Текст книги "Как я играю!"

Глава девятая
Каги

«Как жаль, что не удалось поймать еще одного великана! Поймать и вместе с двумя другими принести в племя. Чтобы все-все каги, и главное – старый вождь Мель-Назл, похвалили его, молодого разведчика шестого клана племени карликовых гоблинов за такие знатные трофеи. Ведь заполучить сразу столько еды накануне наступления настоящих холодов – редкая удача. И эту удачу принес в свое племя он, разведчик Хе-Назл!»

Возглавлявший отряд Хе-Назл остановился, давая носильщикам возможность передохнуть перед последним переходом. Он и сам устал не меньше – с утра на ногах. До поселения, что раскинулось на берегу озера Сецц осталось рукой подать, и было ясно, что для низкорослых, но очень крепких и выносливых кагов задача по переноске невиданных трофеев оказалась вполне по силам. И пусть первый, найденный великан по сравнению со вторым оказался раза в два толще, а значит, и тяжелей, зато и мяса в нем было гораздо больше.

Этого толстого великана Хе-Назл обнаружил первым. Молодой каг возвращался с разведки известным с детства маршрутом вдоль по берегу Ледяной реки, когда до ушей донесся странный звук – негромкое шипение, похожее на свист темно-синей змеи йихо-до, только не прерывистое, а равномерно-затихающее. Низкорослый гоблин осторожно выглянул из-за груды камней и от удивления едва не вскрикнул, увидеа довольно крупного зверя, напоминающего горного леопарда, только черного цвета, с более толстыми лапами и более длинным хвостом, к тому же во что-то одетого. Зверь скользил по гладкому льду, делая неловкие попытки приподняться, однако лапы его разъезжались в разные стороны. Увидав, что зверь даже в неудобной позе выворачивает голову и смотрит в сторону Хе-Назла, разведчик присел за камнями и, спустя некоторое время, выглянув вновь, никого на льду не обнаружил, скорей всего, тот успел скрыться за поворотом реки. Зато на заснеженном берегу темнела какая-то нарушающая привычный ландшафт груда.

Приближаться к ней Хе-Назл не торопился, – осторожность для разведчика превыше всего. Выждав несколько минут и вооружившись помимо каменного топора еще подобранной с земли увесистой палкой, Хе-Назл медленно двинулся вперед. Необычной грудой оказалось тело великана, не менее чем в три раза превышавшее рост взрослого кага. Великан лежал без движений. Разведчик несколько раз ткнул его палкой, будучи готов отскочить на безопасное расстояние при малейшей угрозе. Не дождавшись реакции, Хе-Назл обошел великана. На камне, рядом с которым лежала его голова, алели пятна крови. Каг хищнически втянул носом одурманивающий запах и захотел сейчас же подзакусить добычей, ну, хотя бы ухом великана, а еще лучше – двумя! Но вовремя удержал в замахе топором собственную руку, вспомнив, что подобный своевольный поступок обязательно понесет за собой жестокой наказание со стороны вождя племени, даже, несмотря на то, что Хе-Назл приходился тому внучатым племянником. Разведчик оставил великана на берегу и со всех ног помчался в родное поселение.

Выслушав сбивчивый рассказ разведчика, старый Мель-Назл велел немедленно собрать всех взрослых мужчин клана и отправил отряд за знатным трофеем. Старшим назначил Хе-Назла, не забыв предупредить, чтобы никто не вздумал попробовать великана на вкус до тех пор, пока тот не окажется в поселении и пока не будут проведены соответствующие обряды.

Каковы же были удивление и радость кагов, когда, запыхавшиеся после долгого бега, они увидели на месте, указанном Хе-Назлом не одного великана, а сразу двух! Один полулежал-полусидел на берегу, в то время как второй ударами камня расширял полынью у самого берега. Каги набросились на него всем скопом: кто-то сделал подсечку, кто-то схватил за руки, кто-то приложился по голове обухом топора, и сразу несколько рук оттащили его на берег. И вовремя это сделали, потому что, не успели каги со своей жертвой отдалиться от полыньи на приличное расстояние, как из нее высунулась пасть громадной рыбины. Великан, что полулежал на берегу, щелкнул пальцами, и сорвавшаяся с них тонкая зигзагообразная молния, ударила рыбине в глаз. Рыбина щелкнула пастью и опустилась под лед, в глубины реки, а Хе-Назл, не долго думая, опустил древко своего копья на голову великана, чтобы тот еще раз не воспользовался магическим заклинанием теперь уже против кагов.

С той же целью Хе-Назл велел покрепче связать руки и даже пальцы обоих великанов и на всяки случай заткнуть им рты. Магов в отряде не было, да и во всем шестом клане колдовать умел только старый Мель-Назл. У командира отряда мелькнула мысль, чтобы совсем исключить риск, тут же и убить обоих связанных, но неизвестно, как к этому мог отнестись вождь.

Толстяка пришлось нести сразу десятерым кагам; на великана поменьше хватило восьмерых; еще два десятка были готовы в любой момент подменить уставших. Сам Хе-Назл за носилки не брался. Он чувствовал себя героем, витал в мечтах о предстоящем вечере и последующих днях, когда его имя зазвучит на устах у всего клана… И поэтому не сразу обратил внимание на приближающийся топот, поэтому не отдал приказ своим подчиненным устроить засаду.

Из-за поворота прямо на командира отряда выскочил еще один великан. Голова его была без единого волоска, изо рта валил пар, взгляд безумно метался по сторонам, правая рука сжимала тонкую длинную палку с непонятным приспособлением на конце, от которого так и веяло колдовством.

Хе-Назл растерялся и даже перетрухнул. Но лысый великан не стал колдовать. Увидев вооруженный отряд и привязанных к носилкам пленников, он подскочил, словно ужаленный, метнулся в сторону и без оглядки понесся прочь. С большим запозданием Хе-Назл метнул в вдогонку копье, однако великан улепетывал гораздо быстрее…

Теперь молодой каг жалел о той секундной растерянности, это не добавило плюса к его репутации. И все-таки задание вождя было выполнено, причем выполнено вдвойне.

А тем временем Мель-Назл, вождь шестого клана племени карликовых гоблинов, сидел у горевшего в пещере костра и с нетерпением ожидал возвращения отряда. Ждал, покуривая тонкую трубку, набитую ароматной травой, – вкус настоящего табака вождь давно забыл. Он был очень стар, никто в его клане не помнил, когда родился давно переросший всех вождь. Его темно-зеленые щеки покрывали клочки седых волос, и издалека казалось, что старик порос мхом. Вождь давно уже передвигался только при помощи поддерживающих его под руки молодых кагов и иногда даже требовал кормить себя с ложечки. Зато духом Мель-Назл до сих пор оставался очень силен, глаза его поблескивали из-под бровей, словно у молодого воина, а перехитрить он мог любого из представителей своего племени.

В последние годы участились случаи, когда некоторые каги пытались сместить его с места предводителя клана, но всякий раз, благодаря опыту, хитрости и вовремя примененному колдовству вождю удавалось устранять наглых конкурентов. После чего его шестой клан предавался долгим пиршествам, главным лакомством в которых служили те самые молодые наглецы…

И все же Мель-Назл понимал, что пора подыскивать себе приемника – молодого и авторитетного воина, которого можно обучить секретам колдовства, и который, придя к власти, не изменит почтительного отношения к вождю. В одном из приемников он видел Хе-Назла. Сегодня тому выпал шанс отличиться, и старый вождь надеялся, что внучатый племянник не подкачает.

Глава десятая
Тронный зал герптшцога

Несмотря на ранний утренний час воскресного дня, тронный зал замка герптшцога Ули-Клуна был полон народа. Изменить традиции и вместо вечерней аудиенции устроить утреннюю, герптшцога заставили события предыдущего дня. События бурные и очень важные не только для жителей Фалленблека и Факультета Рыболовной магии, но и для самого Ули-Клуна. Сбывалась давняя мечта герптшцога – наконец-то, Факультет должен был перейти под его начало. Наконец-то он сможет управлять этими заносчивыми факультетскими магами. Но сначала надо было разобраться с главной занозой, столько лет портившим ему кровь, бывшим деканом Факультета, Эразмом Кшиштовицким! Причем, сделать это так, чтобы все выглядело вполне законно и не оставило ни у кого вопросов и претензий к справедливости решений герптшцога.

Для того и собрал он в тронном зале помимо придворных вельмож, представителей прессы и знатных господ Фалленблека, губернатором которого являлся, еще и всех факультетских магов-преподавателей. И как всегда он был единственным человеком в зале, который не стоял, а сидел в своем троне с высокой спинкой и держал в руке рог, наполненный пенящимся пивом. Но сегодня, помимо стражников-троглинов, слева и справа от трона стояли все придворные маги, и ближе всех к герптшцогу – главный из них, господин Зе-Риид.

– Господа! – не вставая, обратился Ули-Клун к присутствующим, после того, как по знаку придворного виночерпия гоблина Пшенга в зале наступила тишина. – Вчерашний день преподнес нам немало сюрпризов. Трагических сюрпризов! Которые случились не сами собой, а явились следствием зло-де-я-ний, я бы даже сказал, неслыханных зло-де-я-ний!!! И я пригласил вас в свой дворец, чтобы общественность узнала все подробности этих злодеяний и осудила их виновников!

В толпе кто-то робко захлопал, и тут же зал наполнился гулом аплодисментов, на которые герптшцог несколько раз кивнул с важным видом. После чего подал знак Зе-Рииду продолжать ведение необычного собрания.

Главный придворный маг восстановил в зале тишину и попросил предстать перед Ули-Клуном первого свидетеля. Им оказался лейтенант герптшцогской гвардии Ноенн. Его, с перебинтованными ногами и с мученическим выражением на лице, вкатили в зал на инвалидной коляске и оставили на открытом месте перед троном герптшцога.

– Итак, господин лейтенант, расскажите во всеуслышание о том, чему вы стали свидетелем вчера, во время исполнения приказа своего начальства, – обратился к лейтенанту Зе-Риид.

– После того, как наш отряд проник в замок Факультета Рыболовной магии через Южные ворота, я, выполняя приказ, в сопровождении двух арбалетчиков, поднялся в надвратную башню и обнаружил там два трупа троллей-стражников с ужасными ранами. Имена троллей, как потом выяснилось, были Грузд и Уфф-тогг. Рядом с трупами находилась убившая их ведьма Зуйка! – отрапортовал лейтенант Ноенн.

В зале послышались негодующие выкрики. Ноенн посмотрел на главного мага и продолжил:

– При попытке ее арестовать, ведьма применила колдовство, лишив воли моих арбалетчиков, которые, сами того не желая, выстрелили и пронзили стрелами мои ноги. После чего преступница скрылась!

В зале вновь поднялся возмущенный шум, который вдруг перекрыл громкий возглас:

– Политический момент! – сквозь толпу на открытое пространство протиснулся пожилой седовласый человек, в котором присутствующие узнали профессора биологии, господина Химея. Не удостоив даже взглядом немало удивившегося его появлению герптшцога и недовольно сдвинувшего брови главного придворного мага, профессор обратился к лейтенанту:

– Скажите-ка нам, любезнейший, эта Зуйка, работающая в факультетской библиотеке, которую вы назвали ведьмой, скрылась из Надвратной башни, прихватив с собой орудие убийства?

– Нет, – не задумываясь, ответил лейтенант, и, стараясь выказать свою наблюдательность, добавил. – Она была в спортивном костюме, куда вряд ли что-то можно спрятать, а руки ее были пусты…

– Господин, Химей, – сорвавшись с места, главный придворный маг и подскочил к профессору. – А кто, собственно, уполномочивал вас допрашивать лейтенанта герптшцогской гвардии?

– Как, кто, господин Зе-Риид? – сделав удивленное лицо и разведя руки в стороны, профессор Химей повернулся к толпе, как бы призывая всех в свидетели. – Конечно же, наш глубокоуважаемый герптшцог Ули-Клун. Ведь это он пригласил всех нас и меня в том числе, чтобы узнать все подробности совершенных вчера злодеяний.

– Профессор прав! – воскликнул со своего трона Ули-Клун, видя реакцию на слова Химея собравшихся в зале. – Злодеяния должны быть раскрыты полностью. Спрашивайте, профессор, спрашивайте…

– Так вот, любезнейший, – вновь обратился Химей к свидетелю в инвалидной коляске, – Не могли бы вы предоставить нам оружие, которым, по вашим словам, троллям были нанесены столь ужасные смертельные раны?

– Оружие на месте преступления обнаружено не было! – тут же отчеканил лейтенант.

– Куда же оно делось? – невинно поинтересовался профессор.

– Это уже неважно, – вмешался Зе-Риид.

– Почему же – не важно? – не согласился Химей и вновь обратился к собравшимся в золе. – Молодой человек бездоказательно обвиняет девушку в страшном преступлении только потому, что увидел ее рядом с трупами. Но где орудие убийства, и где мотив? Мне, например, непонятно.

– Что ж, в этом деле действительно есть много неясностей, – неожиданно пошел на попятную главный придворный маг. – И чтобы их прояснить, необходимо, как минимум, поговорить с прест… – Зе-Риид осекся, – с подозреваемой. Предлагаю объявить повсеместный розыск ведьмы Зуйки, – повернулся он к герптшцогу.

– И того, кто окажет содействие в ее розыске, ждет награда! – авторитетно заявил Ули-Клун.

– Очень хорошо! – сказал Зе-Риид и распорядился:

– А теперь пригласите следующих свидетелей.

Их оказалось сразу трое: начальник герптшцогской стражи, господин Еноварм – с перебинтованной головой, заместитель главы Коллегии Контроля рыболовных соревнований, гном Дроб – с огромным синячищем под левым глазом и, заметно нервничавший, редактор «Факультетского вестника», гоблин Сака-Каневск.

– Итак, – маг строго оглядел разномастную троицу, – начнем с господина журналиста. – О чем бы хотели поведать присутствующим в этом зале вы, господин Сака-Каневск?

– Я бы хотел поведать собравшимся в этом зале, – сделав шаг вперед, робко начал тот, но, видя, что Зе-Риид подбадривающее ему улыбается, продолжил уже более твердо: – поведать о том, что, благодаря интуиции журналиста, я сначала стал свидетелем развратных действий со стороны эльфа Малача в отношении студентки Факультета, а затем – совершенного им убийства!

– Что?! – воскликнул профессор Химей, вновь перекрывая поднявшийся шум. – Благородный эльф Малач убил студентку? Не может такого быть!

– Никто и не говорит, что убили студентку, – поморщился Зе-Риид. – Вы, господин Химей, лучше не перебивайте свидетеля, в противном случае я буду вынужден попросить вас покинуть зал. А вы, – обратился он к журналисту, – не гоните лошадей, а рассказывайте все по порядку.

– Да-да, – из продолжающей шуметь толпы вышел и встал рядом с Химеем глава эльфийской диаспоры господин Лукиин. – Никто не имеет права бездоказательно обвинять благородных эльфов. Поэтому вы без утайки должны рассказать нам все подробности этих ужасных преступлений!

– Как журналист, я ничего не собираюсь утаивать! – повысил голос Сака-Каневск. – Я видел все собственными глазами. Сначала эльф Малач увел эту молодую студентку, лекпинку по имени Ксана в лес, там назначил ей встречу и куда-то подевался, оставив ей свою одежду и шпагу. Не иначе, как исчез, применив черное колдовство! А потом эльф Малач вновь появился прямо из воды озера Зуро, где на берегу его поджидала лекпинка Ксана. И там, на берегу, в кустах, они принялись совокупляться! Профессор начал развратничать со своей студенткой!!!

– Но ведь это низко! – не обратив внимания на протестующий жест Зе-Риида, Химей подошел вплотную к гоблину, и его всегда добродушное лицо превратилось в маску неприязни.

– Конечно, конечно! – радостно заулыбался Сака-Каневск, посчитав, что профессор биологии на его стороне. – Это огромный позор! Позор для всего преподавательского состава Факультета Рыболов…

– Низко! Нижайше!!! Как вы посмели шпионить за теми, кто любит друг друга? Да затем еще и сплетничать, кричать об этом вовсеуслышание! – профессора Химея всего трясло. Отыскав глазами главного редактора «Факультетского вестника», он не без горечи воскликнул: – Господин Алимк, как же вы можете держать у себя в штате такое ничтожество?!

На что тот лишь выразительно пожал плечами и развел руки, мол, что с этими гоблинами можно поделать. Однако стоило профессору отвернуться, как господин Алимк подмигнул своему младшему редактору и показал поднятый вверх большой палец.

– Господин Химей, – вновь взял слово главный придворный маг, – Я предупреждаю вас в последний раз, – не перебивайте свидетеля! Иначе стража выведет вас из зала!!!

– Вот именно! – поддержал мага Ули-Клун. – Этическое или неэтическое поведение профессора Малача пусть обсуждается на совете преподавательского состава. Но свидетель упомянул еще и об убийстве. Ведь так, господин… журналист?

– Так, так, – закивал головой Сака-Каневск, польщенный вниманием самого герптшцога. – Эльф Малач убил, убил!

– Кого убил? – мягко поинтересовался Зе-Риид. – Присутствующие до сих пор не услышали имя жертвы.

– Ватранга он убил! Метрдотеля «Золотого шлема герптшцога», Ватранга Семьдесят четвертого! – выпалил Сака-Каневск, вызвав очередной вздох толпы. – Я, видя, как эльф Малач с лекпинкой развратничают, побежал свидетелей искать и нашел господина вот – Дроба и господина Ватранга. Они со мной на пляж пришли, там все и случилось. Господин вот – Дроб сам может все рассказать. Подтвердить, то есть.

– Что ж, послушаем уважаемого господина Дроба, – сказал Зе-Риид. – Который, как знают все присутствующие, является одним из руководителей Коллегии Контроля рыболовных соревнований.

Раскрасневшийся господин Дроб, выпятив живот, сделал шаг вперед и стал рядом с бледно-зеленым щупленьким журналистом. Взглянув на эту несуразную парочку, даже Ули-Клун не смог сдержать кривой ухмылки.

– Бедный, бедный господин Ватранг! – вскинув руки вверх, запричитал Дроб. – Убили, убили такого хорошего, такого уважаемого гражданина нашего города…

– Господин Дроб, мы надеемся услышать от вас подробности этого преступления, – прервал гнома Зе-Риид.

– Подробности ужасны! – Дроб кивнул на гоблина: – Этот журналист разыскал меня и господина Ватранга и пригласил стать свидетелями з-з-з… непотребных действий профессора юриспруденции, господина Малача. Оказавшись на пляже, мы действительно обнаружили там профессора и его студентку в э-э-э… непотребном виде и сделали им соответствующее замечание. На что профессор Малач повел себя совсем уж неадекватно. Сначала ударил меня – вот в этот глаз, – Дроб показал на синяк. – А когда господин Ватранг попытался успокоить его дубинкой, профессор Малач схватил свою шпагу и пронзил грудь моего несчастного друга, а сам был повержен наземь его дубинкой. Видя это, мы с журналистом поспешили доложить обо всем начальнику стражи его превосходительства …

– Господину Еноварму? – уточнил Зе-Риид.

– Ему…

– И что же расскажет нам господин начальник стражи его превосходительства герптшцога Ули-Клуна? – обратился маг к Еноварму. – Они действительно пришли к вам вчера вечером?

– Так точно! – чеканно шагнув вперед, выпалил тот и, поморщившись, схватился за свою перебинтованную голову. – Эти енотывидные, то есть, эти два господина прикандыбали в полицейский участок, когда на дворе была уже ночь, и стали вопить, что кого-то, где-то там убили. Но начальник стражи его прихвосадительства герптшцога всегда в строю, пущай это даже глыбокая ночь! И я пошел с ними исполнять свой долг! На озеро пошел, побежал даже…

– И что же вы там обнаружили? – спросил Зе-Риид.

– Ничего!

– В каком смысле – ничего?

– Ничего – в смысле – никого! Никого на пляжу не видать было. Ни мертвяка, ни убивцы его. Оголенный песок и больше ничего.

– А куда же подевались тела? Или хотя бы кровь, следы борьбы, наконец, просто следы?

– Видать, небезызвестный нам профессор, чтобы скрыть следы своего преступления, применил магию, – высказал предположение господин Дроб.

– Почему же обязательно магию? – не смог промолчать профессор Химей. – Почему, к примеру, не предположить, что небезызвестный нам бывший председатель «Общества Трезвости Жителей Фалленблека» (снятый с этого поста за безудержное пьянство) вчера вечером в очередной раз не набрался гномье-подземельного пивчаского, после чего все им вышесказанное просто-напросто привиделось…

– А как же показания господина журналиста? Не привиделось же и гному, и гоблину одно и то же, – возразил Зе-Риид.

– Ну, во-первых, всем известно, что журналюги падки на различного рода дешевые сенсации, – Химей язвительно улыбнулся и сделал полупоклон в сторону главного редактора «Факультетского вестника». – И в данном случае можно предположить обычный сговор между этими двумя господами. А во-вторых, – не обращая внимания на еще более позеленевшего Сака-Каневска и еще более покрасневшего Дроба, продолжил Химей, – во-вторых, по утверждению еще одного свидетеля, господина Еноварма, на пляже действительно не оказалось никого и ничего подозрительного.

И если в первом разбираемом здесь случае нам не представили ни орудия убийства, ни убийцу, то во втором – ко всему прочему, нет еще и потерпевшего. Кто знает, – возможно, в эту самую минуту господин Ватранг Семьдесят четвертый у себя дома досматривает десятый сон?!

– Что ж, профессор, вы в очередной раз приводите серьезные контраргументы, – вновь не стал упираться главный придворный маг. – Кажется, эльф Малач приходится вам другом?

– Не скрою, – гордо поднял голову седовласый Химей, – я бы почел за честь иметь среди друзей такого господина, как профессор юриспруденции Малач. На самом же деле между нами лишь давние, добрые профессионально взаимоотношения.

– Ваши взаимоотношения для нас не важны, – поморщился Ули-Клун и ткнул опустевшим рогом в плечо забывшему про свои обязанности придворному виночерпию Пшенгу, который торопливо наполнил рог пивом.

– Господин Еноварм, немедленно объявите в розыск гнома Ватранга Семьдесят четвертого, эльфа Малача и эту студенточку лекпинку! – приказал герптшцог.

– Слушаюсь, ваше прихвосадительство!

– Вот и слушайся! – Ули-Клун был явно недоволен тем, как обернулось слушание двух первых дел, и особенно раздражен неожиданными выступлениями профессора Химея. Знал бы, что так получится, не пустил бы его в тронный зал и всего делов.

– Приведите следующего свидетеля и привезите обвиняемого! – отдал распоряжение главный придворный маг.

Почему обвиняемого должны были привезти, присутствующие поняли через несколько секунд. Четверо троглинов-стражников вкатили в зал клетку кубической формы на четырех скрипучих колесиках, в середине которой на простом табурете сидел Эразм Кшиштовицкий. Руки его были скованы толстой цепью, весь вид декана выражал глубочайшее горе. И это нескрываемое горе оказалось для настроения герптшцога лучше любого бальзама.

Клетка на колесиках остановилась напротив трона герптшцога. Рядом с ней встал господин Чаб, поддерживаемый за локоть одним из придворных магов. Такая помощь, очевидно, была совсем не лишней, – директор факультетской библиотеки едва держался на ногах. Его арестовали накануне вечером, сразу после ареста Эразма Кшиштовицкого. Но если декана ночью никто не беспокоил в его камере, то библиотекарю «посчастливилось» пообщаться с господином Боберсом – палачом герптшцога, имевшим славу самого кровожадного человека Фалленблека и окрестностей.

– Господин Чаб, у нас к вам всего лишь один вопрос, – обратился к библиотекарю Зе-Риид. – Вчера, после того как профессор Женуа фон дер Пропст попросил вас сообщить декану, то есть, уже бывшему декану Факультета Рыболовной магии Эразму Кшиштовицкому о поимке копьеносого маголосося, и в то время как вы оказались у него в кабинете, не застали ли вы вышеупомянутого Кшиштовицкого за исполнением черного колдовства?

– Я не уверен, б-было ли это черным колдовством, – негромко сказал Чаб. – Я видел лишь, как декан Кшиштовицкий стоял над макетом местности и…

– Нас не интересуют подробности! – прикрикнул Зе-Риид. – Отвечайте однозначно: видели ли вы колдующего Кшиштовицкого, или не видели?

– Скорее это б-были обычные магические п-пассы…

– ДА, или НЕТ?!

– Да! – выдохнул Чаб. – Но это нельзя назвать…

– Все, господин библиотекарь, вы свободны, – не захотел ничего больше слышать Зе-Риид. – Выведите свидетеля из зала!

– Погодите-погодите, – профессор Химей попытался преградить дорогу стражнику, уводящего библиотекаря, но тот грубо его отпихнул и повел понурившего голову свидетеля дальше.

– А чего здесь годить?! – Зе-Риид подскочил к Химею и схватил его за рукав. – Не станете же вы сомневаться в показаниях директора факультетской библиотеки – человека трезвого и рассудительного.

– Дело совсем в другом, – Химей решительно высвободил руку.

– В чем же?

– А в том, что мне, как профессору биологии Факультета Рыболовной магии до сих пор не были известны случаи такого сильнейшего воздействия на водную среду с такого приличного расстояния, да еще и одновременно на два различных по типу места. Уверен, что и вы – главный придворный маг, да и все остальные маги тоже о таком не слышали. Если же все-таки допустить, что человек, которого вы поместили в эту клетку, действительно обладает подобной магической мощь, то я очень сильно сомневаюсь, что, будучи черным колдуном, он стал бы терпеть в отношении себя столь негативное отношение и разметал бы весь этот тронный зал всего лишь шевелением своего мизинца.

В зале мгновенно стало очень тихо. Все взоры оказались прикованы к сидящему в клетке Эразму Кшиштовицкому.

– Что ж, давайте на этот счет поинтересуемся у самого обвиняемого, – предложил, наконец, Зе-Риид. – Что вы хотели бы заявить по существу рассматриваемого дела, господин Кшиштовицкий?

– По существу рассматриваемого дела, – Кшиштовицкий поднялся с табурета и, глядя только в глаза профессору Химею, продолжил, – я требую провести полное и тщательнейшее расследование. Узнать истину не только в моих кровных интересах, но и в интересах Факультета Рыболовной магии и всего Фалленблека.

– Да! – вскричал Ули-Клун и тоже поднялся на ноги. – Я приказываю провести тщательнейшее расследование. И ответственным за это назначаю господина Зе-Риида. Также я приказываю назначить на место декана Факультета Рыболовной магии господина… Репфа. Господин Репф, выйдите на середину, покажитесь публике.

– Репф?! – смещенный декан обхватил голову руками и со стоном опустился обратно на табуретку.