Текст книги "Троя"

Ко многим доказательствам, которые я привел в т. 1 «Илиона» на с. 138–155 относительно отождествления древнего русла Скамандра с огромным руслом крошечной речушки Калифатли– Асмак, которая течет у подножия холма Гиссарлык и непосредственно на западной стороне от нижнего города Илиона, я могу добавить пассаж из Эсхила, где Кассандра, дочь Приама, патетически обращается к берегам Скамандра, на которых она привыкла играть в детстве. Как кажется, этот пассаж доказывает, что, по мнению Эсхила, Скамандр протекал у подножия Трои и, следовательно, считалось, что он идентичен с огромным ложем крошечной речушки Калифатли-Асмак, которая действительно протекает у подножия Гиссарлыка[107]107
  (Агамемнон. 1156–1159; перевод С.И. Радцига.)


[Закрыть].

 
Ох, свадьба Париса, друзьям роковая!
Увы, о Скамандра святая вода!
Вот там на твоих берегах, возрастая,
Я, бедная, зрела тогда.
 

Юго-западные ворота акрополя второго города (R С на плане VII), план которых представлен на рис. 17, служили жителям западной части акрополя, и в частности, возможно, обитателям огромного здания непосредственно к северо-западу от них. Дорога к этим воротам спускалась от нижнего города под углом 20° по насыпи (TU на плане VII и на рис. 17) шириной около 8 метров, построенной из больших, грубо обработанных блоков и замощенной большими блоками известняка. Ворота были укреплены двумя четырехугольными контрфорсами (см. рис. 17 и план VII. Y, Y) по обеим сторонам дороги. Внутренняя ширина самих ворот составляла 5,15 метра. Боковые стены ворот (помечены vb на рис. 17 и плане VII) были сделаны из обожженных кирпичей и покоились на фундаменте из известняковых камней, который все еще сохранился. Архитектура этих ворот с определенностью доказывает, что сначала они имели всего один портал (обозначен RC на рис. 17 и темным цветом на плане VII), образованный двумя выдающимися четырехугольными колоннами (хх на плане VII и на рис. 17), к которым были привешены раздвижные ворота и фундаменты которых все еще существуют: они построены из необработанных камней, скрепленных глиной. Один из этих контрфорсов выступает на расстояние 0,83 метра, другой – на 0,92 метра, оба имеют высоту 1,08 метра и толщину 1,25 метра. Столбы, которые стояли на этих фундаментах, как и боковые стены, из которых они выступали, были сделаны из кирпичей и, несомненно, вместе с ними служили для поддержки крыши, которая, судя по всему, была увенчана надстройкой из кирпичей.

Прямо перед древними воротами, отделенный от них открытым пространством, возможно улицей шириной около 6 метров, внутри акрополя стоял большой дом, который был разрушен вторыми поселенцами, когда они добавили к этим воротам второй портал (помечен FM на рис. 17 и красным цветом на плане VII) с далеко расходящимися боковыми стенами (dz на плане VII и на рис. 17), конечные торцы которых (ps, ps на плане VII и рис. 17) были укреплены деревянными parastades, хорошо обтесанные камни фундамента последних все еще стоят на своем месте. Вместо разрушенного здания, длинная стена фундамента которого все еще существует (I т на плане VII и на рис. 17), они воздвигли справа и слева от ворот новые здания, еще существующие фундаменты которых помечены на плане VII как rb и rх и нарисованы красным цветом.

Второй портал также состоял из двух выдающихся четырехугольных кирпичных колонн (м на рис. 17 и на плане VII), к ним присоединялись ворота и фундаменты из необработанных камней, сцементированных глиной, которые все еще существуют.

Рис. 17. План юго-западных ворот (масштаб 1: 333)

Их высота составляет 0,6 метра, ширина – более 0,9 метра, и они выдаются вперед примерно на 0,75 метра. Несомненно, похожее на башню верхнее строение продолжалось и над вторым порталом. Посетителю немедленно станет ясно, что эти ворота сооружались в два различных периода – стены более древней части построены из более крупных камней, а стены второй эпохи – из гораздо более мелких. Позднейшее добавление к южной части ворот видно на рисунке 144 в «Илионе», справа от грека с лопатой; оно отделено от более древней части вертикальным соединением, которое простирается с верхней части стены до нижней. Вся каменная кладка первого периода второго города помечена на плане VII черным цветом, кладка второго периода – красным. Некоторые остатки кирпичей боковых стен все еще можно видеть на фундаментах. Я обращаю особое внимание посетителей на древнюю поверхность дороги в проеме ворот: она состоит из утоптанной глины, остатки которой все еще видны между камнями фундамента боковых стен. Эта поверхность выше, чем квадратные основания колонн ворот, которые, следовательно, были не видны в то время, когда воротами пользовались. Вышеупомянутая насыпь (TU на плане VII и рис. 17) замощена большими камнями и плитами, и она постепенно поднималась к этому выложенному глиной проходу.

Гораздо более величественными были южные ворота (NF на плане VII), которые мы обнаружили на глубине 14 метров по вертикали ниже поверхности холма. В то время как юго-западные ворота расположены на уровне акрополя и дорога-насыпь (TU), замощенная большими плитами, поднимается из нижнего города, южные ворота были воздвигнуты у подножия холма акрополя, и дорога, которая ведет через них и поверхность которой состоит из утоптанной глины, начинается только во внутренней части Пергама и постепенно поднимается на этот уровень, то есть на 4 метра выше. Поверхность легко можно распознать по угольям, которыми она везде покрыта. Как можно видеть на сопроводительном наброске на рис. 18, план этих ворот образует прямоугольник длиной 40 метров и 18 метров шириной, который выдается примерно на 18 метров из стены акрополя. По массивным стенам (xg на плане VII и на рис. 18), которые состоят из известковых бутовых камней с толщиной 7,5 метра на каждой стороне при высоте 4 метра, а также по разбитым кирпичам и сгоревшим деревянным бревнам, которыми заполнена вся дорога через ворота, можно с уверенностью заключить, что эти стены были всего лишь фундаментом и были увенчаны огромной верхней постройкой из кирпичей и дерева, о внешнем виде и конструкции которого мы, конечно, ничего не знаем. Однако фундаменты с обширным входом сохранились почти полностью. Кирпичи, которыми был заполнен проход, имели ту же высоту, что и кирпичи в постройке В, а именно 85 миллиметров, ширина их составляет 305 миллиметров. Не предполагая существования такого верхнего строения, мы не могли бы объяснить охвативший этот участок пожар, который был таким свирепым, что многие камни выгорели до извести, в то время как керамика либо рассыпалась, либо сплавилась в бесформенную массу.

Пройдя собственно ворота (fy на плане VII и на рис. 18), которые, возможно, имели двойной портал, мы входим в длинную галерею NF, ширина которой составляет 3,5 метра. Она ведет на верхнее плато, увенчанное главными строениями акрополя. Южные части их боковых стен (xg на рис. 18 и плане VII) построены из небольших известковых камней многоугольной формы, соединенных грубым раствором из глины и соломы, который был полностью обожжен и во всем идентичен цементу, использованному в постройке А.

Рис. 18. План южных ворот (масштаб 1: 500)

Северная часть боковых стен (i на рис. 18 и плане VII) состоит из более мелких камней, более прямоугольных по форме, соединенных светлым глиняным раствором, который вполне совпадает с глиноцементным раствором, использованным в постройке В. (Об обеих этих постройках – А и В – я еще буду говорить на следующих страницах.) На внутренних сторонах боковых стен имелось глиняное покрытие, которое еще отчасти сохранилось. Стены, построенные таким образом, не могли бы поддерживать верхнюю постройку, тем более что их внутренние стороны были вертикальны, если бы они не были усилены деревянными столбами (zm на рис. 18), которые были поставлены вертикально у стен на расстоянии от 2 до 2,5 метра и значительные остатки которых видны и теперь, конечно в обугленном состоянии. Мы также распознаем их по отпечаткам, которые они оставили на стенах. Дабы укрепить их, они были вкопаны на глубину 0,5 метра в почву под воротами; их толщина должна была составлять 0,2 метра, поскольку таков диаметр отверстий, в которых они стояли. Во многих местах, где стояли эти деревянные столбы, жар, произошедший от их горения, был так велик, что камни сгорели до извести, которая под действием дождя слилась с покрытием стен в такую твердую и компактную массу, что нам было трудно даже разбить ее кирками. Эти деревянные столбы служили двойной цели: во-первых, они подпирали и поддерживали нестабильные стены из бутового камня, и, во-вторых, они поддерживали балки потолка и верхнее строение. Но представляется, что, несмотря на все эти предосторожности, северная часть этих ворот (и на рис. 18 и плане VII) в какой-то момент рухнула или, по крайней мере, была очень близка к тому, поскольку на восточной стороне она была снабжена обкладкой, столбы от которой, состоявшие из двух стоявших бок о бок бревен, расположены в среднем через интервал 0,6 метра. Промежуточное пространство было заполнено бутовым камнем. Вся внешняя сторона обкладки имеет глиняное покрытие и замазана сверху еще тонким слоем глины.

В южной части ворот, там, где находится вход (fy на рис. 18 и плане VII), каменная кладка состоит из более крупных камней, соединенных глиняным раствором, несомненно, чтобы сделать ее более прочной. Представляется даже, что по той же самой причине эта стена была искусственно обожжена в качестве дополнительной предосторожности, поскольку глиняный раствор между камнями обожжен гораздо сильнее, чем наружное покрытие стены. Там, где дверной проем был покрыт верхней надстройкой, его стены были вертикальными, но на северном конце (к на рис. 18 и плане VII), там, где верхнее строение кончалось и где дорога шла на открытом воздухе, боковые стены были покатыми. Проход вел налево вверх к большим зданиям по насыпи (и на рис. 18 и плане VII), замощенной большими каменными плитами; сама дорога от ворот поворачивала направо, однако мы точно не знаем, как она заканчивалась в этом месте, поскольку более поздняя постройка (С на рис. 18 и плане VII) второго города, которая была возведена над северной частью ворот, помешала нам производить дальнейшие изыскания в этом направлении.

Я очистил ворота спереди на длину 45 метров и обнаружил, что в конце этого расстояния (q на плане VII) глиняная поверхность прекращается и дорога идет дальше по голой скале в нижний город. До этого места нам легко было обнаружить глиняную поверхность, поскольку она, как уже говорилось, везде была покрыта угольями. Эти ворота (NF на рис. 18 и плане VII) в любом случае были разрушены пожаром еще до великой катастрофы и так и остались после этого неиспользованными и погребенными; здание (С на рис. 18 и плане VII) второго города, которое было построено на них и над ними, не оставляет в этом никакого сомнения.

Взамен южных ворот непосредственно к востоку от них были построены новые большие ворота (ОХ на рис. 90 и на плане VII), хороший вид на которые дает рис. 19, эти ворота мы будем называть юго-восточными. Их план дан на рис. 90, в описании третьего города. Мы смогли лишь частично раскрыть эти ворота, поскольку третьи поселенцы воздвигли в 1,5 метра над ними новые, более узкие ворота, которые нам пришлось разрушить, чтобы раскопать ворота второго города. Таким образом, мы можем описать последние лишь частично. Их внутренняя ширина составляла 7,5 метра, а длина – в три раза больше. У них было два портала, которые оба помечены буквой а на рис. 19, на рис. 90 и на плане VII.

На переднем плане видна юго-западная боковая стена, она помечена буквой b на рис. 19 и так же на рис. 90 и w на плане VII. Те же самые буквы отмечают также и вторую боковую стену, которая была раскопана только на небольшом расстоянии и видна немного далее. Каменная кладка обеих этих стен состоит из необработанных известковых камней; ее толщина составляет около 2,5 метра. Верхние выдающиеся четырехугольные поперечные стены ворот (v на рис. 90 и на плане VII) также имеют толщину более 2,5 метра. Эти ворота направлены ко входу в два больших здания на северной стороне – А и В.

Рис. 19. Вид на руины юго-восточных ворот: а – поперечные стены с порталами; h – боковые стены; с – фундамент римских Пропилеев

Большая кирпичная стена, описанная выше (см. план VII NN), соединяется с этими воротами, от которых она простирается на северо-восток. Таким образом, вместо только одних ворот мы теперь нашли трое. Однако я должен напомнить читателю, что все эти трое ворот – это ворота акрополя Трои, о котором Гомер никогда не упоминает. Его Скейские ворота, как я уже говорил выше, находились не в Пергаме, но с западной стороны нижнего города, и через них люди выходили на великую равнину[108]108
Он приближался уже, протекая обширную Трою,К Скейским воротам (чрез них был выход из города в поле)…  (II. VI. 392, 393.)


[Закрыть]. В «Илионе»[109]109
  С. 221–223.


[Закрыть] я показал, что эти Скейские ворота являются единственными воротами нижнего города, упомянутыми в поэмах, что о других воротах упоминаний нет и что во всех случаях, когда Гомер упоминает о воротах (πύλαι), употребляя множественное число, он имеет в виду две створки ворот, и, следовательно, только одни ворота. Принимая это во внимание, доктор Дерпфельд обращает мое внимание на надпись из Парфенона (Corpus Inscriptionum Atticarum, II. 708 и Michaelis. Parthenon. P. 316), в которой множественное число θύραι используется применительно к одной двустворчатой двери целлы Парфенона, перед нами полная аналогия вышеизложенной интерпретации троянских πύλαι.

Как можно видеть на плане VII, на акрополе есть лишь несколько больших зданий, самыми замечательными из которых являются две постройки на северной стороне, из которых большую мы будем называть А, а меньшую – В. Слой обгорелых руин и щебня, который, как я уже говорил, во втором городе является хотя и повсеместным, но незначительным и часто достигает лишь 0,2 метра в глубину, в этих двух зданиях значительно глубже, но, однако, лишь потому, что кирпичные стены здания А имеют 1,45 метра в толщину, а здания В – 1,25 метра, и, следовательно, эти стены не так легко было разрушить; поэтому они произвели значительно большее количество мусора. Часть стен этих зданий все еще поднимается на высоту до 1,5 метра.

К зданию А относятся три блока кирпичей, помеченных H на плане III в «Илионе», в которых мой бывший сотрудник месье Бюрнуф ошибочно увидел остатки большой городской стены. Эти два больших здания второго, сожженного города, скорее всего, были храмами; это в первую очередь явствует из их плана, поскольку по ширине они имеют только одно помещение; во– вторых, из сравнительно значительной толщины их стен; в-третьих, из того обстоятельства, что они стоят параллельно и близко друг к другу, будучи разделены коридором шириною всего 0,5 метра: ибо если бы они были жилыми домами, то у них, скорее всего, была бы одна общая стена – чего в древних храмах никогда не бывает. Оба здания построены из кирпичей, которые – как и вышеупомянутая крепостная стена второго города – были обожжены уже только после того, как стены были полностью воздвигнуты. Поскольку почва здесь ровная, то стены можно было обжечь как снаружи, так и внутри, однако эффект огня от дров, зажженных одновременно по обеим сторонам стен, был значительно усилен отверстиями, которыми стены были снабжены во всех направлениях. Некоторые из этих отверстий проходят прямо через стены; другие, которые можно скорее назвать канавками, сделаны по длине на внешней стороне стен, как показано на рис. 20. В храме А их можно видеть на внешней стороне стены в каждом четвертом слое кирпичей, так что нижняя канавка находилась непосредственно над каменным фундаментом (см. рис. 20, 21). Эти продольные канавки проникают в стену на глубину от 0,25 до 0,35 метра, и высота их составляет от 0,15 до 0,25 метра. На расстоянии около 4 метров друг от друга в стенах устроены перекрестные отверстия или каналы так, что один из них обязательно оказывается в углу залов. Таким образом перекрестные стены по обеим сторонам окружены такими перекрестными канавками в тех местах, где они соприкасаются с боковыми стенами (см. рис. 24). В храме В канавки организованы подобным же образом (см. рис. 20, 22, 23); единственная разница в том, что здесь продольные канавки находятся в шестом слое кирпичей (см. рис. 22) и перекрестные канавки расположены на более коротких расстояниях друг от друга, сообразно длине комнат.

Все эти продольные канавки, а также перекрестные отверстия первоначально были заполнены деревянными балками; это с величайшей достоверностью доказывает как их форма, так и отпечатки, которые ветки оставили в глиняном растворе. Однако весьма любопытно, что ни в одной из канавок или отверстий мы не смогли обнаружить ни малейших следов обугленного дерева. В некоторых редких случаях эти канавки и отверстия после искусственного обжига кирпичных стен были оставлены открытыми, то ли намеренно, то ли по небрежности; однако в целом их заполнили обожженным материалом для кирпичей, смешанным с оплавившимися кусочками кирпича, возможно, такими, как упали со стен во время операции обжига, поскольку в этих кирпичных осколках мы иногда находим фрагменты керамики.

В качестве дальнейшего доказательства того, что эти стены были построены из необожженного кирпича и были обожжены уже после постройки, могу сказать, что глиняный раствор между кирпичами был обожжен точно таким же образом, как и сами кирпичи, и далее, верхние части стен были обожжены лишь слегка. Это опять-таки доказывает фрагмент поперечной стены, которая содержит все еще совершенно необожженные глиняные кирпича и верхние части боковых стен, которые упали внутрь здания: отчасти их кирпичи совершенно необожженные.

Рис. 20. Внешняя сторона стены храма А; показано устройство горизонтальных каналов и тех, что проходят через стену

Рис. 21. Разрез стены храма А; показано устройство горизонтальных канавок

Рис. 22. Разрез стены храма Б; показано устройство горизонтальных канавок

Рис. 23. План стены храма Б; показано устройство перекрестных канавок

Рис. 24. План стены храма А; показано устройство перекрестных канавок

Фундаменты кирпичных стен храма А состоят полностью из стен из необработанных известковых камней высотой 2,5 метра, которые покрыты большими плитами из известняка или песчаника, на которых покоились кирпичные стены. Эти фундаменты выдаются в юго-восточной части здания на 0,3 метра над полом; однако, поскольку пол постепенно поднимается к северо– западу, здесь фундаменты оказались на одном уровне с полом. Размер кирпичей составляет в среднем 0,45 метра в ширину, 0,67 метра в длину и около 0,12 метра в толщину. С кирпичами пропорции 2: 3 в ширину и длину стены легко можно было сложить таким образом, что вместе с соединениями толщину стены, то есть 1,45 метра, образовывали попеременно два и три кирпича. Ширина соединений варьируется от 0,02 до 0,04 метра. Материал, использованный для кирпичей, – это зеленовато– желтая глина, смешанная с соломой. Стены были, как снаружи, так и изнутри, покрыты слоем глины толщиной около 0,02 метра и оштукатурены очень тонким слоем глины. Пол состоял из слоя утоптанной глины толщиной от 5 до 15 миллиметров, который был положен одновременно с покрытием стен после того, как стену обожгли. Поэтому остатки угля от обжига стен найдены под полом.

Как можно видеть из плана, прилагаемого на рис. 25, храм А состоит из пронаоса, или вестибюля, помеченного р, который открывается на юго-восток, и собственно наоса (и). Длина последнего на чертеже (рис. 25) показана в 18 метров, поскольку мы подумали, что рядом с полукругом и находится принадлежащая зданию перекрестная стена. Однако, снова тщательнейшим образом исследовав участок, мои архитекторы пришли к выводу, что, исходя из устройства отверстий в боковой стене, весьма вероятно, что длина наоса (и) должна была составлять несколько более 20 метров и что, следовательно, отношение ширины здания к его длине составляет в точности 1: 2. Сейчас нельзя определить, была ли еще третья комната на северо-западной стороне (в соответствии с планом храма В), поскольку западная часть здания была отрезана большой северной траншеей.

Рис. 25. План храма А

Рис. 26. План храма В

Пронаос р имеет 10,15 метра в ширину при 10,35 метра в глубину и, таким образом, представляет собой просто квадрат. Передние концы боковых стен (помечены о) были снабжены вертикальными деревянными подпорками, поскольку углы стен состояли из кирпичей и без этой подпорки могли легко быть разрушены (см. рис. 27). Эти подпорки, которых было шесть на каждом конце, стояли на хорошо обработанных камнях фундамента, их нижние части, стоявшие на камнях, сохранились, но, конечно, в обугленном состоянии. Длина стороны каждой из этих деревянных подпорок составляла 0,25 метра, так что шесть подпорок в общей сложности давали толщину стены 1,45 метра. Таким образом, в этом храме мы видим, что parastades или antae, которые были обычны в греческих храмах и служили в них лишь чисто художественным целям, были использованы здесь в основном по архитектурным причинам; во-первых, они должны были оберегать углы стен от непосредственных повреждений, и, во– вторых, делали стены достаточно прочными, чтобы поддерживать большие балки крыши.

Рис. 27. Parastades на передних концах боковых стен храма А, состоящие из шести вертикальных деревянных подпорок[110]110
  Темные горизонтальные полосы между рядами кирпичей на рис. 27 обозначают канавки, которые некогда были заполнены деревом и теперь оказались пустыми. Тени на этих пустых канавках сделаны не очень хорошо, они должны быть гораздо темнее.


[Закрыть]

Это открытие parastades в их первоначальной форме и с той целью, с которой они использовались изначально, представляет для археологии интерес первостепенной важности, тем более что это открытие было сделано в священной Трое[111]111
  Карл Бёттихер (Boett icher K. Die Tektonik der Hellenen. Berlin, 1874. I. S. 194, 195, 198) пишет о parastades следующее: «Antae, см. Anta. В древней (первоначальной) целле с пространствами для ант (parastas), где боковые стены доходили до края стилобата, оказываясь на одном уровне со столбами, обе стены кончались parastas, или антом, или завершались им у точки соединения. Ант здесь соответствовал антаблементу колонн, и вместе с ними охватывал пространство, необходимое для формирования портика.
  Сами анты никогда не имели ни статической, ни конструктивной функции. Ант не был столбом, который поддерживал вес; по сути своей, это художественная форма, которая подчеркивала конец стены и начало архитрава. Его использование обусловливается только его соотношением с архитравом, и, следовательно, он требует лишь небольшого выступа из поверхности стены и выраженной разницы в форме капители и колонн. Поскольку он завершает массу стены, его передняя поверхность должна соответствовать всей толщине стены, но так как внутренняя сторона получает только массу архитрава или антаблемента, то ширина анта должна определяться лишь массой архитрава, в то время как внешняя сторона отмечена выступом, достаточным, чтобы отличить его от самой поверхности стены.
  Когда анты расположены так, что по обе стороны от них находится огороженное пространство, и, таким образом, на них покоится два архитрава, ширина ант определяется шириной архитравов, и, таким образом, анты приобретают роль колонн. Если архитрав покоится ни на конце, ни на середине стены, то анты отмечены лишь двумя небольшими выступами.
  Капитель (анта) состоит из обвязки с небольшим выступом, украшенным антемием (или орнаментом из жимолости); над ним – легкий дорический киматий (валик колонны) с обвязкой из множества колец, как в эхине колонн, таким образом, организационно связывающий вместе обе части. Узкий абак отмечает его соединение с колоннами птерона; спереди он украшен меандром (прямоугольным орнаментом), как и абак колонн. Первоначально этот абак не имел валика, который отделял бы его от птерона, как это всегда было в более поздних памятниках.
  Достаточно очевидно, что причины, по которым анты первоначально строились не на отдельной базе, как это обычно бывало, были художественные – те же, что мешали снабжать колонны и стены базами. Такое отделение от стилобата помешало бы ему образовывать единство с двумя другими формами. Однако когда появилась база стены, с украшениями или без них, она была добавлена и к антам, однако в этом случае это – верный признак введения аттическо-ионического элемента, поскольку он обнаруживается, например, в Тезеуме и в храме Артемиды-Пропилеи в Элевсине, где у базы появляется перевернутый валик.
  С технической точки зрения ант, или parastas, обозначает любую часть постройки, которая противопоставляется другой; таким образом, так может называться стена сбоку от входа, а также и художественная форма, которая завершает любую выдающуюся стену. Для этой художественной формы, а также для любой такой выдающейся стены используется латинский термин «ант». Термин «parastas» в конечном счете стал применяться к пространству между боковыми стенами, использование, которое иллюстрируется, как уже было сказано, применением этого термина к обозначению как пронаоса, так и портика, когда они называются «в парастадах». Так называемое пространство parastas, или пространство между антами, это термин, использованный не только для обозначения данной конкретной части здания, но также и для описания формы храма и для различения особой формы храма, будь то простиль, амфипростиль или периптер. Существования одних антов для этой цели недостаточно, поскольку они присутствуют во всех известных видах храмов».
  Бёттихер дает следующие цитаты из древних авторов относительно parastades. Автор схолий к Еврипиду («Андромеда», 1089, где Неоптолем снимает оружие с parastades храма в Дельфах) объясняет: «παραστάδας называются стены, приставленные ко входу с обеих сторон». У Еврипида в «Ифигении в Тавриде», 1159, parastas превращается в вестибюль, отличный от целлы: «Остановись пред входом (παραστάσι), государь!» и в «Финикиянках», 418: «К порогу (παραστάδας) дома Адрастова пришел я» (перевод И. Анненского. – Пер.). Витрувий (6, 7, 1) использует термин παραστάς применительно к пространству (antae двух выступающих стен), образующему вестибюль, протирон (преддверие) или простомиайон с крышей; то же самое и в надписи из Путеол, приведенной у Грутера: «Из этой стены два анта наподобие крюков да будут выступать, длиною в два фута, шириною в один». Гезихий объясняет παραστάδες как «столбы, обращенные к стенам». Анты дверного прохода также представляют собой parastades, и их именуют phliai (косяки) или stathmoi (столбы, косяки). Гезихий: «φλιας – это parastades дверей»; хотя термин «φλιά» нередко смешивается с «порогом», как в схолиях к гомеровской «Илиаде», I, 591. Гезихий также объясняет: «παρασταθμίες дверей у поворотного шарнира». Poll. I, 76: «σταθμοὶ, деревянные столбы по обеим сторонам рядом с дверью, которые называются παραστάδες». Геродот говорит, что в воротах Вавилона они медные: «в том числе косяки (staqmo) и притолоки». Дверные столбы у Гомера также называются σταθμοί… (Одиссея, VII. 89); у схолиаста – αἱ παραστάδες. Anecd. Bachm. I. 369, 21: «σταθμˆ ων, то есть παραστάδων дверей». Гезихий – σταθμόες и σταθμ ων, а также ἁρμοστηρες в ἁρμοστής. Etym. M. 609, 34: «σταθμός – это φλιά дверей». Зонара, Lex. p. 1814: «φλιά – это боковая часть двери или колонна, на которую что-то ставится и опирается». Apion, Gloss. Homer. «σταθμός – это φλιά дверей». Schol. Lycophr. Alexandra, V. 290: «И колонна (παραστάς) называется σταθμoς» Phot.: «σταθμ ˆων, то есть παραστάδων дверей».


[Закрыть].

Я благодарю своего друга, г-на Джеймса Фергюссона, за дополнительный чертеж (рис. 27а) храма Фемиды в Рамнунте, который является прекрасным примером древнегреческого храма многоугольной кладки, к которому был добавлен parastades (р) из обтесанного камня, возможно, несколько позднее, и, естественно, в более позднем стиле. Его можно найти в томе неизданных древностей Аттики, опубликованном обществом Dilettanti в 1817 году (V), глава VII, илл. 1, где тщательно показана разница в каменной кладке и, конечно, представляется, что это последующее добавление.

Нельзя с точностью сказать, были ли между parastades храма А деревянные колонны (как этого можно ожидать при пространстве в 10 метров), однако мы не смогли найти какие-то особые камни фундамента, на которых они должны были бы стоять. Могу сказать то же самое и о любых колоннах, которые могли стоять внутри, чтобы уменьшить огромный объем крыши.

Из пронаоса (р) можно было войти в наос (и) через дверь (tv) шириной 4 метра. Как уже говорилось выше, длина наоса составляет около 20 метров в длину при 10,15 метра в ширину (см. рис. 25). Боковые стороны дверного проема (w) были обрамлены деревянными столбиками шириной 0,1 метра, которые стояли на камнях-базах, меньших по размеру, чем камни ант на конечных торцах боковых стен.

Рис. 27а. Храм Фемиды в Рамнунте

Точно в центре наоса находится круглое возвышение (г) диаметром около 4 метров, которое поднимается на 0,07 метра от пола. Оно, как и пол, сделано из утоптанной глины и, как кажется, служило основой алтаря или пьедесталом для идола; однако мы не можем ничего сказать определенно, поскольку большая часть круга была срезана большой северной траншеей. На северо-восточном конце боковой стены наоса находится полукруглый фундамент (и), назначения которого мы не смогли определить, поскольку верхней его части недостает. Как и все здания в доисторических городах Трои, эта постройка имела горизонтальную крышу, которая была сделана из больших деревянных бревен, балок поменьше и глины. Это очевидно из полного отсутствия какой-либо черепицы, а также из того, что внутри здания есть слой глины толщиной 0,3 метра, смешанный с обгоревшими балками и несколькими большими, хорошо сохранившимися кусками дерева. Все это, конечно, должно было принадлежать горизонтальной террасе, которая некогда покрывала здания и которая во время падения города рухнула внутрь. Такие крыши все еще широко используются в Троаде. Большинство домов как в турецких, так и в греческих деревнях имеют подобные горизонтальные крыши, которые сделаны из прочных деревянных балок, меньших поперечных балок, камыша и толстого слоя глины.

Как мы уже говорили, храм В расположен параллельно храму А на его северо-восточной стороне и отделен от него только проходом шириной 0,5 метра (см. рис. 26). Его стены также были построены из грубых кирпичей, которые были искусственно обожжены, когда стены были вполне готовы – так, как это выше было описано. Толщина стен составляет 1,25 метра, они покоятся на фундаменте из небольших необтесанных камней глубиной всего 0,5 метра, который не покрыт большими каменными плитами, как в храме А. Конструкция этих кирпичных стен похожа на стены храма А и отличается от них только деталями. Анты (г) построены подобным же образом. Этот храм (В) был построен позднее, чем А, поскольку его юго-западная боковая стена не имеет покрытия на внешней стороне и ее нельзя было видеть из-за того, что здание стояло так близко к храму А. С другой стороны, вся внутренняя сторона северо-восточной боковой стены храма А снабжена покрытием, которое должно было относиться к тому времени, когда большое святилище стояло в одиночестве, а храм В еще не был построен. Заслуживает особого внимания то, что северо-восточная стена храма В обожжена гораздо меньше, чем юго-западная; причина, судя по всему, в том, что во время обжига последней жар должен был быть гораздо более сильным ввиду близости к зданию А. Узкий проход между двумя храмами был заполнен мусором или обожженными кирпичами, среди которых мы обнаружили очень большое количество совершенно застеклованных кирпичей, которые в Германии называют Ziegelschlacken (кирпичный шлак). Материал кирпичей идентичен с материалом храма А, в то время как цемент состоит из гораздо более светлой глины, которая смешана с тонко порубленной соломой и также после обжига имеет гораздо более светлый цвет, чем кирпичи.

В плане здание (см. рис. 26) состоит из трех комнат: первая – пронаос (5), открытый на юго-восточной стороне, длиной 6,1 метра и шириной 4,55 метра, вторая – целла, или собственно наос (t), длина которого составляет 7,33 метра при ширине 4,55 метра. Она связана с пронаосом дверным проходом (т) шириной 2 метра. В западном углу более узкий дверной проход {у) ведет в третью комнату (х), длина которой – 8,95 метра, а ширина – 4,55. Пол, сделанный из утоптанной глины, был устроен позднее, чем покрытие стен, поскольку его можно проследить на 0,1 метра ниже пола. Поскольку покрытие стен заканчивается у дверных проходов и здесь все еще заметны кусочки угля, то очевидно, что боковые стороны дверей были покрыты каким-то другим материалом, возможно деревом.

Нужно обратить особое внимание на то, что до высоты около 0,5 метра от пола ни в одном из двух храмов глиняные стены не подверглись остеклению, но только сильно обгорели; причиной, видимо, послужили большие или меньшие массы горящего дерева, которые падали в разных местах. Весьма замечательно большое количество небольших раковин, найденных в кирпичах, которые должны были содержаться уже в глине, из которой они были сделаны. В обожженных кирпичах эти раковины всегда черные, а в тех, что не подверглись воздействию сильного жара, сохраняют свой естественный цвет. Нельзя точно сказать, существовала ли на северо-западной стороне еще четвертая комната, поскольку на основе существующих фрагментов фундаментов доказать этого нельзя.

Хотя разделение храма В на три комнаты поразительным образом соответствует плану дома Париса согласно описанию Гомера:

Мужи ему почивальню (θάλαμον), и гридню (ἀυλήν), и дом (δωμα) сотворили[112]112
  Il. VI. 316. Здесь я могу заметить, что у позднейших авторов термин «ἀυλή» нередко используется применительно к жилому дому, см., например, «Прометей» Эсхила (Aeschyl. Prometh. 122. Ed. Tauchn.) – ἡ Διoς ἀυλή, также примечание Монка к Еврипиду, Ипполит, V, 68 (издание Таухница).


[Закрыть], —

тем не менее приведенные выше доводы, как кажется, доказывают с большой долей вероятности, что оба здания, как А, так и В, были храмами. Оба храма были разрушены в страшной катастрофе вместе со всеми другими постройками второго поселения.

На северо-западном конце храма В из-под его пола выступают большие руины более древних стен дома, очевидно принадлежащие к первой эпохе второго города. Эти древние стены дома можно проследить далее, под пол храма А; они помечены черным цветом и буквами va на плане VII. Естественно, они должны принадлежать строению, которое стояло здесь до того, как были построены храмы А и В. Конечно, было бы невозможно определить план этих древних стен, не разрушив оба храма.

Между двумя храмами А и В и юго-восточными воротами (ОХ на плане VII) мы обнаружили, как я уже говорил, остатки постройки, которая была воздвигнута точно над входом в южные ворота и которая на плане VII помечена буквой С. Она была найдена в весьма поврежденном состоянии, поскольку дома третьего города в этом месте были построены только на 0,2 метра выше уровня второго города: поэтому мы мало что можем сказать о плане этого здания. Лучше всего сохранившаяся часть – вестибюль (wv), ширина которого составляет 3,13 метра. Северо-западные концы его боковых стен (g) снабжены деревянными parastades, похожими на соответствующие детали храма А (см. рис. 27). На каждом боковом конце стены шириной 1 метр, возможно, были четыре вертикальных деревянных столба, которые стояли на огромном блоке из твердого известняка, хорошо обтесанном и отполированном, на котором можно видеть паз. Как и в храмах А и В, эти деревянные столбы служили для защиты передних концов стен, построенных из кирпичей и недостаточно прочных; деревянные столбы в то же самое время поддерживали террасированную крышу. На расстоянии 2,5 метра от parastades (g) можно видеть хорошо обтесанный и отполированный блок из твердого известняка длиной 2,65 метра и шириной 1,2 метра, который лежит поперек вестибюля здания С и заполняет всю ширину между его боковыми стенами. На юго-восточной стороне мы видим паз. Скорее всего, этот необычный блок образовывал порог в находившемся здесь большом дверном проеме, однако точно определить этого мы не можем, поскольку там, где должен был быть проход, боковые стены были полностью разрушены. Сперва мы предположили, что это здание представляло собой отдельные ворота для храмового участка обоих храмов. Однако открытие на северной стороне нескольких присоединенных к нему комнат (zy) заставило нас снова в этом усомниться; в то же время мы не можем сказать, как далеко простирались эти комнаты. Во всех комнатах этого здания пол состоял из утоптанной глины, которая, очевидно, была искусственным образом обожжена; он также распространялся и на большой порог, и на камни оснований parastades там, где они не были заняты деревянными столбами.