Текст книги "Ледяные страсти"

– Или еще большему обострению вражды, – закончил за него Денис. – Однако! Если Панов от Султана прячется, то Рудина от Джафарова, скорее всего, нет. Возможно, именно Джафаров помог им сбежать, даже, возможно, покинуть страну. А значит?

– Значит, он знает, где они, – согласно кивнул Агеев.

– Но Джафаров в Германии, причем неизвестно, где именно, – заметил Макс. – А даже, если, предположим, я это выясню, по телефону с такими перцами на такие темы разговаривать бесполезно.

– Выходит, придется ехать, – сказал Денис.

– А как же твоя подписка? – просил Демидыч.

– Макс, – Денис поморщился при упоминании о подписке – это действительно была проблема. – Как быстро ты сможешь выяснить, где Джафаров?

– Ну... скажем, пробить его недвижимость по Европе можно за пару часов, но точно выяснить, где он в данный момент окопался, – сутки как минимум, и то никаких гарантий дать не могу. Придется влезать в сервак Интерпола, они, по идее, должны отслеживать передвижения таких персон, потом как-то вычленять последние сведения, неизвестно, насколько они свежие...

– Понятно, – оборвал Денис. – Лишних суток у нас нет.

– А может, скачаем со счета Панова четыреста тысяч? – предложил Филя Агеев. – Отдадим за Севу, а потом уже будем разбираться, спокойно Панова и Рудину искать...

– Совсем сдурел? – покрутил пальцем у виска Щербак. – Хочешь, чтобы нас всей компанией на лесоповал отправили? Это же как минимум статья 158 УК РФ часть третья – кража организованной группой в особо крупном размере. От пяти до десяти лет с конфискацией.

– Ну ладно, ладно, – отмахнулся Филя. – Я же так, в порядке бреда. Делать-то что-то надо. Севу выручать как-то.

Глава двадцать вторая
В Мюнхене

Ситуация была просто идиотская. Денис не мог вылететь в Германию. Подписку о невыезде Верещагин пока не отменял.

А между тем в Германию нужно было срочно. Во-первых, в Германии хорошо – там вежливые и пунктуальные немцы, классные машины, скоростные поезда и пышногрудые немки, которые балдеют от его, Денисова, едва заметного акцента. А во-вторых, в Германии – вор в законе по кличке Ястреб. Иначе говоря, Джафар Джафаров. Джафаров может и должен знать, где сейчас скрываются Панов и Рудина. А Панов нужен Денису как воздух или даже как кислород. Как Денис найдет с Джафаровым общий язык, сейчас не имело значения, значение имело, как попасть в Германию. А попасть туда было нереально.

Разумеется, Денис многоопытный сыщик, знал или мог узнать различные способы нелегальной переправки людей за границу, но в данном случае он подставлял бы под удар даже не столько себя, сколько дядю-генерала. А такого свинства он себе позволить не мог. Но он мог себе позволить посоветоваться по этому поводу с дядей-генералом. Пусть, в конце концов, ему станет стыдно, что любимый племянник не нарушает закон, вернее, букву закона, крохотную такую буквочку (в данном случае совершенно формальную и идиотскую), только исходя из высоких родственных чувств. В идеале, конечно, он мог найти настоящего убийцу Онисимова и Костышина и принести его в прокуратуру на блюдечке с голубой каемочкой, то есть тем самым освободиться от подписки. Но черта-с два это возможно, поскольку без помощи Джафарова и Панова, вольной или невольной, невозможно было узнать определенные нюансы, которые позволят, как недостающие части пазла, сложить портрет киллера.

И Денис созвонился с дядей.

В конце рабочего дня они встретились на Тверском бульваре, в отменном заведении «Пушкинъ» (именно с такой буквой на конце). На первом этаже там было кафе, на втором и на антресолях – ресторан, в который можно было подняться не только на своих двоих – функционировал старинный лифт с кружевным литьем.

Вячеслав Иванович был хмур, не пил ни грамма, зато не без удовольствия откушал бефстроганов с картошечкой, залил его сверху ледяным нарзаном, вытер губы кружевной салфеткой и изрек:

– Тут и думать не хрен. Надо звонить Сашке Турецкому.

– А что такого волшебного Турецкий сможет придумать? – хмуро спросил Денис. Вот ему точно кусок в горло не лез. Денис не ел с самого утра и не чувствовал такой потребности, напротив, его даже слегка подташнивало.

– Турецкий сможет придумать позвонить Реддвею, господин Пинкертон, – объяснил Грязнов-старший, причесывая редеющие пегие волосы. – Или есть идея получше? Может быть, ты собираешься пересечь границу по чужим документам, а там видно будет? Это, конечно, выход, и я даже охотно верю, что ты, авантюрист непуганый, способен это сделать, но знаешь... не советую. Решай проблемы по мере их поступления. Тебе надо найти Джафарова? Надо.

Денис, понимавший, что именно это он и должен был услышать, но все же втайне надеявшийся услышать нечто противоположное (в конце концов, и Вячеслав Иванович в своей долгой милицейской карьере не раз пускался на такое...), только грустно вздохнул.

Питер Реддвей руководил специальным международным учебным центром, можно сказать антитеррористической академией, созданной по инициативе президентов США и России и канцлера ФРГ и действующей под непосредственным контролем ООН и в контакте с НАТО. Неофициально заведение называлось «Файф левел» – пятый уровень – и располагалось в Южной Баварии, в Гармиш-Партенкирхене. Турецкий два месяца работал у Реддвея – читал лекции, сошелся с ним накоротке и неоднократно пользовался его расположением и обширными связями. Связи у Реддвея действительно были изрядные, ведь он фактически занимал пост, приравненный ни много ни мало к заместителю директора ЦРУ США. Иметь таких друзей всегда полезно, тем более что Питер, по классификации Турецкого, относился к категории мужиков стоящих и понимающих и был к тому же абсолютно незаносчив. Турецкий и сам бывал Реддвею полезен: тот на полном серьезе коллекционировал русские идиомы и памятники коммунально-бытовой культуры советского периода. Турецкий же, просто по праву рождения, являлся экспертом в этих вопросах.

– Реддвей конечно же по долгу службы наверняка осведомлен обо всем необычном, скандальном, подозрительном, сомнительном... короче, обо всем из ряда вон выходящем, – пояснил свою мысль начальник МУРа. – А тем более если оно, это самое из ряда вон, случается в Германии. А русские бандиты – ребята выпуклые, они везде на виду. – И он позвонил Турецкому.

– Славка, ты опоздал, – сказал Александр Борисович, – я только что с Питером разговаривал по поводу одного странного дела с фальшивомонетчиками[3]3
  См. роман Фридриха Незнанского «Падший ангел» (М., 2003).


[Закрыть]. Представляешь, появились фальшивые деньги совсем как настоящие. Все степени защиты в порядке.

– Как это?! Почему же они тогда фальшивые? Тогда они настоящие.

– Номера. Номеров таких нет. Государственные казначейские системы не имеют к ним никакого отношения.

– Ладно, потом расскажешь. Звони ему снова.

– Сказал же, не могу, только что с ним разговаривал!

– Он что, папа римский? – удивился Грязнов-старший. – Аудиенция только раз в год? Или у вас какой-то специальный лимит?

– Ты не понимаешь! Он меня полчаса доставал вопросами по поводу тех или иных заковыристых русских выражений. Второй раз я этого не выдержу.

– Напиши ему по электронной почте.

– Это не выход, будет то же самое.

Грязнов начал злиться:

– Так что же, теперь все дела отменяются, пока у твоего Реддвея лингвистический запал не пройдет?! Звони давай, бездельник!

Вячеслав Иванович отпустил служебную машину, так что племянник должен был теперь отвезти его домой на своем джипе. С Тверского бульвара Денис свернул в Богословский переулок, а оттуда хотел выехать на Большую Бронную, но сделать это не получилось, потому что прямо на перекрестке он сбил человека. Первый раз в жизни. Собственным старым добрым «фордом», который в каких только переделках не бывал, за исключением одной: людей он еще не калечил.

Произошло это так: Денис не нарушал правил, но не успел заметить мужчину, выбежавшего наперерез, потому что справа стояла большая фура и этот несчастный вдруг появился из-за нее. И откуда только грузовой транспорт в центре Москвы берется?! Ведь уже запретили, кажется, строго-настрого, так нет же, пролазят и пролазят...

Денис, конечно, затормозил, но было слишком поздно: удар его бампера отбросил человека на несколько метров. Денис тяжело вздохнул, заглушил двигатель и вылез из машины. Одновременно с ним это сделал и дядя. Оба они подумали одновременно одно и то же: отличная история, ничего не скажешь. В центре Москвы частный детектив, выезжая из ресторана (красиво жить теперь ему запретят надолго), сбил человека. А рядом с ним сидел его дядя, генерал милиции. Кошмар.

Денис машинально посмотрел по сторонам, и это был просто рефлекс, нервное движение. Почти никто не среагировал на это происшествие. Хотя нет, пара старушек уже спешили. Ну что ж, может, оно и к лучшему, может, они засвидетельствуют, как этот безумец вылетел на проезжую часть...

Они подошли к человеку, лежащему на асфальте. У Дениса отлегло от сердца: слава богу, он хотя бы был жив: грудь пострадавшего тяжело вздымалась, глаза были полуприкрыты. Голова цела, кажется, руки-ноги – тоже. А вот что с туловищем – пока не ясно.

Вячеслав Иванович присел на корточки рядом и сказал:

– Только не шевелитесь, сейчас приедет «скорая». Денис вызывай.

Денис достал мобильный телефон.

Мужчина вдруг широко открыл глаза и сказал четким голосом:

– Только ментов... эта... не нужно.

– Почему? – небрежно спросил Грязнов-старший, внутренне напрягаясь. Интуицию не пропьешь, даже нарзаном.

– Черт, – сказал мужчина, – кажется, ребра мне сломали. Да ну их, козлов, сами договоримся.

– Да? – сказал Грязнов-старший. – Почему это?

Денис тем временем уже вызвал «скорую помощь».

– А зачем они вообще нужны? – просипел мужчина. – Одни неприятности от этих уродов.

– Денис, ну-ка посмотри его документы.

Мужчина хотел что-то сказать, наверно возразить, но, кажется, ему было больно говорить.

Денис вытащил из кармана его пальто бумажник, потом еще один, еще дамский кошелек, из другого кармана – еще четыре. Это было не совсем нормально.

– Щипач, – сказал Денис.

Грязнов-старший молча кивнул. Действительно, они сбили карманного вора, нечастую ныне криминальную специализацию, требующую особого мастерства, постоянного тренажа профессионализма и даже вдохновения. Но конечно, думать сейчас об этом нелепо: сбитый человек есть сбитый человек, кем бы он ни был.

Внимание привлекло роскошное портмоне крокодиловой кожи. Вячеслав Иванович открыл портмоне и уставился в его внутренности в немом изумлении. Это был утраченный бумажник министра Блока. Гюнтера Блока, прибывшего в Москву с неофициальным, но очень дружественным визитом, Гюнтера Блока, который изучал Московский метрополитен без сопровождения Пушкина, на свою голову. Это был его бумажник!

Дядя с племянником некоторое время молча смотрели друг на друга. Так бывает?! Выходит, да...

– Теперь, мне кажется, – задумчиво пробормотал Грязнов-старший, – с Германией и с выездом из страны проблем не будет. Только моргни, и фрицы за тобой персональный лимузин пришлют, а у господина министра ты там будешь личным гостем. Только если он тебя на работу позовет – торгуйся, первое предложение – самое слабое.

– Я согласен ехать и на своей машине, – хладнокровно заявил Денис, – не нравятся мне лимузины.

Денис летел в Мюнхен. Ходатайство благодарного Гюнтера Блока перед министром внутренних дел практически решило вопрос. Но перед отлетом Денис еще наведался к следователю Верещагину и клятвенно заверил того, что вернется максимум через несколько дней.

Никакой юридической силы это заверение, разумеется, не имело. Но Верещагин уступил.

А в Мюнхен Денис летел потому, что в ответ на звонок Александра Борисовича Турецкого в Генпрокуратуру пришло электронное письмо:

«Дорогой Алекс!

Ты будешь крайне удивлен, а возможно, обрадован, этой информацией.

Искать твоего клиента пришлось недолго. Дело в том, что ваш Джафаров – наш сосед, у него вилла в Гармиш-Партенкирхене. Ведет он себя чинно-благородно (я правильно воспользовался словом?) и ни в чем крамольном нами не замечен. Кажется, он большой любитель горных лыж и вообще зимних видов спорта. А Гармиш этим и славен, тут еще нацисты в тридцатые годы зимнюю Олимпиаду проводили.

Надеюсь, это поможет тебе и твоим коллегам. Искренне твой, Питер.

P. S. И вот еще что, Алекс, объясни мне смысл идиоматического выражения «на халяву и хлорка – творог». Мне его поведал в одной миленькой пивной русский эмигрант, когда я угостил его превосходным немецким пивом. Разумеется, я рассчитывал на ответный жест, но, представь, этот русский вышел в туалет, и больше я его не видел. Жаль. Он знал много новых слов».

Значит, искать Джафарова по всей Германии не придется. И это Дениса бесконечно радовало. Если бы еще Панов так легко нашелся...

В Гармиш Денис приехал под вечер, позвонил Реддвею и по просьбе Турецкого объяснил значение идиоматического выражения «на халяву и хлорка – творог», а заодно и еще десятка других, которые накопились у Реддвея. А в обмен попросил порекомендовать ему знающего человека, с которым можно было бы побеседовать о проблемах фигурного катания и расспросить о неприметных, но качественных ледовых базах, где могут тренироваться фигуристы, не привлекая внимания прессы. Мало ли, а вдруг Джафаров наотрез откажется признаваться, где Панов и Рудина?

А наутро Денису в гостиницу принесли конверт, в котором лежало две странички.

Первая:

Джафар Джафаров (Ястреб) 1952 г. р., м. р. – Москва, заочно окончил МИТПП (ин-т торговли и пищевой промышленности), судим 1969, 1974, 1982 гг., вор в законе (1991). Основной капитал – $100—120 млн сделал на нелегальных поставках мазута в страны Восточной Европы в 1992—1996 гг. Оборотные средства на счетах в Цюрихе, Риме, Варшаве, Ванкувере, Нью-Йорке. Деловые интересы: игорный бизнес (совладелец 14 казино в Москве, 2 – С.-Петербурге, 4 – Варшаве, 2 – Праге); спорт (зимние виды) – совладелец 4 хоккейных клубов в Восточной Европе, в последнее время активно вкладывает деньги в фигурное катание.

Особенности характера: любит классическую музыку, коньяк, сигары, немецкие автомобили, верховую езду, постоянно посещает все крупные соревнования по фигурному катанию независимо от места проведения.

Место жительства: Гармиш-Партенкирхен, Альбрехтштрассе, 4. Сожительница – Регина Чиркова, 1963 г. р., чемпионка Европы 1981—1982 гг. по бегу на коньках на 5000 м, ныне тренер.

Примечание: с июля 2002 г. Джафаров заметно активизировал деятельность на территории России в сфере игорного бизнеса. Зафиксировано 6 визитов в Москву. Причина (предположительно) – указ российского правительства о новом порядке лицензирования игорного бизнеса. Интерполом ведется дополнительная разработка в связи с вероятностью перенесения российских криминальных разборок на территорию ЕС.

Глава конкурирующей группировки – Шадрин Михаил (Султан) 1950 г. р., м. р. – Уфа, образование – средняя школа, судим 1965, 1970, 1978, 1984 гг., судимости аннулированы, вор в законе (1989). Капитал (оценочная стоимость) – $400—450 млн (наркобизнес). По данным на 1999 г., изменил деловые интересы, оставил наркобизнес, активно легализует капиталы. Сферы вложения: игорный бизнес (совладелец 23 казино в Москве); спорт.

По сведениям ФБР, с 1989 г. имеет тесные связи с нынешним главой Госкомспорта РФ Фадеичевым С. И.

С 1992 г. Фадеичев вкладывает деньги в различные деловые проекты Шадрина. Предположительно Шадрин представлял Фадеичеву защиту и (предположительно) с 1994 г. Фадеичев принимал участие в отмывании теневых капиталов Шадрина через российские спортивные организации».

А на второй от руки (на русском!) было написано следующее:

«Панов в Гармише. Тренируется на горной базе „Blau Blitz“, живет у Джафарова. С наилучшими пожеланиями Питер».

Ай да Питер! Ай да сукин сын!

Джафаров повертел визитку пальцами, как искусный фокусник: хоп – спрятал, хоп – материализовал, прогнал, кувыркая, туда-сюда, снова спрятал и снова извлек из воздуха. Минуту или две он так забавлялся, пока ему не наскучило, потом спросил:

– Значит, Грязнов Денис Андреевич... Частный детектив. Почему пришли со своей проблемой ко мне?

– А почему вы решили, что я к вам с проблемой? – ответил Денис – Вас донимают частные детективы?

– Нет. Меня редко кто беспокоит. Кому может понадобиться Джафаров? Вам ведь нужен не я – Панов, так? Но пришли ко мне. Выходит, у вас проблема.

– Позвольте, я расскажу все по порядку. Я не прошу вас решать мои проблемы, боже упаси! Просто хочу сообщить некоторую информацию, а вы, если сочтете нужным дать кому-нибудь совет... Согласны меня выслушать? – Джафаров промолчал. Сам решай, по важному поводу отрываешь занятого человека или по пустяку, – так расценил его молчание Денис и продолжил: – Я охранял Панова в Москве: ему постоянно угрожали, и одними угрозами дело не ограничивалось, думаю, вы в курсе. Я уверен, за всем этим стоит Султан. Панов исчез после перестрелки на динамовском катке – полагаю, и об этом инциденте вы осведомлены, – а незадолго перед тем исчез мой сотрудник. Но не как Панов, не по собственной воле, – его похитили. Я полагаю, люди Султана. И теперь требуют у меня четыреста тысяч долларов, которые Панов у Султана украл. Не задолжал, я не оговорился, а именно украл. Вы согласны, что в интересах безопасности Алексея Панова не прятаться от меня, а встретиться и прояснить ситуацию с этими деньгами? В такого рода вопросах ваш авторитет непререкаем, наверняка он прислушается к вашему мнению!

– Возможно, – сказал Джафаров после непродолжительной паузы. – С вами он встретится, почему нет? В случае чего вас ведь нетрудно найти. Ждите здесь.

Ждать пришлось около получаса.

Появление Панова возвестил стремительный топот на лестнице. В комнату он влетел раскрасневшийся, с влажными волосами, – очевидно, утренняя тренировка только закончилась.

– Какие еще четыреста тысяч?! – выпалил он, не поздоровавшись. – Что эта бандитская морда себе вообразила?!

Денис не стал спешить с ответом. Можно было и сразу поставить фигуриста на место, но он решил немного погодить – пусть сперва выпустит пар. И кроме того, глядя на взъерошенного Панова, неловко застывшего в шаге от дверей, несмотря на клокотавшую в нем ярость, он задался вопросом: а почему Джафаров не предложил съездить на каток и поговорить там? По соображениям безопасности? Чушь собачья! Наверняка Алексея со Светланой повсюду сопровождает охрана – уж о чем, о чем, а об этом Джафаров должен был позаботиться. Зачем же тогда двум людям встречаться в чужом доме? Напрашивается единственный вывод: старый лис хочет разговор их подслушать. Ну и бог с ним, пусть слушает на здоровье!

– Какого черта, вообще! – продолжал кипятиться Алексей. – Я его видел два раза жизни. Мельком видел! И не разговаривал никогда, даже не здоровался! Откуда четыреста тысяч?!

– И все? Больше вас ничто не смущает?

– То есть? – переспросил Панов, сбавив тон.

– Больше никаких недоразумений между вами и Султаном, вами и мной, вами и Ингой? У вас вообще все нормально, все как всегда, никто вам не угрожает, вы ни от кого не скрываетесь?

– Нет! Как нетрудно догадаться, у меня не все нормально! Но я не собираюсь выяснять, кто и за что меня преследует, я не собираюсь сражаться с этой сворой на ее территории, по ее правилам. Я собираюсь победить их на льду! Сразу всех одним махом.

– И меня? Вы, между прочим, сами попросили предоставить вам охрану, разобраться, кто вас прессует. Или я что-то путаю?

– Ничего не путаете.

– Тогда какого же черта, – Денис с трудом удержался, чтобы не сорваться на крик, – вы не сообщили, куда исчезли? Мне что, делать больше нечего, как бегать по Москве вас разыскивать?

– Ну извините.

– И все?

– Извините, пожалуйста. Я не думал, что вы станете меня искать. После той перестрелки же понятно стало, что в Москве дальше оставаться нельзя, что в покое меня и Свету не оставят...

– А как же убийство Костышина? Как же убийство моего коллеги? Вы телевизор не смотрите, газет не читаете, слухи с далекой родины до вас не доходят? Вы не в курсе, что в двойном убийстве обвиняют меня, что вы с Рудиной – главные и единственные свидетели, способные подтвердить, что не я пришел убивать тренера, а вас пришли на каток убивать?

Панов растерянно хлопал глазами:

– Я решил, что вначале выиграю чемпионат мира, а потом уже все остальное. Может, это и глупо, но я так решил.

– Придется передумать.

– В Москву я не поеду! – решительно замотал головой Панов.

– Об этом мы поговорим позже, а пока давайте разбираться: зачем вы звонили Инге перед перестрелкой, зачем приглашали ее на каток, и о каком вопросе жизни и смерти шла речь?

– О чем вы говорите? Я звонил Инге?

– У вас еще и со слухом проблемы?

– Но я не звонил, клянусь!

– Ладно... – Выглядело вполне убедительно. – Но тот факт, что звонили вам и требовали вернуть деньги, вы отрицать не можете. Какие деньги?

– Не знаю.

– Ну, может, хватит прикидываться дурачком? У Султана кто-то украл четыреста тысяч долларов. От вас требуют вернуть деньги. Вас видели в обществе бухгалтера Султана – Гальберта. После телефонных звонков и покушения вы исчезаете. Гальберт исчез также. Мой сотрудник похищен. От меня требуют за его жизнь именно четыреста тысяч. Его похитили, когда он занимался вашим делом и как раз разрабатывал ваши возможные связи с Султаном. И после всего этого я должен развесить уши и продолжать верить, что вы не знаете, о каких деньгах идет речь?!

– Да я!.. Я в жизни!.. В детстве конфеты из шкафа не стащил, ни разу! А эта мразь, которая только и умеет, что грабить, меня в воры записала – и все ему поверили. С легкостью!

– Может, присядете? – предложил Денис. Панов громко засопел, но тронулся наконец с места, сделал несколько неверных шагов, пробормотал что-то и в итоге плюхнулся-таки в кресло. – Султан, конечно, мерзавец, – продолжил Денис, – причем крупный. Но как раз крупные мерзавцы словами просто так не бросаются.

– Не бросаются... – раздраженно повторил Панов, опять срываясь на крик, – а чем они бросаются?! А уже сказал: не собираюсь я ни с какими султанами разбираться по их «понятиям»! По моим понятиям, вор должен сидеть в тюрьме. И самое главное – вам-то какое до всего этого дело?! Вы на Султана работаете или на меня?

– Я объясню, какое мне дело. Наняв меня, вы сообщили мне лишь то, что посчитали нужным. Это ваше право. Но это и ваша ответственность. Один мой сотрудник погиб, другой взят в заложники...

– Знаете что?! – перебил Дениса Панов.

Денис замолчал, но Алексей только дышал, как простуженный кашалот.

– Договаривайте, – потребовал Денис.

– Нет уж!

– Хорошо, я сам озвучу вашу мысль. Они профессионалы и за свою рискованную работу получают соответствующее вознаграждение. Но учтите: не вы один исповедуете категорический императив. Я обязан защищать законные интересы клиента, но если, защищая их, я обнаружу нечто противозаконное...

– Я не должен Султану никаких денег, – сказал Панов, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – Мне не безразлично, если из-за меня пострадал человек, будь то тренер, профессиональный телохранитель, частный детектив или просто случайный прохожий. Но я не обладаю информацией, которая могла бы вам помочь. Я повторяю: не знаю, о каких деньгах идет речь, да, я знаком с Гальбертом и Султаном, но шапочно и никаких финансовых дел с ними не имел. Все, прошу прощения. Через полчаса у меня следующая тренировка.

Едва Алексей вышел, появился Джафаров. Улыбнулся снисходительно:

– Ну как? Убедились?

Он и не пытался скрывать, что все слышал.

Денис пожал плечами.

– Э-э! – Джафаров сделал широкий южный жест. – Кто Панов и кто Султан! Алексей мог иметь с ним дела? Султан до седых волос дожил, а как был гоп-стопник, так и остался.

– Ну и что? Разве это доказывает, что Панов не мог при первой же возможности стащить у него то, что плохо лежало?

– При какой возможности?

– Давайте говорить начистоту, – предложил Денис. – Нас не прослушивают, я этот разговор не записываю, свидетелей нет, так что вы ничем не рискуете. Но я хочу разобраться.

– Давайте попробуем. Выпить хотите? – Джафаров налил себе и Денису по пять капель коньяка из массивного хрустального графина. – Ваше здоровье.

Денис отсалютовал бокалом в ответ, но пить не стал, только сделал вид, что пригубил.

– Фадеичев и Султан имеют давние и тесные контакты, так? Для Панова Фадеичев, как он сам выражается, что-то вроде крестного отца. Фадеичев лицензирует казино – и те, которыми владеет Султан, и прочие. Он рассчитывает на огромные деньги в качестве взяток и при этом стремится, чтобы все выглядело пристойно. Фадеичев впустил Панова в святая святых. Возможно, не окончательно, возможно, Панов за определенное вознаграждение и покровительство выполнял только мелкие поручения «крестного отца», но он познакомился с Султаном. Султан, с другой стороны, и сам очень заинтересован в дружбе с Пановым. Он вкладывает деньги в спорт – и, естественно, не в детские и дворовые спортсекции, а в перспективных спортсменов, которые могут принести ему прибыль. Я правильно излагаю?

– Не совсем. – Джафаров налил себе еще коньяку и раскурил сигару. – Султан, как и все, влез в игорный бизнес, чтобы отмывать через казино бабки. Схема отмывания, кстати говоря, невероятно проста. Например, в данном казино в данный день было десять посетителей. Если нужно легализовать миллион, то в конце дня под сдачу средств оформляется сто пятьдесят посетителей. Таким образом, перед государством открывают не сто тысяч реальных долларов, которые проиграли-выиграли десять реальных гостей, а выведенный из тени миллион. При этом узнать, сколько человек на самом деле купили фишки, практически невозможно. Также существуют так называемые подготовленные выигрыши, которые способен устроить заказчику любой профессиональный крупье. В этом случае деньги легализуются прямо за карточным или рулеточным столом.

Но времена изменились: во-первых, все научились отмывать бабки, во-вторых, Султан отмыл их уже достаточно, пришла пора легализоваться. Однако Султан засветился перед Интерполом – ему теперь самому надо отмыться. Он спонсирует фигурное катание, о чем Фадеичев трубит на каждом углу, но для легализации на Западе этого недостаточно.

– Вы о Панове не забыли? – напомнил Денис.

– Не забыл. Султан вложил значительные средства в раскрутку пары Артемова – Панов, даже пытался умаслить международную федерацию и судей перед чемпионатом Европы, кстати весьма неумело. Поскольку, во-первых, они и так были безусловными фаворитами, а возня Султана могла им только повредить. А во-вторых, он не воспользовался моими связями. Надо полагать, из-за старой вражды. Но целью его, разумеется, был чемпионат мира. Смысл здесь вот в чем: Султан метил в промоутеры звездной пары. В случае победы Артемовой с Пановым на чемпионате мира интерес к ним со стороны функционеров профессионального фигурного катания был бы столь велик, что они, функционеры, добились бы выдачи Султану как промоутеру любых виз, лишь бы пара поскорей перешла в профессионалы.

– Но такой пары больше не существует, – заметил Денис.

– Да. Однако возня вокруг Алексея началась, когда она еще существовала. Я думаю, Султан решил подставить Алексея с этими деньгами, потом сам же его выручить, но Панов остался бы ему должен до конца жизни.

– И он так подставил Панова, что тот об этом и не догадался?

– Выходит, так. Перемудрил Султанчик.

– И передел сфер влияния в игорном бизнесе в связи с включением в игру Госкомспорта тут совершенно ни при чем?

– Абсолютно. Если Алексей говорит, что денег не брал и вообще о них не знает, я ему верю. И вам бы советовал поверить.

– Хотел бы я...

– А насчет вашего коллеги, похищенного Султаном, если хотите, я могу подключить свои связи – и мы этот вопрос решим.

– Спасибо, я пока попробую сам.

Можно себе представить какую цену заломит Джафаров за такую услугу. Не в деньгах, конечно. Но быть обязанным криминальному авторитету, как он сам выразился, по гроб жизни? Нет уж, увольте.

Денис быстренько распрощался и поехал в гостиницу. Собственно, делать в Германии было больше нечего.

Панова он нашел. Но толку-то?

Где деньги? Существуют ли они вообще? Как выручать Севу?

Уже в гостинице Денис еще раз прокрутил в голове последовательность событий с того момента, как в офисе «Глории» появилась Инга, и до сегодняшнего дня. Чего-то они не заметили или не учли? Чего?

Через час напряженных раздумий Денис уже знал ответ на этот вопрос.