Текст книги "Война на Тихом океане. Авианосцы в бою"

Теперь у нас осталось только четыре исправных самолета. Японцы каждую ночь доставляли на остров пополнения, и положение, несомненно, достигало кульминационной точки.

В тот же день, 13 октября, прибыл американский конвой и высадил на остров 6000 человек из состава 164-го пехотного полка, причем высадка происходила днем при налетах авиации, а ночью под огнем артиллерии кораблей противника.

В это время японцы сосредоточили на острове значительно усиленную дивизию, командиром которой был назначен генерал-лейтенант Хякутаке, командовавший 18-й армией. Ночью 20 октября и затем ночью 24 октября противник предпринимал против наших позиций атаки крупными силами наземных войск, но они были отбиты с большими потерями для противника. Для оказания поддержки этим войскам японцы прислали на Тру к крупные морские силы. Их прибытие явилось поводом для решающего боя у островов Санта-Крус, произошедшего 25–26 октября.

Бои у островов Санта-Крус

После боя у восточных Соломоновых островов 24 августа командир 2-го японского дивизиона эскадренных миноносцев докладывал: “Постепенное усиление наземных войск небольшими подразделениями ставит все эти войска под угрозу быть уничтоженными по частям. Необходимо приложить все усилия, чтобы неожиданно использовать крупные части”. На основании этого предложения были составлены планы захвата аэродрома Гендерсон-Филд путем проведения крупной операции с использованием сухопутных, морских и воздушных сил, за которой должна была последовать ликвидация оставшихся на острове американских сил.

Убедившись в успешности действий подводных лодок, японцы выслали еще шесть лодок в пролив Индиспенсейбл, стремясь перерезать наши сообщения между Гуадалканалом и Эспириту-Санто. Одна из этих лодок 20 октября торпедировала тяжелый крейсер “Chester”, заставив его вернуться снова на верфь. Другая заняла позицию у о. Эспириту-Санто и ночью обстреляла гавань.

Противник каждую ночь высаживал на Гуадалканал около 900 человек. Пополнения доставлялись эскадренными миноносцами и крейсерами, которые совершали переходы только ночью, используя целый ряд промежуточных пунктов, откуда они могли произвести стремительный бросок к мысу Эсперанс, разгрузиться и к рассвету быть за пределами досягаемости наших самолетов. Это был так называемый “Токийский экспресс”. Максимальная численность японских сил на острове составила 26 000 армейских войск и 3000 специальных морских штурмовых войск.

Наземные войска противника производили частые атаки на границе аэродрома. В бою на р. Тенару 20–21 августа и в бою на горном кряже 12–14 сентября они были отброшены назад с большими потерями. А 18 сентября на Гуадалканал прибыл 7-й полк корпуса морской пехоты и влился в 1-ю дивизию морской пехоты, в состав которой он входил раньше, и уже 13 октября мы высадили 164-й пехотный полк американской дивизии.

В это время ни одна из сторон не господствовала на море. Днем как союзные, так и японские корабли подвергались опасности со стороны авиации. Противник пытался подавить аэродром Гендерсон-Филд и с этой целью начиная с 13 октября каждую ночь производил воздушные налеты и обстрелы берега артиллерией кораблей. Для возмещения потерь мы перегнали туда с Эспириту-Санто все имевшиеся там самолеты. И, несмотря на это, к 26 октября у нас было в исправном состоянии всего 23 истребителя, 16 пикирующих бомбардировщиков и 1 торпедоносец, а запасы бензина были критически малы. В то время как атаки японцев становились все ожесточеннее, бензин на Гендерсон-Филд доставлялся транспортными самолетами корпуса морской пехоты с помощью 13-й транспортной эскадрильи военно-воздушных сил. Один невооруженный транспортный самолет, который в воздухе преследовали истребители противника, а на земле – артиллерия, мог взять только такое количество бензина, которое позволяло двенадцати истребителям провести в воздухе всего один час. Положение было почти безнадежное.

Японцы сначала наметили штурм наших линий всеми своими силами на 21 октября. После захвата аэродрома Гендерсон-Филд они предполагали перебросить на него самолеты со своих авианосцев, занимавших позицию севернее острова. Но сила сопротивления наших наземных войск заставила противника отложить нанесение главного удара на 23 октября. В этот день 5-й полк морской пехоты отбил сильную атаку, которая стоила японцам более 2000 человек и 12 танков. Нанесение главного удара снова было отложено. После второй неудачной попытки прорвать наши линии 24 октября главный удар был перенесен на 25 октября. По настоянию вице-адмирала Нагумо, который предупредил, что, если наступление не будет предпринято немедленно, его корабли будут вынуждены уйти за топливом, штурм всеми силами был предпринят в этот день.

Адмирал Холси 3 октября сменил адмирала Гормли в должности командующего южным тихоокеанским театром в Нумеа. Приказы относительно действий наших оперативных соединений уже были даны, и руководство адмирала Холси ощутилось полностью только несколько позднее.

Японское оперативное соединение, сформированное для прикрытия этого штурма, было самым сильным со времени сражения у о. Мидуэй. Оно вышло с островов Трук 11 октября. В его состав входили четыре авианосца (“Дзунье”, “Секаку”,”Дзуйкаку” и “Дзуйхо”), четыре линейных корабля (“Конго”, “Харуна”, “Хией”, “Кирисима”), восемь тяжелых крейсеров, два легких крейсера и 28 эскадренных миноносцев. Для оказания противодействия этому соединению японцев американское командование сформировало оперативное соединение под командованием адмирала Кинкейда. Американское соединение состояло из авианосцев “Enterprise” (отремонтированного в Перл-Харборе после сражения у восточных Соломоновых островов) и “Hornet”, линейного корабля “South Dakota”, тяжелых крейсеров “Portland”, “Northampton” и “Pensacola”, крейсеров ПВО “San Juan”, “San Diego” и “Juneau” и 14 эскадренных миноносцев.

Эти корабли под непрерывным наблюдением японских подводных лодок и самолетов в поисках противника обогнули северное побережье островов Санта-Крус. Утром 25 октября патрульный самолет берегового базирования обнаружил корабли противника в 360 милях от наших авианосцев. На следующее утро в 7.17 поисковые самолеты с “Enterprise” заметили ударные силы – линейные корабли противника, а в 7.50 – его авианосное соединение. Два из этих самолетов удачно атаковали “Дзуйхо”. Они добились двух попаданий бомб, которые вызвали пожары и настолько сильно повредили полетную палубу, что японский авианосец не мог выпускать и принимать самолеты.

Ударные группы с авианосца “Hornet” пробили себе путь через завесу японских истребителей[92]92
  Еще по пути к цели самолеты с «Hornet» подверглись атаке японских истребителей, входивших в состав ударных групп, следовавших для атаки американского соединения.


[Закрыть] и бомбардировали флагманский корабль “Секаку”. Шесть бомб попали в цель, но авианосец продолжал находиться на плаву. Самолеты с “Enterprise” атаковали линейный корабль “Конго”, но не добились попаданий. Другие самолеты с авианосца “Hornet” зафиксировали два попадания в тяжелый крейсер “Тикума”[93]93
  «Тикума» входил в состав ударного соединения линейных кораблей контр-адмирала Абэ. Атаковавшие его самолеты возвращались после неудачной попытки обнаружить «Дзуйкаку».


[Закрыть].

Пока наши самолеты производили эти атаки, самолеты с японских авианосцев атаковали “Hornet”. Несмотря на все усилия истребителей прикрытия и зенитчиков, “Hornet” получил четыре попадания бомб и два попадания торпед, кроме того, два самолета с летчиками-смертниками[94]94
  Случаи, когда японские летчики направляли свои подбитые самолеты на корабли противника, не были редкостью в течение всей войны. Их не следует путать с появившимися с середины 1944 г. «камикадзе», для которых задача совершения самоубийственного тарана ставилась еще перед вылетом.


[Закрыть] рухнули на его полетную палубу. Потеряв ход, он в течение всего дня подвергался атакам самолетов с неповрежденного “Дзуйкаку” и получил ряд попаданий. Тяжелый крейсер “Northampton” взял поврежденный авианосец на буксир, но буксирный трос пришлось отдать, чтобы отбить атаку торпедоносцев. Снова загоревшийся в результате новых попаданий “Hornet” был окончательно покинут экипажем в 18.40 и торпедирован американскими эскадренными миноносцами в тот момент, когда в наступавших сумерках на горизонте появились японские самолеты. Остальные американские корабли скрылись в южном направлении как раз вовремя, чтобы избежать контакта.

Пока “Hornet” продолжал тонуть, на “Enterprise” боролись за живучесть корабля. Самолеты с “Дзунье” сосредоточили на нем свои атаки, и хотя многие из них были сбиты, две бомбы попали в авианосец и вызвали сильные пожары[95]95
  Тем не менее после боя «Enterprise» смог принять как свою авиагруппу, так и уцелевшие самолеты с «Hornet».


[Закрыть].

Кроме того, одна бомба попала в “South Dakota”, а другая – в “San Juan”. Эскадренный миноносец “Porter”, подбиравший экипаж одного из наших самолетов, который был вынужден сесть на воду, был торпедирован подводной лодкой “I-21” и вскоре после этого затонул. На другой эскадренный миноносец “Smith” обрушился японский самолет, управляемый летчиком-смертником. На полубаке миноносца начался пожар, который удалось потушить, погрузив его пылающий нос в высоко подымавшуюся кильватерную струю шедшего на большой скорости линейного корабля “South Dakota”.

Так закончился бой у Санта-Крус. Хотя противник не потерял ни одного корабля, два его авианосца были повреждены, и снова его силы отошли на север, тогда как наши корабли стали отходить на юг. Мы потеряли авианосец “Hornet”, эскадренный миноносец “Porter” и 74 самолета, много экипажей которых было спасено. Японцы потеряли 100 самолетов; два авианосца, один тяжелый крейсер и два эскадренных миноносца были повреждены.

Бой у островов Санта-Крус 26 октября 1942 г.

Предприняв ночью 25 октября штурм силами всех своих наземных войск, японцы стремительно продвинулись к южной границе аэродрома Гендерсон-Филд, и только после этого утомленная и отчаявшаяся американская морская пехота начала оттеснять их, производя ожесточенные контратаки.

Пополнения, доставленные японцами на остров, были буквально перемолоты. В 23.00 командующий японскими силами преждевременно сообщил адмиралу Нагумо о том, что Гендерсон-Филд захвачен. В результате этого на рассвете к американскому аэродрому пришли 14 истребителей и несколько бомбардировщиков с находившихся в море авианосцев, которые стали кружить над ним, ожидая сигнала на посадку. Восемь наших истребителей выбрались из грязи, которой был покрыт аэродром после недавних сильных дождей, поднялись в воздух и сбили все эти самолеты.

Японский адмирал Кейдзе Комура, командовавший крейсерами во время боя, сказал после войны: “Потери, которые мы понесли в бою на море, были несущественны, но генеральное наступление, имевшее целью изгнать противника с Гуадалканала, потерпело неудачу в то время, когда наши силы были значительно больше ваших… Я считаю, что это был поворотный момент в ходе войны на этом театре”.

Бой за Гуадалканал

Японцы упорно не хотели отказываться от своих попыток доставлять на Гуадалканал пополнения морем, на котором они не обладали господством. Наша 1-я дивизия морской пехоты была очень утомлена. В течение почти четырех месяцев она вела бои в сырых джунглях, подвергаясь днем и ночью почти непрерывным воздушным атакам, а ночью к тому же и артиллерийскому обстрелу с моря. Но теперь начали поступать свежие американские войска. К 12 ноября прибыли часть 2-й дивизии морской пехоты, большая часть американо-каледонской дивизии, были значительно увеличены силы авиации и артиллерии.

Подготовляя новую атаку, японцы сосредоточили в районе Буин-Файси 12 больших транспортов с двумя усиленными дивизионами на борту, готовыми присоединиться к тем потрепанным войскам, которые остались после двух неудачных попыток. На этот раз они предполагали доставить на берег большое количество тяжелой артиллерии и другого снаряжения. Хотя понесенные ранее потери в авианосных самолетах и повреждение авианосцев исключали возможность обеспечения флоту воздушной поддержки, для прикрытия конвоя были выделены крупные силы надводных кораблей. В отношении воздушного прикрытия приходилось рассчитывать на самолеты берегового базирования.

Японцы начали действия сильной воздушной атакой против наших транспортов, разгружавшихся 11 и 12 ноября у мыса Лунга. Наши самолеты с Гендерсон-Филд контратаковали их и нанесли большой урон, но японским самолетам все же удалось повредить три транспорта, тяжелый крейсер “San Francisco” и эскадренный миноносец “Buchanan”.

Утром 12 ноября наши поисковые самолеты обнаружили два японских соединения, подходивших к Гуадалканалу с севера. В состав одного из них входили линейные корабли “Хией”[96]96
  Флагманский корабль контр-адмирала Абэ.


[Закрыть] и “Кирисима”, один легкий крейсер и 15 эскадренных миноносцев. Другое соединение, обнаруженное несколько дальше, состояло из тихоходных транспортов, шедших под охраной 13 эскадренных миноносцев. В тот момент наши самолеты не обнаружили еще одну находившуюся совсем близко группу, которая состояла из четырех тяжелых крейсеров, двух легких крейсеров и четырех эскадренных миноносцев.

Наши транспорты прибыли под прикрытием оперативного соединения в составе тяжелых крейсеров “San Francisco” и “Portland”, легкого крейсера “Helena”, крейсеров ПВО “Juneau” и “Atlanta” и восьми эскадренных миноносцев. Соединением командовал контр-адмирал Коллаган. Никогда не предполагалось, что крейсера могут вести бой с линейными кораблями, но неустрашимое маленькое соединение решительно вышло на позицию у о. Саво, чтобы попытаться повернуть назад приближающегося противника и помешать ему высадить войска и произвести обстрел с моря наших аэродромов.

Ночью 13 ноября (которое пришлось на пятницу) в 1.24 крейсер “Helena”, шедший седьмым в строю наших кораблей, установил первый радиолокационный контакт с противником. Коллаган находился на борту “San Francisco”, занимавшего пятое место в колонне, на котором в то время не было радиолокационной установки. Помощник командира соединения контр-адмирал Скотт находился на крейсере “Atlanta”, четвертом в строю корабле, и шел за тремя эскадренными миноносцами. Коллаган из-за отсутствия радиолокационной установки не имел возможности отчетливо представить себе обстановку. Устные донесения, поступавшие по радиотелефону, были только отдельными частями головоломки. Более того, находясь в середине колонны, он не мог обеспечить требование “следуйте за лидером”.

Ночь была очень темная. Луны не было, и черные, низко висевшие облака скрывали звезды. Крейсера шли навстречу противнику, и оба соединения на большой скорости сближались друг с другом. Наши офицеры не знали того, что навстречу им идет японский отряд в составе двух линейных кораблей, одного крейсера и 14 эскадренных миноносцев. Внезапно они оказались в середине строя кораблей противника.

Когда японские прожекторы осветили наши корабли, Коллаган дал свой ставший знаменитым приказ: “Нечетным кораблям вести огонь вправо, четным влево”. Когда противник открыл огонь на дистанции прямого выстрела, наши корабли маневрировали самостоятельно, чтобы выстрелить торпедами, и это привело наше соединение в полное замешательство. Столкновения между нашими кораблями стали неизбежными, отличить свой корабль от корабля противника было невозможно. В этом беспорядке наши крейсера вели стрельбу и сражались с противником, используя все свои умения. Иногда они вели огонь друг по другу.

Выпустив торпеды, японские эскадренные миноносцы добились попаданий в американские эскадренные миноносцы и крейсера. Линейный корабль “Хией” попал под сосредоточенный огонь наших кораблей и после попадания 85 снарядов лишился хода и потерял управление. Эскадренные миноносцы “Akatsuki” и “Yudachi” были потоплены в этом вихре огня.

В конце этого сражения наши корабли прошли через строй кораблей противника и исчезли в темноте. Только один из них, эскадренный миноносец “Fletcher”, избежал повреждений. Мостик “San Francisco” был снесен залпом с “Хией”, которым убило адмирала Коллагана и кэптена Янга. “Helena”, “Atlanta” и “Juneau” были настолько сильно повреждены, что затонули во время отхода. Адмирал Скотт был убит на месте залпом противника еще до того, как “Atlanta” обуглилась и затонула. Эскадренные миноносцы “Barton”, “Gushing”, “Laffey” и “Monssen” также были потоплены. “Portland”, “San Francisco”, “Aaron Ward”, “O'Bannon” и “Sterrett” получили серьезные повреждения.

Противник отказался от своего намерения обстрелять с моря береговые объекты и отошел, как отошли и его транспорты[97]97
  И вновь японцы отступили в момент, когда противник практически лишился возможности продолжать бой. Такое решение может быть объяснено только повреждениями флагманского корабля и ранением адмирала Абэ. После этого боя адмирал был отстранен от командования и отдан под суд (формально – за преждевременное прекращение борьбы за живучесть «Хией»).


[Закрыть].

Оставшись позади, потерявший управление японский линейный корабль “Хией” на следующий день подвергся неоднократным бомбардировкам и торпедированию самолетов с Гуадалканала и вскоре после захода солнца был затоплен своей командой. Кроме двух миноносцев, которые были потоплены во время боя, еще четыре японских миноносца получили повреждения.

Однако на следующую ночь отдельные отряды кораблей подошли к острову и обстреляли Гендерсон-Филд. Кроме торпедных катеров, оказать противодействие было некому.

Поврежденный авианосец “Enterprise”, на борту которого еще находились ремонтные команды с плавучей мастерской “Vestal”, вышел из Нумеа, чтобы помочь предотвратить новые высадки японцев на о. Гуадалканал. Днем 14 ноября его поисковые самолеты обнаружили на западе крейсера противника, охранявшие транспорты. С авианосца и аэродрома Гендерсон-Филд немедленно вылетели ударные авиагруппы. В результате бомбометания и пикирования, атак торпедоносцев и обстрела на бреющем полете был потоплен тяжелый крейсер “Кунигаса”, а крейсера “Текаи” и “Исудзу” и эскадренный миноносец “Митисио” получили серьезные повреждения. После этой атаки авиагруппа авианосца “Enterprise” приземлилась на Гуадалканале, чтобы подкрепить находившиеся там воздушные силы. Авианосные самолеты были приняты не слишком радушно, поскольку возможности для обслуживания авиации на острове были недостаточны, но эта процедура позволила авианосцу “Enterprise” оставаться за пределами района, в котором вражеская авиация производила атаки.

В 8.30 14 ноября поисковые самолеты обнаружили японские транспорты, снова направлявшиеся к Гуадалканалу. Противник, несмотря на неудачи, продолжал слепо придерживаться своего плана. Два поисковых самолета с “Enterprise” первыми атаковали транспорты и сильно повредили два из них. В 13.00 сорок самолетов морской пехоты атаковали беспомощные корабли. В 15.00 в атаку включилась авиагруппа с “Enterprise”. Восемь транспортов были или потоплены или повреждены в результате пожаров и потери плавучести и остойчивости. Находившиеся на них войска тонули тысячами. Но остальные четыре транспорта достигли острова. Ночью они сели на мель при подходе к берегу около Тассафаронга. Большая часть находившегося на них личного состава вплавь добралась до берега. Но атаки наших самолетов, торпедных катеров и кораблей помешали им выгрузить тяжелое вооружение и довольствие.

Японские крейсера обстреляли берег, 14 же ноября они снова повернули к Гуадалканалу, тщетно пытаясь оказать поддержку своим транспортам. Ожидавший этого Холси приказал новым быстроходным линейным кораблям “Washington” и “South Dakota”, входившим в состав оперативного соединения авианосца “Enterprise”, выйти с четырьмя эскадренными миноносцами на позицию западнее о. Саво, чтобы устранить эту угрозу. Прибыв на позицию около 24.00 с 14 на 15 ноября, американские корабли установили контакт с соединением противника, которое теперь состояло из линейного корабля “Киришима”, двух тяжелых крейсеров, двух легких крейсеров и девяти эскадренных миноносцев. Нашим соединением командовал контр-адмирал (позднее вице-адмирал) Ли, японским – вице-адмирал Кондо.

Завязался бой, противник был захвачен абсолютно врасплох, хотя и действовал со своим обычным фанатизмом. Информация нашей превосходной радиолокационной установки давала нам огромное преимущество, но превосходство японцев в количестве эскадренных миноносцев и в разрушительной силе торпед также не могло не сыграть свою роль. Огонь был открыт вскоре после полуночи. Вспышки дульного пламени, сверкание трассирующих снарядов, а скоро и зарево горящих кораблей осветили место боя. Эскадренный миноносец нащупал лучом своего прожектора “South Dakota”, и этот огромный линейный корабль стал мишенью для орудий “Кирисима”. “Washington”, не освещенный прожектором, посылал в “Кирисима” залп за залпом из своих 16” орудий. Наши эскадренные миноносцы открыли огонь по крейсерам и эскадренным миноносцам и вызвали на себя ответный огонь. Еще до конца боя все наши отважные эскадренные миноносцы, кроме одного, были на дне океана, а единственный уцелевший миноносец был сильно поврежден.

Линейный корабль “South Dakota” получил много попаданий, большинство из них в мачты, его радиотелефон и радиолокационная установка были выведены из строя. Не имея возможности связаться с адмиралом Ли по радио, линейный корабль вышел из боя и направился на юг. “Washington” двигался дальше на северо-запад абсолютно один, пока его командир не убедился, что противник отошел и что больше ему не обнаружить никаких мишеней. Тогда он повернул на юг и на следующее утро присоединился к “South Dakota”.

Потерявший плавучесть и остойчивость и охваченный пламенем “Кирисима” позднее был затоплен своим экипажем. Кроме него, японцы потеряли один эскадренный миноносец. Американцы потеряли три эскадренных миноносца – “Benham”, “Preston” и “Waike”, а линейный корабль “South Dakota” был настолько сильно поврежден, что ему пришлось вернуться в США для прохождения ремонта.

Хотя потери, нанесенные противнику в этом ночном бою линейных кораблей, не были значительными, все же, принимая во внимание мощь наших двух современных линейных кораблей, японцы повернули назад, и это был последний случай, когда они пытались доставлять на Гуадалканал крупные пополнения. С этого времени они ограничили свои усилия доставкой небольшого количества довольствия и небольших подразделений войск, задачи которых заключались лишь в том, что они должны были беспокоить наши оккупационные силы. Позднее они сделали попытку эвакуировать остатки своей наполовину вымершей от голода злосчастной экспедиции.

Бой за Гуадалканал 15 ноября 1942 г.

Бои у Тассафаронги

Накапливание нами военно-морских сил в южной части Тихого океана достигло теперь той стадии, когда мы возместили большую часть потерь, понесенных нами в прежних боях. Адмирал Холси, обеспокоенный увеличением движения кораблей в районе островов Шортленд, которое было отмечено нашей воздушной разведкой, приказал оперативному соединению крейсеров выйти из Эспириту-Санто в район о. Саво и перехватить ожидаемую со стороны японцев попытку высадки десанта. Соединение состояло из четырех тяжелых крейсеров, одного легкого крейсера и шести эскадренных миноносцев. Командовал соединением контр-адмирал Райт. Казалось, что этих сил вполне достаточно для оказания противодействия восьми эскадренным миноносцам противника, которые в ту ночь составляли “токийский экспресс”.

Идя на запад через пролив Лунга, американские корабли в 23.00 установили радиолокационный контакт с японскими кораблями, прижимавшимися к побережью Тассафаронги. В 23.16 эскадренный миноносец “Fletcher” выпустил торпеду[98]98
  Торпеды выпустили три головных эсминца. Это было сделано с запозданием – эсминцы уже миновали траверз японских кораблей, и ни одна из их 20 торпед в цель не попала.


[Закрыть], а спустя минуту крейсера открыли огонь из своих орудий. Ночь была чрезвычайно темная.

Адмирал Танака приказал своим кораблям не открывать артиллерийский огонь, пока в этом не будет крайней необходимости, а в случае атаки выстрелить торпедами. Это было мудрое решение, так как оно лишало нас возможности обнаружить корабли по вспышкам дульного пламени. Только один эскадренный миноносец “Таканами” не подчинился этому приказанию. Корабли нашего оперативного соединения открыли по нему огонь, и он, получив попадание, затонул. Остальные японские корабли выпустили по нашим приближающимся крейсерам торпеды[99]99
  Перед этим японские эсминцы произвели поворот на курс, параллельный курсу американской эскадры. Крейсера были обнаружены только по вспышкам дульного пламени.


[Закрыть] и на полном ходу отступили на запад.

Нам были известны технические данные японских торпед. Они содержали на 50 % больше взрывчатого вещества, чем наши, и имели значительно большую дальнобойность. Противник чрезвычайно умело использовал их и специализировался в ночном торпедном ударе.

Наши крейсера шли вперед, рассчитывая, что сейчас уничтожат корабли противника. Невидимые в темноте торпеды приближались к ним. Прежде чем на кораблях поняли, что происходит, две торпеды одна за другой попали в “Minneapolis” так быстро, что их взрывы слились в один. У крейсера оторвало носовую часть до первой башни. Оторванная часть повисла вертикально, волочась в воде. Хотя “Minneapolis” успел сделать несколько залпов, прежде чем на нем прекратилась подача энергии, он скоро вышел из строя.

Шедший у него в кильватере “New Orleans” отвернул вправо, чтобы не столкнуться с поврежденным кораблем, и только успел сделать это, как сам получил попадание торпеды в носовую часть. На нем взорвались артиллерийские погреба, и вся носовая часть была оторвана до второй башни. Оторванную часть корпуса понесло течением вдоль борта корабля. Впоследствии его экипаж утверждал, что крейсер был единственным кораблем в мире, который таранил сам себя. Хотя повреждение крейсера было чрезвычайно тяжелым, ему удалось дойти до Тулаги. Впоследствии он был отремонтирован.

Крейсер “Pensacola” отвернул в сторону, чтобы отойти от двух поврежденных крейсеров, но, пройдя совсем небольшое расстояние, также получил попадание торпеды, угодившей в нефтяную цистерну, и в течение нескольких часов на корабле бушевали пожары, но он пришел в Тулаги, где был приведен в исправное состояние.

Самый тяжелый удар был нанесен “Northampton”. В то время, когда крейсер “Pensacola” получил попадание, на “Northampton” заметили две торпеды, направлявшиеся к его левому борту. Прежде чем можно было что-либо сделать, они попали в среднюю часть крейсера. Начались пожары, и в результате сильнейшего повреждения корабль начал крениться. Когда крен дошел до 30°, кэптен Киттс приказал покинуть корабль. В 3.00 “Northampton” опрокинулся и затонул. Это был конец доблестного корабля с замечательным боевым прошлым.

Не получивший повреждений “Honolulu” произвел поиск во всем районе, но противника не обнаружил. Как уже случалось в ряде предыдущих боев, поле боя осталось за нами, но ценой ужасных потерь. Противник потерял один эскадренный миноносец, мы лишились тяжелого крейсера “Northampton”, и еще три крейсера были настолько сильно повреждены, что вышли из строя на долгие месяцы[100]100
  Причинами такого позорного поражения стали неудачно проведенная американскими эсминцами в начале боя торпедная атака (из 74 торпедных аппаратов было выпущено лишь 20 торпед), запаздывание с подъемом гидросамолетов-осветителей, слишком запоздалое выполнение противоторпедного маневра. Вообще, бои у Гуадалканала продемонстрировали превосходство японских моряков в навыках ведения ночного боя.


[Закрыть].

Это был последний бой надводных кораблей у Гуадалканала. Только японские самолеты, базировавшиеся на Бугенвиле и Рабауле, еще продолжали непрерывные воздушные атаки. Но силы нашей авиации берегового базирования быстро росли, и строились новые посадочные площадки. Наполовину вымершие от голода японские войска на острове постепенно оттеснялись в его северо-западную часть, в район Тассафаронги. Конец их сопротивления был недалек.

В декабре на смену войскам морской пехоты под командованием генерала Вандергрифта прибыли армейские части, и генерал-майор (позднее генерал-лейтенант) Пэтч принял командование гарнизоном острова. Морская пехота, усталая и истощенная малярией и лихорадкой, установила современный рекорд по продолжительности пребывания в боевых условиях и тем самым победила джунгли, так же как и самые отборные японские войска.

Теперь довольствие и пополнения поступали к нам по определенному графику. Мы имели общее господство на море в районе острова, но воздушные атаки противника еще доставляли беспокойство. Ночью 29 января 1943 г. вновь прибывшая дивизия крейсеров под командованием контр-адмирала (позднее вице-адмирала) Джиффена была атакована южнее Гуадалканала японскими торпедоносцами. Одна из торпед попала в борт тяжелого крейсера “Chicago”. Машинное отделение крейсера было затоплено, и корабль был взят на буксир “Louisville”, а дивизия отошла в юго-западном направлении. На следующее утро находившееся под моим командованием оперативное соединение, построенное вокруг авианосца “Enterprise”, получило приказание встретить поврежденный крейсер и обеспечить ему воздушное прикрытие на переходе к Эспириту-Санто. В 15.00 чуть севернее о. Реннел 12 японских торпедоносцев произвели ложную атаку против авианосца “Enterprise”, а затем направились к “Chicago”, который теперь шел на буксире. Наши истребители сбили все вражеские самолеты, кроме одного, но пять из них успели сбросить торпеды. Две торпеды попали в уже поврежденный “Chicago” и одна в эскортировавший его эскадренный миноносец “Lavallette”. Через несколько мгновений крейсер перевернулся и затонул. Это был конец для такого отважного корабля, который пять месяцев тому назад уцелел в сражении у о. Саво и только что вступил в строй после ремонта.

Бой у Тассафаронги 30 ноября 1942 г.

С начала ноября 1942 г. японцы производили эвакуацию своих войск с Гуадалканала[101]101
  Решение о эвакуации Гуадалканала было принято Императорской ставкой в декабре; эвакуация боевых частей проходила со 2 по 8 февраля 1943 г.


[Закрыть].

За время эвакуации в результате непрерывных атак наших истребителей и пикирующих бомбардировщиков, базировавшихся на острове, было уничтожено или повреждено приблизительно 600 самолетов и 21 эскадренный миноносец – транспорт противника. После отправки с острова 1-й дивизии американской морской пехоты на нем остались 2-я дивизия морской пехоты и американо-каледонская дивизия, а в середине января прибыла 25-я пехотная дивизия. В первых числах февраля началось наступление на войска противника, сосредоточившееся в районе мыса Эсперанс. Уже 8 февраля наши войска встретились в этой части острова, но нашли там только незначительное число отставших японцев и большое количество брошенного довольствия. Это был конец организованного сопротивления. Токийское радио сообщило 9 февраля, что японское высшее командование, считая, что Гуадалканал не представляет особой ценности, отвело с него все свои войска в полной сохранности без всяких помех со стороны сильно потрепанных американских сил.

Наша кампания на Гуадалканале началась, когда мы там были очень слабы (это касается военно-морских сил, которые должны были обеспечить господство на море), но она дала колоссальные результаты. Хотя эта кампания проводилась в период приблизительного равенства авианосных сил, многие считали, что она явилась поворотным пунктом во всей войне на Тихом океане.

После войны выяснился целый ряд связанных с этой кампанией фактов. В конце января 1943 г. японцы сосредоточили в Рабауле около 50 000 солдат, а также необходимый для их транспортировки тоннаж. Хотя эти войска первоначально предназначались еще для одной попытки отбить Гуадалканал, успех войск генерала Макартура на Новой Гвинее заставил направить их на Новую Гвинею. На пути туда в начале марта много транспортов, перевозивших эти войска, было потоплено нашей авиацией во время сражения в районе архипелага Бисмарка.

Американская морская пехота потеряла на Гуадалканале убитыми и пропавшими без вести 1242 человека. Число раненых, не считая выбывших из строя по болезни, составляло 2655 человек. Очень немногим из числа находившихся на Гуадалканале удалось избежать малярии, тропической лихорадки или дизентерии. Большая часть личного состава 1-й дивизии морской пехоты не могла поправиться в течение почти целого года.