Текст книги "Женская мудрость и мужская логика. Война полов или принцип дополнительности?"

Проблема общения или проблема удовольствия

Нулевая ступень – секс как помощь партнеру. Это означает пойти навстречу желаниям партнера ради отношений.

Первая ступень – снятие напряжения. Это может быть снятием гормонального напряжения, это может быть снятием психологического напряжения от неудовлетворения какой-то потребности, например в эмоциональном контакте, в признании от какого-либо «мы» и т. д. Сняли напряжение – и все хорошо!

Вторая ступень – взаимный оргазм, что случается не всегда, но если происходит, то такое тотальное физиологическое переживание вызывает достаточно сильное психологическое переживание.

Третья ступень – взаимная страсть. Итак, третья ступень – взаимная страсть. Что здесь имеется в виду? Взаимная страсть возникает, прежде всего, от сочетания биологического и психологического резонанса. Это редкая вещь, очень редкая – взаимный резонанс… Односторонняя страсть – это другое, она весь спектр не охватывает.

Четвертая ступень – назовем ее тотальный резонанс. Спонтанно он не возникает. С этого момента требуется сознание. Следовательно, мало биологического резонанса, мало психологического резонанса, нужна еще и сознательность. Как минимум, нужна хотя бы договоренность, что оба формируют определенное психоэнергетическое состояние, входят в резонанс и только потом вступают в контакт. С одной парой был такой случай: они выбрали состояние, куда-то там улетели, говорят, что было потрясающе, но больше – никогда! Испугались…

И это понятно, потому что в такой момент включается не только физическая и социальная природа человека, но и духовная. Человек, как я уже говорил, принадлежит трем природам. Особенности духовной природы человека – это тема отдельной беседы.

Пятая ступень – трансценденция. Трансцендентальный акт позволяет пережить смерть в другом. То есть смерть самого себя как эго. Причем взаимно.

Шестая ступень – дематериализация. Это такое сексуальное взаимодействие, при котором происходит переживание смерти эго и смерти физического тела, то есть выход в ноль, в нулевое пространство.

И седьмая ступень – выход в бесконечное. Здесь велик риск, так как можно и не вернуться, сойти с ума.

Можно сказать, что нумерация ступеней обозначает то состояние, в котором находится человек. Однажды в большой аудитории я уже говорил о существовании семи ступеней, я честно сказал, что вообще-то есть семь ступеней, но вы мечтали пока о второй, и, похоже, был недалек от истины. Естественно, что степень взаимодействия с партнером изменится в зависимости от задач, которые человек перед собой ставит…

Нулевая ситуация, я полагаю, знакома всем. Первая и вторая – тоже, третья – это мечта. Четвертую степень те, кто хочет, тоже могли и могут освоить. Теоретически это несложно. Правда, возникает вопрос: а надо ли? Не лучше ли принять таблетку или уколоться, чем пережить Бога живого?

Если рождается желание через взаимодействие мужского и женского получить какие-то тотальные переживания, то между партнерами должны быть осознанные отношения. Кроме любви, влюбленности нужна еще и осознанность. Стихийно тотальность не возникает.

Конечно, в области физиологии необходимо убрать элементарную безграмотность, знать, что такое физиологический стимул, как он работает и что он делает… Это нужно, чтобы контакт происходил максимально эффективно. Для этого совершенно достаточно элементарных знаний, и не надо ссылаться на невозможность узнать что-то заоблачное.

Так что и здесь мы возвращаемся все к тому же: большая часть сексуальных проблем – это не проблемы сексуального взаимодействия, это проблемы общения. Удивительно, как люди не хотят это понимать. Они лечатся от потери потенции, от фригидности, от всяких разных болезней, вместо того чтобы понять: если у тебя проблемы в сексе, то у тебя проблемы в общении. В сексе как в физиологическом механизме вообще нет никаких проблем. Так что не дурите себе голову!

Все так называемые сексуальные проблемы есть проблемы общения. И никуда от этого не деться. Хоть вы Ален Делон, хоть вы Бриджит Бардо… Не поможет! Даже самый умелый партнер в сексе не поможет решить ваши сексуальные проблемы, потому что проблема – в общении. Но люди этого не понимают и стучатся друг о друга, как вещь о вещь, и придумывают бог знает что…

В одной паре, например, чтобы завестись, мужчина раздевался догола, надевал роликовые коньки, и женщина должна была его возить по всей квартире, взявшись за причинное место. За что он ей и платил. Мне кажется, это символ того, насколько человек может быть глуп, чтобы довести себя до такого состояния.

Проблема не в том, чтобы возбудиться физиологически, проблема в общении, в эмоциональном контакте. Но ведь даже тем, кто столько говорит о пользе и необходимости всяческих практик, не приходит в голову сформировать определенное психоэнергетическое состояние в резонанс с интересующей вас особью, да и сойтись в экстазе. Потому что человек в этом месте идиотичен, он думает, что тогда это будет ненастоящим. Потому что он думает: настоящее – это то, что со мной случается, а не то, что я делаю. И это так называемое сознательное существо!

Однажды у меня была пациентка, красивая, умная, интересная, биологически полноценная. У нее была проблема. В детстве ее покалечили католическим воспитанием, причем покалечили до такой степени, что когда она ходила в туалет, ей казалось, что Бог за ней подглядывает, а ведь он же мужчина. Ей сказали, что Бог все видит, все знает. Пришлось ей рассказывать, какой Бог на самом деле и как он к этим делам относится. «Плодитесь и размножайтесь». Она поняла и тут же стала предлагать мне себя. Я сказал, что не могу – есть медицинская этика, и спросил, нет ли у нее на примете какого-нибудь интересного человека. Она закричала: «Есть!» Через две недели я встретил ее на улице – это был другой человек.

Социум, конечно, и здесь не упускает своей выгоды. Поскольку секс есть также и общение, то почему бы ему, социуму, не поруководить, регламентируя это общение – раз, и выдавая товар на эту тему – два. Секс перестает быть товаром, только если существует влюбленность, то есть некая тонкая психологическая настройка друг на друга. Без этой психологической настройки друг на друга получится в лучшем случае взаимный массаж органов, в худшем – взаимное психологическое травмирование. Когда мы говорим о сексе в его человеческом аспекте, мы приходим к такому понятию, как эротика.

В строгом смысле слова, эротика, чистая эротика – это получение психологического удовольствия, необязательно включающее физиологические моменты. Таким образом, можно вернуться к первоначальному тезису что секс есть общение полов. Отсюда же и глобализация проблемы, идущая от Г. И. Гурджиева, который сказал, что всякое общение разнополых уже есть секс.

Существуют всякие игры вокруг секса, например дистанционный секс. Я имею в виду не умозрительный секс, а реальное физическое взаимодействие на расстоянии с использованием для этой цели всяких специфических энергетических потоков. Таким образом, имеет место своеобразный творческий научно-исследовательский подход к сексу (по правде говоря, не совсем исследовательский и совсем не научный) и прочие сексуальные игры. И еще масса всего, о чем написано и не написано. Для меня важно, раз уж я заговорил об этом, чтобы прозвучало и было воспринято понимание трехступенчатости секса:

• во-первых, секса как части физиологической природы;

• во-вторых, секса как единства физиологической и социальной природы;

• в-третьих, секса как проявления духовной природы.

На языке духовного сообщества, естественно, – сексуальное взаимодействие между мужчиной и женщиной (извините, я сторонник традиционного подхода: между мужчиной и женщиной) предполагает включение всех трех природ человека. Этому надо учиться. И этому трудно учиться. Это совсем не то, что показывают по телевизору, то есть не физкультурно-исследовательские упражнения. Это совсем другое. Это тотальное любовное переживание.

Любовь или потребность

О чем бы мы ни говорили, об истоках чувственности или о сексе, как только рассуждения отходят от фундаментальных законов биологической природы, как только возникает «человеческое», сразу возникает тема отношений. А ведь это и есть самая болезненная, самая запутанная и самая привлекательная тема для людей.

Люди подчас жизнь кладут на пресловутое «выяснение отношений». «Любит – не любит, плюнет – поцелует, к сердцу прижмет – к черту пошлет». Сериалы раздражают, трагедии возвышают, комедии веселят, но все они об одном. Об отношениях. О любви, в конце-то концов, все о ней.

Почему же все о ней? Разве мало других отношений? Других ведь гораздо больше… Так получается, любовь ушла в сериалы, осталось только «другое». Где любовь-то?

Любовь в общем виде – это удовлетворение какой-то потребности, которая находится на грани социума и биологии, на стыке двух областей нашего существования. Очень редко на это наслаивается еще и идеальная любовь. Любовь как взаимопознание, взаимопроникновение, потому что для этого нужно иметь как минимум исследовательскую мотивацию.

Значит, нам осталась любовь как взаимообнимание и взаимопонимание, ну еще взаимоутешение? А как же любовь как то самое, что сверкает на вершине снегом под солнцем? Любовь, которая все побеждает, все оживляет, все решает? Та, что с первого взгляда и до «счастливо умерли в один день»? Не могли же люди ее просто выдумать?

А то, о чем вы говорите, – и не любовь вовсе…

Естественно, с одной стороны, любовь подпирает потребность в продолжении рода, всячески укрепляемая социумом. Социальное давление в этом месте максимально. Ослабевать это давление начало только с развитием индустриального общества. Потому что само развитие этого общества породило конфликт между необходимостью воспроизводства людей и необходимостью привлечь женщин к рынку труда. Вот тут-то и начались проблемы с рождаемостью. Что поделаешь – или рождаемость, или индустриальное общество.

С другой стороны, человеком движет потребность в эмоциональном контакте, то есть в продолжении детства, поиске мамы, поиске, к кому бы прижаться и «помурлыкать». В социальной жизни удовлетворить эту потребность невероятно трудно. Общество всегда полагалось в этом месте на семью. Именно семья должна была быть тем местом, где эта потребность удовлетворяется. Но не предполагал социум, что семьи, превратившись в ячейки общества, могут изменить своим самым главным функциям: и продолжению рода, и удовлетворению потребности в эмоциональном контакте.

Итак, если человек влюбился, это еще ни о чем не говорит, кроме того, что у него поднялся гормональный фон. Другое дело, если человек полюбил. Произошла с ним эта загадочная штуковина под названием любовь.

Так она все-таки происходит? Ее можно найти, встретить? А то, судя по сказанному ранее, ее можно только заработать, день и ночь рефлексируя свои потребности?..

Главное, что нужно сделать, чтобы любовь жила, – уберечь эмоциональный контакт. Умирает она именно тогда, когда уже не хочется прижаться и мурлыкать. Если это ушло, то все и кончилось. Дальше начинается битва полов, социальные битвы, жизнь как бесконечное «выяснение отношений».

Единственная страховка в этой области – это интим, потому что в нем кроме прямой чувственности присутствует и удовлетворение потребности в эмоциональном контакте. Собственно говоря, сексуальная потребность отсоединилась от потребности в продолжении рода именно за счет того, что соединились в одном месте потребность в чувственном удовольствии и потребность в эмоциональном контакте.

Понятие любви превратилось уже в шаманское заклинание: Любовь! Любовь! Любовь! Именно любовь должна спасти от общения с живым человеком. Вот наступит любовь – и все само собой рассосется.

А что такое любовь? И чем она отличается от влюбленности? Кто об этом задумывался? Влюбленность временна – она приходит и уходит. У нее есть своя динамика, и относиться к этому надо нормально. Любовь же – это высшая форма отношений. Когда мы говорим «любовь», мы должны понимать, что любовь подразумевает прежде всего сверхценностное отношение к другому. Именно в этом смысле в «Соломоновых песнях» сказано: «Ибо крепка, как смерть, любовь».

Любовь как таковая не завязана на отношениях полов. Это необязательно отношения между мужчиной и женщиной. Любовь, если коротко сказать, – это выход за пределы себя, игнорирование себя во имя другого. Поэтому и говорят: подвиг любви.

В большинстве же случаев люди называют любовью влюбленность или удачно сложившиеся отношения, подкрепленные влюбленностью. Любовь и влюбленность как понятия потеряли всякий смысл потому, что они стали безразмерными.

Что только не называют любовью! И проекцию идеального отца, и проекцию идеальной матери, и торговые сделки. Что только не называют влюбленностью!

Но если мы хотим в чем-то помочь себе или другим людям, мы должны наконец определиться, о чем говорим. Бывает, конечно, любовь между мужчиной и женщиной. Но бывает любовь и между мужчинами, и между дочерью и матерью, между истиной и человеком, между природой и человеком… Когда другой, кто бы это ни был или что бы это ни было, ценнее, чем «я сам».

Любящий делает следующий шаг к духовности, потому что он видит лучше, чувствует лучше, обостреннее воспринимает. Действительно, любовь – это один из духовных ключей. Но именно любовь, а не влюбленность, потому что влюбленности свойственна динамика, она может появиться, пройти и так далее. И никого в этом нельзя винить, поскольку влюбленность – это резонанс, совпадение биологического и психологического резонанса. Например, психологический резонанс сохранился, а биологический расстроился, и что тогда?! Влюбленности больше нет. Нет бесконечной любви, но есть бесконечность любви.

Если же говорить о духовном пути, то понятно, что пока человек не достигает божественной любви, то все его отношения – в лучшем случае человеческие, а когда достигает божественной любви, то все становится божественным. Но в божественной любви сокрыта и тайна божественного равнодушия. Бог не различает. Он любит всех одинаково: и праведников, и грешников.

Когда любовь есть, о ней не говорят, когда ее нет, то слова ее не заменят. Так есть на земле. Любовь как сверхценностное отношение очень редка. Мало кто отдает себя ради другого.

Я не раз слышал жалобы на то, что никак не удается встретить любовь. Тут ничего не поделаешь: если человек не может забыть про себя, то он ее и не встретит. Все очень просто. Сможет забыть про себя – встретит обязательно. Никакой трагедии я в этом месте не вижу. Трагедия – в другом. Трагедия начинается, когда у человека вдруг возникают некоторые претензии, своего рода запросы.

Жил человек, жил, а потом у него вдруг запросы появились, чего-то этакого захотелось… Захотелось человеку большой любви, да еще чтобы она была духовной со степенями всякими. А делать для этого он ничего не хочет, да и не знает, как делать. Одно только дело привычное и осталось – страдать. Поэтому надо думать, что вы хотите и зачем вы этого хотите. То есть что вы с этим будете делать. А уже потом, если вы согласны на последствия этой самой большой и духовной любви, ищите средства и методы, учитесь.

А то хочется духовности, как принца на коне. А так не бывает. И вот тогда начинается действительная трагедия, потому что человек оказывается в знаменитом таком месте – «между стульев». А когда «между», то это очень больно; стулья расползаются, а мышцы не железные, рано или поздно заболит.

Эта трагедия сродни всем другим поводам, по которым люди считают возможным и даже правильным позволить себе страдать. Это потрясающая вилка между тем, что человек хочет, и тем, что он для этого делает.

В подобной ситуации я, наверное, окажусь достаточно жестким, но мне всегда казалось, что выход есть – или не надо хотеть того, ради чего не готов делать, или надо делать во исполнение собственных желаний.

Но если вернуться к нашей теме поисков любви: ведь не все же столь категоричны в стремлении к запредельному, они просто живут и ищут радости в своей обычной, каждодневной жизни.

Итак, мы определились с тем, какое содержание мы вкладываем в понятие «любовь». Для того чтобы полюбить, нужно заинтересоваться другим больше, чем самим собой. Это сложно и не очень понятно – зачем. Если любовь пришла, то это либо подарок судьбы, либо наказание. А если это еще не случилось и человек пытается как-то прорваться к любви и пережить это чувство, то ему нужен свой собственный, им самим пережитый смысл, который бы позволил так отнестись к другому А такой смысл может обнаружить только человек, переживший свое собственное величие. Не манию величия, а переживание, что он – Человек, что он – по образу и подобию Божьему и что его предназначение гораздо интереснее, объемнее и богаче, чем то, что называется «просто жизнь».

Оставаясь в житейских рамках, мы можем говорить лишь о том, что беда-то человека внутри него самого, в его бесконечном оценивании. Человек испорчен идеологией, в том числе и идеологией частной жизни. Вот ведь и сверхценностное отношение к моментам сексуальных отношений, сексуальных контактов связано как раз с тем, что они воспринимаются как частная, интимная, неприкосновенная жизнь.

Но для этого важно не пустить туда социальные стандарты, то есть функциональные отношения. Тогда в интимном мире будут существовать только собственные стандарты, а никакие другие действовать не будут. Это и будет интимная, не публичная жизнь. А если социальные стандарты все-таки каким-то образом проникают внутрь – через оценки, скажем, – то это уже скрытая форма публичности. «Ах, что будут говорить…»

В личной жизни должна быть тайна – и это прекрасно.

Матричная основа социума пролезла и в интимный мир. Здесь тоже соревнования, победы и сравнения, а как только это произошло, человек лишился своей интимной жизни. Нельзя забывать, что интимный мир – это часть жизни, куда действие социальных законов не распространяется. Это та территория, которая предназначена для встречи двух представителей разных миров как внеположенная давлению законов социума и природы, где эти существа могут встретиться как они есть и, может быть, узнать и понять друг друга. Это место паузы, дающее возможность услышать реальность, глядя в глаза друг другу. Это территория неизвестного, потому она манит и тревожит.

А между тем это миф, продолжение иллюзии о том, что человеческое механическое существование является уникальным, хотя это лишь банальности в строгом смысле слова. Поэтому и защита выстраивается самым нелепым образом: невежеством, незнанием, всякого рода туманом вокруг интимных вопросов. Когда же человек вольно или невольно попадает в ситуацию, где нужно просто нормально поразмышлять, то он не в состоянии этого сделать, потому что возникают всевозможные механизмы психологической защиты.

В жизни есть много вариантов человеческих отношений. Когда я говорю «человеческие отношения», я имею в виду отношения, находящиеся вне социальных конвенций. Потому что о конвенциональных отношениях, таких как, например, брак и тому подобное, когда социум вмешивается и когда личной жизни нет, а есть только ее иллюзия, мы сейчас не говорим.

Есть простые на первый взгляд отношения привязанности. Эти отношения очень часто либо предшествует влюбленности, либо порождается ею.

Обрати свою привязанность

Привязанность людей друг к другу означает, что в обществе друг друга этим людям хорошо, они испытывают психологический комфорт и их уровень психологического напряжения снижается. В пространстве таких отношений человек может немножко отдохнуть, расслабиться, снизить степень самоконтроля, который возникает под влиянием социального давления.

Вырисовывается что-то очень хрупкое, трогательное, что-то очень важное. Об этом так прекрасно читать в хорошем романе. Но, мне кажется, проблема не только в том, что люди «знают», какие отношения для них значимы, а какие – нет.

Дело еще и в том, что тонкие отношения требуют неспешности, отсутствия суеты и хоть немного внутреннего покоя. Уши, привыкшие к грохоту, с трудом воспринимают голос флейты. Современный человек так спешит, так суетится, как будто не живет, а все время догоняет поезд, от которого он отстал.

Люди очень идеологизированы и зачастую небрежно относятся к вещам негромким, воспринимаемым не разумом, а душой. Им трудно, потому что такие отношения невозможно рационализировать. Они не гарантированы ничем.

«Ну, что такое привязанность?! Это же не любовь». Как говорил один мой приятель: «Не надо проходить мимо маленьких радостей в жизни – больших не заметишь». Оценочное мышление, построенное по принципу «маленькое – большое», «важное – неважное», «нужное – ненужное», уничтожает внимательность к маленьким драгоценностям жизни. Вспомнилось одно грубое, но очень точное выражение: «Сидеть задницей на алмазах неудобно – колет. Какая в них ценность?!» Действительно, какая это ценность? Сидеть-то трудно.

А ведь, собственно говоря, человеческие отношения начинаются с привязанности. Привязанность рождает доверие. В совокупности они дают психологический комфорт. И это очень тонкие, очень хрупкие ростки человеческого в жизни. Все мои наблюдения показывают, что именно с невнимания к этому начинается разрушение живой, органичной, прекрасной части человеческой жизни. Невнимательность, неаккуратность, пренебрежение, небрежность к тем моментам человеческих отношений, в которых возникает простая (так называемая простая) человеческая привязанность.

Привязанность, доверие, этот хрупкий человеческий контакт за пределами конвенций – это подарок человеку в жуткой мясорубке механической жизни. И я даже согласен, чтобы это называли любовью, называли возвышенно и романтично, только относиться к этому стоит внимательно, потому что без такого отношения никаких шансов нет.

Мы выросли в стране с хамской идеологией, с хамскими привычками. Мы – грубые, примитивные, бесчувственные скоты, которых гоняло государство, как хотело, и имело, как хотело. Противостоять этому можно только вниманием к тонким, хрупким, слабым вещам в себе и других. И если мы не будем культивировать в себе тонкость, сентиментальность в изначальном смысле этого слова, то есть чувствительность, сенситивность, то ничего не получится. Все будет по-прежнему.

И «нежные» женщины, и «грубые» мужчины будут продолжать говорить о возвышенном и по-прежнему давить, ломать и разбивать все вокруг себя. И страдать. И этим страданием оправдывать все. Я же страдаю, значит, я хороший. Страдать – дело нехитрое. Совсем нехитрое, легче легкого.

Я предлагаю это столь сладостное занятие прекратить. Прекратить и начать ценить маленькие радости жизни. Тогда появятся близкие люди. Один, два, три – это уже очень много. И это гораздо ближе к духовности, чем бодрое комсомольское «мы». И повторюсь: первая ступень человеческих отношений – это привязанность. Очень хрупкие отношения, очень легко ломающиеся. Ведь доверить себя другому страшно, но не потому что опыт жизни сталкивал с предательством и обманом… Не потому. Страшно, потому что начнешь узнавать себя.

Это единственное, чего человек боится в отношениях по-настоящему. Начать узнавать себя, со всеми своими недостатками, со всей своей нерешительностью, робостью, отсутствием твердости намерений, неумением держать слово, то есть себя – слабого, боящегося, что ему кто-то начнет верить. Кто-нибудь начнет о нем заботиться. К кому-то придется испытывать чувство благодарности.

Человек начинается с умения служить другому и умения быть благодарным. Через эти две простые, маленькие, казалось бы, вещи, можно постепенно вырваться из механической жизни. Никак не через другие. Нет другого пути на свободу, кроме как путь к людям. Нет другого знания, кроме знания, существующего в форме людей. Никакая эрудиция и информация не спасут.

Мы сделаны из людей, и, только двигаясь к людям, мы можем найти себя – живого, уникального, имеющего смысл своей собственной неповторимой и уникальной жизни. Но сначала нужно понять, что без этого обойтись невозможно. И если возникают привязанность и доверие, оно, это переживание, приводит к радости сделать что-то для другого, послужить и быть благодарным за то, что другой что-то сделал для тебя. Когда это входит в жизнь человека, тогда очень многое в ней меняется.