Текст книги "Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 2"

«Поднять, легко сказать, да ведь надобна сила. Силы не видим, а сметка есть. Надобно обратить на газету внимание публики. Чем же? Г. Полевой знает дело. В 3‐м нумере “Литературной газеты”, в 4‐м листе, на стр. 25‐й, он пишет: “Не говорим (должно читать: говорим) о критикантах, у которых одна обязанность: отделать книгу порядком, и своя публика, которая в восторге, если любимец ее отвалял кого-нибудь – браво! и делу конец”. В силу этого мудрого правила надобно было, при желании поднять газету, отделать и отвалять (выражения г-на Полевого) что-нибудь такое, что обращает на себя общее внимание, чтобы внимание это отразилось на газету. Не прикидываясь излишне застенчивыми, мы, скромные “Воспоминания” Ф. Б. (О! помилуйте!) должны сказать, что нам посчастливилось обратить на себя внимание публики, и вот нас отделал и отвалял г. Полевой. Ведь иначе нельзя: г. Полевой, будучи сотрудником “Северной пчелы”, помещал же в ней критики противу изданий г-на Краевского, так будучи теперь его сотрудником, обязан критиковать Ф. Булгарина. Г. Полевой знает хорошо, как и где должно действовать, и не нам учить его».

Мы уже объяснили, что независимость мнений была первым условием между А. А. Краевским и Н. А. Полевым. Ссылаемся на А. А. Краевского, и доказательства тому увидят читатели «Литературной газеты» впоследствии, ибо так же свободно будет противоречить «Литературная газета» А. А. Краевскому в том, в чем она с ним не согласна. Но с чего берет Ф. В. Булгарин, что «Литературная газета» отделала и отваляла его «Воспоминания», дабы подняться и обратить на себя внимание публики? О «Воспоминаниях» говорено, как говорилось о других книгах, и будет говориться, говорилось потому, что она новая и, надобно сознаться, любопытная книга. Вот все. Но любопытно, почему, выписывая слова Н. А. Полевого, «Северная пчела» обезобразила их и придала совершенно противный смысл? По выписке Ф. В. Булгарина выходит, что Н. А. Полевой принимает правилом, и даже мудрым, «отделать и отвалять» книгу, но то ли сказано было в «Литературной газете»? Именно, как будто предчувствуя, что автор «Воспоминаний» не останется равнодушным к нашей статье, что ему «не поздоровится от этаких похвал» (см. «Горе от ума»), мы просили не смешивать «отделыванья» и «отвалянья» с критикою, и притязаний авторского самолюбия с делом. Прочтите 25-ю стр. в III отделении № 3‐го «Литературной газеты». К чему же такие уловки?

«И вот в третьем № “Литературной газеты” напечатана критика на “Воспоминания Ф. Булгарина”, критика, которой дух, тон и направление ясно обнаруживают те чувства, какие питал и питает к Ф. Б. писатель, который “знает Русь, и которого Русь знает”. В приступе к критике г. Полевой говорит: “Главное не в том, что потребны знание дела (т. е. при критике), осмотрительность и беспристрастие”, и на этом правиле основал он свою критику».

Опять перевернуты те же самые слова «Литературной газеты»! В одном месте их выписали без начала и конца, а здесь выписывают одно начало! Но что же выходит наконец из всего этого вступления в ответ на критику?

«Г-н Полевой, автор драмы: “Русский человек добро помнит”, оказал, мало сказать услугу, нет, он оказал благодеяние Ф. Булгарину, написав на его “Воспоминания” критику, в которой все обвинения несправедливы и в которой видна ясно, как бревно на дороге, побудительная причина к восстанию против Ф. Булгарина. Вот и доказательства!»

Боже великий! Какою же длинною, кривою, ухабистою дорогою, каким проселком доехал «Ответ» до самой простой истины, до того, что Н. А. Полевой «написал на “Воспоминания” критику, в которой все обвинения несправедливы!» Оставим «бревно на дороге» и восстание против Ф. В. Булгарина (как будто против какого-нибудь властителя русской литературы!), но стоило ли, надобно ли было перебрать всю жизнь Н. А. Полевого для приступа к делу? Не дает ли скорее все это подозрения читателям «Северной пчелы», что критика рассердила автора «Воспоминаний», а ведь известное дело: «Ты сердишься, Юпитер, следовательно, ты не прав!»622622
  Крылатое латинское выражение.


[Закрыть] Невольно вспоминаем русскую песню: «Чем тебя я огорчила!» Не лучше ли было прямо, просто начать словами: «В “Литературной газете” напечатана критика на мои “Воспоминания”. Она обвиняет меня несправедливо, и вот доказательства»? Затем следовало опровергнуть обвинения и сказать: «Видите, мм. гг., что критика несправедлива». Так следовало поступить литератору столь почтенному, старцу по годам и по заслугам в литературе, когда сам Ф. В. сознается притом, что критика «оказала ему благодеяние». Теперь мы уверены, что гнев автора «Воспоминаний» обратил уже в пользу Н. А. Полевого половину судей. Что, если и другая половина… Позвольте: неужели-таки решительно все обвинения на «Воспоминания» Ф. В. Булгарина несправедливы, все до одного? Что за дивное явление непогрешительности в нашем грешном мире! Что за Ахиллес такой «Воспоминания», что у них даже и пяты уязвимой нет623623
  См. примеч. 71 на с. 390.


[Закрыть]? Неужели критика «Литерат[урной] газеты» все говорила неправду. Ведь она честно вышла на бой и говорила в виду нескольких тысяч читателей. «Вот доказательства!» Смело сказано, но позвольте-ка, м. г. Ф. В., поразобрать ваши доказательства и узнать, доказательны ли они! Пожалуйте-ка их сюда! Что, если они окажутся на скудельных624624
  То есть глиняных (церк.-слав.).


[Закрыть] ногах кривых силлогизмов? Мы осмеливаемся доложить вам еще, что из «Воспоминаний» выбрали мы немногое, а если вы и докажете справедливость немногого, замеченного в «Воспоминаниях», многое осталось еще такого… Словом, хладнокровно, спокойно мы принимаемся за доказательства правоты «Воспоминаний», и как ни избиты известные слова Мольера, но они так кстати здесь, что нельзя не повторить их – tu l’as voulu, George Dandin, tu l’as voulu, tu l’as bien voulu!625625
  Ты этого хотел, Жорж Данден, ты этого хотел, ты этого очень хотел (фр.) – цитата из комедии Мольера «Жорж Данден, или Одураченный муж» (1668). Крестьянин Данден надеялся, что, женившись на дворянке, будет счастлив. Однако от жены-дворянки у него были одни неприятности. От огорчения он произнес процитированные слова, ставшие поговоркой.


[Закрыть] Ждем окончания «ответа» и тогда – поговорим обо всем. До свидания в будущую субботу!

Полевотип.

Января 24, 1846 года

Полевотип

(Статья вторая)

В наше время мы теперь или всё знаем, или хотим всё знать, и если не можем проникнуть истины, то лжем и клевещем, чтобы только показаться всезнающими.

Слова Ф. В. Булгарина. Воспоминания, ч. II, стр. 178 626626
  Цитата приведена неточно, см. т. 1, с. 178 настоящего издания. Курсив Н. Полевого.


[Закрыть].

Месяца сафара 9‐го дня, 1262 года эгиры627627
  Сафар – второй месяц мусульманского лунного календаря. Эгира (хиджра (араб.) – переселение) – летоисчисление у мусульман, исходной точкой которого является переселение мусульман Магомета из Мекки в Медину в 622 г.


[Закрыть], а по нашему счислению в пятницу, января 25-го, сего 1846 года, явилось окончание ответа Ф. В. Булгарина, ответа, которым обещал он доказать, что все обвинения наши на «Воспоминания» его несправедливы. Доказал ли он? По крайней мере, он торжествует после каждого доказательства и в конце ответа бьет торжественный марш. «Из всех упреков оказалось все несправедливым», восклицает он, «и справедлива только опечатка в английском слове» (т. е., что Ф. В. заставил Гамлета вместо «быть иль не быть» сказать: «пчела иль не пчела»), и «самый ожесточенный и непримиримый из моих противников сел на мели с одною опечаткою, решившись уничтожить, отделать книгу. Покорнейше благодарим!»

Благодарить еще не за что, почтеннейший Фаддей Венедиктович, можно бы здесь сказать, – успеете еще поблагодарить после, но мы почитаем более любопытным указать на слова: «самый ожесточенный и непримиримый из противников решился отделать, уничтожить!» Вот как! За то, что осмелились мы заметить кое-что, мы уже самый ожесточенный, непримиримый враг! Как вам это покажется?

 
Qui méprise Cotin, n’estime point son roi,
Et n’a, selon Cotin, ni roi, ni Dieu, ni foi!628628
  «Кто презирает Котена, тот не уважает своего короля и, если верить Котену, не имеет ни короля, ни Бога, ни веры» (из сатиры Н. Буало, направленной против аббата и писателя Ш. Котена; в оригинале «…ni Dieu, ni foi, ni loi», т. е. «ни Бога, ни веры, ни совести»).


[Закрыть]
 

Истина не новая! Итак, мы теперь сидим на мели с одною опечаткою? Что ж тут нам сидеть? Нельзя ли как-нибудь сдвинуться с мели! Велим буксировать нашу ладью пароходу истины, развернем паруса под благоприятный ветер правды, за которую мы стоим. Может быть, «Ответ» Ф. Б. не совсем еще посадил нас на мель, может быть, торжество его не совсем так громко, как он уверяет! Что, если оно успех вроде успехов Фридриха Великого под Кунерсдорфом, даже нечто вроде 28‐го Наполеоновского бюллетеня, за которым следовал знаменитый 29‐й бюллетень629629
  «Бюллетень Великой армии» выходил в 1805–1812 гг. Он печатался в правительственной газете «Le Moniteur universel», а копии его расклеивались на стенах общественных зданий и рассылались местным органам власти. В 1812 г. было опубликовано 29 бюллетеней. Последний (Vingt-neuvième bulletin de la Grande Armée) появился в газете 16 августа и содержал информацию о неуспехе похода в Россию, причем главной причиной его были названы сильные холода.


[Закрыть], данный в Молодечно630630
  Молодечно – ныне город в Минской области Белоруссии.


[Закрыть], на родине творца «Воспоминаний»631631
  Булгарин родился в имении Перышево Минского воеводства Великого княжества Литовского, ныне это Узденский район Минской области.


[Закрыть]. Сближение любопытное! Ф. В. вообще любит исторические сближения, даже говорит, что самый «год его рождения ознаменован началом переворота, подобно землетрясению и вулканическим взрывам изменившего вид и внутреннее устройство не только Европы, но даже Америки» (т. I, стр. 51). Посмотрим, не увидим ли и здесь какого-нибудь землетрясения и вулканического взрыва!

Смотрим и видим, что кроме опечатки есть и еще кое-что, на что согласился Ф. В. Он не спорит за мнение свое о Карамзине, за мнение свое об нынешнем обществе, за мнение о способностях деловых людей, за свое изложение характера и темперамента, за небывалый отзыв Колычева из Парижа! Он говорит даже, что маршал Сюше вовсе не рассказывал ему прусского похода, а говорил только о храбрости пруссаков, и что герцог Брауншвейгский точно был ранен, а не убит в битве октября 14-го. Называя все это «прочим», Ф. В. сознается, что «на прочее почитает он излишним отвечать»! Довольно странно, однако ж, не отвечать на предметы столь важные, когда нас уличали в незнании или искажении их! Не в «Воспоминаниях» ли напечатано (стр. 210), что описание Аустерлицкого сражения Ф. В. «слышал в 1811 г. из уст знаменитого маршала Сюше»? Не там ли сказано: «Не мое дело описывать подробности несчастного для Пруссии дня 14/26 октября – все мы читали об этом, а кроме того я слышал рассказы самовидцев, маршала Сюшета (т. е. Сюше, Suchet) и одного из лучших прусских офицеров, майора Коломба»? А теперь что говорит Ф. В. Булгарин? «Вы поступили несправедливо, г-н Полевой, приводя при каждом вашем ложном (как это учтиво!) обвинении мнимые ссылки Ф. Б. на Сюшета и Коломба. Ф. Б. ссылался на них только в том, что французы и пруссаки дрались храбро при Иене и Ауерштедте, а в других делах Ф. Б. ссылался на книги, выписывая заглавия и указывая на страницы». Во-первых, выписанные нами слова показывают, что Сюше говорил не об одной храбрости пруссаков, а во-вторых, во всем описании Прусской войны, занимающем в «Воспоминаниях» стр. от 228 до 232‐й, нет ни одной ссылки на книги! Вот уж подлинно мнимые ссылки!! Еще забавнее оправдание о смерти герцога Брауншвейгского. «“В Иенском сражении герцог Брауншвейгский был убит!” – “Попали!” (Северная пчела, стр. 83). Чтоб одним словом сказать, что прусская армия лишилась полководца, смертельно раненного и вскоре потом умершего, мы сказали: убит. Нет, не убит, а смертельно ранен и умер вскоре! Это то же, что не ел, а кушал! Ужасное невежество Ф. Булгарина!» – Не знаем, невежество ли и «ужасное» ли, но, кажется, нельзя сказать: «все равно ел или кушал», если бы кто сказал, что Багратион был убит под Бородиным, как нельзя сказать, что герцог Брауншвейгский убит под Иеною, а умер через шесть недель потом. Сознаемся здесь в маленькой хитрости нашей: мы нарочно написали, что герцог был ранен смертельно под Иеною, уверенные, что при плохом знании, какое оказывает Ф. В. в военной истории, он не заметит нашей хитрости. Так и сделалось. Ф. В. подтверждает, что герцог убит или ранен (ведь это все равно – ел или кушал) под Иеною, а он был ранен под Ауерштедтом! Незнание военного дела в «Воспоминаниях» простирается до того, что Ф. В. пишет, будто Иенское и Ауерштедтское сражение происходило 14/26 октября (стр. 230), а оно было 14 октября (2‐го по нашему стилю), а 26‐го Наполеон был уже у Берлина! Как вам кажется, мм. гг., такой рассказ, где до такой степени перепутаны имена, числа и дела? «Воспоминания не история!» – восклицает Ф. В. (С[еверная] п[чела], стр. 102). Что ж они такое? Сказки! «Какой точности ищет г-н Полевой в именах и числах? Просто смешно!» Конечно, смешно, да только от такого смеха не поздоровится «Воспоминаниям», и мы имели право сказать, что некоторые из воспоминаний Ф. В. похожи на сказку о Бове Королевиче!

Таково то, на что Ф. В. даже и отвечать не хочет. Обращаемся к ответам его, к тому, где, как он уверяет, он все ниспроверг и доказал несправедливость обвинений. Таких доказательств является девять. Переберем их все. Позволите, почтеннейший Ф. В.?

1. Мы сказали, что Суворов не был отозван из Италии, а Герман из Голландии, как утверждается на стр. 201 «Воспоминаний» («Император Павел Петрович отозвал Суворова из Италии и генерала Германа из Голландии»). – «Кто только знает порядок дел, тот не усомнится, что Суворов не мог возвратиться в Россию, не будучи отозван. Война имеет свои случайности, и по разбитии Корсакова Суворов мог продолжать войну и войти вторично в Италию, если бы император Павел не прекратил военных действий. Корпус Германа также был отозван. В военном и дипломатическом языке есть выражения, которых знающий человек не может заменять драматическими фразами» (С[еверная] п[чела], стр. 79). Боже мой! Что ж это такое? Не Суворов ли беспрестанно просил отзыва из Италии при интригах гофкригсрата, и не император ли Павел писал ему: «Пренебрегите интригами, истребляйте общего врага», к чему Растопчин прибавил от себя: «Молю вас, останьтесь и побеждайте!» Не от 21‐го ли июля император, вместо отзыва, повелел Суворову идти в Швейцарию, говоря: «Здесь главный подвиг войны, разрушение беззаконного правления Франции»? Где же тут отзыв и прекращение войны? Но как Суворов мог возвратиться в Россию, не будучи отозван? Очень просто – он и не думал возвращаться. Сентября 15‐го Суворов двинулся в Швейцарию, дрался на Сен-Готаре, и 16‐го разбил в Мутене французов, узнал о разбитии Корсакова и должен был отступать, помышляя только о спасении остатка своих утомленных войск. «Суворов мог продолжать войну и идти в Италию!» Вот уж это из рук вон! Как же, по каким случайностям войны, мог он идти в Италию обратно, имея едва ли двадцать тысяч, без запасов, без артиллерии, и осенью перебираться обратно за Альпы, ввиду тройного числа победителей Корсакова? Но что «отзыва» не было, доказательство, что, отступив в Граубинден, Суворов получил известие о разрыве России с Австриею, но и тут отзывать его не думали и хотели соединиться с Пруссиею и сражаться, и уже 22 октября, когда император уверился в ненадежности союза Австрии и Англии, Суворову велено было идти в Россию. Корпуса же Германова вовсе не отзывали. По разбитии англичан и русских, причем Герман попался в плен, главнокомандующий герцог Йоркский заключил договор с французами, очистил Голландию, и остаток русских зимовал в Англии, ибо император Павел весною 1800 года снова хотел начать экспедицию, о чем шла деятельная переписка, так что несоглашение Англии было здесь одною из причин разрыва. Как историку, как военному человеку, как литератору, как современнику не знать всех этих подробностей! Не понимаем, какой это дипломатический язык, в котором знающий человек не может заменять выражений драматическими фразами, но или упрямство в несоглашении, или, извините, незнание истории видим без всяких фраз!

2. Ф. В. решительно спорит, что римский император назывался германский император и что отречение от сего титула последовало по Пресбургскому трактату. «Берем первую попавшуюся нам под руки европейскую книгу – как это громко! – и читаем: Eine der wichtigsten Folgen des pressburger Friedens war die Niederlegung der deutschen Kaiserwürde, а по-французски австрийские императоры назывались Empereurs d’Allemagne. Ясно ли, г-н Полевой?» (С[еверная] п[чела], стр. 79). Да, ясно, что мы правы. «Одним из последствий Пресбургского мира было», как говорит европейская книга, разве то же, что говорили «Воспоминания», что по условиям Пресбургского мира «император германский лишился титула и стал называться императором австрийским» (стр. 217). Ясно ли, г-н Булгарин? – повторим мы в свою очередь. Мало ли что было последствием Пресбургского мира – и война с Пруссиею, и Тильзитский мир, и завоевание Испании, и Эрфуртский конгресс, ибо, разбей мы Наполеона, не было бы Пресбургского мира и всех этих последствий его. Мы и не спорим, что запросто называли римского императора немецким, германским, как великобританского короля называют английским, нидерландского голландским и российского императора русским, и даже царем (Sa Majesté Czarienne). У нас называли даже римского императора цесарским императором. Но мы говорили о настоящем титуле императора, уничтоженном в 1806 году, и который был: «такой-то, Божиею милостию, избранный римский император, всегда августейший, король германский», и проч., как и империя именовалась Римскою, Sacrum Romanum imperium. Но что это за европейская книга, которую так важно берет и читает Ф. В. Булгарин и которая говорит вздор? Это Пиреров конверсационс-лексикон632632
  Conversations-Lexikon (нем.) – энциклопедический словарь.


[Закрыть]!! Пожалуйста, не смейтесь: неловко.

3. Спор о Питте. Ответ Ф. В. твердит одно: «Г-ну Полевому кажется непостижимым, что Питт не доверял правительству, учрежденному во Франции Наполеоном, и советовал союзникам не прежде мириться с ним, как учредив в ней правительство миролюбивое, чуждое войны и завоеваний. Виноват ли Ф. Б., что г-ну Полевому кажется все это мудреным!» (С[еверная] п[чела], стр. 83). Виноват Ф. В. в том, что плохо знает историю, говорит за истину небылицы и еще обвиняет других в незнании. Он советует нам прочитать статью о Питте в «Revue des Deux Mondes». Мы и ему не посоветуем учиться истории из журнальных статей, а объясним ему историческое значение Питта в немногих словах. Питт первый постиг тайну могущества Англии, состоящую в обладании морями, во всемирной торговле и в государственном внутреннем кредите. Война на материке Европы была средством к развитию могущества Англии во всех сих отношениях. Никогда Питт не думал о мире Европы, еще менее о миролюбивых правлениях, а только достигал своей цели. Посмотрите на Англию в 1789 году и на Англию в 1802 году, когда люди, не понимавшие глубокой политики Питта, ни его системы государственного кредита, трепеща побед Наполеона, крича о гибели Англии от долгов, принудили Питта оставить министерство. Он выставил вместо себя политическую куклу, Аддингтона, и допустил заключить Амиенский мир. Остановка движения капиталов и промышленности, развитие планов Наполеона на Сен-Доминго и Луизиану633633
  В 1795 г. в Базеле было подписано соглашение, по которому Испания передала Франции Санто-Доминго, а в 1800 г. в испанском городе Сан-Ильдефонсо был заключен договор, по которому Испания передавала Франции контроль и над Луизианой.


[Закрыть], угрожавшее колониальной системе Англии, мгновенно показали англичанам ошибку мира. Питт тотчас подкрепил волнение умов, усилил его всеми средствами, даже клеветами, сатирами, пасквилями, и война загорелась снова, едва прошел год, и вражда превратилась в остервенелую ненависть против Наполеона. Вспомните заговор Пишегрю и Моро634634
  В 1803 г. генерал Ж.-Ш. Пишегрю готовил вместе с Ж. Кадудалем роялистский заговор против Директории, в котором согласился участвовать и генерал Ж. В. Моро. В январе 1804 г. все трое были арестованы после провала заговора. Пишегрю покончил с собой в заключении, Кадудаль осужден и казнен, а Моро приговорен к высылке из страны.


[Закрыть], которым руководил Питт. Теперь уже не тайна и доказано напечатанными актами, что герцог Энгиенский готов был явиться во Францию при первом известии о смерти Наполеона. Наполеон хотел задавить Англию высадкою. Питт вооружил Европу. А остановка пособия Англии в 1805 году союзным державам, когда флоты Англии деятельно рассыпаются всюду, не яркая ли это черта политики Питта, эгоистической, если угодно, но мудрой, имевшей целью величие Англии, и наконец вполне достигнувшей сей цели, ибо мысль Питта продолжили Персеваль и Кастлериг, поставившие Англию выше Франции, среди первых государств Европы. Мудрено ли, что человеку, знакомому с историею, и особенно изучавшему Питта, одно из первых лиц в новейшей истории Европы, мудрено ли, что понятия Ф. В. о Питте, достойные каких-нибудь учебников, показались не мудреными, но – забавными? За что ж он сердится?

4. Приступаем к предмету, где оправдания Ф. В. маленький chef d’oeuvre635635
  шедевр (фр.).


[Закрыть]. Речь о победах Фридриха под Кунерсдорфом и Цорндорфом. Ф. В. (Северная пчела, стр. 79) утверждает, что он говорил не о победах, а об успехах Фридриха, которые «давали пруссакам право на гордость». Да какие же тут успехи, если при Кунерсдорфе Фридрих был разбит наголову, потерял из 45 тысяч почти 20 тысяч, 13 генералов, более 500 офицеров, 170 пушек и до 30 знамен, бросался в отчаянии в битву, ища смерти, и восклицал: «Ужели для меня не сыщется ядра?» Насильно увлечен он был с поля сражения, и если бы Салтыков пошел тогда в Берлин, то и война кончилась бы покорностью Фридриха. «Успехи, г-н Полевой, успехи! Я не говорил “победы” – вы искажаете мои слова, а успехи были!», и в доказательство слов Ф. В. два раза ссылается на Энциклопедический лексикон, том III, стр. 214, и опять на драгоценного Пирера!! Неужели в самом деле Ф. В. учится истории из конверсационс-лексиконов? И вот плоды такого учения: «Говорится о превосходстве прусского войска и тактике Фридриха, что способствовало ему приобретать успехи даже над сильнейшим и храбрым неприятелем. Русских ужасно боялись, и успехи прусского войска под Кунерсдорфом, в течение более половины дня, убедили Фридриха, даже после проигранного сражения, что если случайно победа была у него исторгнута русскими, в соединении с австрийцами, то солдаты его, однако ж, в состоянии противиться знаменитой русской пехоте». Затем следует описание Кунерсдорфской битвы – из Пирера, из Энциклопедического лексикона и из брошюрки Архенгольца, изданной в 1793 году. Пирер говорит, что русские были уже разбиты, als sich das Kriegsglück auf einmal auf eine furchthare Art wendete636636
  когда внезапно военное счастие переменилось ужасным образом (нем.).


[Закрыть], а сам Ф. В. изъясняет, что это Kriegsglück637637
  военное счастье, военная удача (нем.).


[Закрыть] состояло в том, что, когда русских разбили, Лаудон, не принимавший весь день участия в битве, «бросился в тыл и во фланг пруссакам и обратил их в бегство». Нечего сказать! Знаток в тактике Ф. В.! Мы посоветуем ему не изучать Фридриховых битв ни в Энциклопедическом лексиконе, ни у Пирера, ни в брошюрке Архенгольца, который был прусский майор и далее своего майорского ранга ничего не видал, ни даже у Темпельгофа и Каусслера638638
  См.: Tempelhof G. Geschichte des Siebenjährigen Krieges in Deutschland zwischen dem Könige von Preußen und der Kaiserin Königin mit ihren Alliirten [История Семилетней войны в Германии между королем Пруссии и императрицей-королевой с ее союзниками]. Th. 1–6. Berlin, 1783–1801; Kausler F. Wörterbuch der Schlachten, Belagerungen und Treffen aller Völker [Словарь битв, сражений и осад всех народов]. Т. 1–4. Ulm, 1825–1833; Idem. Synchronistische Uebersicht der Kriegsgeschichte und ihrer gleichzeitigen Quellen [Синхронный обзор военной истории и ее источников]. In 4 Abtheilungen. Ulm, 1825–1830; Idem. Atlas der merkwürdigsten Schlachten, Treffen und Belagerungen der alten, mittleren und neueren Zeit in 200 Blättern, nach den besten Quellen [Атлас самых замечательных сражений, битв и осад старого, среднего и Нового времени на 200 листах, по лучшим источникам]. Karlsruhe; Freiburg, 1831–1837.


[Закрыть], которые пристрастны, как немцы. Пусть Ф. В. достанет и развернет карты и планы, сообразит известия с обеих сторон, поверит их описаниями Жомини, в его обширном и важном творении639639
  Jomini A.-H. de. Traité des grandes opérations militaires [Трактат о больших военных операциях] (5 vol., 1805); рус. перевод: Жомини Г. В. Разсуждение о великих военных действиях, или Критическое и сравнительное описание походов Фридриха и Наполеона: с собранием важнейших правил военнаго искусства, оправданных подвигами сих двух великих полководцев: с картами и планами: В 8 ч. / Пер. с фр. Ф[едор] Х[алчинский]. СПб., 1809–1817.


[Закрыть], а также с гениальными замечаниями Наполеона, и тогда он убедится, что успехи Фридриха под Кунерсдорфом были плохие, что Кунерсдорфская битва была выиграна не случайно и не потому, что Лаудон, очертя голову, бросился на пруссаков. Главная ошибка Фридриха состояла именно в противоположном тому, что взводит на него Ф. В. Булгарин, именно в том, что Фридрих, вообще презирая своих неприятелей – важный недостаток, бывший в его характере – особенно презирал русских. «Русские [—] толпа грубых варваров!» – говорил он, когда рассуждали о плане войны. «Желаю, чтобы В[аше] В[еличество] не разуверились в том по собственному опыту!» – отвечал ему Кейт, отличный генерал, долго служивший в России, друг Миниха и Ласси. Фридрих не верил и жестоко осуждал Левальда за Эгерсдорфскую битву640640
  В начале Семилетней войны 19 (30) августа 1757 г. у деревни Грос-Егерсдорф в Восточной Пруссии русские войска одержали победу над прусскими.


[Закрыть], где мы в первый раз дрались с пруссаками. Под Цорндорфом, при второй встрече нашей с пруссаками, Фридрих сознался в удивительной стойкости русских и сказал свои знаменитые слова: «Мало того, что русских победишь – всего труднее добить их!» И все еще заблуждение Фридриха было таково, что при Кунерсдорфе он отважился напасть на 80 000 русских и австрийцев с 45 000, и дорого заплатил он здесь за урок. План баталии был составлен превосходно Лаудоном. Салтыков был полководец не гениальный, но умный. Под начальством его находились Фермор и Румянцов, и далеко не случайность, не Kriegsglück, но верная тактика, мужество русских и безрассудная отвага Фридриха доставили нам победу, которая есть одно из великих событий нашей военной истории. Но положим, что сначала в битве был выигрыш на стороне Фридриха, мог ли он гордиться успехами? Вам, Ф. В., «десять лет не сходившему с коня в битвах, с оружием в руках прошедшему всю Европу, от Торнео до Лиссабона, и видевшему вблизи вековых героев» (Воспоминания, т. I, стр. 45), должно быть хорошо известно, что треть битв бывает таких, где счастие кажется сперва склоняющимся на сторону побежденных в окончании, но никогда побежденные не приписывают себе успеха, отдавая противнику победу. Не говоря о стратегических битвах и рассматривая только тактические, в противоположность Аустерлицу, Иене, Ауерштедту вспомните о Маренго, Ваграме, Эйлау, Люцене, Лейпциге, Ватерлоо641641
  Сражение при Лютцене (город недалеко от Лейпцига) 20 апреля (2 мая) 1813 г. между французской и русско-прусской армиями закончилось отступлением русско-прусской армии и подчинением Саксонии Наполеону. Об остальных сражениях см. в комментариях к воспоминаниям Булгарина.


[Закрыть], где была та же самая история, как и под Кунерсдорфом, но скажем ли, что при Маренго Меласу, при Ваграме эрц-герцогу Карлу, при Эйлау Беннигсену, при Люцене Витгенштейну, а при Лейпциге и Ватерлоо Наполеону принадлежали успехи и противникам их победа? Не желаем таких успехов вашим «Воспоминаниям»!

5. «Знаете ли вы употребление конной артиллерии, г-н Полевой? Весьма сомневаемся, а мы учились артиллерии и истории ее, и знаем, что говорим!» Так восклицает Ф. В., когда речь дошла до конной артиллерии. Осмеливаемся отвечать ему: не только употребление артиллерии, но и историю ее мы знаем, а чтобы Ф. В. учился артиллерии и истории ее – сомневаемся; если же он и учился, то давно забыл. И, увы! громкое мы не повело его далеко! «Вы знаете, что у нас немного книг в кабинете и что наша библиотека в Карлове, но и из этих немногих книг вы можете узнать, кто изобрел конную артиллерию». Мы не знаем и знать не обязаны, много или мало книг в кабинете Ф. Б. и где его библиотека, и даже есть ли у него какая-нибудь библиотека, а что его изложение истории конной артиллерии неверно и доказывает нашу справедливость – вот это мы знаем очень хорошо. Если Ф. В. берет артиллерию как отдельную часть войска, у которой есть своя тактика, то устроителями ее не были ни русские, ни Фридрих, а французы и Наполеон. Дело в том, кто первый изобрел конную артиллерию, то есть такую, которая есть часть полевой, но для большей движимости коей впрягается под орудия лишнее число лошадей и прислуга сажается на лошадей? Следы такой артиллерии, как всех почти человеческих изобретений, отыскиваются вдали, и еще король Карл VIII сажал прислугу артиллерии на лошадей. Но у нас, и именно, Миних учредил, а Шувалов642642
  Имеется в виду П. И. Шувалов.


[Закрыть] утвердил, чтобы прислуга полевой артиллерии при конных полках была на лошадях; тогда введены были и коноводы, коих ныне бывает у нас при легком конном 3, а при батарейном конном орудии 5. Эта артиллерия так вредила пруссакам, именно в то время, когда Фридрих имел успехи, а мы побеждали его, что после блистательных успехов при Кунерсдорфе он завел конную артиллерию у себя, и то ограничился одною ротою из 10-ти 6-фунтовых пушек. В первый раз рота эта была употреблена при Ландсгуте, в 1706 году643643
  У Полевого ошибка или опечатка, должен быть не 1706 г., а 1760 г. Имеется в виду сражение Семилетней войны 23 июня 1760 г. в Силезии при Ландесхуте (ныне город Каменна-Гура в Польше) между прусской и австрийской армиями, в котором прусский корпус был разбит и почти полностью уничтожен.


[Закрыть], где… Да, жаль, что говорить-то нелегко с людьми, которые плохо знают военную историю, даром что учились артиллерии и истории ее! Вот мы теперь сблизились к двум главным статьям, где оказывается уже такое незнание истории современной и военной, что оно непростительно подпрапорщику, не только ротмистру Наполеона644644
  В наполеоновской армии Булгарин имел чин капитана.


[Закрыть]!

6. В ответах своих Ф. В. говорит смело, сражает противника, чем попало, и торжествует победу громко, да все это успехи вроде кунерсдорфских! Когда дошло до похода герцога Брауншвейгского, он советует нам прочитать «Histoire des batailles, sièges et combats des Français» Бланшара. Мы посоветуем ему самому не читать этой вздорной компиляции, познакомиться с политическою историею революции вообще, а для военных дел читать Жомини, Дамаса645645
  Имеется в виду, по-видимому, Франсуа-Этьен де Дамá, но его публикации на эту тему нам разыскать не удалось, как, впрочем, и других Дама (Дамасов).


[Закрыть] и Дюмурье646646
  См.: Jomini A.-H. de. Histoire critique et militaire des guerres de la Révolution, nouvelle édition, rédigée sur de nouveaux documens et augmentée d’un grand nombre de cartes et de plans [Критическая и военная история войн Революции, новое издание, составленное на основании новых документов, с приложением большого числа карт и планов]. Paris, 1820–1824. T. 1–15; Dumouriez Ch. F. Mémoires du général Dumouriez: Écrits par lui-même. Francfort; Leipzig, 1794.


[Закрыть], бывшего в 1791 году главнокомандующим французских войск. Определим, в чем дело: в «Воспоминаниях» сказано о знаменитом походе австрийцев и пруссаков в 1792 году (стр. 222–223): «В 1792 г. он (герцог Брауншвейгский, убитый под Иеною) был назначен главнокомандующим союзной прусско-австрийской армии, но был разбит при Вальми французским генералом Келлерманом, получившим впоследствии (за что?) звание герцога Вальмийского, Duc de Valmy, и, заключив конвенцию с республикою, возвратился в Германию». Так ли? Но как же могло не изумить нас незнание, показываемое сими словами, в таком деле, которое было одним из важнейших, могло изменить весь ход революции и долго оставалось тайною непостижимою! Действительно, не странное ли дело? После несчастной для французов кампании 1791 г. Австрия и Пруссия соединяются. Две австрийские армии во Фландрии и на Рейне, Клерфета и Гогенлоге, и 16 тысяч пруссаков и гессенцов угрожают Франции и наконец 120 000 пруссаков, австрийцев и эмигрантов идут к Парижу. Их поход кажется торжественным шествием. Король прусский и бурбонские принцы ведут войско. Главнокомандующий, герцог Брауншвейгский (который был потом убит под Иеною) объявляет грозный манифест в Кобленце июля 25-го. У французов нет ни денег, ни войск; Лафайет бежит; безначалие достигает высшей степени; Людовика XVI арестуют, объявляют республику, но гибель близка! Союзники почти без сопротивления занимали города, и августа 30‐го стали в Вердюне, на половине пути от Рейна до Парижа. Конвент готовился уже оставить Париж. Всю защиту Франции составлял Дюмурье, стоя с 25 тысячами в лагере, в Оргонском лесу. Вдруг проходит две недели без действия. Союзники опять движутся вперед; Дюмурье отступает, и сентября 14‐го укрепляется уже у Сен-Менегула. Сюда приводят к нему Бернонвиль 10 тысяч, Келлерман 20, и при других отрядах составляется до 70 тысяч жалких, оборванных, голодных, неопытных солдат, без запасов, почти без артиллерии. Новое бездействие союзников. Они движутся наконец на отряд генерала Келлермана при Вальми, 20 сентября. Келлерман трепещет, готов бежать. Начинается пальба, продолжается несколько часов, союзники прекращают ее, и – вот что известно под именем Вальмийской победы. Десять дней опять союзники бездействуют и вдруг начинают отступать, бегут, бросают обозы, раненых, гибнут и едва успевают спасти бедные остатки их армии за Рейном. Кюстин берет Майнц и Франкфурт. Дюмурье бьет Клерфета при Жемаппе, занимает Брюссель, Ахен, Монтескиу Савоию, Ансельм Ниццу; Неаполь признает республику; Пруссия с таким упорством отказывается от войны, что успехи других в 1793 году не могли побудить Пруссии на союз; она заключает мир, в апреле 1794 г., и соблюдает его даже до 1806 года. Что могло быть причиною такого переворота, начавшегося с похода 1791 года? В чем была тайна этого похода? Союзники обвиняли взаимно друг друга и ссылались на осеннюю погоду, голод и болезни, но доказано положительно, что все это было несправедливо, и вдруг Ф. В. решает, что всему причиною была Вальмийская битва, за которую Келлерману дан Наполеоном титул герцога Вальми. Ему замечают добрые люди, что это вздор, а он твердит свое, и – торжествует! «Ужели г-ну Полевому, который пишет “Историю Наполеона” и разные истории, неизвестно, что герцог Брауншвейгский был разбит при Вальми; что по имени этой победы генерал Келлерман при учреждении империи (и тут ошибка!) получил звание герцога Вальмийского; что после сражения под Вальми произошло отступление союзников и, наконец, знаменитая конвенция? Конечно, недостаток продовольствия и болезни были также причиною отступления (опять ошибка!), но если бы союзники одержали победу при Вальми, то дела приняли бы другой оборот. Историк Наполеона не знает о последствиях сражения при Вальми, за что Келлерман награжден титулом герцога Вальмийского. Вот уж это так история!» – Великий Наполеон! Ты, давший титул герцога плохому генералу Келлерману, за его услужливость тебе в 1796 г. и за подвиги сына его647647
  Имеется в виду Ф. Э. Келлерман.


[Закрыть] при Маренго (известно ли вам это, Ф. В. Булгарин?), не ты ли, всегда смеявшийся над Келлерманом и его победою, не ты ли говорил, что ты удивляешься походу 1791 г. и не понимаешь его, s’il n’y eut quelque négociation secrète que nous ignorons648648
  если только не было там каких-то секретных переговоров, о которых мы не знаем (фр.).


[Закрыть]. Великий ум Наполеона проникал тайну, которая теперь уже вполне разгадана. Мы не скажем ее Ф. В., нарочно не скажем – пусть разгадывает. Но виноват ли Полевой, что Ф. В. так знает всеобщую историю, что заставляет Фридриха бить русских при Кунерсдорфе, а Келлермана поражать союзников при Вальми!