Текст книги "Скажи будущему – прощай"

Она взяла мою руку и увела меня в темноту, сомнамбулическую черноту молодых посадок бука. Моя рука дрожала, с каждым шагом во мне просыпались детские страхи, вот я миновал яблоню, коптильню, с крыши которой случайно упал и разбился насмерть мой младший брат (даже в том, что это была случайность, я не был уверен, мы играли на ее покатой крыше, играли…), покосившийся курятник и наконец оказался у сарая с распахнутыми воротами; мое сердце дрогнуло, как парус под порывом сильного ветра, и холодный воздух наполнил мои легкие, и все мое существо подсказывало, что этого не может быть в действительности. Это была галлюцинация, эмбриональный фрагмент моей памяти, сознание и подсознание шли параллельно, как дорожки, по которым мы пришли сюда, – они не пересекались, но были нераздельно связаны друг с другом. Это был символ, полет фантазии, а я вытянул руку и потрогал его. Оказалось – дерево.

Именно там все и началось, у сарая. Мне было года полтора, а может быть, два. Я шел с бабушкой, но тогда я считал ее своей матерью. Я так и не узнал, что случилось с моими родителями. Бабушка всегда носила широкую черную юбку, волочившуюся по земле. Край ее постоянно был испачкан грязью (эта юбка – одно из моих самых ранних воспоминаний). В тот вечер, пока я ждал ее у сарая, из конюшни послышались громкая возня, мычание и рев животных, потом деревянные жерди загона рухнули, я упал и закричал от ужаса. В следующую минуту меня накрыли складки широкой юбки бабушки, которой она попыталась меня защитить… все это было довольно невинно, но потом превратилось в некое подобие игры. Когда дедушка хотел меня наказать за очередную шалость, я находил убежище в этих складках. Он никогда не догадывался, где я прячусь, и даже не пытался искать меня там…

Я рос и становился старше, меня стали занимать некоторые вещи, но мне удалось узнать об этом, только когда мне исполнилось шесть или семь лет. Я понял причину беспокойства животных. Тогда мне довелось увидеть, как моя бабушка с ветеринаром кастрировали барана…

И теперь передо мной предстали события того страшного дня, когда бабушка взяла меня с собой на пикник, посадив к себе на седло. Мы отдохнули на траве, а когда она встала и пошла к роднику, я закричал и, притворяясь страшно напуганным, побежал к ней на четвереньках и все время кричал, потом спрятался в складках ее юбки и стал щупать ее ноги. Тогда она отпрянула назад и сердито прокричала, что дедушка накажет меня за это, он побьет меня, он сделает со мной то же самое, что сделали с бараном. Я был смертельно напуган, а она продолжала выкрикивать свои угрозы. Я оттолкнул ее – она упала, но продолжала угрожать. Мне на глаза попался большой камень, я поднял его и ударил ее по голове, просто чтобы она перестала кричать на меня, я не хотел убивать ее… Всю дорогу домой я бежал без оглядки. Она умерла, сказал я, умерла. Упала с лошади, когда та понесла, и умерла. Никто, кроме меня, так и не узнал правды.

И вдруг я понял, что вижу сарай. Он стоял недалеко от леса, так же как и раньше. Вот что скрывалось в темных закоулках моей памяти; Маргарет была словно Алекто – неутомимая преследовательница, рожденная из капли крови Урана, упавшей на землю. Она снимала слой за слоем налет времени, скрывавший мои воспоминания, пока они не стали явью и не рухнула преграда между моим взглядом и бездной ужаса, переполнявшей меня. Я громко закричал от страха, все вокруг почернело, я упал и пополз к ней, стараясь укрыться под ее широким платьем…

– Не бойся, – услышал я ее голос.

Это было возле конюшни. Эти лошади, они сломали загон. Мне показалось, что они несутся на меня.

– Конюшня? Лошади? – послышался ее удивленный голос.

Тогда я увидел склонившуюся надо мной Маргарет. Я оглянулся в поисках сарая и увидел старую будку.

– Ты просто потерял сознание. Что-то напугало тебя.

– Да, – согласился я.

Она помогла мне подняться.

– Мне уже лучше, – сказал я. – Извини за всю эту суматоху.

– Суматоху?

– Ну, я же кричал. Извини.

– Ты не кричал. Ты просто подошел к будке и упал…

Она крепко держала меня за руку.

– Скамейка здесь, рядом. Вон там, у озера, видишь?

– Да, – отозвался я. – Вижу.

– Ты можешь идти? С тобой все в порядке?

– Могу. Все нормально.

– Ты уверен?

– Как никогда.

– Тогда тебе это больше не понадобится…

Она размахнулась, и через секунду я услышал всплеск.

Это был мой пистолет. Нет, он мне больше не понадобится…

Я взглянул на нее.

– Я ухожу, – сказал я. – Я ухожу.

– Я иду с тобой.

– Нет…

– Да.

– Отпусти мою руку.

Она крепко сжала мои пальцы.

– Пожалуйста, дай мне попытаться помочь тебе.

– Я уже убил тебя однажды. Не заставляй меня убивать тебя снова…

Она выпустила мою руку, и я шагнул в темноту…

Часть четвертая

Я открыл дверь квартиры и вошел.

В гостиной никого не было. Дверь в спальню была закрыта. На полу валялись осколки разбитого джеро-баума, в воздухе пахло шампанским.

На пороге спальни появилась Холидей.

– Ну… – протянула она. – Наконец-то вернулся…

– Я пришел забрать свои деньги. Я ухожу.

– В самом деле?

– Я не останусь здесь ни на минуту.

– Неужели?

– Да.

– С этой женщиной, в ее кадиллаке…

– Один. Я ухожу один…

Я прошел в спальню. Дверь в ванную была закрыта. Мне показалось, что оттуда доносился какой-то шорох. Кто там? Мэндон? Джинкс? Хайнес? Подойдя к комоду, я забрал свою долю. За мной следом появилась Холидей:

– И куда же мы собираемся?

– Какое это имеет значение?

Она бросила на кровать какой-то крошечный предмет. Это была стреляная пуля.

– Сувенир на память.

– Что это?

– Пуля.

– Пуля?

– Если посмотришь через лупу, то увидишь на ней засохшие мозги моего брата.

Я поднял глаза. У нее в руках был старый револьвер тридцать восьмого калибра, с которым я бежал с тюремной фермы.

– Ее извлекли из его головы. Обычная процедура, – процедила она.

– О чем ты?

– Вот о чем. Сравни их…

Она бросила мне еще одну. Рука потянулась за пистолетом. Но его не было… Моя нимфа бросила его в озеро.

– Кобетт! – позвала Холидей.

Из ванной вышел Кобетт в одном нижнем белье.

– Скажи ему.

– Эта пуля убила Токо. И она была выпущена из этого револьвера. Вчера прошла баллистическая экспертиза…

Так вот в чем дело…

– Это нелепая случайность…

Холидей медленно поднимала револьвер.

– Иди в ванную, Кобетт, – приказала она.

– У вас здесь подобралась теплая компания. Ты, Мэндон и Джинкс. Оставьте меня в покое.

– Большая шишка. Фи-Бета-Каппа. Хозяин, – бормотала Холидей.

– Не делай этого. Тебе же будет хуже. Мой брат – сенатор, он большой человек в Нью-Йорке. Стивен Си Эпперсон. У него хранится та запись. Если я не позвоню в ближайшее время, он пустит ее в ход. Дай мне уйти, и все будет нормально. Клянусь! Тут все вывернут наизнанку. Федеральные агенты поставят на ноги весь город. Ты понимаешь, что будет с тобой, Джинксом, Мэндоном и остальными…

В ответ она только ухмыльнулась.

Она Тисифона. Тисифона, Алекто… Но где же третья? И была ли третья?

В отчаянном броске я попытался выбить оружие у нее из рук, но не успел.

Пуля встретила меня еще на полпути.

Мне не было больно.

Из револьвера снова вырвалось пламя, но и на этот раз я ничего не почувствовал. Потом еще и еще…

Я уже ничего не видел и не слышал и только медленно погружался во тьму бездонного чрева, из которого мне уже не выбраться…