Текст книги "Казаки-арии. Из Руси в Индию"

Рис. 2.6. Роскошный золотой скифский гребень. Якобы очень-очень древний. Скорее всего, изготовлен не ранее XVIII века. Взято из [44], с. 178.

С другой стороны, есть совсем другие богатые золотые предметы. Действительно производящие впечатление подлинников. Например, известная «сибирская коллекция» Петра I. Это скифское золото было подарено Петру Демидовым, «на зубок» царевичу Алексею. Вряд ли Демидов, поднося подарок для новорожденного царевича, объяснял Петру, что эти вещи «выкопаны им» из старинных курганов и найдены среди трухлявых костей. Такой «подарочек», тем более «на зубок», выглядел бы очень странным. В то время ведь еще не было моды на археологические древности. Но затем, когда такая мода появилась и когда действительно были найдены предметы Московской Тартарии XVII–XVIII веков, подобные тем, какие подарил Демидов и которые хранились в сибирской коллекции Петра I, вероятно, кому-то пришла в голову мысль объявить Демидова «курганокопателем». А точнее, гробокопателем. Вещи сибирской коллекции Петра отличаются тем, что на них нет ни «античных» поз, ни «античных» тог и шлемов. Изображены казаки с усами, в общем-то в русских одеждах, в зипунах. С бородами. Много коней, оленей. Перед нами, скорее всего, подлинные золотые вещи, изготовленные в Московской Тартарии, то есть в русской Сибири XVII–XVIII веков. И Демидов дарил их Петру как ювелирные украшения, скорее всего, специально для этого изготовленные. А не выкопанные из старых гробов. Кстати, в те времена гробокопательство еще считалось тяжелым преступлением.

На рис. 2.7, рис. 2.8, рис. 2.9, рис. 2.10, рис. 2.11, рис. 2.12, рис. 2.13, рис. 2.14, рис. 2.15 показаны некоторые скифские изделия из золота и серебра.

Рис. 2.7. Старинное скифское золото. Взято из [44], с. 179.

Рис. 2.8. Старинное скифское золото. Изображение хищника. Курган Кулаковского. Крым. Взято из [44], с. 180.

Рис. 2.9. Оборотная сторона скифского серебряного зеркала. Деталь. Келермесский курган. Кубань. Взято из [44], с. 181.

Рис. 2.10. Старинное скифское золото. Сосуд из кургана Куль-Оба. Крым. Взято из [44], с. 182.

Рис. 2.11. Старинное скифское золото. Пектораль. Курган Толстая Могила. Нижнее Приднепровье. Взято из [44], с. 183.

Рис. 2.12. Золотая обкладка колчана для стрел (деталь) из скифской могилы якобы V века до н. э. Крым. Взято из [69], вклейка в конце книги, илл. 19.

Рис. 2.13. Золотые пластины от парадных головных уборов из погребений богатых скифянок якобы IV века до н.э. Херсонская область. Взято из [69], вклейка в конце книги, илл. 29, 30.

Рис. 2.14. План залегания золотых пластин от парадного головного убора из погребения богатой скифянки якобы IV века до н. э. Херсонская область. Взято из [69], с. 150–151, илл. 34. Эти драгоценности нашли в земле, так что, скорее всего, они подлинные. Хотя, конечно, не из IV века до н. э., а, вероятно, из XIV–XVII веков н.э. Ошибка в датировке примерно на две тысячи лет.

Рис. 2.15. Роскошный золотой ритон. Инкрустация янтарем. Уляп. Великолепная техника. Якобы V век до н. э. На ритоне изображены «античные сцены». Шесть противоборствующих пар «античных» героев. Борьба богов и гигантов, Зевс, Гермес, кузнец Гефест. Богу помогает лев… И так далее. Этот «живописный учебник» как будто списан со скалигеровского учебника. Скорее всего, создан шедевр не ранее XVIII века. Взято из [44], с. 190. Ошибка в датировке – примерно на две тысячи двести лет.

Следующее замечание сделано Т. Н. Фоменко. Не исключено, что в скифской надписи «ИВАНОКУ ТАРУЛЯ СЕ ПОЕИ Р. Х. 48», то есть в современном переводе: «ИВАНКУ ТАРУЛЯ СИЯ ПОИТ. РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА ??48 ГОД», слово ТАРУЛЯ означает не имя владельца кружки, а слово «тарелка». В таком случае скифская надпись на золотом сосуде прочитывается следующим образом: «Иванку сия таруля (тарелка, сосуд, миска) поит». То есть: «Эта тарелка поит Иванку». Прочтение становится вполне естественным и понятным. В связи с этим возникает также мысль, что и слово КАСТРЮЛЯ могло произойти от сочетания КАЗ+ТАРУЛЯ, или КАЗАК+ТАРУЛЯ, КАЗАН+ТАРУЛЯ. В. Даль писал: «КАСТРЮЛЯ, кастрюлька ж. медный или железный сосуд с отвесными боками и ручкою для варки; есть и глиняные кастрюли». Во время походов КАЗАКИ = татары везли с собой «ТАРУЛИ», то есть удобные и практичные сосуды для приготовления пищи. Поэтому и получили они название «казацкие тарули», то есть КАЗ-ТАРУЛИ, КАСТРЮЛИ.

От себя добавим следующее. Сегодня считается, что слово «тарелка» – чисто иностранного (немецкого) происхождения. В. Даль писал: «ТАРЕЛКА ж. тарель стар. тале(и)рка южн. немецк. Столовая посуда, на которой едят». Но не исключено, что немецкая ТАРЕЛКА восходит в конечном счете к старому русскому слову ТОРЮ, ТОРИТЬ, означающему «поднести, нести; прокладывать путь, дорогу». Ведь тарелка предназначена, чтобы ПОДНЕСТИ еду на обеденный стол. Она как бы «торит еде дорогу». От того же старого корня ТОРЮ, возможно, произошло и современное слово ТАРА (в смысле емкость или обертка для перевозки).

Кстати, слово ТАТАРЫ, тоже может быть, происходит от ТОРИТЬ, прокладывать путь, дорогу. Ордынские татары=казаки действительно создавали Империю, много передвигались (на конях), прокладывали, ТОРИЛИ пути, дороги.

Подчеркнем здесь в очередной раз, что подобные лингвистические соображения сами по себе ничего не доказывают. Они осмыслены (и полезны) лишь как наводящие соображения при новом прочтении источников на основе надежно установленной хронологии.

2. В эпоху реформации создали и разрекламировали образ «Корабля Дураков», над которым заставили потешаться всю Западную Европу. Реформаторы осмеивали Великую = «Монгольскую» Империю

Согласно результатам наших исследований, в XVII веке Великую = «Монгольскую» Империю раскололи. Для этого были предприняты весьма серьезные усилия, о которых мы подробно говорили в «книгах Библейская Русь» и «Реконструкция». В настоящем разделе мы приведем еще один яркий факт, показывающий, какими еще средствами реформаторы XVI–XVII веков разрушали прежнее единство Империи.

В Эпоху Реформации – то есть, как считается, в XV–XVI веках, а на самом деле, согласно нашим результатам, столетием позже, в XVI–XVII веках – в Западной Европе был сотворен впечатляющий образ «Корабля Дураков». Конечно, в человеческом обществе всегда в той или иной форме обсуждалась тема «умных и дураков». Но только в Эпоху Реформации западно-европейцы придали данной теме прямо-таки «государственное звучание». Ее подняли на большую высоту и в форме иносказаний стали педалировать по самым разным поводам, внедряя в общественное сознание. Якобы в 1494 году публикуется книга Себастиана Бранта под символическим названием «Корабль Дураков» (Das Narrenschiff oder das Schiff von Narragonia) [23], с. 683. Впрочем, как выясняется, речь идет даже не об одном корабле, а о целом флоте. Справедливо отмечают следующее: <<При этом Брант не всегда последователен в построении своей книги: так, у него идет речь то о «корабле дураков», то о целом «ДУРАЦКОМ ФЛОТЕ»>> [23], с. 683.

Книга была богато иллюстрирована, причем не кем-нибудь, а самим Альбрехтом Дюрером. «В этом произведении 75 гравюр (из 116! – Авт.), без сомненья приписываемых Дюреру» [48], с. 106. То есть выдающемуся художнику и граверу, жившему якобы в 1471–1528 годах. Впрочем, подробнее о датировке его произведений и о времени жизни Дюрера мы рассказываем в книге «Реконструкция», гл. 18:8. Там мы показываем, что произведения, приписываемые сегодня известному художнику якобы XV–XVI веков Альбрехту Дюреру, были созданы, скорее всего, столетием позже – в XVII веке. Но так или иначе, иллюстрации к «Кораблю Дураков» весьма многочисленны и выполнены выдающимися мастерами той эпохи. Считается, что кроме А. Дюрера «ВОПРЕКИ ОБЫЧАЯМ ТОГО ВРЕМЕНИ (! – Авт.), над проектом работали одновременно несколько рисовальщиков-резчиков… Винклер приписывает Дюреру 75 из 116 имеющихся гравюр» [48], с.106. Так что над «Кораблем Дураков» трудился целый коллектив талантливых граверов. Причем, как отмечается, такое количество иллюстраторов противоречило «обычаям того времени», см. выше.

Кстати, картину на ту же тему – «Корабль Дураков» – написал и известный художник Иероним Босх. Наверное, атмосферу создали такую, что он счел благоразумным «откликнуться» и «искренне присоединиться». Ниже мы еще вернемся к картине Босха. Она очень интересна. К «животрепещущей теме» обращались и другие писатели и художники Эпохи Реформации.

Стоит отметить еще один любопытный факт. Оказывается, иллюстрации к «Кораблю Дураков», как отмечают комментаторы, МАЛО СВЯЗАНЫ С СОДЕРЖАНИЕМ САМОЙ КНИГИ. А именно, подчеркивается следующее: <<Иллюстрации к поучительному произведению Бранта «Корабль дураков» (1458–1521) занимают ЦЕНТРАЛЬНОЕ МЕСТО среди работ Дюрера, выполненных в Базеле… «Детальное изучение иллюстраций мастера (Дюрера) ВЫЗЫВАЕТ УДИВЛЕНИЕ: РЕЧЬ ИДЕТ НЕ ОБ ИЛЛЮСТРАЦИЯХ КАК ТАКОВЫХ, А О ПРИДУМАННЫХ ОБРАЗАХ, ПРАКТИЧЕСКИ НЕ ЗАВИСЯЩИХ ОТ ТЕКСТА КНИГИ. Тот, кто попытается объяснить содержание гравюры надписями на них, тут же все поймет, достаточно прочитать три-четыре строки. Согласно единодушному мнению литературоведов, эти надписи сделаны Брантом ПО ГРАВЮРАМ», – писал Винклер>> [48], с. 106.

Иначе говоря, вскрывается совсем уж странное обстоятельство. Как выясняется, сама книга Бранта была избрана лишь как повод, предлог, для обнародования большого числа гравюр (ста шестнадцати) на тему «Корабля Дураков». Поскольку гравюры в общем-то мало связаны с содержанием книги, их смысл отразили в специальных подписях к гравюрам. Причем, как нам говорят, сделанных будто бы самим автором книги. Получается, что С. Брант тоже был одним из участников «Проекта против Дураков», а вовсе не заказчиком иллюстраций к своему литературному труду, написанным будто бы ранее. Так что не исключено, что текст книги писался параллельно с изготовлением гравюр.

Итак, для работы в Проекте были выбраны, назначены и профинансированы следующие лица:

а) Художественный руководитель и якобы автор многих из гравюр – Альбрехт Дюрер.

б) Штат исполнителей-художников (Haintz-Meister и другие [48], с. 106), работавших по указаниям Дюрера. Причем, оказывается, он руководил не одной, а НЕСКОЛЬКИМИ ГРУППАМИ граверов-художников [48], с. 106.

в) Затем – комментатор, автор текста и ПОДПИСЕЙ К ГРАВЮРАМ, известный писатель Брант. Причем Брант был не просто писателем, а деканом юридического факультета в Базеле [48], с. 106. То есть занимал видный государственный пост. Дюрер даже нарисовал его портрет, рис. 2.16.

г) И, наконец, издатель книги, печатник Иоганн Бергман фон Ольпе (Базель, 1494 год). Причем в свет было выпущено не одно издание, а по крайней мере три (в то время). Второе издание последовало за первым уже в следующем, 1495 году, а третье издание вышло в свет всего лишь через два года, в 1497 году [145], с. 13. Другие источники говорят, что третье издание появилось в 1499 году [23], с. 684. Либо же это было еще одно, отдельное издание. Видно, что книгу активно пропагандировали и распространяли.

Рис. 2.16. Портрет Себастиана Бранта (?), нарисованный А.Дюрером серебряным карандашом. Взято из [47], с. 472. Одет, кстати, в теплую шубу. На голове – меховая шапка-ушанка. По-видимому, носить такие одежды, и именно в таком виде красоваться на портретах, считалось в Западной Европе почетным. Надо полагать, по той простой причине, что так одевались при царском=ханском дворе Великой = «Монгольской» Империи. Жители провинций естественно подражали обычаям и порядкам, бытовавшим в метрополии Империи, в Руси-Орде.

Таким образом, результат всей деятельности «против дураков» оформили в виде книги под многозначительным названием «Корабль Дураков». Стоит обратить внимание на то, что галерея гравюр, как и сама книга, высмеивает «дураков» во всех сферах общественной жизни. Дураки-правители, дураки-врачи, дураки-воины и т. д. и т. п. Книгу широко рекламировали и внедряли в общественное сознание, в каждое последующее издание вставляли все новые и новые гравюры «о дураках» [145], с. 13. Собственно, текст самой книги невелик. Она занимает всего лишь 90 страниц современного издания [23], причем текст набран здесь в виде одного узкого высокого столбца на каждой странице. Так что реальный объем еще меньше, где-то около 40–50 страниц обычного прозаического текста. Следовательно, речь идет скорее не о книге, а о брошюре-памфлете. Текст довольно скучный и примитивный. В общих выражениях высмеивается «глупость вообще». Без талантливых иллюстраций такую книгу вряд ли кто-нибудь прочитал бы. А вот иллюстрации сразу изменили ситуацию. Потому что они куда богаче унылого текста. В них сказано больше, чем в вялом повествовании Бранта. Так что шумный успех книги в Эпоху Реформации в значительной мере обязан именно гравюрам. Между прочим, их объем превышает объем текста. Если текст занимает, как мы сказали, всего лишь около 50 страниц современного формата, то иллюстраций было 116 в первом издании и еще больше – в последующих. Каждая из гравюр занимает отдельную страницу, так что на самом деле мы имеем дело с АЛЬБОМОМ ГРАВЮР, сопровожденным сравнительно кратким сатирическим текстом. Повторим, довольно беззубым.

Задержимся на датировке книги Бранта. Нас уверяют, будто она издана в 1494 году [48], с. 106. Мы утверждаем, что это ошибка. Хронологическая ошибка по крайней мере лет на 70–80, а может быть, и больше. Дело вот в чем. Себастиан Брант уже знает библейскую историю Сусанны. Он пишет: «Так нынче повелось в народе, что старость с мудростью в разводе. А сколь чиста у старцев совесть, нам скажет О СУСАННЕ ПОВЕСТЬ И О ЕЕ КЛЕВЕТНИКАХ – ДВУХ ПОХОТЛИВЫХ СТАРИКАХ» [23], с. 35. А.Дюреру приписывается гравюра на данную тему [145], илл. 45, рис. 2.17. Кстати, о пророке Данииле, спасшем Сусанну от неправедного суда, С. Брант говорит в главе «Глупец останется глупцом» [23], с. 58. Но, как мы показали в книге «Библейская Русь», гл. 21:6, сюжет о Сусанне и пророке Данииле является важной составной частью «истории Есфири», то есть бурных событий второй половины XVI века, развернувшихся в метрополии «Монгольской» Империи, в столице Руси-Орды, см. «Библейская Русь», гл. 7. Речь идет об эпохе опричнины и последовавшей за ней Великой Смуте на Руси конца XVI – начала XVII века. Так что все произведения – как литературные, так и живописные, скульптурные, рассказывающие об истории Есфири, истории Сусанны и истории пророка Даниила – автоматически датируются НЕ РАНЕЕ конца XVI века, а скорее всего, не ранее начала XVII века. Следовательно, и книга С. Бранта, говорящая о Сусанне и Данииле, не могла быть написана ранее этого времени.

Рис. 2.17. Гравюра А. Дюрера, рассказывающая об истории библейской Сусанны и пророка Даниила. Согласно нашим исследованиям, история Сусанны (она же – история Есфири), происходила в столице Руси-Орды во второй половине XVI – начале XVII века. Следовательно, гравюра не могла быть создана ранее этого времени – историки ошибочно относят ее автора (А. Дюрера) в XVI век. Название гравюры: «ПЯТИЛЕТНИЙ пророк Даниил опровергает фальшивое обвинение двух жрецов, в силу которого Сусанна должна была быть побита камнями» [145], с. 13. Пятилетний мальчик Даниил изображен в центре внизу. Но согласно современному канону Библии, пророк Даниил был уже ВЗРОСЛЫМ, когда разбирал дело Сусанны. Значит, во времена Дюрера существовала ИНАЯ ВЕРСИЯ библейских событий. Видно, что библейская история в начале XVII века еще не устоялась окончательно. Взято из [145], илл. 45. См. также [48], с. 90.

Далее, С. Брант уже прекрасно знает библейскую историю Иудифи, в частности, гибель Олоферна от руки Иудифи. «Хлебнул и Олоферн беды, и головы и бороды лишась, когда был пьян однажды» [23], с. 45. А так как «история Иудифи и Олоферна» – это еще одно отражение все той же «истории Есфири» из второй половины XVI века, то датировка книги С. Бранта вновь поднимается в эпоху не ранее начала XVII века.

С. Брант пользуется хронологией «античности» в том ее виде, какой она приобрела в писаниях Скалигера и Петавиуса. Например, С. Брант пишет: «Прочесть мы можем у Сенеки (мыслитель, живший В ПЕРВОМ ВЕКЕ)» [23], с. 46. Но ведь это – уже датировка жизни Сенеки, предложенная Скалигером и Петавиусом, то есть придуманная не ранее начала XVII века. О библейском царе Сарданапале С. Брант говорит уже как о ДРЕВНЕМ царе [23], с. 72. И так далее.

Вообще, С. Брант излагает некоторые сюжеты из истории «античности» практически в том виде, в каком они сложились на страницах скалигеровской версии истории не ранее XVII века. Согласно нашим результатам, «античность» – это эпоха XIV–XVI веков, а «античный» Рим – это Русь-Орда XIV–XVI веков, см. «Империя», Дополнение 2:10. Для того, чтобы реальные события этих столетий приняли привычный нам сегодня «классически-античный» вид, тоже потребовалось какое-то время. Нужны годы, чтобы люди подзабыли подлинную историю и начали излагать ее в сказочном и мифологизированном виде. Следовательно, время создания произведений, вроде книги С. Бранта, сдвигается к нам еще ближе, вероятно, не ранее середины XVII века.

Не очень ясно – в самом ли деле А. Дюрер участвовал в проекте «Корабля Дураков», а тем более КОМАНДОВАЛ несколькими группами художников, как нас сегодня уверяют. Как мы уже отмечали, А. Дюрер был официальным имперским придворным художником XVI века и, скорее всего, являлся сторонником «Монгольской» Империи, см. «Реконструкция», гл. 18:8. В Эпоху Реформации многие его подлинные произведения погибли или были специально уничтожены. А потом, уже в XVII–XVIII веках, мятежные реформаторы решили воспользоваться именем знаменитого художника в своих интересах. Несколько выдающихся мастеров нарисовали картины и гравюры, приписанные задним числом А. Дюреру. То же самое могли проделать и с только что изготовленными в XVII веке, «совсем свежими», гравюрами «Корабля Дураков». Для придания веса идеям Реформации воспользовались авторитетом великого придворного мастера Империи. Подтасовали историю, объявили свои собственные гравюры – «дюреровскими». Дескать, даже великий Дюрер, уж на что был «имперским человеком», придворным художником императора Максимилиана I, но даже он откровенно насмехался над Империей. А вот, кстати, и его гравюры на эту тему. Удачно сохранились. Может быть, не все они нарисованы лично Дюрером, но, уж конечно, он руководил смелыми реформаторами того времени, прогрессивными интеллигентными художниками.

На рис. 2.18 приведен экслибрис издателя «Корабля Дураков», а именно, Иоганна Бергмана фон Ольпе.

Рис. 2.18. Печать издателя книги Себастиана Бранта «Корабль Дураков». Первое латинское издание. Перевод Якоба Лохера Филомуса, 1497 год. Печатник: Иоганн Бергман фон Ольпе. Взято из [48], с. 184. Обратите внимание на непривычное сегодня написание цифры 7 в дате 1497 год.

Наша реконструкция сразу объясняет, над какими «дураками» призывали издеваться создатели «Корабля Дураков». Над Великой = «Монгольской» Империей, над ее государственными учреждениями, служащими, над ее православной верой, над ее ордынскими=казацкими=израильскими войсками. Впрочем, еще стоявшими гарнизонами в Европе XVI–XVII веков. Так что мятежники и провокаторы, естественно, пока еще опасались западной группировки ордынских войск. А потому смех и сатиру приходилось слегка вуалировать, не указывать напрямую цель нападок. Призывали как бы повеселиться над «дураками вообще». И в самом деле, разве мало вокруг нас дураков? – приговаривали «прогрессивные писатели», разрушители Империи. Формально их было трудно обвинить в оскорблении государственных «монгольских» институтов. Легко представить себе, что как только кого-нибудь из них вызывали в местный имперский суд (тоже, кстати, погруженный в атмосферу неустойчивости и брожения XVI–XVII веков) и строго указывали на недопустимость издевательств, например, над ордынской армией, то апологеты книги увертливо отвечали: У нас и в мыслях ничего подобного не было. Это мы бичуем «дураков вообще».

Между прочим, многие подписи к гравюрам, по-видимому, преднамеренно сделаны абстрактно-уклончивыми и иногда мало отвечающими самому изображению. И это понятно. Главная роль отводилась зрительному образу, картинке. В подавляющем большинстве случаев ее суть абсолютно прозрачна. При первом же взгляде сразу становится ясно, что́ именно хотели внушить читателю художники. А надписи играли лишь второстепенную, отвлекающую роль. Более того, иногда они специально маскировали излишне откровенные погромные лозунги. Громко звучавшие из самих гравюр. Данное обстоятельство следует иметь в виду, сопоставляя изображения и подписи к ним. Вот, скажем, гравюра под названием «Глупый поэт», рис. 2.19. Что мы здесь видим? Церковь, в которой «дурак» стоит на коленях и молится перед иконой. Слева – подсвечник с горящей свечой. Шутовской колпак молящегося с «дурацкими рогами» лежит рядом на полу. Сзади – толпа людей, увенчанных такими же «дурацкими рожками» с бубенцами. Всмотревшись внимательнее, мы начинаем понимать, что дело тут вовсе не в глупом поэте. Не его высмеивали авторы гравюры, пугливо спрятавшиеся за уклончивой подписью. На стене храма, вверху, мы видим отчетливый православный крест, иногда именуемый сегодня катарским, см. нашу книгу «Библейская Русь», гл. 9:7. Широкий крест, вписанный в круг. В центре прикреплен подсвечник с горящей свечой.

Рис. 2.19. Гравюра «Глупый поэт», приписываемая А. Дюреру. Из цикла «Корабль Дураков». Показан катарский (то есть, вероятно, православный) христианский храм. Все молящиеся в нем объявлены дураками – снабжены «дурацкими» рогами с бубенцами. Взято из [48], с. 181.

Напомним в этой связи, что согласно нашим результатам под именем «история катаров» на страницах скалигеровской истории представлена на самом деле история колонизации Русью-Ордой в XIV–XV веках Западной Европы – тогда еще полудикой и малонаселенной. Под «религией катаров» следует понимать, вероятно, просто православное христианство. Долгое время господствовавшее не только на Востоке, но и на Западе. Но затем подвергнутое яростному преследованию со стороны пришедших к власти в XVII веке реформаторов. Большинство храмов Западной Европы XIV–XVI веков были катарскими, то есть, вероятно, православными. См. подробности в нашей книге «Библейская Русь», гл. 9:7.

Теперь мы, возможно, начинаем понимать подлинный смысл данной гравюры-листовки. В катарском храме собрались православные христиане на молитву. И ВСЕ ОНИ ОБЪЯВЛЯЮТСЯ ДУРАКАМИ. В самом деле, посмотрите: абсолютно все прихожане, все до единого, снабжены «дурацкими рогами». То есть ни одного умного человека, по мнению авторов «Корабля Дураков», в катарской церкви нет! Все православные – дураки. А вот подпись трусливо приделали такую: «Глупый поэт». На всякий случай. Вдруг придется отвечать за свой пасквиль перед церковным или светским судом. Тогда и скажем: да ведь мы здесь высмеяли глупого поэта.

А основания для страхов были. Напомним, что именно во второй половине XVI века ордынский царь-хан Иван IV «Грозный» (он же, согласно нашим исследованиям, библейский Навуходоносор, он же Карл V) готовился к карательному походу на Западную Европу, чтобы прекратить беспорядки. Но поход не удался. См. подробности в книге «Библейская Русь», гл. 7–8.

Демагогия реформаторов была продуманной и грамотной. Книги, гравюры, брошюры, пропагандистские листовки успешно играли свою роль. Исподтишка внедряемый скептицизм и лишь слегка замаскированные мятежные призывы НЕ ПОВИНОВАТЬСЯ институтам Империи активно распространялись среди населения Западной Европы. Расшатывали прежнее единство, общность культуры, языка, религии. Надо думать, попытки далекой центральной власти Русско-Ордынской Империи воспрепятствовать всему этому, лишь подогревали у какой-то части населения Западной Европы интерес к «запретному плоду» и наталкивались на скрытое сопротивление западно-европейских наместников, зараженных идеей мятежа. Вероятно, именно в то время мятежники и стали внедрять в психологию людей правило: раз что-то запрещается, значит, это интересно. Подтекст был таков: мы, ордынские наместники, как бы «запрещаем» вам читать печатаемые нами же, в наших же типографиях, мятежные призывы против власти Империи. Но на самом деле это и есть «правильная литература».

Антигосударственную борьбу XVI–XVII веков прикрыли лозунгом «войны с глупостью». Расчет был, видимо на то, что в метрополии Империи не станут возражать, если некоторые западно-европейские администраторы начнут бороться с таким очевидным пороком, как глупость. Но на самом деле, как стало ясно потом, мятежники подтачивали основы имперской государственности. «Корабль» Империи стремились пустить ко дну. Для начала объявив его вслух «Кораблем Дураков». Саму Империю обозвали «дурацкой». А потому, дескать, нет никакого смысла ее сохранять. Пусть даже большинство населения Западной Европы привержено имперской идее, все равно ее надо расколоть.

Между прочим, образ Корабля в качестве символа Империи, «плывущего» по бурному морю событий и управляемого царями-ханами – «кормчими Корабля», возник, вероятно, еще в эпоху XIV–XVI веков. Он сохранился даже до сих пор. И в наше время, хотя и реже, говорят о КОРАБЛЕ государства, ведомом твердой рукой властителя. О мудром КОРМЧЕМ, стоящем у КОРМИЛА КОРАБЛЯ власти. О всевидящем АДМИРАЛЕ, смело поворачивающем КОРАБЛЬ ГОСУДАРСТВА НА НОВЫЙ КУРС. О достойных людях, твердо вставших у ШТУРВАЛА правления.

Недаром сообщается, что <<«Корабль дураков» имел ОГРОМНЫЙ УСПЕХ. САТИРА НЕОДНОКРАТНО ПЕРЕИЗДАВАЛАСЬ И ПЕРЕВОДИЛАСЬ НА ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ. В латинском переводе гуманиста Я. Лохера (1497) она стала достоянием ВСЕЙ ОБРАЗОВАННОЙ ЕВРОПЫ. У БРАНТА НАШЛИСЬ ПОСЛЕДОВАТЕЛИ. Его книга послужила ОБРАЗЦОМ для других сатирико-дидактических произведений так называемой «ЛИТЕРАТУРЫ О ДУРАКАХ», РАСПРОСТРАНИВШЕЙСЯ В ГЕРМАНИИ В XVI ВЕКЕ. «Кораблем дураков» живо заинтересовался великий нидерландский гуманист Дезидерий Эразм Роттердамский… Развивая традиции брантовской сатиры, он в 1509 г. написал свою прославленную «Похвалу Глупости»>> [23], с. 10. Мы видим, что реформаторы даже создали целую «литературу о дураках», причем на разных языках, в разных странах Западной Европы. Сил и средств было затрачено немало. Мы видим, что на борьбу с Империей старались вербовать известных писателей, художников, издателей. Недаром сообщается, что <<идея «корабля дураков» была популярна во времена Бранта>> [23], с. 683. Точнее, ее сделали популярной.

Пройдемся теперь по череде гравюр «Корабля Дураков» и посмотрим: над чем и как глумились западно-европейские реформаторы XVI–XVII веков.

Начнем с титульного листа, рис. 2.20. Вверху «дураки» едут на телеге. На передке сидит воин с секирой в руках. Внизу мы видим море или океан, по которому плывет «Корабль Дураков». Он окружен «лодками дураков». На корабле много людей.

Рис. 2.20. Титульный лист книги С.Бранта «Корабль Дураков». Гравюра, приписываемая А.Дюреру. Взято из [48], с. 108.

И тут возникает чрезвычайно интересный вопрос. ВСЕ ДО ЕДИНОГО «дураки», изображенные на 116 гравюрах «Корабля дураков», ОДЕТЫ В СТРАННЫЕ КОЛПАКИ С «РОЖКАМИ». Такая традиция в общем-то сохранилась и до сих пор. Шутов постоянно обряжают в шутовские колпаки, главной особенностью которых являются «рожки». Иногда к ним привешиваются громко звенящие бубенцы, колокольчики, дабы своим звуком они привлекали внимание публики. «Рогатой» детали дурацкого облачения явно придавали большое значение. Сегодня, конечно, исходный смысл символа прочно забыт и его пафос исчез. Но, наверное, когда его вводили – а это было, вероятно, именно в реформаторскую эпоху XVII–XVIII веков – авторы идеи вкладывали в него какое-то яркое и всем понятное содержание. Кстати, тут можно вспомнить и распространенное сегодня выражение «рогатый муж». И опять образ рогов играет роль признака глупости, как бы отличительным знаком дурака. Раз «рога» на голове, значит дурак. Потом клеймо смягчили и заменили словом «шут».

На самом деле все ясно. Наши результаты проясняют психологическую картину XVI–XVII веков, в которой родился «знак дурака» – «рога на голове». Так издевались над османским-атаманским полумесяцем, одним из главных государственных символов «Монгольской» Империи. Мы уже видели, что полумесяц переделывали в «рога» на шлемах рыцарей, см. рис. 2.21, в «рога» на голове Александра Македонского, в «рога» на лбу Моисея, см. рис. 2.22 и рис. 2.23, в «рога со звездой» на старинных гербах, см., например, рис. 2.24, и т. д. Но это были, так сказать, либо «уважительные переделки», либо «затуманивающие переделки», то есть направленные на то, чтобы погрузить османский-атаманский полумесяц в небытие. Делали это незаметно для населения и мягко заменяли полумесяц-крест другими похожими символами, но уже не напоминающими о Великой = «Монгольской» Империи. Например, заменяли на якоря, на французские королевские лилии и т. п. См. наш анализ позднейших преобразований реформаторами османского полумесяца в книге «Библейская Русь», гл. 5:12–13.

Рис. 2.21. <<Тевтонский рыцарь в белом плаще с черным крестом и «рогатым» шлемом. Германия, ок. 1304>> [160], с. 248, илл. 1.

Рис. 2.22. »Рогатый» Моисей на фреске Сандро Боттичелли «Наказание непокорных». На заднем плане, кстати, триумфальная арка Константина Великого. Сикстинская Капелла. Ватикан. Якобы 1481–1482 годы. Взято из [160], с. 263, илл. 4. Библейский Моисей изображен здесь как участник средневековых событий эпохи XIV века н. э.

Рис. 2.23. Фрагмент фрески Боттичелли с изображением «рогатого» Моисея. Как мы теперь понимаем, под видом «рогов Моисея» позднейшие художники «затуманивали» османско-атаманский полумесяц XV–XVI веков. Взято из [160], с. 263, илл. 4.

Рис. 2.24. Османский-атаманский полумесяц со звездой-крестом на старинных гербах превращали, например, в почетные «бычьи рога со звездой». Цифрой 1 помечена печать с гербом Ганса Гольбейна Младшего якобы 1532–1543 годов. Цифра 2 отмечает полный герб Гольбейна. Цифрой 3 указан щит с гербом Гольбейна. Между прочим, на полном гербе османско-атаманский полумесяц изображен почти в своем исходном виде, см. верхнюю часть герба Гольбейна. Взято из [5], с. 83.

Однако в эпоху смуты в Империи в Западной Европе отношение к османскому полумесяцу постарались заменить уже не только на нейтральное, но и на отрицательное. Многочисленные следы такой напористой западно-европейской тенденции XVII века дошли до нас. Например, на известной картине Питера Брейгеля из цикла «Двенадцать фламандских пословиц» (якобы 1558 года) изображен человек, старательно мочащийся на полумесяц [137], илл.10. Мы привели эту картину на цветной вкладке в книге «Реконструкция». Смысл предельно прост – грубое выражение презрения к государственному символу «Монгольской» Империи.