Текст книги "Абсолютная Энциклопедия. Том 2"

Глава 68

Его мысли были настолько заняты только что закончившимся разговором с Блейзом, что он почти не заметил, как дошел до конца туннеля, перепрыгнул в поджидающий его корабль, и они отправились назад, на Энциклопедию. Когда они снова припарковались в том же самом отсеке, откуда вылетели, Хэл рассеянно поблагодарил Саймона и, покинув отсек, поспешил в свои апартаменты, не обращай внимания на встречавшихся на его пути людей, явно желавших о чем-то переговорить с ним.

Войдя внутрь, Хэл вздохнул с облегчением, увидев, что там никого уже нет. Он прошел в спальню для гостей, убедился, что Аджела все еще спит в том же положении, в котором он ее оставил, и, покинув ее, направился в небольшую комнатку, расположенную за его спальней – рабочую кабину.

Переступив порог кабины, он закрыл за собой дверь и опустился в кресло; все четыре окружающие его стены представляли собой сплошной экран. Он коснулся клавиши на расположенном перед ним пульте управления и в следующее мгновение словно бы повис в космосе, царя над Землей, над Энциклопедией и над защитным экраном.

На него, не мигая, смотрели звезды.

Почувствовав, что он наконец-то один, он вспомнил о письме Аманды; и тут же все мысли, связанные с Блейзом и прочими делами, выскочили из его головы. Он полез во внутренний карман куртки и вынул из него ждавший там своего часа конверт.

Какое-то мгновение он сидел, окруженный звездами, держа его в руках нераспечатанным.

От этого конверта вдруг на него повеяло неизъяснимым чувством печали и мрачного предчувствия, словно принесенных в его сознание на крыльях интуиции. Толстая, чуть сероватая, дорсайского изготовления бумага конверта напомнила ему туман в туннеле лепестковой диафрагмы.

Он подцепил большим пальцем запечатанный клапан и вскрыл конверт. Внутри было несколько листков бумаги, первый из которых был датирован лишь пятью днями назад по абсолютному времени.

Он начал читать.

36 мая, 342 Дорс. / 2366 Абс.[16]16
  Дорс. – дорсайское летосчисление; Абс. – абсолютное летосчисление.


[Закрыть]

Мой дорогой,

Я все время уклонялась от ответа, когда же я прилечу на Землю с Великим Исходом, потому что я должна была принять решение. Прости. Но сейчас решение уже принято и я буду твердо его придерживаться.

Мы – люди долга, и такими мы останемся еще на некоторое время, ты и я. Твое место там, на Энциклопедии; но мое, к сожалению, не рядом с тобой, хотя я бы отдала все, что у меня есть или будет, кроме тебя самого, за то, чтобы быть там, где ты. На Земле я была бы бесполезна, разве что пополнила бы ряды воинов на передовой. Я могу принести реальную пользу где угодно, только не там. Мы подошли к тому моменту, когда по большому счету значение имеют лишь две вещи – цитадель и вражеская территория за ее стенами. И мое место сейчас как раз там, на вражеской территории.

Приходит время, когда важно не только удержать цитадель перед натиском врага, но и не менее важно сохранить в душах тех, кто сейчас находится под пятой Иных, память о свободе. Человеческий дух никогда не будет долго мириться со сковывающими его реалиями, так было всегда, к борьбе, которую будут вести оставшиеся на Дорсае и Квакерских мирах жители этих планет, вынужденные скрываться в труднодоступных районах своих планет, добавятся стихийные восстания против ига правителей типа Блейза. И они будут продолжать свою борьбу, возможно, до бесконечности.

Вы с Земли будете оказывать помощь Молодым Мирам, направляя в такие отряды людей и снаряжение. Вам также понадобятся люди, которые знают, как организовать такую борьбу и как выжить в этих условиях; люди, которые, как вы знаете, думают так же, как вы, если говорить о том, что предстоит сделать, чтобы приблизить этот день, когда вы вернетесь назад из цитадели и снова возьмете в свои руки то, что когда-то потеряли.

Если ты когда-либо думал о том, что тебе предстоит сделать, а я уверена, ты должен был об этом задуматься, то ты уже понял, что вам понадобятся люди, готовые сейчас пойти во вражеский лагерь, чтобы помочь и организовать такие отряды, и что естественный выбор здесь падает на дорсайцев. Мы уже раньше, готовясь на Дорсае к Исходу, сами осознали эту необходимость. И среди нас нашлись добровольцы, готовые взяться за эту работу, и среди них я.

К тому моменту, когда ты получишь это письмо, я уже буду среди звезд, на пути или уже на месте, о котором я сейчас и не подозреваю, и уже начну действовать, пользуясь контактами, которые мне дали квакеры, экзоты и все остальные, кто понимает, что нужно сделать, чтобы помочь тем, кто не смирился и готов бороться за пределами Земли. Но где бы я ни была, когда ты будешь читать эти слова, знай, что в это мгновение, как и всегда, я буду хранить мысль о тебе и моей любви к тебе, как тепло очага, согревающего меня изнутри, который будет гореть во мне всегда, где бы я ни была и что бы ни делала.

Если ты будешь встречаться с теми из нас, кто останется здесь, на этих мирах, и кто сможет передать мне весточку от тебя что бы там ни происходило у тебя, напиши, дай мне знать, что ты одобряешь мой шаг и понял, почему я это сделала. Твое письмо придаст мне силы, когда я прочту в нем об этом.

А сейчас я хочу рассказать тебе, как я люблю тебя…

Строки расплылись перед его глазами, затем снова стали четкими, и он стал читать письмо, страницу за страницей, растворяясь в словах, как будто они обладали какой-то особой силой. Наконец он дочитал его до конца и сидел, уставившись в пустоту невидящим взглядом, а сверху на него смотрели звезды.

Последние пять строк письма буквально горели, словно отпечатавшиеся в его сознании.

Ты знаешь, я люблю тебя; наша любовь такая долгая, что никто даже не может себе этого представить. Ничто не может нас разлучить. Мы всегда рядом, и неважно, какое пространство нас разделяет. Только протяни руку, и ты найдешь меня. А я смогу дотянуться до тебя.

Я безмерно люблю тебя.

Аманда

И он протянул ей руку.

Аманда?..

Словно одна волна заговорила с другой; зов волны, омывающей берег одного континента, был услышан волной, омывающей берег другого, – их разделяло расстояние в полмира, и в то же время соединял океан, частью которого они являлись.

Хэл…

Ее ответ нашел его; и через разделяющее их безбрежное пространство они коснулись друг друга и слились воедино. Они говорили, но это были не слова, а поток чувств и понимания.

Наконец настало время расставания, и он почувствовал, что ее уже нет рядом. Но ее тепло, как тепло очага, о котором она говорила в своем письме, по-прежнему оставалось с ним, поддерживая и согревая его.

Он взглянул на звезды, потом на пульт управления, где лежали его руки. Пальцы дрогнули и забегали по клавишам, набирая слова, которые яркими точками оживали перед его глазами в усеянной звездами темноте.

 
В церкви разрушенной в латы закованный рыцарь,
Поутру из гроба восстав, с последней постели поднявшись…
 

Строки стихотворения вернули его к работе, и он стал погружаться в нее все глубже и глубже, пока она совсем не захватила его. Он уходил в нее, становясь ее частью, и наконец остался наедине со звездами, сохранив воспоминание лишь о тепле души Аманды, навечно соединившем их, и отдавшись тому, что наконец овладело им и полностью поглотило его, заставив забыть обо всем остальном.