Текст книги "Доктор Ахтин. Возвращение"

15

Я учусь жить настоящим. Когда нет какой-либо цели в ближайшей или отдаленной перспективе, то каждое мгновение надо проживать так, словно ты точно знаешь, для чего живешь. Если это не получается, то или сойдешь с ума, или сопьешься, или выберешь своей целью смерть.

Я иду в магазин и неторопливо складываю в корзину продукты. Я думаю над каждой упаковкой – эти макароны я сварю на два раза, пельмени мне хватит на три дня, банка сметаны тоже на три дня. Мармелад «Лимонные дольки». Я смотрю на ярко-желтый товар и понимаю, что это я тоже хочу. Сладкий продукт, который даст мне возможность вспомнить детство.

Я покупаю овощи – картофель, помидоры и огурцы. И фрукты – яблоки и апельсины. В хлебном отделе буханку белого хлеба и батон.

Я живу этими мгновениями, потому что у меня нет цели в жизни. То же самое было в деревне, – за простыми повседневными делами я прятал от себя действительность. Я не знал тогда, и не знаю сейчас, для чего я живу.

К чему мне стремиться?

Для чего я здесь?

Я жил полноценной жизнью, когда собирал жертвы для Богини. Я знал, что мне делать. Я планировал и убивал. Те дни, как откровение, давали мне ощущение нормальной жизни. Я создавал Богине условия для жизни в Тростниковых Полях.

Я шел по темному лесу на свет далеких фонарей, держа её за руку.

Сейчас я снова потерялся во тьме леса. Нет ни света фонарей, ни теплой руки.

Можно бессмысленно брести в неизвестность, или попытаться найти смысл в ежедневных мелочах, которые определяют жизнь человеческого стада.

Или можно, остановившись посреди темного леса, терпеливо и не спеша, поискать свет далекого фонаря. Обрести цель и начать движение к ней.

Я думаю над этим, когда вечером сижу за столом и рисую мгновения сегодняшнего дня. Движения карандаша уверенные и быстрые, – это Марина, большие глаза которой смотрят на меня. Она бросила пробный шар и ждет от меня ответных шагов. Она мечтает о любви и домашнем уюте. Она хочет родить двоих детей – мальчика и девочку. Марина уже нарисовала в своем сознании будущую жизнь со мной. Подробно и в мелочах. Она даже знает, какая у нас будет люстра в гостиной и какой ширины кровать в спальне.

Но на моем рисунке её жизнь складывается далеко не так радужно. Марина выйдет замуж за молодого парня, менеджера крупного автосалона. Она родит мальчика, у которого сразу после рождения найдут врожденный порок сердца, несовместимый с жизнью. Он умрет на операционном столе, и для Марины наступят черные дни. Муж станет прикладываться к бутылке, потом будет бить жену. И в один из дней от удара по голове, Марина получит сотрясение мозга. Она проведет в коме два дня, а когда через месяц вернется домой, найдет его пустым и холодным. Впрочем, она даже будет рада этому. Потом будет операция на щитовидной железе. Долгая реабилитация и заместительная терапия. Одиночество и странные сны, зовущие её сделать шаг в пропасть.

И она однажды сделает этот шаг, бросившись вниз головой с девятого этажа.

Я складываю рисунки в стопку и откладываю в сторону. Мне должно быть жаль девушку, но я, отложив её жизнь в сторону, словно забываю о простых человеческих чувствах. Жалость или сострадание никак не помогут ей. И даже если я сейчас исполню её мечты, ничего не измениться, потому что в её будущем меня нет.

Любовь – это, как сон. Спишь и видишь прекрасные сновидения, яркие и богатые событиями, а когда проснешься, то понимаешь, что реальность совсем не та, что ты мечтал. И снова хочется уснуть и никогда не просыпаться. А когда приходит бессонница, даже мимолетное забытье кажется благом, даже рваный сон – счастьем.

Я достаю чистые бумажные листы и начинаю рисовать. Я рисую жизнь Максимилианы и её дочери. Впереди у них еще целый год совместной жизни. Парализованная женщина, живущая в своем призрачном сознании, в этом мире проявляет себя безусловными рефлексами. Она с удовольствием ест то, что дочь всовывает ей в рот. Она без предупреждения опорожняет мочевой пузырь и кишечник, и, лежа в своих экскрементах, чувствует себя счастливой. Она воспринимает только боль, и, когда терпение дочери кончится, она будет отчаянно мычать в ответ на удары мокрым полотенцем по телу.

Дочь проклянет мать, сначала в своих мыслях, а потом и в делах. Она перестанет её кормить. Сначала на ночь, а потом и днем станет вставлять в рот беспомощной женщины кляп, чтобы не слышать звуки, издаваемые матерью. Она будет бить её, когда поймет, что ничего не получается.

И однажды она нанесёт последний удар. В тот раз в руке будет не мокрое полотенце, а литровая банка с медом. И удар придется по голове. Максимилиана умрет мгновенно, а дочь, жизнь для которой стала казаться мучительной и абсолютно бесцельной, обретет покой. Погрузившись в свое сознание, она перестанет замечать то, что её тело находится в закрытом лечебном заведении.

Я мешаю две стопки рисунков и разбрасываю их по столу. Я словно гадаю на картах. Карандашные рисунки ложатся так, что сразу становится ясно – пока не видны яркие точки далеких фонарей.

Пока только холод и тьма.

И куда идти – не понятно.

Я смотрю на рисунки, разбросанные по столу, и думаю.

Любовь – это жизнь и смерть. И они так тесно связаны, что иногда не совсем понятно, что лучше – жить или умереть. Это состояние, когда часть твоего сознания так хочет умереть, что ты делаешь всё, чтобы смерть нашла тебя, а другая часть – нестерпимо хочет жить, и ты цепляешься изо всех сил за край обрыва. И только найдя себя где-то посередине, на стыке жизни и смерти, ты становишься самим собой и перестаешь любить, ненавидеть и бояться.

Именно тогда и только тогда возможно возвращение.

16

Мария Давидовна сидела и смотрела на монитор. Она только что набрала текст заключения по подследственному Максиму Лобанову. Ей осталось только нажать на кнопку печати, и всё для неё закончится. Дальше останется только ждать и надеяться, что Вилентьев окажется прав. Бесплатный адвокат под давлением общественности не посмеет заострять внимание суда на вменяемости убийцы, а судья, исполненный праведного гнева, удовлетворится психиатрическим заключением всего одного специалиста и вынесет обвинительный вердикт.

Да, она перешагнула через себя, потому что ясно осознавала, что у парня психическое заболевание. Но в данном случае, даже болезнь человека не является оправданием для его поступков. Может, он и не осознавал, скорее всего, так и было, но разве родителям и родственникам жертв есть дело до душевного состояния убийцы. Признавая Максима Лобанова невменяемым в силу заболевания, она тем самым признавала, что любой убийца может уйти от наказания, спрятавшись за забором своего безумия. Мария Давидовна этого не хотела, – не в этом случае, по крайней мере, – и поэтому кликнула мышью по кнопке печати. Раздался шум принтера и листы бумаги полезли через прорезь печатающего устройства.

Мария Давидовна задумчиво смотрела на монитор, по которому плавали разноцветные рыбки, и не видела этого.

Преступник задержан, подробные показания зафиксированы на бумаге, заключение о вменяемости убийцы торчит из принтера. Всё – дело закончено. Осталось передать его в суд, и проследить, чтобы Киноцефал навсегда исчез в каменном мешке одиночной камеры.

Так и случится. Она нисколько в этом не сомневалась. Но всё это уже ушло в прошлое.

Мария Давидовна тоскливо подумала о докторе Ахтине, который всё это время где-то прятался и ни разу не сделал, ни одной попытки найти её. Наверняка, она для него – пустое место, случайный человек, мимо которого можно пройти, не обратив внимания. И тогда Ахтин просто использовал её, пытаясь узнать, как движется следствие. И сейчас – он даже не посмотрел на неё. Она не замечала, как слезы стекают по щекам и падают вниз. Она просто оплакивала свою любовь, для которой в жизни не было места. Так же, как теперь не было никакого смысла в жизни вообще. Он появился и снова исчез, и она боялась, что теперь уже навсегда. Она для него ничего не значит, и с этой мыслью придется смириться.

Впрочем, у неё всегда есть выбор.

Мария Давидовна встала со стула, вставила своё заключение в файл и сложила в сумку. Она обещала майору, что привезет сегодня заключение, а она привыкла выполнять обещанное. Выключив компьютер, она подхватила сумку за ручки, нажала на клавишу выключения света, и вышла из кабинета. Со странным ощущением, что она уходит из этого кабинета навсегда.

Через полчаса Мария Давидовна, постучав, вошла в кабинет Вилентьева. Майор, прижав к уху телефонную трубку, махнул рукой – дескать, проходите и садитесь. Она кивнула и устроилась на стуле. Достав из сумки файл, положила его на стол перед Вилентьевым.

Майор, закончив говорить по телефону, встал со стула и, подойдя к окну, задумчиво произнес:

– Нутром чувствую, что Парашистай где-то здесь, в городе. Затаился там, где его никто не ищет. Я только не пойму, почему он появился именно тогда, когда вы пошли в ночь, а Киноцефал вышел на свой промысел? Какая здесь связь? Неужели он никак не связан и никак не влиял на Киноцефала? Не могу в это поверить.

Он посмотрел на женщину, и Мария Давидовна, разжав сцепленные пальцы рук, сказала, прямо и открыто глядя в глаза Вилентьеву:

– Я не знаю ответы на ваши вопросы.

Майор хмыкнул. И кивнул. Ничего, – придет время, и он найдет ответы на свои вопросы. Вернувшись к столу, он быстро просмотрел принесенный женщиной документ и спрятал его в сейф.

– Спасибо, Мария Давидовна, мне было приятно работать с вами, – сказал со слащавой улыбкой, и она услышала между слов – если я найду между вами связь, я обязательно напомню вам о себе.

Доктор Гринберг попрощалась и вышла. Она шла по коридорам следственного управления и думала о том, что доктор Ахтин пришел именно тогда, когда понадобилась его помощь. Ни кому-нибудь, а именно ей. Он всё это время был где-то рядом и появился в нужный момент. Как же она раньше об этом не подумала. Он появился и спас её. Это ли не лучшее доказательство того, что она что-то значит для него.

Её душа пела песню, в которой снова появились слова любви.

В конце концов, она просто человек, обычная женщина, которая хочет любить и быть любимой. Она может ошибаться. И то, что Михаил Ахтин не обернулся, когда она выкрикнула его имя, совсем ничего не значит. Может, она не крикнула, а просто прошептала, или подумала. Ахтин мог её просто не услышать. Главное, – он пришел именно в ту минуту, когда она нуждалась в нем. Он пришел и спас её.

Иногда поступок лучше любых слов говорит о любви.

Чаще всего, слова без действий не значат абсолютно ничего.

Она любит.

И она любима.

И это то, ради чего стоит жить.

С этой прекрасной мыслью Мария Давидовна пошла домой. В свою квартиру. Мысленно любить и терпеливо ждать.

Любовь – это бездна. Настолько глубокая пропасть, что невозможно услышать упавший на дно брошенный камень. Настолько гипнотически заманчивая и притягательная пропасть, что практически без колебаний делаешь шаг вперед. И падение в неё превращается в вечность, когда каждое мгновение полета проживаешь с неизбывной радостью и восторгом.

17

Блондинка с правильными чертами лица. Длинные волосы, прямой пустой взгляд из-под густых длинных ресниц. Ярко-красные губы. Белая блузка с глубоким декольте. Длинные ногти с рисунком на пальцах рук. Девушка сегодня первая по записи, и, увидев её, я вздыхаю.

День начинается плохо.

– На что жалуетесь?

– Горло болит.

Девушка открывает рот и тычет пальцем в отверстие.

– Как болит? Жжет, свербит, режет или просто глотать больно?

Блондинка задумчиво смотрит на меня и говорит:

– Да. Наверное, жжет. Глотать больно, особенно, горячий чай.

– Температура повышалась?

– Нет.

Откройте рот шире.

Она широко открывает рот. Направив настольную лампу, я шпателем придавливаю язык и смотрю на заднюю стенку глотки.

На фоне слизистой оболочки рта розового цвета хорошо видны красные эрозированные участки. Два маленьких по размеру и один, примерно, с двухрублевую монету.

Я убираю шпатель и, заметив, что девушка не собирается закрывать рот, говорю:

– Закройте рот.

– Ну, и как там у меня? – спрашивает она.

Я не отвечаю и, протянув руки, щупаю её шею и подбородок. Подъязычные и шейные лимфатические узлы увеличены.

– Да, да, и тут тоже какие-то узелки появились, – сразу же добавляет девушка, – повылазили, но вроде не болят.

– Орально-гинетальные контакты практикуете? – спокойно спрашиваю я.

– Чего? – удивленно хлопает ресницами девушка.

Я, вздохнув, расшифровываю свой вопрос:

– В рот берете?

Блондинка на мгновение замирает, в глазах отражается усиленная работа мысли, и затем она отвечает:

– Да, мне это нравится.

В голосе даже слышны оттенки гордости. Она современная женщина, и ей нечего стесняться. Она даже хочет сказать фразу, которую вычитала в журнале для женщин, что нет ничего предосудительного в том, что двое делают в постели, если это доставляет удовольствие обоим. Но я не даю ей эту возможность.

– Сейчас пойдете в лабораторию и сдадите кровь из пальца. Дождётесь результат и вернетесь ко мне. Марина, дайте девушке направление на микрореакцию и напишите сверху, чтобы сделали срочно.

Девушка выходит, а Марина смотрит на меня. В глазах написан вопрос, который она хочет задать, но озвучивает она совсем другое:

– А зачем вы дали ей кровь на сифилис? Вроде, при ангине это не надо делать.

Медсестру сжигает любопытство, – зачем я спрашивал девушку об её половой жизни. Она уже ревнует, полагая, что я заинтересовался пациенткой. Симпатичная блондинка – это серьезный противник для неё, и Марина начинается готовиться к бою.

Улыбнувшись, я уклончиво отвечаю:

– Ангины бывают разные.

Дверь снова открывается и заходит следующий пациент. Мужчина с насморком, кашлем и повышенной температурой. Типичное острое респираторное заболевание. После осмотра я выписываю больничный лист и назначаю лечение.

Затем пришли еще трое больных – обострение цистита у молодой женщины, инвалид по заболеванию сердца за рецептом на бесплатный препарат, мужчина за заключением терапевта перед плановым грыжесечением. Я неторопливо делаю своё дело, даже не задумываясь и не замечая пациентов. Мне не интересны ни они, ни их болезни, ни их будущее.

Я словно не замечаю то, как на меня смотрит Марина. В больших глазах девушки восхищение и обожание, и я уверен, что это абсолютно невозможно. Любовь с первого взгляда – это бредовая выдумка эмоционально неустойчивых людей, пытающихся разнообразить свою пустую жизнь. Марина придумала свою любовь, но я не собираюсь убеждать её в этом. Пустое занятие. Она воздвигла свой воздушный замок и поселила меня туда. Я могу вырваться из плена, только убив своего захватчика. И не обязательно убивать физически, для расправы хватит несколько слов.

Блондинка возвращается, садится на стул и протягивает мне результат анализа.

– Тут написано, что анализ положительный. Что это значит?

Она не прикидывается, она действительно не понимает. Я короткими фразами терпеливо и спокойно объясняю:

– Вы сдавали анализ на сифилис. Результат положительный. Это значит, что у вас сифилис. Вы знаете, что такое сифилис?

Она кивает. И, по-прежнему, смотрит с недоумением в глазах.

– Сифилис – это венерическое заболевание. Вы его получили, когда делали минет. Поэтому первичный шанкр у вас в горле.

– Кому? – прерывает меня девушка.

Я знаю ответ на вопрос. Сейчас у блондинки два постоянных половых партнера, но сифилис она получила от случайного парня на дискотеке, сделав ему минет в туалете. Этакое маленькое приключение, о котором она вспоминала с удовольствием.

Я пожимаю плечами и говорю, что этого я, конечно же, не знаю. Я объясняю блондинке, что надо идти к венерологу и лечиться. Что сифилис в настоящее время легко лечится, если не затягивать с лечением. Я пишу направление к венерологу и смотрю, как девушка уходит.

Она так до конца и не поняла, какое у неё заболевание и откуда оно взялось.

Наверное, за прошедший год я стал добрее. Или человечнее, если можно так выразиться. Нет, большинство теней вокруг меня не заслуживают жизни, но теперь я не так категоричен. Порой я спокойно смотрю на быдло, считающее себя Человеком с большой буквы. Невежество, возведенное в квадрат и воздвигнутое на пьедестал. Глупость без границ и ограничений. Узколобое мышление и вера в свою непогрешимость. Уверенность в том, что этот мир создан для тебя, и каждый может подмять действительность под себя.

Я не хочу видеть этого. Так проще – не возникает желание убивать, очищая планету от грязи. И нет никакого желания использовать свой дар для того, чтобы сохранить жизнь особям из человеческого стада.

Я просто ничего не делаю.

И, может, это к лучшему.

Почему то мне кажется, что моё время еще не пришло.

18

Мария Давидовна сидела на диване и читала книгу при включенном телевизоре. Очередной пустой вечер, когда она не знала, чем себя занять, и когда время тянется так медленно, что ненависть к минутной стрелке становилась нестерпимой. Смотреть сериалы она не могла. Пыталась, но ничего не вышло – она начинала ненавидеть телевизор и главных героев мыльной оперы. То же самое относилось и к художественным фильмам. Оставались новостные программы и документальные фильмы.

Она стала больше читать. Это отвлекало, но ненадолго. Очередной сюжетный поворот в женском романе возвращал её к мыслям о Михаиле Борисовиче Ахтине, и всё начиналось сначала. Она даже стала непроизвольно перескакивать глазами через абзацы, где описывались романтические встречи или любовные переживания главных героев.

На телеэкране начался документальный фильм о крупных землетрясениях последнего времени. И первые кадры под мрачную музыку из Сычуаня, где в мае этого года произошло сильное землетрясение с большим количеством разрушений и жертв. Мария Давидовна отложила книгу и стала смотреть. Специалисты приводили статистику, ученые говорили о смещении тектонических плит, а пророки предрекали очередной конец света.

Всё, как обычно.

Мария Давидовна невольно вспомнила стихотворные строки Парашистая, и, достав из выдвижного ящика стола бумажку, перечитала их.

 
Другой будет сорок четвертым,
Вскоре – континент станет мертвым.
 
 
Страны Востока, где людей миллиарды,
Братской могилою станут однажды.
 
 
Светило больное сильнее сияет,
Черную Землю в пустыню меняет.
 
 
Здесь – человек без лица закроет спиной,
Стремительной власти мнимый покой.
 
 
Хозяин реальный будет убит,
В пламени ярком столица сгорит.
 
 
Море часть суши собой поглотит.
Незримый убийца повсюду сидит.
 
 
У Бога на поле трава засыхает,
Ему все равно, Он давно ничего не желает.
 
 
Однако, чрез годы и мрак,
Вернется на землю божественный знак.
 

Сорок четвертого президента США выберут в ноябре, и если это будет афроамериканец, что вполне реально, то можно поставить плюс напротив этого предсказания.

Слова о братской могиле вполне подходили под прогнозы пророков. Почему бы и нет? Если исходить из того, что Парашистай расположил строки, не соблюдая хронологию событий, то вполне может быть, что землетрясение в Китае – это только начало.

Мария Давидовна снова посмотрела на буквы, из которых складывались строчки, и ей захотелось плакать. Нет, не из-за того, что может произойти. Всего лишь из-за того, что так и не происходит в её жизни.

Наличие любви при отсутствии рядом любимого человека.

Осознание своего счастья без какого-либо намека на ответное чувство.

Приятная и недостижимая мечта, реальность которой сродни густому туману – потрогать можно, а прижать к себе нельзя. Ничего вокруг не видно, но идешь вперед с надеждой на лучшее. Тихим голосом называешь имя, и вслушиваешься в окружающий ватный мир.

Мария Давидовна улыбнулась, вспомнив мультфильм «Ёжик в тумане». Это как будто про неё.

Мысли снова вернулись к строчкам. Она в последнее время обращала внимание на публикации в средствах массовой информации, где что-либо говорилось об апокалипсисе, смотрела новости по центральным телевизионным каналам, пытаясь услышать недосказанные слова и призрачные намеки на близкий конец света. И количество этой информации лавинообразно увеличивалось. Словно коллективное сумасшествие – человек панически боится, что конец света наступит в ближайшее время и испытывает какое-то странное стремление узнать, – по какому сценарию жизнь на Земле исчезнет? Как всё произойдет и есть ли у нас хоть один шанс?

Самый часто используемый вариант – падение астероида. Если были прецеденты в прошлом, то почему бы не предположить, что скоро на планету снова упадет крупный астероид. Астрономы даже обнаружили то небесное тело, которое может упасть на планету в 2036 году.

Изменение климата, таянье ледников на полюсах планеты и затопление большого количества суши. Вполне вероятно, но это случится не быстро и еще не скоро, и в любом случае, не приведет к массовой гибели людей.

Землетрясения и извержение вулканов. Очень реально и может сказаться на человеческой популяции. Землетрясение в Индонезии и Китае показало, что этот вариант очень и очень реален. И не это ли имеет в виду Парашистай, когда говорит о странах Востока?

Пандемия инфекционного заболевания – почему бы и нет? Очень вероятно, но даже при самом неблагоприятном развитии событий, это не приведет к тотальной гибели человечества.

Нарастание солнечной активности, которое может привести к глобальным изменениям в биосфере. Да, астрономы предполагают, что в ближайшие годы активность Солнца вырастет многократно. Об этом же говорит Парашистай. И в это так не хочется верить.

Ну, и не надо забывать о ядерной войне. Арсеналы ядерных держав по-прежнему забиты до отказа атомным оружием, атомные электростанции, как мины замедленного действия, разбросаны по всей планете. И хотя этот вариант грядущего апокалипсиса практически не обсуждается, помнить о нем следует. Пока на планете есть хоть одна атомная бомба, ядерный апокалипсис нельзя исключать.

Мария Давидовна вздохнула и положила бумажку на место. Как бы то ни было, она ничего не может изменить. Можно верить или не верить. Молиться за свою душу и души других людей. Или грешить, пытаясь в отпущенное время взять от жизни всё.

Можно отмахнуться от пророков и предсказателей. Просто жить настоящим, не заглядывая далеко. И будь, что будет.

Однако весь этот безумный поток информации о конце света приводил к изменениям в человеческом сознании, и она, как врач-психиатр, видела это каждый день. Можно сказать, что есть еще один вариант событий – коллективное безумие, когда всё человечество в едином порыве совершит массовое самоубийство. Да, идея совершенно безумная и нереальная, но – что есть реальность в наше время? Мария Давидовна посмотрела на свое лицо в зеркало и, отметив наличие темных кругов под глазами, грустно улыбнулась.

Если человечество, презрев инстинкт самосохранения, сделает первый шаг в бездну, то, наверняка, она будет в первых рядах. Этого не случится только в одном случае. Но шансы на то, что Михаил Борисович Ахтин придет и протянет ей руку помощи, кажутся настолько призрачными и нереальными, что даже не стоит рассчитывать на этот случай.