Текст книги "Бладшот"

Глава сорок пятая

Тиббс видел всё. Теперь он был подключен к прямой трансляции со всех видеокамер системы наблюдения в здании «RST». Программное обеспечение его зрительного имплантата, принимая все эти немыслимые объемы данных, преобразовывало их в полезную информацию, доступную для понимания человека.

При помощи одной из камер видеонаблюдения Тиббс следил за Бладшотом: тот вышел под объектив с лестницы, натягивая на ходу позаимствованный где-то свитер.

– Семьдесят второй, – сообщил Тиббс по рации. – Холл.

– Иду, – откликнулся Дальтон.

Тиббс улыбнулся. С тех пор, как Бладшот сбросил Дальтона с крыши, тот вел себя как-то странно. Хотя… что в этом удивительного? Однажды бывшему «котику» уже довелось потерять ноги, а тут он обезножел во второй раз. Ясное дело, такое здорово выведет из себя. Однако теперь Дальтону, спущенному с поводка, выпал шанс поиграть с множеством реально крутых игрушек, а кое-какой морпех сам тащит задницу в его лапы.

Держась настороже, Бладшот пересек холл (все тот же стиль «корпоративного минимализма») и двинулся к шахтам лифтов. Вдруг до его ушей донеслись лязг и жужжание, шум гидравлики и мощных сервоприводов, а затем он увидел Дальтона. Бывший «котик» вывернул навстречу из-за угла в дальнем конце коридора. Бладшот невольно шагнул назад. Облаченный в полный экзоскелет, Дальтон словно бы сросся с каким-то боевым роботом из научно-фантастического кино. Об этакой технике Бладшот не знал почти ничего, но подозревал, что экзоскелет радикально увеличивает силу противника и обеспечивает ему защиту, эквивалентную защите легкой бронированной боевой машины. Одним словом, дело обещало обернуться скверно.

А обернулось еще хуже.

Из-за спины Дальтона выдвинулись, потянулись в стороны, к белым стенам, еще две пары рук. Теперь он окончательно стал похож на механическое инопланетное насекомое. Безжалостно бороздя металлическими пальцами гипсокартон, экзоскелет двинулся к Бладшоту.

Отдернув одну из рук от разрушаемой стены, Дальтон выставил вперед, на уровне головы, стиснутый кулак. Под натиском сжатого воздуха из кулака экзоскелета с лязгом выдвинулся стальной стержень восемнадцати дюймов в длину.

Эйкс повернулся к Гаррисону и нажал на спуск. Из ствола пневмопистолета с лязгом выдвинулся и тут же втянулся обратно ударник – шестидюймовый стальной стержень.

Стержень казался средним пальцем, торчащим из кулака. Втянув стержень назад, Дальтон приставил кулак к собственной голове.

Бладшот всей душой пожелал, чтоб Дальтон нажал на спуск и разом избавил его от лишних хлопот.

Эйкс приставил пистолет к виску Джины, и тут-то Гаррисон понял, что такое настоящая, истинная безысходность.

– Как думаешь, все шесть дюймов она осилит? – спросил Эйкс, глядя на Джину так, точно ему просто не терпится это проверить.

И ведь, главное, теперь-то Бладшот знал: все это не взаправду, всего этого никогда не происходило, но это было неважно. В памяти вновь одна за другой замелькали сцены убийства любимой женщины. Ему они помнились, точно вполне реальные, а Дальтон, похоже, решил показать, что тоже об этом в курсе.

Барис поднял пневмопистолет к ее виску. Шесть дюймов нержавеющей стали с тошнотворным хрустом пробили череп и, щелкнув, снова втянулись в дуло. Так, в один миг, и закончилась жизнь его жены – сильной, энергичной, умной красавицы Джины Гаррисон. Казалось, миг этот растянулся на целую вечность, словно бы время замедлило ход, вынуждая Гаррисона рассмотреть, пережить гибель Джины во всех нестерпимых подробностях. Тело жены безжизненно рухнуло на пол, точно еще один кусок мяса, еще одна бычья туша.

Ослепленный яростью, Гаррисон снова рванул стяжки, забился, силясь освободиться. Он убьет Бариса голыми руками! Зубами глотку перегрызет, попробует вкус его крови…

Дальтон заулыбался.

Бладшота охватило странное, неожиданное спокойствие.

– Ага, это была моя идея, – сообщил ему Дальтон.

Бладшот едва не заулыбался в ответ. Похоже, эти люди не понимали, как много может значить мотивация. С этой мыслью он и рванулся вперед, к экзоскелету.

Нырнув под первую из металлических рук, Бладшот прыгнул вверх, направляя в лицо Дальтона удар такой силы, что вогнал бы в землю бетонную сваю, но вторая рука экзоскелета встретила его мощным боковым. Казалось, он угодил под удар шарового тарана. Любого нормального человека такой удар убил бы на месте, Бладшота же подбросил к потолку. Подхватив его на лету, экзоскелет с маху шмякнул им об пол. Бладшот откатился вбок, и долю секунды спустя бетон там, куда он упал, треснул под новым ударом. Упругий, резкий хлопок сжатого воздуха – и стальной стержень выбил из бетона облачко мелкой пыли.

Бладшот вскочил на ноги, вскинул руку, парируя удар, нанесенный еще одной из рук экзоскелета, и скрипнул зубами от боли в раздробленной кости. Наниты под кожей замерцали алым огнем, спеша починить повреждения. Тем временем Бладшот ударил врага ногой с такой силой, что высокопрочная сталь подалась, прогнулась, а Дальтон в экзоскелете, не устояв на ногах, отлетел назад. Поднырнув под еще несколько ударов, Бладшот бросился следом и заработал укрепленными нанитами кулаками, с каждым разом сильнее и сильнее сминая броню. Весь мир для него свелся к сосредоточенной, ледяной ярости. Теперь он не видел вокруг ничего, кроме человека, которого стремился убить. Однако за каждый нанесенный удар приходилось расплачиваться двумя полученными – исключительно из-за того, что противник втрое превосходил его в количестве рук.

Дальтон обхватил Бладшота поперек туловища, сдавил его изо всех сил. Бладшот вскрикнул от жгучей боли: наниты ринулись наращивать мышечную массу. Освободившись от вражеской хватки, Бладшот склонил голову книзу и бросился к Дальтону, будто лайнбэкер[17]17
  В американском футболе – игрок второй линии защиты.


[Закрыть], ломающий линию нападения. Плечо его угодило Дальтону в низ живота. Ступни экзоскелета оторвались от пола, металлические руки замолотили по воздуху, оставляя глубокие вмятины в стенах, в полу, в потолке. Не останавливаясь, Бладшот поволок экзоскелет через холл, и оба бойца врезались в дверцы одного из лифтов, точно тяжело нагруженный товарняк. Металл пронзительно заскрипел, вспучился, лопнул, и Дальтон с Бладшотом, увлекаемые силой инерции, кувыркаясь, рухнули в бездну.

Падая вниз, в застекленную наружную шахту лифта, Бладшот на миг почувствовал легкое головокружение. Вокруг, точно в калейдоскопе, бешено замелькали виды Куала-Лумпура. Дотянувшись до противника, Бладшот вцепился в него, что было сил. Остановить его не могла даже скорая и неизбежная смерть: на лету он продолжал наносить Дальтону в экзоскелете удар за ударом, точно оса, жалящая куда более крупного, сильного богомола. Еще секунда – и оба упали на крышу одной из трех лифтовых кабин, примерно в восьми сотнях футов от мостовой. Не разжимая хватки, Бладшот продолжал осыпать ударами экзоскелет. Наниты укрепили кости кистей, и теперь кулак, прочный, точно титан, всякий раз оставлял в броне экзоскелета глубокую вмятину.

Тут кто-то мягко приземлился за спиной. Пинок по почкам сбросил Бладшота с Дальтона. Продолжив кувырок, Бладшот уклонился от удара ножом, вскочил на ноги, отвел новый удар и взял в захват руку Тиббса. Бывший снайпер «Дельты» попросту перебросил антинанитный нож в свободную руку, и Бладшоту пришлось отпрянуть назад, уходя от новой атаки. Да, бился Тиббс превосходно, но его кровь не кишела нанитами, и в скорости он Бладшоту значительно уступал. Отведя в сторону еще один укол, Бладшот развернулся кругом, ударил Тиббса в ответ, заставив его пошатнуться, а затем нанес еще два быстрых удара ногой – в живот и в лицо. Тиббса отбросило назад – туда, где приземлился Дальтон, пытавшийся не столько подняться, сколько разобраться в путанице рук и ног. Бывший «котик» ухмылялся во весь рот. Тиббс спешил отдышаться. И Бладшот разом стер ухмылку с губ Дальтона, бросившись на обоих. Толчок – и все трое, рухнув с крыши кабины в широкую, на три лифта в ряд, шахту, отчаянно размахивая руками, полетели вниз.

Изумленные крики Дальтона с Тиббсом доставили Бладшоту немалое удовольствие. Бладшот знал: на его стороне серьезное преимущество. У него отняли все, ради чего он жил, а поэтому гибель его не пугала. Погибнет – и наплевать.

Навстречу с невероятной скоростью мчалась уличная мостовая, однако падение их остановила крыша кабины второго лифта, поднимавшегося наверх. Кости Бладшота едва успели дать трещину, кожа едва успела набухнуть кровоподтеками, а наниты уже ликвидировали повреждения. Вскочив на ноги, он замер наготове, в ожидании продолжения схватки. Следом за ним, неуверенно, пошатываясь, поднялись на ноги и изрядно помятые Дальтон с Тиббсом.

– Глядите, не перестарайтесь, – сказал им Бладшот.

Позади Тиббса с Дальтоном, за толстым стеклом трехрядной лифтовой шахты, далеко внизу, тянулся вдаль и вширь огромный футуристический город. Казалось, Бладшот стоит прямо посреди ослепительно-голубого небосвода.

Дальтон собрался с силами, не сводя глаз с Бладшота, сложил за спиной лишние руки и шагнул вбок. Бладшот последовал его примеру. Два высших хищника оценивали друг друга, прежде чем броситься в бой. Двигаясь плавно, расчетливо, экономно, каждый искал в другом слабину.

– Мы просто изымаем не принадлежащее тебе имущество, – сказал Дальтон. Судя по выражению лица, ему очень хотелось бы «изъять» насыщенную нанитами кровь лично, зубами. – А остальное можешь забирать. Все равно оно никому не нужно. Ни единой живой душе.

Удар угодил в цель, а все потому, что Бладшот чувствовал: Дальтон прав. Никому он на свете не нужен. Своей семьи у него никогда не имелось, а Джина…

«Не отвлекайся», – велел он себе. Сейчас важнее всего расправиться с этой парой козлов.

– Не нужно тебе того, что имеется у меня, – ответил Бладшот.

– Еще как нужно, и мы это заберем! – прорычал Дальтон.

Он был настолько глуп, что смысла Бладшотовых слов уловить не сумел. С другой стороны, кто он такой? Всего-навсего Хартингов пес. Конечно, служить – дело хорошее, достойное и почетное. Однако прислуживать – уже не очень.

– Последний шанс уйти, – предложил Бладшот, хотя и понимал, что зря тратит время: эти парни слепо доверились Хартингу – как говорится, хлебнули «Кул-Эйда»[18]18
  Поговорка возникла после массового самоубийства членов секты «Храм народов», под влиянием проповеди основателя секты, Джима Джонса, принявших цианид, подмешанный в популярный порошковый напиток «Kool-Aid».


[Закрыть] – задолго до встречи с ним.

– Шутку понял, смешно, – хмыкнул Дальтон, ошибочно посчитавший предложение пощады поводом для агрессивного остроумия. – Тиббс, штык примкнуть!

В пальцах Тиббса уже мелькал один из ножей с электронной начинкой.

– Не стоит, – предостерег Бладшот снайпера. Снова угодить под удар такого ножа ему очень бы не хотелось.

Тиббс резко взмахнул рукой. Вращаясь в воздухе, нож полетел в цель. Бладшот еле успел пригнуться, и клинок скрежетнул о бетонную стену башни за его спиной. Однако брошенный нож оказался лишь отвлекающим маневром. Пронзительный вой сервоприводов – и Дальтон прыгнул через крышу лифта, чтоб приземлиться прямо на него. Упершись спиной в стену, Бладшот успел вскинуть вверх ноги так, что экзоскелет навалился грудью на подошвы Бладшотовых башмаков, но это не слишком-то помогло. В следующий миг на Бладшота обрушились жесткие, беспощадные удары полудюжины металлических кулаков. Боль ослепила, будто яркая вспышка, к горлу подступила тошнота, глаза начало заволакивать тьмой. Сознание ускользало. Благодаря обеспечиваемой кишевшими по всему телу нанитами осведомленности о собственном организме, Бладшот чувствовал каждый удар гидравлических рук, перемалывавших внутренние органы в кашу, точно отбойные молотки, и держался на грани сознания разве что чудом. Наниты устремились к ногам, быстро наращивая их мускулатуру. Услышав лязг восемнадцатидюймовых стальных стержней, выдвигающихся из металлических кулаков, Бладшот с яростным воплем выпрямил ноги. Сброшенный мощным толчком с крыши лифта, Дальтон рухнул в открытый проем шахты и скрылся из виду. Продолжая движение, Бладшот оттолкнулся спиной от стены, вновь оказался на ногах, бросился к Тиббсу, но снайпер увернулся и взмахнул ножом, вынуждая Бладшота отступить – прямо под мах металлической ступни Дальтона. Уцепившийся за одну из несущих опор лифтовой шахты, точно паукообразная обезьяна, бывший «котик» качнулся взад-вперед и вновь приземлился на крышу. Тиббс резко сместился в сторону, чтоб не попасть под удар, и металл, разогнанный мощными сервоприводами, врезался в Бладшота, отшвырнув его к дальней стене шахты. Соскользнув с гладкого армированного бетона, Бладшот полетел вниз.

Глава сорок шестая

Сжимая в обеих руках по гранате, с шипением испускавшей тугую струю красного газа, Кей Ти быстрым шагом вошла в оперативный центр. Эрик и прочие техники в изумлении развернули к ней кресла, подняли на нее взгляды. Кей Ти, не замедляя шагов, двинулась вдоль прохода между рабочими станциями. Оперативный центр немедля заволокло красной пеленой от стены до стены. Эрик и остальные, кашляя, обливаясь слезами, прикрывая рты чем придется, пустились бежать.

Ударом ноги Кей Ти распахнула дверь в охлажденную серверную и двинулась дальше, меж тихо гудящих стоек. Вскоре струящийся из гранат в ее руках газ заполнил и эту комнату сверху донизу; красный туман заслонил, укрыл девушку целиком.

Вынырнув из тумана, Кей Ти вернулась в оперативный центр, вынула зажигалку, чиркнула колесиком о кремень, пробуждая к жизни крохотный огонек, и бросила зажигалку в дверной проем. Газ тут же воспламенился, огонь ряд за рядом охватил стойки с аппаратурой, вмиг обратил серверную в бушующее адское пекло и рванулся наружу – в оперативный центр. Но прежде, чем языки пламени успели дотянуться до Кей Ти, прочные двери из двухдюймового бронестекла захлопнулись, запирая огонь внутри. Стойки с аппаратурой за стеклом выглядели, словно город, погруженный в море огня, постмодернистское инферно электронной эпохи. Кей Ти, не мигая, смотрела в огонь. Его пляска была просто прекрасна. Вот оно, царство Хартинга, сгорающее дотла…

Дальтон заглянул за край крыши лифта и досадливо сдвинул брови. Ему хотелось полюбоваться падением Бладшота. Поглядеть, как тот, кувыркаясь, отскакивает от стен лифтовой шахты и разбивается о бетон более чем в восьми сотнях футов внизу – там, где спортивный комплекс. Пусть-ка его наниты попробуют восстановить тело из кровавой каши, в которую неизбежно превратит человека такой удар! Однако проблема состояла в том, что Бладшота нигде не было видно.

Навстречу им поднимался третий лифт. Дальтон оглядел его крышу, но не обнаружил никого. Подошедший Тиббс остановился рядом. По-видимому, бывший снайпер по очереди проверял трансляции с камер системы видеонаблюдения. И если бы что-то обнаружил, наверняка сообщил бы Дальтону.

Разминувшись с кабиной третьего лифта, Дальтон поднял взгляд вверх. Ну, конечно! Бладшот висел под ней, уцепившись за ее дно.

Дальтон едва не зарычал в голос.

«Что ж этот козлина не сдохнет никак?!»

С этой мыслью Дальтон прыгнул к стальным опорам, поддерживавшим стеклянные стены шахты, и полез по ним следом за Бладшотовым лифтом. Пустив в ход все восемь конечностей, он поднимался быстро, двигался, словно паук в погоне за особо упрямой мухой.

Бросив взгляд вниз, Бладшот увидел, что Дальтон сокращает разрыв, настигает лифт, хоть и без особых удобств, а подвезший, выручивший его из беды. Пожалуй, о падении думать не стоило: способность нанитов лечить его не беспредельна. Он знал: сейчас все зависит от точности расчета.

Выждав, пока Дальтон не приблизится, протягивая к нему могучие механические руки, Бладшот качнулся и разжал пальцы. В этот момент он понял, что такое настоящий страх. Внизу его не ждало ничего, кроме долгого-долгого падения. Пусть он и начиненный нанитами киборг-убийца, а желудок все равно словно из горла задумал выскочить… Чудом не промахнувшись, Бладшот приземлился на спину преследователя, повис на одной руке, нащупал опору другой, проворно, уклоняясь от лишних рук бывшего «котика», вскарабкался к голове экзоскелета, поймал, крепко стиснул запястья настоящих, собственных рук Дальтона, а туловище экзоскелета обхватил ногами, и… взревел от натуги. Все мускулы напряглись до отказа, на руках и лице туго набухли вены. Казалось, кожа вот-вот полопается – с такой быстротой наниты наращивали мышечную массу, помогая Бладшоту вывернуть Дальтону руки. Гидравлика и мощные сервоприводы вступили в схватку с живой человеческой плотью, усиленной, укрепленной нанитами, и плоть, пусть не сразу, с трудом, но победила. Бладшот заломил руки противника за спину и поднажал, грозя врагу вывихом, как ни хотелось бы переломать их, точно прутья, выдернуть из суставов и забить ими Дальтона до смерти. Он сам не знал, чем все это в итоге кончится для него – просто всей душой, всем сердцем хотел одолеть Дальтона. Бывший «котик» пронзительно завопил, пытаясь пустить в ход собственную немалую силу, подкрепленную мощью экзоскелета, но у Бладшота имелось позиционное преимущество. Тогда Дальтон, подогнув ноги и две пары членистых, будто паучьи лапы, рук, с новым воплем толкнулся и прыгнул – прыгнул спиной вперед, изо всех сил, через жуткую бездну, через крышу лифта, на которой, наблюдая за поединком, по-прежнему стоял Тиббс.

Вес и инерция экзоскелета с лету притиснули Бладшота к стеклянной стене лифтовой шахты, начисто выбив из него дух. Руки экзоскелета, вцепившись в плечи, швырнули его вниз, на крышу лифта, к Тиббсу. Следом, оттолкнувшись от стекла, прыгнул и Дальтон.

Тиббс ринулся наперехват. Как ни старались наниты упрочить поверхность тела в местах столкновения, удар о кабину лифта оказался так силен, что Бладшот словно бы на миг сросся с металлом. Но это было неважно: бою еще не конец. Собравшись с силами, Бладшот подобрал под себя ноги, поднялся на корточки, но тут в него врезался Дальтон, да с такой силой, что кабину встряхнуло. Лишние руки экзоскелета потянулись вперед, пригибая Бладшота к крыше.

Бладшот уперся в металл, напрягся, сопротивляясь натиску, но тяжести экзоскелета и металлического колена, упершегося в позвоночник, оказалось вполне довольно, чтоб удержать его. Тут в бок плавно вошли два ножа подоспевшего Тиббса, и Бладшот сразу почувствовал, как гибнут его наниты, как атрофируются мускулы, как увядает тело. Нет!!! Погибнуть вот так он просто не мог. Вначале – хотя бы прикончить Дальтона…

Собрав волю в кулак, Бладшот сумел упереться подошвой в крышу кабины лифта. Уцелевшие наниты послушно нарастили мышцы ноги. С новым натужным ревом он резко выпрямил ногу, отбрасывая Дальтона назад, взмахнул руками, хватая и Тиббса, и все они, взвившись в воздух, понеслись вниз.

Перед глазами вновь закружились, замелькали стены лифтовой шахты, однако благодаря обостренному нанитами восприятию Бладшот сумел углядеть, как электронные руки экзоскелета Дальтона на лету уцепились за поперечную балку шахтных опор. По-обезьяньи качнувшись на ней, бывший «котик» уперся ногами в две соседних опоры. Еще миллисекунду спустя Бладшот заметил кабину первого лифта, поднимавшегося навстречу.

Казалось, он только что угодил под машину, однако, несмотря на сбои нанитов, заставил себя подняться. И был потрясен, увидев, что Тиббс еще шевелится, еще пытается встать. Да, его выносливости, его целеустремленности следовало отдать должное, но это не помешало Бладшоту ударить Тиббса в затылок, разбив входной порт, вживленный в тело снайпера. Этот порт поставлял данные оптическим имплантатам Тиббса, считывая визуальную информацию с множества вспомогательных телекамер и передавая ее непосредственно в зрительный центр мозга. Бладшот знал, что теперь Тиббс слеп, но попыток подняться бывший снайпер не оставлял. Тогда Бладшот толкнул Тиббса ногой и водрузил ботинок ему на грудь, удерживая противника на месте.

– Остановись, – сказал он Тиббсу. – Тебе все это ни к чему.

Личной неприязни к снайперу Бладшот не питал: ведь тот, всего-навсего еще один искалеченный солдат, просто разыгрывал выпавшие карты, как только сумеет. Если бы Тиббс послушался, сдался, не вынуждал Бладшота его убивать…

– Это все, что у меня осталось! – крикнул в ответ Тиббс.

Когда-то он был человеком действия, хозяином собственной судьбы, членом одной из самых особенных, самых впечатляющих семей во всем мире. Большую часть всего этого отняла у него слепота… В том-то и заключалось коварство Хартингова предложения. Так Хартинг и делал людей своими рабами.

– То, что в нас сломано, Хартингу не починить, – сказал Тиббсу Бладшот.

Он сам не знал, откуда могли взяться эти слова, но чувствовал: это как раз то, что нужно. В каждом из них что-то надломлено. Что остается ему без Джины? Что остается им всем? Одна только служба, но Хартинг лишил их даже ее. Да, обычно в спецоперациях грязи хватает, но доктор извратил даже эту грязь, обернув ее на пользу себе одному.

Тиббс замер, лежа на крыше остановившегося лифта. В его неподвижности, в его опустевшем взгляде чувствовалось признание поражения.

– Ты не понимаешь, – сказал он Бладшоту. – Мы – не одно и то же, потому что ты не способен увидеть, что потерял.

Слова Тиббса заставили призадуматься. Что он, Бладшот, потерял? Джину – еще до того, как погиб. Родных у него никогда не имелось. Ничего он, выходит, не потерял. Кроме, разве что, жизни… На миг ему сделалось странно: с каких пор он начал ценить жизнь так дешево?

Тут сверху дождем посыпались искры. Бладшот поднял взгляд. Скользя по тросу лифта, к ним несся Дальтон. Мощные металлические пальцы, впиваясь в стальную проволоку, раздирали ее по пути.

– Ага, точно! И никогда уже не увидишь! – крикнул он.

Бладшота охватил ужас. Трос на глазах истирался, расплетался на тонкие стальные жилы. Дальтон качнулся к стене, и последние несколько жил с треском лопнули.

Снова падение. Снова полет – такой стремительный, что за ними было не угнаться даже самой гравитации. Колеса аварийных тормозов брызнули фонтанами искр, но нейтрализовать ущерба, нанесенного Дальтоном, погасить колоссальной инерции тормоза не могли. Улицы города стремительно понеслись навстречу. Миновав дюжины этажей, кабина врезалась в бетон.

Все вокруг окуталось тьмой.