Текст книги "Троя"

§ III. Пятое доисторическое поселение на месте Трои

Пятые поселенцы расширили свой город к югу и востоку дальше, чем два предшествующих поселения; ибо из-за существенного накопления мусора и небольшой разницы в высоте между холмом Гиссарлык и прилегающей цепью холмов ровная поверхность значительно увеличилась в этих направлениях. Поэтому мы видим, как дома этих новых поселенцев заходят на старые крепостные стены и выходят далеко за их пределы. Стены домов строились отчасти из бутового камня, сцементированного глиной, отчасти из глиняных кирпичей: части таких стен пятого поселения из глиняных кирпичей можно видеть в большой северо-восточной траншее под римскими пропилеями (см. L на плане VII) над южными воротами (см. NF на плане VII) и в большом блоке руин (G на плане VII) к югу от храма А. Они состоят из кирпичей 0,30—0,33 метра в длину и ширину и 65–75 миллиметров в высоту; толщина кирпича не превосходит его длины. Материалом для кирпичей послужила, как и в предшествующих городах, темная глина; цемент – из светлой, почти белой глины. Эти кирпичные стены в основном не обожжены; только в редких случаях можно увидеть обожженные кирпичи. Все кирпичные стены имеют фундаменты из бутового камня, которые, возможно, отчасти выступали над полом, чтобы предотвратить эрозию, которой больше всего были подвержены нижние части стен. Поскольку не было найдено никаких следов черепицы, то все дома в этих поселениях также должны были иметь горизонтальные крыши из дерева, камыша и глины.

Пятые поселенцы не могли использовать старые крепостные стены, поскольку накопление мусора было таким значительным, что эти стены оказались полностью погребены. Хотя моим архитекторам и не удалось найти крепостную стену, которая с уверенностью могла бы быть отнесена к пятому поселению, нам тем не менее в двух местах удалось обнаружить стену цитадели из больших, грубо обработанных известняковых блоков, которую мы можем, по крайней мере, с большой долей вероятности считать стеной пятого города. Эта стена теперь видна, во-первых, в большой северо-западной траншее (nz на плане VII в этой работе и Z'O на плане I в «Илионе») и также на северо-восточном конце большой северо-восточной траншеи (SS на плане VII). Мы наткнулись на нее непосредственно под римскими и греческими фундаментами на глубине около 2 метров под поверхностью земли и раскопали ее на глубину до 6 метров. Как уже говорилось, ее кладка отличается от крепостных стен более древних доисторических городов, поскольку состоит из длинных каменных плит, соединенных самым прочным образом без цемента или известки, которые имеют очень большие размеры, особенно в нижней части, в то время как самые нижние части стен второго города состоят из небольших камней скорее кубической формы. На сопровождающем рисунке 99 хорошо видна эта стена пятого города так, как она была обнаружена в большой северо-восточной траншее (SS на плане VII). Заслуживает внимания то, что эта стена расположена вне и к северо-востоку от акрополя второго города, фактически близ северо-восточного конца греческого и римского акрополя Илиона.

Рис. 99. Вход в большую северо-восточную траншею SS на плане VTI. Слева огромная римская стена из больших, хорошо обтесанных блоков. Справа большая стена пятого города, состоящая из камней неправильной формы

Предметы человеческой деятельности, найденные здесь, были того же типа, что описаны и изображены на с. 183–258 в т. 2 «Илиона», я не могу отметить никаких новых типов, за исключением двух ваз с «совиными» головами и двух небольших предметов из слоновой кости, которые я воспроизвожу здесь на рис. 100–103.

Ваза на рис. 100 отличается длинным заостренным «совиным» клювом и ясно показанными закрытыми веками; изображены только две женские груди, вульвы нет. Очень длинное, цилиндрическое горлышко вазы орнаментировано тремя насеченными, идущими кругом линиями, возможно изображающими ожерелья. Ободок горлышка повернут наружу; дно плоское, два длинных вертикальных выступа символизируют крылья.

Рис. 100. Ваза с «совиной» головой, женскими чертами и двумя вертикальными выступами, похожими на крылья. Масштаб 1: 4. Найдена на глубине около 3 метров

Рис. 101. Ваза с «совиной» головой и женскими чертами. Масштаб 1: 4. Найдена на глубине около 3 метров

Рис. 102. Предмет из слоновой кости. Масштаб около 1: 2. Найден на глубине 3 метров

Рис. 103. Предмет из слоновой кости. Масштаб около 1: 2. Найден на глубине около 3 метров

У вазы на рис. 101 – большие выпученные глаза; уши не показаны; «клюв» очень маленький и расположен на одном уровне с глазами; прямо под ним – маленькая круглая канавка, в центре которой крошечная вмятина – видимо, она изображает рот; две женские груди и вульва очень большие и хорошо видны; последняя особенно интересна тем, что в ней есть насечка, изображающая , которым она украшена. Это, видимо, подтверждает мнение месье Эмиля Бюрнуфа[274]274
  La Science des Religions. P. 256.


[Закрыть], согласно которому  изображает два лежащих крест-накрест кусочка дерева, на соединении которых посредством трения загорался священный огонь, и что матерью этого священного огня была Майя, которая символизировала производительную силу в виде женщины. Это кажется нам тем более вероятным, что мы также видим символ  на вульве идола на рис. 226 в «Илионе»; и очень часто кресты, как, например, крест с отметинами «четырех гвоздей» на вульве вазы с «совиным» лицом на рис. 986 и простой крест на том же месте на вазе на рис. 991 и т. д. Вместо обычных крыльев на вазе с рис. 101 мы видим просто обрубки, которые, как кажется, раньше не были длиннее; три насеченные линии, заходящие на заднюю часть вазы, видимо, обозначают ожерелья; две другие линии идут поперек тела, на их пересечении есть канавка.

Рис. 102 представляет собой любопытный предмет из слоновой кости с шестнадцатью грубыми бороздками вокруг, которые, как кажется, были сделаны кремневой пилой; использование этого предмета является для нас загадкой, поскольку он едва ли мог использоваться в женской работе. Другой любопытный предмет – рис. 103: он пустой, в нем три отверстия и две насечки вокруг, очевидно сделанные кремневой пилой. Этот предмет мог служить ручкой для какого-то небольшого бронзового инструмента.

§ IV. Шестое, или лидийское, поселение на месте Трои

Над слоем руин и мусора пятого доисторического поселения и непосредственно под руинами эолийского Илиона мы снова обнаружили большое количество керамики, которая была воспроизведена и описана в «Илионе» на рис. 1363–1405. Эту керамику, как уже было объяснено в т. 2 «Илиона» на с. 279, на основании ее большого сходства с вазами ручного изготовления с древних кладбищ в Ровно, Вольтерре, Бисмантове, Вилланове и других областях Италии, которые считаются архаической этрусской или доэтрусской керамикой, а также принимая во внимание колонизацию Этрурии лидийцами, о которой говорит Геродот (I. 94), я отношу к лидийскому поселению, которое должно было существовать здесь в течение длительного времени. Опять были найдены такие же, как и раньше, ручки ваз в форме змеиных или коровьих голов (см.: Илион. Рис. 1399–1405). Относительно последних могу упомянуть, что в Микенах я обнаружил большую расписную вазу, ручки которой украшены коровьими головами (см.: Микены. Рис. 213, 214). Этрусская ваза, украшенная коровьей головой, находится в музее Корнето (Тарквинии). Доктор Хр. Гостманн из Целле любезно сообщил мне, что вазы с ручками, заканчивающиеся коровьими головами, были обнаружены в Сарке близ Праги и что они хранятся в музее этого города. Похожая ваза, найденная во время раскопок в Чивитавеккье, находится в музее Болоньи.

Кроме того, были найдены шесть красивых, матово-черных чаш с одной ручкой, выпуклым дном и тремя похожими на рожки выступами на тулове, похожих на те, что воспроизведены в «Илионе» на рис. 1370–1375. Этрусский музей в Ватикане имеет две похожие вазы, Национальный музей в Колледжо Романо – три. Эти последние были найдены в некрополе Карпинето близ Купра Мариттима. Далее я могу обратить внимание на находку еще двух ваз с двумя ручками, как на рис. 1376 на с. 287 в т. 2 «Илиона»; две подобные вазы, найденные в Корнето (Тарквинии), хранятся в музее этого города. Кроме того, были найдены еще два замечательных сосуда с одной ручкой, как на рис. 1392 в т. 2 «Илиона»: они имеют форму рога на трех ножках. Подобные сосуды, но без ножек, можно увидеть и в других местах: в этрусской коллекции музея Неаполя; еще один, найденный на Кипре, находится в коллекции Эжена Пио в Париже.

Здесь я повторяю то, что было сказано в «Илионе» на с. 280–283: за редкими исключениями вся керамика, которую я считаю лидийской, сделана вручную и обильно смешана с толченым кремнем и сиенитом с большой примесью слюды. Сосуды в основном очень массивные; и поскольку они были погружены в раствор той же глины и отполированы перед обжигом, то они не только обожжены очень поверхностно, но и имеют матовый черный, в немногих случаях матово-желтый или коричневый цвет, который очень напоминает знаменитые урны-«хижины», обнаруженные под древним слоем серого вулканического туфа близ Альбано[275]275
  Lubbock]., Pigorini L. Notes on Hut Urns and other objects from Marino near Albano. London, 1869. P. 2, 13.


[Закрыть]. Этот матовый черный цвет, однако, возможно, также является не только следствием особой техники обжига, но и того, что керамика изготовлялась из особого сорта глины, поскольку, за исключением пифосов, почти вся бесчисленная терракота, обнаруженная в первом, третьем, четвертом и пятом доисторических поселениях на Гиссарлыке, обожжена лишь весьма поверхностно, однако ни одно из этих изделий не имеет тусклого цвета лидийских терракот. Кроме того, вид и материал этой керамики полностью отличается от любых других керамических изделий, найденных в доисторических поселениях или в верхнем эолийском греческом городе. Читатель «Илиона» и посетитель Шлимановского музея в Берлине может сам увидеть разницу в форме и материале на каждом керамическом предмете, изображенном в т. 2 «Илиона» (с. 282–295) или представленном в троянской коллекции в Берлине.

Глава V
Седьмой город – греческий и римский Илион[276]276
  Здесь я должен заметить, что я называю исторический Илион греческого и римского времени простым и единственным названием, под которым он встречается у античных авторов; поскольку, говоря «современный Илион», Страбон всего лишь характеризует момент, а не дает особое название, и даже это выражение не встречается ни у какого другого писателя. Еще важнее сказать, что современное выражение «Новый Илион» (Ilium Novum или Novum Ilium), которое я нехотя использовал в «Илионе», даже некоторые ученые приняли за подлинное античное название; и это способствовало утверждению ошибочного представления о двух различных поселениях, которые были отмечены на картах с тех пор, как Лешевалье изобрел это различие – как Ilium Novum («Новый Илион» на Гиссарлыке, который он никогда не посещал) и Troja Vetus («Старая Троя» на Бунарбаши).


[Закрыть]

§ I. Постройки и найденные в них предметы

Поскольку я описываю нашу работу в Трое в 1882 году в порядке древности поселений, теперь, в последнюю очередь, я приступаю к руинам Илиона, хотя, так как наши работы начались с вершины холма Гиссарлык, это, естественно, были первые слои, которые мы раскопали и изучили. Как уже говорилось выше, во время раскопок на северном склоне (в месте, помеченном самой северной буквой V на плане I в «Илионе») я обнаружил весьма замечательный угол стены. Он возвышается над равниной примерно на шесть метров и состоит из больших, хорошо обтесанных блоков из ракушечного известняка, соединенных без какого– либо связующего материала. Очевидно, эта постройка относится к македонскому времени, и возможно, она составляла часть большой защитной стены, которую Лисимах построил для Илиона. Стены состоят из перемежающихся высоких и низких слоев каменной кладки, которые снаружи отделаны рустами. Представляется, что все наиболее древние здания здесь, за исключением большого храма Афины, построенного Лисимахом, состоят из ракушечного материала, в то время как постройки римской эпохи по большей части мраморные с фундаментами из мягкого известняка.

Римская стена сохранилась лучше, и мы смогли проследить ее практически повсюду, по меньшей мере в общих чертах, как на акрополе, так и в нижнем городе (см. план VIII в этой работе).

На рис. 99 показан вход в большую северо-восточную траншею, с углом римской стены на переднем плане и крепостной стеной пятого города на заднем плане. Каждый видимый камень последней несет пометки из каменоломни, состоящие из одной буквы. Однако на больших камнях фундамента зданий эти пометки более сложны. Я даю здесь несколько примеров:

В части акрополя, которая ранее не была раскопана, мои архитекторы приложили большие усилия к тому, чтобы открыть все огромные фундаменты греческих и римских построек, которые состоят из гигантских булыжников, и к тому, чтобы соединить скульптурные блоки, принадлежащие этим постройкам, а также другим зданиям, фундаменты которых уже нельзя было обнаружить.

Среди последних особого внимания заслуживает небольшой дорический храм, поскольку может показаться, что он идентичен с тем «небольшим и незначительным» храмом Афины Паллады, который здесь видел Александр Великий[277]277
  Страбон. XIII. С. 593: «…с небольшим и незначительным святилищем Афины».


[Закрыть]. Однако, по мнению моих архитекторов, оставшиеся от этого храма скульптурные блоки недостаточно архаичны, чтобы принадлежать этому храму богини, к которому, согласно Геродоту[278]278
  Геродот. VII. 43.


[Закрыть], поднимался Ксеркс.

Антаблемент и капители этого маленького дорического святилища показаны на сопровождающем рисунке 104.

Материалом для скульптурных блоков послужил ракушечный известняк, внешняя сторона которого была покрыта тонким слоем известки. Это тот же самый грубый строительный материал, который мы находим во многих греческих храмах Южной Италии, Сицилии и Греции.

Рис. 104. Антаблемент и капитель небольшого дорического храма.

Масштаб 1: 15

Мы нашли два образца капителей, оба сильно повреждены. Эхин представляет собой почти прямую линию; она присоединена тремя кольцами к стволу колонны, который имеет двадцать каннелюр; диаметр верхнего конца – 0,45 метра. Нижний диаметр колонны точно определить невозможно, однако кажется, что он составлял 0,59 метра: таков был диаметр самой толстой подушки капители колонны, которую мы нашли. Архитрав особенно замечателен тем, что его тения или листель (Tropfenleiste) имеет только пять «капель» (Tropfen) вместо шести, как обычно. Эта особенность пока встречалась лишь в исключительных случаях. Высоту архитрава определить было невозможно: он был реставрирован, основываясь на высоте триглифов – они имеют 355 миллиметров в высоту и 276 миллиметров в ширину; они организованы таким образом, что три из них входят в расстояние между колоннами, которое составляет около двух метров. Корона[279]279
  Я использую здесь термины, принятые у английских архитекторов, которые несколько отличаются от немецких. Например, латинские термины «корона» и «киматий» соответствуют греческим geison и sima, которые я использую в моем немецком издании.


[Закрыть] вместе с киматием сделана из единого блока. В противоположность расположению архитрава мутулы (viae, Hangeplatten) имеют по шесть «капель» (Tropfen). Все скульптурные блоки этого храма очень хорошо сделаны и были соединены вместе простыми железными болтами и железными скобами в конструкцию вот такой формы . На основе всех этих характеристик мои архитекторы могли с уверенностью заключить, что этот храм был построен не ранее IV века до н. э.; и, следовательно, он не может быть тем самым храмом, который здесь видел Ксеркс. Нам не удалось точно определить местоположение этого храма на акрополе, поскольку среди всех фундаментов, которые мы нашли, ни один ему не соответствует. Принадлежащие ему скульптурные блоки были использованы в различных стенах, а также в фундаменте более позднего портика.

Древнейшим из всех других поздних построек является очень большой дорический храм из белого мрамора, к которому относится прекрасная метопа, изображающая Феба Аполлона на колеснице Солнца[280]280
  См.: Илион. Т. 2. С. 326–328.


[Закрыть], обнаруженная мною одиннадцать лет назад и украшающая ныне Шлимановский музей в Берлине, а также изуродованная метопа, которую я воспроизвожу здесь на рис. 105. Эта последняя относится к македонскому времени и, судя по всему, веками была оставлена на милость погоды, поскольку сильно истерта и повреждена, однако на ней нетрудно разглядеть воина, держащего упавшего на колени человека за волосы и, очевидно, собирающегося ударить его поднятой рукой. Я также с большой долей вероятности отношу к этому храму фрагмент другой метопы, которая веками служила надгробным камнем на древнем турецком кладбище в Кум-Кей, откуда мы унесли ее, чтобы обогатить Шлимановский музей в Берлине. Как можно видеть на рис. 106, она, видимо, изображает мужчину, поддерживающего падающего человека, видимо женщину. Эта скульптура великолепна и определенно принадлежит к македонскому периоду. Далее на рис. 107 я привожу гравюру другого фрагмента метопы, которая также веками стояла как надгробный камень на старом кладбище в Кум-Кей и которую я также с большой долей вероятности отношу к большому дорическому храму, тем более что она также принадлежит к македонскому периоду. Она изображает воина в шлеме со щитом, который держит какой-то другой воин; от второго осталась лишь рука.

Рис. 105. Мраморная метопа македонского периода, изображающая воина, держащего стоящего на коленях человека за волосы. Масштаб 1:12. Найдена на глубине около 1 метра

Рис. 106. Фрагмент мраморной метопы македонского периода, изображающей человека, держащего падающую женщину. Масштаб около 1: 9

Рис. 107. Фрагмент мраморной метопы македонского периода, изображающей воина в шлеме со щитом, который держит какой-то другой воин; от второго осталась лишь рука. Масштаб 1: 10

Я также со значительной уверенностью отношу к этому храму гораздо лучше сохранившуюся метопу из Илиона македонского периода, которая в течение двадцати пяти лет стояла перед фермой г-на Калверта в Тимбре и которую я купил у него, чтобы выставить в Шлимановском музее в Берлине. Сопровождающей гравюрой этой метопы (рис. 108) я обязан умелой руке моего друга г-на Шене, генерального директора Королевского музея в Берлине, который любезно представил мне следующее описание ее:

«Богиня, очевидно Афина, энергично движется налево. Она подняла правую руку, от которой сохранилось только плечо, возможно, чтобы нанести удар копьем воину справа от нее, который упал к ее ногам. Левой рукою она схватила его за голову, но неясно, держит ли она его за волосы или за шлем, поскольку голова большей частью отбита. Она одета в свободный хитон, который перепоясан под грудью, ее левая рука лежит на большом круглом щите. Нельзя точно определить, надета ли у нее на груди эгида. Голова богини отбита. Воин справа пытается освободиться от левой руки богини; судя по всему, он совершенно наг, за исключением большого круглого щита на его левой руке».

Это, несомненно, то самое святилище, которое было построено здесь Лисимахом. Во время моих раскопок я находил скульптурные мраморные блоки от него рассыпанными по всей северовосточной части холма Гиссарлык[281]281
  Страбон. XIII. С. 593: «Лисимах проявил особую заботу о городе: он отстроил храм…»


[Закрыть]. На той же самой стороне было обнаружено несколько больших фундаментов, состоящих из хорошо обтесанных блоков известнякового камня, однако они были слишком разрушены, чтобы мои архитекторы могли определить, какой из них принадлежал большому храму. Помимо скульптурных блоков храма, найденных на акрополе, на многих старых турецких кладбищах в окрестностях мы находили столько фрагментов колонн и антаблемента, что мои архитекторы смогли сделать данную реставрацию верхней части храма (см. рис. 109).

Храм был построен в дорическом ордере, и все его видимые части были из белого мрамора. Колонны имели двадцать каннелюр, их верхний диаметр равен 1,01 метра, нижний диаметр, а также высота неизвестны. Профиль эхина приближается к прямой линии; эхин имеет три кольца. Никаких фрагментов архитрава найдено не было, поскольку для разрушителей он был источником наилучших строительных блоков. Фриз (триглиф) был устроен таким образом, что межосевое расстояние между двумя триглифами всегда составляло около 2,9 метра.

Рис. 108. Фрагмент мраморной метопы храма Афины македонского периода, изображающей богиню, возможно Афину, с большим копьем; левой рукой она держит воина со щитом, который тщетно пытается освободиться. Масштаб около 1: 9

Ширина каждого триглифа – 0,58 метра, высота – 0,84 метра, и он был сделан из одного блока с прилегающей метопой. К одному из этих блоков был присоединен второй триглиф. Все метопы были украшены рельефами, и, таким образом, они образовывали характерное украшение этого храма. Корона храма имеет обычные дорические формы; она поддерживала киматий из мрамора, который орнаментирован рельефными листьями и головами львов, украшавшими водостоки. Крыши, а также панельный полоток внутри были мраморными. Разрушение этого храма Фимбрией и восстановление его Суллой[282]282
  Страбон. XIII. С. 594. См. также: Илион. Т. 1. С. 266, 267.


[Закрыть] легко распознается по многим скульптурным блокам. Это особенно ясно видно по киматию, большинство найденных нами фрагментов которого были сделаны в римское время, как очевидно по стилю скульптур.

Рис. 109. Капитель, триглиф и корона большого дорического храма

Рис. 110. Киматий храма Афины македонской эпохи. Масштаб около 1: 12

Действительно, киматий является той частью храма, которая больше всего должна была пострадать в пожаре. Здесь на рис. 110 я воспроизвожу киматий македонского, а на рис. 111 – римского периода. Мы не можем точно определить дату последнего и полного разрушения храма, однако многие скульптурные блоки бросают свет на цель этого разрушения, поскольку на них видно множество отверстий, просверленных близко друг к другу, очевидно для того, чтобы облегчить раскалывание больших блоков на куски, чтобы пережечь мрамор в известь. То же самое намерение очевидно и по многочисленным мраморным осколкам, которые покрывают всю северо-восточную часть Гиссарлыка. Однако нередко мы находим большие мраморные блоки, в особенности блоки, служившие потолочными балками, которые избежали разрушения, возможно потому, что они были слишком тяжелыми, чтобы перенести их и разбить на куски.

Мы посчитали, что вправе назвать это большое святилище храмом Афины Паллады, поскольку так же, как она была богиней-покровительницей и защитницей Трои, так и этот храм был крупнейшим и наиболее величественным святилищем Илиона. Кроме того, архитектурные формы, а также рельефы метоп указывают на IV век до н. э. как на время постройки этого храма, и это вполне согласуется с утверждением Страбона[283]283
  XIII. С. 593.


[Закрыть] о том, что Лисимах построил здесь храм Афины. Здесь на рис. 112 я воспроизвожу фрагмент рельефа, который изображал лежащего человека. Можно разглядеть руку, опершуюся на кожаную сумку. В руке – питьевой рог.

Рис. 113 – это часть фриза, возможно македонского времени, который, видимо, изображает процессию колесниц под предводительством Ники на быстрой колеснице, видна только часть одной из ее лошадей. От колесницы, которая следовала за ней, сохранилась только скачущая лошадь, и перед ее спиной – нога другой.

Рис. 114, несомненно, относится к тому же самому фризу, он также изображает крылатую Нику и фрагмент еще одной. Между этими двумя Никами видна голова Горгоны с двумя небольшими крыльями. Другие фрагменты того же фриза мы находим на турецких кладбищах, но они по большей части сильно повреждены.

Рис. 111. Киматий храма Афины, римская реставрация. Масштаб около 1: 12

Рис. 112. Фрагмент рельефа фронтона. Масштаб около 1: 12

Рис. 113. Часть фриза, изображающего процессию колесниц под предводительством Ники. Возможно, македонский период. Масштаб 1: 12

Рис. 114. Фрагмент фриза с головой Горгоны и Никами по бокам от нее. Масштаб около 1:12

На рис. 115 воспроизведен небольшой рельеф, изображающий двух скачущих лошадей, несомненно относящийся к македонскому времени.

Рис. 116 представляет собой фрагмент рельефа, который, возможно, украшал фронтон и изображает фигуру мужчины, держащего правую руку над головой.

Возможно, что все или почти все эти скульптуры принадлежат к большому дорическому храму Афины, однако точно удостовериться в этом невозможно.

Пользуясь случаем, я хотел бы, полагаясь на свидетельство моих архитекторов, заверить читателя, что ошибался, полагая, что в 1873 году я разрушил храм Афины Паллады на юго-восточной стороне Гиссарлыка, и что это просто был фундамент римского портика, большую часть которого мне действительно пришлось разрушить, чтобы раскопать доисторические города под ним.

Значительное количество других зданий, отдельные фрагменты которых мы нашли, видимо, принадлежат римскому времени. Почти все эти здания были построены из мрамора; большинство из них в дорическом стиле; несколько отражают ионийский или коринфский стиль. Из дорических зданий можно было отчасти восстановить только два, фундаменты которых до сих пор сохранились, а именно римские ворота, которые вели на акрополь, и построенный на акрополе портик. Фундамент этих ворот, который состоит из больших квадратных блоков, был найден в большой юго-восточной траншее[284]284
  См. план IV в «Илионе».


[Закрыть] к юго-востоку от юго-восточных ворот и помечен L на плане VII в настоящей работе и на плане I в «Илионе».

Рис. 115. Небольшой рельеф, изображающий двух скачущих лошадей. Определенно относится к македонскому периоду. Масштаб около 1: 5

Рис. 116. Рельеф фронтона, изображающий человека, который держит правую руку над головой. Масштаб около 1: 5

Они образуют прямоугольник длиной 12,5 метра и шириной 8,5 метра, который разделен внутренней поперечиной на две части (см. рис. 117). Многочисленные скульптурные блоки верхней постройки, которые лежат вблизи фундаментов, такие как дорические колонны, архитравы, триглифы, короны и коринфские полуколонны, дали нам материал, на основании которого можно было сделать сопровождающие наброски (рис. 118–120) реставрации ворот. На южной, внешней стороне ворот стояли четыре дорические колонны; на внутренней стороне, возможно, были две похожие колонны между двумя parastades. Сам портал образовывали три двери во внутренней поперечине; они были окружены коринфскими полуколоннами. Боковые стены ворот с востока и запада соединялись со стенами священных участков храмов.

Рис. 117. План римских пропилей в их современном состоянии. Масштаб 1: 200

Рис. 118. Восстановленный план римских пропилей

Вышеупомянутый римский портик, который был виден в блоке щебня G' на плане I и далеко выдающаяся плита от которого помечена/на рисунке 144 в «Илионе», видимо, образовывал западную границу теменоса. Длину этого портика теперь точно установить невозможно. Ширина между осями колонн, которые стояли на двух мраморных ступенях на восточной стороне портика, составляла 2,3 м и вмещала три мраморных триглифа антаблемента.

Рис. 119. Антаблемент и капитель римских пропилей. Масштаб 1: 15

От других дорических зданий остались только несколько капителей и антаблементов; таким образом, мы не смогли определить их план. Из зданий коринфского ордера я обнаружил только уже упоминавшийся портик в нижнем городе. Его колонны из сиенита, конечно без каннелюр; капители и антаблемент сделаны из белого мрамора. Многие небольшие фундаменты в греческом и римском слоях Илиона, судя по всему, служили постаментами для статуй.

Рис. 120. Реставрированный вид римских пропилей. Масштаб 1: 100

Гораздо больше, чем все до сих пор упомянутые здания, гигантский театр, который находится непосредственно к востоку от акрополя (см. план VIII). Я обнаружил нижнюю часть построек сцены, стены которых почти полностью сохранились на высоту около метра. На рис. 121 представлен его план.

Театр был самым великолепным образом украшен мраморными колоннами дорического, ионийского и коринфского ордера, а также антаблементом, тысячи фрагментов которых мне удалось найти. Кроме того, он был полностью выложен мрамором, как доказывают еще оставшиеся на месте куски обкладки. Мы обнаружили значительное количество сидений-ступеней, сделанных из твердого известняка; они имеют форму, обычную для скамей древних театров, но ни одно из них не стояло на месте. Κοιλόν, или место для зрителей, образовано полукругом, вырубленным в известняковой скале на северном склоне холма; театр рассчитан более чем на 6000 зрителей. С верхних сидений, которые были выше сцены и ее построек, зрители могли наслаждаться великолепным видом на нижнюю долину, Геллеспонт и Эгейское море со всеми его островами. Очевидно, весь театр был построен только в римское время, поскольку, хотя надписи, которые я привожу на следующих страницах, доказывают, что священные игры проводились здесь намного раньше, представляется, что для них использовались только временные постройки.

Рис. 121. План большого театра в Илионе

В театре мы обнаружили огромные массы осколков мраморных статуй, а также печь для обжига, в которой, видимо, пережигали в известь все статуи и другие скульптуры, которые легко можно было порубить на куски. Одна из немногих скульптур, избежавших уничтожения, – это большой рельефный медальон диаметром 1,2 метра, представляющий волчицу, кормящую Ромула и Рема, гравюру которого я воспроизвожу на рис. 122, хотя он и не имеет большой художественной ценности. Он разделен на три части: в средней изображена волчица среди скал, покрытых лесом; в верхнем отделе, над зверем, видны два оленя, которые, возможно, характеризуют местность; в нижнем отделе, под близнецами, мы видим грот, в котором изображен бог Пан с козлиными ногами. Голова волчицы, возможно, была выполнена в горельефе и повернута к близнецам, вследствие чего она отломилась, когда блок упал.

На рис. 123 я воспроизвожу коринфскую капитель из театра и на рис. 124 – реставрированный лист аканта с той же колонны.

Далее могу упомянуть мраморный фонтан, орнаментированный человеческой головой, из которой вода стекала в большой мраморный бассейн, а также голову и множество ног колоссальных статуй. В театре было найдено большое количество греческих надписей, которые будут приведены на следующих страницах, вместе с множеством других, найденных на акрополе и на кладбищах. Одна из них, которая, как свидетельствуют буквы, относится к позднеримскому времени, выгравирована на маленькой мраморной колонне высотой 0,25 метра с верхним диаметром 125 миллиметров, нижним – 145 миллиметров. Наверху у нее отверстие, которое могло служить для жертвенных приношений.

Рис. 122. Рельефный медальон, изображающий волчицу, кормящую Ромула и Рема.

Масштаб 1:13

Рис. 123. Коринфская капитель из театра

Рис. 124. Реставрированный лист аканта с капители из театра

На западном конце театра мы на небольшой глубине обнаружили два захоронения; каждое из них состояло из четырех известняковых плит. Видимо, они относятся к позднему византийскому периоду.

В одной из вышеупомянутых шахт, вырытых мною в нижнем городе вблизи акрополя, на южной стороне, я нашел две мраморные статуи римского времени. Одна из них, которую я воспроизвожу здесь на рис. 125, изображает Геракла, держащего львиную шкуру; очевидно, это портрет какого-то выдающегося деятеля. Другая статуя, которую я воспроизвожу на рис. 126, изображает полулежащего мужчину. Это речной бог, возможно Скамандр, держащий в правой руке рог изобилия; рядом с его рукой, на земле стоит урна. Фигура довольно полная; одежда намеренно спущена, чтобы показать округлые формы тела. Голова отсутствует; ноги обнажены. Ни одна из этих статуй не представляет большой художественной ценности.

В пяти других шахтах я обнаружил мозаичные полы, среди которых было несколько хороших узоров, однако все они оказались более-менее повреждены.