Текст книги "Эйдолон"

Глава 17

Ильдико вернулась в Саггару, переполненную беженцами и бесчисленными слухами о битве демонов на пустых улицах Эскариэль и вдоль Абсу.

Палатки, юрты и другие временные убежища заполонили всю равнину. Лагерь разросся в импровизированный городок, становясь больше с каждым новоприбывшим. Табуны усеивали луга. Стаи цыплят с возмущенными криками разбежались в стороны, когда отряд Ильдико подъехал к воротам крепости.

В Саггару вернулись только она, Анхусет, Синуэ, капукезет и масоды. Члены клана Кереси отказались уезжать.

Ильдико не стала оспаривать их решение. На самом деле она была им благодарна. Настойчивое желание Кереси остаться у Тора означало, что они будут присматривать не только за телом Гайриса, но и за остальными. Даже угроза скитающихся галлу или призванных усопших не убедила воинов уйти. Ильдико уехала с их заверениями охранять Тор и обещанием Анхусет выследить кочевников, если они скроются с любимым скакуном Бришена.

Обратный путь в Саггару прошел в мрачной тишине. За исключением кратких разговоров, где остановиться и когда выезжать, все хранили молчание, а атмосфера в вечернем лагере была тише, чем на похоронной церемонии.

Ильдико раз попыталась заговорить с Анхусет.

– Тебе плохо?

Как человек, она не страдала от истощающего воздействия ритуала, который высасывал магию.

Анхусет покачала головой, но не проронила ни слова. Какие бы затяжные симптомы ни мучили ее, Синуэ, капукезет и масодов, никто из них об этом не говорил.

Весь сейм, назначенный Бришеном, встретил их у ворот – девять мужчин и женщин, выбранных из числа самых доверенных наместников, юстициариев и военных офицеров. В совет входили Мерток и Сферин, чья дочь Инени привлекла внимание Ильдико своей умной идеей затопить поле грезацветов, чтобы создать барьер против галлу.

Мерток помог Ильдико слезть с лошади в толпе любопытствующих зевак.

– Сработало?

Тот же вопрос отразился на лице каждого члена сейма.

– Да, – ответила она. – Мы видели издалека, как короли едут к Абсу в сопровождении усопших.

Тот звук и зрелище до сих пор вызывали в ней дрожь.

Раздались тихие возгласы и шепотки облегчения. Ильдико задалась вопросом, почувствовали ли они, что их магия иссякает, или все зависит от близости. Чем дальше от Тора, тем меньше эффект? Никто не выглядел больным или испуганным.

Один из наместников ответил на ее невысказанный вопрос. Он наклонился, стоя в кругу, образовавшемся вокруг королевы-регента, и промолвил, понизив голос:

– Нужно собраться как можно скорее, ваше величество. Многие из каи жаловались на болезнь. Если это эпидемия…

Остаток предложения повис в воздухе, и остальные вздрогнули. Ильдико тоже бы испугалась, если бы не знала источник «болезни». Она скользнула взглядом по Эльсод, которая прислонилась к лошади. Усталая старуха еще сильней состарилась после событий на Торе и потери магии.

– Пожалуйста, присмотрите за Эльсод и масодами и дайте мне время стряхнуть дорожную пыль. Я встречусь со всеми вами в зале совета его величества.

В спальне Ильдико сбросила большую часть одежды и отправила Синуэ отдыхать, пообещав позвать в случае необходимости. Облачившись в сорочку, она подняла крышку сундука, стоящего в изножье кровати. Бришен хранил в нем большую часть своей повседневной одежды, и она запустила руки в аккуратно сложенную стопку рубашек, туник и брюк.

Она поднесла одну из рубашек к лицу и глубоко вдохнула. Та пахла Бришеном, кедром и пакетиками с сушеными травами и апельсиновой кожурой, которые прятали в сундуке, чтобы отгонять насекомых и освежить одежду. Его тело было далеко, внутри каменного круга, защищенного магией некромантии и охраняемого кочевниками, чья верность принадлежала человеку, который разделил с ее мужем судьбу эйдолона.

Ильдико с дрожью в руках стянула рубашку через голову, заменив ее на новую. Ткань упала ей на колени. Поверх Ильдико надела одно из своих бесформенных платьев и добавила тунику с богатой вышивкой, затянула талию широким поясом с драгоценными камнями. Этот ансамбль был частью свадебного подарка Бришена: наряд, гораздо более роскошный, чем все, что она привезла с собой из Гаура, уникальный по своему крою и стилю.

И самое важное – с ним ей не нужна помощь Синуэ. Горничная выглядела такой же разбитой, какой чувствовала себя Ильдико, когда отослала ее отдыхать.

Ильдико села на сундук, зашнуровала обувь и замерла, прикрыв глаза. Картина того, как Серовек наносит Бришену смертельный удар, будет преследовать ее в кошмарах до самой смерти вместе с воспоминаниями о неподвижном окровавленном теле супруга на снегу и голубоглазом призраке, смотрящем вдаль бесстрастным взглядом.

«Я оставляю свое сердце и королевство в твоих умелых руках, жена».

Это последние слова, обращенные к ней перед тем, как Бришен вызвал усопших, а она сбежала с Тора.

Ильдико подняла руки и посмотрела на дрожащие ладони. Она сжала их в кулаки и спрятала на коленях. Бришен назначил ее регентом, вложив всю свою веру в способность жены сохранить его королевство в целости, пока он мешает галлу разорвать его на части. Ильдико никогда в жизни не испытывала такого непомерного страха: за мужа, за каи и себя.

Она сделала несколько неглубоких вдохов и закончила зашнуровывать ботинки. Поддаться страху, подвести его или проиграть – роскошь, которую она не может себе разрешить. Если муж вернется – нет, когда он вернется, – она позволит себе раскиснуть и плакать до тошноты. А пока ей предстояло встретиться с сеймом и править страной. Молодая королева-человек. Что может пойти не так?

Сейм уже заполнил зал совета, когда прибыла Ильдико. И хотя Анхусет отказалась от должности в сейме, она присутствовала, как мрачный страж, наблюдающий за залом и входной дверью.

Первым делом Ильдико кратко рассказала о событиях в Саруна Тор и в деталях ответила на вопросы.

– Какое заклинание использовал король, чтобы призвать мертвых?

На этот вопрос она могла ответить честно.

– Не знаю. Оно было сказано на языке, которым я не владею. Это ни баст-каи, ни какой-либо человеческий язык, которому меня учили. – Она взглянула на Анхусет. – Ты поняла?

Воительница покачала головой.

– Последние покинувшие Эскариэль говорят, что видели, как огромная масса теней пересекла Абсу и напала на галлу. Их вели странные всадники на лошадях с белыми глазами. Казалось, они невосприимчивы к ранам, нанесенным галлу. – Советник, пересказавший слова свидетелей, был настроен скептически. – Конечно, это не может быть король с людьми?

Ильдико пожала плечами, поражаясь, как быстро продвигался Бришен с армией усопших.

– Мертвые и их военачальники не связаны временем и расстоянием, как мы. Кто знает, как быстро они могут передвигаться. Свидетели сказали, удалось ли им обуздать галлу?

Благословение богов, если так, но если донесения разведчиков верны, то с главной ордой им еще только предстояло столкнуться.

– Я разместил наблюдателей возле Эскариэль, – ответил Мерток. – Незадолго до вашего приезда мне доставили последний отчет. Галлу нет на берегах реки, но их еще слышно на расстоянии. Вероятно, основная часть орды следует за каи, покинувшими Харадис.

– Мы не можем запретить людям вернуться в Эскариэль, если они того пожелают, – сказала Ильдико. – Но предупредите их, что даже если армия его величества отбросила галлу, это не значит, что на берегу или в городе не скрываются демоны.

Другой член совета затронул тему, которая заставила Ильдико застыть от ужаса.

– К нам поступило много жалоб, в основном от пожилых. Болезнь. Все совершеннолетние каи жалуются на недомогание, хотя, похоже, недуг не затрагивает молодежь. Некоторые опасаются, что это начало эпидемии.

Ильдико старалась не смотреть на Анхусет.

– Кто-нибудь из вас испытывает подобные симптомы?

Она знала ответ, но изобразила удивление, когда каждый член совета кивнул или ответил утвердительно.

– Становится хуже?

Когда все ответили «нет», она постучала пальцем по подбородку с задумчивым видом.

– Если это эпидемия, то мы скоро узнаем. Убедитесь, что колодцы содержатся в чистоте. Много людей сосредоточено в одном месте. Отравить водоемы из-за простой небрежности или необдуманного поступка проще простого.

Даже океан чистой воды не прогонит странную болезнь, которой страдали каи, но она использует идею с колодцами в своих интересах и убедится, что все примут необходимые меры предосторожности и предотвратят настоящую вспышку болезни. Даже без физических симптомов каи поймут, что их магия исчезла, когда не смогут забрать огонь жизни от умерших. Ей придется лгать, притворяться, что она не знает о причине, винить во всем галлу и молиться, чтобы страх и ненависть к орде убедили каи и помогли им уверовать в это.

А до тех пор у нее более чем достаточно неотложных задач, не дающих уснуть. Больше всего ее тревожили тающие запасы еды. С таким количеством беженцев, какое было размещено в Саггаре, и теми, кто скоро прибудет, очень скоро не останется ничего, даже при строгом распределении. Скот пойдет в пищу: сначала забьют быков, потом лошадей.

– Поставьте дополнительную охрану у каждой кладовой и сарая. Следите за табунами, – проинструктировала она Мертока.

Встреча длилась несколько часов, и Ильдико устала сильнее, чем после поездки в Саруна Тор и обратно.

Мерток задержался после того, как она распустила членов сейма.

– Ваше величество, – обратился он. – Вы должны знать, что среди наместников уже ходят разговоры о том, что неправильно, когда регент, правящий Саггарой вместо короля, не каи.

Анхусет сузила бледно-золотистые глаза.

– Кто это говорит? Я с радостью заставлю их отказаться от своих слов.

Ильдико улыбнулась.

«Спасибо богам за такую яростную защитницу».

– Думаю, еще рано прибегать к твоему особому методу убеждения, ша-Анхусет.

Ильдико не удивило донесение Мертока. Недовольство и неодобрение среди новоиспеченной знати вспыхнуло в момент, как Бришен заявил о своем намерении назначить жену регентом.

– Пока им придется проглотить свою желчь. Бришен назначил меня регентом, и я сделаю все, что должно, чтобы удержать трон до его возвращения.

Скорее всего, к окончанию регентства ее будут по-настоящему ненавидеть, но муж не потеряет престол.

– Увеличьте присутствие наших войск в большом зале во время ужина, – добавила она. – Лучше всего донести ясное послание сейчас, а не ждать, пока кто-нибудь открыто выступит против меня.

Ей не пришлось долго ждать.

Как обычно, на ужин собралось множество народа, тем более что те, кто обычно не ел в большом зале, пришли услышать краткий план призрачных королей по изгнанию галлу. Ильдико ответила на многочисленные вопросы, стараясь не вдаваться в подробности ритуала, через который прошли пятеро мужчин, и подтвердила, что да, Гаур послал своего военачальника на помощь Бришену. Она не упомянула, что союзник выбрал изгнанника и что он явился без сопровождения войска.

Она описала, как магия сделала Бришена и других призрачных королей невосприимчивыми к любым ранам, нанесенным галлу, и позволила им контролировать армию усопших. Эльсод присутствовала на ужине и подтвердила все сказанное Ильдико.

Перекрывая гомон голосов, кто-то спросил:

– Сколько времени пройдет, прежде чем король победит и вернется в Саггару?

В зале повисла выжидающая тишина.

Из многих вопросов к этому она готовилась больше всего.

– Хотелось бы мне сказать, что он возвращается уже сейчас, но впереди еще много миль и галлу. Если все пойдет так, как мы надеемся, то король победит через две недели. Если нет, то дольше.

Ильдико не хотела даже упоминать, что муж может проиграть и не вернуться. Она старательно избегала мыслей о таком ужасном и вполне возможном исходе.

Каи радостно закричали от новости, что Бришен вернется в Саггару через две недели. Кто-то из знати обменялся задумчивыми взглядами, и Ильдико обратила на это внимание. Ей было дано время, пока каи решали: терпеливо ждать и позволить ей исполнить обязанности, которые возложил на нее Бришен, или сплести интригу и спланировать способ свергнуть ее с трона и лишить власти. Ильдико надеялась, что дворяне выберут первое. Однако приготовилась и ко второму.

Ужин, как и в последние несколько дней, состоял из небольшой и скудной трапезы: миска супа и хлеб для каждого. Бришен немедленно ввел нормирование, и Ильдико с сеймом поддержали этот указ.

Удар кулаком рядом с высоким столом заставил Ильдико подпрыгнуть. Зазвенели тарелки, из перевернутых кубков пролилось вино. Виновный бросил салфетку и уставился на содержимое своей миски.

– Я отказываюсь есть хоть ложку этих помоев, – заявил он. Ильдико узнала в нем мэра одной из ближайших к Абсу деревень, которая находилась под вероятным ударом галлу. Он прибыл в Саггару с большой помпой и принялся заискивать перед Весетшен Сенемсет. Сейчас хитрая матриарх оценивающе наблюдала за его выходкой со своего места в другом конце зала, прежде чем повернулась и посмотрела на Ильдико.

Мэр яростно указал на содержимое миски.

– Народ неблагородных кровей мог счесть это за еду, но не дворяне. – Он выпятил узкую грудь и усмехнулся. – Мы заслуживаем лучшего. Регент-каи проследил бы за этим.

Вытерев вспотевшие ладони об юбку, Ильдико потянулась за кубком и пригубила. Тишина в зале стояла оглушительная. Мэр сверлил ее взглядом. Он так сосредоточился на том, как отреагирует регент, что не заметил, что за его спиной появилась Анхусет. Ильдико кивнула.

Раздались потрясенные вздохи и крики. Анхусет схватила мужчину за затылок и окунула лицом в тарелку с супом. Она держала его, легко подавляя сопротивление, пока мэр тонул в ужине, который счел слишком скудным.

Несколько каи встали, но резко сели, когда Ильдико подала сигнал. Воины Саггары появились из углов и теней большого зала. Все они были вооружены, некоторые обнажили мечи, другие натянули тетиву лука.

Анхусет дернула жертву вверх, чтобы мэр не задохнулся и сделал спасительный вдох, а затем снова сунула лицом в миску. Он извивался в железных объятиях, но сопротивление становилось все слабее.

Испытывая отвращение, но в равной степени преисполненная решимости пресечь в будущем любые попытки подорвать ее авторитет, Ильдико встала и окинула перепуганную толпу тяжелым взглядом. Она указала на Анхусет, и та отпустила несчастного мэра. Тот соскользнул со скамейки, на которой сидел, и исчез под столом. Тишину прорезали рвотные позывы.

– Большая часть Баст-Харадиса разбила лагерь за этими дверями. У них нет жилья и вещей. И почти не осталось надежды, – заявила Ильдико. – Я думала, это очевидно для всех, но, по-видимому, нет. Мы должны экономить, пока все не закончится. Ешьте суп, кашу и будьте благодарны, что у нас вообще есть еда.

Некоторые каи склонили головы, другие пристыженно отвели взгляды или завертели ложки в руках.

– Если вы не забыли, король и его люди сражаются с врагом, который сожрет всех до последнего – мужчин, женщин и детей. Каи или человек, для галлу не имеет значения.

Некоторые каи посерели. «Хорошо», – подумала Ильдико.

– Бришен Хаскем назначил меня регентом в его отсутствие, чтобы сохранить королевство неразделимым, а трон неприкосновенным. Я выполню свой долг, чего бы мне это ни стоило.

Ильдико посмотрела на нескольких дворян, которых считала опасными. Они все отвели взор.

– Подстрекательство к мятежу неприемлемо и будет караться быстро и безжалостно. Я ясно выразилась?

В ответ раздались лишь невнятные бормотания. Ильдико другого не ожидала. Она озвучила свою позицию. Теперь оставалось молиться, чтобы они прониклись услышанным. По быстрому сигналу Мерток и солдаты, выстроившиеся по периметру зала, опустили луки и вложили клинки в ножны.

Одна каи встала с кубком в руке. Ильдико сдержанно улыбнулась. Инени, проницательная дочь Сферина. Девушка смело подняла свой кубок в тосте.

– За короля, – сказала она. – И королеву-регента. Да здравствует дом Хаскема. Да будет он править долго.

Остальные присоединились к ней, и вскоре все в зале, за исключением мэра, который едва не утонул в супе, стояли на ногах, произнося громкие тосты в честь Бришена и Ильдико. Она могла поспорить, что такой восторженной поддержки хватит максимум на три дня.

Трапеза завершилась без происшествий, и позже Ильдико встретилась с Анхусет и Мертоком в королевской спальне. Она наполнила три маленьких кубка драконьим огнем и передала два из них своим гостям. Сосуд согревал руку, а алкоголь обжигал язык.

– И как поправляет здоровье наш бедный мэр? – спросила она.

Анхусет осушила свой напиток одним глотком.

– Понятия не имею, – сказала она между вдохами. – И меня это не заботит.

– Я не ожидала, что ты его утопишь.

– Я чуть его не утопила. В этом вся разница. – Анхусет передернула плечом. – Кроме того, суп был вкусным.

Мерток, смеясь, подавился драконьим огнем, медленно приобретая темный оттенок сланца, пока Анхусет не ударила его между лопаток. Он вернул пустой кубок Ильдико и после нескольких хриплых вдохов, наконец, заговорил:

– Мы должны удвоить вашу охрану, ваше величество. После сегодняшнего кто-нибудь попытается вас убить.

– Не думаю. Все эти аплодисменты и тосты – временны, но теперь враги будут действовать осторожно. Каи проверял воду своим маленьким спектаклем. Во-первых, чтобы посмотреть, отступлю ли я, а во-вторых, чтобы узнать, насколько верны войска Бришена, когда его здесь нет, – возразила Ильдико.

– Тогда это была глупая трата сил, едва не стоившая ему жизни, – заметила Анхусет. – Мерток и я верой и правдой служили Бришену многие годы. Наша преданность нерушима, и я могу сказать то же самое обо всем гарнизоне. Не верится, что некоторые в зале думали иначе.

– Сейчас, конечно, им известна правда.

Ильдико до сих пор была потрясена безжалостным поступком Анхусет.

– И он мой кузен, – добавила Анхусет.

Ильдико невесело усмехнулась.

– Самое простое – найти уязвимость через семейные узы. Предатели и убийцы зачастую родственники, мечтающие о власти. Несомненно, двор каи во время правления Джедора и Секмис показал тебе это.

– Я при любой возможности избегала королевского дворца. У меня нет привычки отсиживаться в яме скорпида, – голос Анхусет был особенно едким.

– Если вы не позволите увеличить личную охрану, подумайте о самом дворце. Это хорошая демонстрация силы, – предложил Мерток.

Ильдико понравилась идея.

– Согласна. Только не уменьшайте численность солдат слишком сильно на территории редута. С каждым днем прибывают беженцы, и солдаты нужны нам для поддержания порядка. Кроме этого, каждый день нам требуются новые разведчики. Я сомневаюсь, что Бришену удалось схватить каждого галлу за такое короткое время, и даже один может нанести ужасный урон и спровоцировать хаос, если он каким-то образом пересечет воду.

Мерток кивнул и поклонился, прежде чем выйти из комнаты, оставив их с Анхусет.

– Тебе следует взять дополнительную охрану, – посоветовала Анхусет.

Ильдико села на сундук в изножье кровати и расшнуровала ботинки, удовлетворенно вздохнув, когда смогла пошевелить пальцами ног в носках. Она лениво подумала, отдыхает ли уже Синуэ. Горничная обычно находилась рядом с ней, даже когда Ильдико ее не звала.

– Обязательно, как только увижу в этом необходимость. Как бы дворянам ни хотелось спланировать мое убийство, они поймут, что пока моя смерть им невыгодна. Монарх, мстящий за смерть супруги, не будет настроен проявлять милость и выслушивать льстивые уговоры.

– Верно. Бришен не будет благосклонен и терпелив, особенно в горе.

Стук в дверь прервал их разговор. Раздался голос Синуэ. Она заглянула в комнату, а когда Ильдико предложила войти, открыла дверь шире и поклонилась, прежде чем оглянуться на кого-то в коридоре.

Горничная вела себя странно.

– Что случилось, Синуэ?

Анхусет напряглась и опустила руку на рукоять меча.

Синуэ снова поклонилась.

– Миледи, вы помните служанку, которая прислуживала вам вместе со мной в Харадисе?

– Киргипа?

Ильдико улыбнулась, вспомнив девушку, которая была одной из ее горничных во время пребывания в королевском дворце. Бришен принес огонь жизни ее брата Талумея их матери и сестре. Киргипа решила остаться со своей семьей, когда Ильдико уехала с Бришеном в Саггару.

– Она здесь? Ей удалось выбраться из Харадиса?

Синуэ кивнула, и Ильдико радостно захлопала в ладоши.

– Впусти ее!

Эта весть стала светлым пятном в череде мрачных дней.

Радость померкла, когда Синуэ сказала, что Киргипа пришла без сестры и матери.

– Она здесь с двумя дворцовыми стражниками, миледи. Они отказываются ее покидать. Все в коридоре.

Ильдико встретилась взглядом с золотистыми глазами Анхусет.

Служанка вела себя слишком странно.

– Впусти их всех, – приняла решение Ильдико.

Горничная выскочила из комнаты.

– Уверена, что это разумная идея? – Анхусет крепче сжала меч.

– Почему-то я сомневаюсь, что Киргипа желает мне зла.

– Чего нельзя сказать о дворцовой страже. Это элитные войска. Когда-то я была одной из них.

– Тогда я буду полагаться на твою защиту, в которой, как вы с Мертоком настаиваете, я постоянно нуждаюсь.

Синуэ вернулась в сопровождении потрепанной каи с суровым лицом. Киргипа, такая же запачканная, вошла следом с кучей тряпья на руках. За ней следовал мужчина. Его лицо смягчилось при виде Анхусет.

– Ша-Анхусет, – поприветствовал он ее быстрым ударом кулака в грудь, как было положено при встрече с солдатом более высокого ранга.

Анхусет склонила голову набок.

– Некос? – Поза и хватка на мече не ослабли. – Давненько мы не делили с тобой фляжку.

Не сводя глаз с Киргипы, Ильдико лишь вполуха прислушивалась к их разговору.

– Киргипа, рада тебя видеть.

Она подошла к девушке, дружелюбно протянув руки, но путь преградила каи, вошедшая в спальню первой. Она не сдвигалась с места, даже когда Анхусет обнажила меч.

– Отойди, Дендера, – тихо сказал Некос. – Мы среди друзей.

Глаза Киргипы округлились до размера золотых монет, когда она уставилась на обозленную Анхусет.

– Действительно, Дендера, вы здесь в безопасности, – сказала воительница, подтвердив заверения Некоса.

Дендера неохотно отступила.

– Простите меня, херцегеши. У нас веские причины проявлять повышенную осторожность.

– Ее величество, – прорычала Анхусет.

– Нет, херцегеши, – настояла Дендера. Она указала на сверток, прижатый к груди Киргипы. – Это ее величество.

Слова стражницы рухнули в тишину комнаты подобно якорю. Ильдико, как и Анхусет, уставились на сверток с потрясенными лицами.

Киргипа откинула уголок тряпья, явив их взору крошечную головку с шапкой белых волос. Маленькое личико блаженно расслабилось во сне. Из поджатого ротика вырывались пузырьки.

– Мы проделали долгий путь, чтобы получить вашу помощь и защиту, херцегеши. Я держу на руках единственное выжившее дитя его высочества Харкуфа и его жены Тайи. Это королева-регент Баст-Харадиса.