Текст книги "Токсичные люди на работе. Инструкция по обезвреживанию"

Мы ищем пессимистов!

Нам не свойственно хвалить тех, кто не отступает от своей позиции и этим, возможно, раздражает нас больше прочих. Тех, кого мы воспринимаем как энергетических вампиров, и у которых на все есть возражения. Никогда не забуду, как однажды выступал в коммунальной службе. Сразу после моего доклада начальник отдела поднялся и спонтанно обратился к самому старшему слушателю в зале. Оказалось, что этот сотрудник скоро должен был выйти на пенсию, и у руководителя возникло острое желание исправить несправедливость, допущенную по отношению к нему.

Начальник отдела произнес импровизированную речь, восхваляя своего сотрудника за то, что он всегда был упрямцем, возражавшим против всего на свете. Руководитель вспомнил все их споры и рассказал об одном случае, когда этот сотрудник отказался пойти на компромисс в профессиональном вопросе. В заключение он сказал, что его подчиненный был «очень негибок» и с большим пессимизмом отнесся и к этому, и ко многим другим вопросам, что в результате привело к хорошему, безопасному результату. Все растрогались от его речи.

Позже я спросил того сотрудника, как он отнесся к словам начальника в конференц-зале. Тот хитро улыбнулся и сказал: «Да все в порядке. Я бы и сам не назвал себя особенно гибким».

Этому сотруднику недолго оставалось работать, и я не знаю, сделал ли работодатель что-нибудь, чтобы найти ему достойную замену, человека с такими же качествами.

Однажды я слушал по радио интервью с начальником пожарной команды из большой коммуны. Он сказал, что они ищут новых пожарных, и уже получили много заявлений о приеме на работу. На шесть вакантных мест пришло несколько сотен заявок. Шеф рассказывал о своей потрясающей работе, о чувстве товарищества, о возможности тренировок в рабочее время, о том, как много значит возможность изменить что-то в ситуации, когда речь идет о жизни и смерти.

Наконец он подчеркнул, что они проводят вместе на посменном дежурстве очень много времени. Они живут как одна семья, и у них сложилось невероятное чувство товарищества. Они вместе готовят, вместе едят, вместе смотрят фильмы. Речь шефа была невероятно убедительной, неудивительно, что столько людей мечтали о такой работе.

Репортер спросил: «И каких людей вы ищете?» Ответ шефа был краток: «Таких, как мы сами».

Я подумал, что это имеет смысл. Но действительно ли пожарная служба нуждается в подобном? Еще в одном позитивном, общительном типе, который будет ладить со всеми остальными? Или, возможно, им пошло бы на пользу взять на работу брюзгливого критика-пессимиста, который задал бы руководству пару критических вопросов? Возможно, он бы не побоялся бросить профессиональный вызов своим коллегам, не обращая внимания на то, что это негативно повлияет на «дружелюбную атмосферу» на пожарной станции?

Если бы начальник взял на работу Хьелля из «Банды Ульсена» или Людвига из мультфильма про Флоклюпу, он мог бы расслабиться вместе с другими пожарными в уверенности, что теперь у них есть кто-то, кто будет выискивать ошибки и позаботится обо всем, что может пойти не так. Остальные могут спать спокойно.

Поэтому: да здравствуют пессимисты! Уже завтра вы можете первыми протянуть руку и показать, что высоко цените своего собственного «адвоката дьявола» на работе. Именно так и случилось в конце концов с Эриком.

Многие гадали, кто станет новым главным редактором еженедельника. Ходили разные слухи, в корпоративных СМИ выдвигались различные кандидаты. Но когда руководство наконец раскрыло, кто это будет, многие не поверили своим ушам. Главным редактором назначили Биргитте. Руководство решило выдвинуть шефа из числа сотрудников.

На собрании редакции Биргитте встретилась со своей командой, сияя от радости. Эрик тоже улыбался, возможно, в первый раз за свою карьеру. Все остались довольны, но выходя из конференц-зала Эрик высказал опасения, что Биргитте «съедят живьем шефы концерна».

Ну вот опять начались мрачные прогнозы. Но вскоре беспокоиться пришлось уже Эрику. Заняв кресло главного редактора, Биргитте сразу же назначила Эрика руководителем нового стратегического комитета, который должен был оценивать приоритетные направления развития.

«Нет никого, кто бы лучше видел подводные камни и мели, чем Эрик», – сказала она и освободила его от обязанностей присутствовать на всех постоянных собраниях. Пессимист с жаром взялся за самое важное в своей карьере задание. И на губах у него играла чуть заметная улыбка.

Как справляться с пессимистом

Для пессимиста любой вариант развития событий слишком хорош, чтобы быть правдой. Этот ворчун всегда звучит в миноре и ищет неполадки даже там, где все работает безукоризненно. Для окружающих это утомительно, потому что пессимист абсолютно не боится высказывать в лицо самые мрачные соображения. В то же время именно он проверяет пути эвакуации и датчики дыма. И даже несмотря на это, он всегда спит вполглаза. Этот сотрудник никогда не чувствует себя в полной безопасности, настоящий невротик.

1. Не стоит говорить, что пессимист высказывается пессимистически. От этого будет только хуже. Тогда он решит, что ему противодействуют, и его невроз только усилится. Лучше попробуйте встать на его место, проявите умение взглянуть на вопрос с разных сторон. Наденьте темные очки, примерьте на себя негативное отношение к обсуждаемому вопросу, но не будьте ироничны. Можете быть уверены, пессимист удивится, а вы узнаете много нового.

2. Взгляните на это как на забавный эксперимент, считайте пессимиста эксцентричной личностью, странным человеком со странным мышлением. Ваш коллега не имеет против вас ничего личного, а вы, возможно, не будете так раздражаться, если будете считать его человеком, который не боится заявить, что земля плоская, когда все вокруг считают ее круглой. Подумайте, как вам повезло, ведь у вас есть коллега, который не боится выражать сомнения.

3. Изучать пессимиста увлекательно. Попытайтесь найти алгоритм в его поведении. Существуют ли какие-то причины, почему этот человек выбрал для себя на работе именно эту роль? Возможно, у него был какой-то трагический опыт, а возможно, было что-то еще, из-за чего он взялся за «проект» относиться ко всему критично? Спросите у пессимиста, в каком случае он произнес «а я же вам говорил!» с особым удовлетворением? Потом можно спросить, в каких случаях его опасения оказались беспочвенны. Может быть, это поможет ему сфокусироваться на настоящих, важных проблемах.

Вопросы к размышлению

✓ Как можно вовлечь пессимиста в свой новый проект?

✓ Как пессимист может вам помочь?

✓ Когда вы в последний раз отдавали должное своему пессимисту? Что тогда произошло?

✓ В каких ситуациях вы сами становитесь пессимистом на работе?

Раздраженным коллегам от пессимиста (я бы скорее назвал себя реалистом)

Надеюсь, вам понравилось читать обо мне. Хотя я не верил, что вы осилите эту главу. В этом я весь, беспокоюсь обо всем заранее. Наверняка вы не смогли меня лучше понять, или все-таки смогли? Надеюсь, что бумага, на которой напечатана эта книга, не содержит вредные вещества. Не забудьте, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Хотя я никогда не смеюсь. Желаю неплохого дня, хотя совсем безоблачным он вряд ли будет.

Саботажник

Саботажнику от раздраженных коллег

Ты пытался донести свою точку зрения много лет, но никто тебя не слушал. Когда ты понял, что ни на что не повлияешь, ты начал общаться пассивно-агрессивно. Теперь люди тебя боятся, и страх помогает работе, когда начинает по-настоящему припекать. Твоя задача – тянуть коллег на дно, где им по-твоему самое место. Ты не веришь в профессиональную этику, и поэтому твои коллеги считают тебя настоящим засранцем. Кстати, возможно, тебе забыли сообщить, но мы в компании разработали новую стратегию, и вообще-то в нее все верят.

Кто такой саботажник?

На норвежских предприятиях можно найти немало подобных личностей. Все знакомы с таким, но никто, даже в момент самокритики, не признает себя таковым. В этом и состоит проблема. И для работодателя, и для работников.

Почему так происходит? Разгадка в том, что если у других раздражающих коллег, описанных в этой книге, есть немало позитивных черт, то у саботажника их просто нет.

На двери офиса висела табличка. Она была здесь так давно, что уже пожелтела. Надпись на ней гласила: «Начните день с улыбки – и он будет удачным». Такова была жизненная мудрость Фредрика (59 лет), которую он сам уже давным-давно забыл.

С тех пор как ему исполнилось 50, он начал поговаривать о том, чтобы выйти на пенсию раньше срока, и всем уже надоело слушать, что его карьера не удалась. По образованию он был медбратом, но большую часть жизни проработал в фармацевтике. После нескольких слияний и присоединений он оказался на работе в одном из самых крупных предприятий в этой отрасли. Название фирмы менялось, в последние десять лет у него постоянно менялись коллеги, и все это только подпитывало его недовольство.

Последней каплей было то, что в конторе стали подсчитывать часы работы. И не так, как в старые времена. Теперь работодатель вел учет времени, проведенному в корпоративной учетной записи. Новый порядок объяснили тем, что так сотрудникам будет легче понять, сколько времени они могут получить на отпуск и отгулы. Чушь собачья, – заявил Фредрик. Они просто контролируют нас. По-другому это не объяснить.

И это, и многое другое Фредрик обсуждал на всех собраниях отдела, где ему давали слово, и в официальных беседах, и, самое главное, в неофициальных. Стихийные собрания у кофеварки тоже были неплохой ареной для выступлений. Фредрик чувствовал, что большинство коллег с ним согласны, не считая молодежь, они подшучивали над ним и спрашивали, неужели в каменном веке тоже были лекарства. Но на них он внимания не обращал. Это поколение миллениалов лишь подтверждало все его мифы о коллегах, которые думают только о себе и собственных потребностях.

Его коллега Лисе (57 лет), благодаря которой он и оказался в этой компании, просто не могла его слушать. Она трудилась, как муравьишка, и соглашалась со всеми доводами начальства.

Нередко Фредрик тепло вспоминал старые добрые времена. Укороченные рабочие дни перед выходными, дни, когда можно было уйти с работы, если встречи с клиентами заканчивались в 13.00, и увлекательные семинары в стране и за границей. С корпоративной кредиткой в кармане и ясной инструкцией как можно чаще угощать врачей.

Его любимой байкой был тот случай, когда его выругал руководитель за то, что в командировке Фредрик потратил слишком мало денег на группу врачей, которых они пригласили в поездку. Теперь Фредрик чувствовал, будто он работает у конвейера на фабрике, и все свелось только к тому, чтобы делать как можно меньше для успеха компании.

Но сегодня Лисе пригласила его на ланч, чему он искренне радовался, он и не помнил, когда они в последний раз обедали вместе. Наверняка она хочет поговорить о чем-то важном.

Как мы воспринимаем саботажника?

РАЗОЧАРОВАННЫЙ – всегда чем-то разочарован. Коллекционирует все случаи несправедливости и постоянно считает, что его обошли и им пренебрегли.

СПЛЕТНИК – постоянно говорит гадости обо всем и обо всех и зло подшучивает над коллегами.

ИНТРИГАН – стравливает людей – постоянно.

ЛЖЕЦ – лжет обо всем, чтобы вписать события в свою картину мира.

ТУГОДУМ – очень медленно поворачивается и каждый день устраивает итальянские забастовки.

ВРЕДИТЕЛЬ – саботирует все меры и решения, какие только можно. Ставит палки во все колеса.

ЗЛОБНЫЙ ТИП – ему доставляет удовольствие видеть, как все на работе идет наперекосяк. Вместо того чтобы помочь, лишь подбрасывает дров в разгорающийся конфликт.

Как саботажник воспринимает сам себя?

РАЗОЧАРОВАННЫЙ? Нет, наблюдательный

Я не дурак, я понимаю, когда кто-то затаил на меня зло и пытается меня выжить из компании. Я обращаю внимание на те детали, которые другие не замечают. Кроме того, у меня достаточно храбрости, чтобы открыто говорить о такой несправедливости.

СПЛЕТНИК? Нет, я предупреждаю

В отличие от руководства и сотрудников у нас на работе я иду прямо к тому, о ком идет речь, и рассказываю, что о нем говорят. А еще я раскрываю, что другие говорят друг о друге. Я – честный человек, и считаю, что во всем нужна открытость. Я – своего рода барометр предприятия и предупреждаю, если что-то идет не так.

ИНТРИГАН? Нет, переговорщик

Мне важно, чтобы все существующие конфликты вышли наружу. Я работаю переговорщиком и сную между сторонами конфликта с последними новостями о развитии событий. В надежде, что на работе воцарится мир.

ЛЖЕЦ? Нет, мученик

Как можно утверждать, что я лгу? Это потому, что слышать нелицеприятную правду всегда тяжело. Поэтому легче всего утверждать, что гонец принес ложные вести. Кто-то однажды сказал, что я – мученик у нас на работе. (Кто это был? Не помню.)

ТУГОДУМ? Нет, я выполняю свой долг.

Раньше я работал быстрее, но за это меня тоже критиковали. Так что теперь я работаю только согласно всем полученным инструкциям и распоряжениям, ну и тогда, к сожалению, дело идет медленней. Я понял, что эффективным быть нельзя.

ЗЛОБНЫЙ ТИП? Нет, справедливый.

Что за идиотское утверждение, я тебя засужу. Я скорее Робин Гуд. Краду у богатых, чтобы отдать бедным. Если ты понимаешь, о чем я.

Активно безразличен

В самом прозвище уже указано, что этот человек не помогает на работе, напротив, он мешает руководству, своим коллегам, одним словом, всем. Человек, который, по всей видимости, не понимает, что означает прекрасное слово «сотрудничество».

По сути, проблема касается того, как мы относимся к тем, с кем нам приходится работать, к нашим задачам, руководству, владельцам предприятия и клиентам.

Этот сотрудник мешает всем. Он вечно ставит палки в колеса и противодействует всему хорошему, что происходит на работе. Речь идет о сотруднике, который обожает конфликты и обожает «сгущать краски».

Он знает, на сколько законных отгулов работник имеет право в течение года (и использует их все) и хорошо разбирается во всех законах и своих правах. А также и в лазейках. Он приходит поздно, уходит рано, и представляется этаким трагичным типом, который, возможно, когда-то подавал надежды. Теперь, когда он надежно утвердился в своем амплуа саботажника, он нашел глубокий смысл в том, чтобы считать себя «мучеником», призванным спасти своих коллег от дальнейшего произвола. Такой мятежник на борту работорговца или Фантом, «жестокий к жестоким».

Когда Фредрик пришел в ресторан, Лисе уже сидела за столиком. Она перешла сразу к делу: «Я не узнаю того Фредрика, с которым когда-то вместе училась в Высшей медицинской школе. Поэтому мне хотелось бы сказать тебе, что я думаю. Надеюсь, ты не обидишься».

Лисе напомнила ему о семинаре, который провел отдел несколько недель назад. Конечно, Фредрик отлично его помнил. Он устроил настоящее шоу и его критические, саркастические комментарии новых затей руководства заслужили немало смешков.

Лисе вспомнила также о групповой работе, во время которой Фредрик последовательно использовал прежние названия предприятий, которые теперь влились в их предприятие (а на протяжении многих лет таких было немало), чтобы описать культуры и субкультуры в нынешней компании. Он говорил о конкретных сотрудниках, сортируя их по фирмам, откуда они пришли изначально.

Слушая Лисе, он вспомнил, что имел в виду, описывая столкновение корпоративных культур. Сам он остался очень доволен своим изложением. Несколько уважаемых коллег даже прокомментировали его речь и похвалили за такой анализ.

Фредрик не понимал, что Лисе имеет в виду, когда напоминает ему об этом.

Немотивированный с рождения

Важно выяснить, что произошло, почему саботажник выбрал для себя такую стратегию. Ведь не может быть, чтобы люди рождались уже с определенными ярлыками – например, что некоторые сотрудники уже с рождения ничего не хотят, кроме как саботировать решения начальства.

На одном своем выступлении я встретил человека, который всерьез утверждал именно так. Когда я обсуждал этот тип сотрудника и спросил у публики, почему, по их мнению, у человека может появиться подобное отношение к работе, один из собравшихся первым вскочил с места.

Убежденно и взволнованно он высказал следующее: «У меня на работе есть такой, он с рождения ничем не доволен. Он просто-напросто рожден без мотивации. Вы наверняка мне не верите, но я учился с ним в средней школе, и тогда он тоже был таким!»

Конечно, для нас было бы немалым утешением, если бы мы могли сказать, что не можем ничего поделать с саботажником. Но все понимают, что никто не рождается без мотивации или вечно недовольным. На выступлениях я обычно использую такое сравнение:

«Представьте себе, если бы это было так. Если бы кто-то действительно рождался вечно недовольным. И вот, завтра в городском роддоме две акушерки будут принимать роды, посмотрят на младенца и скажут: «Господи, вот еще один недовольный родился. Совершенно без мотивации. Самое ужасное врожденное увечье. Ты скажешь родителям? Нет, лучше я. И что же случится с этим малышом через 20 лет? Наверняка начнет в районной администрации работать, там ведь одни недовольные собрались».

Когда я это рассказываю, в зале всегда смеются. Особенно когда я говорю, что новорожденный будет работать в соседнем районе, который «недолюбливают». Или у основного конкурента их фирмы. Нет таких, кто был бы рожден без мотивации, но отношение к работе может поменяться. От неподдельной увлеченности, которую испытывал когда-то и Фредрик, и до полной потери интереса. А вы бы не побоялись поговорить с ним всерьез, как Лисе?

Лисе смотрела на Фредрика с серьезным выражением лица. «Больше половины тех, кто сегодня с нами работает, едва помнит названия этих исчезнувших фирм. Ты говорил так, будто мы, твои коллеги, разделились на разные типы людей в зависимости от того, где мы раньше работали. А еще ты намекнул, что люди, которые работают с разными регионами, тоже различаются.

Мне приходится говорить начистоту, Фредрик: я не понимаю, что с тобой происходит. Ты стал настоящим саботажником. Ты противодействуешь руководству. Саботируешь корпоративную культуру, которую мы пытаемся создать. Мне представляется, у тебя есть две возможности: либо уволиться – ведь никто не заставляет тебя здесь работать, – либо изменить свое отношение. Стать полезным сотрудником, каким я тебя когда-то знала».

Если бы так говорил кто-то другой, а не Лисе, Фредрик бы уже давно разразился протестами. Поэтому он слушал ее, съежившись. Приходилось признать, ему было стыдно.

Под конец Лисе высказала просьбу. Которая прозвучала как приказ.

«Мне нравится здесь работать. Понимаю, что ты не разделяешь мое мнение. Но я больше не хочу служить для тебя помойным ведром, куда ты выплескиваешь свои жалобы и разочарование. Я по-прежнему буду тебя слушать, но теперь буду поступать как коммунальные службы: ты должен сортировать свои отходы, и я вывожу их только раз в две недели. Надеюсь, что мы сможем с тобой еще раз пообедать через полгода. Как лучшие коллеги на свете».

«Тогда я угощаю», – пообещал Фредрик.

Ничего с этим не поделать

После серьезной беседы в этой фармацевтической фирме что-то поменялось. Лисе смогла разрешить проблему, но многие оставляют все как есть, терпят неприятные моменты, считая, что Фредрик – это Фредрик. Ничего с ним не поделаешь. В этом кроется неплохая техника выживания. Многие вредные привычки – опоздания, отмена договоренностей в последний момент, небрежное отношение, отказ запоминать имена и тому подобное – можно объяснить тем, что таким уж человек уродился, или еще лучше: таким уж я уродился, ничего не попишешь.

Таким образом, если мы утверждаем подобное, мы считаем себя объективными. На самом деле все наоборот: в этот момент мы очень субъективны. Мы не проявляем ни малейшего интереса, почему кто-то вечно чем-то недоволен или выполняет работу небрежно.

Ведь можно предположить, что существуют веские причины, почему кто-то из сотрудников не делает вовремя свою работу, но мы далеко не всегда даем себе труд разобраться в этом. Поэтому нам следует чаще задавать вопросы коллегам. А не просто составлять о них пристрастное мнение.

Возможно, саботажник просто разочарован чем-то, и вы в этой ситуации испытали бы то же чувство?

Почему она так себя ведет? – задавал себе вопрос Руар (37 лет), когда Ханне (41 год) опять принялась за свое. У них в отделе только что прошла лотерея с бутылками вина в качестве приза. Одному коллеге из мэрии особенно повезло: он выиграл целые две бутылки. Ханне встала за спиной у счастливого победителя и прошептала: «Состариться эти бутылки не успеют». Слова она сопровождала жестом, будто подносит бокал к губам, и ее шуточка вкупе с этим движением явно намекала на то, что коллега закладывает за воротник.

Действительно ли у Ханне были основания делать такие намеки, Руар не знал. Для «ведьмы», как называли Ханне, это значения не имело. Она мастерски говорила гадости о коллегах, о работе и администрации коммуны.

Ее последним «подвигом» был саботаж приятного нововведения. Новый руководитель их отдела был молод, энергичен, и полон новаторских идей об управлении. Одна из них заключалась в достойной похвале хорошей работе. Поэтому руководитель хотел начинать каждую неделю с летучки, на которой коллеги могли бы чествовать хорошего работника и дарить ему букет цветов. Такое собрание удалось провести лишь один раз. И больше никогда.

Инициатива провалилась, потому что Ханне начала масштабную кампанию и заронила у сотрудников сомнения в том, что первое чествование было справедливым, утверждая, что многие почувствовали себя обойденными, потому что похвалы и букета удостоился только один человек. Ханне пустила слух, что несколько сотрудников хотели взять больничный, потому что чувствовали себя обиженными этим ужасно несправедливым мероприятием.

Проблема заключалась в ее железной уверенности, что она не может не «высказываться», что она делает что-то хорошее. К сожалению, у нее было достаточно сторонников, чтобы она без помех могла вести подрывную деятельность.

Особенно Ханне любила вмешиваться или брать на себя организацию социальных мероприятий. При этом она всегда все портила, поскольку «забывала» приглашать некоторые отделы или нескольких сотрудников. Если кто-то обращал на это внимание, она просто объясняла, мол, «ей казалось, что они все равно не захотят прийти».

По-настоящему Руар испугался, когда профсоюз должен был выбирать нового профорга. В последний момент Ханне выдвинула свою кандидатуру. Профсоюзная работа была для нее как спичка для пиромана.