Текст книги "Образование. Историко-культурный феномен"

Что представляет особый интерес для нас? Рассматриваемые коллективы, выделяющие сами себя из окружающего мира, всегда обладают общностью поведенческих черт, передаваемых из поколения в поколение с помощью наследственных механизмов. Эти черты не случайны, утверждает Л. Н. Гумилев, они вырабатываются в процессе адаптации людей в этнической и ландшафтной среде и образуют собой стереотип поведения этноса. Этот стереотип поведения служит фундаментом этнической традиции, вбирающей в себя культурные и мировоззренческие устои, формы общежития и хозяйства, имеющие в каждом этносе неповторимые особенности.

Чрезвычайно важно также понимание пассионарности. Пассионарность (от лат. страсть) – потребность и способность изменять окружающую среду (общественную и природную) – является самостоятельным поведенческим и психическим феноменом. В то же время пассионарность – биохимическая энергия живого вещества биосферы, определяющая способность этнических коллективов совершать работу, наблюдаемую историками как их активность (миграционная, природопреобразовательная, военная, экономическая и т. д.). Эта активность определяется количеством энергии в системе, т. е. количеством пассионариев различных уровней.

Пассионарность как поведенческий феномен имеет энергетическую природу. Способность индивида совершать целенаправленную работу по изменению окружения требует длительного эмоционального, интеллектуального, волевого и часто физического напряжения и объясняется повышенным количеством энергии, которую данная особь захватывает из окружающей среды. В этносах избыток энергии порождает всплески целенаправленной активности. Люди с такими характеристиками готовы жертвовать собой и другими людьми ради своих целей, которые часто бывают иллюзорны. Это качество, по сути, – антиинстинкт.

Таким образом, учение о пассионарности дает возможность выявить и объяснить закономерности этногенеза, т. е. вскрыть механизм возникновения, развития и распада этносов.

Л. Н. Гумилев заставляет нас размышлять далее… Сегодня мы живем с одним ощущением: нам стало недостаточно триады «индивид – субъект – личность»; не все позволяют объяснить субъект-субъектные отношения; все чаще мы обращаемся к человеку как к части природы, разумная деятельность которого становится определяющим фактором дальнейшего взаимодействия природы и общества. А раз так, тогда «общность поведенческих черт» от одного поколения этноса к другому передается не только через «механизм условно-рефлекторной сигнальной наследственности». Этнос создает необходимую для себя систему образования, которая сохраняет язык, культуру, правила общежития и хозяйствования, общее миропонимание, передает от одного поколения к другому «общность поведенческих черт». Источниками миропонимания в конкретном этносе являются мифы и традиции, наука и религия, воспитание и обучение. У нас есть все основания сказать: образование – сущностная характеристика этноса, способ самосохранения, развития, выживания.

История государства Российского убедительно показывает, что российский этнос, русская государственность возрождались вместе с образованием, с появлением таких Граждан, которые смогли перебороть в своих душах все тяжелое наследие эпох татарщины, великой смуты. Возрождение Руси в XIV в. связывается с такими именами, как Сергий Радонежский, Андрей Рублев, Дмитрий Донской и др. Это наше духовное наследие, помогающее и сегодня строить обновляющуюся Россию.

Новейшая история убедительно показывает, как распадается этнос благодаря разрушению исторически сложившегося образования. СССР по существу был суперэтносом, по Л. Н. Гумилеву, – этнической системой, состоящей из нескольких этносов и противопоставляющей себя всем подобным целостностям. Единство суперэтноса опиралось на наличие общего миропонимания, что и консолидировало весьма разнообразные этносы.

Известно, что ядром суперэтноса является группа этносов одного региона, к которой в дальнейшем примыкают иные народы. Например, в состав российского суперэтноса вошли многие сибирские и степные этносы, впоследствии к ним примыкали и другие этносы, возникшие вполне независимо и составившие основу СССР. Этот суперэтнос (форма существования – СССР), исторически молодой, бурно развивался.

По признанию мировой общественности, Советский Союз имел самое эффективное образование. Но, начиная с 60-х годов, стали урезать долю национального дохода на образование, постепенно перевели его на остаточное финансирование; руководители разного ранга превращали образование в средство социальной и идеологической хирургии, отказывая ему в проявлении сущностного – сохранении истории, развитии отечественной культуры, формировании духовности у молодого поколения. Предавались идеалы и идеи образования, предавались образованные люди, «насиловалась» вся система отечественного образования. Образование суперэтноса в течение 30 лет разрушалось. В начале 90-х годов распался суперэтнос. Сегодня есть основания утверждать, что распад СССР начался после того, когда разрешили коверкать, разрушать исторически сложившееся образование.

История повторяется. В наши дни страна переживает один из сложнейших периодов своей истории. В новых условиях рождается российская государственность. Но если мы способны учиться у истории, то должны понять, что возрождение России не сможет произойти без создания национального образования.

Особая роль в этом сложном деле принадлежит государственным мужам. К великому сожалению, в последние годы мы чаще всего видим пассионариев-разрушителей, облеченных государственной властью.

Грузия. На волне демократических преобразований президентом избирается Гамсахурдия, известный в республике «интеллигент», имеющий отношение к филологии. Одно из первых деяний – исполнители его воли с фронтона Педагогического института в Тбилиси сбивают слова «имени А. С. Пушкина»… Как закончилась жизнь этого реформатора, мы знаем. Народ Грузии пережил не один трагический день. Трагедия продолжается.

Чечня. Трагедия народов, населяющих эту территорию, началась не тогда, когда развернулись военные действия, а значительно раньше. С конца 80-х годов происходило давление на ректорат Университета им. Л. Н. Толстого, совершались провокации против его руководителей, а члены их семей постоянно слышали угрозы и получали письменные предупреждения. В начале учебного 1990 г. у входа в Университет застрелили профессора, а ректора В. А. Кан-Калика связали и увезли в горы, где его останки были обнаружены через несколько месяцев. Кончина Дудаева и трагедия народа нам также известны.

Собственных разрушителей имеет в последний период и Россия. Это они не извлекали должных, полезных уроков для России; неумело реформировали систему образования, не учитывали ее сущностных характеристик и особенностей; публично ее «насиловали» постоянными попытками привнести на нашу землю опыт Запада. Это они заявляли одно, а делали – другое. Это при них министерство образования стало секретным, ибо лишь узкий круг людей знал о тех докладах и обещаниях, которые они делали за рубежом. Это они сделали так, что громадной России не нужно стало министерство, отвечающее за школу и учителя.

Похоже на мистику, но… наказывается тот народ, который позволяет глумиться над присущим ему образованием, слабеет государство, которое перестает отвечать за воспитание и обучение нового поколения граждан.

Три урока добра и зла позволяют утверждать: образование – феномен истории; не понимать сущностные характеристики образования – значит быть дремучим гражданином; не знать закономерности образования – значит работать непрофессионально; не учитывать рекомендации науки в управлении образованием – значит вредить всему обществу и государству.

В наши дни размышляющие граждане, все, кто извлек уроки из нашей истории, всерьез озабочен современным состоянием и перспективами России, с особенным вниманием обращаются к историко-культурным традициям отечественного образования.

В общественном сознании все яснее пробуждается интерес, осознается потребность в возвращении к истокам своей памяти, переосмыслении пройденного пути. Мы отказываемся от одностороннего понимания идеологизированных ценностей и стереотипов, от возведения в абсолют одной из граней вечно вращающегося многогранника исторической действительности. Нам, как воздух, необходимо возрождение духовного богатства отечественной культуры, значительная часть которой оказалась утерянной, подобно тому как ушел в небытие легендарно-сказочный град Китеж.

В этом контексте педагогические идеи русской религиозной философии XIX–XX вв., этой сердцевины отечественной христианско-гуманистической мысли, представляют особую значимость и актуальность для образования. В последние годы появились отдельные публикации, в которых сделана попытка подойти к освещению этого неизведанного доселе педагогического континента. Одной из наиболее заметных публикаций такого рода является книга В. И. Додонова «Теоретико-методологические основы духовно-нравственного развития личности в наследии русских философов конца XIX – начала XX в.» (М., 1994). Автор, ограничив себя временным пространством рубежа столетий, охарактеризовал весьма важный вопрос духовно-нравственного развития личности в наследии русских философов указанного периода.

Книга В. А. Кобылянского «Русская идея и возрождение России» (Иркутск, 1997) рекомендованная к печати Забайкальским государственным педагогическим университетом им. Н. Г. Чернышевского, может быть использована в качестве учебного пособия по национально-региональному компоненту для системы общего и профессионального образования. Данную книгу можно рассматривать как историко-культурное исследование, «срез» современного состояния проблемы, ее личностное видение, приглашение автора к интеграции интеллектуальных сил для исследования жизненно важных для Забайкалья и всей страны вопросов.

Кандидат философских наук, преподаватель, научный сотрудник, управленец Т. П. Довгий живет и трудится на древней Смоленской земле. Ее книга «Лицо России: философский и культурно-исторический аспект русской идеи» издана в Санкт-Петербурге в 1998 г. В данной книге предпринята удачная попытка через культуру, философию и религиозный опыт русского народа «прояснить лицо России». Рассматривая нацию как «симфоническую личность» (Л. Карсавин), автор постаралась раскрыть следующие сферы самореализации симфонической личности русского народа: дух – религиозный опыт, святость; ум – единство национального и вселенского в сознании; душа – русская культура; тело – социальная жизнь и поиск общественной справедливости. Проведя обстоятельный анализ социально-философского содержания русской культуры, Т. П. Довгий делает следующие выводы: социально-философские основы русской культуры определяются активным поиском путей устроения общества на соборных началах; социальное содержание соборности предполагает органическое соединение личного и общественного, исключая как эгоистически ориентированное «я», так и неразвитое и подавляющее свободу личности «мы»; системообразующая идея социальной философии состоит в том, что общественная жизнь есть богочеловеческий процесс.

Особый интерес представляет совместная работа доктора педагогических наук, профессора МГПУ В. М. Кларина и кандидата педагогических наук, доцента Орехово-Зуевского педагогического института В. М. Петрова. На заре возрождения нашего интереса к отечественной религиозно-педагогической мысли указанные авторы осуществили публикации, вызвавшие определенный интерес у читателей. Сами названия этих публикаций характерны: «Таинственнее, чем мир…» (М.: Знание, 1991), «Потайная река» (Магистр. 1993. № 1. С. 57–64). Действительно, на многие десятилетия живой поток отечественной религиозной мысли стал для нас своего рода «потайной», ушедшей в песок одностороннего сознания и бытия рекой. Как теперь стало ясно, это привело лишь к обеднению реальных воспитательных возможностей нашего общества.

В 1996 г. В. М. Кларин и В. М. Петров опубликовали «Идеалы и пути воспитания в творениях русских религиозных философов XIX–XX вв.». Монография предназначается учителям, студентам и преподавателям педагогических учебных заведений, слушателям институтов усовершенствования учителей, учащимся педагогических училищ и лицеев, всем тем, кто интересуется нашей историей и культурой.

Представленный авторами целостный анализ всего теоретического наследия русской религиозной философии XIX–XX столетий и рассмотрение его на фоне тысячелетней истории святоотеческого просвещения убеждают читателя, что русская религиозная философия была не теоцентрична, но антропоцентрична, и в этом своем качестве она углубляла нравственные искания великой русской литературы, науки XIX в. Ее великие деятели являлись первопроходцами в разработке философских проблем воспитания, раскрывали истоки и пути самосозидания личности, творческой, неповторимой индивидуальности каждого человека, его самовоспитания и саморазвития. Рост духовного потенциала и нравственной культуры каждого человека рассматривался ими как непременное условие социального и нравственного оздоровления общества.

Современное состояние российской культуры требует от каждого человека, особенно от учителя и преподавателя, умения осмыслить исторически сложившиеся в нашем обществе традиции образования, выработать к ним собственное отношение. Именно к их числу принадлежит и христианско-гуманистическая педагогическая традиция, ярко представленная религиозной философской мыслью России XIX–XX вв. Историческому сознанию насущно необходимо обратиться сегодня к уже прожитому в отечественной культуре поиску духовных основ воспитания. Реставрация педагогических идей наиболее видных представителей отечественной религиозной философии, их включение в контекст современных педагогических знаний составляют поэтому одну из существенных задач науки и практики.

Деятельность трех поколений русских религиозных мыслителей России XIX–XX вв. связана с ее культурным ренессансом. В 30-50-е годы XIX столетия вошли мыслители, называемые в историографии «славянофилами» старшего поколения, деятельность которых включена в поток «золотого века» русской литературы, – A. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин и др.

Вторую половину XIX – начало XX в. представляют B. C. Соловьев и его блистательное литературное окружение – братья кн. Е. Н. и С. Н. Трубецкие, К. Н. Леонтьев, В. В. Розанов и др. Самобытно заявили о себе также Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк. В первой половине XX в. прозвучали голоса B. В. Зеньковского, И. А. Ильина, Л. П. Карсавина и др. Большинство из них после 1917 г. продолжило свое творчество в составе блестящей плеяды религиозных мыслителей Русского Зарубежья. Предлагаемое издание как раз и освещает деятельность трех поколений русских религиозных философов, раскрывает разработанные ими духовно-мировоззренческие основы воспитания, его образы и идеалы.

Одно из главных достоинств русских религиозных мыслителей состоит в том, что, говоря словами поэта, они соединили «столетий позвонки». Действительно, любомудры и старшие славянофилы обратились к древнерусской и великорусской традиции духовного воспитания и просвещения человека, которая вершилась в русле святоотеческого предания и в атмосфере христианских ценностей. Отмечая достоинства культуры России XVIII в., они подметили и главные ее недостатки – секуляризм мировоззрения образованных верхов, одностороннее увлечение просветительством западноевропейского образца и забвение традиционного для российского культурного самосознания религиозно-церковного миросозерцания. Именно они сделали первый шаг в направлении соединения достижений духовной культуры православной России XV–XVII вв. с европейским просвещением и образованностью Нового и новейшего времени. Основы оригинальной отечественной философии, образования, воспитания до сих пор еще не освоены исследователями при определении границ и смысла парадигмы российской педагогической мысли.

Три константы русского образования. Благодаря усилиям трех поколений русских религиозных философов, в истории России хорошо просматриваются характерные черты отечественного воспитания, которые можно сгруппировать в три «константы». Под константами предлагаем подразумевать постоянные, практически неизменные при тех или иных преобразованиях черты, которые делают явление русского воспитания целостным и позволяют увидеть его природу в самых общих чертах.

Первая константа – духовность – особое внимание русского человека к сфере абсолютного, вечного. Суть ее в том, что русский человек хочет действовать «во имя чего-то абсолютного», пренебрегая временным, конечным. Духовность – это понятие, описывающее внутреннее состояние человека, его отношения с Богом, миром и людьми. Верное в самом общем виде, это объяснение корректируется двумя другими понятиями – «православие» и «русская этническая целостность». Только такое триединство позволяет точно соотнести духовность с нашей историей и современностью и понять суть взаимодействия и отторжения, которые наблюдаются сейчас в нашем обществе.

Вторая константа – открытость – способность русской культуры и образования открываться внешним влияниям, впитывать зарубежные ценности, духовно обогащаться и преобразовывать их, сохраняя свою неповторимость и единственность. По существу, это отрицание самоценности национальной принадлежности, фальшивой национальной спеси. Это готовность бескорыстно соединиться с каждым, кто приемлет святыни и православные нормы народной жизни.

Третья константа – традиционность – опора на народную культуру, педагогику, эмпирически сложившийся порядок образования человека. Если «открытость» можно сравнить с внешним дыханием, то в данном случае речь идет о дыхании внутреннем, о постоянном обращении к собственной истории и культуре, основам народной организации жизни.

Три ценности русского образования. Образование во все времена и для всех народов – абсолютная ценность. В трудные периоды жизни России общественное сознание обращается к образованию – образованности как безусловной ценности. И само образование имеет ряд ценностей.

Культурно-исторический опыт показывает, что российское общество является носителем безусловных ценностей в образовании. Здесь первое место занимает семья – основа родового строительства нации, «первичное лоно человеческой культуры», «духовный очаг», школа «духовно-религиозной, национальной и отечественной традиции» (И. Ильин), институт первоначального воспитания любви, соборности, единения и общежития, авторитета и дисциплины.

Семья – первый, естественный священный союз, строящийся на любви, вере, надежде и свободе. Человек учится в нем первым совместным движениям сердца, поднимается от него к дальнейшим формам духовного единения – Родине и Государству. Семья – составная и решающая часть образования, и вместе с тем она не может заменить школу. Основная задача семьи состоит в приобщении ребенка ко всем сферам духовного опыта, с тем чтобы его нежное и восприимчивое сердце научилось отзываться на всякие явления мира и поступки людей.

Школа призвана содействовать укреплению семьи, разъясняя детям духовное единство поколений; семья же помогает авторитету учителя и деятельности школы в деле образования. Единое семейно-школьное воспитание обеспечивается узаконенной связью семьи со школой и ответственностью родителей за нравственное и духовное воспитание детей.

Предназначение школы состоит в том, чтобы духовный опыт ребенка гармонично вошел в более широкий контекст социокультурного окружения и служил доброму делу в обществе. Школа – это среда, в которой происходит сохранение и передача духовного опыта и культурного наследия народа; она – условие формирования национального самосознания.

В истории отечественного образования известны различные типы школ. И сегодня развиваются школы крупных и малых городов, поселковые, сельские (малокомплектные и малочисленные), земские, казачьи, военные, национальные, гимназии, лицеи и т. д. Вне зависимости от типа российская школа обладает тремя ценностями.

Первая. Школа стремится быть единой (но не единообразной) в том смысле, что она воспроизводит опыт народа как целое, обеспечивает детям равенство стартовых возможностей, контролирует разницу социального положения родителей. В такой школе дети изначально равны и воспитываются как говорящие на языке одной культуры.

Вторая. Школа преодолевает отчуждение человека от труда. Ведь учение – один из видов деятельности, позволяющий приобщать молодое поколение преимущественно к трудовому образу жизни россиян. Следовательно, школа должна быть сориентирована на общество созидателей духовных и материальных ценностей и разумного потребления.

Третья. Общеобразовательная школа стремится передать учащимся целостное знание, стоящее на фундаменте культуры и науки и дающее личности ответственную свободу мысли. Базовые знания (гуманитарные, естественные по содержанию и разносторонние по характеру) позволяют сформировать основы мировоззрения и национального самосознания, способствуют духовно-нравственному становлению человека. Выпускник школы овладевает системой образов, символов и смыслов и содействует повышению общего образовательного уровня населения, возрождению интеллектуального потенциала страны.

Школа, сберегающая и культивирующая эти три ценности, поможет сформировать соборную личность, живущую на основе Закона и Благодати, она может выступить в роли единителя народа.

Образования нет без Учителя, с именем которого всегда связывались победы и поражения. Он олицетворял на Руси мудрость, которая жила в общественном сознании и оказывала огромное духовно-нравственное влияние на все общество. Не случайно именно к Первоучителю – Сергию Радонежскому – пришел за советом и благословением перед решающим сражением князь Московский Дмитрий.

Учитель – гражданин и профессионал, ему дано право быть духовным наставником, ведущим в будущее. Учитель не может быть вне политики, но в силу особого общественного статуса ему не позволительны ошибки в выборе политических предпочтений, и поэтому он должен иметь сложившееся и устойчивое мировоззрение. В выборе точных гражданских и профессиональных ориентиров ему помогут высшие национально-государственные интересы, смысл и природа образования, предназначение собственной профессии.

Три идеи русского образования. Перечисление тех, кто принимал участие в разработке идей русского образования, может потрясти воображение. В этом ряду богословы и философы, гуманитарии и естественники, писатели и поэты, теоретики и практики – все вместе – мыслители России.

Есть все основания утверждать, что в истории и культуре есть идеи, которые позволяют построить национальное образование. Назовем лишь три, представляющие в интегрированном виде основные направления российской общественной мысли.

Идея вселенского предназначения человека вырастает из «философии общего дела» Н. Федорова, «метафизики всеединства» Вл. Соловьева, «лучистого человечества» Э. Циолковского, поиска «солнечного смысла истории» А. Чижевского, учения о сфере разума (ноосфера) В. Вернадского, сферы духа (пневматосферы) П. Флоренского, «розы мира» Д. Андреева и др. Идея вселенского предназначения человека помогает понять отечественные истоки целостного миропонимания.

На фоне идейных споров, мировоззренческой полифонии в середине XIX в. возникает феномен русского космизма. «В русском космизме обычно выделяются три течения: научно-философское (естественнонаучное), религиозно-философское, художественно-философское (поэтически-художественное)».

Научно-философские идеи космизма развивались В. И. Вернадским, Н. А. Умовым, К. Э. Циолковским, Н. Г. Холодным, А. Л. Чижевским. В трудах этих ученых осознается потребность в разработке новой картины мира.

Религиозно-философское направление русского космизма связано, прежде всего, с именем Н. Ф. Федорова, мысли которого отражают мироощущение неразрывности человека и космоса, смысла существования человека за пределами земной жизни, конечности земного пути человеческой цивилизации. Предметом особого рассмотрения может являться тема космизма в истории русской философии. Ее мотивы встречаются у В. В. Розанова, Вл. С. Соловьева, П. А. Флоренского.

Художественно-философское направление в русском космизме представлено В. А. Левшиным, В. Ф. Одоевским, С. П. Дьячковым. В нем отражены поиски связей между истиной и смыслом человеческого существования. Связи бытия, реализующие смысл бытия, составляют «космос» истории. Такое понимание характерно и для Ф. М. Достоевского, Вл. Соловьева, А. Платонова, М. Врубеля, П. Филонова и многих других.

Каждое из течений было занято поисками сознания, способного удержать распадающийся мир человека. Часто эти поиски влияют друг на друга, осуществляется их взаимопереход, и каждое течение находит свои особые формы для выражения всеобщих проблем человечества, универсальных кодов и смыслов бытия. В любом случае осуществляется прорыв к «философии света и радости».

Разумная человеческая деятельность становится главным и определяющим фактором развития сферы взаимодействия природы и общества. Смысл бытия человека заключается в том, чтобы духовно и материально выйти во «Вселенную». Слово Вселенная не имеет дословных аналогов в других языках. По мнению русских, космос – абстрактный термин, а вселенная своеобразна, очеловечена, это то место, куда еще предстоит вселиться всем вместе. Космос для русского человека – Вселенная, а сам он гражданин этой Вселенной. Известен факт, когда Афанасий Холмогорский в своих грамотах Соловецкому монастырю называл Вселенной землю Московского государства, гражданином которого он себя считал.

Корни русского космизма в своей целостности и прозрачности уходят вглубь мифологического сознания. Многие темы русского космизма так или иначе связаны с тем, что А. П. Афанасьев называл «поэтическим воззрением славян на природу».

Интерес к месту человека во Вселенной, его связи с окружающим миром, к проблеме человека перед лицом вечности, человека как представителя всего человечества прослеживается в русской поэзии и литературе с начала XIX в. (Глинка, Тютчев, Баратынский, Фет, Одоевский).

Русская литература выразила задолго до науки, до теоретической философии чувство планетарного сознания, безраздельной слитности человека с миром. Это видение Тютчева: «И мы летим, сияющей бездною со всех сторон окружены»; Фета: «Я ль несся к бездне полуночной / Иль сонмы звезд ко мне неслись». В конце 30-х годов XIX в. появился утопический роман В. Ф. Одоевского «…4348-й год. Петербургские письма». Главная особенность утопии Одоевского: ее космическая направленность, а также убеждение в том, что русским летать по воздуху – то же, что другим народам ездить по железной дороге. По «прогнозу» автора книги, в 44-м веке люди приобретут почти полную власть над природой, изменят климат, начнут управлять движением воздушных масс, обживут Луну, создадут новые сорта растений, разрешат проблему народонаселения и т. д., но главное – они выйдут в космос.

В свою очередь философские идеи русского космизма отразились в литературе. Особенно велико влияние на творчество ряда русских поэтов XX в. (В. В. Хлебникова, В. В. Маяковского, Н. А. Заболоцкого) идей Н. Ф. Федорова, изложенных в «Философии общего дела». Эти идеи оказались поразительно созвучными мироощущениям поэтов, остро воспринимавших трагический разрыв природного и человеческого миров, быстротечности, мгновенности жизни отдельного человека и безмерности его космического предназначения, осознание бессмысленности смерти и ее неизбежности.

Мысли Н. Ф. Федорова об особом почитании предков, о необходимости грандиозного осуществления связи всех поколений в проекте «всеобщего воскрешения» нашли своеобразное поэтическое преломление в русской поэзии.

Космическое мироощущение многогранно проявилось в поэзии В. В. Хлебникова, вобравшей в себя не только наследие мифологии, но и многие философские идеи от Платона до Н. Ф. Федорова – деление мира на «верх» и «низ», отрицание линейного социального времени и на этой основе – сплетение прошлого, современности и будущего в единый континуум.

В XX столетии осознание неразрывности человека и окружающего мира в целостной системе взаимосвязей, выбор естественного и отвержение механического, чуждого живому духу народа, нашли выражение в поэтическом творчестве С. Есенина. Причем философия его творчества питалась не идеями академических философских школ, а духовными традициями русского народа (народная философия и мифология, запечатленная в фольклоре).

Человек у Есенина – неотъемлемая часть природного мира, и поэтому все, что совершается с человеком и обществом (война, революция, наступление техники), оценивается с точки зрения жизни природы.

Характер народно-философской поэзии С. Есенина определило восприятие разрушающихся уклада, быта, традиций крестьянской жизни, органически связанной с природой»[109]109
  См.: Тарасов С. В. Философия русского космизма. Краткий очерк истории и теории. Пособие для учителя. СПб., 1996.


[Закрыть].

Наш современник Н. Н. Моисеев, действительный член Российской Академии наук, Российской сельскохозяйственной академии и Международной Академии астронавтики, развивает идею вселенского предназначения человека. Он обращает внимание на то, что в наши дни настал переломный момент в истории человеческой цивилизации, природные ограничения вторгаются в повседневную жизнь и требуют новых мировоззренческих установок. Будучи естественником, он видит человека как составную часть Природы. По его мнению, общество, политика – все это, в некотором смысле, вторичное, лишь некий способ существования Человека. Если Человек не найдет нужного ключа в своих взаимоотношениях с Природой, то он обречен. Каковы бы и были политика, демократия, государственное устройство!

Думается, под влиянием идеи вселенского предназначения человека в научный оборот введены два новых понятия – «глобальный» и «планетарный». Глобальный (от лат. – шар) – охватывающий весь земной шар, всеобщий, т. е. включающий в себя проблемы, которые интересуют или затрагивают интересы всего мирового сообщества.

Что такое планетарное мышление! Имеющиеся современные публикации позволяют утверждать, что это принципиально новый взгляд на мир, его проблемы и возможные пути их разрешения; борьба за выживание человечества, сохранение природы, рациональное использование космоса, путь к всеобщему миру и благоденствию; отказ от устаревших стереотипов и догм, от всех видов эгоизма и переход к новому мышлению, направленному на осознание целостности взаимосвязанного и взаимообусловленного мира.