Текст книги "Война на Тихом океане. Авианосцы в бою"

Кампания на Окинаве открылась ударом быстроходных авианосцев по району Кюсю – Внутреннее море 18–19 марта. Оперативное соединение, обнаруженное при подходе к цели японскими разведывательными самолетами, вынуждено было отбить перед рассветом сильную воздушную атаку, в которой “Intrepid” и “Enterprise” имели попадания бомб, но полученные ими повреждения были незначительны и они могли продолжать операции.

В число объектов атаки входило 45 аэродромов, на многих из которых, как оказалось, были сосредоточены самолеты. Хотя японцам не хватало обученных летчиков, они не испытывали недостатка в самолетах. Когда наши самолеты подошли к цели, в воздухе было множество истребителей. Сильное воздушное сопротивление положило начало многочисленным ожесточенным воздушным боям, но в результате наших бомбовых и штурмовых атак превратились в пепел буквально все здания на аэродромах и были уничтожены или повреждены 275 находившихся на земле самолетов. В первый день наши истребители сбили 102 самолета противника.

Фотоснимки, сделанные 18 марта, показали, что в Курэ и Кобе, военно-морских базах во Внутреннем море, сосредоточено много боевых кораблей противника. В то время мы не знали о том, что многие корабли были в неисправном состоянии и искали в этих водах убежища после второго сражения в Филиппинском море. Адмирал Митшер решил на следующий день отказаться от атак уже сильно разрушенных аэродромов, а вместо этого выслать самолеты против кораблей в Курэ и Кобе. На следующий день авиагруппы снова покинули палубы авианосцев. Над целями их встретил сокрушительный зенитный огонь, но, несмотря на это, были сильно повреждены один линейный корабль, один линейный корабль-авианосец, пять авианосцев, один тяжелый крейсер и один легкий крейсер![184]184
  В ходе этой атаки повреждения получили линкор «Харуна», линкоры-авианосцы «Исе» и «Хьюга», авианосцы «Амаги, „Кацураги“, „Рюхо“ и недостроенный „Ибуки“; причем только „Рюхо“ и „Ибуки“ утратили боеспособность. Реальной причиной бездействия остатков японского флота был катастрофический недостаток топлива.


[Закрыть]. Эти атаки были гарантией против дальнейшей деятельности японского флота, хотя многие из подвергшихся атаке кораблей, вероятно, были и раньше негодными для выхода в море.

Пока авиагруппы авианосцев выполняли данное им задание, над нашим оперативным соединением появились многочисленные самолеты противника и сделали попытку отомстить авианосцам. Боевой воздушный патруль и зенитные орудия сбили много японских самолетов, но мой флагманский корабль “Essex” дважды едва уклонился от пикирующих бомбардировщиков. Один самолет едва проскочил полетную палубу и упал в воду у левой скулы корабля, а полчаса спустя второй самолет, подбитый в момент пикирования зенитным огнем, упал на левом траверзе рядом с авианосцем.

Другим авианосцам не так повезло. “Yorktown” получил небольшие повреждения от упавших у борта бомб, “Wasp” получил прямое попадание, на “Enterprise” бомба попала в носовой подъемник, a “Franklin” получил два попадания бомб в полетную палубу, в результате которых начались взрывы и пожары. “Yorktown”, “Enterprise” и “Wasp” могли продолжать действия, но “Franklin” был серьезно поврежден. Он сильно горел, так как из разорванных бензопроводов выбрасывало тысячи галлонов авиационного бензина. Находившиеся на ангарной и полетной палубах самолеты загорелись, и взрывавшиеся на них бомбы, ракеты и пулеметный боеприпас еще усиливали общий грохот. Адмирал Дэвисон, который держал на нем свой флаг, перешел на другой авианосец. Командир “Franklin” решил спасти свой корабль и отказался покинуть его. В течение 3 часов продолжались сильные взрывы, корабль неподвижно стоял на месте и не мог дать ход. Наконец в конце дня взрывы стали реже, и крейсер “Pittsburgh” взял авианосец на буксир. За ночь пожары прекратились, и инженеры-механики смогли спуститься вниз и пустить машины. В конечном счете “Franklin” вернулся на Бруклинскую военную верфь для капитального ремонта. Из его экипажа, насчитывавшего около 3000 офицеров и матросов, 832 человека было убито и 270 человек ранено. Его возвращение в порт своим ходом было подвигом, который доказывал решительность, выносливость и доблесть его экипажа[185]185
  Впоследствии, впрочем, восстанавливать авианосец сочли нецелесообразным, и он был сдан на слом.


[Закрыть].

На второй день атак авианосные самолеты, кроме повреждения японских кораблей в Курэ и Кобе, уничтожили 322 самолета противника, из них 97 в воздухе и 225 на земле. Затем авианосное соединение пошло на встречу с танкерами, чтобы принять топливо. Когда мы уходили, на расстоянии 100 миль от нас была обнаружена большая группа вражеских самолетов. Корабли начали поспешно высылать в воздух дополнительные истребители, и через несколько минут 150 истребителей “Hellcat” уже пошли на перехват противника. Они обнаружили 32 двухмоторных бомбардировщика и 16 истребителей. В коротком ожесточенном бою, в котором мы потеряли всего два истребителя, были сбиты все японские самолеты. Под фюзеляжем каждого японского бомбардировщика наши летчики заметили пару необычных небольших крыльев. Впоследствии выяснилось, что это были реактивные самолеты-снаряды, управляемые пилотами-самоубийцами. Они должны были выпускаться самолетами-матками недалеко от их целей и по расчетам могли достичь скорости более 500 миль в час. Наши летчики назвали это новое оружие “бака-бомбами”, от японского слова “бака” – дурак[186]186
  Это были самолеты-снаряды MXY7 «Ока».


[Закрыть]. Хотя в данной атаке противнику не удалось использовать ни одного самолета-снаряда, позднее кораблям в районе Окинавы еще пришлось пострадать от них. Однако в целом они не имели большого успеха.

На 23 и 24 марта оперативное соединение вернулось к Окинаве для проведения предваряющих вторжение атак и для составления нового фотоплана пунктов высадки сил вторжения, в то время уже находившихся в пути.

Моя оперативная группа и группа адмирала Рэдфорда 29 марта вернулись к о. Кюсю, чтобы нанести еще один удар по кораблям противника, ранее замеченным в этих водах. Нашим разведывательным самолетам не удалось обнаружить закамуфлированные корабли, и бомбы были сброшены на расположенный у берега аэродром. Уничтожение пакгаузов, ангаров, казарм и находящихся на земле самолетов становилось хорошо знакомым делом. Кроме выведения из строя аэродрома, было потоплено много малых и рыболовных судов и самапанов.

Во время этих действий лейтенант Соммервил, пилот пикирующего бомбардировщика с авианосца “Hancock”, в результате технической неисправности совершил вынужденную посадку в бухте Кагосима. Положение его было опасным. Он находился в середине бухты, в 15 милях от ее устья, и совсем близко от него располагались многочисленные аэродромы противника. С катапульты “Astoria” немедленно поднялись два гидросамолета и пошли подбирать его под эскортом 24 истребителей. На пути к бухте Кагосима эту группу самолетов перехватила эскадрилья японских истребителей и завязала с ней воздушный бой. Пять японских истребителей были сбиты, и когда бой закончился, воздушное сопротивление прекратилось. Один из истребителей с авианосца “Cabot” был сбит, его пилот младший лейтенант Келлер выбросился с парашютом и теперь находился в воде около Соммервиля. Два гидросамолета подошли к бухте, сели на воду и подобрали обоих летчиков на расстоянии не более двух миль от главного аэродрома противника. Приняв летчиков на борт, они дали полный газ, поднялись в воздух под прикрытием истребителей и через час вернулись на свои корабли.

В течение дня соединение подвергалось почти непрерывным атакам самолетов противника, но наше воздушное прикрытие было настолько плотным, что только одному самолету удалось прорваться к кораблям. Он сбросил бомбу на “Cabot”, но промахнулся, а сам был сбит. Много других самолетов противника было сбито нашими истребителями, прежде чем они успели выйти на позиции для бомбометания.

Действия всех воздушных сил противника начались 5 апреля и были координированы с сильным контрударом его наземных войск на Окинаве. Воздушные бои достигли максимальной напряженности б апреля. В тот день самолеты одной только моей оперативной группы уничтожили 105 самолетов противника в воздухе и 17 на земле.

После полудня б апреля от двух наших подводных лодок были получены донесения, в которых говорилось, что они заметили японские корабли, в том числе минимум один линейный корабль, идущие на юг к Окинаве вдоль восточного побережья Кюсю. Выполнение всех прочих заданий было приостановлено, и наши разведывательные самолеты на следующее утро вышли на проверку этого донесения. Если бы донесение оказалось правильным, оно означало бы еще один шанс нанести удар по надводным кораблям сильно сократившегося японского флота. В 8.15 от наших разведывательных самолетов поступило донесение, что они заметили японское соединение, состоящее из большого линейного корабля, одного или двух крейсеров и семи или восьми эскадренных миноносцев. Линейным кораблем был гигантский “Ямато”, однотипный с “Мусаси”, потопленным нашими самолетами в море Сибуян немногим более четырех месяцев назад. “Ямато” вышел в море, чтобы сделать последнюю самоубийственную попытку нанести удар нашим силам у берегов Окинавы.

Метеорологические условия поблизости от “Ямато” были неблагоприятные: потолок 3000 фут., видимость от 3 до 8 миль и отдельные дождевые шквалы. Тем не менее разведывательные самолеты не теряли соприкосновения с противником и непрерывно сообщали нам его место, курс и скорость. Митшер приказал моей группе и группе Кларка произвести координированные атаки, через час после которых должна была последовать атака группы Рэдфорда. Вооруженные тяжелыми бомбами и торпедами самолеты поднялись в воздух.

В полдень они прибыли на место боя. Погода ухудшилась, но, несмотря на сильные непрерывные дождевые шквалы, самолеты сосредоточили свои атаки против линейного корабля.

Командир японского соединения вице-адмирал Ито держал свой флаг на “Ямато”. Его сопровождали легкий крейсер “Яхаги” и восемь эскадренных миноносцев. С большими трудностями японцы набрали 2500 т нефти, необходимые для этой операции. После войны адмирал Тойода, японский главнокомандующий военно-морскими силами, сказал, что другие корабли 7-го флота не смогли принять участия в операции из-за недостатка топлива. Хотя японское командование считало, что шансы на успех неравные, оно решило, что, оставляя корабли бездействующими в водах метрополии, оно ничего не достигнет, и что его задача – сохранять традиции и честь японского военно-морского флота[187]187
  По некоторым данным, «Ямато» предназначалась роль приманки: он должен был отвлечь на себя американские самолеты, чтобы создать условия для успеха операции «Кикусуй» – массированной атаки «камикадзе» на американские корабли.


[Закрыть].

Пробиваясь через сильнейший зенитный огонь, который вели и гигантские 18,1” башенные орудия “Ямато”, первые группы атаковавших самолетов сбросили на палубу линейного корабля две тяжелые бомбы и пробили его левый борт торпедой. Кроме того, получил попадание крейсер “Яхаги”, потерявший в результате этого ход, и был потоплен эскадренный миноносец “Хамакадзе”. Другим эскадренным миноносцам были причинены повреждения атаками на бреющем полете. Час спустя атаковала третья авиагруппа. Через несколько минут “Ямато” получил попадания еще трех бомб и девяти торпед. Потерявший ход линейный корабль взорвался, опрокинулся и в 14.23 затонул. “Ямато” и однотипный с ним “Мусаси” были самыми большими из всех строившихся до этого времени кораблей. После войны стало известно, что, кроме водоизмещения, превышавшего 72 000 т, он обладал всеми новейшими усовершенствованиями, известными в кораблестроении.

Потопление линкора «Ямато». 7 апреля 1945 г.

“Яхаги”, получивший многочисленные попадания бомб и торпед, затонул в 14.05. Кроме того, были потоплены три эскадренных миноносца. Только один из трех уцелевших эскадренных миноносцев вернулся на свою базу в Сасебо. Из 386 наших самолетов, принимавших участие в этих атаках, погибли 4 пикирующих бомбардировщика, 3 торпедоносца и 3 истребителя, которые были сбиты зенитным огнем.

Этот бой стал еще одним примером преобладающей роли авиации в боях на море, примером потопления самолетами без помощи надводных кораблей самого современного линейного корабля. После него командование наших линейных кораблей, находившихся у Окинавы, прислало нам шутливую радиограмму, в которой высказывалось сожаление, что мы лишили линейные корабли случая провести небольшую стрельбу по мишеням.

Пока наши самолеты наносили удары по “Ямато”, японская авиация атаковала наше соединение. Два самолета “камикадзе” пытались пикировать на “Essex” и были сбиты. Третий самолет обрушился на полетную палубу “Hancock”, 28 человек были убиты, 52 ранены, 15 пропали без вести. В полетной палубе “Hancock” образовалась 20-футовая пробоина, носовой подъемник погнуло, обе катапульты вышли из строя. Эти повреждения лишали авианосец возможности продолжать полетные операции. Хотя на нем начались сильные пожары, примерно через час они были локализованы, и корабль смог принять свои самолеты, вернувшиеся в 16.15.

Временно он остался с оперативной группой, но на следующее утро был отправлен в базу для ремонта.

День за днем мы продолжали действия в районе Окинавы, обеспечивая наземным войскам воздушный патруль, и по мере необходимости отходили на 100 миль к востоку, чтобы принять топливо от танкеров. Небольшие группы самолетов противника ежедневно производили атаки, но большие группы появились вновь только 11 апреля. Атаки начались вскоре после полудня. В 4.35 уже велся сильный зенитный огонь, и со всех сторон падали в воду самолеты противника. Эскадренный миноносец “Kidd”, находившийся в радиолокационном дозоре в 40 милях от оперативного соединения, был сильно поврежден рухнувшим на него самолетом “камикадзе”. С “Enterprise” при падении японского самолета рядом с авианосцем выбросило за борт двух человек. Вскоре после этого “камикадзе” упал в воду у самой правой скулы авианосца “Essex”. Затем около его левой раковины упала бомба, и корабль так тряхнуло, как будто он наскочил на мину. В 15.15 самолет “камикадзе” спикировал на эскадренный миноносец “Bullard”, также находившийся в дозоре. В 15.30 еще один самолет упал рядом с “Enterprise”. Атаки продолжались и после наступления темноты. Огнем одной только корабельной артиллерии мы уничтожили в течение дня 11 самолетов противника[188]188
  В этот день самолеты 58-го оперативного соединения на поддержку наземных войск на Окинаве не вылетали; ударные самолеты были разоружены и укрыты на ангарных палубах, а истребители обесценивали прикрытие авианосцев.


[Закрыть]. В пятницу 13 апреля мы получили сообщение о смерти президента Ф. Д. Рузвельта. В разгаре боев мы не имели времени подумать о том, какое влияние окажет на войну это трагическое событие.

Другим важным днем было 16 апреля. Мы выслали истребители для проведения поиска в северном направлении до Каной, где было сбито 30 самолетов противника. Кроме того, б самолетов было уничтожено недалеко от нашего соединения. Один самолет подошел с направления захода солнца и был сбит почти над самым авианосцем “Bunker Hill”. “Intrepid” снова был поврежден самолетом “камикадзе”.

У нас установился довольно однообразный порядок жизни. Каждую ночь на экранах наших радиолокационных установок появлялись небольшие группы вражеских самолетов, которые пытались прорваться сквозь нашу оборону. Для перехвата их высылались ночные истребители. Обычно японские самолеты сбивали, прежде чем они успевали подойти на 30 миль к нашей диспозиции. Те, которым удавалось ускользнуть от ночных истребителей, уничтожались зенитным огнем.

Днем подходили большие группы японских самолетов, и их перехватывали наши истребители. Отдельные самолеты продолжали делать плохо координированные попытки пикирования на палубы наших авианосцев. В моем вахтенном журнале есть много таких записей, как: “Бомба прошла мимо “Bunker Hill” и упала за его кормой”, “Самолет-самоубийца сбит огнем корабельной артиллерии”, “Самолет противника едва миновал “Bataan”, прошел над полетной палубой и упал в море рядом с авианосцем на его левом траверзе”.

Ежедневно наши самолеты патрулировали над наземными войсками, продолжавшими вести бои на Окинаве, и выполняли задания, дававшиеся командующим авиацией на острове. Одной из их главных задач был перехват и уничтожение самолетов “камикадзе”, пытавшихся атаковать наши транспорты и десантные суда, которые сосредоточивались у пунктов высадки.

11 мая на авианосец “Bunker Hill” обрушились два самолета “камикадзе”. Каким-то образом им удалось остаться необнаруженными радиолокационной установкой, и они были замечены только в 10.12, когда уже пикировали на авианосец. Сильные пожары бушевали на корабле более четырех часов, прежде чем их удалось наконец локализовать. Авианосец пришлось отправить в порт для ремонта. Он был флагманским кораблем адмирала Митшера, который перенес свой флаг на “Enterprise”.

13 и 14 мая моя оперативная группа и группа контр-адмирала Кларка нанесли еще один удар – третий – по аэродромам на Кюсю. Японцам, несмотря на многочисленные опустошительные атаки против их баз, как-то удавалось продолжать высылать самолеты на выполнение их безнадежных заданий. В 10.30 13 мая внутри нашей диспозиции и около нее уже было сбито 20 вражеских самолетов. За два дня пребывания в районе Кюсю было уничтожено 118 самолетов противника и потоплено и повреждено несколько судов общим водоизмещением 11 000 т.

11 мая “Enterprise” снова был поврежден самолетом “камикадзе”. На этот раз повреждение было настолько сильным, что и этот авианосец пришлось отправить в порт для ремонта. В результате взрыва и последовавшего за ним пожара на “Enterprise” было уничтожено 13 самолетов, 13 человек было убито и 32 человека ранено. Пожар скоро удалось потушить, но авианосец не мог больше обслуживать самолеты. Адмиралу Митшеру снова пришлось переводить свой штаб на другой корабль, на этот раз на “Randolph”.

28 мая Холси сменил Спрюэнса в должности командующего флотом, и одновременно Маккейн сменил Митшера, 58-е оперативное соединение снова стало 38-м оперативным соединением, а моя группа получила приказание идти в залив Лейте на отдых. Мы прибыли туда, установив новый для военно-морского флота США рекорд продолжительности пребывания в море – 79 дней, и в течение 52 из этих дней мы вели бои с противником. Это был период сильного напряжения, а непрерывно действовавшие против нас самолеты “камикадзе” делали нашу задачу очень трудной.

Во время кампании на Окинаве английское авианосное соединение, состоявшее из 4 авианосцев, 2 линейных кораблей, 4 легких крейсеров и 11 эскадренных миноносцев, занимало позицию южнее Окинавы, чтобы оказывать поддержку, высылая самолеты на проведение атак против японских баз на островах Сакисима и Формоза. Это английское соединение действовало с 26 марта по 20 апреля и затем с 3 мая по 25 мая. Во время отсутствия английского соединения его функции выполняли наши эскортные авианосцы. Английские корабли не были снабжены всем необходимым, чтобы оставаться в море так долго, как это делали американские корабли, и англичанам приходилось чаще уходить за довольствием, которое они обычно получали на о. Манус. Хотя все английские авианосцы подверглись атакам самолетов “камикадзе”, ни один из них не был выведен из строя благодаря их бронированным полетным палубам.

Новый удар по базам на Кюсю был нанесен 2 и 3 июня, но как в воздухе, так и на земле там было обнаружено мало самолетов. 8 июня был нанесен еще один удар по аэродрому Каноя, главной базе противника на Кюсю, но для оказания сопротивления с него поднялся лишь небольшой отряд японских самолетов. Эти самолеты скоро были сбиты, и, казалось, был положен конец возможностям японцев наносить с баз Кюсю удары крупными силами.

С 6 апреля по 22 июня против наших сил в районе Окинавы производились атаки крупными силами самолетов “камикадзе”, которые произвели в общей сложности 1900 вылетов, и, кроме того, много вылетов сделали самолеты, применявшие ортодоксальные методы атаки. Одна только японская морская авиация произвела 3700 вылетов.

В это время адмирал Холси рекомендовал выдвинуть вперед базировавшуюся на Филиппинах 14-ю авиагруппу морской пехоты, чтобы она действовала с наших баз на Окинаве и выполняла вместе с армейской авиацией все задания по оказанию воздушной поддержки. После ее прибытия все оперативное соединение быстроходных авианосцев было отведено в залив Лейте для подготовки к следующей операции.

Почти 3 месяца быстроходные авианосцы действовали в районе Окинавы, оказывая поддержку наземным войскам, которые вели бои за эту важную базу. Потери американцев на этом острове составили 7213 человек убитыми и пропавшими без вести и 31 081 ранеными. Флот в море также понес большие потери: 4907 человек убитыми и пропавшими без вести и 4824 человека ранеными. В ходе этой кампании 36 наших кораблей было потоплено и 368 повреждено, главным образом в результате воздушных боев.

У нас было потоплено 12 эскадренных миноносцев, капитального ремонта требовали 10 линейных кораблей, 13 авианосцев, 5 крейсеров и 67 эскадренных миноносцев. Наши потери в авиации составили 763 самолета. Тот факт, что такие потери не отразились на ходе наших операций, показывает, какой огромной мощи достигли наши военно-морские силы.

Потери японцев были еще больше. На Окинаве было убито приблизительно 131 000 человек и 7400 человек взято в плен; 16 кораблей были потоплены и 4 повреждены; в воздухе и на земле было уничтожено более 7800 самолетов.

Захват Окинавы дал американским вооруженным силам крупную базу с многочисленными аэродромами и якорными стоянками на расстоянии всего 350 миль от южных островов собственно Японии. Сразу же были начаты большие работы по расширению уже существовавших и строительству новых объектов для воздушных, наземных и морских сил, имевшие целью подготовку к предстоявшему вторжению в собственно Японию.

Превосходство авианосцев и их господство на море были продемонстрированы еще ранее в боях между кораблями. На Окинаве они доказали свою способность выдержать атаки авиации берегового базирования и сохранять господство у находящегося в руках противника побережья. Когда авианосцы заняли свои позиции в узкостях у Японских островов, это не было скрытным нападением, не было нанесением удара с последующим отходом. Их присутствие не было тайной, они как бы предлагали авиации противника прийти и атаковать их. Они выдержали все удары, какие смогли нанести им крупные силы авиации, и все же сохранили господство в воздухе.