Текст книги "Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов)"

Блошиный рынок привлекает далеко не всех. У многих он скорее вызывает чувство отчуждения с оттенком брезгливости, какие характерны для неожиданного столкновения с вопиющей бедностью. Для тех, кто сторонится блошиных рынков, следуя устаревшим стереотипам о рынках для бедных, это нежелательная встреча с вещами с темным происхождением, с предметами, бывшими в употреблении и сбытыми от нужды. То есть со старыми, ломаными, пропитанными затхлыми запахами подвалов и чердаков, с налетом пыли, патины, плесени и с жутковатым флером принадлежности мертвецам.

Но во многих, в том числе во мне и в моей Наташе, блошиный рынок порождает азарт. Это место скопления большого количества старинных, странных, красивых и редких предметов в случайной комбинации действует как своего рода остров сокровищ или наркотик, возбуждая фантазию, будоража чувства и заставляя чаще биться сердце. Никогда не знаешь, что найдешь на блошином рынке, а что навсегда упустишь.

Назвать нас собирателями или, пуще того, коллекционерами – все равно что отнести кролика к крупному рогатому скоту: вроде бы и мясо, но не того вида. Мы прицельно ничего не собираем, но в какой-то момент тем не менее чуть не начали задыхаться от приобретений. Мы не ищем коллекционных предметов того или иного профиля, хотя со временем обросли скромными собраниями бытовых предметов вроде кофейных чашек, пивных кружек, подсвечников, фоторамок, галстучных булавок или шкатулок для дамского шитья.

* * *

Правда, сказать, что в моем прошлом вовсе нет опыта коллекционирования, тоже было бы большой натяжкой. Коллекционирование в СССР было одной из форм культурного досуга[162]162
  О коллекционировании в России и СССР см.: Фирсов Б. Ленинградские коллекционеры как культурно-исторический феномен // Неприкосновенный запас. 2009. № 2. https://magazines.gorky.media/nz/2009/2/leningradskie-kollekczionery-kak-kulturno-istoricheskij-fenomen.html (дата обращения: 18.10.2022); Богданов К. К истории филателии в СССР: Обзор тем и исследовательских контекстов // Acta Slavica Iaponica. 2020. T. 40. P. 19–41; Игнатьева О. В. Антропология коллекционирования. Пермь, 2021. http://www.psu.ru/files/docs/science/books/uchebnie-posobiya/ignateva-antropologiya-kollekcionirovaniya.pdf.


[Закрыть]. У филателистов и нумизматов были законные места встреч – клубы, дома культуры и дворцы пионеров. Для них выходили периодические издания[163]163
  См., например, периодические издания Академии наук СССР «Нумизматика и эпиграфика» (1960–2005), «Нумизматика и сфрагистика» (1963–1974); более популярные журналы «Советский коллекционер» (1963–1992), «Филателия СССР» (1966–1991). Подробнее см.: Богданов К. К истории филателии в СССР…


[Закрыть]. Коллекционирование было модным детским увлечением[164]164
  См.: Корепанова И. А., Журкова Е. А. Феномен коллекционирования в школьных возрастах // Психологическая наука и образование. 2007. № 5. С. 168–174.


[Закрыть]. В подростковом возрасте я «за компанию», без особой страсти прошел через повальное увлечение почтовыми марками, которое в какой-то момент, подобно гриппу, охватило мой школьный класс. Потом со школьным другом мы начали безо всякой системы коллекционировать («копить», в детской терминологии) монеты, затем – металлические иконки. Друг мой на летние каникулы ездил в Калинин, к бабушке, жившей в старом, наполовину нежилом доме с огромным чердаком. Возвращаясь, он с гордостью показывал свои трофеи – дореволюционные газеты, монеты, нательные и настенные иконы, кресты, складни. Кажется, в те годы мы оба инстинктивно ощутили острое любопытство к прошлому. Но ребенком собирать иконы в атеистическом государстве было рискованно. Меня как-то даже вызывали к директору школы – якобы за спекуляцию предметами культа.

К более серьезному собиранию мелкой русской церковной пластики я вернулся в возрасте между 30 и 35 годами. Начатки детской коллекции медных, бронзовых и латунных иконок стремительно расширялись в начале 1990-х. Тогда, как грибы после дождя, появлялись блошиные рынки и антикварные магазины с демократичными ценами. Там сбывалось скудное наследство, доставшееся от советских стариков и старух с дореволюционной социализацией их нуждающимся родственникам или соседям, несведущим в том, чем обладают. Коллекция пополнялась посредством стихийно используемой, но вполне канонической методы: сначала она расширялась тематически, затем улучшалась за счет замены более молодых предметов более древними аналогами, плохого состояния – хорошим и безупречным. За три года количество приобретенного выросло с десятка до пяти дюжин, собрание пополнилось мелкой пластикой с полихромными эмалями в серебре и экземплярами музейного уровня, старейшие относились к XVII веку.

Мне никогда не забыть, как колотилось сердце охотника при встрече с очередной находкой, не забыть запах медной и серебряной патины. Но однажды, в середине 1990-х, все кончилось. В квартиру забрались воры, коллекция была украдена. Я какое-то время погоревал, но заново начинать собирать иконки и кресты не стал. Спонтанно я следовал чувству, которое задолго до этого инцидента сформулировал меценат и коллекционер Александр Бахрушин:

…раз человек собирает что-либо, влагает в свое собрание душу свою, то сохрани бог, если все это погибнет от огня, – никакие деньги, полученные от страховки, не пополнят того, что занимало сердце человека, – не пополнит его осиротевшую душу, не воротит его собрания! И начни человек собирать те же книги, ту же бронзу, картины, монеты и т. д. – он того же не соберет, а будет у него собрание, пожалуй, со временем и не хуже первого, но первого, на котором он учился, на которое тратил лучшие годы своей жизни, с которым связано столько воспоминаний (потому что всякая книга и вещь имеет свою историю и, как бы ни велико было собрание, истинный любитель помнит, с удовольствием вспоминает обстоятельства покупки той или иной вещи и редкой книги), – того собрания уже не будет и никакими деньгами его не воротишь[165]165
  Бахрушин А. Из записной книжки А. П. Бахрушина. Кто что собирает. 2-е изд. (1-е изд. 1916). М., 2018. Цит. по: Солоухин В. А. Черные доски (Записки начинающего коллекционера) // Солоухин В. А. Зимний день. М., 1969. С. 287.


[Закрыть].

Тогда же, в 1990-х, я впервые оказался на российских и немецких блошиных рынках. О тех посещениях толкучек речь пойдет в свой черед. Потом я время от времени бывал на блошиных рынках в разных странах, но, насколько я помню, сильных эмоций эти встречи с развалами всякой всячины во мне не рождали. Прошло еще полтора десятилетия, прежде чем мы оказались на зарубежных толкучках вместе с Наташей. Вот тогда и обнаружилось, что мы стремительно превращаемся в «блошиных фанатов». Но об этом тоже чуть позже.

* * *

Итак, мы не коллекционеры. Мы, по классификации страстного писателя-деревенщика и не менее ангажированного коллекционера Владимира Солоухина, «безыдейные собиратели», приобретающие не тематически, а все, что приглянется. К такого рода собирателям писатель относился сдержанно: «Конечно, собирать все – тоже своего рода идея, тем более если собирать все, что касается старины. Но все-таки идеи в строгом смысле слова я здесь не вижу»[166]166
  Солоухин В. А. Черные доски… С. 127.


[Закрыть]. А зря: за бессистемными на первый взгляд приобретениями на блошином рынке кроется, пожалуй, одно из самых завораживающих его свойств – непредсказуемость находки. Именно это превращает его в настоящий остров сокровищ, а его посетителей – в истинных искателей приключений. Этос «безыдейного собирателя» уверенно защищает писательница Бинни Киршенбаум: «Я ничего не ищу и рассчитываю на неожиданность. Именно этот элемент – „никогда не знаешь, что найдешь“ – является для меня самым большим приключением блошиного рынка»[167]167
  Kirshenbaum B. Flohmärkte… S. 62.


[Закрыть]. Мы безоговорочно разделяем это мнение.

Конечно, любовь к блошиному рынку, наряду с охотничьим азартом и счастьем неожиданной или долгожданной находки, имеет оборотную сторону. Можно из обладателя «сокровищ» превратиться в их раба. Страсть к толкучке может стать зависимостью и обернуться проблемами. Себастьян Мюнц в книге советов коллекционерам предусматривает и этот, проблемный аспект увлечения:

Многие собиратели с утра пораньше шмыгают как погоняемые по блошиному рынку. С материальной точки зрения некоторых из них можно, наверное, назвать довольно богатыми, но может ли считать себя действительно счастливым обладатель 20 000 моделей автомобилей? Или 40 000 книг, 130 000 грампластинок, 12 000 чугунных утюгов?

В зависимости от объекта страсти собирательский раж может влететь в копеечку. Тот, кто увлекается антиквариатом или раритетами, может получить вдобавок к недостатку места в жилье ощутимую финансовую проблему. ‹…› Пока оно держится в рамках, против собирательства нечего возразить. Но нужно ясно видеть границу, перейдя которую становишься рабом собственных сокровищ. Заметь: обладание может быть в тягость[168]168
  Münz S. Das schlaue Buch vom Flohmarkt: Was der Profi alles weiß. München, 2008. S. 34.


[Закрыть].

Конечно, от этой зависимости есть противоядия. Их приводят многие практические пособия для продавцов и покупателей на блошиных рынках. Главное средство против захламления жилья и банкротства – крепкое материальное благополучие.

Как-то на одном из больших антикварных рынков я невольно стал свидетелем диалога между покупателем и продавцом. Покупатель, пожилой импозантный швейцарец, рассказывал, что он начинал с бессистемных приобретений. Его супруга, видя, что купленные крупногабаритные предметы стремительно заполняют жилую площадь, взмолилась, чтобы муж перешел на профильное коллекционирование мелких предметов. Тот прислушался к совету жены и, путешествуя по всему миру и прибегая к услугам агентов-посредников, за 20 лет собрал уникальную коллекцию старинных карманных часов из 8 тысяч экземпляров – в среднем по экземпляру в день! В какую сумму влетело это хобби – судить не берусь, но коллекционера оно явно не разорило.

В нашем распоряжении такого «лекарства» против безудержного собирательства по понятным причинам не оказалось. Но этой коварной страстью мы все же вовремя овладели. Иначе мы не смогли бы дистанцироваться от феномена и, сидя за письменным столом, писать о нем.

Несколько лет назад мне посчастливилось провести позднюю осень в Париже. На шесть недель я стал гостем Дома наук о человеке. Две из них – точно посередине – со мной провела Наташа. А ровно посередине ее пребывания нас пригласили в Рим итальянский историк Мария Ферретти и французский русист, социолог и историк Алексей Берелович. Оба – авторитетные знатоки русской и советской истории и культуры, замечательные люди и в скором будущем – надежные друзья. Они давно хотели познакомиться, и вот такая возможность представилась. В Риме я оказался впервые, а Наташа до этой поездки не бывала ни там, ни в Париже.

Надо ли говорить, что встреча с такими городами – сильнейшее потрясение? Столицы Франции и Италии – целые вселенные. До посещения этих жемчужин европейской цивилизации их существование представляется чистой абстракцией, сколько о них ни читай, сколько ни вглядывайся в изображения Колизея или Эйфелевой башни, сколько ни листай каталогов о собраниях Лувра или Ватикана. А после возвращения из Парижа или Рима – как, впрочем, и из Мюнхена или Базеля, эти города опять становятся фантомами: из российских «декораций» представить себе их существование так же затруднительно, как невозможно поверить в реальность Перми или Челябинска, сидя в парижском кафе или запрокидывая голову в Сикстинской капелле. Слишком разные миры, чтобы совместить их в своем воображении.

Итак, мы оказались в Риме всего на три дня в середине ноября. Ошалелые от концентрации знаменитого прошлого и неожиданно солнечной, почти летней погоды после пасмурного Парижа (и снега на родине), мы целыми днями гуляли среди живой истории «вечного города». Ее можно было не только видеть, но и чувствовать – слышать ее звучание, осязать и обонять древние камни, бронзу статуй, воду Тибра и фонтанов. Было невероятно, что посреди всего этого люди куда-то спешат, пьют самый вкусный на свете кофе, грустят и смеются, шумно общаются. Просто живут, работают и отдыхают, мечтают о будущем и тоскуют о прошедшем, занимаются любовью и отправляют прочие естественные нужды.

К этому времени мы пока могли только догадываться о своем будущем увлечении блошиным рынком. За год до описываемых событий, когда Наташа навестила меня в Берлине, у тамошних блошиных рынков был «мертвый сезон». Совместные походы на российские «блошки» были впереди. На знаменитый римский Порто Портезе мы не попадали, визит на парижский Сент-Уан еще предстоял (и поразил нас несоответствием расхожим представлениям о блошином рынке: в той его части, в которой мы заблудились, выставленное на продажу напоминало экспонаты Эрмитажа. Там были целые профильные коллекции антикварных украшений, флаконов духов, чемоданов для маникюра, настольных ламп и подсвечников. Можно было даже приобрести целиком интерьеры в различных стилях XVII – раннего ХX века, а также садовые фонтаны и скульптуры. Читатель, видимо, не нуждается в пояснении, что оттуда мы вернулись с пустыми руками).

* * *

В первый же день наша пешая прогулка по «вечному городу», стартовавшая от Испанской площади, как и положено для «римских каникул», неожиданно привела нас на небольшую пустынную площадь – город, к большому нашему удобству, отдыхал от туристов – где-то недалеко от левого берега Тибра между мостами Умберто и Кавура. На ней расположились несколько киосков, на первый взгляд похожих на обычные сувенирные лавки для туристов. Каково же было наше изумление, когда, приблизившись, мы обнаружили за стеклами ларьков беспорядочное нагромождение старинных безделушек. Из нескольких лавок старьевщиков была открыта лишь парочка. Одна из продавщиц оказалась русской, что облегчило нашу коммуникацию с пожилым торговцем-итальянцем. В качестве сувенира на память о днях в Риме Наташа выбрала механические дамские часики. Описать их так, как это делается ниже, тогда мы оба не смогли бы – со старыми предметами самого широкого профиля мы еще плотно не сталкивались. Просто вещица нам понравилась.

Итак, часы механические, с современным заводом, фирмы Velster. Пластмассовый циферблат диметром 3 сантиметра цвета меди украшен штампованным растительным орнаментом, черные римские цифры нанесены на овальные медальоны цвета слоновой кости, задняя крышка украшена машинной гравировкой крупных экзотических цветов. Даже по проушине над головкой завода и по ребру часов пущены перемежающиеся цветочные орнаменты двух видов. Часы покрыты настолько толстой позолотой, что российский часовщик не верил, что они не золотые, пока не открыл заднюю крышку. В общем, очень милые межвоенные или послевоенные часики. По материалу и исполнению – ничего особенного: ни драгоценных металлов, ни ручной работы. Но стоили они до смешного мало, работали исправно, а наши запросы в отношении старых предметов были еще весьма скромны. Да и вещь действительно была симпатичная. Выбор Наташи я с радостью поддержал. Она эти часики и теперь очень любит (и даже как-то возила «выгуливать» в Рим). Жаль, что той площади и тех киосков мы спустя несколько лет больше не нашли.

* * *

Мы вернулись в Париж, оставив в Риме новых друзей – Марию и Алексея. А через несколько дней Наташе предстояло возвращаться в Россию. Мы тяжело расстаемся и в то утро старательно скрывали друг от друга щемящее ощущение неумолимо приближавшейся разлуки. На первую половину дня было намечено посещение утренней воскресной службы в соборе Парижской Богоматери. Выйдя из дома, мы обнаружили, что ближайшая станция метро Венсен закрыта, и двинулись пешком к следующей станции Насьон. И по пути неожиданно оказались на уличном блошином рынке, каких много в разных концах Парижа открывается только на день. На одном из столов наше внимание привлекли два-три предмета, нами никогда не виданных. Это были подчасники – подставки под карманные часы, широко распространенные в XIX веке. Тогда часы в доме еще были редкостью, и владелец карманных часов по приходе домой водружал их на подставке на видное место, превращая до следующего ухода из дома в настольные или каминные. Каких только подчасников не бывает, какой только тематики – от охоты, военных мест памяти и сказочных персонажей до эротики, дикой природы и домашних животных; из каких только материалов – от дерева, олова и кости до бронзы, серебра и золота. Неудивительно, что подставки для часов давно превратились в объекты коллекционирования и стоят недешево. Ничего этого мы не знали, в том числе и того, как нам повезло. Молодой француз спрашивал за каждый подчасник 35 евро и готов был отдать за 30. С нынешними знаниями мы бы, скорее всего, купили их все, попутно сбросив цену за оптовую покупку, но тогда мы были неопытны и выбрали один из них. Тем более что у меня была тогда весьма скромная стипендия, большая часть которой ушла на съем жилья.

Бронзовый подчасник изображал грубо сколоченную низкую деревянную подставку для сельскохозяйственного инвентаря – плетеной корзины (в нее, на специальный штырь, вешались часы), серпа, косы, цепа, фляги. Между ними лежало несколько колосьев и сновали жуки. Сегодня такую подставку для часов можно без труда найти в интернете, снабженную следующим описанием:

Подчасник бронзовый. ‹…›

Конец XIX – начало ХX века.

Изящный подчасник выполнен в стиле известного скульптора Терещука[169]169
  Петр Терещук (1875–1963) – австрийский художник, известный работами в области миниатюрной пластики из бронзы и латуни. Один из самых известных мастеров венской бронзы.


[Закрыть], которого вдохновлял быт и нравы французских пейзан. Высокая ценность этого подчасника обусловлена его дизайном, а также тонкой, миниатюрной работой мастера.

Подчасник используется для правильного хранения карманных часов, которым для бесперебойного функционирования механизма требуется находиться в вертикальном или почти вертикальном положении.

Данный подчасник станет изысканным подарком обладателю или коллекционеру карманных часов.

‹…›

Год производства: 1890–1910 гг.

Страна: Франция.

Высота: 120 мм.

Техника: Гравировка. Литье.

Материал: Бронза[170]170
  Подчасник бронзовый // Бульвар де Лис. http://de-lices.ru/katalog/bronza-antique/watches.html (дата обращения: 01.05.2020, в настоящее время ссылка недоступна).


[Закрыть].

Пока мы совершали прощальную прогулку по Парижу и сидели на службе в Нотр-Дам-де-Пари, мне буквально жгло бок от завернутого в старую газетную бумагу подчасника в кармане. Потом мы много раз испытывали это ощущение после удачного посещения блошиного рынка. Во время торга при покупке не принято демонстрировать радость по поводу находки или восторженно разглядывать ее – иначе норовишь нарваться на повышение цены внимательным продавцом. В результате ходишь по рынку, тихо радуясь приобретению, которого толком и не рассмотрел. А если день удачный и находки сыплются как из рога изобилия, то, уходя с рынка, не всегда упомнишь все, обладателем чего стал. И, роясь по возвращении домой в рюкзаке, заново совершаешь открытия и изумляешься им, словно видишь впервые. Впрочем, ощущения на блошином рынке достойны подробных описаний, которые еще ждут читателя.

Вернувшись домой, мы закончили паковать Наташины вещи и договорились разделить находки последних дней: дамские часики улетели в Россию, подчасник остался в парижской квартире. Через две недели они вновь соединились на видном месте, на кухонном столе в нашей челябинской квартире. А еще через два года на мюнхенском блошином рынке я купил французскую часовую цепочку из дубле – сплава металлов с относительно большим содержанием золота – рубежа XIX – XX веков. В цепочке в стиле ар-нуво обычные круглые звенья чередуются с удлиненными и фигурно изогнутыми. Цепочка снабжена изящным фиксатором длины из такого же металла, украшенным лунным камнем и четырьмя крохотными гранатами. Длина, даже если цепочку сложить вдвое, позволяет носить часы на женской груди любого размера.

Известно, что блошиный рынок, помимо прочего, позволяет удовлетворять самую буйную фантазию с помощью перепрофилирования исходного назначения предметов. Деревянное колесо от крестьянской телеги может использоваться как основа для многорожковой люстры, дамская шляпа – в качестве абажура, питьевой стакан – как карандашница, старая негодная крюшонница – как цветочный горшок. В случае с часами, цепочкой и подчасником мы не меняли функций предметов. Случайные находки на толкучках трех стран собрались в четвертой стране в композицию с возможно точной реконструкцией их первоначального назначения (см. ил. 19, вкладка). Мы подарили вещам вторую жизнь, максимально приближенную к первой. А они, в свою очередь, обросли новыми историями и стали для нас местами памяти о прекрасных моментах наших недавних приключений, о которых мы с радостью вспоминаем. Мы без насильственного вторжения изменили их, а они – нас.

ГЛАВА 2. ОРГАНИЗАЦИЯ ТОЛКУЧКИ

Вы уже догадываетесь: здесь нужно уметь постоять за себя.

Себастьян Мюнц[171]171
  Münz S. Das schlaue Buch vom Flohmarkt… S. 66.


[Закрыть]

Тот, кто планирует посетить немецкие блошиные рынки, легко найдет информацию о месте и времени проведения любого из них. Ключевое слово Flohmarkt (блошиный рынок) выведет на главные общегерманские сайты[172]172
  См.: Flohmärkte & Second Hand in deiner Nähe, www.flohmarkt.de (дата обращения: 18.10.2022); Finde deinen Markt, www.marktcom.de (дата обращения: 18.10.2022).


[Закрыть], ссылки на которые имеются практически на всех земельных и городских интернет-порталах. Многие крупные блошиные рынки и толкучки имеют собственные страницы в интернете. Самое поверхностное знакомство с информацией сайтов впечатляет масштабом распространенности рынков бывших в употреблении товаров в Германии, где они под разными названиями стали бурно развиваться около пяти десятилетий назад.

В интернете вы найдете необозримую информацию о том, что, когда и где состоится. Там же к вашим услугам и сопутствующие сведения. Как можно доехать личным или общественным транспортом до того или иного блошиного рынка? С какого времени торговцы могут начать расставлять прилавки и раскладывать свои товары? В какие часы рынок открыт для покупателей? Сколько стоит аренда торгового места для продавца и взимается ли плата за вход с посетителей? Разрешена ли на рынке торговля новыми товарами и включена ли стоимость уборки территории после закрытия рынка в аренду торговой площади? На все эти вопросы можно получить ответы, не выходя из дома. Торговцам рекомендуется заранее забронировать место через интернет или по телефону, посетитель узнает, есть ли на рынке возможность утолить голод и жажду. Таким путем можно без больших усилий получить общее представление о том, как устроен блошиный рынок.

Впрочем, сами интернет-ресурсы являются частью этой институции. Помимо сайтов информацию о времени и месте проведения блошиных рынков содержат специальные периодические издания[173]173
  Сегодня самыми актуальными общегерманскими ежемесячными журналами являются Flohmarkt-Revue и Trädler & Sammler. В 1970–1990-х годах существовала менее устойчивая сеть региональной периодики c объявлениями о блошиных рынках, такой как Das Bayerische Flohmarkt-Magazin, Rhein-Ruhr-Markt, AVIS и др.


[Закрыть]. Самое первое знакомство с информацией о проведении блошиных и толкучих рынков обнаруживает их разнообразие. Они бывают огромные или крохотные, коммерческие и коммунальные, общие и специализированные, дневные и ночные, разовые, еженедельные, ежеквартальные или иной периодичности.

География блошиных рынков повествует о том, как они завоевывали свободные места или меняли назначение пространств, ранее отведенных под другие цели. Блошиные рынки расположены на рыночных, соборных, дворцовых площадях, улицах и набережных в историческом центре старых городов, на окраинах, бывших аэродромах и территории действующих спортивных учреждений, на автостоянках перед парками, строительными рынками и продуктовыми комплексами, на подземных парковках крупных магазинов и на городских и пригородных пустырях. География рынка, в свою очередь, напрямую связана с его вещевым наполнением.

* * *

В конечном счете привлекательность блошиного рынка зависит от представленных на нем товаров, а это, в свою очередь, зависит от региона, его исторического фона, состоятельности его жителей. Блошиные рынки в Швейцарии по понятным причинам богаче и разнообразнее, чем в Германии или тем более в России, а мюнхенские рынки, на наш вкус, не в пример интереснее берлинских. Тем не менее место расположения и усилия организаторов рынка также влияют на его посещаемость.

Самыми унылыми являются рынки на гигантских открытых парковках. Здесь летом негде укрыться от дождя и солнца, зимой – от ветра и снега. Как правило, такие рынки не обладают никакой инфраструктурой: там негде присесть и перекусить, на них не продаются закуски и напитки, негде помыть руки. В таких местах товарный ассортимент и публика беднее, чаще встречаются бросовые новые товары вроде одежды и обуви сомнительного качества, телефонных чехлов, электрических фонариков, батареек и еще тысячи мелочей китайского производства. Этот тип рынка – прямой наследник старых барахолок для бедных. По традиции такие рынки ютятся на окраинах и в других малопривлекательных местах.

Современные рынки товаров из вторых рук, выросшие из конъюнктуры последней трети ХX века, выглядят иначе. Крупные городские и пригородные блошиные рынки обычно структурированы гораздо более основательно. При них есть автостоянки и туалеты. Здесь можно найти не только киоск с сосисками и кофе, но и разносчиков напитков, а иногда – кафе или пивной сад с полноценной кухней. На таких рынках иногда можно приобрести фрукты, овощи и мед местных садоводов и пчеловодов и реже встречаются новые товары. Многие рынки, особенно предлагающие антиквариат, комбинируют торговлю под открытым небом и в крытых помещениях. Сюда ходит более солидная публика, здесь больше завсегдатаев среди профессиональных торговцев и посетителей-коллекционеров.

Последнее обстоятельство позволяет лучше ориентироваться на хорошо организованном блошином рынке в случае его повторного посещения. Торговцы, регулярно работающие на нем, явочным порядком определяют торговые «секторы». В одном месте профессиональные торговцы-завсегдатаи продают предметы старины из собственных антикварных магазинов или добротную одежду из своих лавок товаров секонд-хенд. В другом – специалисты по распродаже домашних хозяйств по разным причинам убывших владельцев выставляют на асфальт или землю перед грузовыми фургонами картонные коробки со всякой всячиной. В третьем конце рынка, с наиболее нестабильным составом продавцов, представлены преимущественно непрофессиональные, «частные», по местной терминологии, торговцы. Это те, кто провел ревизию своих подвалов и чердаков и решил избавиться от ненужных вещей, которые жалко выбросить и которые еще могут пригодиться другим. В привычном месте располагаются многонациональные торговцы родными африканскими или азиатскими изделиями народного творчества или турецкие старьевщики. Индийские прилавки издалека заявляют о себе тяжелыми, душными воскурениями. Мы с Наташей, конечно же, отдаем предпочтение сложно организованным блошиным рынкам для тех, кто приходит сюда не из нужды.

* * *

Вне зависимости от степени организованности пространства блошиного рынка финансовая сторона его работы хорошо отрегулирована. Себастиан Мюнц в пособии 2008 года для начинающего посетителя блошиного рынка так характеризовал размеры аренды за различные виды товаров:

К сожалению, кое-кто желает поучаствовать в ваших доходах, а именно организатор в форме сборов за место. В последние годы они сильно возросли благодаря буму толкучки.

Дешевле всего пока еще торговать, если рынок организован общиной или общественной организацией. За добровольный вклад пирожными или незначительный взнос от пяти до десяти евро за трехметровый раскладной стол там можно предложить свои товары. Правда, публики здесь значительно меньше, чем на больших рынках, устроенных частными организаторами. Эти предприятия дифференцируют цены за метр прилавка по двум-трем категориям: торговать старьем стоит от пяти до двенадцати евро за метр, художественными промыслами – от восьми до пятнадцати, новыми товарами – от десяти до двадцати. За трехметровый складной стол-прилавок вы в качестве старьевщика должны будете выложить, таким образом, от 15 до 36 евро аренды. В зависимости от того, что и как вы предлагаете, придется постараться, чтобы не только вернуть фиксированный сбор, но и добиться приличной выручки[174]174
  Münz S. Das schlaue Buch vom Flohmarkt… S. 62.


[Закрыть].

Взнос торговца антиквариатом или новыми товарами за прилавок, в качестве которого на блошином рынке чаще всего используется складной стол для поклейки обоев, возрастает до 24–60 евро. За десятилетие после выхода книги Мюнца аренда места на блошином рынке существенно не возросла. Обычно оплата вносится торговцем за один день или за два, если рынок работает пятницу-субботу или субботу-воскресенье. Постоянные торговцы нередко предпочитают платить помесячно, получая за это скидку. Так, на рынке, который работал два раза в неделю, Манни платил 280 евро в месяц за два двухметровых прилавка, то есть в среднем около 30 евро за рабочий день. На том же рынке место постоянного торговца на открытом воздухе стоит 25 евро за рабочий день, разового продавца – 15 евро. На открытом раз в месяц крупном рынке антиквариата под Мюнхеном Манни выкладывал за постоянное место в крытом помещении 60 евро.

Если сравнить аренду с ценами на товары, то становится очевидным, что разбогатеть на блошином рынке – задача трудновыполнимая. В среднем подержанные товары продаются здесь за треть цены нового аналога. Выше этого уровня – до половины от цены нового товара – сбывают фарфор известных фирм без повреждений и электронику в хорошем состоянии. Значительно ниже среднего уровня оцениваются ношеная обувь и старые книги. Их цена редко составляет выше десятой части цены нового товара. Предметы старины по ценам ниже магазинных, но все же для кошелька довольно чувствительным сбывают профессиональные торговцы. Так что настоящая находка за бесценок – это скорее все более редкая случайность, связанная с неосведомленностью продавца о достоинствах его товара. Далее цену регулируют «мягкие» факторы: общий уровень цен рынка, погода, оценка торговцем покупательной способности потенциального клиента[175]175
  См.: Ibid. S. 72; Item. Flohmarkt… S. 87–128.


[Закрыть]. Дальнейшее во многом зависит от настроения торговца и коммуникативных достоинств покупателя, в частности его опыта в области торга.

Вход на территорию большинства блошиных рынков свободен. Но торг в закрытых помещениях может быть платным и обойдется посетителю от 2 до 10 евро. Сбор денег за посещение блошиных рынков и аренду прилавков осуществляют служащие рынка, которые также регулируют размещение торговцев на предназначенных для них местах, следят за соблюдением порядка и убирают территорию по завершении торгового дня. Как правило, служат на таких рынках за небольшой приработок пенсионеры.

Таким образом, блошиный рынок – это относительно сложно устроенный организм с внутренней структурой, разделением труда и порядком работы. А это значит – со своими законами, которые введены для его нормального функционирования.