Текст книги "Становление этнопедагогики России"

1. Раскройте влияние православия на формирование этнопедагогической мысли Руси в X–XV вв.

2. Охарактеризуйте роль культурных достижений: открытия школ, распространения грамотности, в изучении, распространении традиционного народного воспитательного опыта.

3. Изложите этнопедагогические мысли, содержащиеся в «Поучении Владимира Мономаха детям».

4. Опишите особенности развития народной педагогики в Киевском государстве (X–XIII вв.).

5. Перечислите те достижения культуры Руси (X–XVI вв.), которые способствовали становлению этнопедагики.

6. Проанализируйте педагогический памятник XVI века «Домострой» и выделите в нем этнопедагогические мысли и обобщения.

7. Каким было формирование этнопедагогической мысли под влиянием социокультурных достижений Руси в XVII веке?

8. Оцените значение реформаторской деятельности Петра I для развития этнопедагогики России.

1. Антология педагогической мысли Древней Руси и Русского государства XIV–XVII вв. / Сост. С.Д. Бабишин, Б.Н. Митюров. – М.: Педагогика, 1985.

2. Егоров С.Ф. Хрестоматия по истории школы и педагогики в России (до Великой Октябрьской социалистической революции): Учеб, пособие для студентов пед. ин-тов. / Под ред. д-ра пед. наук, проф. Ш.И. Ганелина. Сост. и авт. вводных очерков канд. пед. наук С.Ф. Егоров. – М.: Просвещение, 1974.

3. Ключевский В.О. Курс русской истории. Часть I // Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т.1 / Под ред. В.Л. Янина – М.: Мысль, 1987. – 430 с.

4. Корнетов Г.Б. История педагогики: Введение в курс «История образования и педагогической мысли»: Учебное пособие. – М.: Изд-во УРАО, 2002.

5. Любавский М.К. Лекции по древней русской истории до конца XVI в. – СПб.: Лань, 2000.-480 с.

6. Мавродин В.В. Рождение новой России: Происхождение русского народа. Л.: ЛГУ, 1978. 183с.

7. Пресняков Л.Е. Лекции по русской истории. Т.1. – М.,1938.

Тема 3.Теоретические обоснования русской народной педагогики в XIX первой половине XX вв

3.1. Становление этнопедагогической мысли в условиях политических и культурных событий первой половины XIX века.

3.2. Теоретические обоснования русской народной педагогики видными учеными, педагогами второй половины XIX – начала XX века.

3.3. Роль К.Д. Ушинского в разработке теоретических основ этнопедагогики.

3.4. Состояние и развитие этнопедагогики России (1917 – 1960 гг.).

Ключевые понятия: православие, самодержавие, народность, народность воспитания, народная педагогика.

Революционные события в Европе, польское восстание 1830–1831 годов, массовые волнения в России заставили царское правительство принять ряд мер по сохранению русского государства и самодержавия и изменить политику в области воспитания. Перед правительством встала необходимость формировать из подрастающего поколения законопослушных верноподданных граждан.

К поискам путей решения этой задачи Николай I привлек Сергея Семеновича Уварова (1786–1855), видного специалиста в области древнегреческой литературы и археологии, опытного администратора в сфере просвещения и науки. В 1833 году им была обоснована правительственная программа в деле просвещения, в которой особо подчеркивалось, что юношеству необходимо привить «истинно русские охранительные начала православия, самодержавия и народности, составляющие последний якорь нашего спасения и вернейший залог силы и величия нашего отечества»[170]170
  Уваров С.С. Десятилетие Министерства народного просвещения (1833–1843). -СПб, 1864.


[Закрыть].

Необходимо отметить, что в этой программе был изложен политический идеал, к которому должна стремиться Российская империя, на основе которого предполагалось строить всю русскую жизнь. В нем соединилось триединство веры, власти и народа. На наш взгляд Православие имело не только важное политическое значение, но и способствовало совершенствованию воспитания детей и молодежи, так как было направленно, прежде всего на реализацию православных духовных ценностей, сохранение лучших духовно-нравственных, гражданско-патриотических традиций русского народа.

С.С. Уваров писал: «Исконно и глубоко привязанный к Церкви отцов своих, русский искони взирал на нее как на залог счастья общественного и семейственного. Без любви к вере предков народ, как и частный человек, должен погибнуть».

Самодержавие по мнению С.С. Уварова главное условие политического существования России. Весьма прогрессивной со стороны самодержавной власти была попытка внедрения идеи народности. Необходимо отметить, что вокруг идеи народности в течение всего XIX в. велись ожесточенные дискуссии. Об этом С.С. Уваров писал, что вопрос о народности не имеет того единства, как предыдущие… Относительно народности все затруднение заключалось в соглашении древних и новых понятий; но «…народность не заставляет идти назад или останавливаться; она не требует неподвижности в идеях… Довольно, если мы сохраним неприкосновенным святилище наших народных понятий; если примем их за основную мысль правительства, особенно в отношении к отечественному воспитанию».[171]171
  Перевезенцев С.В. Россия. Великая судьба. – М.: Белый город, 2006 – С. 516.


[Закрыть] Таким образом, С.С. Уваров видел в народности принцип воспитания юношества на народных началах, приобщение юношества к «святилищу народных понятий».

Историк Перевезенцев С.В. в связи с этим отмечал: «Жизнь показала, что идея «Народности» имеет более глубокое содержание. Можно с уверенностью утверждать, что триединый идеал «Православие. Самодержавие. Народность», по сути дела, восстановил в русском сознании тот духовный смысл, который закладывался в существование Российского царства еще в XVI веке. Этот идеал, по сути, восстановил духовную связь России с собственным прошлым, утерянный в XVIII веке и связал настоящее и будущее России с ее духовно-историческими корнями».[172]172
  Перевезенцев С.В. «Россия. Великая судьба.» – М.: «Белый город», С. 517.


[Закрыть]

Новая идеология образования побудила русскую философско-педагогическую мысль к поиску иных путей развития просвещения в России на основе народных нравственных традиций, что оказало огромное влияние на развитие этнопедагогики этого периода.

По мнению передовой русской интеллигенции именно простой трудовой народ был носителем подлинной национальной культуры, самобытности, национального самосознания, тогда как привилегированная часть русского общества увлекалась кто английским, кто немецким, кто французским образом жизни и их системами воспитания детей.

В отечественной педагогике все более отчетливо раздаются призывы не забывать традиции «старого» русского воспитания.

Передовая общественность первой половины XIX в. активно обсуждает проблемы развития русского национального самосознания. Огромную роль здесь сыграло опубликование в журнале «Телескоп» (в октябре 1836 г.) «Философического письма П.Я. Чаадаева». Это произведение стало крупной вехой в истории русской общественно-политической мысли.

Автор рассматривает в своем знаменитом произведении понятие русской народности, ее специфику в соответствии с особенностями русской жизни. Чаадаев пишет о пустоте русской истории, об отрыве России от других народов, он подчеркивает, что мы не принадлежали ни к одному из великих семейств человечества, ни к Западу, ни к Востоку, не имеем преданий ни того, ни другого. Мы существуем как бы вне времени, и всемирное образование человеческого рода не коснулось нас.

Причиной отрыва России от величественной истории западных народов Чаадаев считал православие: «Ведомые злою судьбою, мы заимствовали первые семена нравственного и умственного просвещения у растленной, презираемой всеми народами Византии»[173]173
  Чаадаев П.Я. Сочинения и письма. Т.1. – М., 1913. – С.258.


[Закрыть]. Из-за православия, считал Чаадаев, вся история России шла не так, как история западных народов: «В самом начале у нас дикое варварство, потом грубое суеверие, затем жестокое, унизительное владычество завоевателей (дух которого национальная власть впоследствии унаследовала), владычество, следы которого в нашем образе жизни не изгладились совсем и поныне».[174]174
  Там же. – С. 259–260.


[Закрыть] Еще резче, чем самодержавие («национальную власть»), Чаадаев порицал крепостничество.

Публикацию «Философического письма» Герцен назвал выстрелом, раздавшимся в темную ночь: «Письмо Чаадаева потрясло всю мыслящую Россию». Письмо стало стимулом к обсуждению исторических судеб страны и всего русского народа.

Обсуждение перспектив развития России, поиск «самобытного» просвещения и общечеловеческих основ воспитания», разделило русскую интеллигенцию к концу 30-х гг. на два идейных направления – славянофилов и западников.

Западники: А.И. Герцен (1812–1870)[175]175
  Герцен А.И. Владимир Бельтов (отрывок из романа «Кто виноват?») // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 59–61.


[Закрыть], В.Г. Белинский (1811–1848)[176]176
  Белинский В.Г. Письмо к Н.В. Гоголю. // В.Г. Белинский. Полное собрание сочинений. Т.Х. – М.: Изд-во АН СССР, 1956. – С. 212–220.


[Закрыть], Т.Н. Грановский, (1813–1855)[177]177
  Грановский Т.Н. Ослабление классического преподавания в гимназиях и неизбежные последствия этой перемены. // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 427–435.


[Закрыть], П.Г. Редкий (1808–1891)[178]178
  Редкий П.Г. На чем должна основываться наука воспитания. // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 373–385.


[Закрыть] и др., вслед за Чаадаевым, видели в странах Западной Европы осуществление идей закона, порядка, долга, справедливости, общие перспективы развития страны. Первостепенной была проблема прав личности. Они хотя и признавали исторические особенности развития России, ее самобытность и специфичность культуры, тем не менее, считали, что она должна развиваться в русле мировой цивилизации, в том же направлении, что и Запад.

К концу 30-х гг. оформились другое течение общественной мысли противостоящие западникам славянофилы. Философ и публицист Иван Васильевич Киреевский (1806–1856)[179]179
  Киреевский И.В. Записка о направлении и методах первоначального образования народа в России. // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 209–217.


[Закрыть], философ и поэт Алексей Степанович Хомяков (1804–1860)[180]180
  Хомяков А.С. Об общественном воспитании в России. // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 500–512.


[Закрыть], литературный критик, поэт и историк Степан Петрович Шевырев[181]181
  Шевырев С.П. Об отношении семейного воспитания к государственному. // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 338–345.


[Закрыть] (1806–1864), и ряд других представителей славянофилов выдвинули и активно отстаивали идею воспитания «цельного человека», сочетающего в своей образованности как народно-православные черты характера, так и то, что присуще человеку вообще. Они подчеркивали самобытность российского пути, их идеалом была патриархальная традиционная Русь

Славянофилы утверждали, что до Петра I Московская Русь была единой великой общиной, единением власти и земли. Петр I разрушил это единство, внедрив в государство бюрократию и узаконив «мерзость рабства». Насаждение Петром западных начал, чуждых славянскому духу, нарушило внутреннюю, духовную свободу народа, разъединило верхи общества и народ, разобщило народ и власть. С Петра I берет начало «душевредный деспотизм».

Но при этом, надо отметить, что хотя они и усматривали в петровских реформах и прочих попытках модернизации страны несомненное зло для России, они не звали, как им это иногда приписывается, назад в Московскую Русь. Славянофилы ставили своей первостепенной задачей согласование развития собственно российского образования с мировыми достижениями в области просвещения. Одна из главных их заслуг в том, что они способствовали пробуждению интереса к русской православной традиции воспитания, обратив внимание на его самобытность.

Тремя основами особого исторического пути России славянофилы считали православие, самодержавие и народность, но понимали их иначе, чем официальная правительственная идеология.

Славянофилы второго поколения: И.С. Аксаков (1823–1886), К.С. Аксаков (1817–1860), Ю.Ф. Самарин (1819–1876), и др. подчеркивали уникальность русской культуры, природы, лежащей в основе самобытности русского народа, его этнического самосознания, но при этом они считали самобытными только непривилегированные слои населения России. Высшие же слои общества, имелось в виду дворянство, полностью подверглись европеизации. Необходимо особо подчеркнуть, что в этот период уже начинало осознаваться особое пересечение этнического (объединяющего) и социально-классового (разъединяющего) начал.

Анализ прошлого и современного состояния России, рассматриваемого славянофилами в сопоставлении с европейской культурой и историей, поиск самобытности в ее развитии был направлен на то, чтобы избегнуть недостатков Запада и преодолеть раскол внутри себя, между европеизированными высшими классами и традиционно-православными массами крестьянства с их патриархально-общинным укладом, на основе возрождения обновленных православных традиций. В этом они видели миссию России, и специфичность ее роли в мировой истории. Это было и установкой, положившей начало новой культурной, а в ее рамках и педагогической, традиции.

В целом славянофилы смотрели на мир широко, в основе их воззрений лежало хорошее знакомство с Западом. С одной стороны, они видели невозможность исторически и духовно обособить от него Россию, а с другой стороны, утверждали русское своеобразие, существенную самобытность русского народа.

В целом идеи, как западников, так и славянофилов сводились к решению следующих вопросов: «Как относиться к европейской цивилизации и ее ценностям»? «Считать ли ее образцом, достойным подражания, видеть ли ее конкретные проявления в России или отстаивать самобытность исторического развития страны»?

Вместе с тем, надо справедливо отметить, что как западники, так и славянофилы были едины в желании действовать во имя благо России. Острота споров славянофилов и западников не мешала обмену идеями. Под влиянием западников славянофилы познакомились с философией Гегеля. Западники признали значение самобытности России и преодолели бытовавшее среди них презрение к «лапотной и сермяжной действительности». Западники А.И. Герцен, Н.П. Огарев и др. взяли у славянофилов идею крестьянской общины, увидев в ней основу «русского социализма».

Весьма важными для развития одного из ведущих принципов этнопедагогики – о соотношении в воспитании национального и общечеловеческого, стали идеи славянофила С.П. Шевырева.[182]182
  Шевырев С.П. Об отношении семенного воспитания к государственному. // Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. (до реформ 60-х г.г.) / Сост. П.А. Лебедев. – М.: Педагогика, 1987. – С. 338–345.


[Закрыть] Значимость его научных идей усиливалась его практической педагогической деятельностью в качестве заведующего кафедрой педагогики в Московском университете. Ученый основной задачей и семейного, и школьного воспитания считал «возвышение духовное», а не наполнение учащихся прикладными знаниями. Он отстаивал идею развития в российских детях «внутреннего человека», в котором существует единство общечеловеческого и национального русского начала. Засилие западноевропейских идей в педагогике, по его мнению, грозило потерей народности. Эти мысли в дальнейшем были развиты Н.И. Пироговым, К.Д. Ушинским, В.Л. Стоюниным и другими педагогами второй половины XIX в. В целом, активная общественно-политическая и публицистическая деятельность как западников, так и славянофилов значительно продвинула этнопедагогику в ее развитии. Но более важно то, что их идеи побудили передовых педагогов России дать этим идеям научно-педагогическое обоснование и разрабатывать методики их внедрения в педагогическую практику.

На рубеже 50-60-х гг. XIX в. в русском обществе была популярна мысль, что педагогика как наука уже создана в Европе и, прежде всего в Германии. Таким образом, задача русских педагогов состоит лишь в том, чтобы разумно применить ее выводы к российской школе. Против такой точки зрения активно выступили Н.И. Пирогов, К.Д. Ушинский, Л.Н. Толстой и др. Их научными усилиями было положено начало не только русской научной педагогике, но и теоретическим разработкам, значительно продвинувшим развитие этнопедагогики.

Вторая половина XIX века представлялась современникам периодом самых невероятных потрясений. Буквально на глазах изменилась карта мира, на ней появлялись обширные колониальные империи, стремительно сокращались и затем исчезали «белые пятна», некогда охватывавшие обширные территории, становились вполне досягаемыми самые отдаленные точки планеты. Европейцы устремились в самые экзотические уголки Земли, разрушая древние цивилизации, выводя их из состояния тысячелетней замкнутости, включая в орбиту собственного развития. Этот переломный момент всемирной истории вел к возникновению единой мировой цивилизации.

Со второй половины XIX века до 1917 года начинается период общественной педагогики, который характеризуется тем, что государство имело сильное влияние на судьбу образования. Общественность в лице земств, общественных организаций, отдельных деятелей просвещения внесла значительную лепту в его развитие. Она выдвигала требования дать образование всему народу, обеспечить подрастающие поколения общечеловеческим развитием, сочетая его с национальными формами жизни. А для этого недостаточно открыть школы, необходимы: наука – педагогика и, сопутствующая ей, педагогическая литература, собрания, общества и съезды педагогов.

Отмена в 1861 г. крепостного права обусловила переход феодально-крепостнической России к новому этапу развития – буржуазному. В короткий исторический срок капитализм не только утвердился в общенациональном масштабе, но и стал перерастать в свою высшую и последнюю стадию – империализм. «Свободные» крестьяне испытывали теперь двойной гнет – от полукрепостнических отношений и капиталистической эксплуатации, что вызывало борьбу, как против помещиков, так и против сельской буржуазии, кулаков.

В начале 60-х и в конце 70-х годов социальные противоречия дважды порождали революционную ситуацию. При этом крестьянский вопрос оставался главным вопросом исторического развития страны, а борьба крестьян за землю и волю была той социальной средой, в которой формировалась революционно-демократическая идеология.

С 60-х годов XIX века на арену общественной жизни выходят разночинцы и в России начинается новый, буржуазно-демократический, народнический этап освободительного движения. Разночинцы – в основном, выходцы из непривилегированных сословий. Порвав со своей прежней социальной средой, и получив образование, они, по словам Д.И. Писарева, пополняли ряды «мыслящего пролетариата». Но, кроме того, 60-е годы XIX века характеризовались демократическим подъемом, началом нового блестящего расцвета в развитии науки и искусства, литературы и живописи, музыки и театра, всей русской культуры.

Под влиянием освободительного движения творчество выдающихся мастеров культуры было пронизано идеями гуманизма, социальной справедливости, сочувствием к страданиям порабощенного народа, стремлением отдавать свои силы и знания на служение Родине. Все это наложило свою печать и на развитие педагогики.

Важной частью общественного движения 60-х годов было общественно-педагогическое движение. Его представители выступали за общее светское образование, дающее широкий кругозор, за воспитание человека и гражданина, за образование женщин, за широкую сеть народных школ, за народность воспитания и др. В процессе их сложных и противоречивых исканий складывалась новая педагогическая теория. Ее особенностью была актуализация проблем национального воспитания и патриотизма.

В целом же можно утверждать, что все его представители: К.Д. Ушинский, Л.Н. Толстой, А.А. Мусин-Пушкин, В П. Вахтеров, ЛФ. Каптерев, и др. внесли, одни в большей степени другие в меньшей, свой вклад в развитие этнопедагогики.

Их научная деятельность и, что более важно, их практическая педагогическая деятельность по изучению, обобщению и использованию традиционной народной культуры и педагогики в обучении и воспитании детей и молодежи значительно продвинула этнопедагогику в ее развитии. Теоретические обобщения народной педагогики выдающихся ученых второй половины XIX века предопределили и подготовили начало следующего этапа ее становления – теоретико-методологического, начавшегося во второй половине XX века.

Определенный вклад в создание фактологической базы этнопедагогики этого периода сделали известные этнографы. Необходимо особо подчеркнуть, что в развитии этнопедагогики этнография имела очень большое значение. «Передовая этнографическая мысль в России с самого начала не ограничивалась интересом к экзотическим народам и культурам, как это было во многих европейских странах, а обратилась к культуре русского, государствообразующего народа».[183]183
  Бережнова Л.Н. и др. Этнопедагогика: Учеб, пособие для студ. Высш. Учеб, заведений / Л.Н. Бережнова, И.Л. Набок, В.И. Щеглов. – М.: Издательский центр «Академия», 2007. – С.36.


[Закрыть]

Русских этнографов кроме своих специфических проблем, интересовали также и вопросы, связанные с традиционным воспитанием народов России. Этнографические исследования широко понимаемого «нравственного быта» включали и изучение отношений в семье, и методов и приемов воспитания у разных народов, и его половозрастных особенностей и др.

В ряде этнографических исследований XIX века рассматриваются различные стороны народного воспитания, в результате чего установлено значимое влияние семейного быта, нравов, отношении, традиций. В частности, глубокий воспитательный смысл имеет традиция коллективной взаимопомощи («помочи», «толока»). Помощь односельчанам, испытывающим нужду, воспитывает сострадание, жалость, стремление делом помочь обездоленным.[184]184
  Быт великорусских крестьян-землепашцев: (На примере Владимирской губернии) / Авторы сост. Б.М. Фирсов, И.Г. Киселева. – СПб.: Изд-во Европейского дома, 1993. – 472 с.


[Закрыть]

Этнографы отмечают, что многие русские крестьяне обладают развитым чувством собственного достоинства. Такие деловые качества как хозяйственность, умение нажить копейку являются мерилом для оценки ума, характера русского человека. Презрением награждаются скупость, распутство, пьянство.[185]185
  Там же. – С. 92–93.


[Закрыть]

По этнографическим данным, полученным в XIX веке, установлено, что отношение к детям в народной педагогике выполняет воспитывающую функцию. На основании наблюдений за психологией ребенка родители до семилетнего возраста относятся к нему мягко, на проступки и шалости смотрят снисходительно. С семи лет начинают приобщать к труду, становятся более требовательными.[186]186
  Там же. – С. 266.


[Закрыть]

Кроме работы этнографов больше значение в развитии этнопедагогики имели языковедческие, лингвистические исследования, в которых была осуществлена интеграция психологического и этнографического знания. Для этнопедагогики, как междисциплинарной отрасли научно-педагогического знания, они имели кардинальное значение.

Прежде всего, это работы русских ученых языковеда А.А. Потебни и литературоведа Д.Н. Овсянико-Куликовского[187]187
  Овсянико-Куликовский Д. Н. Психология национального. – СПб., 1922.


[Закрыть].

Объясняя развитие языка определенными психологическими закономерностями, А.А. Потебня сформулировал такое понимание народности: «…Народность, т. е. то, что делает известный народ народом, состоит не в том, что выражается языком, а в том, как выражается»[188]188
  Потебня А.Л. Мысль и язык. – Харьков, 1913,– С.222.


[Закрыть].

Д.Н. Овсянико-Куликовский особо подчеркивал важную роль языка в формировании национального уклада личности. Язык он рассматривал как главный и незаменимый инструмент национального самоопределения личности, этнической самоидентификации. Очень ценны для этнопедагогики его утверждения об интернациональности ребенка до усвоения языка, отсутствия у него в этот период национальных психологических признаков.

С этнопедагогической точки зрения, ориентированной на практику, методику формирования национального самосознания, этнической идентичности, особый интерес представляют идеи Д.Н. Овсянико-Куликовского, касающиеся роли в этом процессе интеллектуальной стороны психики: «Национальность есть явление по преимуществу интеллектуального порядка. Поэтому интеллигенция полнее других слоев населения выражает национальную «подоплеку» народа»[189]189
  Овсянико-Куликовский Д.Н. Психология национального. – СПб., 1922. – С. 6.


[Закрыть].

Заметное влияние на развитие этнопедагогики оказал русский философ Г.Г. Шпет. Им разработана идея о глубокой взаимосвязи этнологического и этнопсихологического знания с языкознанием, которая в последующем нашла свое воплощение в работах продемонстрировавших методологическую перспективность интеграции различных отраслей научного знания. Вместе с тем, эти идеи весьма значимы и для этнопедагогики. Например, его мысли о значении слова в культуре: «Слово – знак всеобщий, универсальный. На него возможен перевод с любой другой системы знаков, но не обратно: нет такой другой системы знаков, на которую слово можно было бы перевести полностью… И потому-то оно и есть выражение и объективация всего культурного духа человечества: человеческих воззрений, понимания, знания, замыслов, энтузиазмов, волнений, интересов и идеалов»[190]190
  Шпет Г.Г. История как проблема логики. Критические и методологические исследования: Материалы: В 2 ч. Ч.1. – М., 2002. – С. 133


[Закрыть]. Далее ученый раскрывает значение слова и в воспитании, и в формировании этнической идентификации.

В книге «Введение в этническую психологию» (написанной до революции, но опубликованной в 1927 г.) ученый, обобщая основные тенденции развития этнической психологии, как научной области, сформулировал важное методологическое положение: ключом к пониманию психологии народа служат его история, культура, язык, творчество.[191]191
  Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. – СПб., 1996. – С. 94.


[Закрыть] Эти научные выводы важны как для этнопсихологии, так и для этнопедагогики.

Таким образом, ценность философии, этнографии, этнопсихологии, лингвистики и других наук для этнопедагогики заключалась, прежде всего, в том, что их исследования обогащали этнопедагогику знаниями об особенностях традиционных педагогических культур разных народов, национальных характерах, этнической идентификации и др.

Кроме того, эти науки обосновывали и устанавливали в своих исследованиях связи с другими науками. Примером может служить программа этнографа Н.И. Надеждина «Об этнографическом изучении народности русской», утвержденная в ноябре 1846 г. на заседании Русского географического общества. Эта программа не только ориентировала на исследование «вещественного», «житейского», «нравственного» быта русского народа и его языка, но и что более важно, здесь была осуществлена одна из первых в мировой науке попыток структурировать этнографическую науку.[192]192
  Записки Географического общества. – СПб., 1847. – Кн. 2. – С. 72–73.


[Закрыть]

Последний раздел – «Этнография психическая» был ориентирован на изучение быта умственного и нравственного, умственных и нравственных способностей и свойств жителей. В связи с этим в этнографическом отделении Русского географического общества впервые были сформулированы принципы новой отрасли психологии и одновременно важнейшего научного направления, в котором психология интегрируется с этнографией.

Таким образом, мы можем констатировать тот факт, что знания, накопленные в отечественной этнологической науке, создали определенный фундамент для развития этнопедагогики. К тому же, этнопедагогика использовала, созданный философией, этнологией, этнопсихологией и др. науками понятийно-терминологический аппарат.

Во второй половине XIX века значительно активизируется интерес педагогов к изучению народной педагогики и применению ее богатого воспитательного потенциала в современной учебно-воспитательной практике. В 1861 году В.И. Водовозов пишет статью о книгах, изданных для народного чтения, назвав ее «Русская народная педагогика»[193]193
  Водовозов В.И. Русская народная педагогика. // Избр. пед. соч. – М.: Педагогика 1986. – С. 379–406.


[Закрыть].

Неоценимый вклад в формирование теоретических основ этнопедагогики внес К.Д. Ушинский. Им введено научное понятие «народность воспитания» и разработаны пути реализации богатого воспитательного потенциала народной педагогики и народной культуры в воспитании девушек Смольного института благородных девиц. Более подробно его этнопедагогические идеи изложены в нашей работе отдельным вопросом.

Большой вклад в изучение и обобщение воспитания и обучения русского народа, основанного на исторических и национальных традициях, внес Толстой Л.Н. (1828–1910 гг.) – писатель, педагог, общественный деятель.

Свои идеи воспитания и обучения крестьянских детей на подлинно народных основах он блестяще воплотил в «Азбуке», книгах для чтения и в работе Яснополянской школы, а также ряде педагогических статей.

По словам Н.К. Крупской, Толстой любой вопрос, связанный с воспитанием решал не как узкий специалист, а как «гражданин земли родной».

Во второй половине 60-х годов XIX века Л.Н. Толстой поставил вопрос о создании в России своей собственной системы народного образования, которая должна основываться на исторических и национальных традициях русского народа, а не быть слепком с западноевропейских систем, сложившихся в иных экономических и политических условиях. Он писал, что не может быть сомнений в том, что народ признает школы своим делом, если они будут отвечать его потребностям и интересам, а сам народ привлечен к организации школ. Одна из статей Л.Н. Толстого на эти темы имела характерное название «О свободном возникновении и развитии школ в народе». В статье автор доказывает, что отсутствие насилия при организации народного образования и есть тот путь, идя которым «дело народного образования найдет себе в народе не врага, а помощника и… безостановочно поведет общество к вечной цели совершенствования»[194]194
  Толстой Л.Н. О свободном возникновении и развитии школ в народе // Пед. соч. – М., 1989. – С. 12–31


[Закрыть].

Являясь выразителем взглядов и настроений патриархального крестьянства пореформенной дореволюционной России, писатель высоко ценил русские народные традиции и рекомендовал широко использовать их в учебно-воспитательном процессе школы. Он подчеркивал, что «школа хороша только тогда, когда она осознала те основные законы, которыми живет народ».[195]195
  Толстой Л.Н. О народном образовании // Пед. соч. – М., 1989. – С. 62–63.


[Закрыть]

Л.Н. Толстой не переставал восхищаться нравственными качествами русского народа. Сравнивая честность крестьянина и представителя высшего класса, отмечал, что у первых требования к честности наиболее строги в отношении к семье, деревне, миру. В высшем классе напротив, скорее обманут своих домашних, чем чужих или тем более иностранцев.[196]196
  Толстой Л.Н. Кому у кого учиться писать // Пед. соч. – М., 1989. – С.283.


[Закрыть] По мысли великого гуманиста, честность есть нравственная привычка, которая приобретается именно в отношении к близким. Этим подчеркивается важность примера родителей и других взрослых? как ведущего метода народной педагогики в нравственном воспитании детей.

Чтобы стать крепким хозяином, русский крестьянин должен был овладеть большим объемом знаний и навыков. Приходилось учиться в течение всей жизни. Зная психологию ребенка, понимая невозможность основательно обучить всему в короткий срок, детям передавали знания и умения по мере необходимости. Л.Н. Толстой обобщил это открытие народной педагогики в фундаментальном принципе гуманистического обучения: «Всякое учение должно быть только ответом на вопрос, возбужденный жизнью».[197]197
  Толстой Л.Н. О народном образовании // Пед. соч. М., 1989. С. 61


[Закрыть]

Великий писатель резко критиковал современную ему педагогику за абстрактность, догматизм, оторванность от жизни. В целях преодоления этих недостатков он обращался к традиционной народной практике обучения. Формирование знаний, навыков, отношений, развитие психических процессов происходит в народной педагогике в естественной для ребенка обстановке через пример взрослых, быт, нравы семьи и общины, посредством народного искусства. Включая ребенка в производительный труд, игру, общение, народная педагогика не только передает знания, но и знакомит со способами их познания. В этом методологическом положении обобщен важнейший принцип народного воспитания: «Не то дорого знать, что Земля круглая, а дорого знать, как люди дошли до этого». Эти важнейшие народные принципы Л.Н. Толстой воплотил в работе Яснополянской школы. Уроки в ней больше походили на семейное обучение крестьянских детей[198]198
  Толстой Л.Н. Яснополянская школа за ноябрь и декабрь месяцы // Пед. соч. М., 1989, С.154.


[Закрыть].

Неоценимое значение для развития этнопедагогики имели учебные книги Л.Н. Толстого. В своих дидактических высказываниях он дает много указаний, какими должны быть книги для первоначального обучения. Помещаемый в них материал должен быть занимательным для детей, доступным их пониманию; написаны они должны быть просто, немногословно. В книгах для начальной школы надо давать материал из жизни родины, народа, близкий детям, легко запоминающийся и производящий на них сильное впечатление.