Текст книги "Особые обстоятельства"

Глава семнадцатая

Земли эльфов остались позади, а нас ждал самый неприятный отрезок пути. Из-за нестабильного магического фона не работала связь, и в случае чего было невозможно открыть портал, как и подать сигнал о помощи.

Я отметила отсутствие одного из солдат. Того самого, кто нагло требовал поцелуй за найденное белье. Риграсс по секрету сказал, что его отправили курьером в Игенборг сообщить акифу о нашем скором приезде. Так вот о чем тогда с Адарантом шептались! Наверное, маг после всех нападений решил перестраховаться. Впрочем, правильное решение.

С каждым днем горные вершины становились ближе, а местность более каменистой и бедной на растительность. После эльфийских зеленых лесов с благоухающим воздухом было особенно неуютно. Да еще днем припекало солнце, а ночи холодные, с ледяным ветром. Время ночного караула сократили вдвое, но все равно к целителю потянулись за настойками от простуды. Мы с Диантой даже утренние сеансы рисования отменили, трудно позировать из-за холода.

Хорошо, что в Газбо пополнили запасы провианта. В последнем селении, мимо которого проезжали, цены на продукты оказались заоблачные. Тех же барашков оценили по весу серебра. Как еще с нас за воду не взяли!

А дальше шли дикие, необжитые земли. Даже не верилось, что за горной грядой лежит Игенборг с его богатствами и красотами. Кстати, чем ближе мы подъезжали к нему, тем невыносимей становился характер Тильды. Дианта ни на что не жаловалась, но, кажется, танцовщица опять взялась за старое.

Правда, девушка поделилась, что родственница уговаривает не бросать ее и злится из-за того, что не удается вырвать обещание. Ненадолго же хватило Тильды! Утомленная дорогой, она выходила из шатра одна из последних, и к этому моменту Дианта должна была прогреть у костра ее одежду и обувь, чтобы та надевала вещи теплыми, да еще сразу после пробуждения чашечку укрепляющего отвара в постели стала пить, ополовинив запасы целителя на одну себя. Мотивировала это тем, что ей ни в коем случае нельзя заболеть, она же ценный подарок акифу. Травы нужно было заваривать крутым кипятком и пить горячим. Я сама была свидетельницей, как Дианта два раза бегала чайник кипятить, так как к пробуждению Тильды он успевал остыть.

В общем, у меня сердце кровью обливалось, но Дианта не жаловалась и говорила, что все в порядке. Приходилось лишь скрипеть зубами, наблюдая, как она потакает капризам родственницы. Но мое терпение оказалось не безграничным и лопнуло однажды утром.

Дианта еще с вечера кружилась вокруг танцовщицы как заведенная и утром бегала, толком неодетая, из шатра на холод, а к моменту, когда сворачивали лагерь, расчихалась, и из носа потекло. Тильда подняла крик, мол, пусть она на козлах с возницей едет, чтобы ее не заразила. Такое отношение меня взбесило. Я подошла к Дианте и потрогала ее лоб. Горячий, чего и следовало ожидать. Тут уж я отвела ее к целителю и потребовала от Адаранта, чтобы выделили место в повозке для раненых, которая сейчас пустовала. По-хорошему, девушке отлежаться надо было.

Поняв, что во время пути некому будет прислуживать, Тильда пошла на попятную, «щедро» разрешив Дианте ехать с ней в экипаже. Я же стала настаивать, что Дианта больна и ей нужен покой.

Что тут началось! Тильда закатила истерику, вопя, что вышивка на новом платье еще не готова и нечего отлеживаться. И вообще, ей необходимо поразить акифа с первого взгляда. На крики пришел Тиуссон. Не терпящий женских истерик Адарант был раздражен, что его отвлекают на такие мелочи, и уже готов был согласиться на все, лишь бы танцовщица замолчала, но тут уже я напомнила, что он обещал позаботиться о Дианте, помочь вернуться в целости и сохранности. А о какой заботе речь, если заставлять работать больного человека?

Начальство наградило меня тяжелым взглядом, намекая заткнуться.

– До самого Игенборга порталы открыть уже невозможно, – победно заявила Тильда и добавила ядовито: – Раз уж родная кровь променяла меня на горсть монет, то пусть имеет совесть отработать их.

Как я ей в рожу не вцепилась, сама удивляюсь. Лорд Иррилий вовремя вмешался. Даже его возмутила неприкрытая наглость такого заявления.

– Дианта достойно выполняла свои обязанности большую часть пути, и если по состоянию здоровья больше не может, то еще не поздно отправить ее с сопровождением в эльфийские земли. Наши владения в нескольких днях пути. Я напишу сестре, и она приютит ее до возвращения миссии.

– Я не буду ослаблять отряд! – отрезал Адарант, бросив недовольный взгляд на дипломата.

Спор решил целитель, сообщивший, что забирает Дианту к себе. У нее жар, и необходим постельный режим.

Я сопроводила недовольную Тильду до экипажа.

– В ваши обязанности входит охранять меня, а не вмешиваться туда, куда вас не просят, – возмущенно процедила она на обратном пути.

– Так я и забочусь о вас, – сделала непонимающее лицо. – Не могу допустить, чтобы вы заболели. Вы же не хотите предстать перед акифом больной и с соплями? Тут никакой наряд положение не спасет. А насморк быстро передается, вот и удалила от вас распространителя заразы.

По взгляду Тильды я поняла, что заразой она считает меня, но крыть ей было нечем. Мне же оставалось надеяться, что боязнь заразиться удержит танцовщицу подальше от Дианты.

– Целители, – злилась я, – гниющие раны залечиваете, а с простой простудой справиться не можете.

– Капрал Маррингл, вам рассказать про иммунитет и как он работает?

Это мы шепотом ругались с одним из целителей по имени Алвен. Я подошла к нему на коротком отдыхе и устроила допрос насчет Дианты. Мне не нравилось, как она дышала: с хрипами, долгим кашлем. Его было слышно из целительского шатра почти каждую ночь.

– Вы мне расскажите, как ее лечите.

– Поддерживающие заклинания, – развел руками Алвен, – укрепляющие и противокашлевые отвары. Понимаете, мы можем поддерживать организм Дианты, но справиться с простудой ему придется самому. Ничего страшного, просто у нее ослабленный иммунитет из-за тяжелой работы и плохой еды.

– Плохой еды? – прищурилась я.

Глаза Алвена смотрели на меня чуть устало, но без злости. Их окружали мелкие лучики морщин. Они и тронутые сединой виски делали мужчину старше, чем на самом деле.

– Я поговорил с Диантой после осмотра. У нее недобор веса.

– Голодом морили ее, что ли? – процедила сквозь зубы.

Так, выдохнуть и помнить, что Тильду бить нельзя. Она, нарры ее дери, подарок и все такое.

– Судя по всему, – ответил Алвен, разглядывая небо над нами, – госпожа Тильда периодически сидит на диетах, так как у нее есть легкая склонность к полноте. Занятия танцами поддерживают ее в форме, но сейчас, во время путешествия, она начала паниковать, что снова набирает вес. При этом пару раз в год садится на диету для профилактики. И Дианту заставляет сделать то же самое.

Вот же гадина! Трижды наррова гадина!

– Не выпускайте ее, – тихо попросила Алвена.

– Это моя работа, – так же тихо ответил он. – Прошу прощения, капрал, но мне пора к пациентке.

Целители передвигались на двух повозках, в одной из которых находилась сейчас Дианта. Меня к ней не пускали, говоря, что девушке надо много спать и не тревожиться.

Тильда ворчала, оставшись без помощницы, но истерик пока не закатывала. Видимо, ей передалось общее настроение.

Настороженность.

Еще вчера мы выехали на нейтральные земли, практически безлюдные и не слишком приветливые. На ночлег останавливались под каменным навесом, который пусть и немного, но защищал от промозглого ветра. Он всю ночь завывал вокруг, порой смешиваясь с воем местных зверей. К счастью, мозгов у них оказалось достаточно, чтобы не нападать на нас.

Одно радовало: Риграссу пока явно не до меня. Я заметила, каким взглядом он скользит по горным пикам вокруг, как ставит на ночь часовых в два раза больше, чем обычно. И неудивительно. Эти земли были сами по себе. И водилось тут… всякое.

Но пока обходилось без происшествий. Периодически я отпускала Талису на разведку, пока один случай не пресек ее полеты.

Мы передвигались по бездорожью, между угрюмых скал. Несмотря на яркое солнце, одеться пришлось тепло из-за ледяного ветра. Тильде я велела не высовываться из экипажа, пить горячий отвар и спать.

Окружающий пейзаж подавлял. Как резко он отличался от того, что я привыкла видеть. Каменистое плато, редкие и чахлые деревья, мрачные горы с заснеженными вершинами. Талиса парила над нами, иногда срываясь вниз в попытке поймать мышь или горного суслика.

Когда мелькнула большая тень, я не сразу поняла, что происходит. Затем услышала клекот Талисы и громкий крик незнакомой птицы. Махнула рукой, подзывая ахану. Та, сложив крылья, уже буквально падала ко мне. Но ее преследователь оказался быстрее.

Нарры!

Рука сама собой выхватила меч, хотя это выглядело глупо. Почему я не умею стрелять из лука!

Преследователь уже почти схватил Талису.

– Уложите ее! – проговорила, стараясь не сорваться на крик.

И почти одновременно раздался едва уловимый щелчок. Преследователь Талисы вдруг дернулся, точно наткнулся на невидимую стену, и камнем рухнул вниз. Моя девочка же издала победный клекот, опускаясь на мою выставленную руку. Я обернулась, чтобы увидеть, как Иррилий опускает тонкую и довольно длинную трубочку. Незнакомый матовый металл вызывал смутную тревогу.

– А вы полны сюрпризов, лорд Иррилий, – произнес Риграсс со смешком. – Насколько помню, разрешение на владение подобным оружием получить непросто.

– Совершенно верно, капитан, – кивнул дипломат. – Я не слишком люблю его использовать, но сейчас выбора не было.

Я уже скакала к месту падения неведомой твари, слыша, как за мной следуют остальные. Трое как минимум. Среди солдат уже несся тихий говор. Многие поглядывали с опаской на небо.

Тварь и правда оказалась большой. Раза в два крупнее Талисы, с мощными лапами и жестким темно-коричневым оперением. Лишь на голове я заметила светлый узор, там, где выступали два нароста. Отчего тварь казалась рогатой.

– Странно… – голос Иррилия разорвал тишину вокруг.

– Что? – спросила быстро.

Уже поняла, если он говорит про странности, то лучше прислушаться.

Риграсс с Адарантом уже спешились и внимательно разглядывали поверженную тварь. Разглядывали, но не переворачивали, до тех пор, пока Иррилий не спрыгнул с лошади и не вытащил из тела нечто короткое и очень тонкое.

– Ригнаки не водятся в этих землях, – сообщил Иррилий. – Странно. А этот тем более сейчас в брачном гоне, вон как головные шишки набухли. В такое время они предпочитают проводить время с самками, а если отогнать от них, то становятся очень агрессивными. И нападают на все, что находится рядом, чтобы, кхм…

– …поиметь, – закончил за него капитан.

Он встал и отряхнул колени. Потом сплюнул и с чувством выругался. Я чуть не последовала его примеру, но… посмотрела на Иррилия и почему-то удержалась. Даже не стала нарров упоминать.

– То есть сам он сюда попасть не мог? – уточнила вместо этого.

– Не мог, – ответил за дипломата Адарант.

Он тоже встал и с легким щелканьем распрямил ноги, проворчав что-то про возраст. Но больше для кокетства. Несмотря на седину и бороду, пожилым маг не выглядел. Скорее – умудренным опытом.

– Ригнаки во время гона добровольно никогда не улетят от самок. Хм, капрал Маррингл, а ваша ахана не видела, случайно, здесь самку ригнака?

Я посмотрела на нахохлившуюся Талису. Судя по всему, моя девочка нервничала, и картинка сейчас вряд ли получится ясная. Тем не менее я попыталась уговорить ее показать мне вид сверху.

– Нет, – сообщила спустя пару минут, – Талиса не видела второго такого же.

Заметила, как нахмурились собеседники, а подъехавшая Аррша и вовсе скривилась. Потом сплюнула на труп ригнака и пробормотала орочье ругательство.

– Предлагаю двигаться дальше, – проговорил Риграсс, – возможно, они и добивались от нас остановки.

– Кто? – вырвалось невольно.

– Капрал, ты дура? – не выдержала Аррша. – Синдикат нарров, кто же еще?

И сразу и без того мрачная местность вокруг стала еще мрачнее. А рука сама собой крепче сжалась на рукояти меча.

Легкое движение Иррилия не укрылось от моего взгляда. Дипломат вроде случайно подвинулся, но так, что оказался не слишком далеко от меня. Я бросила быстрый взгляд на Риграсса, но тот, к счастью, разглядывал скалы вокруг. И на Иррилия не обращал внимания.

– Двигаемся, и быстро, – отдал, наконец, окончательный приказ.

Все только этого и ждали. Я подозвала троих из взвода и тихо приказала:

– Держаться возле экипажа Тильды. В случае нападения защищать ее.

Так, эту вроде прикрыла. А часть взвода Аррши окружила повозки лекарей. Маги и без нас неплохо защитят себя, в случае чего и часть экспедиции прикроют.

А вот наблюдение сверху не получилось. Талиса напрочь отказалась подниматься в небо, а заставить ее я не могла. В конце концов, Риграсс махнул рукой и буркнул:

– Без куриц обойдемся.

И снова внутри все аж передернулось. Ну как так-то? Неужели мои сводные сестрички правы и я способна только мечом махать? А в существах вокруг не разбираюсь от слова «совсем»?

«Тебе только головы срубать! – орала Кирраша. – Чтобы увидеть, как мозг выглядит. Солдафонка! Корова неуклюжая!»

Орала она это, правда, отойдя на безопасное расстояние и убедившись, что успеет спрятаться за дверью. Наверное, со стороны это выглядело забавно: стоит здоровая орчанка в дорогом платье и визжит на девицу ниже себя в полтора раза. При этом одной рукой нащупывает дверную ручку, а второй выставляет перед собой крохотную сумочку.

Вернувшись в реальность, я поняла, что пока вспоминала, мы отъехали довольно далеко от останков ригнака. Ну и ладно.

А внутри начала натягиваться нить. Мне она представлялась красной и чуть вибрирующей от напряжения.

Такое появлялось только перед неприятностями. Из тех, что заставляют настораживаться и начинать слушать и видеть в два раза внимательнее. Из тех, что приподнимают волосы на затылке, каким бы опытным воином ты ни был.

Я чуть коснулась Талисы, что продолжала сидеть на моей руке и чуть покачиваться в такт лошадиной ходьбе. Да, ахана тоже выглядела напряженной. Чувствовалось, что ей хотелось взлететь, и при этом она боялась.

Всадники появились на горизонте в тот момент, когда мы ступили в довольно узкий проход между двумя скалами. Казалось, он будет тянуться бесконечно. На самом деле по нему предстояло ехать всего сутки при удачном раскладе. А утром мы должны были подойти к границе с Игенборгом.

Увидев впереди темные фигуры, возникшие между огромными валунами, я с шелестом вытащила меч. Но тут же услышала голос Риграсса:

– Это воины Игенборга.

И в самом деле: возникшие впереди были в темно-синих одеждах и платках, прикрывавших нижнюю часть лица. Волосы же прятались под плотными головными уборами, лично мне напомнившими туго обмотанный в несколько слоев шарф. Никакой брони я не заметила. И немного успела удивиться.

А потом стало не до удивления.

Знакомое едва уловимое жужжание заставило машинально пригнуться. Хотя это бы не уберегло от стрелы.

Но целились не в меня. Или просто не попали.

Я даже не стала поворачивать голову на хрип. Поняла, что двумя солдатами в моем взводе стало меньше.

А затем все смешалось.

Я не знала, за что на нас напали. Но я знала, что надо защищать груз и себя. Рядом вспыхнул защитный контур, потом еще один. Это маги вспомнили о своих обязанностях и прикрыли экспедицию как могли.

– Капрал! – донесся рык Риграсса, когда я вылетела за границы защитного барьера.

– Они нас перестреляют, как котят! – рявкнула, не оборачиваясь.

Отсиживаться за контуром глупо. Тем более всех он не вместил. И в итоге большая часть солдат ляжет под стрелами.

А потом придет и наш черед, так как защитный контур рано или поздно иссякнет. У нас же лучников в разы меньше, и некоторые уже валялись на земле, нашпигованные стрелами.

Послышалась команда Риграсса. Ага, понял, что я права. Думаю, он бы и сам отдал такой приказ, но опасался Игенборга. Это открытая конфронтация с другой страной.

Часть солдат остались вокруг груза, а остальные понеслись на нападавших. Рядом со мной вдруг снова мелькнуло защитное поле. Быстро оглянулась – рядом скакал Иррилий, чей медальон светился мягким светом. Ясно, минут десять такая защита продержится. Потом иссякнет.

Перехватила меч поудобнее и заорала, заулюлюкала, как заправская орчанка, одержимая боем:

– Ийя-я-я-я-я-я!

Грохот копыт, крики и жажда боя. За всем этим звуки стрел были не слышны. Я лишь отмечала, как падали солдаты, как опустился на камни один из магов, царапая себе горло. Оттуда торчала стрела.

– Нет! – услышала крик капитана.

А в следующее мгновение что-то больно мазнуло по щеке, дернуло волосы. Мигом горячее потекло по шее. Ранена? Плевать, не серьезно. Лишь поморщилась, врубаясь в нападавших.

Один удар, другой…

– Это не игенборгцы! – услышала я крик Иррилия.

Глава восемнадцатая

Противник выбрал удачное место для засады. Мы как на ладони, а численный перевес быстро сокращался. Лучники, скрытые среди камней, выкашивали наши ряды. Дипломат сражался рядом со мной. Защитное поле уже иссякло, так что и на рукаве эльфа расплывалось кровавое пятно. Тем не менее на его ударах это не отразилось. Он легко отражал нападения, то и дело стреляя из таинственной трубочки. Она косила врагов не хуже стрел, а то и лучше.

Аррша крутилась как бешеная, от ее ударов падали все, кому не повезло попасть под них.

Я увидела перед собой выросшую темную фигуру, уклонилась от удара и рубанула мечом. Машинально удивилась, что стукнуть пытались навершием, а не клинком. Рядом мелькнула голубоватая сталь эльфийского меча, ткань платка нападавшего с легким треском разошлась. Я увидела залитое кровью мужское лицо. Бледное, с щетиной и бородавкой на левой щеке. Она почему-то отчетливо отпечаталась в сознании. Именно это, а не то, как мужчина падал с разрубленным плечом.

Визг Тильды вонзился мне в уши, заставляя обернуться. Благо Иррилий прикрывал надежно. Да! Несколько нападавших прорвались к ее экипажу и повозкам целителей.

– Да вашу же ж наррову мать! – заорала, пуская коня прямо на них. Двое, те, что спешились и пытались открыть экипаж, оказались мигом стоптанными, покатились по земле. Остальные же чуть отступили, но не сдались. Тем более следом за мной, на подмогу охране целителей и груза, подоспели еще воины.

Но нападавших все равно оказалось очень много. И вскоре я уже смахивала тыльной стороной руки стекающую в глаза кровь из рассеченной брови.

Упал еще один воин… И еще.

Двое магов оказались нашпигованы стрелами.

Аррша продолжала сражаться, не обращая внимания на такие мелочи, как торчавший в плече обломок стрелы.

«Интересно, – как-то вяло мелькнула мысль, пока я парировала удары сразу двух нападавших, – почему среди них нет магов?»

А потом сердце и вовсе нервно дернулось.

Я была в разных ситуациях, но сейчас, увидев, как из-за скал появились еще всадники в темных одеждах, поняла – кажется, конец…

Но сражаться буду до последнего. До тех пор, пока или не одержу победу, или не упаду под ударами. Живой не дамся. Я знаю, что делают опьяненные кровью уроды с той, которая попадется в плен.

Странно, но новая группа не спешила подходить. Она остановилась на расстоянии полета стрелы. Гортанный голос крикнул что-то на незнакомом наречии, где гласные чуть тянулись.

Иррилий продолжал сражаться рядом, и я заметила, как прояснилось его лицо. Не прекращая размахивать мечом, он прокричал в ответ на том же языке.

И всадники поскакали нам навстречу. Те, с кем я сражалась, вдруг замерли, потом с каменным стуком упали на землю. И… рассыпались на куски.

Каменные куски.

Я закрутилась на месте, продолжая одной рукой сжимать поводья, а второй – скользкий от крови меч. Тут и там нападавшие падали или от стрел, или от неведомых заклинаний. А подоспевшие нежданные союзники добили вместе с нами остальных.

И наступила та тишина, которая возникает после боя. Она не оглушительная, с примесями звуков. Но я всегда ее ощущала. И понимала, что снова осталась живой.

Смахнула натекшую из брови кровь, продолжая разглядывать тех, кто помог.

Те же темные одежды, что и у нападавших, те же платки, прикрывающие нижнюю часть лица, те же странные головные уборы.

Что происходит?

Тем временем Адарант, Иррилий и Риграсс выступили вперед, пока остальные помогали подняться друг другу. Я бросила быстрый взгляд на повозки: Тильда не пострадала, но горестно подвывала, а Дианта один раз выглянула, успокаивающе махнула рукой и снова исчезла.

– Экспедиция из империи Асдор?

Голос незнакомца звучал резко, повелительно. Я отметила необычный цвет глаз: янтарный, яростный, как у моей Талисы.

– Мы ждали вас через неделю, если верить курьеру.

А это уже заговорил другой, чьи глаза оказались просто темными, как ночь на Лазурном море. И в дальнейшем говорил он. Я решила, что он вроде нашего Риграсса. Или капитан, или какие там у них звания?

– Прошу прощения, – мягко проговорил Иррилий, чуть выступая вперед, – думаю, здесь произошла ошибка. Так как курьеру назвали дату, которая наступит через день.

– Думаете, он солгал нашему акифу?

– Думаю, это как-то связано с нападением на экспедицию.

Мне не нравилось, какие взгляды бросали на меня эти спасители. Там изумление смешивалось с интересом и легким возмущением. Что, женщин-воинов не видели?

Тот, кого я назвала капитаном, представился как Гамаль. Он продолжал разглядывать каждого по очереди. Остальные его воины хранили молчание. Не сказать, чтобы доброе. Скорее – спокойное и равнодушное.

– Вы решили, что это игенборгцы?

– В первый момент, – кивнул Иррилий, окончательно взявший на себя роль переговорщика, – пока не увидел оружие. Ваши мечи другого типа, и вы применяете иной вид ковки. Плюс рукоять воинов Игенборга – простая, но надежная. А у нападавших я отметил несколько наверший, украшенных камнями. Вещь неслыханная для вас. Ведь подобное оружие применяется исключительно для парадов или праздников. В бою же предпочитаете нечто более удобное.

– Я слышал, – в тон ему ответил Гамаль, – что с экспедицией едет едва ли не лучший дипломат империи.

– Самый лучший, – скромно так сообщил лорд Иррилий. – Другого к акифу Игенборга император не стал отправлять.

– То есть прежний был хуже? Который до сих пор находится в Игенборге.

– Думаю, этот вопрос стоит обсуждать с акифом, – чуть прищурился Иррилий. – Или же вы – его советник?

Тишина стала прямо пронзительной. И тут я встретилась взглядом с Риграссом. Тот выглядел слегка встревоженным, но вдруг посветлел лицом. И чуть выступил вперед, заставив своего коня нервно всхрапнуть. Видимо, его беспокоили лошади игенборгцев: рослые, но изящные и странного молочного цвета. Таких прежде я не встречала.

– Меня, как капитана экспедиции, интересует еще один вопрос. Капрал Маррингл, можете осмотреть одного из нападавших?

Да без проблем!

Я молча спрыгнула с лошади, уже догадавшись, что именно хочет увидеть капитан.

Ближе всех лежало тело бородатого мужчины, который сейчас напоминал сломанную куклу. Присев на корточки, я в первую очередь осмотрела его руки, но кроме нескольких старых шрамов не нашла ничего. Тогда рванула ткань одежды, обнажая плечи.

Знак синдиката «Саламандра» оказался на правом плече. О чем я и сообщила, вставая и отряхивая руки. Судя по взглядам начальства, примерно это они и подозревали. Но хотели убедиться в своих подозрениях.

– Думаю, – сделал вывод Гамаль, – сами высшие силы направили нас сегодня на охоту. Следуйте за нами в Игенборг.

Стоявший рядом с ним игенборгец с янтарными глазами – а по другим признакам я пока отличить их не могла – крикнул что-то на своем наречии. Раз, и все воины дружно разошлись. Часть поехала впереди, а часть растянулась так, что экспедиция оказалась окружена ими.

Под защитой или с сопровождением? Я передернула плечами и с трудом удержала поводья в пальцах. Рука так и тянулась к мечу. Но что-то мне подсказывало, что подобный жест сейчас будет излишним.

– Арджана, – шепот дипломата раздался совсем рядом.

Иррилий ехал и при этом смотрел куда-то вперед. Его губы почти не шевелились, пока он говорил:

– В этой стране не привыкли видеть женщин-воинов. Не удивляйтесь, если на вас станут обращать пристальное внимание. Здесь женщины сидят дома и хранят очаг для своего мужчины. В Игенборге предпочитают не вмешиваться в чужие традиции, но при этом очень не любят, если начинают осуждать их законы. Потому… сдерживайтесь.

И тут же отъехал в сторону, не давая Риграссу повода заподозрить нас в чем-то. Капитан как раз повернулся ко мне. Но дипломат уже беседовал о чем-то с Адарантом. А я сидела, едва ли не дымясь от возмущения. То есть мне сейчас намекнули не бить никому морду, если обзовут слабой женщиной и скажут, что мое место у очага?

Нарры вас за ногу!

К Игенборгу мы подъехали уже в сумерках. Перед въездом в город вышла небольшая заминка. К Адаранту подъехал командир игенборгцев и что-то начал ему втолковывать. Смотрели почему-то в сторону Аррши и меня. После недолгого совещания игенборгец дал указания своим людям, и ко мне подъехал воин с янтарными глазами. Протянул кусок ткани.

– Покройте корфой голову и скройте лицо. В Игенборге не принято женщинам ходить с непокрытой головой.

Голос был приятный, но вот мне совсем не понравились властные нотки.

– Я не женщина, я – воин императорских войск, – возразила в ответ, косясь на ткань, в протянутой руке и обратив внимание на аристократические длинные пальцы. Смуглая кожа с приятным оливковым оттенком, на указательном пальце след от кольца, как будто он недавно его снял.

– В городе с открытым лицом ходят лишь женщины, открытые для свободных отношений. Гетеры любви, – пояснил он, видя мой взгляд. – Мне кажется, вам бы не хотелось, чтобы вас приняли за одну из них.

– А почему вы скрываете лица? – не сдержала я любопытства. А заодно тянула время, не зная, как поступить. Кутаться в ткань считала ниже своего достоинства, но и нарываться на неприятности в чужом городе не хотелось. Ведь нельзя будет уже сказать, что не знала или не предупреждали.

– В бою мы все равны перед богом. И неприятелю трудно разобраться, кто главный, если внешне нет никаких отличий, – лукаво ответил игенборгец, а я задумалась, кем на самом деле он является. Слишком свободно и вольно ведет себя для обычного воина. И свои называли его «гадир». Иррилий мне потом сказал, что в переводе это глава, ведущий. Но воины подчиняются другому, и для себя я сделала вывод, что он, наверное, как Риграсс по званию – капитан.

Бросила быстрый взгляд на Арршу, но та с высокомерным видом отказалась от корфы. Конечно, ей-то что, она не против поразвлечься.

– Что у вас? – полюбопытствовал подъехавший к нам эльф.

– Предлагают скрыть лицо.

– И вашим подопечным не стоит показывать лица. Наши мужчины не любят, чтобы другие видели то, что предназначается лишь одному, – сухо произнес воин. Мне почему-то показалось, что он недоволен вмешательством.

– Арджана, предупредите, – с серьезным лицом кивнул Иррилий, принимая к сведению. – И будьте добры, покажите личным примером, как им следует это носить.

Я на миг задержала взгляд на эльфе, испытывая к нему благодарность. Он помог мне достойно выйти из щекотливого положения. Если бы не его просьба, мне бы, скорее всего, тоже пришлось отказаться от корфы. Понимаю, что иная страна и порядки, но свои же насмешками замучают, а мне еще с ними если не дальше служить, то обратно возвращаться точно. Натяни я себе это на голову – и авторитет бы свой потеряла, проявив слабость и признавая себя просто женщиной.

Больше не медля, забрала у игенборгца ткань.

– У вас есть еще корфы или для этого любая ткань подойдет? – деловито спросила у него. Просто понятия не имела, где мне еще две для Дианты с Тильдой искать.

– Для достойной женщины достаточно иметь покрытой голову и не соблазнять красотой своего лица мужчин. Чем покрыть – на ее усмотрение, – обозначил воин местные критерии, скользя изучающим взглядом по моему лицу. – Но насчет корф я распоряжусь. Вам сейчас доставят.

– Мне не нравится, как он на вас смотрит, – произнес эльф, сверля напряженным взглядом широкую спину отъехавшего воина. – Плохо то, что нам они толком не представились, и непонятно, кто какое положение занимает.

– Вам он тоже кажется не таким уж простым воином? – спросила я, разглядывая темную ткань и думая, как в нее правильно завернуться.

Иррилий ничего не ответил и посмотрел на меня.

– Давайте помогу. Я был в пустыне, и мы подобным от песка лицо защищали. Удобно.

Я отдала ему корфу и позволила действовать. Эльф довольно умело и быстро обмотал мою голову тканью и, прежде чем закрыть лицо, вздохнул:

– Вы очень красивая. В городе не снимайте. Не хотелось бы вас потом из чьего-то гарема вызволять.

Пораженная комплиментом и тем, что он собирается меня откуда-то вызволять, я уставилась на эльфа, а он сосредоточенно крепил ткань, оставляя открытыми лишь глаза. Посмотрел на меня и остался недовольным, произнеся озабоченно:

– Все равно красивая.

Я порадовалась, что горящие смущенным румянцем щеки не видны под тканью. Вроде бы и не совсем комплимент, а пробрало до глубины души. Никогда не считала себя красоткой. Обычная, миловидная, правильные черты лица, ничего отталкивающего – и ладно. Но то, что этот утонченный эльф считает меня красивой, стало неожиданным и приятным открытием.

Нарры подери, да что со мной?! Не помню, чтобы чувствовала себя так смущенно, как будто я наивная неискушенная девица. Меня спас воин, привезший корфы. Без разговоров взяла ткань и отправилась к экипажу Тильды.

Стоило открыть дверцу, как они взвизгнули от испуга, не узнав меня.

– Уже все спокойно? Нам можно выходить? – приложив руку к бурно вздымающейся груди, спросила танцовщица.

Дианта сейчас была с ней – из-за большого количества раненых ее перевели из повозки целителя. Я возблагодарила богов, что Дианта рядом, а то бы Тильда уже давно не усидела на месте и вышла.

– Пока нельзя. Дианта, подвинься, – попросила ее и села в экипаж. – Это корфа, – я продемонстрировала ткань. – В городе женщины с непокрытой головой и открытым лицом не появляются, только жрицы любви. Хорошо, что ваших лиц не видели, акифу бы это не понравилось, и ваша ценность как подарка упала бы.

Вопреки моим опасениям, что танцовщица закатит скандал и откажется кутаться, ей идея понравилась.

– А в этом что-то есть. Я буду выглядеть так таинственно! – воодушевленно воскликнула она.

Пережитый недавно страх был явно забыт. Все мысли Тильды уже вертелись вокруг предстоящей встречи с акифом. Она вспомнила, что среди ее сценических костюмов есть расшитая драгоценными камнями вуаль, которой можно будет скрыть лицо и которая просто идеально подойдет к ее новому наряду. О желании выйти она забыла, уже планируя, какой сделает прическу и как подчеркнет глаза. За каких-то десять минут, пока они примеряли корфу, я узнала о женских штучках больше, чем знала за всю жизнь.