Текст книги "Это все нереально! (сборник)"

– Очень рад… – Колбинсон посмотрел в сторону и вверх, на настенные часы, – но мне пора: кто ещё, кроме меня, прочтёт этим лентяям химикам лекцию о твёрдожидкостях [14]. – Глаза Колбинсона хитро сверкнули из-под очков.

– А у меня выходной, – сказал Вельзевул. – Восьмой подряд. Дравог, мой начальник, так обрадовался успеху на рынке стилонеров, что велел отдыхать, пока мои услуги не понадобятся.

– О-о, так это ваша фирма занимается производством стилонеров?

– Скорее, распространением. Растут-то они сами по себе.

– Ну да неважно. Большое вам спасибо за них! Если бы не стилонер, я бы, не ровен час, сжарился в котлету.

– Да, пекло на улице адское…

– А вот Кашпира из-за стилонера всё время продувает.

– Купите обычный кондиционер.

– Куда же деть ваш агрегат?

– Отдайте кому-нибудь. Или выбросите – от нашей зажиточной фирмы не убудет.

– Ну что вы! Я так не могу. Он же полуразумный… – Колбинсон вновь сверился с часами. – О-хо-хонюшки, я опаздываю. Всего хорошего, Вельзевул, приятно было…

– Смотрите!

Этот возглас родили одновременно десятки пар голосовых связок. И десятки рук (или того, что выполняло их функции) указали на свет.

На трёх Церберов, объятых маревом, сине-красно-жёлтым, цвета огня, цвета жары за стенами дома.

Охваченные пламенным свечением и движимые им, псы вжались друг в друга боками. Серия вспышек, сыплющих фейерверками искр, разукрасила помещение мистическими рисунками. У Среднего Цербера пропали все лапы, у Левого и Правого сохранилось только по одной передней и задней. Бока псов расплылись, перемешались и слились.

Та же неведомая сила, которая забрала у Цербера привычный облик, возвращала его назад…

Док Трудельц выпрыгнул из засады.

– Ага, попался!

Кто-то испуганно мяукнул и дал деру. Но прежде чем дать дёру, ощутимо царапнул по ноге.

– Тьфу ты! Кошка! – Трудельц осмотрел боевую рану: опасности она не представляла, но чесалась пренеприятно. – Кошки… Этим тварям не место в Нереальности! И этим тоже! – добавил док, испепеляя взглядом букву «ц».

Чёрный маркер блеснул в жарких дневных лучах – Трудельц нещадно исправлял ошибку.

Сражение между буквами занимало четвёртый этаж, лестничный пролёт и половину третьего этажа. Но док сдаваться не собирался!..

Децербер выскочил в гостиную:

– Что такое? Опять не слава Богу?

Гном-«журналист» зацепился пышной курчавой бородой за пряжку на штанах Децербера. Беспомощно бултыхая ногами, коротышка скользил за великаном псом по полу.

– Церб! Ты снова с нами! То есть… Церб? – Недоумевающий Децербер одновременно вздёрнул шесть бровей.

Вельзевул подошёл к разумному псу и ободряюще хлопнул того по плечу.

– Дружище, давай я тебе всё объясню.

– Всё-превсё? – не поверил Децербер.

– Ну, почти всё…

– Гора!

– Гора!

– Гора!

– Настоящий пик!

– Но разве так выглядит настоящий пик?

– Главное не то, что снаружи, а то, что внутри… Ай!

– Отвлёкся? Ха-ха! Теперь ты водишь!..

Децербер необычно внимательно выслушал Вельзевула, не прерывая его и не шутя. Погружённая в глубокие раздумья, мерно покачивалась троица нескончаемых сигар.

– Итак, нам остаётся только найти того негодяя, который наложил на меня проклятие, – сказал Децербер, постукивая пальцами по ближайшей столешнице.

– Вернее будет сказать, того, кто тебя заразил. – Вельзевул не был занудой, но точность любил.

– Угу… Угу… – Децербер покрутил в руках скатерть. – А это заболевание… оно смертельно?

– Не знаю, смертельно ли оно, – ответил Вельзевул, – но, если бы оно тебя одолело, ты бы исчез из действительности. Навсегда. Из всех пространств и времён, из всех вероятностей.

– Будто меня и не было?

– Ага, точно.

– Что ж, по-моему, оно достаточно смертельно.

Бушующая на улице жара с безразличием относилась к бедам Децербера – да и всего Ада, если на то пошло. Жара всегда сама по себе, и мелкие неприятности мелких существ её не касаются.

Стилонеры присыпали Децербера снежком.

Пёс по-собачьи отряхнулся.

– Да что такое! – гневно рыкнул он. – С каких пор я стал чистить пёрышки, словно какая-нибудь дворняжка?!

Цербер выразительно посмотрел на хозяина.

– Извини, Церби, не хотел тебя обидеть… но где это видано, чтобы я вёл себя противоестественно да ещё получал от этого удовольствие? Чтобы я ныл и нервничал и принимал это как само собой разумеющееся? Чтобы я не пил 7 дней и не хотел бы пить и дальше?! И ещё эта жара. В Аду даже в самые жаркие дни не бывало подобного пекла. Эта жара тоже противоестественна! Действительность взбунтовалась, она возмущена таким чудовищным положением вещей, и я не удивлюсь, если всё закончится глобальным коллапсом – космического масштаба. – Децербер прищурил глазищи – шесть яростных щелочек образовались за тёмными стёклами очков. Пёс заозирался: повернулся налево, направо, потом снова налево. Он оглядывал комнату, будто ища в ней кого-то. – Да, коллапсом, ядрить-колотить! А всё из-за того, что я, по не известной мне самому причине, не угодил какому-то дураку!..

– Сам дурак! – прервал его величественный глас. Пол говорившего определить было невозможно, равно как и определённое место, откуда доносилась речь. – И вообще, заткнись. И вы все заткнитесь! Вы меня так достали…

Децербер выпучил глаза. Глас казался знакомым, но с чего бы?.. Кроме того, загадочная речь имела странную особенность – она раздавалась не только из чьего-то невидимого рта, но и изо ртов самого Децербера, и изо ртов врачей и Вельзевула, и из окружающего пространства: из тел всех присутствующих, из кресел, из столов, из пола и стен. Она доносилась с улицы и из других измерений. Отовсюду…

Децербер не стал сдерживать своего удивления:

– Ты кто?!

– Кто-кто. Я, блин, Вселенная!

Децербер жестом дал понять гласу, чтобы тот помолчал.

– Слышь, Вселенная, – сказал пёс, – ты не могла бы говорить потише и постараться не использовать моё тело и весь остальной мир в качестве рупора? Или тебе и целого мира мало?

В ответ на Децерберову реплику злобно пыхнули. Пых прошёл через всех жителей Нереальности, через все её строения, через все земли, через все материальные и нематериальные её детища. И, тем не менее, просьбу Децербера удовлетворили: глас обратился простым голосом, звучал теперь не отовсюду, а только сверху, и был скорее женским, чем мужским.

Вселенная хмыкнула.

– Вот за это, – заметила она, – я его терпеть и не могу…

…Децербер никогда не нравился Вселенной.

Вселенная получила своё имя потому, что включает в себя всё – вообще всё, в том числе и самое себя, и абсолютное Ничто. Естественно, Вселенная была недовольна, что одна её наглая частичка отбилась от рук. Нет, поймите правильно, Вселенная отнюдь не праведница, в ней хватает несправедливости, зла, бед, но в ней же вы отыщите добро и чудеса, плюсы, которые уравновешивают минусы.

А Децербер был не плюсом и не минусом. Судите сами: пьёт, курит, говорит пошлости, занимается прелюбодеянием и нарывается на неприятности – но всегда выходит из воды сухим, даже хвоста не намочив, и при этом такой обаяшка. Как его уравновесить? Невозможно! Невозможно для Вселенной, для которой всё возможно? Именно так. И это создавало парадокс.

Вселенная ненавидела парадоксы – они мешали нормальному ходу вещей. Поэтому она и Децербера невзлюбила, со всей его парадоксальностью. Децербер был для Вселенной чем-то вроде аппендикса: зачем нужен – непонятно, но, если начнёт болеть, мало не покажется.

Проблема больного аппендикса решается в два счёта – в два взмаха скальпелем. А проблема Децербера решаться никак не желала; более того, продолжала усложняться и нарывать.

Главная отличительная черта Вселенной – наплевательское отношение к тем, кто её составляет. Вас, например, заботит атом по имени Вася, проживающий в вашем ухе? Так же и Вселенную не заботил атом по имени Децербер. Но Децербер был таким атомом, таким парадоксальным атомом, от которого, если ничего не предпринять, заразятся все прочие атомы. Вселенная знала, чем это закончится, – взрывом, атомным взрывом Вселенной.

Место которой займёт Ничто.

Вселенная не могла ужиться с Ничем в одной, хм, вселенной, и такой исход её не устраивал.

У неё не было выхода…

…Кстати, если Вселенная – скорее женского пола, то Ничто – скорее мужского…

… – Но я допустила ошибку, – рассказывала Вселенная. – В борьбе с парадоксом я забыла, что сама насквозь парадоксальна. Как можно включать в себя поровну положительного и отрицательного, находиться, так сказать, меж двух огней – и не быть разорванной на части? – Вселенная замолчала: она не любила признавать ошибки, но, сказавши «а»… Она продолжила: – Я поняла это и ужаснулась: мои старания избавить себя от уничтожения дали прямо противоположный результат. Я хотела вырвать Децербера из действительности, но, если бы мне это удалось, проделала бы в реальности нехилую дыру. А залатать её нечем – Децербер, как это ни прискорбно признавать, не подлежит замене… Мне повезло, что этот якобы разумный пёс оказался сильнее, чем я думала. Он победил парадокс парадоксом. Сейчас объясню. – «Вот так, – пробурчала Вселенная между делом. – Хотела как лучше, а теперь ещё и объясняй, и чуть ли не извиняйся…» – Так вот: Децербер не догадывался, что его попойки, прелюбодеяния и нездоровый образ жизни во ВСЕЛЕНСКИХ масштабах стали той самой причиной, по которой я задумала удалить его из действительности. Но это не помешало Децерберу начать здоровый образ жизни. Представляете? Децербер – и здоровый образ жизни. Это же нонсенс. Парадокс! Но парадокс парадоксом вышибают, и псу удалось одолеть свою болезнь… Хотя на самом-то деле никакая это была не болезнь, конечно, – это я проникла во «врага», чтобы победить его изнутри. Другого способа не было.

– Я, кхе, офигеваю, дорогая моя редакция, – высказался Децербер. – Так-то мамаша заботится о своих детках?

– Я-то забочусь о вас. …Нуу, может, не так часто, как следовало бы, но забочусь. А папаша ваш, Ничто, который, хоть и является моей частью, плевать на вас хотел. Да что я оправдываюсь! – Если бы у Вселенной имелось материальное воплощение, оно бы сейчас всплеснуло руками.

– Ладно, не заводись. – Децербер успокаивающе подымил сигарами.

– А Цербер, – вступил в разговор Вельзевул, – мы правильно определили его роль?

– Да-да, – буркнула Вселенная, для которой плохое настроение – норма. – Децербер, слышишь? Скажи спасибо своей собачке: если бы не она, я бы тебя добила-таки. И свою своевременную отключку поблагодари.

– А её-то зачем?

– Затем, что ты способен вести здоровый образ жизни только в бессознательном состоянии. И фиг бы ты продержался целую неделю без сигарет, алкоголя и баб, если бы не валялся в беспамятстве.

– Мой организм меня бережёт, – довольно произнёс Децербер. – Он знает, когда включать автопилот – когда его хозяин уже не контролирует ситуацию.

– Я одного по-прежнему не понимаю, – снова заговорил Вельзевул. – Почему Цербера не стёрло из действительности? А вместе с ним и Децербера, с которым они единое целое.

– Как же не стёрло? Стёрло! – Вселенная усмехнулась. – Была одна собачка – стало три. Результат не совсем такой, какого я добивалась, но всё же налицо… налица. Правда, Цербер не исчез полностью – он лишь поменял форму. А если бы исчез совсем, захватил бы с собой своё воплощение.

– А если бы первым совсем исчез Децербер…?

Вселенная ответила, не дав Вельзевулу договорить:

– Исчез бы и Цербер: когда вы теряете того, кто вас воплощает, вы теряете себя. Но Церберу я могла бы найти замену: укоротила бы лернейскую гидру – в росте и на несколько голов. А вот Децербер… – Вселенная фыркнула. – Незаменим.

Завалившийся на диван Цербер безмятежно дремал и лишь изредка подёргивал ушами.

– Короче, я могу идти? – поинтересовалась Вселенная. – Я всё вам объяснила, вернула Церберу прежний облик, разобралась с жарой в Аду… Да, с жарой. Небольшое промедление, и вскоре бы Ад превратился в огромную микроволновку. На каждом углу горели бы гигантские костры, всюду текли бы реки лавы, все бы кричали от страха и ужаса… Ну, куда это годится? Это уже не Ад, а кошмар какой-то несусветный, по-моему… В общем, ситуацию я разрулила. Все должны быть счастливы. А коли так, у меня нет времени с вами прохлаждаться… – Вселенная хотела уже попрощаться, но о чём-то вспомнила. Она вообще грешила хаотичностью. – Кстати, насчёт прохлады: бррр! Что за ледниковый период вы здесь развели? Спасутся только белки!.. Знайте, эти стилонеры укокошат вас быстрее, чем я. Заморозят до смерти.

Вельзевул, частично ответственный за появление стилонеров на рынке, попытался оправдать «подопечных»:

– Они, конечно, временами перерабатывают, но…

– …но, – перебила Вселенная, – именно они в первую очередь виноваты в жаре, что заставляла всех страдать. Вызвало жару разрушение действительности, которая рвалась из-за моей битвы с Децербером. Но, если бы не ваша погоня за горной прохладой, жара не достигла бы столь внушительных масштабов. И критических отметок на градусниках.

– Но как стилонеры…

– Вельзевул! – Вселенная повысила голос. – Стилонеры – наглые воришки. Они крали горный воздух так, как его красть нельзя, и оттуда, откуда его нельзя красть. Они разбередили действительность почище моего. Действительности было плохо: у неё из-за царивших кругом парадоксов высвобождалась куча энергии, которую вы воспринимали в форме нестерпимой жары. А тут эти тупицы стилонеры, нате вам! – пытаются жару победить. Победить жару НЕ природного происхождения природными средствами. Действительность чуть с ума не сошла!..

Вельзевула это огорчило.

– Шеф расстроится, – сказал он. – Ведь ему придётся отказаться от стилонеров, а они приносили немалую прибыль. Вряд ли Дравогу понравится эта идея: забирать товар у покупателей и возвращать им деньги. Но ничего не попишешь…

– Постой-ка, постой-ка. – Децербер выставил вперёд ладонь. – Как ты сказал? Дравог?

– Ну да, Дравог, – подтвердил Вельзевул. – Директор агентства, в котором я работаю.

– Ты говоришь о Ктулхе?

– Даа, о нём. А ты что, с ним знаком?

– Ха!

Раздался стук в дверь.

– Ваши проблемы ещё не закончились, – заметила Вселенная, посмеиваясь. – Но в мелкие неурядицы я не вмешиваюсь. Да даже если бы хотела (а я не хочу), мне их не разрулить. Да, вот так: решать свои собственные проблемы существа могут лишь сами. Впрочем, убеждена, вы быстро найдёте решение. Я в этом ничуть не сомневаюсь… Просто откройте дверь, – добавила Вселенная на прощание.

«Нет, как-то пафосно и слащаво получается, – подумала она. – Я, Вселенная, deus ex всего, так себя не веду. Не хватало мне новых парадоксов!»

– Я ещё вернусь! – прогремела Вселенная и ушла, громко хлопнув дверью.

«Так-то лучше».

Куда отправилась Вселенная? Ну уж точно не по делам. Врала она – нет у неё никаких дел. Из вечности в вечность старушка только тем и занимается, что ничего не делает, – за неё всё делают другие, и поэтому Вселенная существует. Но надо же слинять под благовидным предлогом.

Стук повторился.

Гора не походила на гору.

Всем известно, что гора, на которой собираются поселиться будущие высокогорные губки, должна быть: холодной; необитаемой; горой.

Холодной она была… Мороз тут пробирал до костей. Закачаешься!

Но что касается двух других пунктов…

– Привет! – поздоровалось трёхголовое существо с нескончаемыми сигарами в зубах. – Чем могу?

– Мы высокогорные губки, – радостно пропиликал военачальник. – У вас здесь есть гора?

– Судя по холодрыну, это пик, настоящий пик! – завопил сзади президент.

– Погоди, Патрик, – попросил военачальник.

– Ой, молчу, молчу…

– Это Патрик, наш президент, – представил военачальник. – А я Роберт, можно просто Боб. – Он поправил квадратные штаны. – Хи-хи, опять сползли!

Децерберу вспомнился давешний кошмарный сон. А затем в разуме пса, чистом и незамутнённом, начало зарождаться озарение.

Военачальник Боб, лучась идиотской улыбкой, скорострельно выдал:

– Мы пришли на гору. Вы не против, мы тут немного поживём? Не знаем сколько. Может, навсегда останемся. В тесноте, да не в обиде. А ещё мы умеем чистить всякие разности.

Озарение расцветило ум Децербера калейдоскопом красок. У пса мгновенно оформился план, который он тут же принялся претворять в жизнь.

– Ребята! – весело сказал он. – Горы у нас, к сожалению, нет. Но подождите! – Децербер вздёрнул палец. – У нас есть идея на… Вельзевул, сколько вы там выручили за стилонеры?

– Порядка 30–40 триллионов душ, – ответил дьявол.

– Но у нас есть идея, – Децербер улыбнулся, – на порядка 30–40 триллионов душ…

Децербер шёл расслабленной походкой бандита из высшего света.

Полоска из бесконечно сменяющихся «х» и «ц» петляла и прыгала, норовя запутать пса, но он не поддавался.

С ламп величайшее сочинение всех времён и народов переползало на двери туалетов, с дверей – на пол, с пола плотная линия букв перелетала на окна, а с окон на кресла в коридоре, а потом на перила лестниц – и на ступеньки – и с одного этажа на другой…

Децербер замер в шаге от злоумышленника.

Тихонечко посмеиваясь, величайший юморист Нереальности открыл маркер и поднёс его к занавеске.

Главное в шутке, смешная ли она. Многократно повторённая шутка, даже не самой высокой пробы, становится во много раз смешнее. А бесконечно повторяемая шутка – смешна до бесконечности…

В тот самый момент, когда существо, питавшее иллюзии вселенского масштаба касательно своего чувства юмора, приготовилось любовного вывести на материи нужную букву, чья-то сильная рука, покрытая пушистой коричневой шерстью, схватила щупальце с маркером.

– Господин Дравог Ктулха, как поживаете?

Октаног подпрыгнул и, несмотря на невысокий рост, достал макушкой до потолка.

– У меня к вам предложение, – продолжал Децербер, беззаботно покуривая сигары, – и, безусловно, такое, от которого невозможно отказаться.

Ктулха беспомощно захлопал глазами.

– Оно касается нескольких моих друзей – сказал Децербер. – Вернее, нескольких тысяч моих друзей. Может, миллионов – точно не знаю.

Децербер отдёрнул занавеску и, не отпуская щупальца Ктулхи, кивнул на окно.

Октаног, посмотрев на улицу, опешил от увиденного.

– Но, шш… Но при чём тут я, шш…

– Господин Ктулха, – ласково произнёс Децербер и не вдаваясь в подробности, но чрезвычайно доступно изложил события последних дней…

… – …И мои друзья, – говорил пёс, – были бы рады… нет-нет, они были бы просто счастливы! Если бы вы изъяли проданный товар – с возмещением убытков покупателям, естественно. А потом отдали бы стилонеры тем, кому они нужнее, то есть моим друзьям губкам. – Децербер улыбнулся (читай: оскалился) Ктулхе. – Понимаете, наш климат для них не слишком подходящий, поэтому им не терпится отбыть домой. Но там с климатом тоже не всё ладно – уже по вашей вине. Я ни на что не намекаю, просто констатирую факт. И с вашей стороны, мне думается, было бы весьма благородно оказать помощь.

Децербер выжидательно курнул сигары.

– Нононо, – запричитал Ктулха, – принцип работы стилонеров – на вход и выход. Вы, шшш, должны понимать: они перекачают тёплый воздух с одной горы на другую, и история повторится. А только на вход стилонеры не работаютшш…

– Но если их попросить работать только на вход, они согласятся? – спросил Децербер. – Они же полуРАЗУМНЫЕ.

– Как, ш, попросить?

– Хорошо, ш, попросить.

– Ээ… – Ктулха замялся. – Шш… Ээ, должны, наверное, согласиться…

– Вот и здорово, пусть себе качают.

Ктулха обречённо вздохнул.

– Я вижу, вы меня поняли, – сказал Децербер, отпуская щупальце октанога.

Ктулха потёр конечность, приводя её в чувство. Но директор торгового агентства всё же решил проявить стойкость. Он знал, что это крупная ошибка, однако ничего не мог поделать – глупость уже возобладала над разумом:

– А если, жалкие ничтожества, я откажусь в этом участвовать?

Децербер высунул в открытое окно левую голову и глубоко вдохнул тёплый, но не жаркий воздух Ада. Столпившиеся внизу губки радостно ему замахали, и он помахал им в ответ.

– А если откажетесь, – Децербер как бы мыслил вслух, – то вам, наверное, придётся как-то иначе искупать свою вину. – Пёс повернулся к Ктулхе. – Можно будет подключить доктора Трудельца. Он премилейший дядька. Но, когда дело касается правописания, с ним лучше не связываться… Нет, я, конечно, понимаю, – поспешил заверить Децербер, – что все стилонеры в вас не влезут, даже если очень постараться – вы не настолько вместительны. Но, ежели подключить дока Трудельца, – Децербер ободряюще похлопал Ктулху по плечу, – уверен, он найдёт способ…

«Хотя бедные ПОЛУразумные существа, – подумал пёс, – не заслужили такой участи».

* * *

Купол над Адом окрасился в серый цвет, который становился всё темнее и темнее. Повеяло прохладой; в открытые окна домов залетели первые порывы ветра. Игуаны зажгли свои огоньки, и на обочины дорог легла витиеватая полоска из ярких маленьких точек. Словно звёзды сияли в городских сумерках…

В Аду наконец наступил вечер.

Выдержки из «Краткого энциклопедического словаря Нереальности»

[1] Ад – город-государство в Нереальности. Режим правления: авторитарная демократия. Владыка (см. [11]): дьявол Повелитель.

[2] Эльфы (гномы, оборотни, тролли и пр.) – б/у существа (см. [1]), в силу своей неамортизируемости подлежащие немедленной насильственной эмиграции из Ада (см. [2]). За пределами Другого Мира (см. [9]) для них оборудовали резервации и концлагеря, однако вскоре те начали страдать от перенаселения. По этой причине Ад заключил с Раем (см. [5]) соглашение, в котором говорится, что Рай разрешает троллям, гномам и пр., а также жителям Ада беспрепятственно пребывать на своей территории; Ад же, в свою очередь, снижает цены на визы для райцев.

[3] Существо – нечто, обладающее чем-то похожим на жизнь и чем-то похожим на самостоятельность. Может быть заменено контекстуальным синонимом создание (см. ниже).

Создание – что угодно, существующее в действительности, но обычно неживое.

[4] Дух – 1) Нематериальное существо (см. [3]), живущее в основном в мыслях и чувствах и ими же питающееся. 2) Бесплотная субстанция, обитающая внутри живого существа; также метафорическое понятие.

Душа – 1) Обычно: валюта Другого Мира (см. [10]). Душами также пользуются во многих иных районах Нереальности. Очень распространённая и надёжная валюта. 2) В переносном значении: внутренний мир существа в совокупности с его моральными качествами (стыд, срам, совесть… / «Совести у тебя нет!» ~ «Д. у тебя нет!»).

[5] Перенос – способ транспортировки на расстояния разной дальности. П. осуществляют переносчики – сеть специальных аппаратов. Они раскладывают переносимое существо или предмет на мельчайшие частицы; частицы по специальной невидимой дорожке перемещаются от переносчика-МО (места отправки) до переносчика-МН (места назначения); там частицы вновь собираются в целое существо. Согласно «Краткому научному справочнику Нереальности», П. – «практически совершенно безопасная процедура».

[6] Упырь – существо (см. [3]) из рода вампиров (см. [8]). По сравнению с вампирами упыри имеют более светлый оттенок и питаются не кровью существ и созданий (см. [3]), а их энергией, деньгами или другими ресурсами.

[7] Тартар – одно из двух Низших государств (см. ниже), второе – Ад (см. [1]). Т. – вечный и непримиримый противник Ада.

Кроме Низших выделяют Среднейшиегосударства (Чистилище и Междумирье; политические отношения – толерантные) и Высшие государства (Рай и Высочайшая Страна; политические отношения – активные взаимопомощь и сотрудничество).

Низшие, Среднейшие и Высшие государства составляют трёхуровневую систему Мира (см. [10]).

[8] Вампир – кровопийца, клыкастое существо (см. [3]), граф Рукдала. Излюбленная форма: бэт-мэн.

[9] Высочайшестранское – произведённое в Высочайшей Стране (см. [7]).

[10] Мир – 1) Как общее: всё сущее или большая его часть. 2) Как конкретное: Другой Мир с его трёхуровневой системой (см. [7]). Название «М.» чаще всего используют сами жители Другого Мира. Среди прочих вариантов названия встречаются Мир Иной и Загробный Мир.

[11] Владыка – официальная должность главы государства в Другом Мире (см. [10]).

[12] Купол – верхняя граница Нереальности, являющейся замкнутым пространством. К. меняет цвет, температуру и форму, отдельные его части перемещаются, и таким образом в Нереальности протекают процессы мирового масштаба: движутся космические тела (см. ниже), изменяются климатические условия, происходит смена дня и ночи, и т. д.

Несмотря на замкнутость Нереальности, здесь в самых неожиданных местах, но чаще сверху и в Космосе можно наблюдать галактики, планеты, звёзды и т. п. Однако астрономия в Нереальности не очень популярна, и пока Космос не изучен специалистами тщательно.

[13] «Гостлайн» – сотовая сеть призраков (см. ниже), функционирующая на основе призрачной сверхпроводимости (см. ниже).

Призраки – бестелесные, но осязаемые существа (см. [3]), которые лишь наполовину пребывают в действительности. Благодаря этому они обладают сверхпроводимостью противоестественного характера. Призраки могут путешествовать между измерениями, используя в качестве передающего оборудования собственные тела. Широкое распространение получили такие явления, как призрачный туризм (походы/полёты сквозь тела призраков) и призрачная почта (пересылка вещей через таким же образом). Но свободно перемещаться друг сквозь друга могут лишь сами призраки; остальным существам и созданиям (см. [3]) для этого требуется дорогостоящее оборудование.

[14] Твёрдожидкости – субстанции, сочетающие в себе одновременно качества твёрдых тел и жидкостей. Обладают хорошей текучестью и крошатся при ударе о стену.