Текст книги "Шут королевы Кины"
Автор книги: Евгений Малинин
Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)
– Опять его понесло… – перебил я хоббита, обращаясь, впрочем к воеводе.
Но отреагировал на мою реплику Фродо. Он надменно выпрямился на своем стуле и сквозь зубы спросил:
– Что значит – понесло?.. Кого и куда?..
– Да тебя по кочкам… – зло ответил я, – Слушай ты, триумвир недоделанный, ты кроме местоимения «я» какие-нибудь еще слова знаешь?! Или считаешь свои заслуги столь незначительными, что боишься, как бы благодарное человечество не прошло мимо них?! И где ты научился так коряво, по-канцелярски выражаться?! Можно подумать, что ты член КПСС с двадцатилетним стажем в ранге секретаря первичной партячейки!
Фродо неожиданно покраснел, потом побледнел, а потом тихонько прошептал:
– Надо же… Неужели так похоже?..
– А что такое – член КПСС? – поинтересовался Шалай, отвлекая мое внимание от хоббита, но я не дал себя сбить:
– Это такой тип, который выражается, точно так, как сейчас выражается Фродо! И мне хочется знать, куда делся мой маленький друг и откуда в этой мохнатой шкуре появился партийный… функционер?!
– Я – не функционер… – просипел Фродо, – Я не знаю, что со мной происходит!
– Я знаю! – уже совершенно вышел я из себя, – Власть в голову ударила, а головка слабая оказалась! Надо тебя, чтоб давление понизить, из триумвиров выгнать!
На это предложение самолюбивый хоббит ну никак не мог согласиться, а потому он поднял над собой вилку с насаженным на нее куском ветчины и заголосил:
– Кого выгнать?! Меня выгнать?! Да меня сама королева первым в триумвират назначила! Первым!! И только потом, долго подумав, предложила вас! А вы!! А вы!! А вы!!
Здесь его, видимо, заклинило и высказать, что именно «мы» хоббит никак не мог. Мы с Шалаем все-таки еще немного подождали, но Фродо только пыхтел и злобно сверлил нас буравчиками глаз. Тогда Шалай предложил:
– Может мы не будем хвастаться успехами?.. Давайте-ка лучше обменяемся соображениями по поводу первоочередных задач. Я и начну… Сегодня мною составлен манифест о смещении советника Юрги и назначении королевского триумвирата. Конечно, никаких подробностей, только констатация фактов. Этот манифест направлен во все провинции королевства, а также за рубеж. Не думаю, что внутри королевства можно ожидать серьезных беспорядков, но мобильный отряд из пятисот всадников я уже сформировал, так, на всякий случай. Сложнее обстоит дело с соседями… Договор со степняками возобновлен, но военное прикрытие восточных границ все равно необходимо. И это я должен взять на себя. Однако, гораздо сильнее меня волнует наш западный сосед. Он помалкивает, и вроде бы ничего не замышляет, но я точно знаю, что сдерживает его только боязнь магии Кинов. Он сам очень серьезный маг, и понимает, что из себя представляет наша девочка. Но если он узнает в каком она сейчас состоянии…
– А ему надо сообщить, что в Замке сейчас гостит Гэндальф, – немедленно предложил Фродо, – Это его сразу… успокоит.
Мы с Шалаем снова посмотрели на хоббита. Никаких следов обиды и только что бушевавшей ярости на его круглой мордашке не было и в помине. Глаза горели заинтересованностью в обсуждаемом деле.
– А что, – задумчиво сказал воевода, – Это мысль. И все-таки, я хотел бы, чтобы Изом наконец оказался в Замке. Граф – именно тот человек, которому я мог бы полностью доверить войска западного направления. А кроме того у него есть такой парень…
– Дубль-таун! – воскликнул Фродо.
– Да, Дубль-таун, – подтвердил Шалай, – И он очень хорошо известен именно на западе.
– Ну так могу тебя порадовать, – вмешался в разговор я, – Изом вместе со своим… парнем… должны быть здесь завтра к вечеру.
– Так быстро?! – довольно воскликнул Шалай, – Тогда мои проблемы решаются!
– А какие проблемы у тебя? – повернулся я к хоббиту.
– Да нет у меня проблем! – отрезал хоббит, – С помощью графа Годова я изолировал всех приспешников этого самодельного Юрги, их, кстати, не так много и оказалось – десятка полтора, но все отпетые негодяи!..
– Ну, это уж точно! – иронично воскликнул я.
– И не надо иронии! – сразу же взвился Фродо, – Тебе бы понравилось, если бы ты сейчас скушал что-нибудь… несвежее?!
Я отрицательно покачал головой.
– А замковый шеф-повар, между прочим, личная креатура советника Юрги, и нам еще предстоит разбираться какими-таким яствами он кормил нашу бедную Кину!
– Но ты же говоришь, что у тебя проблем нет? – переспросил я.
– Это потому, что я их все уже решил!.. – гордо заявил Фродо.
– Хотел бы я тоже так сказать… – задумчиво проговорил я и, подняв глаза, увидел, что оба моих товарища с полным внимание смотрят на меня.
– Во-первых, меня очень волнует состояние королевы. Лекарь сказал, что перед началом всей этой катавасии с лже-советником Кина была чем-то очень встревожена и расстроена. Чем?.. На этот вопрос надо обязательно найти ответ, потому что, на мой взгляд, иначе мы не сможем привести Кину в порядок. А где искать, и кто может помочь в этих поисках, я даже не представляю. Во-вторых, меня очень беспокоит мой новый знакомый – Баррабас. Я конечно создал ему небольшие трудности, но боюсь, он с ними слишком быстро справиться. Так что нам, кровь из носа, надо немедленно найти и уничтожить маяк, метку, которую оставил ему отец Кины. Где искать этот маяк, кто может помочь в этих поисках, я тоже не представляю. И в третьих, нашей четверке необходимо в кратчайший срок вернуться в свой мир…
– Почему?! – воскликнули в два голоса мои коллеги.
– Потому что Епископ, в свое время, вышел в наш мир по нашим следам. Эти следы со временем, я уверен, пропадают, потому, чем быстрее мы покинем этот мир, тем меньше шансов будет у Барррабаса найти их, когда он прорвется сюда!
Я с горечью посмотрел в глаза Шалаю и продолжил:
– Мои слова, может быть, отдают цинизмом и эгоизмом, но ты должен меня понять. За нашими спинами Родина, и мы не можем протаптывать туда дорожку всякой нечисти…
Я чуть не добавил «…как это сделали вы…», но вовремя остановился.
Шалай кивнул и хрипловато пробормотал:
– Я понимаю…
– Но это же не значит, что мы можем вот так просто взять и удрать?! – горячо воскликнул Фродо, – Я, например, чувствую себя ответственным за этот мир!
– Правильно, – согласился я, – Потому я и назвал три свои… свои… неразрешимые проблемы… Какие будут предложения по их решению?..
Предложений не было. Ребята снова принялись за еду, но теперь уже довольно вяло. А я так и вовсе, ковырнув пару раз в остывшее «фрикасе» положил вилку.
– Пойду-ка я ребята, спать… Утро вечера мудренее…
– Да, – согласился Шалай, – Утро такие задачки загадает, что никакому вечеру не разгадать.
И он был прав, хотя я имел ввиду совершенно другое.
Шалай снова взялся за графин, а я поднялся из-за стола и направился в сторону спален. Глаза у меня уже совсем слипались, и голова отказывалась думать еще о чем-то кроме сна, но спальню я выбрал левую, как советовал Шалай. И, как оказалось, не прогадал.
Проснулся я довольно рано, хотя и не «с первыми петухами». Тело требовало еще по меньшей мере часов восемь сна, но я не мог дать ему такую поблажку. Пробормотав себе под нос: – На пенсию выйдем – выспимся… – я встал с постели и побрел в ванную. Основательно помывшись, я вернулся в спальню, облачился в свою уже порядочно затертую джинсу и вышел в общую гостиную, надеясь на завтрак. Фродо уже сидел за столом и вид у него был довольно кислый.
– А что, – поинтересовался я, – Завтраком нас сегодня кормить будут?
– Будут, – буркнул Фродо и почему-то отвел глаза.
– А ты что такой нерадостный? – не отставал я от хоббита, – Или я тебя вчера своими вопросами расстроил?
– Ничего и не расстроил, – буркнул Фродо, – Стану я еще от чужих вопросов расстраиваться, вон у меня своих невпроворот…
– А вчера ты говорил, что у тебя все вопросы сняты, – нехорошим тоном напомнил я ему.
Фродо бросил в мою сторону быстрый взгляд и буркнул:
– Отстань, не выспался я!..
– Почему? – удивился я, – А мне прекрасно спалось…
– И мне прекрасно спалось, – довольно нервно заговорил Фродо, – Но на рассвете прямо под моим окном заиграли трубы и начался не то какой-то парад, не то показательные выступления армейского спецподразделения. Только что танки не ездили!.. А вдобавок к этому, я сижу в столовой уже больше часа и не могу получить завтрак!..
К концу своей тирады хоббит совсем уж разошелся. Как раз в этот момент в столовую вошел бодрый и подтянутый Шалай, и тут же спросил:
– А что, завтрак еще не подавали?
Впрочем ответа от нас он и не ждал. Быстро пройдя к входной двери, воевода приоткрыл ее и громко произнес: – Дежурный!..
На пороге вырос гвардеец.
– Вызови ко мне начальника караула.
Гвардеец исчез, а Шалай повернулся к нам:
– Сейчас мы во всем разберемся…
– И в том, что вытворяли гвардейцы на своем плацу с утра пораньше?.. – подмигнул я Шалаю и кивнул в сторону Фродо.
– А что такое? – переспросил воевода.
– Да вот, нашему… триумвиру полностью испортили утренний сон. Подняли ни свет ни заря…
В дверь аккуратно стукнули, и Шалай повернулся на стук:
– Войди!..
На пороге появился высокий подтянутый офицер из полка рысей. Он молча вытянулся перед воеводой, ожидая указаний.
– Скажи, сотник, – спокойно начал Щалай, – Что за кутерьму устроили гвардейцы утром?
– Сегодня на рассвете на гвардейском плацу проходили занятия по отражению учебного нападения на Замок! – четко доложил сотник.
– И какой же… умник, – воевода очень красиво выделил интонацией последнее слово, – Приказал провести эти занятия?
– Личный приказ камер-советника Фродо! – с каменным выражением лица доложил сотник.
– Как? – недоуменно переспросил Шалай.
– Камер-советник Фродо вчера днем посетил казармы и высказал недовольство подготовкой гвардии к отражению нападения на Замок. Покидая казармы, он распорядился каждое утро на рассвете проводить на плацу учебный бой, – начальник караула был невозмутим, но я был готов поклясться, что ему в этот момент было очень весело.
– Так, – Шалай поскреб щеку. Было ясно, что ему не очень хочется продолжать эту тему, и он действительно ее сменил, – Нельзя ли узнать, когда нам смогут подать завтрак?
– Завтрак готов, однако, дежурный повар имеет четкое указание не подавать его в эти апартаменты до третьей смены караула.
В голосе сотника снова просквозила усмешка.
– И кому в голову пришло отдавать такое распоряжение?! – уже довольно раздраженно поинтересовался Шалай.
– Личный приказ господина камер-советника, – бодро доложил сотник.
– Свободен!.. – резко бросил Шалай и сотник мгновенно исчез за дверью.
Мы с воеводой повернулись к нашему деятельному сотоварищу.
– Вот что, мой милый, – ласково проговорил Шалай, – Ступай-ка на кухню и отмени немедленно свой приказ. Потому что если мне сейчас не подадут завтрак, я могу съесть что угодно, даже сырого хоббита.
– Можно было послать на кухню гвардейца, – попытался сохранить свой престиж Фродо, но следующая фраза Шалая его окончательно добила:
– Ты что, хочешь окончательно подорвать авторитет власти. С каких это пор простой гвардеец может отменять личное распоряжение триумвира?!
Фродо молча сполз со своего стула и направился к выходу.
– А не навестить ли мне королеву, пока наш Фродо заказывает завтрак, – с довольной улыбкой проговорил я и проследовал за хоббитом.
Покои королевы находились совсем рядом, так что уже через пару минут я вошел в зал утренних приемов. Двое дежурных гвардейцев стояли у двери королевской спальни, а еще двое поднялись при моем появлении из кресел в которых отдыхали.
– Как прошла ночь?.. – поинтересовался я.
Один из гвардейцев с нашивкой десятника негромко ответил:
– Без приключений…
Я прошел к двери спальни и, приоткрыв ее, заглянул внутрь.
У постели королевы стоял старик-лекарь и внимательно рассматривал лицо Кины. Эльнорда неслышно прохаживалась по ковру и, услышав тихий шелест открывающейся двери, мгновенно повернулась на звук. Увидев меня, она улыбнулась и направилась в мою сторону. Мы вместе вышли из спальни и эльфийка, понимая мою тревогу, сразу же быстро зашептала:
– С Киной все в порядке. Ночь спала хорошо, рано утром проснулась и сразу же поинтересовалась, где ты находишься. Я отговорила ее посылать за тобой, объяснила, что у тебя был очень тяжелый день и надо дать тебе отдохнуть. Она выпила горячего бульону и снова заснула. Наш древний эскулап заявляет, что денька через два разрешит королеве вставать, а так думаю, что уже завтра его и спрашивать никто не будет. Ты же знаешь Кину.
– Не знаю… – с сомнением произнес я и поделился с Эльнордой своей информацией по поводу неизвестных страхов королевы. Однако девчонка отнеслась к моим опасениям с удивительным легкомыслием.
– Ну и что, что она ни с кем не поделилась? А с кем ей было делиться-то? С Шалаем… или с Изомом…
– С Отшельником Тамом… – предложил я.
– Ну, разве что с Отшельником, – согласилась Эльнорда и тут же возразила сама себе, – Да и с ним она вряд ли стала бы откровенничать… Отшельник, сам знаешь, нелюдимый, подозрительный, в смысле – подозревающий… Я бы, например, не стала бы с ним делиться тайной… особенно интимной! А вот тебе или мне она, я думаю, быстренько все расскажет. Да чего там думать, вот она проснется, я сама у нее спрошу!
– Только сильно не нажимай, – забеспокоился я, – А то Кина начнет нервничать…
– Ой, ой, ой, какие мы предусмотрительные, – тут же начала скалить зубы Эльнорда, но увидев, что я не реагирую на ее подковырки, сделалась серьезной, – Не беспокойся, я аккуратно спрошу…
Она снова скрылась за дверью спальни, и я неожиданно сообразил, что Эльнорда этой ночью, скорее всего, не смыкала глаз.
Я вышел в коридор и неожиданно для самого себя решил не возвращаться к себе, а сразу наведаться в библиотеку. На меня напала жажда деятельности!
Спускаясь во двор, я внутренне улыбался, мне нравилось такое мое состояние, оно навещало меня не часто, но обычно предшествовало каким-то серьезным делам, находкам, прорывам.
Очень скоро я был перед запертыми дверями небольшого библиотечного флигеля. Дрогнувшей от волнения рукой я неуверенно стукнул в тяжелую, обитую железными полосами дверь. Видимо, мой стук был недостаточно солидным, поскольку библиотекарь никак на него не прореагировал.
И тут я вспомнил, как стучал в эту дверь провожавший меня гвардеец, когда я впервые познакомился с королевской библиотекой Кинов. Я повернулся спиной к двери и грохнул в нее каблуком. За дверью немедленно раздался неопределенный звук, а еще через мгновение с резким визгом распахнулось меленькое оконце и из него послышался знакомый недовольный голос:
– Вот я тебе щас стукну, стукну! Ишь ты, с утра пораньше приперся двери ломать!..
– Твердоба, открывай, к тебе Гэндальф в гости заявился!.. – гаркнул я ненормально радостным голосом.
В окошке образовалась круглая, толстощекая физиономия хранителя библиотеки, и в меня уперся серьезный голубой глаз. А еще через секунду последовал вопрос:
– Ну, и где?..
– Что – «где»? – не понял я.
– Гэндальф где?.. – переспросил Твердоба, начиная раздражаться.
– Так я и есть Гэндальф!.. – широко улыбнулся я.
– Годами ты для Гэндальфа не вышел, сопляк!.. – немедленно обхамил меня Твердоба, – Вот когда у тебя борода до колен вырастет да станет белой, вот тогда я, может быть, спутаю тебя с Гэндальфом. Да и то вряд ли!
– Почему «вряд ли»?.. – совсем растерялся я.
– Гэндальф был мудрец, – снизошел до пояснений Твердоба, – А у тебя на харе написано, что ты дурак!
Вот тут я здорово разозлился. Грохнув еще раз кроссовкой в дверь, я заорал:
– Ну ты, умник пропыленный, я вообще не к тебе пришел, а к своему другу! Так что давай открывай, мне с тобой некогда об умниках и дураках рассуждать!
– Ишь, разбежался! – ощерился в окошко Твердоба, – К другу он приперся! Щас, прямо так двери тебе и распахнем!.. – И он, ошарашив меня, продемонстрировал в окошко наш родной русский кукиш. А затем, вернув в окно свою толстую морду добавил, – Нет здесь никаких твоих друзей, и вообще никого нет, кроме меня!
– Да! Тогда отвечай, куда ты дел такой маленький томик под названием «Краткий письмовник чародея или ни дня без колдовства»!
Хитрые зенки Твердобы мгновенно стали круглыми, и вся физиономия здорово вытянулась, являя миру крайнюю степень удивления.
– Ты откуда знаешь об этой книге?! – сдавленным до шепота голосом поинтересовался хранитель.
– Откуда?! – язвительно переспросил я и вернул ему его кукиш, – От верблюда! Открывай, давай!..
Но Твердоба вместо того, чтобы загреметь замком, закатил глаза к потолку и секунд тридцать что-то соображал, после чего снова перевел взгляд на меня и констатировал:
– Врешь, не было в моей библиотеке чародея с таким именем…
Тут уж я буквально взвыл:
– Да ты сам – верблюд!! Ты сам меня с этой книгой познакомил, свел, можно сказать! Забыл, как она при мне тебя дурила – иероглифы… эти…китокские… – своевременно вспомнилось мне называние, – … тебе показывала. А я ее уговорил! Со мной она нормально общалась!..
Толстая Твердобина морда побледнела и исчезла из окошка, затем загремел замок и дверь распахнулась, открывая плотную, коренастую фигуру библиотекаря. В правой руке у него демонстративно покачивалась здоровенная дубина:
– Что-то ты, парень, слишком много знаешь… – быстро проговорил Твердоба, – Проходи, посмотрим, отыщешь ли ты свою знакомую…
– Что значит – отыщешь? – спросил я мгновенно успокаиваясь и делая шаг через порог.
– А то и значит!.. – пробормотал Твердоба, закрывая за мной дверь, – Я эту книжечку с тех самых пор, как Гэндальф ее вернул, в глаза не видел!..
– Как это – не видел?! – возмутился я, – Я же сам тебе ее с рук на руки передал…
Твердоба, прищурив глаз, посмотрел мне в лицо и пояснил:
– Да как у этих у чародеев бывает… Приглянулась книжка, а возвращать надо. Ну, он ее возвращает и тут же делает вот так пальчиками, – он странным образом вывернул пальцы, – Глядь, и она снова у него в кармане…
– Но-но! – воскликнул я, – Что за намеки!..
– А если это намеки, и ты в самом деле – Гэндальф, вот и помоги мне отыскать пропажу…
Я внимательно посмотрел на хранителя библиотеки и понял, что он меня не разыгрывает, что моя знакомая книжечка, моя учительница в магии и в самом деле пропала. И тут мне в голову пришла, на мой взгляд, вполне здравая мысль – я вспомнил, как мы с книжкой общались и несколько неуверенно попробовал мысленно позвать:
– Эй, учительница, ты здесь?..
– Гэндальф вернулся!!!- раздался в моей голове истошный книжкин визг, и она затараторила: – Давай ко мне, ко мне, ко мне…
– Да куда к тебе-то?..- попытался пробиться я сквозь ее верещанье.
– Ты где?- тут же переспросила она.
– У самой двери…- ответил я.
– Засекла,- тут же сообщила она и начала командовать, – Ступай прямо…
Я уверенно зашагал вперед. Твердоба пропустил меня, удивленно качнул головой и потопал следом. Сделав несколько шагов я оказался в знакомом зале, заставленном книжными стеллажами. Как только я поравнялся со вторым пролетом, последовала книжкина команда: – Направо…
Я свернул и двинулся вдоль стеллажа. Твердоба шагал следом, недоверчиво похмыкивая. Когда мы были почти у самой стены, раздалась новая подсказка:
– Стой! Третья полка сверху, шестая книга от стены! Ниже я не успела спуститься…
Я бросил взгляд в указанном направлении и тут же узрел знакомый корешок. Мой рост вполне позволял мне осторожно достать томик с полки, что я и сделал. Торжествующе подняв его над головой, я повернулся к Твердобе. Тот стоял, уставившись на книжку и в крайней растерянности бормотал:
– Но… как же так… я же буквально… вчера… именно этот стеллаж… и ничего… А этот мальчишка раз… и сразу…
– Бедняга,- посочувствовала своему библиотекарю книга, – Я от него пряталась…
– Зачем?.. – переспросил я, не замечая, что говорю вслух.
– Я… была в меланхолии…- пояснила книжка, – После наших приключений все здесь мне казалось таким пресным… Вот я и спряталась… Лелеяла, можно сказать, свою грусть… Знаешь, как я по тебе скучала… Ну, сейчас-то ты уже совсем не ученик, вряд ли я смогу еще чему-нибудь тебя научить, но мне приятно, что ты меня не забыл!
– Как я мог тебя забыть,- немедленно ответил я, – Правда узнаю я тебя с трудом…
– А в чем дело?..- встревожилась книжка.
– Что-то ты больно говорливая стала. Раньше от тебя бывало слова не добьешься…
– Это я со встречи… расслабилась… Ну, рассказывай, с чем пожаловал?
Я повернулся к Твердобе и предложил:
– Давай-ка мы пройдем к рабочему месту и там поговорим. А ты тоже послушаешь…- добавил я про себя для своей печатной подруги.
Пройдя давно известной дорогой к знакомой конторке, я уложил на нее книжку и присел в стоящее рядом креслице, предложив Твердобе занять стул. Когда мы все разместились, я спросил:
– Ты знаешь, в каком состоянии находится королева?
– Я знаю, что она… больна, – тут же ответил библиотекарь.
– После нашего исчезновения она вернулась в Замок и, как мне сказали, довольно часто бывала в библиотеке… А вскорости она… заболела. Ты можешь мне сказать, какие книги она читала?..
– Ты думаешь причина ее болезни в… прочитанном? – мгновенно сообразил библиотекарь.
– Я не знаю, но допускаю такое… Так ты можешь мне помочь?
– Попробую, – задумчиво ответил библиотекарь, – Хотя времени с тех пор прошло много…
– Я знаю какие книги читала королева,- прозвучал в моей голове голосок книжки.
– Она изучала основы магии, – продолжал вспоминать Твердоба, – Если не ошибаюсь, труды Свильфа-музыканта и Гервальда из Стоячего Омута…
– И «Начала магического искусства» Фирфа Глэндского, издание двухсотлетней давности, сплошная ерунда!- продолжала мысли Твердобы моя подружка.
– Потом, она брала лабораторные тетради своего отца… Все двадцать три… И что-то из истории рода Кинов…
– Пророчества Кина Второго Серебряного!- пропищала книжка, – Это была последняя книга, которую доставала с полки королева. Она ее читала дней десять, хотя там всего-то шестнадцать листов!
– Вот с этого и начнем! – остановил я размышления Твердобы и болтовню книжки.
– С чего? – переспросил библиотекарь, – С истории рода Кинов?..
– Нет, с пророчества Кина Второго Серебряного! – твердо сказал я, – Где это сочинение?
– Но… – неуверенно начал Твердоба, – Я, по-моему, не упоминал эту работу?..
– О ней мне сказала моя учительница, – пояснил я.
Твердоба приподнялся и бросил подозрительный взгляд на лежавшую книгу. Затем, снова опустившись на стул, недобро проговорил:
– Я не могу дать тебе эту книгу…
– Почему? – ласково переспросил я.
– Она может быть передана только в руки Кина…
– Почему? – еще более ласково поинтересовался я, хотя во мне начало нарастать раздражение.
– Ее могут читать и понимать только Кины… Только прямые потомки Прорицателя…
Твердоба именно так и произнес слово «Прорицатель» – с заглавной буквы. При этом он бросил на меня исподлобья такой взгляд, что я понял – хранитель будет стоять до конца! И все-таки я решил попробовать переломить его упорство, мне было необходимо понять откуда выросли страхи и беспокойства моей королевы!
– Ну, а почему бы, мне не попробовать разобраться в том, что там напророчил предок Кины?.. – вкрадчиво спросил я, незаметно усиливая мотивацию своего вопроса легкими движениями пальцев.
– Ни одно существо этого мира не сможет разобраться в этих пророчествах. Их могут прочесть и понять только Кины. Только Кины способны разложить магию родового шифра! Любой другой маг… просто лишится рассудка!..
Твердоба никак не хотел сдаваться.
– Но ты забыл, что я – существо другого мира… Мне подвластны другие измерения магии… Спроси у моей учительницы, она тебе подтвердит, что мои способности несколько иные, чем у обычных магов этого мира…
Твердоба бросил еще один взгляд в сторону конторки, на которой лежала моя книжка. Только как он мог что-то у нее спросить?!
– Меня, как ты сам понимаешь, все эти пророчества трогают весьма мало. Но королева, что-то в них вычитав, до такой степени потеряла покой и здравый смысл, что начала вытворять совершенно несуразные вещи. Она поставила себя буквально на край гибели. Если мы не разберемся в чем тут дело, мы не сможем ей помочь. И вот я готов рискнуть своим рассудком, а ты боишься всего лишь потерять место!.. Не стыдно?!
Твердоба обиженно засопел, ему явно не нравились мои намеки на его трусость и меркантильность. И тут я вспомнил одну вещь!
– И вообще, мой дорогой библиотекарь, почему ты решил, что королевский указ для тебя не… указ?!
– Какой указ? – мгновенно насторожился Твердоба.
– Ты наверняка помнишь, что в прошлый свой приезд в Замок я получил звание придворного чародея?
– Ну, знаю я этот указ… – подтвердил Твердоба.
– … С правом беспрепятственного пользования королевской библиотекой!.. – торжествующе закончил я и безапелляционно потребовал, – Немедленно положи передо мной Пророчества Кина Второго Серебряного!
Библиотекарь несколько секунд растерянно хлопал глазами, потом махнул рукой, проворчал: – Ну, пеняй на себя, – и медленно побрел в дальний угол библиотечного зала. А еще спустя минуту, на конторку рядом с моей подружкой легла… большая, тонюсенькая тетрадь, переплетенная в толстую свиную кожу и серебряными фигурными застежками.
Я неторопливо осмотрел сей запрещенный труд. Переплет был совершенно чистым, только на застежках Кина подвесила пару простеньких заклинаньиц от любопытных дилетантов. Я сразу почувствовал ее руку и порадовался, убедившись, что получил эту тетрадь сразу же после нее.
Поиграв несколько секунд пальцами на старом серебре застежек, я стер охранительные заклинания и с негромким щелчком откинул крючочки. Затем, еще раз убедившись, что обрезы тетради не зачарованы, я медленно и очень аккуратно откинул крышку переплета.
На титульном листе, абсолютной белизны, явно рукой было выведено единственное слово. Вот только шрифт мне был совершенно незнаком! Я немного растерялся, почему-то мне казалось, что я просто открою эту книгу пророчеств и сразу начну читать. Однако долго быть растерянным мне не позволило тоненькое хихиканье, раздавшееся в моей голове.
– Грешно смеяться над слабоумными…- горестно подумал я про себя. И тут же получил ответ:
– Не притворяйся дурачком! Я смотрю последнее время тебе все слишком просто давалось!.. Принимайся за работу!..
– И что я должен делать?..
– Думать!..
Я принялся думать… Легко сказать – «думать», когда я даже не знал, о чем мне думать… И как все последнее время, когда мне не о чем было думать, я принялся думать о Кине. Как она сейчас лежит в своей спальне, как ей тяжело, как ее тяготит, скорее всего именно это, полученное от своего предка знание. И никто не может с нее снять хотя бы часть этой тяжести, никто не в силах даже понять, насколько это тяжело…
Мне стало так муторно, что я невольно закрыл глаза, и немедленно перед моим мысленным взором встало лицо Кины, и ее глаза, огромные бездонные глаза, которые, казалось, заглядывали мне в душу и просили, молили помочь…
И тут в моей памяти всплыли строки, которые я прочитал у своей помощницы: – «Магия имеет три источника… Третий – Любовь. Магия Любви постигается сердцем (душой), имеет сокрушительное проявление и способна смести любые преграды…»
Моя левая рука опустилась на верхушку жезла, а правая, раскрытой ладонью распростерлась над открытой страницей. Я не видел того, что там было написано – мои глаза были по-прежнему закрыты. Я не читал того, что там было написано – мои глаза были закрыты… Я знал, что на титульном листе написано – «Сангасойя!». «То, что будет!».
Не открывая глаз, я повел ладонью над книгой, и титульный лист с тихим шелестом перевернулся.
В тетради было всего восемь листов, шестнадцать страниц, считая титул. Тринадцать страниц были пусты – то, что было на них написано уже сбылось, и потому надпись исчезла. Пятнадцатая страница несла три четверостишия и двустишие, записанные крупным, четким почерком. На шестнадцатой странице было написано только одно слово, которое останется в этой тетради всегда, даже тогда, когда исполнятся все, внесенные сюда пророчества.
Держа раскрытую ладонь неподвижно над книгой я понял-прочитал следующий текст:
– Последний Кир Полуденной Страны,
Исполнив необдуманное слово,
Останется навек самим собой,
Но больше королем уже не будет.
Наследственная власть, лишившись лат,
Открыта будет бедам и невзгодам
И, испытав предательство и плен,
Окажется приманкой для Убийцы,
Который в этот мир придет за ней
По запаху, оставленному предком.
Он выест у всего живого душу
И в пепел обратит живую плоть.
Династия закончится на этом,
А дальше… Дальше я уже не вижу…
Посреди последней страницы я прочитал короткое «Игаста!» – «Все!» и медленно, можно сказать, торжественно, закрыл заднюю крышку.
И сразу же почувствовал, что еле стою на ногах. Во рту пересохло, под закрытыми веками плавали яркие разноцветные кольца, руки тряслись, особенно правая, «читавшая».
«Что бы со мной было, если бы не помощь жезла?!» – мелькнуло у меня в голове, – «Не даром Твердоба бурчал – пеняй на себя…»
Открыв глаза, я тут же наткнулся на настороженный, ожидающий взгляд библиотекаря. Опустившись в кресло и откинувшись на спинку, я устало улыбнулся:
– Ну, вот и все… А ты боялся… Можно уносить и больше никому не показывать!
– Ты… Ты прочитал? – чуть запнувшись, спросил хранитель.
– Прочитал, – подтвердил я.
– И… понял?
Я задумался, не зная что ответить. Слова текста были мне совершенно понятны. Они, вроде бы складывались в некое, довольно гладкое повествование. Вот только смысл этого повествования от меня ускользал. Хотя, кое-какие ассоциации возникали…
Все это надо было обдумать в спокойной обстановке.
– Вряд ли я могу сказать, что понял абсолютно все, – ответил я на вопрос хранителя библиотеки, – И даже если бы я это заявил, ты бы все равно мне не поверил. Так что, не буду врать. Но информацию к размышлению я получил серьезную… Осталось поразмышлять…
– Хочешь, я принесу тебе перекусить, а ты пока размышляй?.. – неожиданно предложил Твердоба.
Но я отрицательно покачал головой:
– Предложение твое очень заманчивое, но принять его я не смогу. Во-первых, меня может потребовать к себе королева, и я хочу находиться поближе к ней…
– Ой, ой, потребовать королева!..- немедленно раздался книжкин комментарий,– Скажи уж прямо – хочу находиться поближе к ней!
– Именно это я и говорю,- ответил я на ее выпад, одновременно продолжая свою фразу, – …Во-вторых, мне надо посоветоваться с Шалаем и Эльнордой.
– Но ты еще ко мне зайдешь? – с надеждой спросил Твердоба.
– Интересное дело! То ты меня через порог не пускаешь, то отпускать не хочешь… – рассмеялся я.
– Но я ж не знал, что ты – Гэндальф, – смущенно пожал плечами Твердоба, – Ни один мой знакомый чародей не может менять своей внешности с такой легкостью…
– Хорошо, я постараюсь еще разок зайти, чтобы ты мог узнать новости из первых рук. А сейчас я вынужден распрощаться. Я ласково погладил переплет своей учительницы.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.