Текст книги "S-T-I-K-S. Ганслер"

– А девочка? – осторожно спросил я.

– До утра она не проснётся, за это время мы туда два раза сбегать успеем. Ты по дуге шёл, а мы напрямик, через болото. Чего стоишь? Побежали.

И мы побежали. Заражённые попадались, но немного. Я в них стрелял из автомата, слегка помогая шпаге Самуэля, который действительно обладал фантастическими возможностями работы с клинковым оружием. На ближних подступах тварей уничтожал Гринпис, щедро раздаривая в головы и глаза ножи для рыбы и ложки для капучино. Василий работал как артдивизион полкового уровня, уничтожая загоризонтные цели. Металлический котяра лупил плазмой и роторами по невидимым нашим глазам заражённым, которых высматривал через свои приборы ночного видения и тепловизоры, а об успешном попадании свидетельствовали ошмётки, взлетавшие над густыми кустами.

Добежали. Как и говорил Самуэль, Никитос лежал без чувств, просто в чистом поле. Я бросился к Братишке, осматривая мирно сопящее тело и пытаясь привести его в сознание. Самуэль положил мне руку на плечо:

– Тихо ты. Сейчас растрясёшь его. В медблок надо. У него обезвоживание, переохлаждение и ещё непонятно что. Гринпис, помогай давай. Ганслер, только ничего не спрашивай, у нас медкапсула есть с корабля Василия, там человека из кусков сшить могут. Древняя штука, но до сих пор работает. Главное, что живым нашли, дальше всё хорошо будет.

Обратно шли так же. Я волок Никитоса, Самуэль убивал почти всех подбегавших тварей. За всё время мне пришлось выстрелить буквально раза два, прибив затаившихся бегунов, которые пропустили Самуэля и выскочили из кустов на меня, волокущего Братишку.

Как и предполагали, вернулись до восхода солнца. Втащили бесчувственное тело в подвал, спустились метров на тридцать вниз по винтовой лестнице и открыли спрятанную за деревянной панелью дверь. Помещение было выполнено из пластика и странного серого металла. К моему удивлению здесь была не одна капсула, а целая стена, уставленная подобными устройствами в три яруса. Запихали тело в ближайшую, которая открыла крышку, а затем закрыла, оставив гореть несколько тусклых огоньков на поверхности.

Выглядело всё это как кусок звездолёта. Действительно, очень напоминало криогенные капсулы или лечебные модули, такие, как показывают в фильмах про фантастику. Конечно, другая цивилизация и технология, но абсолютно понятно, что это дело рук человеческих или гуманоидной расы. Никаких слизистых коконов или энергетических светящихся шаров, только серый металл, пластик и вполне себе обычные надписи на незнакомом языке, которые легко было разделить на слова и буквы. Что-то вроде латиницы в готическом стиле с уклоном в руны.

Самуэль снял свои четыре шпаги, швырнул их на пол и устало уселся, прислонившись спиной к стене. Я опустился рядом. Побегали и натаскались мы этой ночью прилично, дыхание сбивалось, нервы пытались найти выход. Товарищ улыбнулся:

– Ну ты и дурной. Сюда дотащился, а про светляк не знаешь. В этом месте люди из квазов обратно в нормальных превращаются. Если против тебя применили нехорошее умение Стикса, то оно проходит. Вроде как у твоего Братишки или, например, чары нимфы или мозгоправные выверты после ментата. Есть в Стиксе умение – прыщи насылать, так это здесь тоже лечить можно. Всегда, при посещении подобных мест первое дело – себя на галюны проверить. При лечении может всё что угодно привидеться. Оставить родителям! Кому? Огненной девке? Звание великого героя получил и умение привидений видеть? Отличная идея. И как только додумался?

Я решил не развивать тему. Как по мне, тупанул, не проверив себя, но ранение Братишка получил тоже не от сковородки тёти Маши. Если девка из дыма и привиделась, то у Маляя глаза выпарило до мозга по-настоящему. Я это сам видел и вся бригада Бороды, но ничего объяснять не стал.

– Самуэль, а сколько лечиться надо?

– Если бы ногу оторвало, то неделя, а после комы в светляке не меньше полугода. Сразу скажу, открыть раньше времени не сможем, и сколько надо времени – тоже не знаем.

– А Василий?

– У него нет прав запрашивать эту информацию. Он боевой кот, а нужен офицер медслужбы или самый главный капитан. Пробовали уже. Ты тут не один такой притопал, правда, до тебя никому оставить своих родственников посреди болота в голову не приходило.

М-да. Я с этой мистикой уже и впрямь поверил в высших сущностей – родителей Никитоса. Понятно, что мир дурной и тут всякое может быть. Надо что-то срочно придумать, как проверять свои галюны на достоверность.

Следующие двое суток я спал, ел, обследовал снаряжение. За время путешествия мне довелось пострелять совсем немного, а рюкзак Никиты был полон, поэтому мне пришлось не пополнять запасы, а скорее оставить излишки. Больше делать тут было нечего. Несмотря на уговоры Самуэля пожить у них ещё немного, я неспешно отправился в обратный путь. Через полгода я сюда вернусь с командой Бороды. Если будет нужно, наймём целую армию. Кстати, Вомбат обещал мне всё возможное снаряжение и весь запас горошин и жемчуга, которые были на базе. На эти средства город можно купить, а если понадобится, то с большой земли были готовы прислать хоть броневики, хоть танки, хоть РСЗО. Мой тихий промысел на Стабе Чудес очень радовал наших кураторов, и ресурсов на базу не жалели.

Тайные знаки закончились, поэтому я осторожненько пробирался обратно, компенсируя все сомнения и подозрения временем передвижения.

Глава 9
Неправильные русалки

Я услышал выстрелы, притишенные глушителем, и решил обойти разборки подальше, а затем передумал. Первое желание помочь как можно быстрее неожиданно сменилось на осторожно подкрасться. С чего это вдруг? Так захотелось.

К этому времени бой был закончен. Пять крепких девок в добротной амуниции вязали ещё одну. Она была тощая, длинная, красивая, но из-за худобы лишь с некоторыми признаками женской комплекции. Симпатичный такой женский скелет, обтянутый кожей, с большими выразительными глазами. Рядом валялась ещё четыре тётки разной степени простреленности и труп парня.

Автомат тощей воительницы висел на плече у одной из удерживающих её женщин. Это было легко определить по оплетённому прикладу и гравировке по всему оружию, странным образом сочетающихся с вплетёнными в волосы тощей ленточками и украшенными кожей ножнами. Нож, разумеется, тоже был изъят.

Первым порывом было сделать несколько снайперских выстрелов, но меня остановили. Я бы скорее всего попал, но, наверное, нужен был больший процент успеха. Как будто попросили, положив руку на мозг и отодвинув палец со спуска. Оружие на моей базе выдавалось потёртым, но стреляло отлично, со специально подобранными стволами и максимальной точностью боя. На большой земле его специально старили, чтобы такие как я меньше выделялись новенькой волыной, а скромно таскали старенький, видавший виды автомат. Меньше вопросов и внимания.

Девушку уволокли в трёхэтажный дом, расположившийся около куска промки. Здание АБК примостилось к промышленному ангару и выглядело довольно свежим, хотя и не новой постройки. Я спокойно сидел и ждал, в то время как пленницу немного побили, но без фанатизма, а затем запихали в комнату с массивной металлической дверью. Как я это разглядел через бетон? Стоило подумать об этом, как мне опять попытались погладить мозг, успокаивая и отгоняя ненужные вопросы, но я только отмахнулся от бестелесных рук и фыркнул, что мистика – моя вторая натура и меня всё устраивает. Воображаемые ладошки примиряюще отступили и показали, что по пустякам мою голову трогать больше не будут.

Перед тем как выступать, я осмотрел свой автомат, достал несколько заряженных обойм и две светошумовые гранаты. Обычных лимонок я не таскал, они тяжёлые. Как по мне, до артиллерии в Стиксе дело лучше не доводить, связка из светошумовых и «Вала» куда эффективнее.

Меня немного отогнали в сторону. Шагах в тридцати лежал рюкзак. Наверное, его сбросили в начале боя, чтобы бегать быстрее, но это не помогло избежать плена. Там я нашёл три «эфки», несколько магазинов, очевидно под автомат тощей дамы и всякое личное добро. Два магазина я сунул себе в рюкзак, всё равно они мне не подходили, а гранаты приготовил к использованию. Мистические ладошки остались довольны, и мы выдвинулись.

Почему остались довольны? Да я уже не сомневался, что кто-то беззастенчиво пользуется моими глазами, чтобы осмотреть оружие, довооружить гранатами, и я почти наверняка знал кто.

Немного пройдя вперёд, слегка замедлился и тихонечко подкрался. Сделал три выстрела через пластиковую дверь. Два в силуэты девок, а один по камере в верхнем углу комнаты. Я прекрасно понимал, где находиться противник, а про установленную камеру помнил. Если бы был футболистом, назвал это «в девятку». Я настолько хорошо знал, кто где расположен и куда стрелять, что даже выбирал точку на теле для удачного попадания. Затем рванул вверх по лестнице, сделал несколько выстрелов через гипсокартонную стену в притаившуюся противницу и побежал дальше. Я её отлично видел своим новым третьим глазом, и второй раз стрелял из осторожности, не желая оставлять раненых за спиной. Пробежал мимо нескольких комнат, обставленных компьютерами в стиле бухгалтерии. Оставшиеся две девки были в комнате с отличной стальной дверью. Я швырнул внутрь гранату и прикрыл дверь, любезно придержав носком берца. По совету эфемерных ладошек прижался к надёжной железобетонной стене, толщиной в двадцать два сантиметра. Почему так точно определил материал и толщину? Мистика. Наверное, тем, кто имеет высшее образование и третий глаз, все данные выдаются в числовом выражении.

Дверь я придержал вовремя. Преграду толкнули, пытаясь выбраться, но, не ожидая сопротивления, немного замялись. Бумкнуло. Мистические ладошки отпустили мои мозги, предоставив полную свободу действий и возможность выбирать самому, что делать с хрипящими от болевого шока девицами. Их не убило, но сильно посекло. Пришлось добивать. Они бы всё равно не выжили. Подарив им по два патрона, без опаски отправился в дальний конец коридора.

Прятаться смысла не было. В радиусе пяти километров мы с пленницей были единственными людьми. Я точно знал куда идти. Прошёл прямо, свернул направо, спустился по чёрной лестнице на один пролёт и зашёл в комнату, пополам перегороженную решёткой. За ней стояла та самая девушка с разноцветными лентами в косичках, ухмыляясь во всю побитую, покрытую гематомами рожу. Ключ от замка висел тут же, на стеночке, но достать его из-за решётки никак было нельзя, стена-то противоположная.

Как только я открыл дверь, она обняла меня за шею. Тощая была чуть повыше меня ростом и почти в ухо прошептала:

– Привет! Я Вешалка. Расцелую позже. Не хочу разбитыми губами кровью пачкать. Третий раз в плен попадаю и всё время по лицу получаю, и под дых лупят. Хоть бы раз изнасиловали. Я, конечно, могу попросить, но это совсем неинтересно. И как же зовут моего спасителя?

Мне она стала нравиться ещё больше, и дело не в мистических ладошках. Сейчас их не было. Я бы это назвал очарование наглости. Её уверенность, спокойствие и умение найти повод поглумится над разбитой губой, а не шипеть от ярости, придавали необъяснимый шарм, а худоба и полное отсутствие сисек совсем не портили женского обаяния.

– Я Ганслер. Живу хрен знает где. Я тут случайно. Не думаю, что имя тебе что-то скажет.

Девушка сходила в соседнюю комнату, взяла со стола пачку салфеток, надёргала и, вытирая разбитую губу, спросила:

– Так это ты? Сам основатель Стаба Чудес?

Если честно, её вопрос поставил меня в тупик.

– Как сказать…

– Да брось! Ты хорошо придумал. Слышала о тебе, потому что занималась этой проблемой. Страшно секретно. Сведущие люди о вашей базе прекрасно знают. Таких мест единицы. Наверняка ты оттудова, ну или с ними работаешь. Мы давно за этой базой наблюдаем. Её первыми килдинги вычислили. Она странная. Обычно вокруг базы внешников развивается целая сеть поселений муров. Целыми городами новичков выгребают. Базы вроде вашей сидят тихо, и как только живут? Существует даже карта потенциальных союзников и эвакуации, где можно к внешникам обратиться, если припрёт.

– Не понял, – искренне удивился я.

Слова девушки звучали странно, и она, увидев мою недоумевающую рожу, захихикала.

– Это сверхсекретная информация, на уровне высшего руководства. Даже у нас в братстве, где почти нет тайн от своих, об этом мало кто знает. Есть базы, где тебя сразу выпотрошат, а есть такие, как вы, благородные. Вот скажи, если к вам толпа народа придёт от орды прятаться, вы стрелять станете?

Я подумал. Вомбат вряд ли будет особо рад, но, конечно, пустит, а потом ещё и выпустит. Вешалка кивнула в такт моим мыслям и продолжила:

– Таких баз мало, и мы ведём им особый учёт. Ты такую хрень затеял – целый город организовал. Есть у меня один знакомый, тоже внешник, и примерно как ты работает. Он падальщик. У них целых две базы. Одна на внешке, а другая около Пекла. Скажи, а ты как тут оказался и куда шёл?

Я по-быстрому рассказал. Вешалка слушала с интересом, попутно оказывая первую медицинскую помощь своей разбитой гуде, а затем, совсем не стесняясь, скинула одежду выше пояса, и мы вместе заклеили несколько царапин на спине и боках. Перед тем как сунуть её за решётку, мою новую подругу немного побили, и не только по лицу. Она была реально тощая, с обозначением груди минус нулевого размера и весёлым характером.

Мне также поведали историю про то, что она, нимфа и сенс, вела своим умением разведчиков:

– Приспособились к умениям и девок послали. Мою группу перебили. Наш основной отряд гонят. У них там целая толпа, и если они незаметно к нашим подойдут, то всех перебьют, а я тут застряла.

– Предупредить?

– Да знают они. Там у них пипец какой сильный сенс. Этот долбаный определяла любые засады увидит, а в лоб наших просто вырежут. Тут или надо к нам в отряд сенса добавить, чтобы знали, откуда придут, или их сенса грохнуть.

– И чё делать? – поинтересовался я.

– Не знаю. Не хочешь спасти ещё кого? Если подсуетимся, то наших догоним, и когда я в отряде окажусь, то мы этих уродов по частям разберём. У нас благодарить умеют. До внешки доведём, вещицы есть интересные. Не пожалеешь.

– Типа компанию составить?

– Ага. Куда же теперь бедной девушке без своего спасителя идти? – ответила она.

И мы пошли.

Вешалка прекрасно чувствовала как врага, так и заражённых, выискивая большие группы тварей, поэтому мы довольно быстро догнали большой отряд, усиленный бронетехникой. Они осторожно двигались по дорогам, а мы шмыгали напролом, ведомые даром подруги.

Раздевшись догола, моя тощая компаньонка сделала серьёзный заплыв по руслу небольшой реки, недалеко от стоянки врагов. Она плавала довольно далеко, дабы её не заметили, но так, чтобы прощупать весь лагерь своим умением. Когда она вылезла из воды, то сказала:

– Они своего сенса ни на минуту не отпускают. Я могу закрыться, но там, блин, целая танковая бригада. Как его придушить? Если его просто пристрелить, тут такой психоз устроят, а нам надо, чтобы они как можно быстрее и по-тихому свалили, и без этого долбаного определялы, – сказала Вешалка и разлеглась около меня на травке. По мокрому телу стекали капельки воды.

Небольшая речушка с углублённым руслом и удивительно чистой водой протекала мимо песчаного карьера почти квадратной формы, расположенном километрах в трёх от нас, где и организовали базу злодеи.

– Слушай, ты так хорошо плаваешь. Я вот глаза в воде открывать не могу, пугаюсь.

– В детстве синхронным плаванием занималась, но такая тощая была, что тренер сказал, мне в профессиональном спорте делать нечего. Я им всю эстетику своим обтянутым кожей скелетом порчу. Как сможешь жопу добыть, так и приходи. Если отрастёт на что посмотреть, то ждём с радостью.

– А у меня идея есть. Ты жопу и сиськи только по любви показываешь или в деловых отношениях тоже можно? – спросил я Вешалку.

– А где я тебе их возьму? – неподдельно удивились мне в ответ.

– Подруга, вот не надо, а? У меня жена тоже была худая и длинная. Не такая ты, чуть потолще, но всё в моём вкусе.

– Ну спасибо. Умеешь хвалить женщину.

Пока болтали, я достал своё шпионское устройство. Это мне на базе дали. Акваланг, как у Джеймса Бонда. Небольшая коробочка, которую в рот вставляешь и дышишь. Пузырей почти не даёт. Дорого, сложно и очень компактно. Воздух химией очищают, как работает – представления не имею.

Увидев моё имущество, Вешалка удивлённо подняла бровь, не понимая, на фига это надо, но сам аппарат вопросов не вызвал.

– Ты про русалок слышала?

– Ага, у них грудь здоровая и вместо ног хвост.

– Ты у меня будешь неправильной русалкой. Скоро вечереет. Может, и прокатит…

Заражённые воду не любят. Думаю, именно поэтому отряд разместился около карьера с водой. Несколько бронемашин поставили вдоль прохода на небольшой кусок земли, выпирающий довольно далеко в глубь котлована, заполненного водой. Наверное, на этом выступе раньше размещалась землеройная техника, которой добывали песок. Сразу за урезом воды начиналась внушительная глубина, а весь берег был открытым, с ровными песчаными обрывами, и с помощью даже не особо мощного фонаря можно было одним взглядом осмотреть весь периметр. Выйти из воды незамеченным тут просто невозможно. По краю котлована даже камыша не было.

Я поудобнее разместил подзорную трубу. Небольшой прибор я тоже хапнул с базы. На нашем снаряжении не экономили, и меня ограничивала только необходимость не затариваться чем-то слишком хорошим, чтобы у местного населения вопросов не возникало, где это я прибарахлился. Труба, оснащённая самой лучшей оптикой и электронным увеличением, прекрасно работала в темноте и была мечтой любого извращенца, желающего подглядывать в окна напротив за голыми тётками, даже если дом находится за пять кварталов.

Вешалка, одетая в маскировочную сетку, по-пластунски подползла к краю котлована, держа в руках сумку. Она прижала к лицу мой дыхательный прибор и ушла в воду. Ни хлюпов, ни брызг, даже круги на воде были весьма скромные. Раздеться она должна уже под водой. Запас дыхательной химии был часов на десять.

Минут двадцать ничего не происходило. Я видел, как подруга несколько раз выныривала недалеко от песчаного выступа, буквально на несколько секунд показывая макушку, а потом уходила в воду обратно.

Люди воду любят. Около берега постоянно крутилось по несколько человек. Припёрся и наш определяла. Не один, а с охраной. Вешалка вынырнула из воды, замахала рукой и что-то сказала стаявшим на берегу парням. Со стороны и в голом виде она смотрелась необычно. Это была самая опасная часть плана. Бойцы лыбились, поняв, что она не заражённая, и с удовольствием наблюдали за голым заплывом и выполнением нескольких трюков высшего ныряльного пилотажа.

Затем подруга обратила внимание на сенса и, эффектно удерживаясь на воде, показывая себя почти до уровня пояса, изящно, на манер того, как это делают балерины, изгибая руки, поманила определялу. Мужик, не раздумывая, пошёл к ней. Он стоял немного в стороне от бойцов, а глубина начиналась сразу. Вешалка нырнула последний раз, показав тощий зад, а сенс со счастливой улыбкой на лице скрылся под водой.

Парни заорали. Один бросился срывать с себя разгрузку и скидывать оружие. Снаряги в Стиксе бойцы таскают немало, и к плаванию такое количество металла не располагает. Второй орал и рыскал по воде и берегу лучом фонаря. Освободившись от тяжести, первый нырнул в глубину. Найти утопленника сразу не получилось. Поныряв ещё минут пять, всё-таки достал тело.

На берегу был аншлаг. Весь периметр карьера был освещён, и несколько десятков недобрых глаз смотрели на воду и песчаный урез воды, выжидая малейшее движение, но кроме перепуганных и весьма редких лягух никто не оценил иллюминацию.

Вокруг трупа суетились, пытались делать искусственное дыхание, стучали по грудине, переворачивали и дышали рот в рот. Но момент был потерян. Судя по тому, как ныряли за телом, глубина карьера достойная. Стрельбы в воду я не боялся. Пуля под водой теряет свои свойства на расстоянии полуметра, а гранаты в Стиксе кидают крайне неохотно. Так и вышло. В непосредственной близости от Пекла никто, как я и предполагал, не решился швырнуть гранату в воду. Кроме ругательств, в карьер пока ничего не летело.

Ещё часа два мужики ходили по берегу, наблюдая за гладью воды, но поверхность по-прежнему оставалась девственно нетронутой, и никто не собирался выныривать или выходить на берег. Ещё через час колонна снялась, а после того как затих гул моторов, я подошёл к пруду и постучал палкой о воду условленным стуком. Из глубины вынырнуло весёлое лицо моей подруги. Вся кожа покрылась громадными мурашками, тело трясло от холода, но настроение было выше среднего.

– Я им песенку про русалочку-хваталочку пела, пока они на мне сиськи пытались рассмотреть. Вели себя прилично, а как определяла в воду шагнул, аж занервничали. Психованные они какие-то, – ёрничала моя подруга.

– Замёрзла? – спросил я.

– Ага, срочно нужна спасательная операция. Надо греть живым теплом, как немецких лётчиков.

Я об этом способе знал, но она-то откуда? Видя моё удивлённое лицо, меня обняли и мило прошептали:

– Девушки тоже иногда очень начитанные, особенно если не о чем поговорить с подругами. Они мою компанию тереть не могут, когда я у них на глазах могу три гамбургера сожрать и ни на грамм не поправиться.

Дальше, немного отойдя от карьера в подлесок, чтобы не быть на виду, мы принялись греться. Ощущение новой женщины всегда интересное. Двигались и были почти близко к пику, когда Вешалка прикусила мне мочку уха, а моя рука сама по себе сдвинулась чуть ниже и немного вбок. Я никак не отреагировал на самопроизвольное перемещение конечности, но на заметочку принял, как ей больше нравится. Когда расцепились, Вешалка еле прошептала:

– Ты меня отогрел снаружи и внутри! Говорят, трение преобразует кинетическую энергию в тепловую, – с самым умным видом заявила она.

Я ещё никогда не бывал на спонтанных уроках физики от голой женщины и просто заулыбался, откинув термоодеяло, выполнявшее роль нашей нехитрой лежанки и покрывала. Закончив с обучением, она положила мне голову на грудь и зашептала:

– Говорят, в этом мире есть дар оракула, который может предсказывать будущее. Хорошо бы узнать наше. Я столько смертей видела и всегда оказывалась живой, а твою не хочу пережить. Хочу, чтобы мы долго жили и умерли вместе. Вот такая я дура.

– У меня дед с бабкой по материнской линии, когда курицу едят, постоянно грудную косточку ломают. У кого лопата останется, тот и хоронит.

– И как?

– Не знаю. Когда я сюда попал, оба были до жути старые, но живы.

Вешалка привстала и посмотрела в глаза:

– Это правда. Есть такое умение, и можно предсказать удар орды, даже проход в Сталинград можно предсказать. Есть такое место. Там война идёт, всюду танки, самолёты, а потом туда твари приходят. Через два месяца рядом что-то большое перезагружается и заражённые уходят, а в Сталинград через черноту проход открывается и каждый раз по-новому. В городе целые эшелоны с патронами, а пушки просто так на земле тысячами валяются. Есть ещё легенда про место, где куб появляется. В воздухе висит, и туда души погибших со всего Стикса стекаются, а потом их можно вынуть. Только он каждый раз в другом месте появляется, и всего на несколько часов. Тоже нужен предсказатель настоящий, ведь если не знаешь где и когда, то успеть найти невозможно.

– С паровозом патронов понятно, а как мертвецов оживлять?

– Есть история. Главное – до куба одного человека довести.

Как я понял, мифический оракул тут был весьма востребованной персоной, и у него имелось множество вполне практических применений, вот только самого оракула не было. Знаки, приметы и направляющие пендели судьбы, выдаваемые по пятой точке, меня забавляли. В этом мире мистика стала моей второй натурой.

Я слегка отодвинул подругу, порылся в рюкзаке и достал рисунок Камишки. Теперь я всё понял и точно знал, что, где и когда на нём нарисовано, и с кем я имел половые отношения около пруда с утопленником. Я про этот листок совсем забыл и таскал по привычке. Протянул Вешалке.

Она рассматривала рисунок с серьёзным и непонимающим лицом. Вешалка была нарисована с идеальной точностью, а черты лица счастливого сенса, которого моя женщина попросила нырнуть и не выныривать, были переданы идеально узнаваемо.

– Откуда это? Ты издеваешься? – Глаза моей подруги горели бешеным огнём.

Вешалка вскочила, выдернула из-под моего зада край одеяла и замерла с округлившимися глазами. На рисунке, в порыве страсти, мы смяли подстилку, на которой лежали, и край одеяла был откинут, слегка прикрыв ноги. На углу нарисованного одеяла красовались цифры 526. Представления не имею, что это за фирма, которая себя обозначает такими цифрами, но на выдернутом из-под моей задницы куске покрывала были те самые 526. Я сразу вспомнил рассказ Вомбата, когда он просил Камишку нарисовать обстрелявший нас беспилотник. Тогда она на летательном аппарате даже бортовые номера изобразила.

– Оракул. Откуда это у тебя? – еле слышно произнесла подруга.

На такую бурную реакцию я не рассчитывал, а показывая рисунок, просто хотел посмеяться. Воспринимать столь серьёзно эту бумажку я даже и не думал.

– Да мне одна девчонка нарисовала, по памяти, блин.

Вешалка была в бешеном состоянии:

– Нам срочно надо к тебе! Прямо срочно! Говорящих с оружием кто-то убивает. Я вела группу, когда их убили! Убийца всегда уничтожает мозг и глаза, но я видела его, только не могу вспомнить.

Подруга была в сильно нервном состоянии, а я начал осторожные расспросы. Потребовалось немало усилий, чтобы успокоить мою женщину и разобраться в происходящем. Как оказалось, её замечательные ленточки на оружии, оплетённые нож и автомат были вовсе не предметами красоты, а очень даже значимыми вещами, и по своей важности не уступали нижнему белью, воде и еде. Моя подруга состояла в могучей организации, филиалы которой разбросаны вдоль Пекла. Эти ребята наделяли своё оружие возможностью общаться. Это было некое одностороннее общение, но на полном серьёзе. Они держали под контролем целые районы и приходили друг другу на помощь. Основой идеологии было развитие умений этого мира, дружба с природой и использование чудес местной территории наравне с оружием. Сектанты являлись вполне автономной, самостоятельной организацией, обладали просто запредельными знаниями об этом мире и ресурсах, и в друзьях держали не только соседние поселения, но и странных обитателей зон Пекла и даже, как я понял, вполне себе аномальных сущностей.

С недавних пор кто-то очень сильный, уникальный и неуловимый повадился резать побратимов Вешалки, при этом всегда уничтожал головной мозг и глаза. Я слышал, что в Стиксе есть уникальные ментаты, которые могут вытащить немного информации из трупов, и видимо, чтобы не допустить утечки, голову обычно сильно травмировали. Один раз подруга видела убийцу, но мельком, и вспомнить не могла. Она вела группу, наподобие того, как вела меня. Вешалка прекрасно чувствовала, где и кто из врагов находится, поэтому бойцы, соединённые разумом с ней, прекрасно ориентировались в темноте, видели сквозь стены притаившихся противников и осознавали план незнакомого дома, который брали штурмом. Её братья, тоже имевшие обыкновение поболтать со своими автоматами, успешно пользовались особенностями её дара нимфы и сенса. Для неё это была обычная практика, в команду подобрали пятёрку очень восприимчивых парней, которые отлично пользовались возможностями Вешалки, как, собственно, и она их мозгами и глазами.

Тогда и появился загадочный убийца. Всё было быстро, непонятно и, как обычно, остались одни трупы с разнесёнными головами, но Вешалка успела увидеть несколько образов. Узнав, что Камишка может вытащить из глубины памяти подобные вещи, для меня сейчас не оставалось ничего другого, как брать ноги в руки и на максимальной скорости тащиться на базу, подгоняемым подругой.

По боевому настрою моей суженой я понял, что надо быстрее собираться и топать к оракулу, которым сочли Камишку, а все вопросы можно задать по дороге. Собрались мы галопом, проверили снаряжение, попрыгали, чтобы точно знать, что ничего не гремит, и выдвинулись в путь. Направление к внешке было понятно.