой. Эрнест Приттибой.

Мистер Тодхантер поклонился. Это имя ничего ему не говорило. Однако мистер Читтервик ахнул:

– Неужели… неужели сэр Эрнест Приттибой?

На этот раз поклонился хозяин сада.

– Наслышан о вас, мистер Читтервик, – добавил он.

– О, какая удача! – вскричал тот. – Редкостная удача. Тодхантер, это же сам сэр Эрнест Приттибой, королевский адвокат! Умоляю, расскажите ему все! Это может иметь решающее значение.