Текст книги "Россия и мир. Синергия развития"

В рамках каждого социального слоя можно встретить работника одного из следующих четырех типов.

1. Тип творца. Трудовая активность для него – синтез цели и средства жизнесуществования. Процесс труда несет сам в себе награду такому работнику. Творец может проявлять себя во всех сферах деятельности; в рамках своей касты творцом может быть земледелец, скотовод и ремесленник. Воины, управленцы, ученые, художники, писатели и поэты часто бывают творцами. Но в то же время среди них очень много как добросовестных копировальщиков чужого творчества, так и подделывающихся под высокое профессиональное призвание. Разве у нас мало академиков, получивших высокое научное звание благодаря партийной активности и занятию административных постов, но к настоящей науке не имеющих никакого отношения? Или разве мы не знаем партийных и государственных руководителей высшего ранга, могущих выступать лишь по написанному референтами тексту и неспособных сказать самостоятельно даже нескольких связных фраз, если, конечно, не считать заученных на разные случаи жизни штампов?

Многим современным людям, привыкшим работать ради средств к существованию, может показаться пустой фразой работа ради нее самой. Представим, что человек с увлечением читает детективный роман. Но настоящий детектив, если это его призвание, еще больше увлечен своей работой. Точно так же ученый, художник, любой мастер своего дела. Разумеется, тяжелый, однообразный механический труд никому не способен доставить удовлетворения.

В связи с социально-психологическим типом творца нужно упомянуть два эксперимента, значимость которых трудно переоценить. В одной из школ однажды провели опыт. 300 ученикам в течение 3 лет позволили попробовать себя во многих видах деятельности, выбрав из них тот, который соответствует их внутреннему призванию. По истечении 3 лет не было ни одного ученика, который бы в свойственном ему виде деятельности не превзошел всех остальных.

Однажды проводилось тестирование на способность к математике среди людей, не нашедших себя в жизни, не имеющих высшего образования и находящихся на нижней ступени социальной лестницы (чистильщики обуви, продавцы газет и т. п.). Из нескольких десятков таких людей были выбраны двое, обладавших склонностью к математике. Их стали обучать этой науке с интенсивностью, в несколько раз превосходящей университетскую. В итоге один достиг уровня профессора математики за полгода, другой – за полтора.

Подавляющее большинство людей не творцы в своем деле, потому что в современной общественной организации труда мало кто может найти свое призвание. И наоборот, лишь то общество сможет достигнуть высочайшей степени развития, которое создаст для каждого своего члена возможность найти и проявить его внутреннее призвание.

2. Тип добросовестного исполнителя. Такой работник тщательно, дисциплинированно выполняет возложенные на него функции во время обучения и работы. Эффективность исполнителя резко повышается, если им руководит творец. Но беда, если такой исполнитель попадает на место, которое требует незаурядных, творческих решений.

3. Тип пассивного исполнителя. Если он и может более или менее сносно работать, то только под строжайшим контролем сверху. На него можно воздействовать как наказанием, так и вознаграждением, но первое оказывается значительно эффективнее второго. Если же в его сознании начинает преобладать стимул вознаграждения, то работник скорее перейдет в тип добросовестного исполнителя или даже творца, найдя новую работу, соответствующую его призванию.

4. Тип изворотливого потребителя. В принципе работники всех четырех типов являются потребителями, но в смысле потребителя средств производства, а также материальных благ за пределами процесса труда. Здесь речь идет о потребителе другого рода. В отличие от пассивного исполнителя, он обладает активностью, изворотливостью, даже интеллектуален, но более хитер. К работе он относится как к неизбежному злу, стремясь при случае превратить ее лишь в видимость таковой, но зато использует в качестве особого места, точки опоры для резкого расширения качества и масштабов своего потребления, охватывающего не только материальные блага, но и власть, и даже общественный престиж. Например, человек может начать с должности начальника небольшого склада и, наворовав денег, купить себе место начальника базы с штатом работников, на которых он переложит все свои служебные обязанности. Сам же он на рабочем месте будет заниматься исключительно личным обогащением. Другой может начать с прораба на стройке. Приписывая объемы выполненных работ и подкупая начальство, он может таким путем дойти до министра и даже выше.

Отметим, что все четыре типа работников далеко не всегда встречаются в чистом виде. Нередко конкретный работник обладает чертами нескольких типов. На протяжении жизни он может переходить из одного типа в другой. Принадлежность к тому или иному типу зависит как от внутренней предрасположенности, так и от окружающих жизненных обстоятельств.

Существует особое соответствие между определенной кастой и типом работника. Так, духовной касте (браминам) соответствует тип творца, хотя тип творца может встречаться и в трех других кастах. Правителям и воинам (кшатриям) более соответствует тип добросовестного исполнителя. Этот же тип, как и тип пассивного исполнителя, соответствует касте работников (шудры). Касте предпринимателей и бизнесменов (вайшью) соответствует тип изворотливого потребителя. Здесь, с одной стороны, имеет место регресс (в моральном плане), но зато налицо и прогресс – пробуждение личной активности. В условиях одухотворенно-цивилизованного общества этот тип людей облагораживается. Цивилизованный рынок и бизнес требуют честности. С бизнесменом, потерявшим свою репутацию, мало кто захочет иметь дело. Напротив, в обществе, пораженном насилием, произволом и коррупцией, изворотливые потребители поднимаются на вершину общественной пирамиды.

Всякая типизация людей условна. В потенции каждый человек – уникальная, неповторимая индивидуальность, не поддающаяся типизации. Индивидуальность не следует путать с Эго, эгоизмом – особой коркой самозамкнутости вокруг истинного индивидуального Я. Личность человека поляризуется двумя началами – индивидуальным Я и Эго. При высочайшем развитии Эго растворяется, а личность вплотную приближается к индивидуальности. Такая личность вне всяких типов. Все остальные личности поддаются типизации.

Достаточно глубокое понимание человека служит основой и предпосылкой познания всех общественных отношений. Предметом экономических наук служит особая сфера общественных отношений. Марксизм определяет эту сферу как производственные отношения людей – это общественные отношения во взаимосвязанном процессе производства, обмена, распределения и потребления материальных и духовных благ, при взаимодействии этого процесса с государственной и иной властью.

Все общественные, в том числе политэкономические, отношения в самом общем виде могут быть разделены на три типа.

1. Отношения взаимного обмена как продуктами (товарами) и услугами, так и видами труда в процессе его разделения.

2. Отношения распределения и перераспределения, основанные на: а) добровольно признаваемом праве; б) законодательно оформленной обязанности, гарантируемой государственным принуждением; в) насилии и произволе.

3. Отношения дара, милосердия. Эти отношения могут являться лишь следствием внутреннего импульса человека, предполагают высокий уровень этического развития. Поэтому этот тип общественных отношений имеет сугубо индивидуальную основу. Однако эта основа может раскрыться в полной мере лишь на основе личного богатства. Ведь чтобы что-то отдавать, нужно сначала иметь.

Во всяком обществе присутствуют все три типа отношений, при различной их комбинации и соподчиненности. Любое общественное отношение носит коллективный характер, является кооперацией усилий. Ее не следует смешивать с кооперацией как формой организации хозяйствования.

Любой коллектив, или кооперация, независимо от его масштабов (международный, государственный, групповой) может строиться на одном из двух качественно различных принципов.

В одном случае за первоначальное, исходное берется личность (индивидуальность). Любые коллективы и кооперирующиеся сообщества образуются путем добровольного, заинтересованного объединения людей на основе согласования (консенсуса) их духовных и материальных интересов. Такое объединение содержит в себе возможность образования действительно прочного коллектива, сообщества, способного противостоять социально-психологической, политической и экономической энтропии. Условием такой сплоченности является соблюдение закона свободы в степени N+1. Каждый член сообщества желает обладать свободой для удовлетворения своих интересов. Если то или иное сообщество ограничивает свободу удовлетворения его стремлений, то он при удобном случае постарается его покинуть.

Когда этот случай возникает, сообщество распадается. Напротив, если индивид обладает свободой в степени N, а при вступлении в сообщество приобретает свободу в степени N+1, он никогда не покинет такое сообщество.

В другом принципе за первоначальное, исходное берется общество, государство, коллектив, а личность выступает как их производное. Не случайно у К. Маркса человеческая личность – это сгусток, переплетение общественных отношений. Примат коллектива над личностью неизбежно превращает ее в частицу более масштабного, коллективного начала, накладывая на человека обязанности и функции, осуществляемые в интересах всего коллектива, но не как реального содружества личностей, а как некого иррационального фетиша. Общество, где каждый отдает всего себя (добровольно или по принуждению) целям коллектива, не процветает, и в нем не обладает подлинным счастьем конкретно никто. Стоящий над личностями коллектив может быть образован лишь методом насилия и обмана. При этом для людей, входящих в такой коллектив, их первоначальная свобода степени N заменяется на свободу в степени N-l, N-2 и т. д. Если объединение в коллектив произошло при помощи насилия и обмана, по мере ослабления первого и рассеивания второго, такой коллектив распадается. Классическим примером таких коллективов являются государства – деспотии Древнего Востока. Советское государство в период с 1917 по 1985 г. являет собой также вариант деспотического коллектива, воплощением тоталитаризма, вступившего в годы перестройки в период своего интенсивного разложения.

К тоталитарным системам относятся не только режимы, опирающиеся на принудительно внедряемую в сознание граждан идеологию, но и та система общественных отношений, которая утвердилась в странах Запада, где тоталитарная власть, тотальное господство финансовых потоков, направляемых финансовой олигархией, тотальное порабощение людей посредством рынка[13]13
  Человек, зарабатывающий себе на жизнь в условиях современного рыночного хозяйства, будь он предприниматель или наемный рабочий, будучи свободен юридически, в духовно-психологическом и трудовом отношении является рабом рынка. Он должен перенапрягать все свои силы, работать на износ, причем любой очередной виток рыночной стихии может лишить его собственного дела или места работы по найму, оставить с социальным пособием, но с долгами за невыплаченные капитальные ценности – жилье и автомобиль. “Рыночный человек” на Западе в первую половину жизни расходует свои доходы на выплату жилья, а во вторую – на лечение. Если рынок на Западе тотально поработил людей, то сам рынок тотально порабощен мировой финансовой олигархией, правящей им посредством финансовых потоков.


[Закрыть], тотально американский, грубо стандартизированный образ жизни личности осуществляется не прямым, а косвенным путем, при использовании прямого насилия в виде исключения (как Югославии или Ираке, например).

Тоталитарные режимы XX в. отличаются от деспотий Древнего Востока двумя принципиальными особенностями. Во-первых, тоталитаризм XX в. основывается в качестве материального фундамента на крупном машинном производстве. Во-вторых, современные тотальные деспотии уничтожают целые классы: капиталистов, крестьян (в Камбодже, наоборот, был осуществлен геноцид городских жителей), интеллигенцию. Интеллектуалы заменяются узкими специалистами и псевдоинтеллигентами. Причины в том, что если в древних деспотиях интеллигенция (духовная элита) не несла просвещения в народную массу (если же несла, как суфии, то сразу возникали гонения), то в XX в. в условиях сплошной грамотности тотальная власть над всем народом предполагает не только насилие, но и мифологический обман основной массы населения. Одни мифы были построены вокруг «коммунизма», а другие – вокруг «демократии, рынка, прав человека». Сохранение подлинной интеллигенции создает для тоталитарной власти угрозу рассеивания распространяемых ею мифов, без них эта власть рухнет. В силу самосохранения она не только стремится уничтожить всякую подлинную интеллигенцию, но и сознательно удерживает духовное, культурное и интеллектуальное развитие всего народа на крайне низком уровне. Тотальной власти нужны узкоспециализированные фанатики, а если таковых не возникает, она предпочитает малообразованную, пассивную, спивающуюся массу. Финансирование духовной сферы по остаточному принципу не случайно. Многие гуманитарные вузы оказались превращенными в фабрики, выпускающие дипломников, но не подлинных специалистов. Единственно, что интересует тоталитарную власть и получает ее поддержку, это наука, служащая военно-промышленному комплексу.

Тоталитарное общество не способно к качественному развитию на протяжении долгого периода, наоборот, оно неизбежно деградирует, подходя в итоге к экономическому и экологическому краху. Этот крах ускоренно приближается в результате пространственной экспансии тоталитаризма, в его безумной попытке распространить свой образ жизни на весь мир.

Такая экспансия требует колоссальных затрат. Более бедный, в сравнении с Западом, СССР и советский блок государств, на пределе возможного выделяя ресурсы на мировое господство коммунистической тоталитарной системы, предоставлял народу предельный минимум жизненных средств существования; хищнически эксплуатировал природные и людские ресурсы; применял в основном административное принуждение к труду и его детальную регламентацию. При этом наблюдалось безразличное отношение большинства населения к своим обязанностям, поскольку мелочно регламентированный труд не вызывает интереса, а замена его справедливой оплаты мизерным пособием вытесняет активность работника за рамки общественного производства. Более богатый Запад во главе с США, неся огромные финансовые расходы на обеспечение тотального господства в мире в оболочке всевластия рынка (на деле – финансовой олигархии, господствующей над рынком), выделял значительную часть средств для роста жизненного уровня основной массы населения своих стран, чтобы, с одной стороны, выработать у населения иммунитет к «вирусу революции», а с другой – сделать западный образ жизни привлекательным для народов советского блока стран, и тем самым разрушить их социальную систему изнутри. После распада СССР и советского блока финансовая олигархия начала наступление на жизненный уровень основной массы населения в странах Запада. Для этого, помимо прочего, активно используется ультра-рыночная идеология (неоконсерватизм, в том числе в виде монетаризма), «обосновывающая» резкое сокращение налогов, соответственно и резкое сокращение социальных программ, государственного финансирования заказов, науки, образования, здравоохранения и т. д. То же касается зарабатывания денег трудом. ТКК, господствующие в мировой экономике, предпочитают переносить производства в страны, где уровень зарплаты значительно ниже, чем в странах Запада.

На первый взгляд тоталитарные режимы древности отличаются от марксистских и капиталистических тоталитарных обществ тем, что первые были религиозными, а вторые – нет. В действительности же религиозный фетиш внутренне присущ тоталитарному обществу и марксистского, и рыночного типа. В нем Богом объявляется не заоблачное существо, а конкретный вождь (К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин и т. д.) или рынок и рыночная экономика. В результате распространения материалистического или рыночного фетишизма падает нравственный уровень народа, деградируют его духовность и культура.

Тоталитарная власть может существовать только ценой всесторонней деградации подвластных ей людей, хищнического уничтожения природы.

Есть поговорка: народ достоин своих правителей. Тоталитарная власть сознательно снижает уровень народа с тем, чтобы подогнать его под свой собственный, хищнический уровень правления.

Модель тотального господства над личностью человека представлена на рисунке.

Модель тотального порабощения личности на современном витке человеческой цивилизации

3. Институциональный аспект синергии социума

В самом общем виде институты в общественно значимой жизнедеятельности людей и сфере общественных отношений всех видов и форм, в том числе экономических, – это разного рода структуры, с одной стороны, организационно-управленческие, а с другой – устоявшиеся правила, обычаи, алгоритмы, механизмы поведения и взаимоотношений людей.

При помощи структурирования организуется, упорядочивается вся жизнедеятельность людей в мироздании – это универсальный принцип бытия. На основе компьютерного изучения доступных наблюдению астрономических объектов установлено, что Космос представляет собой не беспорядочное скопление материально-вещественных объектов, а упорядоченную структуру кристаллического типа. Более поздними исследователями была установлена аналогия структуры Космоса структуре сетевых взаимодействий в полушариях головного мозга человека. Разумеется, жизнедеятельность людей в экономической сфере ни в коей мере не является исключением из всех видов движения (деятельности) в мироздании на всех его уровнях.

В экономической литературе, научной и учебной, отсутствуют единообразные подходы к институтам, их определению.

Обратим внимание на наиболее характерные определения институтов в экономике и экономических институтов, помня об их различии, обусловленном тем, что в экономике действуют не только экономические институты, например различные институты рынка, в частности товарные, фондовые, валютные биржи, но и такие структуры, которые значительно выходят не только за рамки рынка, но и за рамки экономики в целом, хотя и имеют определенные части, сегменты, аспекты и т. и., носящие экономический характер. Здесь речь идет прежде всего о таком институте, как государство.

В «Большом экономическом словаре», изданном Институтом новой экономики, присутствуют определения многих конкретно взятых институтов, в частности «институт учебный», «институт научно-исследовательский», «институт инвестиционный», «институт сберегательных касс», «международный», «институты депозитные», «институты специальные кредитные», «институты финансовые». Других институтов в этом словаре не названо. Однако в нем присутствует определение институционализма: «Институционализм (англ, institutionalism; фр. Institutionalisme от лат. institutum – установление, учреждение) – направление экономической мысли, уделяющее основное внимание роли, которые играют институты в области принятия и направленности экономических решений. И. сложился в работах американских экономистов конца XIX начала XX в.: Т. Веблена, Д. Коммонса, У. Митчелла. В их методологии терминами «институция», «институт» стали называться явления как экономического, так и внеэкономического порядка: государство, законодательство, общественные организации и структуры, обычаи, семья и т. и. Включение всех этих институтов в круг экономического анализа расширяло само толкование экономической науки… Институционалисты стали подчеркивать общественные мотивы в поведении людей, критикуя концепции автоматического регулирования рыночной экономики. Обращая пристальное внимание на необходимость государственного регулирования экономики, ранние институционалисты явились прямыми предвестниками кейнсианства, подготовив идейную почву, на которой сформировался «Новый курс» Рузвельта. В западноевропейских странах И. получил распространение после Второй мировой войны на волне усиления монополизации и экономической роли государства. Рекомендация ранних институционалистов о «социальном контроле» за механизмом воспроизводства были развиты и конкретизированы, в особенности в области планирования. Дальнейшая эволюция И. привела к возникновению в его рамках отдельных направлений: институционально-социологического (Ф. Перру), концепций трансформации капитализма (Г. Минз, А. Берли), неоинституционализма (Д. Гэлбрейт)»[14]14
  Большой экономический словарь. – М.: Институт новой экономики, 2004. – С. 340–341.


[Закрыть].

В «Большом экономическом словаре», автором которого является А.Б. Борисов[15]15
  См.: Большой экономический словарь / Автор и составитель А.Б. Борисов. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Книжный мир, 2010.


[Закрыть], дается такое определение.

«ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ – экономическое учение, уделяющее основное внимание роли, которую играют институты в области принятия и направленности экономических решений, их эффективности и экономической деятельности вообще. Учение возникло в XIX в., его основателями считаются Ф. Симиан и Л. Брокар. Методы И. основываются на изучении конкретных данных, а субъектом исследований является человек экономический».[16]16
  Там же. – С. 285.


[Закрыть]

Данное определение показывает, насколько неодинаково разные экономисты трактуют не только институционализм, но и вопросы о том, когда он возник, и кто является его родоначальником. В рассматриваемом определении нельзя согласиться с утверждением, будто субъектом исследования является «экономический человек», т. е. человек, сводящий свое жизнесуществование к экономической деятельности, ориентированной на получение возможно большей выгоды в деньгах при минимизации затрат, при постановке во главу угла денег. Ориентация науки и практики на экономического человека характерна не для институционализма, а именно для неоконсерватизма, особенно для его модификации в виде монетаризма.

«Институт – 1) название организации, осуществляющей определенный вид деятельности; 2) высшее учебное заведение, которое реализует образовательные программы высшего профессионального образования… 3) совокупность норм, правил в какой-либо области общественных отношений, та или иная форма общественного устройства»[17]17
  Там же. – С. 285.


[Закрыть].

«ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ФАКТОРЫ – группа факторов, связанных с управлением и регулированием отдельных сфер, областей экономических, общественных отношений. Так, к числу институциональных относят научно-технические, финансовые, инвестиционные, социальные факторы и меры по улучшению управления, преобразованию институтов (правил, норм, установлений), управления этими сферами, учреждений управления»[18]18
  Большой экономический словарь / Автор и составитель А.Б. Борисов. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Книжный мир, 2010. – С. 285.


[Закрыть].

Различные подходы к изучению, исследованию институциональной экономики с характеристикой как основных направлений раннего (традиционного) институционализма и неоинституционализма освещается в учебнике «Институциональная экономика» под ред. А. Олейника, руководитель проекта А. Гретченко[19]19
  См.: Институциональная экономика / Под общ. ред. А. Олейника; руководитель проекта А. Гретченко. – М.: Инфра-М, 2005.


[Закрыть].

Не только за рубежом, но и в России публикуются работы, характеризующие развитие новой институциональной теории (неоинституционализма) в странах Запада[20]20
  См., в частности: Фуруботн Э. Г., Рихтер Р. Институты и экономическая теория, достижения новой институциональной экономической теории: Пер. с англ. – СПб.: ИД Санкт-Петербургского государственного университета, 2005.


[Закрыть].

В экономической литературе, отечественной и зарубежной, отсутствуют единообразная трактовка и определение институтов в экономике. В данной связи остается либо примкнуть к той или иной трактовке и определению экономических институтов, либо представить собственное понимание, естественно, с учетом уже имеющихся взглядов по данному вопросу. Авторы, предпочтя последнее, разработали следующее определение.

Общественные, в том числе и социально-экономические, институты в широком понимании – это устоявшиеся нормы, правила, обычаи, привычки, законы и т. и. общественных отношений людей и их общественно значимого поведения в процессе всех видов жизнедеятельности во всех сферах, включая социально-экономическую; эти нормы, правила и т. д. в одних случаях получают нормативно-законодательное оформление, а в других – действуют без него; их соблюдение обеспечивается рядом факторов (с их полным или неполным набором) – осознанием необходимости либо целесообразности, соответствием духовным и материальным интересам людей, принуждением, страхом наказания, привычкой и инерцией; институты могут существовать как сами по себе, в виде выражения общественной стихии и инерции, так и с использованием организаций (разного рода учреждений); в экономике институты соответствуют четырем сферам-процессам общественного воспроизводства (производству, распределению, обмену, потреблению) в отдельности и взаимодействию между ними, нося иерархический характер, когда институты более высокого уровня включают в себя институты, стоящие ниже на лестнице иерархии, с различением микро-, мезо-, -макро-, мегауровней, а также субуровней в рамках микроуровня (отдельной организации-предприятия – звена общественного воспроизводства, субуровни работника структурного подразделения предприятия, предприятия в целом – данный субуровень является на другой шкале измерения микроуровнем общественного воспроизводства); конкретно взятые институты носят исторически проходящий характер, они возникают, формируются, развиваются и заменяются новыми аналогами; институты могут как совершенствоваться, так и деградировать; в одних случаях имеет место эволюционная трансформация тех или иных институтов, а в других – их революционная замена или кардинальное преобразование при осуществлении революции снизу, сверху либо одновременно с двух сторон; различные институты образуются с разными целевыми установками, а именно для упорядочивания и гармонизации стихийно складывающихся общественных отношений и жизнедеятельности, их направления и регулирования в русле определенных целей общества, государства, классов и групп населения, а также для планомерного воздействия на общественный воспроизводственный процесс на всех его уровнях; при всем разнообразии разноуровневых институтов они в социально-экономической сфере подразделяются на три большие группы – институты общества, институты государства, институты общественного воспроизводства в разрезе четырех сфер-процессов, с выделением институтов производства, распределения, обмена (рынка), потребления; в экономике различаются, с одной стороны, генетические институты экономических элементов, таких как товар, деньги, цена и т. д., ас другой – институты по сферам воспроизводственной деятельности, например институт государственно-частного партнерства, институт макроэкономического планирования, институт государственного регулирования, включающий в себя институты регулирования цен, стандартов и качества продукции, налогообложения, внешнеэкономической деятельности и т. д.

В узком смысле экономические институты – это организации, учреждения всех уровней, видов и форм, нацеленные на обеспечение определенных правил отношений и жизнедеятельности людей в социально-экономической сфере на всех уровнях и субуровнях общественного воспроизводственного процесса.

Из определения экономических институтов в узком значении исключается весь широкий набор институтов в социально-экономической сфере, для функционирования которых не создается каких-либо учреждений (организаций), иначе говоря, таких институтов, которые возникают, формируются, функционируют, развиваются спонтанно, не опираясь на специально создаваемые для них организационно-управленческие структуры (учреждения, организации). Например, цена и деньги не входят в экономические институты в их узком понимании. Однако организации (учреждения), которые осуществляют регулирование или установление цен, эмиссию денег, регулирование и контроль денежного обращения, безусловно, являются экономическими институтами.