Текст книги "S-T-I-K-S. Ганслер"

Глава 17
В корейском стиле

Это хорошие новости. Действительно хорошие. Альтернатива просто выехать в степь, подальше от больших городов, была много лучше, чем пробираться сквозь завалы посреди многоэтажек. К всеобщему удивлению, наш суперсовременный состав оказался потрёпан, но жив. Мы набирали ход, разогнавшись до смешных километров сорока, отъезжая от руин на приличное удаление и выискивая место потише. Цефея уселась прямо на пол, между креслами, выбрав самый затишек, где её не сильно обдувал ветер, и что-то ковыряла в планшете. Остальные аяши перебирали трофеи. Брали практически только БК, и его получилось реально много.

Я стоял у окна, глядя на проплывающие мимо многоэтажки и бегающих тварей. Напряжение странного умения, отпугивающего заражённых, начало постепенно спадать и, высунувшись из окон, можно было увидеть, как миллионы тварей просто заваливают копошащейся массой всё пространство, где были взрывы. Заражённые пытались разрыть как можно больше вкусных кусочков, оставшихся под грудами завалов. Самые смелые и крупные твари были весьма заинтересованы нашим поездом, но им явно не хватало ума взобраться на эстакаду монорельса.

Немного отвёл глаза в сторону и замер. В тёмном провале под недостроенной бетонной конструкцией мне что-то виделось. Присмотрелся, пытаясь сфокусировать зрение. На секунду показалось, что на грани света и тени стоит знакомая дымная фигура и смотрит на меня своими бездонными глазами. Стоило моргнуть и наваждение исчезло.

Подбежала Камишка. Она протянула мне измятый листок. Я немного разровнял рисунок и стал отодвигать от лица, стараясь соблюсти масштаб. Это был тот самый пейзаж, на который я смотрел сейчас, а на месте, где я видел туманную фигуру твари, убивающей родню Вешалки, находилось пятно белой бумаги, в точности повторяющей контуры неведомой сущности.

– Надо срочно предупредить моих! Опять эта дрянь! – взвизгнула Вешалка, как только я объяснил, что мне привиделось.

– Зачем? Неужели ты ещё не поняла, что она охотится не за братьями, носящими смешные узелки на оружии, а идёт за тобой? – спокойным тоном сказала Цефея, продолжая сидеть на полу и ковыряясь в планшете.

Немая сцена. Вешалка словно напряглась для броска. Я уже начал подумывать, что супруга будет трясти девчонку за грудки, требуя подробностей, а Марс и Плутон просто вышвырнут нас из поезда, как самых буйных пассажиров, но к моей скво подошла Рея и что-то тихо зашептала на ухо. Представления не имею, чего она наговорила, но на этом инцидент был исчерпан, и Вешалка снова вернулась в своё обычное состояние.

Пока всё выглядело неплохо. Наш состав безопасно двигался по эстакаде над пробегающими местными обитателями, но, судя по напряжённому сопению Кима, что-то пошло не так. Кореец бегал между вагонов, заглядывал под пол, поднимал и раскручивал пластины нержавейки, нервно стучал ногтем по приборным экранам. Наконец он выдал диагноз:

– Перебиты батареи. Едем на маневровых, поэтому так и ползём. Хватит километров на сто, не больше, и вообще всё может сдохнуть хоть сейчас. Надо место для высадки подыскивать. И быстро.

– А как вы раньше по Пеклу ездили? – осведомилась супруга у взъерошенного вагоновожатого.

– Под землёй ехали. Нет тут никаких стрелок и быть не может!

Рея, стоявшая у стекла, поманила нас жестом, и мы, высунувшись из разбитых окон, посмотрели вперёд. Она обратилась к по-прежнему сидевшей между кресел Цефее:

– Посмотри внимательно.

Девчонка-аяши замерла на несколько секунд и выдала вердикт:

– Мне нужно увидеть башни, которые появились сейчас и простоят целую вечность? Да? – ответила она в своём традиционном стиле.

Представления не имею, как Цефея могла воспринять облик расположенных вдалеке строений, если даже не вставала с пола. Хотя она могла использовать ментальную связь, вроде того, как я своими глазами показывал гранаты Вешалке, когда освобождал её. Наверняка супруга следит за мной, используя мои же собственные глаза и уши. Не зря же она приходит послушать на все интересные разговоры.

Наш путь слегка сворачивал и подходил к двум небоскрёбам, расположившимся посреди крохотного пятачка малоэтажной застройки. Смотрелось весьма странно. Посреди обветшалых трущоб в два-пять этажей, построенных в азиатском стиле, торчали ультрасовременные исполины этажей в пятьдесят. Представления не имею, как это можно построить, не затронув расположенные рядом халупки. То ли эти башни Годзилла принёс и воткнул в этническую деревню, то ли местный колорит привезли сюда позже, в рамках благоустройства придомовой территории. Монорельс проходил между башен, а потом уходил куда-то в глубь Пекла.

Рея посмотрела на супругу. Моя скво закрыла глаза, привстала на цыпочки и, словно охотничья собака, вынюхивающая добычу, замерла, обратившись к своему внутреннему чутью. Все ждали. Вешалка отмерла и сообщила:

– Крупных заражённых не чувствую. Очень много людей, многие уже начинают перерождаться. Я их как сенс чувствую, а как нимфа уже не вижу.

– Странно, – сказала Рея. – Обычно здесь и двух часов не проходит, как всех подчистую выжирают. Может, где-то в другом месте большой город перезагружался и из-за этих нескольких домов сюда никто не пришёл? Ким, останавливайся здесь. У нас есть немного времени, но заражённые сюда обязательно скоро придут. – И Рея глянула на Марса с Плутоном.

Парни в ответ утвердительно кивнули, затем Рея кивнула им в ответ ещё раз, и Цефея тоже, подтверждая задуманное. Теперь я не сомневался, что они мысленно общаются между собой. Надо обязательно расспросить, когда выберемся.

Словно чумной заяц, Ким метался по составу, останавливая потрёпанные вагоны, пытаясь сделать это как можно ближе, прямо напротив двух торчащих башен из стекла и бетона. Судя по количеству телодвижений, это было непросто. Китайское железо явно не хотело слушаться русскоговорящего корейца и пакостило как могло. Пока машинист усмирял паровоз, мы нагрузились, словно вьючные мулы. Состав сбавлял ход.

– Держитесь! – выкрикнул наш главный по вагонам и крутанул какую-то фигню. Поезд слегка затрясло, что-то заскрипело, и мы встали почти на станции. Наш вагон завис на высоте метров восьми, но было достаточно перейти в соседний и выйти на перроне. Судя по счастливому лицу Кима, он был очень доволен результатом, за что и получил быструю, но очень жаркую обнимашку от Камишки. Свою морковку по-корейски он ел не зря.

Нагрузившись боеприпасами, мы пошли с эстакады к многоэтажке, чуть спустились по лестнице, поднялись на эскалаторе, который по-прежнему работал, свернули и снова вышли по небольшому туннелю к перрону, вернувшись обратно, но на один уровень ниже. Сориентировавшись на местности, снова отправились к башне, немного походили и поматюгались, совершив ещё один полукруг.

Вход в башню был совсем близко, но на два этажа выше. Логика азиатских зодчих была непостижима, и даже Ким сообщил:

– На меня не смотрите. Здесь я чисто русский, совсем не ориентируюсь. Я вас по любой тайге проведу, а тут всю голову сломал. Представления не имею, где архитекторы столько галлюциногенной рыбы наелись, чтобы таких дорожек намостить.

И действительно, небольшой путь в три сотни метров был хитро переплетён как в плоскости, так и в объёме. Дорожки заходили одна под одну, проходили друг над другом, разворачиваясь и упираясь в диагональные переходы. Все надписи были на незнакомом нам языке, как пояснил Ким, на корейском. Лестницы не шли с этажа на этаж, а сразу проходили через два или один и, возможно, нужно только куда-то отойти, хитро свернуть и произнести волшебное слово…

На изучение местных дорог время совсем тратить не хотелось, но как, блин, добраться?

– Стойте здесь, – сказал Марс и скинул рюкзак. Он обошёл вокруг одной из колонн, поддерживающих переходы, легко вскарабкался наверх, немного перешёл в сторону, залез ещё на одну стену и, пройдя несколько шагов, оказался прямо над нами.

Не могу понять, как он смог залезть практически по ровному бетону, цепляясь кончиками пальцев за неровности, которые я и разглядеть-то с трудом смогу. Парни-аяши сильны, но не думал, что настолько. Они нагружали свои рюкзаки намного больше наших, но реальный уровень силы был фантастический.

Марс скинул верёвку с петлёй. Первой пошла Цефея. Она вставила подошву ноги, взялась за верёвку, и он поднял её, словно ведро воды, без особого напряга. Потом втащил рюкзаки и всех остальных. Времени на всё ушло меньше, чем на наш первый переход.

Мы стояли перед огромным входом в торговый центр. Чтобы не заниматься распихиванием одуревших, ещё не переродившихся шопоголиков, и не мараться об свежаков, которых здесь были действительно тысячи, прошли вовнутрь через булочную. Всё оборудование в здании работало, но могло в любую секунду отключиться. Именно поэтому лифтами пользоваться не стали, а поднимались с помощью эскалаторов, выбирая те, которые проходили через два-три этажа сразу. Первым и замыкающим шли Марс с Плутоном. Парни скидывали набегавших заражённых вниз, освобождая дорогу, или останавливая попытки догнать нашу группу. За первые десять этажей подъёма мы стреляли всего с десяток раз, и то, дважды исключительно в благотворительных целях.

Первый раз дамы мило охали, переживая за девицу, которую ели двое ухажёров. За стеклом бутика двое свежаков в дорогих костюмах чинно откусывали интеллигентные кусочки от одетой в строгую униформу продавщицы. Помочь ей уже было нельзя. Почти вся одежда была сорвана, часть кожного покрова объедена и не хватало довольно большой части мясистых мест. Даже если мы её отобьём, даже если вытащим на спеке, даже если она окажется иммунной, то что нам с ней делать? Повсюду были сотни похожих сцен, и избавить всех просто не хватит патронов. Только за артистичность и голосовое сопровождение Камишка расщедрилась, вскинула автомат и подарила одиночный, объявив антракт и дав возможность гостям спокойно поесть.

Второй раз стреляли на два этажа выше. Кто-то из взрослых сообразил, что что-то происходит не так, и засунул двух карапузов в ящик, сваренный из решётки. Конструкция огораживала какую-то служебную штуку. Вокруг невысокого кубика собралась целая толпа заражённых, пытавшихся добраться до вопящих мелких. Они были далеко и через уровень. Для обычного мира всё было сделано правильно. Детям бы обязательно помогли и спасли, но это не обычный мир, а Стикс и Пекло. Сообразительность взрослых обеспечила для их детей лёгкую смерть. Остальные разы стреляли тоже одиночными, когда парни не успевали расшвырять всех набегавших свежаков.

Небоскрёб был реально здоровенный. Первые четырнадцать этажей занимал торговый центр. Огромные овалы нависали один над другим, образуя торговые этажи, хитро переплетаясь сетью лифтов и эскалаторов. Посередине было пустое пространство, закрытое гигантским стеклянным куполом. Два этажа заполнял фудкорт. Был целый этаж с парком развлечений и прикольными подвесными лестницами, часть которых висела на высоте десятого уровня, перекидываясь через основной второй уровень и нависая над летним садом внизу. Наверное, у них тут тяжело с сидячей работой, раз отдали целый этаж под скалолазный центр, где надо ходить по верёвкам. Дальше было несколько офисных этажей и дорогие апартаменты, к которым вели отдельные пожарные лестницы и свои лифты.

– Ким, откуда печеньки? – спросил я корейца, показывая на светящиеся вывески и ярко горящие лампы.

– Это не печеньки, а объедки. Аварийка. – И Ким показал на несколько отключённых огромных панно и ряд не включённых светильников.

Без этой иллюминации света было больше чем достаточно, витрины светились, в глубине помещений отлично видно, как благодарные покупатели доедают продавщиц, а немногочисленные посетители, ещё не ставшие заражёнными, прячутся в самых укромных уголках ярко освещённых прилавков.

Ким указал на панно, мигавшее красными иероглифами:

– Смотри, тут написано, что работает аварийное освещение. Во многих торговых центрах и домах бизнес-класса есть автономные системы. Тут тоже. Представления не имею, на сколько её хватит. Потом включится вторая, где будут гореть только резервные лампы, работать видеонаблюдение и специальные розетки для зарядки гаджетов. Я сам этого никогда не видел, мне об этом только родня рассказывала, которая по корейской линии.

Мы поднимались по очередному эскалатору. Поравнявшись с парком аттракционов, Вешалка запела, и довольно много мужчин, подростков, и искусанных, но крепких дедушек направились к верёвочным лестницам, лазать по препятствиям. Представления не имею, как они тут ориентируются, но уже к тому времени как мы подходили к офисной части, к верёвочному аттракциону сбежалось довольно много народа, причём с разных этажей. Я специально посмотрел, что там будет происходить. На мои вопросы супруга только отмахнулась ладошкой, мол, не до этого.

Мы спешили. Повсюду метались свежаки, не успевшие переродиться люди, возможно и иммунные, но на разбирательство времени не было. Очень скоро сюда явятся главные заражённые этого мира, и нам нужно позаботиться прежде всего о себе, а не пытаться организовать народное сопротивление.

Следующим этапом поднялись по широкой пожарной лестнице, миновав офисные этажи. Лифты работали, электричество было, но когда оно закончится, оставалась загадкой. Никто не рисковал – опасность остаться в лифте слишком высока по сравнению с небольшой тренировкой, тем более что по сравнению с рюкзаками парней наша поклажа была минимальной.

Когда приходят огромные твари, высотные здания для выживания в глубинах Стикса – это тема. Аварийных лестниц было три. Парни, практически играючи, открыли лифтовые двери и, прижав фильтры на своих противогазах, в несколько выстрелов перебили тросы, обвалив кабины. Аварийные системы сработали, не дав обвалиться далеко, но наглухо заклинив отверстия. Вместо дырок на все этажи внизу теперь были груды острых и покорёженных обломков из нержавеющей стали, распёртых защитными устройствами. Такие только резать сваркой.

Аварийные выходы переделали на манер петель Мёбиуса. Если ползущим снизу заражённым будет непросто выдавить искорёженную кабину лифта, то выломать дверь будет совсем несложно. Было снято несколько металлических дверей с разных мест, чтобы освободить проход, а сам путь на лестницу аяши перекрыли сорванными дверями.

Марс и Плутон гнули стальные прутья, ножки офисных стульев и столов, словно цирковые силачи. С помощью этих деталей мы и закрепили двери перед входом на лестницу. Теперь те, кто побегут снизу, будут иметь перед носом отличный проход на этаж и стену, за которой идёт лестница наверх. Не то чтобы сильная преграда, но с учётом тупости тварей, тема вполне могла сработать.

Выше на пол-этажа сломали перила и сделали из них разворот на этаж вниз. С развитыми тварями очень сложно. Они могут цепляться буквально за неровности бетона и лезть по вертикальным стенам, а тут вполне себе проход, бежишь и бежишь.

Это всё особенности Пекла. Я бы сам до такого не додумался. У нас твари обязательно будут возвращаться, тыкаясь на запах, и рано или поздно найдут проход или будут долбиться в преграду, но здесь дело обстояло иначе. Заражённые были громадные, и если ты отстанешь от других в своём развитии, тебя съедят. Сюда приходили огромные города с миллионами людей, а рядом появлялись новые с другими миллионами. Заражённые носились от одной кормушки к другой, никуда не удаляясь от этих мест и никогда не приходя в такие глухие места, как внешка, где жратвы в разы меньше.

На это и был расчёт. Вначале к местам кормления прибегала элита, которая жрала всё подряд, не выискивая особых деликатесов вроде иммунных и котиков, а как только основная часть мяса оказывалась сожрана, уходила на новые места кормления. Основной смысл в том, что много и быстро. Эти твари, пробежав несколько раз мимо закрытых дверей, не будут разгадывать ребусы, а просто побегут дальше.

После того как основная часть крупняка свалит, придут твари помельче, которые пока держатся в стороне, боясь быть съеденными. Вот с ними можно будет уже справиться с помощью умений Стикса, хитростью и наглостью, выждав момент и свалив по-тихому. Вот такая нехитрая мудрость от мастеров выживания в Пекле – самих аяши.

Судя по тому, как парни ловко гнули ножки стульев и выдирали из офисной мебели нужные детали, они делали это не в первый раз. Самое главное, что все изготовленные ими железяки отлично стыковались, собираясь в цельную конструкцию для превращения обычной пожарной лестницы в настоящий лабиринт. Был достаточно большой шанс, что заражённые сюда вовсе не поднимутся, ограничившись торговым центром. Сейчас там тысячи свежаков и новичков, среди которых, возможно, даже есть и деликатесные иммунные. Зачем ломать и без того невеликие мозги, бегая по глухим лестницам, если еда буквально перед носом?

Наш план был ещё хитрее. Мы перешли по кругу и поднялись в секцию апартаментов. В офисах было полно народа, и они являлись ещё одним буфером на пожрать, а здесь почти пусто. Огромный коридор с ресепшен, небольшой открытой террасой, украшенной цветами и огороженной стеклянными перилами. Дальше шёл ряд пафосных дверей квартир. Было несколько торговых автоматов для самых необходимых вещей и кофемашина. Чтобы не поднимать шум, скинули вниз несколько миловидных заражёнок в коротких юбках и строгих форменных пиджаках. Наверное, работницы ресепшен.

Пока Вешалка проходила мимо дверей, стараясь понять, сколько народа находится в квартирах, я заграбастал Кима и притащил к шкафам и холодильникам с товаром, пытаясь выведать у него всё о самом необходимом в быту корейцев. Торговые аппараты оказались просто шкафами с грудой товара, без всяких купюроприёмников и куаркодов. Этим я озадачил нашего машиниста.

– Да нет тут никаких продавщиц. Просто открываешь холодильник и берёшь. Это традиционный магазин у дома. Подходишь к кассовому аппарату на ресепшен, набираешь нужную сумму и прикладываешь карточку. Если у тебя ещё остались бумажные деньги и монеты, то есть вот такой шикарный чайник. Туда денежку опускаешь. – И Ким показал мне на весьма потёртый алюминиевый предмет быта.

– Так это предмет культа честности? А я подумал, что его уборщица забыла. Просто открыл дверь и взял?

– Ну да. Это же традиции.

Тем временем подобрали подходящую квартиру. Парням пришлось немного повозиться с дверью, стараясь открыть, но не сломать. Вытащили за шкирку и вышвырнули с террасы шипящую и обосранную по самое не могу семейную пару. Эти оказались очень культурной семьёй и ходили по дому в полной одежде. Мужчина был в туфлях и строгом деловом костюме, а женщина одета в какую-то фигню. Ким сказал, что это национальная одежда, но самое главное, что вся задница была плотно замотана. Если бы на даме были стринги, то пришлось бы открывать другую квартиру. Имелся ещё мальчишка-подросток, дико толстый и сидящий в своём игровом кресле. Уж не знаю, по каким причинам, но своего места он не покинул. Мы его выкатили и скинули вниз полетать, не вынимая из пафосного сиденья, очень похожего на пилотское с истребителя. Чутка проветрили и вполне себе жильё, для пересидки первой волны заражённых.

Неизвестно, сколько нам тут бытовать, поэтому решили взломать все квартиры на этаже, где были животные или люди, вышвырнуть животных, чтобы не привлекать крупных тварей деликатесными запахами, и людей, пока они не засрали всю квартиру и не начали вонять в коридор. Марс трудился над взломом ещё одной квартиры под чутким руководством Вешалки, Камишки и прыгающей вокруг Цефеи, которая засыпа́ла окружающих градом утвердительных вопросов.

Пока все при деле, а с традиционными корейскими холодильниками уже разобрался, я решил немного допросить Рею:

– А зачем вы к нам в поезд сели?

– У тебя есть оракул. Вы идёте к кубу. Мы вас двоих спасли. Вы нам должны две грани.

– Не понял? – ответил я в стиле Цефеи.

– У тебя есть оракул, который увидел куб. Этот куб принадлежит ему, а мы вас спасли, и теперь вы должны две грани. Две жизни. Вы можете позвать все грани или отдать тем, кому должны жизни.

– Ах, блин! Ну вы и навороченные. Совсем в Пекле одичали. Я так понял, что вам надо кого-то оживить и мы вам должны двух человек? Вешалке нужно одного, может, двоих. Мне и Камишке оживлять некого. Спроси у супруги, сколько ей надо, всех остальных забирайте.

– Так нельзя. Нужно обязательно вернуть жизнь, – удивилась в ответ Рея.

– Вы для этого заманили нас в пьяный проход и спасли? – решил полюбопытствовать я, хотя не думал, что всё было так прямолинейно.

– Нет. Пьяные проходы находят и показывают, чтобы убивать, а мы узнали и спасли. Спасли для того, чтобы вы нам отдали грань.

– А откуда вы узнали о том, что мы так встрянем?

– Оракул скажет.

– Вам оракул сказал? У вас есть свой оракул? А зачем вам тогда Камишка?

– Оракула больше нет. Твой оракул. Потом скажет. – И на меня посмотрели, как на тупого идиота.

– Хорошо, – легко согласился я и решил больше на эту тему пока не спрашивать.

Очевидно, я чего-то не знаю. Аяши честно пытаются, но пока не могут объяснить это таким необразованным типам, как я. Собственно говоря, а чему удивляться после парадоксального оружия? У них явно какие-то нелады со временем. Может, и тут так же? «Потому, что закон природы», – говорил мне дедушка в детстве, когда уставал конкретно отвечать на все мои почемучки.

Надо будет потом Вешалке сказать, что аяши глаз положили на наш куб и хотят получить свои честно спасённые поверхности для оживления. Как по мне, рановато они кинулись. Это нам ещё год с ними где-то бродить придётся? А может, любители поносить тряпьё, обшитое колечками, явно что-то знали, раз настолько заранее к нам присоседились?

От философских раздумий отвлёк голос другого аяши:

– Ганслер! Ким! Рейд по тылам? – окликнул нас Плутон.

– А можно?

– Нужно. Но быстро и тихо.

Парни настоящие небоскрёбные выживальщики. Мы перекрыли двери пожарных лестниц, замуровав изнутри и организовав проход-ловушку на двух офисных уровнях, скинули лифты, заделали шахты и дополнительно изнутри закрыли и закидали тяжёлым габаритным имуществом двери, ведущие в блок апартаментов. Как я и предполагал, мы полностью отгородились и собирались пересидеть орду, тихо притаившись в квартире за чашечной кофе.

Но, оказалось, имелась ещё куча проходов, которые пронизывали всё здание и были пригодны для перемещения. Всех их объединял размер. «Ровно под одного корейца с инструментом или одного рейдера, который если выдохнет, то может позволить себе взять автомат и разгрузку», – сразу пошутил Ким. Крупные твари в такие дыры не пролезут, а мелким ума не хватит.

Плутон показал нам на раскрученный люк. В стальной конструкции, внутренней шириной хорошо больше метра, шла сваренная из прутьев лесенка. Здесь была куча проводов, проходили несколько труб, и через каждые несколько этажей вбок отходила крошечная комната с урчащим оборудованием, скорее всего компрессорным. Почти всё пространство было заполнено коммуникациями и свободного места имелось в точности, как и шутил Ким, ровно на одного корейца. Очень интересная технология. Всегда можно поменять магистральные линии, не разламывая стены, а просто забравшись в подобные технические каналы.

Пришлось реально попотеть, спускаясь в бесконечность. Было комфортно, небыстро, но практически безопасно. Ким вспомнил несколько бородатых шуток про то, что концепция вкладных наушников изначально задумывалась для очистки ушей от серы, а позднее маркетологи добавили функцию прослушивания звука, радиосвязи и управления жестами. Или шутка про то, что все медведи думают, будто туристы живут на дереве и от них плохо пахнет. А ещё он нам рассказывал о Корее. О том, что на совершеннолетие девочкам дарят пластические операции, а трусы с силиконовой задницей – это норма. Объяснял, что морковка по-корейски – чисто русское блюдо, а если кто-то из местных ест собак, то только потому, что его ещё не поймали и не поместили в психушку.

Время прошло в милой беседе. Я бы лучше Плутона вопросами помучил, но он был сама серьёзность и всем своим видом показывал, что говорить не настроен, а хочет слушать нашего вагоновожатого, раз уж он почти из местных и может читать эту хрень, написанную на стенках.

Выйти из первого попавшегося люка не получилось. Первый, который мы открыли, находился на высоте метров пяти над полом, и пользоваться таким было опасно. Если нужно будет срочно сбегать, то это окажется очень проблематичным.

Второй и третий оказались прямо на полу. Это было плохо, ведь в него могли случайно набежать заражённые и уползти в технические каналы. Мы их запомнили, но пока отложили в голове.

Число четыре в Корее не любят. Наверное, именно поэтому четвёртый люк был идеален. Он выходил в техническое помещение, закрытое металлической дверью. Сама комната располагалась в неброском ответвлении за пафосными туалетами. Можно было сделать рывок, хапнуть чего ценного, а потом, под прикрытием стальной двери, спокойно залезать в небольшой люк технической шахты.

Наш этаж располагался между фудкортом и парком аттракционов для альпинистов. Мы особо не скрывались. Большинство посетителей уже переродилось, многие были на грани, когда сознание уходит постепенно, и непонятно, когда тело руководствуется разумом человека, а когда заражённого. Суетища. Но нам это только на руку. Пока все заняты, общее внимание приковано не к нам. Оставалось только выжидать момент, чтобы не натолкнуться на бегущую толпу или не взбудоражить стадо переминающихся с носка на носок свежаков. Я никогда не видел одновременного прихода такого количества людей в столь небольшом пространстве, и было страшно любопытно наблюдать за тем, как повадки тварей начинают действовать буквально сразу после перерождения.

Пришлось шмыгнуть в магазин, торгующий сладостями. Осторожно закрыли стеклянную дверь и присели за витриной. Кореец раздал нам ягоды в глазури. Немного полакомились, пока мимо нас пробежало человек пятьдесят, увлекая по пути стоявших и переминающихся с носка на пятку заражённых. Они пробежали полтора круга, увеличив толпу почти вдвое, и встали недалеко от нас. Настоящая орда, без всяких шуток, только из свежаков.

Через стеклянные перила было отлично видно, что происходит на соседних этажах. Заражённые действительно сбивались в группы, предпочитая кормиться совместно. То стояли, то приходили в движение, начинали бегать или замирали. Перемещения бессистемные, но модель поведения орды была мила и знакома. На внешке просто нет такого числа народа, а при десятке свежаков это наблюдать невозможно.

Переждав местную орду, мы выбрались из конфетного и посетили соседний магазин одежды, тоже транзитом, раздав симпотным продавщицам несколько тычков по голове железяками. Девки почему-то не пожелали влиться в пробегавшую орду. Если они нас дожидались, то покупатели не всегда рады этому, особенно такие немодные, как мы. Один драный плащ Плутона чего стоит, по сравнению с кружевным бельём на витринах. И да, это был магазин женского белья.

Я подошёл к девице с пробитой головой и потыкал её в бедро.

– Ким, проверишь? Как неженатый, чисто в научных целях.

Наш машинист перевернул берцем девицу лицом вниз и поставил ногу на задницу. Повторил это с другой:

– Ганслер, тут даже думать нечего. Как и рассказывал, трусы с накладной задницей, вот только эксперимент научно не точный. Судя по одежде, они тут работают и, скорее всего, специально носят в целях рекламы. Как в ювелирном на продавщиц самое дорогое наряжают. С них чуть ли не треть всех украшений покупают. Это из первых рук сведения. У меня китайская родня ювелирку держала.

– Точно. Слышал, но забыл. Я тоже в торговле работал, колёсами, тяжёлой наркотой и боевой химией торговал. Вагонами. Но мы продажи с личного примера не практиковали. Надо кого-то на улице словить и полапать.

– И незамужнюю. Это всё до свадьбы принято делать, а как женился, что выросло, то выросло.

– Хорошо, – легко согласился я с Кимом.

Плутон улыбнулся нашим научным изысканиям и молча показал перебираться в следующую торговую точку. Пока в торговый центр не станут прибывать действительно огромные твари, мы могли тут бродить почти безнаказанно и столько, сколько нам вздумается. Единственным дискомфортом был появляющийся запах испражнений. У заражённых отличное пищеварение, да и трупов с вырванными кишками по закоулкам хватало.

Через два магазина мы практически нашли искомое, и дальнейшие поиски смысла не имели. Модная лавка полезной и высокотехнологичной жратвы. Здесь продавали всякие деликатесные фиговины, половина из которых, на мой взгляд, была вообще несъедобна, но имелось достаточно много местной консервированной пищи вроде лапши быстрого приготовления, только в стиле хай-тек. Обычная лапша или напитки, но если выдернуть верёвочку, то баночки сами охлаждались, а лапша и мясные консервы нагревались. В нашем случае практически идеально. Неизвестно, что тут станет творитьс, и будет ли возможность заняться готовкой, а так всегда при горячей лапшичке.

Всем этим руководил Ким, засовывая в мешки то, что считал нужным, а мы таскали. Чтобы не привлекать внимания, погасили в магазине свет, аккуратно закрыли изнутри стеклянные двери и поставили несколько здоровых рекламных плакатов вдоль витрины, перекрывая видимость. С галереи шло достаточно света, и мы не были на виду у бродящих тварей. Затем обнаружили ещё одну интересную особенность. Между всеми магазинами шёл пожарный проход с ведущими в него дверьми. Разумеется, каждая ручка была опломбирована и имела пластиковую стяжку с предупреждением об уголовной ответственности для тех, кто её сорвёт без должных на то причин. Без этого дверь было не открыть. Наша банда теперь могла бродить между магазинами, не выползая в центральный проход, а дальше только оставалось улучить момент и шмыгнуть в нашу подсобку, пройдя десяток метров по открытому участку.

Так и таскались. Ким грузил то, что считал пригодной для нас едой, а мы перетаскивали припасы к нашей дырке, набивая подсобку вкусностями. Кроме еды для нас ничего полезного здесь не имелось. Если бы это был торговый центр из любой другой страны, то можно бы попробовать найти охотничий магазин, которые в таких местах не редкость, но наш вагоновожатый сразу обломал.

Небоскрёбы пришли из мира, похожего на Южную Корею, и с оружием у них реально тяжко. Полицейские таскают пятизарядные пистолеты смешного калибра, два патрона из которых обязательно должны быть холостыми, а охотники, как правило, имеют пневматическое оружие и сдают его в специально предназначенный для этого участок полиции. Эти участки располагают около охотничьих угодий для того, чтобы люди с оружием никуда не таскались, а постреляв животину, сразу сдавали пушки прямо на выходе из леса. Вот такая хитро сделанная тема. Поэтому мы решили не геройствовать, а хапать жратву. Крупные твари могут прийти когда угодно, и тогда нам действительно нужно будет по-быстрому собираться и валить.