Текст книги "Сочувствую ее темным духам… 13—21"

Реальное

Видеть себя так, как другие видят нас, – самый благотворный дар. Едва ли менее важна способность видеть других так, как они сами себя видят.

Блеск.

Ее руки блестели, словно татуаж из глянца. Чертов блеск чертового противогаза. Зачем она его на себя надела? Почему она превратилась в такую дуру? Что вообще с ней происходит?

Не видя смысла отвечать на возникшие в голове непрошенные вопросы, Эми приподнялась и подставила блестящие руки под струю горячей воды. Блеск стал медленно исчезать.

Зазвонил телефон.

Испытывая облегчение от того, что не все ее вещи растворились в воздухе подобно фланелевой рубашке, Эми достала из кармана своего нового и жутко колючего жилета телефон и посмотрела на дисплей.

«Клод/Дерек/Некогда любимый»

Мокрыми пальцами Эми нажала на сенсор и поднесла трубку к уху.

– Да, да, мой Дерек, – произнесла она с нотками легкой истерики в голосе.

Она почувствовала, что Клод на том конце провода насторожился. Но и сама она насторожилась – с неприятным удивлением обнаружилось, что язык ее цепляется, а речь напоминает речь Саймона, с которой тот когда-то подкатывал к Лилии.

– С тобой все хорошо? – спросил Клод.

– Конечно, скотина, со мной все хорошо, – затараторила Эми, чувствуя, что ее язык так цепляется за небо, будто бы боится сорваться в пропасть. – Я принимаю ванну, страдаю, вся блестящая от дождя, с каким-то сраным противогазом на своей шее. Да, Дерек, все просто восхитительно, лучше и быть не может. Я просто восх…

– Ты пьяна? – перебил Клод.

– Я ПРОСТО ВОСХИЩАЮСЬ ТВОЕЙ ЧЕРСТВОСТЬЮ, СКОТИНА!! – проорала Эми. – Видите ли, я пьяна… Ха-ха-ха-ха…

Она стала хохохать, дико и неукротимо, надеясь, что с окончанием ее хохота окончится и этот мир…

Хохот остановился. Эхо безумия отражалось от стен ванной комнаты. Вода стала выливаться за края ванной, Эми попыталась остановить воду, повернув кран пальцем ноги, но у нее ничего не вышло. Наоборот, струя горячей воды только усилилась. Эми обреченно вздохнула. Она пыталась смириться с нарастающем жаром в ванной комнате, но не пыталась даже встать, чтобы просто выключить воду. Она стала ерзать в ванной от горячей воды и случайно наткнулась на еще один осколок. Держа осколок в одной руке, а телефон – в другой, Эми чуть приподнялась, чтобы не утонуть, поднесла телефон ко рту и тихо, неожиданно для себя, грозно произнесла:

– Быстро приезжай сюда. Ты должен быть здесь. Немедленно.

– Ты сейчас… ээээ… в баобабе? – робким голосом спросил Клод.

Эми посмотрела на осколок в своей руке и закричала:

– ДА, СКОТИНА, Я В ДОМЕ ЕЖЕМИНУТНЫХ ПАЛОМНИЧЕСТВ! ИЛИ ТЫ УЖЕ ЗАБЫЛ, ГДЕ ТЫ МЕНЯ БРОСИЛ! ДЕРЕК, ЕСЛИ ТЫ НЕ ПРИМЧИШЬСЯ СЮДА ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ, КЛЯНУСЬ НАШЕЙ ЧЕРТОВОЙ ЛЮБОВЬЮ, Я УБЬЮ СЕБЯ!

Она выронила телефон в воду, но тут же его подняла. Но секундного попадания в воду хватило, чтобы он отключился. Более того, он не включался.

Эми всплеснула руками в ванной и выкинула бесполезный телефон в стену. От удара он разлетелся на части. Эми внимательно смотрела на осколок зеркала в своей руке, думая, что же ей делать дальше.

Она понимала, что лициды – опасный наркотик, что он вызывает привыкание. Она понимала, что даже единичного употребления наркотика хватает, чтобы получить себе полноценную зависимость. Она получила некое знание от наркотика, которое заключалось в том, что если она не получит очередной дозы, то обречет себя на ужасное существование в дальнейшем.

– Что ж… – вслух сказала Эми, глядя на острый осколок в руке. – Есть возможность избавить себя от этого существования…

Она вспомнила свою угрозу лишить себя жизни, которую она проорала Клоду, и резко занесла осколок над бледным запястьем.

Но…

Осколок выскользнул из рук и упал в воду. Она ударила кулаками по воде и опять заплакала. Первый раз в своей жизни она плачет дважды в течение одного дня. В этот раз она плакала так долго, что могла умереть от обезвоживания… Даже несмотря на воду, которая была теперь везде – и вовсе не от ее, казалось, бесконечных слез. Вода уносила ее новые нежеланные вещи в соседнюю комнату – туда же, где лежала сумка и открытый дневник…

«Нет. Только не он»

Она выскочила из ванной, споткнулась, упала, забрызгав водой деревянные стены, затем на четвереньках стала ползти к драгоценную дневнику, в отчаянном стремлении спасти его от утопления. Но остановилась и от боли вскрикнула – осколок зеркала вонзился ей в ладонь. Замерев на полу с окровавленной ладонью, Эми понимала, что не успеет уберечь «памятник своей памяти» от уничтожения…

Тут же у порога появилась девочка. В ее руках был дневник – сухой и невредимый. Эми вздохнула с облегчением, выдернула из ладони осколок и с благодарностью посмотрела на девочку. Лицо подрастающей чайлдастки было еще чумазей, чем прежде, грязь ее поношенных сапожек медленно растворялась в подступающей воде. Эми, голая, мокрая, стоящая на четвереньках, повернулась к ванне, но девочка сама пошлепала в ванную комнату и, наконец-таки, сделала то, что Эми хотела сделать сама – закрыла кран с водой.

Невероятное смущение ощутила Эми. Вся красная от стыда, она вскочила на ноги и принялась одеваться, чувствуя себя как последняя помойная кошка. Сырая одежда облипала ее мокрое тело, Эми хотела вырваться не только из этой одежды, но из своей оболочки тоже. Она подошла к девочке, которая вернулась из ванной комнаты, и жестом попросила у нее дневник.

Девочка отрицательно покачала головой.

– Но это же мой дневник, – ласково сказала Эми. – Дорогуша, отдай его мне.

Снова покачивание головой. Выражение лица девочки было довольно игривым, но у Эми сейчас было не лучшее расположение духа для игр. Она рванулась к дневнику, в стремлении вырвать его у девочки из рук, но та ловко увернулась и вприпрыжку поскакала в сторону, явно с удовольствием расплескивая лужи воды.

– Спасибо, что спасла мою вещь от воды, – так же ласково, как и в прошлый раз начала Эми, – но все же, это моя вещь, поэтому, пожалуйста, верни ее мне.

Девочка показала Эми язык, махнула ей рукой, будто бы зовя Эми с собой, и стала спускаться по лестнице на первый этаж…

Но…

Эми ринулась к девочке, схватила ее за волосы и втащила ее обратно на второй. Девочка закричала, пыталась наступить на ноги, брыкалась и в конце концов выронила дневник в лестничный колодец. Эми грубо оттолкнула девочку в сторону, та упала лицом в воду и тут же захныкала. Не обращая на нее никакого внимания, Эми спустилась на первый этаж и подняла с залепленного воском пола свой драгоценный дневник. Она поцеловала его и собиралась подняться наверх, чтобы забрать свою сумку и раз и навсегда покинуть это несчастное дерево, как вдруг за корой она услышала знакомый голос:

– Что? Крики? Вы слышали крики? И даже не поднялись наверх, не попытались ей помочь?

Следом послышалась невнятная речь чайлдастки – то самой, которую Эми на мгновение приняла за Литовку.

– А, черт бы вас побрал, глупые фанатики, – послышалось в ответ, после чего дверь открылась. На пороге стоял Клод, весь взволнованный и почему-то в царапинах.

– Эми! Ты цела! – Он улыбнулся и кинулся обнимать ее.

– Вообще-то нет, – ответила Эми, сторонясь от объятий Клода.

Клод покорно замер, хлопнул в ладоши, стал раскачиваться на пятах, рассматривая Эми. Его улыбка постепенно сходила на нет.

– Ээээ… ты… – Он явно старался избежать новых криков. – Ты решила поменять имидж?

– Да, я решила поменять имидж, я решила поплавать, – стала тараторить Эми под характерный «плюхающий» звук одежды. – Я решила изменить свою жизнь, я решила убить себя, я решила передумать…

Пластиковый пол не давал воде просочиться на первый этаж, так что Клод оставался сухим, зато Эми, стоящая под пролетом, получала душ из капель грязной воды. Клод продолжал раскачиваться на пятах, приобретая при этом все более и более недоуменный вид, а Эми взмахнула волосами, отошла в сторону и немного нелепо закончила свою речь:

– Да, именно так. У тебя еще будут вопросы?

Клод взмахнул руками в воздухе и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Эми отвернулась от него и стала подниматься по лестнице.

– Ты куда? – спросил он.

Затем добавил:

– Можно мне подняться вслед за тобой?

– Нет, – ответила Эми только тогда, когда оказалась на втором этаже.

Девочка с лицом, поневоле ставшим чистым, сидела под ставшим еще более мутным иллюминатором. Глаза ее грустно посмотрели на Эми. Эми виновато отвела взгляд в сторону и подошла к сумке. Осмотрела все то, что было внутри – к счастью, ее вещи не промокли. Она достала флакон с АПЛом, сделала глоток, привычно поморщилась, засунула дневник в сумку и отправилась к лестничному колодцу, чтобы в очередной раз спуститься вниз.

– Ты наркоманка.

Эми обернулась. Девочка держала в руке подтаявшую серую пластину, указывая ею на Эми.

– Ты наркоманка, – повторила девочка.

Эми ощутила дикое желание вырвать пластину из рук девочки и засунуть себе в рот, чтобы вновь оказаться у чудесного озера, и лишь каким-то чудом это желание не осуществилось.

– Никогда не пробуй эту гадость, – сказала Эми и стала спускаться вниз…

…К Клоду, к неизвестности, к своему существованию, которое уже никогда не будет прежним…

***************

Дождь закончился, ядовитый ветер тоже. Зеленая полупрозрачная завеса продолжала окутывать город М. Клод сидел в электромобиле и смотрел, как Эми снимает с себя одежду и выжимает ее. Улицы были пусты, если не считать спрятавшихся в песке чайлдастов, так что крайне стеснительная Эми не стеснялась своей наготы. Она выжала всю влагу из жилетки, но жилетка оставалась все еще сырой. Она сняла с себя рваный топик, надела жилетку и стала выжимать влагу из топика.

– Где твоя старая одежда? – спросил Клод.

Эми не ответила. Она положила топик на капот электромобиля и сняла с себя юбку – безвкусная колючая влажная юбка уже успела получить статус самой нелюбимой вещи, которая когда-либо была у Эми. Она с ненавистью выжимала влагу, куски шерсти разлетались в стороны. Чем больше злости она вкладывала в свои действия, тем отчетливее она вспоминала свое видение, вызванное приемом лицидов…

Ручей, превратившийся в озеро…

До ее плеча кто-то дотронулся. Эми вздрогнула и с ужасом отскочила в сторону, но это был всего-навсего Клод. Она с облегчением вздохнула и швырнула в Клода свою юбку. Она взяла с капота топик, сняла жилетку, надела топик и жилетку, села в машину…

– Надень ее, сейчас же, – произнес Клод приказным тоном и протянул юбку Эми.

Эми молча надела юбку. Сидеть в сырой одежде было крайне неуютно, она вышла из машины, облокотилась на капот и невидящим взором уставилась на чайлдастов. В это время адепты Деопульвы высовывали головы из песка. Клод стал с ней рядом и принял тую же позу, что и она. Эми чувствовала его внимательный взгляд.

– Ты затопила их дерево? – спросил Клод с усмешкой.

Эми перевела глаза на небо. Близился закат. Он будет не таким гранатовым, как в ее мечтах…

Эми всхлипнула.

– С тобой все в порядке? – взволнованно спросил Клод.

– Да. – В стремлении уйти от заботы Клода Эми стала расхаживать вокруг машины. Клод остался стоять, и когда Эми в третий раз проходила мимо него, он произнес:

– Это я во всем виноват. Я выгнал тебя из машины. Прости меня.

Эми остановилась… затем продолжила свой путь, делая вокруг электромобиля четвертый круг.

На одиннадцатом круге Клод схватил ее за запястье.

– Нам надо поговорить, – тихо сказал он.

– Успокойся, я тебя ни в чем не виню, – сказала Эми.

Клод приподнял остриженную фиолетово-красную прядь волос Эми.

– Тогда что все это значит? – спросил он, указывая на волосы.

– Смена имиджа, – едко ответила Эми и отстранилась от Клода.

– Тебе не кажется, что ты ведешь себя странно?

– Моя странность – это проблема твоего незнания, а не моего поведения. – Эми продолжила нарезать круги. Когда она в очередной раз проходила мимо Клода, тот схватил ее за плечи и крепко прижал к себе.

– Любимая, скажи мне, что происходит, – прошептал он ей на ухо. – Я же волнуюсь…

– Не волнуйся. Волноваться бессмысленно. Это мои проблемы, а не твои, – прошептала в ответ Эми. – Все равно тебе не посмотреть на этот мир моими глазами.

– Как же мне не волноваться? Ведь я люблю тебя. И мне нужна твоя любовь.

– Ты и без меня себя неплохо любишь…

– Не говори так! – возмутился Клод и пнул ногой по колесу машины. Искры былых электродорог озарили электромобиль и стоящих рядом Эми и Клода. Клод медленно отступал от Эми и тихо говорил:

– Твоя ирония, твое презрение, все эти саймоновские замашки – это просто отвратительно! Где твоя ранимость, твоя… не знаю… женственность? В кого ты превращаешься?

В ее теле пробежало что-то, что способно лишить ее разума. Что-то парализующее самоконтроль. То, что заставляет голые инстинкты выбраться наружу. Эми подошла к Клоду и крикнула ему прямо в лицо.

– Ты во всем виноват! Ты! Ты! Ты!

Она стала бить его кулаками по груди. Слезы в которой раз брызнули с ее глаз – он понимала их причину, она продолжала бить Клода, зная, что виноват во всем не он – виновата туча, которая над ней нависла. Но остановиться она не могла. Если ее разум и принадлежал кому-то, то точно не ей…

Клод прижал Эми к электромобилю. Он отвел ее запястья в сторону. Эми, лишенная возможности бить, плачущая, агрессивная, пыталась наступить Клоду на ноги. Он отступился в сторону, задрал верх ее голову и поцеловал ее, совсем как в голливудских фильмах. Универсальное средство для изгнания любого дьявола из любого тела.

Эми обмякла в его хватке. Агрессия схлопнулась, погасла, но Эми понимала, что это временно. Она уткнулась в плечо Клоду и сквозь слезы прошептала:

– Вы все были правы. Ты, Саймон, эта чертова Лаура. Вы все оказались правы…

Клод стал гладить Эми по голове. Он смотрел на ее разноцветные волосы так, будто бы ожидал, что они в любой момент вернут себе привычный огненно-рыжий цвет.

– Литовка действительно торгует лицидами, – продолжала хныкать Эми. – Единственная подруга, которую я искренне любила, оказалась наркотор…

– Все хорошо…

– Она торгует самым опасным наркотиком в ми…

– Все хорошо, – повторил Клод убаюкивающим, как назло походящим на голос Алексиса, голосом. – Теперь ты поняла, что нет смысла ее искать. Все хорошо, я рядом. Я никогда тебя не брошу…

Эми подняла и посмотрела на маску из собственных слез, оставленную на драной джинсовой куртке Клода. Только сейчас она заметила, что из одежды Клода торчат маленькие скобки и занозы. Она хотела спросить Клода о причине их появления, но… шмыгнула носом, посмотрела в голубые глаза и сказала:

– Извини меня, ты ни в чем не виноват.

– Нет, я же оставил тебя одну… – хотел было вмешаться Клод, но Эми, не слушая его, продолжила:

– Только я виновата в том, что произошло.

– Так что же произошло?

Пауза.

Эми опустила глаза на легкие искорки, продолжающие биться под колесом электромобиля, и ответила:

– Я попробовала лициды.

***************

Тихий шум радио.

Тихий шум радио. Напряженный Клод, бесконечно набирающий Саймона. И стены электромобиля – вот все, что ее окружало.

Она смотрела на чайлдастов. Они окончили свои песочные процедуры и возвращались дом, в свой баобаб – затопленный Эми баобаб.

Эми не испытывала стыда. Порой ее посещало некоторое смятение, но они и рядом не стояли с острыми эмоциями, присущими прежней Эми.

Ей не было стыдно и перед той вполне приятной девочкой. После галлюцинации с Майклом она словно бы разучилась стыдиться.

Она не была против общения с Клодом. В какой-то степени, она была благодарна ему. Теперь она понимала, что любовь Клода – вполне реальна.

Вот только Клод не говорил с ней. Он даже не смотрел на нее. Он молча сидел – либо в ожидании ответа Саймона, который упорно не хотел поднимать трубку, либо с усердием вынимая деревянные скабки из своей джинсовой куртки. Если взгляд Клода по неосторожности натыкался на Эми, то это был взгляд, которым обычно смотрят на прокаженных. Эми неловко было начать разговор с Клодом, на свою первую фразу после признания она решилась только тогда, когда Клод отложил свой телефон в сторону, потеряв все надежды дождаться ответа Саймона.

– Поговори со мной, – попросила Эми, упираясь взглядом в свои колени.

– У нас может быть только одна тема для разговора, – сухо сказал Клод, также, как и она, смотря куда-то вниз.

– Хорошо. Давай эту тему обсудим, – покладисто произнесла Эми.

Клод перевел на нее взгляд.

– Зачем ты их попробовала?

Не отрывая глаз от своих колен, Эми ответила:

– Мне было плохо.

– А теперь тебе лучше?

– Тогда мне было лучше. Гораздо лучше. Это невообразимое счастье. Без лицидов его никогда не познать.

Эми подняла глаза на Клода и увидела шок на его лице.

– Кем бы не был этот Грезоносец, он – настоящий бог.

– Я тебя не понимаю. То есть, будь у тебя возможность вновь попробовать лициды, ты…

– Я бы вновь их попробовала, – закончила Эми.

– Чудесно! Великолепно! И позволь мне узнать вот что. Где ты достала эту гадость? Вернулась в бар к этому Алексису?

– Нет, лициды уже давно были у меня, просто я этого не знала.

– То есть?

– Мне их оставила Литовка перед отъездом.

– Как можно быть настолько… непонимающей! Саймон ограбил ее, стащил все лициды и выкинул, и после этого Литовка, даже не пытаясь разобраться в причинах кражи, уезжает из Леклера. Ясное дело, она не хотела привлекать внимание к краже, потому что украдены были наркотики!

Эми попыталась подобрать какие-либо возражения, но у нее не получилось. В молчании она опять уткнулась в свои колени.

– И что ты будешь делать, когда у тебя начнется ломка? – спросил Клод.

– Мы ведь даже не знаем, что именно представляет из себя ломка, – еле слышно прошептала Эми.

– Что?

Эми не стала повторять.

– Ты понимаешь, что рядом нет Элиаса, который сможет дать тебе противоядие? – Недовольство в голосе Клода нарастало с каждым словом. – Единственный человек из этого времени, на которого хоть как-то можно было рассчитывать, либо мертв, либо находится в тюрьме.

– Вряд ли он сможет что либо сделать, иначе лициды не считались бы такими опасными.

– Тем более. – Клод стал смотреть на потолок, словно чего-то от него ожидая. – Скажи мне, Эми, правду. Ты понимала, что серые пластины – это лициды, перед тем как эти пластины попробовала?

– Да, – ответила Эми бесцветным голосом.

– ТОГДА ЗАЧЕМ ТЫ ИХ ПОПРОБОВАЛА? – прокричал Клоду потолку.

– Потому что…

Эми вспомнила, как поцеловала Майкла, вспомнила эйфорию, которая кружилась в низу ее живота…

– Потому что я люблю тебя, – ответила Эми, так же, как и Клод, переводя взгляд на потолок.

Тихо гудел мотор. Певица из доапокалиптического прошлого тихо поскуливала из радиоприемника. Клод все так же смотрел в потолок, в то время как Эми повернулась к нему лицом. Клод вздохнул, но ничего не сказал. Он завел мотор, и вскоре электромобиль оказался на главной дороге города М, постепенно наполняющейся опустившимися оборванцами – по-другому говоря, среднестатическими жителями города.

Электромобиль набирал скорость. Неизвестная певица закончила скулить – следующей объявили песню «Обнаженные нервы» группы LoveLess. Эми, слегка раздраженная от того, что Клод никак не прокомментировал ее слова по поводу ее любви, тихо спросила:

– Куда мы едем?

Клод сделал радио громче.

– Куда ты меня везешь? – спросила Эми, перекрывая голос Кейтлин Раш.

– Ты говоришь, что любишь меня? – переспросил Клод с маниакальным блеском в глазах. – Я доказывал свою любовь действиями, и моя любовь сама исправляла те ошибки, которые я совершал! А от тебя что я получил взамен. Само собой, кроме испорченных и «обнаженных», как поется в этой песне, нервов? Только твои слова. Но слова бессмысленны.

– И действия тоже…

Клод остановил машину.

– Ты хочешь сказать, что я напрасно бежал к тебе из бара для заколебавшихся, царапая себе руки в кровь? Напрасно проявлял заботу на протяжении всех наших отношений? Все это, по-твоему, было бессмысленно?

– Если ты уверен, что не получил за это моей благодарности – то да, бессмысленно.

Клод ударил по рулю. Прозвучал клаксон, напугавших двух бомжей на улице, которые пили что-то очень похожее на мочу.

– Может, перестанешь бить свою машину? – раздраженно бросила Эми. – Пинаешь свою машину, посещаешь какой-то бар для заколебавшихся… Видимо, ты очень сильно со мной, – Эми обозначила пальцами кавычки, – «заколебался», так?

– Очень, – устало подтвердил Клод.

Эми стала улыбаться Клоду, кивать головой. С некоторым недоразумением на лице Клод стал смотреть на Эми так, словно впервые ее видит.

– Может, ты перестанешь бить машину и перейдешь на меня? – предложила Эми, улыбаясь.

– Чего-чего?

– Ударь меня, – попросила Эми.

Клод сделал вид, что ослышался.

– Ударь меня, – прошипела Эми гораздо тише. Ее угрожающий тон заставил Клода переспросить:

– Зачем?

– Ты ничего не получил взамен во время наших сказочных отношений. – Последние два слова она произнесла нараспев. – А ты должен получить награду за свои старания… – Последнее слово было вновь пропето. – Так получи взамен мои синяки. Это лучшее, что я смогу тебе дать. Ударь меня.

– Ты не в себе, – сказал Клод. – Это говорят лициды в твоем теле.

Эми засмеялась. Засмеялась своим привычным смехом – но что-то в нем было такое, что напугало Клода.

– Что же такое счастье? – спросила Эми, перестав смеяться.

– Я думал, что это ты, но теперь я не уверен…

– А я знаю, что это такое. И ты никогда не поймешь, что для тебя подлинное счастье, пока его не испытаешь…

– Теперь счастье для тебя – это лициды? – спросил Клод.

– Нет. Счастье – это то, что они показали, – ответила Эми. Ее лицо стало одухотворенным в этот момент, она улыбнулась, вспоминая свою галлюцинацию. Перемены в ее лице только усилили недоумение Клода.

– Даже для женщины ты чересчур часто меняешь настроения. Как ты теперь прикажешь мне с тобой общаться?

– Ударь меня, – вновь попросила Эми.

– Это не смешно, – отрезал Клод и завел машину. Он повернул направо, проехал мимо старенькой женщины с фотографией мальчика в руках. Ей он уделил чересчур пристальный взгляд.

– Так ты скажешь мне, куда мы едем или нет? – с раздражением спросила Эми.

Клод медленно отводил от женщины взгляд, повернул налево и стал внимательно разглядывать дорогу.

– Хочу найти электростанцию. Это не Паксбрайт, здесь машины не заправляются от дорог.

– Так ты ударишь меня или нет?

Клод возвел глаза к потолку.

– Ради всего святого, заканчивай с этими дурацкими просьбами. Мне сейчас не до них.

Зазвонил телефон. С некоторым воодушевлением Клод потянулся к карману на джинсах.

– Наверное, это Саймон. Давно пора.

Он достал телефон из кармана и посмотрел на дисплей.

– Не может быть. Это Элиас.

– Включи на громкую связь.

Клод выполнил просьбу – и салон наполнил грубый голос.

– Хоть кто-то из вас поднял трубку. Все целы?

– Честно говоря, мы не знаем, – ответил Клод, и когда до него дошел смысл сказанных им слов, он несколько взволновался. – Саймон и Майк уехали воровать в Лоудаун – это все, что мы знаем.

– Где вы находитесь?

– Мы в городе М.

Молчание – Элиас на том конце провода явно что-то обдумывал.

– Вы снимаете номер в мотеле?

– Пока нет. Мы об этом не думали.

– Езжайте к Механику, завтра утром я буду у вас.

Эми и Клод настороженно переглянулись.

– Я уже был у Механика, – сказал Клод, – и там довольно скучно…

На том конце провода послышался раздраженный вздох.

– Тогда приедете к нему завтра утром.

И следом:

– Нам нужно с вами кое-что обсудить.

– Что именно? – спросил Клод.

– Это не телефонный разговор. И советую вам слишком долго по телефону не разговаривать. В этой стране для вас – и для меня тоже – мобильная связь нелегальна, не забывайте про это.

– Ты разобрался с Гридом? – выпалила Эми.

– Попытайтесь дозвониться до Майкла и Саймона. – Элиас пропустил ее вопрос мимо ушей. – Их это тоже касается. Жду вас четверых у Механика.

Связь прервалась. Клод в раздумьях поджал губы, его рельефные скулы напряглись.

– Не нравится мне все это, – сказал он. – Все эти тайны Элиаса. Саймон был прав, мы не должны зависеть от него. Вдруг он опять попытается нас использовать?

Он посмотрел на Эми в надежде услышать ее мысли по поводу загадочного поведения ученого, но она сказала лишь:

– Ударь меня.

***************

Они остановили машину возле бара для заколебавшихся – расшатанного, деревянного здания, нелепо возвышающегося над двухэтажными домами. Выше него был только баобаб чайлдастов, но считать его за задание не хотелось. Была глубокая ночь – так что Эми и Клод, не сговариваясь, одновременно заснули.

Когда они проснулись, никто из них не сказал не слова. Они сидели в машине и просто молчали. Эми вспомнилась цитата из «Политики правды»:

«И сидят они спинами друг к другу, каждый считая, что победил в этой ссоре, не понимая, что оба они проиграли».

Эми еще пару раз попросила Клода ударить ее – но каждый раз получала в ответ ожидаемый отказ. Она сама не знала, почему так себя вела. В отличие от Клода, она не пыталась винить лициды, она полагала, что с ее странными просьбами связан некий план, который созрел у нее в голове, но чью суть она пока не улавливает. Она грызла себе костяшки пальцев – ей очень хотелось вновь попробовать лициды. Он мысленно ругала себя за то, что забыла остальные пластины на втором этаже баобаба. Чтобы не натыкаться на недовольные взгляды Клода, Эми повернулась к окну и стала рассматривать случайных прохожих – их было немного, и все они казались, в лучшем случае, чудаковатыми, но теперь – Эми взглянула на неправильную радугу, в которую были окрашены ее волосы – она не могла осуждать их за странность, тем более что их странность наверняка здесь была общепринятой. Она вдруг почувствовала себя ближе к этим людям – бедным, в драной одежде, с выражением одинакового уныния на каждом из встреченных лиц. Она надеялась встретить среди похожих кого-нибудь яркого и броского или хотя бы наполовину такого, как Механик – но, видимо, Механик в этом городе был единственным человеком без налета уныния на лице. А к Механику она никаких симпатий не испытывала – это больше по части Саймона или Майкла.

Майкл.

«Старайся не думать о нем, дура» – приказала себе Эми и стала думать о лицидах – но в лицидах был отзвук имени Майкла, поэтому она не могла не думать о нем.

– Пора. – Клод посмотрел на часы в телефоне. – Едем к Механику?

С полнейшим безразличием Эми кивнула – и тут мимо них пронесся огромный дырявый от пуль кемпер, мгновенно разбудивший своим звонким шумом редких полусонных прохожих.

Электромобиль тут же поехал за ним. Через пару минут и машина Клода, и кемпер остановились возле входа в электромастерскую Механика.

– Ты так и не позвонил Саймону и М…? – спросила Эми и покраснела.

Клод покачал головой. Он неотрывно смотрел на кемпер. Фиолетовая дверь отскочила в сторону – и показался Элиас. Черная футболка, мощные руки, отсутствие привычного бурого плаща – теперь Элиас походил на ученого еще меньше, чем ранее. Он коротко кивнул электромобилю. Эми вдруг вспомнила тот памятный день, когда Элиас подходил к ним после переноса во времени. Тогда она не знала, кто он такой. Но и сейчас она не могла сказать, что знает…

Элиас нагнулся к стеклу и осмотрел салон электромобиля.

– Где Саймон и Майкл? – спросил он.

Клод пожал плечами, а Эми покачала головой.

Взгляд желтых глаз задержался на разноцветных волосах Эми.

– Ты пробовала лициды?

Эми вытаращила глаза, она покраснела еще сильнее. Клод тоже слегка опешил, но у него нашлись силы спросить:

– Как ты догадался?

– Это типичный раскрас лицидников типа Б, – стал отвечать Элиас. – Пока они находятся в мире иллюзий, в реальности они сжигают свою одежду, берут новую в специальных точках, стригут или красят свои волосы. После того, как я узнал, что на лициды подсел Рей, некоторое время я посвятил изучению особенностей каждого вида феликлицидина.

– Лицидники типа Б? – переспросил Клод. – Стало быть, есть лицидники типа А?

– Разумеется. Таким был Рей. Он-то голову себе не красил, просто проваливался в кошмары из своего прошлого, в так называемые антифильмы.

– А что происходит с лицидниками типа Б? – спросил Клод и дотронулся до колена Эми.

– Они ведут себя так, как заложено в специальной лицидной программе. Смена волос и одежды – это стандартный набор команд, но… – Элиас с тревогой посмотрел на Эми, – всегда есть что-то еще.

– Получается, существует несколько видов лицидов? – тихо спросила Эми.

– Да, Грезоносец постарался на славу. Для каждого вида лицидов написана определенная программа. Есть туристические лициды, есть любовные, есть лициды, переделывающие реальность в сон. Симптоматика их чересчур огромна, нужно много времени, чтобы все досконально изучить. Но одно я могу сказать точно. Без новой дозы тебя рано или поздно начнут мучить неприятные воспоминания из прошлого.

Эми обреченно вздохнула.

– Остается надеется, что у тебя их не так уж много, – добавил Элиас.

Эми, все еще с красным лицом от того, что по ее внешнему виду можно догадаться о ее связи с наркотиками, спросила – ее не особенно волновал ответ на этот вопрос, она просто хотела отвлечься от гнетущих мыслей, которые без остановки продолжали появляться в ее голове:

– Если кошмары из прошлого – это антифильмы, то счастливые галлюцинации, получаются, фильмы.

– Именно так, – подтвердил Элиас.

И, словно бы прочитав очередной вопрос, который созрел в голове Эми, добавил:

– И я не знаю, как с антифильмами бороться. Знает только один человек – Грезоносец, но учитывая все слухи, связанные с ним, я начинаю сомневаться в том, что это человек.

– А есть шанс найти Грезоносца? – спросил Клод, но Элиас тут же замахал руками.

– Я, конечно, понимаю, что проблема Эми с лицидами – очень важная для вас тема, но поговорить я хочу о другом. Тем более, – Элиас повысил голос, увидев как возмущенно открывается у Клода рот, – тем более, я уже сказал, что не знаю, как с антифильмами и прочими последствиями лицидов бороться, поэтому что-либо спрашивать у меня про это бесполезно. Мои знания о природе лицидов не помогут избавить от лицидной зависимости…

– А как ты вырвался из лап ОО… – начал было Клод, но Эми его перебила:

– О чем ты хотел поговорить, Элиас?

Элиас с некоторой благодарностью посмотрел на Эми, затем задумался, словно бы взвешивая слова, после чего произнес:

– О трех вещах. Первая – Лаура Блейк и похищенная машина времени. Вторая – моя новая недоработанная машина времени. Третья – мой запасной план, о котором вы в свете последних событий – Элиас указал на плохо остриженные волосы Эми – не помните, но о котором, тем не менее, я обещал вам рассказать. С чего начать?

– Лаура Блейк, – синхронно ответили Эми и Клод.

– Хорошо. Итак…

Элиас оборвался на полуслове. Эми и Клод обернулись, и сердце Эми учащенно забилось – к ним приближался Апекс, горящий разноцветными, совсем как ее волосы, диодами. По мере приближения электробайка Эми стала различать Майкла – она решила не задерживаться на нем и перевела взгляд на сидящего сзади него Саймона – с сигаретой в зубах, он держал в руках черный мешок, наполненный… чем-то краденым? Неужели они действительно грабили, и их грабежи оказались удачными?