Текст книги "Босс"

Глава 40

1

1973 год

Вашингтонская квартира Дианы, пусть и комфортабельная, все-таки напоминала номер отеля. Чувствовалось, что живут тут временно. Из Нью-Джерси Диана привезла только спальню да пару стульев, остальную мебель арендовала вместе с квартирой.

Во второй половине дня Джек и Диана сидели на диване в гостиной. Джек снял пиджак и галстук, а Диана просто осталась в одной нижней юбке, которую, правда, подтянула до подмышек, превратив в подобие комбинации. Он пил шотландское, она – мартини с «Бифитером». Вечером они собирались пообедать в «Золотом льве» с Кэпом Дуренбергером и его женой.

С работы Джек ушел в два часа дня. Лимузин доставил его в манхаттанский особняк. В последнее время туда поступала вся его личная корреспонденция. Он положил письма в брифкейс, который взял с собой в аэропорт Тетерборо. Оттуда на самолете компании он вылетел в Вашингтон. Во время полета Джек просмотрел письма и теперь показывал их Диане.

– Твоя дочь – прелесть, – заключила она, прочитав длинное письмо Джони. – Боюсь, ее турне не принесет ожидаемого результата, но как приятно сознавать, что она не просто на нашей стороне, но и активно нам помогает.

Джони позвонила из Калифорнии и предложила Джеку свою помощь в завоевании симпатий акционеров. Он попросил ее лично посетить каждого акционера, владеющего пятью и более тысячами акции. Таких акционеров было чуть больше тридцати. Пока Джони побывала у четырнадцати. Тринадцать согласились поддержать Джека, четырнадцатый заявил, что ему надо подумать. Визит кинозвезды, возможно, даже обед с ней – сильнодействующее средство, способное дать нужный результат. Во всяком случае, Джек на это рассчитывал.

– Я уже видела письмо Салли Аллен, – продолжала Диана. – Сколько она их разослала? Тысячу? Кто предложил ей лично подписывать каждое письмо? Неужели она подписывала?

– Салли разослала полторы тысячи писем и все подписала сама. «Вы получаете автограф знаменитости. А теперь голосуйте за моего друга Джека Лира». Идея принадлежала Саре. Мо Моррис хотел, чтобы мы посылали фото с автографом, но я это зарубил. Кто знает, сколько голосов принесут нам эти полторы тысячи писем?

– Идея Сары… У тебя удивительная семья. Лиз взяла бы академический отпуск, если бы ты ей разрешил. Она готова надписывать конверты, делать все, что угодно.

– И твоя семья, которая далека от всей этой истории… не осталась безучастной. Джордж во всем поддерживал Лиз.

– Потому что он в нее влюблен.

Джек улыбнулся и кивнул.

– Они, конечно, молодцы. – Тут Джек нахмурился. – Парень мой, правда, слишком увлечен футболом, чтобы обращать внимание на…

– У них вновь есть шанс выиграть «Суперкубок».

– «Суперкубок»… – пробормотал Джек. – «Суперкубок»! Есть ли на свете что-то более банальное? Из всех моих детей только он…

– Не произноси ничего такого, о чем впоследствии будешь жалеть.

– Я… Да ладно! Мы все равно в дерьме, так?

Диана пододвинулась к нему, обняла.

– Нет, муж мой. Нет, любимый. Что бы ни случилось теперь, место в истории тебе обеспечено.

– Может, Линкольну в этом повезло, – буркнул Джек. – Может, повезло и Кеннеди. А вот мне такой конец не по душе!

2

Они хотели немного поспать перед обедом, но зазвонил домофон, к ним заглянул Кэп Дуренбергер. Пока он поднимался наверх, Диана успела одеться.

– Наоми отдыхает и красится, – объявил Кэп. Она встретится с нами в ресторане. – Можете вы налить старику стакан, о котором она не узнает? Лучше водки, она не пахнет.

В свои восемьдесят три года Кэп высох и чуть сгорбился, но оставался таким же энергичным, как и прежде. И если требовалось добыть какую-нибудь информацию, он справлялся с этим столь же ловко, как и тридцать лет тому назад. Наоми полагала, что ему не стоит летать, поэтому из Флориды они добирались до Вашингтона поездом почти двое суток.

– Вы знаете, сколько нужно времени, чтобы поездом доехать из Майами до Хьюстона? – спросил Кэп.

– А чего тебя занесло в Хьюстон? – удивился Джек.

– Выяснял обстановку, босс. Выяснял обстановку. Как ты помнишь, я никогда не доверял Дугу Хамфри. И, естественно, не доверял Мэри Карсон. Вот я и решил кой-чего разузнать. Люди доверяют таким старым пердунам, как я. Господи! Как же они мне доверяют!

Диана протянула ему маленький стаканчик водки со льдом.

– И что ты узнал, Кэп?

– Прежде всего то, как Мэри Карсон развелась с мужем. В Хьюстоне помнят многое. И купание голышом в бассейне Карсонов. И вечеринки с ключами. Знаете, что это?

Диана кивнула.

– Люди бросают ключи от дома в мешок и…

– И вытаскивают, – добавил Кэп. – Мужчина вытаскивает ключ и едет с женщиной, которая живет в этом доме. Трахаются всю ночь, а утром все где-нибудь встречаются за завтраком, чтобы жены могли найти мужей и наоборот. Как жаль, что я родился слишком рано.

– И что из этого? – спросил Джек.

– Карсон обрюхатил какую-то женщину. Кроме того, ни у кого нет уверенности, что Эмили – дочь Карсона. Дуг Хамфри об этом узнал. Устроил развод. Возможно, Мэри и Карсон этого не хотели, но когда Дуг сказал, что они должны развестись, они развелись. Он был человеком старой закалки и никаких вольностей не терпел. К тому же Дуг всегда добивался поставленной цели. И все вышло как по писаному. Кроме одного. Мэри оказалась матерью-одиночкой, а трахаться ей хотелось не меньше прежнего, поэтому над многими семьями в Прибрежных Дубах нависла угроза развода. Но Дуг быстро приструнил дочку. Заставил переехать в свое поместье и лишил средств к существованию, оставив лишь жалкое ежемесячное пособие. Как же она возненавидела своего отца!

– Какое отношение имеет все это к нашим проблемам? – резко спросил Джек.

– Я как раз к этому подхожу. Ты знаешь, где сейчас дочь Мэри, Эмили?

Джек нахмурился.

– Дуг Хамфри умел держать репортеров на дистанции, будь то газеты или телевидение. Но его внучка, – тут Кэп перестал улыбаться, – уже четвертый год сидит в федеральной тюрьме. Срок у нее от пяти до десяти лет, в зависимости от поведения. История эта длинная. Эмили убежала от матери и деда, села на иглу, занялась проституцией, чтобы добывать деньги на очередные дозы. – Он покачал головой. – Так мне в Хьюстоне и сказали. Эмили стала уличной проституткой.

– Господи! – выдохнула Диана.

– Ей протянули руку помощи, – продолжал Кэп. – Догадайтесь, кто? «Метеорологи»[127]127
  Подпольная организация, сформированная в 1969 г . членами экстремистской фракции организации «Студенты за демократическое общество». Выступала за применение насилия против существующей в стране власти, в подполье занялась террористической деятельностью.


[Закрыть]. Они ее излечили, а потом завербовали. Научили изготовлять бомбы. К счастью, ни одна из ее бомб никого не убила. Но когда девушка попалась, ей дали срок, который она и отбывает в Западной Виргинии. Такой вот скелет хранит в своем шкафу Мэри Карсон.

Джек потер подбородок.

– Кэп… и что из этого?

Кэп улыбнулся одними губами, предчувствуя, что Джеку не понравится его ответ.

– Все просто. Некоторые наши акционеры верят в христианские заповеди, и им не понравится то, что не так уж давно творилось на вечеринках в Прибрежных Дубах. Есть у нас и акционеры, которые верят в закон и порядок и начинают дрожать при упоминании о «Метеорологах». Едва ли им понравится, что у предлагаемого им главного управляющего дочь – наркоманка и отбывает срок за особо опасное преступление. Ты не хочешь воспользоваться этой информацией?

Джек покачал головой.

– Многое я уже знал. Отдадим Мэри должное. О дочери она сама мне все рассказала. Нет, Кэп. Если нам суждено проиграть, мы проиграем, но я обещал не использовать против Мэри эти сведения.

Глава 41

1

1973 год

В понедельник вечером, 19 ноября, накануне собрания акционеров, Джек и Диана дали обед в своем «люксе» в нью-йоркском «Хилтоне». Присутствовали Джони и Дэвид, Лиз и ее бойфренд Джордж, племянник Дианы, Маленький Джек и Сара. Глория и Брент Крейтон, приятель Сары, обедали внизу, в ресторане, поскольку Джек и Диана решили, что не смогут в их присутствии говорить о делах. В ресторан отправились и жены Херба Моррилла, Микки Салливана и Кэпа Дуренбергера. Им доверяли полностью, но опасались, что деловые разговоры вызовут у них зевоту. Из Аризоны приехали Кертис и Бетси Фредерик. Салли Аллен прилетела из Лос-Анджелеса.

Расположившись после обеда в гостиной, они обсудили сложившуюся ситуацию и нашли ее безрадостной.

С учетом своих акций, акций родственников, друзей и тех акционеров, кто доверил ему свои голоса, Джек мог рассчитывать на 275 тысяч акции – двадцать семь с половиной процентов от общего числа акций Эл-си-ай. Если Билли Боб и Рей Ленфант проголосовали бы за него, он набрал бы тридцать семь с половиной процентов голосов.

– Я хочу зачитать имена некоторых наших акционеров, отдавших нам право голоса. – Диана развернула лист бумаги. – Конечно, кардинальных изменений эти акции не вносят, но показывают, что некоторые люди умеют ценить дружбу. Мы имеем доверенность на пятьдесят акции от Констанс Хорэн. На сто акций от Гарри Клейна и Бенджамина Ланга, продюсера и режиссера нескольких фильмов Джони. Подозреваю, они специально купили эти акции, чтобы проголосовать по ним. Прислал доверенность на сто акций Мо Моррис, агент Джони и партнер Сары. Доверенность на пять акций получена от Эдуарда Мартина, фермера из Окмалджи, штат Оклахома, который вместе с доверенностью прислал письмо с пожеланиями удачи. Ребекка Мерфи, частный детектив из Бостона, десять акций. Артур, граф Уэлдонский, двести акций. Наконец, – улыбнулась Джеку Диана, – нами получена доверенность от Валери Латэм Филд, которая совсем недавно приобрела сто акций по всем понятной причине.

На этом светлая полоса вечера закончилась. Все понимали: как двадцати семи с половиной, так и тридцати семи с половиной процентов может оказаться недостаточно для сохранения контроля над компанией.

Диана, на которой в тот вечер были небесно-голубые брюки и белый свитер, проявляла куда больше активности, чем Джек. Она изо всех сил поддерживала разговор, не давая ему окончательно угаснуть.

Джек же сидел в углу, в своем фирменном темно-синем костюме с торчащим из нагрудного кармана уголком белого платка. Он знал, что на него смотрят, не только поддерживая, но и, прости, Господи, жалея. Он понимал, что на этот раз его разглядывают куда пристальнее, замечая и кератомы на голове и руках, и набрякшие веки, и обвисшие щеки. Если Джек ловил чей-то взгляд, то улыбался, показывая, что сохранил еще чувство юмора.

Внезапно в гостиной повисла тишина, словно у всех разом иссякли слова. Автоматически все повернулись к Джеку.

– А не кажется ли вам, что все наши волнения напрасны? – ровным голосом спросил он. – Грустить или радоваться надо лишь после подсчета голосов. Если Билли Боб Коттон и Рей Ленфант будут с нами, я не уверен, что Мэри удастся переплюнуть наши тридцать семь с половиной процентов.

Но его слова не подняли настроение остальным.

В углу Кертис Фредерик шептался с Кэпом Дуренбергером.

– Я все думаю о прошедших годах., и делах. Это конец эры. Господи, как хорошо, что мы вышли на пенсию. Я бы не хотел больше иметь ничего общего с Эл-си-ай.

Сара и Лиз тоже стояли вдвоем.

– Жаль, что я знаю отца столь короткое время, – вздохнула Сара.

– Он великий человек, – ответила Лиз. – Не знаю, как он, а я напишу письмо твоей матери, Сара. Поблагодарю за покупку акций и за доверенность.

– Может, я тоже ей напишу.

Маленький Джек говорил с Дианой.

– Ты хоть представляешь наши с отцом отношения? Его просто никогда не было дома.

Диана усмехнулась:

– Еще один маленький мальчик, недовольный папочкой, который слишком много работает, чтобы обеспечить семье достойную жизнь. Это клише, Эль-Джей, и очень затертое.

– Хорошо. Он дал мне все, что я только мог пожелать.

– Опять клише, но дело в другом, Эль-Джей. Он создал «Лир коммюникейшн, Инкорпорейтед». Четвертую по величине телекоммуникационную компанию США. Создал с нуля, Эль-Джей. А завтра он может ее потерять. Неужели тебе на это наплевать?

– А разве он не плевал на то, что делал я?

– А что ты такого сделал? – пожала плечами Диана. – Ты так и не вырос. По-прежнему играешь в детские игры. Да, ты заработал деньги и купаешься в лучах славы. Но когда ты закончишь играть, о тебе тут же забудут. А вот о твоем отце – нет.

– И он обо мне того же мнения?

– Спроси его сам, Эль-Джей. У твоего отца еще не отнялся язык.

Микки Салливан устроился рядом с Хербом Морриллом.

– Отец Джека гордился бы им. Несмотря на то что они не очень-то ладили, Эрих всегда в него верил.

– Тебя послушать, так у нас похороны, – прошептал в ответ Херб.

Джони подошла к Диане.

– Я бы могла удавить Мэри Карсон. Я так люблю отца. И если… Диана, он может умереть.

Диана покачала головой:

– Не может. Если что и могло убить его, так это смерть Энн.

Зазвенел звонок. Диана пошла открывать дверь. В «люкс» вошел Билли Боб Коттон.

Все понимали, что его появление не случайно. Джек поднялся ему навстречу. Он, Билли Боб и Диана прошли в спальню и закрыли за собой дверь.

– Бурбон? – спросил Джек, когда Билли Боб сел в кресло.

Тот покачал головой.

– Потом.

– У тебя не очень хорошие новости, – предположила Диана.

– Не очень. Джек… Диана… Утром я, возможно, проголосую за вас. Но не Рей.

Джек вздрогнул.

– Не Рей? Я думал…

– Я тоже. Но потом… что-то произошло.

– Что именно? – спросила Диана.

– Рей рассердился на тебя.

– По какой причине?

– Из-за Эмили.

– Эмили?

Билли Боб положил ногу па ногу и нервно потер руки.

– Ты знаешь Элси Сеннетт? Она наш акционер.

Джек покачал головой:

– Лично – нет. Но в списке акционеров я видел ее фамилию. Она унаследовала пять тысяч акций. Больше я о ней ничего не знаю.

Билли Боб вздохнул.

– Она живет в Батон-Руже. Две недели тому назад ей позвонил Кэп Дуренбергер, с которым она встречалась Бог знает сколько лет тому назад. Он попросил выдать ему доверенность на голосование по ее акциям. Элси замялась, и тогда Кэп Дуренбергер выложил ей жуткую историю о дочери Мэри Карсон.

– Я об этом знаю, – кивнул Джек. – Мэри говорила мне уже довольно давно.

– Так вот… – продолжал Билли Боб. – Элси позвонила Рею – он ее близкий друг, – чтобы сообщить, что о Мэри и Эмили распускают лживые слухи. Рей знал, что это не ложь. Он был куда ближе к Дугу Хамфри, чем я. Он даже помогал Дугу, когда тот пытался добиться для Эмили более мягкого приговора. Короче, Рей связался с Мэри и сказал, что эта давняя историю используется против нее. Поскольку источником был Кэп Дуренбергер, Рей и Мэри предположили, что он узнал обо всем от тебя. Мэри была в ярости. Она говорит, что доверилась тебе, а ты…

– Я не предавал ее доверия! – оборвал его Джек. – Кэпу я ничего не говорил. Он все выяснил сам. А когда Кэп пришел к нам со своими находками, мы с Дианой попросили его никому ничего не говорить. С того дня, как Мэри рассказала мне об Эмили, и до того дня, как Кэп приехал к нам в Вашингтон, от меня об этом узнала только Диана.

Билли Боб нахмурился.

– Теперь, пожалуй, я не откажусь от бурбона. Разумеется, я тебе верю и завтра проголосую за тебя.

– Где Рей? – спросила Диана.

– У него номер в «Плазе», – ответил Билли Боб.

Джек подошел к бару и наполнил три стакана.

– Мы не будем звонить ему, Диана. Не хочу я его ни о чем просить. После разговора с Мэри он мог бы позвонить мне и все выяснить. Но Рей примирился с мыслью о том, что я могу кого-то предать, и ему не хватило духу задать мне прямой вопрос. Пошел он к черту!

– Ты мог бы с тем же успехом послать и меня, – заметил Билли Боб.

– Почему? Ты же здесь. Ты меня спросил, я ответил, и ты мне поверил. – Джек закружил по спальне. – И Мэри тоже хороша! Могла бы позвонить и…

– Мэри боится, что шумиха уменьшит шансы Эмили на досрочное освобождение. Она отсидела четыре года, и к Рождеству ее могут выпустить на поруки.

– Какая шумиха? Откуда взяться шумихе?

– Кэп…

Джек распахнул дверь.

– Кэп, подойди сюда! – Когда Кэп подошел, он схватил его за плечо и прошипел:

– Больше ни единою гребаного слова об Эмили Карсон! Ты меня понял? Ни единого слова, а не то я найду способ оставить тебя без твоей гребаной пенсии!

И он захлопнул дверь перед лицом Кэпа Дуренбергера.

– Я поговорю с Реем, – вызвался Билли Боб. – И с Мэри.

– Пожалуйста, поговори. А теперь… извини, мне надо позвонить.

Билли Боб вышел из спальни. Джек повернулся к Диане.

– Кротий? – спросила она.

Джек пожал плечами:

– Кротий. Почему нет? Наш последний рубеж обороны.

– Не совсем.

– Мне представляется, что это наилучший для нас вариант.

Диана задумчиво улыбнулась.

– Тот, кто хочет дать тебе пинка, должен прежде всего оберегать свою задницу.

2

Собрание акционеров должно было начаться в бальном зале нью-йоркского «Хилтона» в десять утра.

Джек, Диана, Эль-Джей и Джони встречали акционеров с половины девятого. Джони в розовом мини-платье выглядела ослепительной, как и полагается кинозвезде. Смотрелся и Эль-Джей, в синем блейзере и серых брюках, с перстнем победителя «Суперкубка» на пальце. Известнейший бизнесмен, член палаты представителей, кинозвезда, знаменитый футболист… Команда собралась как на подбор. Каждого просили дать автограф.

Мэри Карсон появилась ровно в десять. Она села за стол рядом с Джеком.

– Извини, что засомневалась в твоем слове, – прошептала Мэри. – Извини и за то, что не позвонила.

– Кэп поступил дурно, – ровным голосом ответил Джек. – Но не менее дурно не верить людям, которые не давали ни единого повода усомниться в их честности.

Собрание открыл Джек. Он произнес десятиминутную речь, в которой остановился на основных моментах деятельности компании и итогах прошедшего года. Более детальные сведения можно было почерпнуть из розданного акционерам годового отчета.

– Следующий вопрос повестки дня – выборы совета директоров, – продолжил он. – Прошу называть ваших кандидатов.

Поднялся Билли Боб Коттон и зачитал список директоров, предложенный акционерами, которые хотели бы видеть Джека на посту главного управляющего компании. Далласский адвокат огласил другой список. Джек фигурировал в обоих и при любом исходе остался бы директором компании. Но директора, избранные по далласскому списку, избрали бы главным управляющим Мэри Карсон.

– Если других предложений нет, мы будем именовать список, предложенный мистером Коттоном, списком «А», а список мистера Лоувелла – списком «Б». Для упрощения голосования прошу каждого акционера написать на бланке с указанием числа принадлежащих ему акций букву «А» или букву «Б».

Пока члены счетной комиссии собирали бланки, Билли Боб подошел к столу. Заговорил он с Джеком, но Мэри услышала его слова.

– Рей уехал домой. Он оставил мне доверенность с указанием проголосовать его акциями за тебя.

Счетная комиссия закончила работу. Джек постучал молотком по столу.

Председатель счетной комиссии огласил результаты.

– В голосовании участвовало семьсот семьдесят семь тысяч двести пятьдесят пять акций. За список «А» подано триста семьдесят девять тысяч четыреста двенадцать голосов. За список «Б» – триста девяносто семь тысяч восемьсот сорок три голоса.

В зале воцарилась тишина. Аплодисментов не последовало. Итоги голосования поразили всех, даже победителей.

Мэри коснулась руки Джека.

– Я хочу, чтобы у тебя остался тот же кабинет. И жалованье. А также право пользоваться самолетами компании.

– Боюсь, в этой истории еще рано ставить точку, Мэри. Мне надо сказать несколько слов акционерам, и на собрании присутствует один человек, с которым я хочу тебя познакомить.

Джек встал, подошел к микрофону.

– Дамы и господа, прежде чем наше собрание завершится, я хочу сделать небольшое объявление. Вы вновь выбрали меня в совет директоров «Лир коммюникейшн, Инкорпорейтед». Я вам очень благодарен, но отказываюсь от такой чести. Более того, я ухожу со всех постов, которые занимал в этой корпорации.

Юлий Цезарь в свое время сказал, что лучше быть первым парнем в маленькой испанской деревне, чем вторым в Риме. Я придерживаюсь того же мнения. Или я управляю компанией, или не имею с ней ничего общего.

Тех, кто задумал этот… переворот – я думаю, лучшего термина для происшедшего здесь не найти, – ждет сюрприз. Я попрошу подойти ко мне мистера Юния Кротия. Сюда, пожалуйста, сюда.

Мистер Кротий – президент «Уичерли Девер, Лимитед», англо-голландского коммуникационного конгломерата. Некоторое время тому назад мистер Кротий обратился ко мне и некоторым другим акционерам с предложением выкупить акции «Лир коммюникейшн». Накануне нашего собрания я подписал опцион, разрешающий «Уичерли Девер» покупку моих акций в том случае, если я потеряю контроль над компанией. Такие же опционы подписали члены моей семьи и мои ближайшие друзья. Более того, мистер Кротий приобрел опционы у двух банков, которые владеют большими пакетами наших акций. Сегодня «Уичерли Девер» выкупит все эти акции и станет самым крупным акционером «Лир коммюникейшн».

Как я сказал, я не хочу иметь никаких дел с этой компанией, раз уж не могу ею руководить. Она перейдет, и, полагаю, очень быстро, под полный контроль «Уичерли Девер», который своими капиталами и ноу-хау выведет ее на новый уровень развития, от чего все акционеры только выиграют.

Джек отошел от микрофона и поклонился Юнию Кротию. Акционеры нерешительно зааплодировали.

А Джек уже нагнулся к Мэри Карсон.

– Давай поглядим, сможешь ли ты дать им пинка, – прошептал он.

Диана и Джони уже спешили к нему. Они обняли Джека, когда тот сошел с возвышения, на котором стоял стол президиума, и направился к Юнию Кротию, чтобы поздравить его. Внезапно акционеры разразились аплодисментами. Джек и две женщины медленно продвигались к двери сквозь толпу людей, которые хотели пожать Джеку руку и даже поцеловать его.