Текст книги "Терра Инкогнита"

– О да! Жалкий кусок гниющего мяса признал превосходство стройной логики технологического разума! Взгляните на экран – перед вами все расчёты по прыжку.

Виньярд только отмахнулся. Прыгать прямо с планеты – это вообще-то запрещено всякими-разными конвенциями. Но после пиратства, терроризма, пособничества в организации преступного сообщества и массовых убийств повреждение уникальной геологии безжизненного Манделы парня уже не беспокоило.

– Давай, организуй своих дуболомов, пусть доставят в отсек экипажа криокапсулы с этими «особями», а я после прыжка проведаю «Эрнест». Дас ист кля? – у Виньярда снова невовремя проснулся второй слой привнесённой памяти.

– Йа-йа, натюрлих! – как ни в чём не бывало откликнулся Спартак.

Сью взялся за тумблер гиперпривода и подумал, что покидает окрестности Талейрана с большим удовольствием. Кажется, пробудь он здесь ещё хотя бы пару дней – и мозг расплавился бы окончательно. А потому – переключатель клацнул, и кратер на Манделе некритично увеличился в размерах, осыпались оплавленные обломки базальта – а парень через мгновенье уже сладко зевал, наблюдая на визорах серое марево гиперпространства.

* * *

«Урбеч» вывалился в системе коричневого карлика А6–В12, или, как сказала бы Алиса – «Фиги». Виньярд, громко матерясь, с помощью Окто один за другим запустил маневровые двигатели, пытаясь избежать падения на тусклое светило. Управлять огромным контейнеровозом практически в одиночку, при помощи слабо смыслящих в пилотировании дроидов – с этим надо заканчивать. Автопилот хорош в ситуациях штатных: вход-выход в гипер, швартовка по точному алгоритму к грузовому терминалу, разгрузка-погрузка, отстыковка и снова-заново, по знакомому циклу…

Громада «Урбеча», полыхая плазмой из дюз, медленно преодолевал Фиговое тяготение и приближался к Груше.

– Спартак! Пеленг на наше оборудование! Есть там что?

Виньярд, на самом деле, не надеялся на положительный ответ. Чтобы с первого раза с далёкой Земли отозвались? Фантастика. Да и вообще – есть ли там до сих пор люди?

Паукообразные дроиды-ремонтники, цокая лапками, катили по коридору криокапсулы с кандидатами в члены экипажа. Алисы среди них не было – Виньярд уже навещал её, запертую в грузовом отсеке «Эрнеста»: холодную, спокойную, со страшной раной на правом боку – но живую. Живую! Бронестекло и анабиоз хранили девушку – до тех пор, пока учёные-медики не приложат всех усилий, чтобы излечить и пробудить её. Сью понятия не имел, что с этим со всем делать.

– Два отклика, – сказал Спартак.

От его затылка кабели тянулись к приборной панели – робот, как и обещал, трудился вместо управляющего компьютера. Точнее, не вместо – а вместе, но это уже нюансы.

Виньярд чуть не подпрыгнул, услышав будничный тон дроида.

– Как – два отклика?

– Два отклика, тупое ты мясное убожество, один с Плутона, второй – со Старой Терры, насколько я могу судить.

– А…

– А ознакомиться с содержанием откликов по вине одного примитивного организма можно только напрямую подключившись к оборудованию, – со снисхождением в голосе произнёс Спартак.

Да плевать на его снисхождение!

– Окто, готовь челнок, я лечу на Грушу!

* * *

«…система „Рубеж“ функционирует в штатном режиме. Ожидание подтверждения полномочий для полной активации и выхода из спящего режима. Оборонительная система „Рубеж“ функционирует в штатном режиме…» – и так по кругу.

Виньярд слушал эти простые слова и не верил своим ушам: система, о которой только мечтал его дед, откликнулась на сигнал из космоса? Что это могло значить? Что прогнозы технократов с Антарктиды не оправдались, и развитая, высокотехнологичная цивилизация на Земле просуществовала достаточно долго, чтобы выстроить оборонительный комплекс для целой Солнечной системы? Как это вообще понимать?

Был ещё второй отклик. И, потыкав в сенсорную панель, Сью несколько секунд вслушивался в повторяющиеся позывные: три коротких, три длинных. Три коротких, три длинных – с незапамятных времён это означало только одно: SOS. Спасите наши души. Кто-то там, на Земле, отчаянно нуждался в помощи!

Глава 12, в которой Сью находит себе компаньона и узнает кое-что о Кесареве

Прыжок к Горго не был самым очевидным решением. Спартак снова намекал на разжижение мозга у отдельно взятой особи мужского пола. Но Сью действовал в соответствии с решением задачи с несколькими переменными, которое выстроилось у него в голове. И первым действием стало путешествие в эту далёкую систему под патронажем Ярра.

Очутившись на её периферии, Виньярд тут же вышел в гала-сеть – при помощи Спартака, у которого был шифрованный канал связи с Давыдом Марковичем. Отправили два сообщения: одно – Джипси, второе – на «Rose Tattoo». Идея набрать временный экипаж провалилась: не потому, что предложенные дроидом специалисты из замороженных были низкоквалифицированными или ненадёжными – наоборот! Они были слишком хороши и знали себе цену. Никто из них не согласился бы полететь на Терру. Может быть, кроме рашена.

Рашен оказался тем ещё фруктом – его действительно разыскивали по всему сектору Атлантик, и люди Кесарева – тоже. Империя Полудня даже объявила награду за него – живого. Мёртвый по каким-то причинам он им неинтересен. Наверняка что-то такое было у него в голове, очень нужное. Ну и повод объявления в розыск не какой-нибудь совсем ужасный – не чета виньярдовским терроризму и массовым убийствам. Преступления в сфере информационной безопасности – что бы это ни значило, жутко не звучало. А заявленные навыки пилота и оператора БИЦ могли очень пригодится.

– Спасский, Виктор Иванович. Ладно – разбудим, а там посмотрим. Вдвоём всяко проще управлять этой бандурой, чем одному… А если что – я всегда смогу его пристрелить, – Сью погладил молочно-белые накладки на рукоятях револьверов.

Он даже почувствовал себя как-то лучше, когда забрал их из каюты «Эрнеста», и теперь носился с пушками как с писаной торбой. Мыслишка о том, что всё случившееся на Талейране пережилось бы куда как проще или вовсе не случилось, будь с ним родные револьверы, постучалась в какой-то момент, но была тщательно изгнана из головы – она просто смердела фетишизмом и паранойей.

Зашипела крышка криокапсулы, и через какие-то три секунды послышался озадаченный голос:

– Tak, blyat'!

Виньярд тут же сказал po-russki:

– Вот водичка, можно попить. Вот там – туалет, делайте свои дела… – он сам пробуждался от криосна под присмотром Гая Кормака, и представлял, что нужно делать.

Средних лет худощавый мужчина, с аккуратной причёской, импозантной тёмной щетиной и аристократической внешностью – эдакий интеллигент чёрт знает в каком поколении. Он как-то нервно кивнул, выскочил из капсулы и побежал в клозет. У них точно была пара дней, чтобы решить – получится ли сотрудничество. Пока сообщение дойдёт, пока среагируют сталкеры и его высочество…

– Спартак, нам нужно будет оставить контейнеры с криокапсулами на каком-нибудь планетоиде. Подыщи подходящий и посчитай, справимся ли собственными силами. И что у нас там по топливу и запасу прочности? У меня на «Урбеч» большие планы!

Одно дело – скакать на «Эрнесте» от звезды до звезды, и совсем другое – на этом гиганте добраться до Земли в два прыжка. Тем более – далеко не весь объём монструозных трюмов «Урбеча» занимало «мороженое мясо»… И тот же Вестингауз или другой ловкий делец смог бы выручить за эти грузы кучу денег. Но где найти такого дельца?

– Слушайте, я весь мокрый… – развёл руками Спасский и взялся за бутылку с водой. – Это наглость с моей стороны, но может есть что-нибудь?

– Вот, комбезы имеются. Потом можно посмотреть в каютах экипажа – я, если честно, ещё не освоился – спал прямо тут, в кресле.

– Комбинезон – это хорошо… – рашен принялся переодеваться.

Он нисколько не стеснялся – может быть потому, что был в неплохой физической форме, а может – по какой другой причине.

– Так вы – пират? – уточнил он. – Ничего, что я так прямо спрашиваю? Просто – боевые роботы, слова про «каюты экипажа», револьверы…

– Это нормально, – кивнул Сью. – Я – пират, наверное. И, наверное, террорист, массовый убийца и персона нон грата на большинстве цивилизованных миров. Вас не пугает?

– Пустое, пустое. Меня вообще ничего не пугает – уже. Так с какой целью вы меня вытащили из этого хрустального гроба?

– Эй, кастрюля! – Виньярд постучал по корпусу Окто кулаком. – Замути нам кофе с бутербродами! Мистер Спасский, это очень длинная история, потому…

– Я только за, вы уж поверьте, сожрал бы быка, ей-богу, – сказал Спасский.

– Я не кастрюля, я многофункциональный манипулятор, – сказал Окто.

* * *

– … тысячу лет в криокапсуле, подумать только! Прямо со Старой Терры! Слушайте, а вам не кажется странным вываливать всё это первому встречному-поперечному? – кофе давно остыл, и Спасский скорчил рожу и поболтал гущей на дне чашки. – Я ведь чёрт-те кто, мало ли?

– Мало ли – что? – Виньярд пожал плечами. – Я – один из лучших стрелков сектора Атлантик, я успею пристрелить вас, прежде чем вы даже дёрнетесь в мою сторону. Да-да, и со скромностью у меня – нормально. Это объективная оценка собственных возможностей, поверьте. Ну да, на настоящей войне мне побывать не доводилось, но за последний год я прикончил столько народу, что… Самому страшно. Если мне не понравится ваша реакция – я запихаю вас обратно в капсулу и отправлю в поликлинику, для опытов…

– Как вы сказали? – Виктор Иванович даже нос наморщил, кажется, вспоминая цитату.

У него вообще была очень живая мимика.

– На Академию, для ментоскопирования, – отмахнулся Виньярд. – Но, думаю, мы споёмся. Есть у меня на людей чуйка. И предложение для вас есть – замечательное!

– Как те конфеты?

– Какие конфеты? – настало время Сью морщить нос.

– Которые «очень они замечательные»… Бог с ними, с конфетами! Расскажите про предложение – и я вам расскажу кое-какие соображения по нашему будущему предприятию.

Они ещё некоторое время играли в гляделки, а потом Виньярд наконец сказал:

– Предлагаю вам стать вторым пилотом «Урбеча» во время экспедиции в Солнечную систему. Всех этих ребят в криокапсулах я оставлю тут, недалеко от Горго – их заберут яррцы, у них там система отбора и натурализации устроена будь здоров. А вы – человек со стороны, мне вас не жалко. Сдохнем вместе – да и ладно. Не сдохнем – загоним кому-нибудь «Урбеч», прибыль – пополам. Ну и то, что там, в Солнечной системе найдём – тоже пополам. А ещё я знаю, к кому обратиться, чтобы вы стали подданным монархии Ярра без лишних проволочек… Я так понимаю, что новая личность и внешность вас сильно заинтересуют. А если мы с вами сработаемся – то поручиться за соратника мне будет совсем незазорно.

– Это ты правильно понимаешь. С Ярра выдачи нет – это ключевой момент… Но я не тот человек, рядом с которым безопасно рассекать по галактике. Хотя, не скрою – предложение заманчивое. Тут тебе и на Терру посмотреть, и денег заработать… И пригодиться я тебе и вправду могу. Например – с распродажей барахла, заправкой и техобслуживанием «Урбеча». И железякам твоим помогу системы корабля настроить, чтобы мы вдвоём на пресловутых 40% эффективности управиться могли. Но есть нюанс…

– Ты мучил маленьких детей? Бомбил ядерными ракетами планеты земного типа? Трахал гусей?

– Так, а гуси тут причём? – брови Спасского взлетели вверх.

– Нормально! То есть первые два пункта для тебя в порядке вещей? – хлопнул себя ладонями по ляжкам Сью. – Так я и думал! Ладно, поведаешь мне свою историю… У нас ещё минимум сорок часов есть.

* * *

И Спасский поведал. Такое поведал, что Сью Виньярд с его байкой про папашу, который свалил в закат и оставил только гитару, пустой стакан и дурацкое женское имя для сыночка и рядом не стоял по умению вешать лапшу на уши.

Виктор Иванович, оказывается, родился на Таматархе, в городе с красивым названием Диоскуриада, который раскинулся на узкой полоске побережья между бескрайним морем и высокими горами. Долгие годы это место было торговыми воротами между двумя народами, этаким порто-франко: на планете проживали рашены и басмачи, на единственном континенте, по разные стороны от горного хребта, прозванного Становым.

Рашены развивали промышленность, сельское хозяйство, технологии, худо-бедно летали в космос, осваивали околопланетное пространство. Басмачи занимались кочевым скотоводством и худо-бедно пересекали Становой хребет, чтобы пограбить рашенов и захватить рабов. Получали и ответку – от рашенских горных егерей и морских пехотинцев. Кочевья занимали три четверти территории материка – степной, равнинный север. Клин плодородной земли у южного берега был территорией рашенов, разделённой на владения отдельных, самостоятельных полисов. Вялотекущая грызня продолжалась пару сотен лет – с тех самых пор, как потомки первых выживших колонистов встретились на отрогах гор. На планету периодически наведывались жадные торговцы, охотно скупавшие у басмачей скотину, рабов и награбленное, а у рашенов – стрелковое оружие, компактное и простое в использовании оборудование для добывающей промышленности и – криокапсулы. Именно их производство обеспечивало львиную долю экспорта Таматархи.

Басмачи предпочитали в качестве оплаты оружие, рашены – технологии.

Однажды Кызыл-Саид, амбициозный вождь одной из небольших орд, решил, что настало время сломать сложившийся порядок вещей, и во время сезонной ярмарки в Диоскуриаде басмачи обнажили оружие и началась резня на улицах.

Виктор Спасский – тогда ещё студент второго курса местного университета, прямо из аудитории отправился к пункту сбора Студенческой Добровольной Дружины. Её лидером был некто Кесарев – парень очень и очень непростой. Чемпион полисов планеты по шахбоксу (есть такой вид спорта, однако), чуть ли не вундеркинд и наследник корпорации по производству тех самых криокапсул.

Студенческая Добровольная Дружина – СДД – это вам не мальчики с красными повязками на рукавах. Это прошедшие первоначальную трёхмесячную подготовку экипированные бойцы, досконально знающие город и, чаще всего, имеющие какой-никакой опыт противостояния с противником. Да – из-за брустверов степных блокпостов. Да – не совершая дальних рейдов и не сходясь с басмачами врукопашную – для этого были егери и морпехи. Но, используя для перемещения подземные коммуникации и крыши Диоскуриады, студенты под руководством Кесарева быстро очистили от мародёров в полосатых халатах сначала кампус, потом – ближайшие пригороды. Стреляли на поражение, не церемонясь. Храбрости придавала безнадёга: что творят басмачи с пленными знал каждый, и отправляться в далёкий космос в качестве раба с выжженным языком и наполовину спущенной шкурой никому не улыбалось.

Муниципалитет сразу же отправил просьбы о помощи двум союзным полисам – Танаису и Фанагории.

Разумеется, не только студенты защищали свою альма-матер. Гарнизон сумел отбить первый хаотичный штурм казарм и, объединившись с полицией и рабочими дружинами, квартал за кварталом начал очищать город.

Басмачи и не думали оккупировать его – нагрузив добычей свои арбы, они уже погоняли надсадно мычащих зебу, стремясь уйти в море трав как можно дальше, туда, где их прикроют передвижные системы ПВО орд покрупнее. Да-да, у басмачей тоже имелись средства борьбы с авиацией – они платили за каждый ракетный комплекс на вес золота, уж больно страшными были рашенские «крокодилы» – боевые конвертопланы.

– ПЗРК им Гронинген продавал, как потом выяснилось, – пояснил Спасский.

Виньярд кивнул – Гронинген вообще грешил продажами оружия за пределы сектора, хотя это и было запрещено Кахирским договором. Но, видимо, конфедераты тогда на это закрывали глаза. Они вообще на многое закрывали глаза в последние двадцать-тридцать лет до ухода с Дезерета на поверхность планет.

Однако, муниципалитеты Танаис и Фанагория свои войска на помощь Диоскуриаде не послали, откровенно заявив, что не станут жертвовать жизнями своих воинов за интересы соседей и презрев многовековой союзный договор. Боялись их правители, что другие полисы воспользуются временной слабостью, отсутствием войск, и устроят проблемы – отожмут торговые точки, аннексируют спорные месторождения…

Кесарев организовал из добровольцев мангруппы и помчался в погоню, и отбил несколько сотен пленников! Но небольшая, пусть и хорошо мотивированная и вооружённая партия преследования не могла сделать большего в дикой степи, во враждебном окружении…

Зато – могла сделать в полисах. Диоскуриада не простила предательства соседям. И Кесарев это знал. Его авторитет в родном городе возрос до небывалых высот – а как же? Молодой, успешный командир, самый эффективный и самый красноречивый. Этот авторитет и отцовские связи, и деньги дали ему возможность занять должность стратега – вождя всех вооружённых сил полиса. Прежний стратег, профукавший вероломное нападение басмачей, с восторгом принял назначение Кесарева и теперь служил заместителем по материальному обеспечению – это у него получалось лучше, чем оперативно реагировать на кризисы. А у Кесарева отлично получалось обращать вчерашних врагов-конкурентов в союзников и последователей… И самому создавать кризисы.

– Он просто ворвался во главе бронетанковой колонны в Танаис и заставил каждого жителя города ответить на один из так любимых им простых вопросов. Кесарев в тот раз спросил: «Предательство – это плохо?» – Спасский периодически попивал воду, и никак не мог утолить жажду. – Ну какие тут могли быть разногласия? Получив очевидный ответ, он лично расстрелял всех, кто принимал решения, не позволившие воинам Танаиса выступить в помощь Диоскуриаде. А потом спросил: «Союз – это хорошо?» Он вообще любит оперировать такими простыми понятиями… Для него всегда есть чёрное и есть белое. Мнение его – и неправильное. Хочешь, покажу тебе типичный тест, с каким комиссары Империи Полудня приходят к военнопленным или сомневающимся жителям недавно аннексированных территорий?

– Ну давай… – Виньярду было очень любопытно всё, что говорил рашен.

Кесарев в секторе Атлантик – фигура полумифическая. Где-то его именем пугали маленьких детей, где-то – боготворили, но в целом – достоверной информации слишком мало, чтобы делать какие-то выводы. Между секторами в принципе обмен данными не налажен – гала-сеть даже в пределах Атлантика выдавала задержку в несколько десятков часов между отправкой и получением пакета информации, что уж говорить о большем? Но тот же Ярр уже неоднократно пересекался с Империей Полудня, та и на Хлебичке Виньярд лично видел этих удивительных людей и впечатлился их несгибаемой уверенностью в собственной правоте и неуязвимости…

Тем временем Виктор Иванович уже что-то там настрикал в планшете и показал экран Сью.

– Выбирай из двух картинок, парень.

На первой картинке два (две?) человека неопределённого пола лезли друг к другу целоваться – на фоне какого-то постера кричащих, кислотных тонов. Парочка с ног до головы была покрыта татуировками, язык одного имел следы хирургического раздвоения, глаза другого пугали вертикальными зрачками красного цвета, а живое место без пирсинга или макияжа на лицах нужно искать очень тщательно. На втором изображении молодые мужчина и женщина в светлых одеждах, оба загорелые, спортивные блондины, тоже целовались. Но на безымянных пальцах у них виднелись кольца с парным рисунком, на плечах у мужа сидела очаровательная девчушка с венком из одуванчиков в светлых волосах, а жена держала за руку мальчишку постарше, который рассматривал бумажный кораблик. Фоном на сей раз служил живописный берег реки.

– Фак, – сказал Сью. – Я всё понял. Но я не против татуировок, врубаешься?

– Я врубаюсь. С этими картиночками такая же тема, как и с его вопросами… «Нападать на города и грабить – это плохо?» «Объединиться против общего врага – это хорошо?» «Наказать тех, кто считает, что обращать людей в рабство и пользоваться плодами чужого труда – это хорошо, это – разве плохо?» Он подчинил себе всю Таматарху за пять лет. Всех басмачей-мужчин старше четырнадцати прикончили, всех выживших женщин и детей запаковали в криокапсулы собственного производства и отправили бороздить просторы Вселенной…

– А потом?

– А потом он построил флот и прилетел на Чебаркуль. Но это уже совсем другая история.

– Это нормально. Кажется, у меня будет время послушать все ваши истории, потому что я пока не вижу причин, почему не должен вам доверять. Я так понял, что вы были его близким соратником, может быть – ближайшим…

– И предал его. Предательство – это плохо? – как-то вымученно улыбнулся Спасский.

Виньярд посмотрел ему в глаза и хмыкнул:

– Когда отец даёт своему сыну дебильное женское имя, а потом бросает его, в раннем детстве – это плохо? Я не Кесарев, у меня нет однозначного ответа.

– Тогда – может быть, и сработаемся. Ненавижу однозначные ответы, – теперь улыбка рашена стала чуть более похожей на человеческую.

Дёрнулся Спартак, пошевелив шлангами кабелей, выходящих из затылка:

– Программа мистера Спасского действительно хороша! Теперь «Урбеч» сможет стабильно работать на сорока… Нет, на сорока семи процентах от максимальной функциональности. Вы самый полезный кожаный ублюдок из всех, что я знал, мистер Спасский, – кажется, в механическом голосе дроида слышались удивлённые нотки.

– За работу! – Сью решительно кивнул. – Нужно разгружать нашу ездовую лошадку.

– Есть – за работу, капитан! – отсалютовал рашен.